♥ТОКИЙСКИЕ ВОЗЛЮБЛЕННЫЕ♥

- Просто привет?! – Уточнил новоприбывший, после чего Ран посмотрел на него с легкой ухмылкой, прекрасно понимая, какие мысли сейчас крутятся в голове Хитто, и там не было ни одного цензурного предложения. Он потянулся за яблоком, как ни в чем не бывало, и начал вырезать яблочных кроликов, раскладывая их на тарелке перед Такемичи. От этого действия левый глаз Какучо дернулся, и снова, когда Мичи откусил кусок от одного из этих «кроликов». Гетерохромные радужки дернулись в сторону Хайтани, избегая смотреть на Такемичи, который терял бдительность, или на Такеоми, который был не при делах. - Вы двое собираетесь умереть? – Самый старший из всех людей в «Бонтене» решил немного отодвинуть смертный приговор и сменил тему, как будто они говорили о погоде. - Хорошо, что ты вернулся как раз вовремя. Где Коко? Его бумаги уже заняли бы весь стол, он должен будет проверить их первым делом после возвращения. - Почти вскипев после такой попытки Такеоми перенаправить внимание, Какучо был отодвинут в сторону слегка сонным Коконоем, который, по-видимому, дремал все время, пока они не вошли в квартиру. Он уже был настроен высказать все, что думал об этой чертовой работе. В конце концов, он был единственным, кто всегда был занят, и именно его заставили отправиться в командировку, хотя понимали, что без него все заглохнет. Мужчину уже должны были увезти на скорой, узнав, сколько времени он обычно тратит на сон. - Если бы ты работал как следует, не было бы никаких бумаг... - Он переосмыслил речь Акаши и нашел несоответствие. - Что значит, все было бы заполнено, а теперь нет? - Наконец он поднял глаза на обеденный стол и заметил причину, по которой Какосик все еще медлил в проходе. Он потер глаза, даже не заботясь о том, что винный цвет подводки может размазаться по коже от подобных усилий. - Какие наркотики я принял по дороге?— Спросил Хаджиме, подразумевая, что Мичи не реален, что он принял препарат для этого эффекта, как бывало с Майки. - Нет, я настоящий. - Ну, он, возможно, готовился к этому вопросу, поэтому Мичи так мягко улыбнулся, словно он был знаменитостью, выступающей перед толпой преданных фанатов и дающей ответы на самые глупые вопросы. Не дожидаясь реакции от новичков, брюнет сам заговорил, отвечая на предыдущий вопрос Коко. - Я просто немного покопался в твоих документах и ​​разобрался с ними, ты ведь не против, да? - Почудилось? — Длинноволосый мужчина взглянул в сторону подозрительного движения, это был опомнившийся Какучо, который тут же ответил, повторив слова Ханагаки. - Нет, Такемичи перед тобой настоящий.- Он стиснул зубы и снова вернул внимание Хайтани, который не чувствовали никакого дискомфорта от замешательства товарищей. Ран сунул кусочек яблока в рот Риндо, затем ответил на взгляд Хитто лисьей улыбкой. – Объяснись! - Почти рыча, потребовал уставший мужчина, который только что вернулся с задания, не собираясь терпеть глупые шутки. - Бывают такие ситуации. - Старший Хайтани развел руками, хотя нож все еще был в его ладони, что заставило Такеоми отступить, а также отодвинуть Ханагаки, на всякий случай. - Ханма сказал, что прикрывал нашего любимого, а тот сбежал из дома, пока Майки отсутствовал, и мы на него наткнулись совершенно случайно. Ну, я сразу понял, какой он заноза в заднице. - Мичи сердито посмотрел на говорящего, но решил съесть еще кусочек яблока, чтобы не мешать беседе. - Мы собирались позволить Майки самому решить это, иначе мы все четверо отправились бы кормить рыб. Так что постарайтесь молчать до их долгожданной встречи, это будет сюрпризом. - Ран отмахнулся, как будто ничего важного не произошло. - Мне просто принять это? - Отчаянно спросил Хаджиме в пустое пространство перед собой. Он покачал головой и поправил свои изысканно уложенные волосы, которые лежали на плече в низком хвосте. Почувствовав, как