Ящер.

       И вот, парень останавливается перед высочайшей дверью в кабинет самого Верховного Судьи и взглатывает. Честно, порой казалось, что вся величественность и размах здания суда сделано лишь для того, чтобы стать покоями живущего здесь огромного дракона, а не просто как архитектурный изыск. Под плотными одеждами осторожно выступают украшения, непонятными для окружающих буграми и неровностями, будто бы герцог просто обмельчал в теле и та на нем неуклюже висит или же он забыл погладить одеяния, но нет. В каких-то мелких современных издательствах о драконах подношение описывалось всегда, как просто изъявление существу своего желания посвятить ему жизнь и тело, однако для Ризли не хватало каких-то мелких отдельных книжонок, чтобы так просто решиться… И он, даже не будучи увлеченным книгами в обычное время, уж сильно ему казалось это всё растянутым, неторопливым и полным словесных излишков, проглатывал однин за другим древние пылесборники о драконах. А один даже заказал из заграницы… Как никак, Фонтейн со своими современными архивами не удовлетворял жажду знаний о многовековых ящерах. И по совместительству, именно эта книга оказалась его любимой, основывающей, так скажем… Ведь в ней было такое безумное количество новых, уточняющих моментов, ранее не описанных для него ни в одной книге. “ Драконы обладают очень чутким обонянием и вам лучше соответствовать в этом плане их вкусам. Убедитесь, что ваш запах будет приятным,. „ Даже не описать то, как долго Ризли обмазывался ванильным маслом после душа. Буквально облил себя им, размазывал его везде… Везде, особенно уделяя внимание своим мощным грудям, заднице и члену. А после, Ризли довольный оглядел свое даже блестящее от масла тело, переводя взгляд на книгу. «… но не слишком резким. „ Кажется, раздраженный стон герцога, что отправлялся обратно в душ, мог услышать весь Фонтейн. ” Украшения, связанные с местом гнездования дракона, безусловно обязательная вещь. Ваш дар должен вписываться во владения Великого и тогда больше шансов, что он примет вас, будет ценить и оберегать, а не просто примет, как свой обед…» Честно, Ризли был без понятия, что для гидро дракона являлось «местом гнездования», поэтому исходил из чистой логики, отчаянно стараясь подгадать чужие интересы… Его голое тело, что столь непривычно и сладко пахло, было теперь увенчано рюшами, полосочками тканевых кудряшек и кружев, на небольшой железной застежке. Бусины жемчужин нежно свисали и честно… Это не шло Ризли никак, совершенно никак. Его смугловатой грубой коже с кучей шрамов, изогнутой невероятными и сочными мышцами пошли бы ремни, что туго стягивают фигуристое тело, а не вот. Вот это. Выглядело глупо, смущающе, но быть может, у драконов иные вкусы? Даже небольшой член Ризли теперь имел кружевную каемочку. —… Тупость. Но вот он. Весь такой глупый, благоухающий, словно чертов цветочек и блестящий, с желанием отдать себя в имущество голодного дракона. Ризли взглатывает и задерживает дыхание, провернув ручку. Дверь открылась и он неловко входит. Глазами мужчина осторожно осматривает окружение, будто бы оказавшись в комнате гиганта… Хотя, почему будто бы? Здесь все вещи были подогнаны под габариты Верховного судьи и даже подушки казались такими, словно бы ткнись в них лицом — и утонешь. Но самым, наверное, пугающей была здесь фигура дракона. Его стекольные глаза тут же уткнулись в того, кто посмел нарушить его покой, прожигая. И Ризли неловко застывает, прижав руки по бокам и выпрямившись буквально по струнке от столь убийственных огней перед ним… Но стоило взгляду Нёвиллета смягчится, как плечи герцога падают в долгожданном облегчении. Но это не прекращает тот легкий и невидимый тремор в коленях. — Ох, господин Ризли. Доброго вечера вам. Чем обязан? Звучит этот текучий голос, словно заклятие, что мгновенно выбивает излишки мыслей из головы. И брюнет даже не замечает гигантского хвоста, что пополз сзади и закрыл сзади дверь. В любом случае, герцог уже и не планировал отступать. Однако, сказать вслух причину визита стесняется, мнется.