давит тяжесть пальто, тот решил сбросить его, положив на сгиб локтя. Однако, даже вздохнув свободно, мираж в комнате не рассеялся, и Коко горько выругался. - Да, да. Тебе слишком жарко? - Заинтересовался Риндо, глядя на действия Коконоя после слов о смирении. - В любом случае, вы слышали, что сказал мой брат, Такемичи останется здесь, пока не вернется Майки. Иначе нам всем потом придется несладко. - Рука вытащила сложенный впятеро листок бумаги и протянула его Какучо, с выражением на лице, словно говорящим: прочти это. - Расписание Такемичи. - Пояснил он, когда Хитто развернул и прочел содержимое, а Коко через плечо бегло пройдясь по тексту, оба вернули Риндо вопросительные взгляды. - Раз уж вы вернулись, можете присматривать за ним, пока нас нет, накопилось много дел, требующих личного присутствия. Такеоми здесь не доверяют, поэтому оставить их одних... - Названный закатил глаза, сомневаясь, что он справится хуже, чем двое других. - Растяжка, борьба, стрельба... - Какучо прочитал несколько строк вслух и остановился на не совсем понятном моменте. Он поморщился, словно это его школьные задания были написаны на листке бумаги, и сегодня у него было три урока математики подряд, после физики. - Какого черта, вы двое? - Ран приподнял бровь от этого впечатляющего эмоционального всплеска. - Мы его моем и укладываем спать, а не что ты там придумал. - Такемичи поперхнулся после фразы Рана, а затем Риндо помог ему, нежно похлопав по спине, как маленького ребенка. Они делали те действия из списка, но оставались одетыми и просто смотрели, сидя в углу, а Мичи купался перед ними в нижнем белье. И хотя все трое спали вместе, в конце концов кто-то уходил пораньше, и все изменилось с того первого раза, Такемичи заставил их надеть пижамы, чтобы не просыпаться среди обнаженных тел. - Безмозглые... - И все же, в сознании Хитто это было искажено и не казалось таким невинным, каким было на самом деле. Человек, который заботился о Мичи как о молодом существе, несмотря на то, что был того же возраста, конечно, не мог простить покушение на его невинность, по крайней мере в этом смысле. Какучо, который отправился в «Бонтен», чтобы обеспечить покой семьи Сано и Такемичи, был ужасно расстроен тем, что Ханагаки был таким же беспокойным, как Изана с Шиничиро. Это просто сводило его с ума. - Ты должен сначала разобраться, прежде чем начинать обвинять нас. - Рин возразил, прежде чем закончить предложение. Беловолосый мужчина воспринял это как скрытое сообщение и спросил. - Что это значит? - Риндо вдруг поник и опустил глаза, поэтому Коко направил свой вопросительный взгляд на старшего брата. - Мне не нужно тебе рассказывать, если ты не можешь меня заставить. - Уверенно заявил Ран, улыбаясь и отводя взгляд от Такемичи. Он покачал головой, словно прося не давать никаких невербальных намеков. Какучо тоже теперь внимательнее присматривался к своему окружению, понимая, что вопрос Коконоя не просто так вызвал переполох. - Я бы предпочёл это скрыть. - Наконец заявил Ханагаки, немного неловко и умоляюще глядя на своих старых знакомых. Конечно, эти глаза просили не продолжать задавать вопросы и позволить теме кануть в Лету. Было неприятно осознавать, что причиной задержки стало временное помутнение рассудка героя, которое он уже не мог так прямо отрицать. Он был не в себе, выбрав нетипичный путь «самопознания», хотя должен был просто найти в себе силы ни о чём не думать. - Он режет себя. - Довольно монотонно сказал Такеоми, почти сразу наклонившись к своему стакану. Люди за столом посмотрели на него с иронией, Такемичи с нескрываемым ужасом, а остальные с недоверием. При таком внимании можно было легко поперхнуться его напитком, поэтому мужчина поставил его на стол. - Что?! Я сказал, что меня это не касается, я не собираюсь помалкивать. К тому же, ты не просил меня молчать об этом. - Возможно, ему стоило потребовать молчание Такеоми в качестве приза за выигрыш в карты, мелькнуло в голове Мичи. Страх внезапно утих, и Ханагаки почувствовал желание сорваться. - Я вылью соус на твою любимую рубашку.- Если люди не поймут его добродетели, то следует вести себя как мусор, у Такемичи есть такое желание. Однако у него есть предчувствие, что сейчас ему следует тихо поседеть в стороне, может быть, тема не зашла бы так далеко. Языком трепал все это время не Ханагаки. Коко первым подошел к Мичи, он даже успел встать на колени, как иногда делал Инуи. На его лице было замешательство и сомнение, а также просьба, он всем своим видом умолял, что сказанное Акаши было ошибкой, и Такемичи мог даже солгать, но это не имело бы смысла, когда доказательства обмана буквально покрывали кожу его рук. - Босс, это правда, ты себе навредил? - Брюнет посмотрел прямо в глаза стоящему на коленях и кивнул без тени недовольства, подтверждая все без слов. - Должна же быть причина. - Он взглянул на Хайтани и Такеоми. - Они тебя как-то обидели? - Нет, если не считать того, что они действительно меня гоняют в спортзале и на стрельбище. - Они его измотали, но вреда не причинили. - Я в порядке, все в порядке. - Такемичи закатал рукав и показал тонкие полоски, украшавшие его белую кожу, некоторые из них были опухшими, некоторые порезы были достаточно глубокими, чтобы считаться болезненными. Раны были чистыми благодаря уходу за ними. - Честно говоря, я не собирался делать это снова. - Безумие.- Коконой схватил его за руку и посмотрел на нее, приподняв брови в сожалении. Но кое-что еще быстро пришло ему на ум. - А как насчет твоей свадьбы? - Такемичи опустил голову, конечно, раз он здесь, свадьбы быть не могло. - Почему Инуи мне не сказал... - Хаджиме произнес это так, словно у них была связь за пределами личных встреч. - Он должен был молчать о некоторых вещах, но это нормально. - Это было нормально, потому что, если бы Майки узнал об Изане и Шиничиро, и истинном значении «Черного клевера», это привело бы к его окончательному падению, независимо от того, потянул ли он за собой остальных. Аканэ тоже была спорной темой, черт возьми, даже о Цуките было лучше молчать. - Я в порядке, я просто жду здесь Майки. - Серьезно? - Какосик, который молчал до сих пор, пришел в себя и посмотрел на руку Такемичи, после чего Мичи опустил рукав, чтобы не мозолить глаза всем вокруг. Какучо только содрогнулся еще сильнее в своей злости. - Ты порезал себе руки?! Ты причиняешь себе боль, черт возьми... - Ну, ты тоже причиняешь себе боль, попадая в неприятности, следуя за «Бонтеном». Чем я хуже? – Пока тот говорил, Коконой заставил Такемичи подпрыгнуть на месте, когда положил голову ему на колени. Это очень напоминало их прошлое, которое для Такемичи было не таким уж далеким. Однако, когда голубые глаза метнулись со светлой макушки на гетерохромные глаза Какучо, ему пришлось с трудом сглотнуть. - Ты способен объективно мыслить?! Ты сравниваешь меня и себя? - Слова посылали неоправданно жестокие сообщения. Он пытался сказать, что Мичи был безумен, потому что он причинял себе боль и попадал в неприятности? А также пытался поставить его на место, потому что их силы были не равны во многих отношениях, особенно сейчас, верно? В любом случае, слова посылали неприкрытую агрессию. - Я более рационален, чем кажусь. И мне не нужно сравнивать нас, я и так знаю разницу. Но я также знаю, что, хотя ситуации разные, риски, на которые мы идем, одинаковы. - Тебе никогда не приходило в голову, что в твоем случае эти риски не окупаются? Тебе вообще не стоило ввязываться во все это. - Руки Какосика разрезали воздух ребром ладони, как будто указывая на место и людей там. Он продолжал демонстрировать суровое выражение лица, и, к сожалению, для Мичи, Ран и Риндо не хотели стоять перед Какучо, и