— Ну конечно, — звучит в голове. — Не каждый день просишь овладеть кого-то тобой. Так, возьми себя в руки…

— Да, добрый вечер. Я.. Я по немного личному делу, если быть честным. Не сочтите за дерзость, я... Мужчина прикрывает глаза в смущении, открывая их буквально чуть ли не насильно и с тяжестью втягивая воздух через зубы. Пальцы, что дрожаще начали перебирать пуговки на жилете, сейчас будто бы были главными предателями. Он не смел взглянуть в глаза этого невероятного и статного зверя, что в свою очередь смутился столь… Странным оборотом событий. — Не думал, господин Ризли, что в мой кабинет вы можете счесть жарким… Позвольте, вешалку вы можете найти около-.. — Не стоит.. Звучит сухой голос мужчины следом. Жилетка падает на пол и вот, начинается… Рубашка начинает предавать, пуговка за пуговкой, открывая голую кожу. — Что вы себе позволяете? Уже возмущённо звучит голос Верховного Судьи. Слышен скрип. Нёвилетт встал из-за стола, герцог это понял сразу, даже не поднимая глаз. Рубашка распахнута, а он смотрит в пол и видит изящную обувь. Глаза поднять страшно и он делает это с невероятным усилием, неподъемным, болезненным… И встречаясь с чужим голодным, растерянным и чуть гневным взглядом холодных глаз, он лопочет еле слышно: — Гидро дракон. Вы.. Вы принимаете моё подношение? Что же. Ризли, честно говоря, немного растерян. Он ожидал чего угодно, кроме тяжёлого и изучающего взгляда, такого задумчивого и рассудительного, что честно, всё волнение как-то сбилось в скучное и тянущее ожидание. Он уж собирался открыть рот и переспросить, однако вдруг огромный коготь поддевает его небольшое колье из кружев и жемчужин, оттягивая. —… Не сочтите за грубость, но вы выглядите очень... Нелепо, господин Ризли. Кажется, в этот момент герцог был готов удавиться. Нелепо? Он столько моры выложил на это руководство и еще больше на эти глупые украшения, ради того, чтобы выглядеть в глазах Нёвилетта нелепо? Несмотря на закипающую злость, та была направлена лишь на себя и свою особо умную голову, которая посчитала, что миленькие украшеньица действительно помогут купить сердце дракона. Брови хмурятся, глаза отводятся, сердце стучит… Но Ризли лишь смущенно краснеет. Лицо дракона не дрогнуло. Однако, в следующий момент, когда его грудь стискивает большая рука, буквально полностью пряча в своей габаритности, герцог, кажется, задыхается. Это выглядело до ужаса пугающе, грязно и желанно. Глядя на эту картину можно было точно сказать, что если Нёвиллет захочет, то без проблем сомкнет на его теле пальцы. И пальцы так по-хозяйски мнут, тискают грудь и оттягивают сосок. Выдох получился слишком звучным, несдержанным и высоким. Буквально пришлось расставить ножки, дабы не упасть от дрожи в коленях. — Однако, одновременно, не могу отрицать, что я считаю ваш образ довольно очаровательным. Голос доносится откуда-то сильно сверху. Нёвиллет подошел буквально вплотную, из-за чего Ризли пришлось упереться щекой в грубые ткани одежд, пачкая их боязливыми слезами. Внутри всё трепетало, начинало натурально трясти от возбуждения и предвкушения… Брюнет смотрит с надеждой, с такой отчаянной нуждой. Нуждой в этом гигантском и сильном ящере, нуждой в том, чтобы над ним давлели. Он впивается пальцами в ткань чужих штанов, сначала желая их дерзко стянуть, но после лишь неловко сминая меж пальцев, когда вторая рука ящера нежно скользит по пояснице, очерчивая и стекая ниже, залезая коготками под ткань штанов… Хотелось выть от желания, предвкушения и откровенного непонимания. Это нет? Это да? Но именно в этот момент сквозь дымку возбуждения до ушей доходит глубокий голос, словно бы через водную толщину. — Поныне и до скончания самих времен, вы моя собственность, Ризли. Он всхлипывает задушено и с большой нуждой, прижимаясь плотнее, в какой-то неадекватной и глупой благодарности. Ни один чин в этой жизни ему больше не принадлежит, исключая звание «личной игрушки гидро дракона».