Такеоми тоже, хотя ему было все равно. А Коко теперь был похож на осьминога, обхватившего Мичи всеми своими конечностями, что было бы довольно комично, если бы не обстоятельства. Ханагаки пришлось сражаться без единого союзника. - Где бы я был, если бы остался с вами? Я же такой глупый. Не понимаю, зачем нам продолжать спорить, если никто из нас не собирается менять своего мнения?! Просто... Дайте мне спокойно дождаться Майки. - Три человека одновременно вздрогнули, двое слышали этот лозунг уже неделю или больше, один — около двух дней. А Гин только что ушел на перерыв, и да, он у него был, хотя и только благодаря Мичи. - Это худший сюрприз, который я мог придумать, не думаю, что Майки будет рад этому. - Такемичи закатил глаза. - Делай, как хочешь, раз мы не можем привести тебя в чувство. Я буду занят своими делами, и Коко тоже. - Тот, кого назвали, поднял голову с колен Мичи, чтобы послушать остальных. - Но раз так, вы должны по очереди закончить дела до того, как вернется Майки, так что больше не будет других причин сдирать с вас шкуру. - Вторая часть речи предназначалась для Хайтани, Ран лишь лениво кивнул, доедая последний кусочек яблока с блюдца, а Риндо просто проигнорировал это. - Я пойду работать. - Внезапное заявление Коконоя вкупе с его резким принятием вертикального положения заставило людей нервничать, но ему было все равно. Он немного устал после полета и был печален после новостей о Мичи, но, полежав рядом, он почувствовал себя немного бодрее. Поэтому первым делом он решил облегчить себе задачу и вышел из переполненного помещения. Честно говоря, для него все было как в тумане. - Какой трудяга. - Усмехнулся Ран. - Нам тоже пора идти, работа больше не будет ждать, оставлю его тебе.- Он указал на Мичи, а затем повернулся к нему лицом. - Не пропусти стрельбу, даже если кого-то из нас там нет, спускайся на стрельбище, четко по времени. Можешь сделать это сам, а можешь попросить о помощи, выбор за тобой. - Стало ясно, что Хайтани намекает на необходимость для Такемичи пойти и поговорить с Какучо лично. - Ещё раз, не оставляй его одного, если не можешь заставить себя смотреть, хотя бы проверь, нет ли новых травм. До следующего раза. - С этими словами он покинул их, а Риндо отправился следом. Такемичи действительно пришлось спуститься на этаж ниже под пристальным взглядом Какосика, который просто не оставлял его одного после речи Хайтани. Ханагаки со знанием дела вошел в комнату, легко преодолел расстояние до элементов управления, безошибочно нажал комбинацию, отрегулировал дальность стрельбы и достал какой-то лёгкий ствол, который легко умещался в его руках. Он сам перезарядил оружие и надел защиту. Это вызвало странное чувство у Хитто, ему нравился сосредоточенный взгляд Мичи, нравилась его уверенность, когда тот готовился стрелять, он чувствовал, как тает от этого чувства. Видимо, Такемичи действительно стал взрослым человеком, колеблющимся между хрупкостью и силой. Какучо был ведом, но он говорил себе, что его страсть вредна, его желание было ядом для них обоих. - Они достаточно закрывают твои уши? - Спросил третий номер «Бонтена», на что Ханагаки кивнул, и Какучо подумал, что это неправильно. - Ты меня слышишь? - Он покачал головой, находясь шумоподавляющих наушниках. Мужчина быстро понял, что Мичи смотрит на его губы, и, вероятно, так он узнал, что ему говорят. - Понял, разворачивайся. Такемичи повернулся к мишеням, которые находились на приличном расстоянии от того места, откуда он собирался стрелять. Ханагаки не понравилось, что мишени здесь были в виде человеческих силуэтов, отчего у него от каждого выстрела появлялся горьковатый привкус. Пахло порохом, нос забился этим запахом, импульс выстрела ощущался в плече, с каждым нажатием на курок, в момент выстрела органы Такемичи смешивались, вызывая ощущение, будто в животе ползают