***

Бывший герцог расправляется с пряжкой ремня на драконе с большим трудом. Честно, это даже как-то сняло то гнетущее возбуждение, сменяясь раздражением. Черт бы побрал этих модников, что с такой изощренностью создают наряды высших. И Нёвиллет надевает это ежедневно? Или спит прямо в одежде… Одним словом, в скором времени это стало неважно. Он всё же справляется и уже всем своим существом предвкушает наслаждение, зрелище, возможность коснуться всего самого сокровенного. Он в неком нетерпении даже без особой задней мысли попытался сам поднять Верховного Судью, дабы избавить его от этих глупых тряпок, но честно, последующее ощущение чужого невероятного веса и смешок радовал не меньше. Ризли буквально жрет предстающую перед ним картину в огромном предвкушении, но… Кажется, немного растерян увиденным. Не было ни большого члена, ни массивных яиц, ничего из того, чего бы он ожидал. А вместо этого небольшая щель, окруженная нежной кожей и чуть влажная. Предположительно губы этого нечто были чуть-чуть пухлыми, а чуть ниже щели было небольшое и выпирающее уплотнение. И честно, мужчина даже и не знал, что и думать. Портило ли это как-то ситуацию? Не особо. Нёвилетт смотрел всё также властно и гнетуще, всё ещё был огромным и властным ящером, что безумно заводило бывшего герцога, но ему было так необходимо, чтобы дракон его грубо оттрахал, засадил по самые яйца и залил спермой. Он правда уж никак не думал, что найдет у судьи вагину, что и на вагину-то не особо походит. Также, Ризли болезненно вспоминает об одной уже собственной особенности, в виде небольшого члена. Для всех своих предыдущих любовниц он легко это компенсировал, с силой стискивая их бедра и с волчьим голодом съедая всю ту пухлую красоту, что покоилась между их ног. Однако, от мысли, что он теперь всю оставшуюся жизнь будет просто судейской, кхм, подлизой, без шуток, Ризли ощутил фантомную боль в челюсти. От этого факта, он даже с какой-то особой дерзостью заглянул в чужие глаза, но в ответ услышал тихий и раскатывающийся рык, что поднял табун мурашек и заставил его, словно псину, неловко опустить голову и уставиться на фронт своей… Работы. — Тебе не разрешалось останавливаться, человечишка. Ты сам пришёл ко мне и теперь смеешь промедляться? — И.. Извините, я-... — Молчать. Кажется, внизу живота узел стянулся туже прежнего. Мужчина неловко смотрит на эту щель и касается ее пальцами, нырнув под губы и тут же убрал, стоило небольшой тыке носком чужого ботинка наметить на его теле небольшой синяк. Фыркнув, Ризли мысленно прокомментировал эту особенную нежность судьи, нахмурив брови и решил подойти иначе. Губами он припадает к чужим, нижним и нежно скользит языком меж них... Но его вновь оттягивают прочь от долгожданного места, заставляя неловко пожмуриться от того, как болезненно натянулись волосы... — Гхх.. Глупый, не так. Слышит он глубокий и хриплый голос, такой всеобъятный, что даже возмущаться сил особо не было. Чужие руки направляют, приказывают... Заставляют положить ладонь на тот небольшой выступ, а губы утыкают в бедро, оттягивая наглую морду подальше от интересного места. Глаза Ризли смазываются мягким возбуждением и недопониманием, мужчина пытается проморгаться и неловко массировать этот странный выступ. Что же... Не таких сложностей он ожидал, когда шел на встречу с драконом. Он ощущает тепло от этого места, а от остального тела дракона веет холодом. Фыркает, прикрывая веки. Он ощущает плотность этого бугра, необычную и странную рельефность и будто бы ответное движение под фарфоровой кожей на каждое прикосновение. Он слышит, как дыхание великого дракона сбивается, слышит тихий шорох скользящего по полу хвоста позади себя, а стоило лишь поднять глаза, как всё тело пробивает холод и дрожь. Этот хладный взгляд смотрит будто бы сквозь тело, в самую душу, в самую суть, подчиняя и не давая и шанса уйти, отклониться от приказа, сопротивляться или противиться. Тяжесть заковывала тело, а дышать становилось сложнее с каждой секундой... И наконец, нечто нежно-голубого цвета выглянуло из складочек кожи. Нечто небольшое, такое осторожное, тверденькое. Ризли припадает к этому губами, не особо думая, мило посасывая и целуя. Он слышит, как Нёвиллет на несколько мгновений задерживает дыхание, ощущает напряжение громадного тела и это придает уверенности, что он делает всё правильно... Несмотря на то, что не особо-то и понимает, что в принципе делает. Но этот твердоватый уголок скользит дальше, сползая чуть выше средь складочек и показываясь сильнее. Ранее, бывший герцог уж было принял это за клитор, но сейчас он мало понимал, на что это было похоже... А когда показалось второе такое же нечто, то перестал понимать вообще всё. Но менее усердно от этого работать не перестал.. И в итоге, эта темноволосая блядь была вознаграждена. Наконец-то, до мужчины дошло, что это были... Очень необычные драконьи члены. Два голубых, пухленьких члена, с гладкими шипиками. Такие скользкие, влажные и блестящие. На вид, сантиметров 15, может несколько больше. И если по сравнению с телом самого дракона они выглядели до жалкого крошечными, то вот Ризли же задрожал от этого вида. Крупные член.. Члены.. Которые войдут в него, поскребут его нутро, хорошенько оттрахают. Пришлось сжать бедра в откровенной и пошлой дрожи, хныкнуть, стараясь не застонать в голос от мысли, что его мечты сбудутся, что дракон повалит его и наконец-то оттрахают. Конечно, он бы принял Нёвиллета любым (как будто бы у него был выбор), однако правда рад, что ящер оказался обладателем двух красивых членов. Но от грязных фантазий эту шалаву вырывает текучий голос, столь полный уже какого-то прирычания, чего-то вовсе нечеловеческого: — У тебя, вновь, не было позволения останавливаться. Ты слишком много мешкаешь, Ризли... Хотелось повернуться задницей и наконец-то дать дракону завладеть собой, но это игрушка должна веселить хозяина, а не наоборот. Да и это уже второй "страйк" за сегодняшний вечер. Раскрыв рот пошире, он ухватывает чуть мягкий ствол, погружая его в тёплую и мокрую темницу, тяжело выдыхая носом. Он ощущался иначе, в отличие от обычных... Такой скользкий, кожа чем-то напоминала резину, забавно мягкий... Он заглатывался легко, так приятно скользя в глотку. Ризли силой подавлял рвотный рефлекс, дернулся, но всё же взял до самого конца, подобно опытной шалаве, до глухого стука члена о глотку. Обратно выходил уже несколько иначе, сложнее... То ли от нежелания грязной натуры Ризли, чтобы столь желанный член покидал его, то ли от чего ещё... Но было неважно. Бывший герцог прикрывает глаза, насаживаясь на теплый ствол глоткой, вбирая того вглубь, наслаждаясь ощущением того, как натягивается собственное горло. Подрагивает, взглатывая и выбивая этим неловким действием из благородного дракона рокочущий стон. Такой красивый, низкий и глубинный... Пробирал до ребер, грея где-то в грудной клетке и распаляя ещё сильнее. Ризли осторожно поддаётся назад, выпуская член из глотки, больно уж большим стало желание заглянуть в убийственные голодные глаза, увидеть желание к себе, наконец-то искупать себя в чужом внимании, но... Вдруг, он ощущает, что член покидает глотку слишком тяжело. Ощущалось это больно, неприятно, будто бы кто-то пытался вывернуть его наизнанку. Рвотный позыв резко захлыстнул мужчину... Стоило тяжелому органу наконец покинуть его рот, как брюнет зажимает рот, тяжело дыша в каком-то легком, тихом испуге. Подавить желание опустошить желудок вышло, пускай какое-то остаточное противное ощущение осталось. Ризли утирает глаза от мягких, неловких слез и наконец, хотел уж было поднять глаза, но... Чужие члены.. Стали больше? Более светлыми, набухшими. Кожа натянулась, а шипы стали больше и, напротив, темнее... Сейчас они доходили до сантиметров тридцати, выглядя уже не мило, а внушающе и угрожающе, как то, что грубо вторгнется и после чего девственная дырка в норму больше не придет. Кажется, дыхание в очередной раз сбилось, когда хвост осторожно обвивает ноги драконьей игрушки, мягко касаясь прохладной и гладкой кожей. Вдруг всё происходящее