бабочки. Какучо стоял позади него, он помог Мичи только один раз, когда тот сменил позу, чтобы было легче прицеливаться, и отдача была менее сильной. - Я закончил. - Ханагаки положил оружие перед собой, сначала поставив его на предохранитель, чтобы снять защиту, и вернул все на место под бдительным взглядом своего старого друга. Комната была просторной, но в то же время мрачной, несмотря на хорошее освещение и тишину в ней, что также казалось опасной. - Ты... хороший стрелок. - Такемичи кивнул на это замечание, он и сам это заметил. - Я не хотел знать этого о себе, потому что помню, как стрелял в Майки и Изану, но Ран настоял, что мне это нужно. - Общие воспоминания, о которых упомянул Такемичи, заставили содрогнуться тело Какучо. Он помнит тот день, и как он был напуган, и как Мичи извинился после этого, и как он подружился с семьей Сано благодаря усилиям Ханагаки. Тот выстрел обещал им перемены тогда, и они были к лучшему, так как же они облажались? - Лучше уметь, что-то, что позволит тебе выжить в чрезвычайных ситуациях. Ран прав. Но почему... - Он не мог подобрать нужных слов. - Зачем ты это сделал? - Его взгляд указал на его руки, и стало ясно, что мужчина спрашивает не о стрельбе, так как в них не было оружия, а о порезах, оставленных рукой самого Такемичи. - Я не имею права быть счастливым, когда бросил многих людей на произвол судьбы, разве это недостаточно веская причина? Расплата за причиненную им боль, вот как я хотел отплатить. - Ты имеешь право быть счастливым.- Мичи хотел перечеркнуть все это сочувствие, но сам понимал, что это нелогично. Какучо сейчас казался не менее уязвимым, чем он сам, и тут Ханагаки что-то осознал. Какучо искал Изану, всё это время он ничего о нём не знал, несмотря на их крепкую связь. Какосику, должно быть, было больно расставаться с очень близким человеком, когда вы только что обрели что-то ценное вместе, кроме себя самих. Изана заслужил счастье, как и его близкий человек, но они были теперь по разные стороны, и это трагично. - Ты... - Мичи не мог сделать это менее шокирующим, как бы он ни подбирал слова. - Я видел Изану некоторое время назад. - Что? - Мужчина не мог справиться со своим удивлением, он давно не слышал этого имени из уст кого-либо. - То, что я собираюсь сказать, ты сохранишь в тайне? - Неподдельный интерес к словам Ханагаки, который он заметил в глазах Хитто, ударил его под дых. Он уже чувствовал в воздухе будущее разочарование и даже заранее пожалел, что не может промолчать, хотя понимал, что именно это он мог сделать как друг - сказать правду и не мучить парня дальше. - Да. - Он в коме, но в надежных руках, говорят, Изана скоро проснется, Шиничиро с ним, присматривает за братом. Его подстрелили. Я... извини, что говорю это так сухо, но я не знаю, как себя чувствовать. Я волновался о твоей реакции, но не хотел еще больше мучить тебя отсутствием информации. Не знать ничего тоже больно и страшно. - Вот почему ты так волнуешься, по крайней мере он жив и не один. Ты прав во всем, мне было трудно не знать. Прямо сейчас, несмотря на то, что ты принес мне такие новости, я чувствую облегчение. - Какучо прервал Мичи, прежде чем он успел зайти слишком далеко, поглаживая его мягкие волосы и пытаясь скрыть свою боль, хотя и выражал ее словесно. Он посмотрел на Ханагаки и попытался улыбнуться, но его губы вообще не шевелились. - Я думаю, ты лжешь нам обоим, ты все еще не чувствуешь облегчения, и я одна из причин этого. - Такемичи убрал руку Какучо со своих волос, но оставил свою в его ладони, намереваясь позже переплести их пальцы. - Я понимаю, как это выглядит. Мне тоже было интересно, что мотивировало тебя, когда ты присоединился к Майки, ты пытался пойти за Изаной? - Такемичи думал больше о цели Курокавы, чем о своей, так как он хотел защитить Майки. Стоило только немного подождать, чтобы