стало уже пугать, но отступить не дали. В момент, позиции переменились. Сильный хвост подхватил его, швырнув на стол и покрепче прижав к поверхности последнего. Величественный дракон навис над небольшим созданием, мягко рыча и беснуясь в легком, нежном жаре. Кто бы мог подумать, что небольшая игрушка сможет столь застелить его голову шелковой поволокой возбуждения... Невиллет, словно лишаясь человечности с каждым разом всё больше и больше, наклоняется к мужчине и тычется в его ключицы, вдыхает глубоко, обнюхивает. Это заставляет замереть бывшего герцога в неслышном трепете, заставляет обрадоваться всем тем приготовлениям, впервые за этот вечер. Он нежно берётся руками за чужие волосы, весь дрожит и не знает, куда себя деть. Хныкнув, как-то по-особенному жалко, Ризли раздвигает свои ноги, уже не зная, куда деваться от повсеместного возбуждения. Он буквально молит, глядя в прожигающие глаза великого существа. Дрожит, стонет.. Но одновременно, боится. Боится спровоцировать зверя, боится показаться недостойным. Но в итоге, лишь скуляще, словно небольшая и ничтожная псина, просит: — Гидро дракон, гидро дракон, пожа.. Пожалуйста.. Господин, молю.. Кажется, тот раскатистый рык должен был быть слышен всему Фонтейну. В момент, когти полосуют то немногое, что прятало все интимные места Ризли, заставляя герцога попрощаться теперь не только со старой жизнью, титулом, но и со своими любимыми рабочими штанами. Те лоскутами падают ниц, оседая на полу и лежа в тишине... Открывается вид на эти милые, шёлковые украшения, аккуратную кружевную каемку у члена. На всю эту нежность поверх грубого, выточенного из гранита тела. Тела, что обмякает, тает в страхе и нежности, в порыве слабости к чему-то вечному, что жалкое человеческое существо просто неспособно понять. Да он, собственно, и не пытается. Откинувшись назад, он призывно задирает таз, в каком-то похотливом голоде подставляя свою задницу зверю, так открыто, откровенно, придерживая ногу под колено. Смотрит дерзко, но просяще. А когда Нёвиллет осторожно скользит когтистыми пальцами по коже, спускаясь ниже, туда, то он бросает на откровенно задыхающемся выдохе: — Я... Я позаботился об этом. Но честно, резко упавший около него кулак заставил его убрать руки, вновь рухнуть на стол, испуганно вжавшись в него. Взрослый мужчина, повидавший на своей трети века многое, сотрясается, словно ива на ветру. — Ты смел касаться себя там, развратное существо? Смел касаться того, что тебе не принадлежит? —... Хах? Себя? — Твоё тело — мое. Твои действия в отношении себя определяются мной.. Тяжелым шепотом разносится у уха Ризли, когда распаленный дракон осторожно притягивает его за бедро ниже, заставляя потерять из поля зрения лицо судьи. В этот момент, стало как-то тоскливо, до неприятного волнительно; не видеть эти голубые, прожигающие глаза... Казалось бы, должно было последовать облегчение, но нет. Не иметь возможности зацепиться за чужой взгляд, быть в одиночестве в такой момент, так далеко. Обхватив руками чужую грудину, насколько возможно это было и вжавшись лицом поглубже в тело, Ризли жмурится. Прислушивается к ощущениям... На миг жалеет обо всем, когда напряженные члены вдвоем прижимаются к его разработанной дырке. Но поддаётся навстречу, льнет, так грязно и похотливо. Сжимает зубы, резко выдыхая и задрожав. Ох, это чувство растяжки было чем-то для обоих. Таким болезненным, беспощадным и до блядского горячим, пожирающим Ризли всего и сразу. И какого было удивление трепыхающейся драконьей игрушки, что отчаянно всхлипывал, когда он почувствовал, что второй из членов скользил по нему сверху. Ощущения были такими кошмарными и невыносимыми для него одного, так это еще и был лишь один из этих.. Монстров, иначе не сказать. Взрослый мужчина трепыхался, подобно юноше. Он запрокидывал голову, на глаза нещадно лезла влага, а голос, что выбивался из глотки, был до жалкого дающим петуха. — Хааа-а.. Словно воздух из него выдавливают, он задушено и ничтожно стонал, отчаянно цепляясь руками за это чужие