услышать часть правды, которая также была далека от всей картины. - Я оставил его. - Мужчина огрызнулся. - Я был зол на то, что он бросил нас, что он взял на себя роль последователя и бросил меня и Эмму, когда мы в нем нуждались. Конечно, я не думал, что он снова исчезнет и станет тем, кто помешает планам Майки, но в тот момент я... Я был уязвим для манипуляций, он обещал, что все будут счастливы и в безопасности. Но на самом деле Изана присоединился к каким-то жукам, которые все еще мешали планам "Бонтена". И я хотел для него спокойной жизни, но, видимо, он не мог ее получить. Знаешь, кто застрелил Изану?- Если бы он знал и сказал, он бы поставил этого человека в положение живой мишени, не такой, как те пластиковые силуэты позади него, а настоящего живого человека. - Мне не сказали, но я знаю, кто заботится о нем и, кто его спас.- Такемичи многое упускал, но в его случае лучше было не рассказывать всего. Как он думал, все произошедшее было его ошибкой, учитывая, как развалилась семья Сано после нападения на Ханагаки и последовавших за этим сплетен. Но было трудно представить, как все обернулось бы на самом деле, в тот момент, когда Такемичи только переместился. - Зачем ты здесь на самом деле? - Какучо прислонился к перилам и с большим интересом посмотрел на Такемичи, ожидая его ответа. Двадцатисемилетние лбы, как девушки в туалете, решили поговорить по душам. Ханагаки ничего не имел против, просто ему это показалось забавным. На самом деле ему все еще было двадцать шесть, но Мичи забыл об этом. - Посмотреть в глаза Майки и взять его за руку. - Это было довольно неопределенно, но это было так, он просто собирался это сделать и исправить свои ошибки. На этот раз Какучо опустил взгляд и не стал спрашивать о смысле этих слов, он лишь спросил... - Стоит ли оно того? - Такемичи посмотрел в глаза Какосику и вздохнул. - Прямо, как если бы ты был на моем месте, а Изана на месте Майки. - Сказал Ханагаки и попытался немного выгнуть спину, чувствуя, как ноет плечо, которое обычно растирал Риндо. Во время этих манипуляций у него из кармана выпала пачка сигарет, которую он выиграл у Такеоми. Какучо наклонился, встал, поднял запакованную коробку и помахал ею перед лицом Такемичи. - Ты все еще куришь? - Мичи вдруг стало почему-то стыдно, ведь Какучо приложил больше всего усилий, чтобы избавиться от этой привычки. Но потом он вспомнил, что не прикасался к сигарете с тех пор, как пришел в квартиру, и облегченно вздохнул. Он взял пачку из рук Хитто и задумчиво повертел ее, затем положил в карман. Высокий брюнет все еще ждал ответа, поэтому Мичи провел кончиками пальцев по предплечьям и заговорил. - Я заменил курение чем-то другим и попался. Наверное, лучше было начать курить, я не хотел доставлять вам всем столько хлопот. А теперь вам придется следить за мной целый день, просто потому, что я не заслуживаю доверия.- Это была квинтэссенция его собственных мыслей и слов его окружения. Ханагаки снова обратил внимание на снаряжение и понял, что он все еще не разрядил пистолет и не положил его на место, поэтому он принялся за работу. - Это потому, что ты тупой. - Такемичи стоял спиной к Какучо, не видя слегка приподнятых уголков его губ, но по его тону было ясно, что это не оскорбление, а скорее легкая шутка. Материал пистолета уже был знаком его пальцам, хотя прошло два дня с тех пор, как он впервые держал его в руках. - У меня в руках пистолет, ты не боишься называть меня тупым? - Ответом Такемичи на его слова было дыхание на затылок, Какучо навис над спиной Мичи и положил руки по обе стороны от тела на стойку. Это было похоже на действие из любовного романа. - Я, как и Коко, поначалу думал, что ты галлюцинация. Никто не ожидал встретить тебя здесь всерьез, и я был уверен, что буду более агрессивен, когда впервые пойму, что ты не плод моего воображения. Увы, ты всегда гасишь пламя в самом его зачатке. Я чувствую себя пеплом, который ничего не стоит и не может сделать, кажется, мне придется это принять. Скажи мне, ты ведь не моя фантазия, не так ли?