одеяния. Было страшно из-за того, что будет дальше... И еще страшнее было ощутить то, как член внутри набухает сильнее и еще увереннее давит на стенки, заставляя содрогнуться и посильнее сжать ноги. Но наверное, это просто в целом так ощущается, верно? Ему просто.. Ему просто кажется это всё? Ком застрял посреди горла, не давая ни вздохнуть, ни дернутся... И именно в этот момент, член начал медленно скользить назад, покидая тело, давая продышаться. Но отнюдь ненадолго. Драконий член резко вонзается обратно, вглубь, пробивая мягкие и теплые стенки, натягивая это жалкое, человеческое тело. И с каким ужасом Ризли чувствует, что член вошел гораздо глубже, чем в прошлый раз, что растягивает его гораздо сильнее, чем в прошлый раз... Всё быстро складывается воедино. Ему не кажется. — С-сэр, погодите, он-! Он становится больше, постойте.. Я, я не приму столько!.. От этих мыслей всё внизу стягивает сильнейшим возбуждением, смешанным с ужасом. Да. Да, его уничтожат, уничтожат гигантским членом, как он и мечтал, боже! — Ты примешь всё, что я дам тебе.. Стало ему ответом. И дракон лишь двигает тазом вновь, заставляя Ризли прокатиться вслед по столу от столь грубой фрикции... И бывший герцог откровенно задыхается от ощущений того, как же его распирает. Шипы, кажется, массируют его позвоночник, а опустив глаза вниз, мужчина с ужасом замечает то, насколько хорошо видно чужой член сквозь собственную кожу. От этого трясёт. В безумном, блять, наслаждении. Видеть то, насколько стал большим и второй орган, что лежал поверх него, было чем-то... Положив на него руку, он понимает, что обхватить тот не сможет даже двумя. В ответ на лёгкое поглаживание этого нечеловечески огромного ствола дракон даже не подаёт никакой реакции, больно жалко несущественной была стимуляция от этой крошечной ладошки. Очередная фрикция вглубь крепкого тела оборачивается резким потемнением в глазах и болью. Ризли почти с ужасом ощущает и осознает, что член уже вошёл ему под ребра, натягивая под себя всё его естество, буквально смещая внутренности под восхитительную плоть. Точь кара божественная, точно человеческий смысл существования. Уж кого-кого, а бывшего начальника тюрьмы уж точно. Идеальная игрушка для огромного дракона. Ощущение постепенного и нарастающего расширения было чем-то непередаваемым, таким распирающим, тяжелым. Мужчина ощущал возрастающий вес в глубине жара собственного тела, захлебывался, наблюдая за маячущим перед лицом мощным торсом, облаченным в важные одежды. Мозг плыл, голова буквально кружилась, как и мир вокруг. Он отчаянно пытался найти точку опоры, нащупать твердь стола, на которой лежал, но всё кружилось в безумном вальсе и собственном задушенном-задушенном стоне. Словно все спрятанные, развратные и непристойные мечты воплотились в одночасье, всё наконец-то стало правильно. Да. Наконец-то он персональная дырка для гидро дракона. Фрикции были такими ужасающе тягучими, такими нескончаемыми, такими пьянящими. Ризли вслушивался в каждую с таким отчаянием, ощущая, как хлюпает все его тело, как тяжело тазовые кости напрягаются на особенно широких местах. Он чувствует, что те габариты, которых достигли некогда два скромных члена, банально не влезают в него полностью. Нет. Эта ужасающая длина натянула его от и до, вошла туда, куда не требовалось, буквально подбивая хилое сердечко, но это была лишь чуть больше трети от всего драконьего ствола. Он видит второй член поверх себя и понимает, что он бы и не смог вобрать в себя это полностью. Удовольствие бьет повсюду, он натянут, заполнен, он принадлежит. Ризли не в силах сдержать жалобный, безумно жалобный скулеж. В следующий момент, он понимает, что ощущает слишком много выстрелов в сознании. Перестимуляция, заполонившая его тело, буквально сводит с ума. В какой-то момент от этого бьёт тревога, в какой-то он слышит что-то странное, воющее, лишь через несколько мгновений осознавая, что это его собственный голос. Очередная фрикция, что выстреливает фейерверком и мужчина теряет сознание, погрузившись во тьму.