- Какучо говорил глубоким голосом, близко к затылку Такемичи, его твердые мышцы касались спины, он чувствовал себя запертым в клетке из чужого тела. - Я здесь настоящий, не сон, не фантазия, галлюцинация или побочный эффект. Я сам пришел сюда и принял трезвое решение. Я не бесцельный путешественник, но я не собираюсь причинять тебе вред, на случай, если ты думаешь, что я играю в чужую игру. - Такемичи обернулся, говоря это, надеясь, что Какучо отступит и даст ему больше пространства, но этого не произошло. Мичи пришлось опереться локтями о стойку, когда мужчина наклонился вперед, остановившись в сантиметре от его губ. - Оттолкни меня прямо сейчас.- Просьба или приказ от Какучо, был понят на подсознательном уровне, так как Мичи перестал воспринимать реальность. Он попытался выставить руки вперёд, стараясь удовлетворить просьбу мужчины, но замер на месте, понимая, что не сможет. У него, несомненно, хватит сил, а Какучо был не в настроении использовать руки, чтобы принуждать Такемичи. Только тот понял, что ждал этих действий от чего-то, не по той ли причине, по которой он позволил себе играть с чувствами Риндо? Что творилось в душе Ханагаки, что он так зациклился на чужой близости? - Не работает. - Срывающимся голосом сказал голубоглазый мужчина, опустив взгляд, чтобы не видеть лица своего друга детства. Хотя интерес к тому, как это будет, был очень силён. Какучо не позволял Такемичи смотреть куда-то на свою грудь, приподняв его лицо за подбородок. - Ты пожалеешь, что когда-то решил его увидеть. - Он наклонился вперед, когда говорил о Майки. Но коснуться губ Мичи для Какучо было невозможно, он просунул руку между ними, и Хитто положил на нее нижнюю часть своего лица. - Не заходи слишком далеко, у меня серьезные отношения. - Эти слова не возымели действия, они должны были все остановить, но не оказались способными на подобное, может быть, потому что Такемичи сам сбежал со свадьбы. Оттолкнув ладонь Мичи от своего лица, Какучо все же коснулся края его покрасневших и искусанных губ. Большие ладони легли на талию Такемичи, он полностью обнял его и держал так, чтобы тот, лишившись опоры, не упал. Короткие поцелуи ударили по дрожащим губам, а затем перешли в облизывание и укусы, нервно Такемичи слегка приоткрыл рот от нехватки кислорода и язык Какосика коснулся его, заставив вспыхнуть ярко-красным цветом. Поцелуи прекратились так же медленно, как и начались, словно давая себе время подумать, запоминая приятные ощущения. - Ты не собираешься меня спросить об этом? - В голове Такемичи было много вопросов, но ни один из них не был о действиях Какучо, он понимал причину такого поведения, и больше всего он хотел найти ответы в себе или во вселенной. - Как давно? - Какучо - единственный человек, который ведёт себя так, и всё же они знали друг друга задолго до проявления способностей, которые Мити считает причиной этому. Если он ответит, что с тех пор, как они встретились после разлуки, то у Ханагаки будет основание для определения своих теорий как верных. Теперь он ждал ответа, затаив дыхание, ожидая лишь правильных слов от мужчины. - Ты моя первая любовь, поэтому даже когда мы были детьми, у меня были эти чувства. - Это было не то, чего Такемичи хотел получить, поэтому он наступил на те же грабли, но на этот раз с Какучо и был этим недоволен. - А если это не то, что ты думаешь... Я имею в виду, мы были детьми, поэтому ты думал, что это любовь. А когда мы встретились, ты сделал ложное предположение о своих чувствах. - Какучо выслушал все обвинения, а затем положил руки на щеки Такемичи и наклонился, глядя ему в лицо. - Ты тоже лжец, но я не думаю, что ты слеп в своей любви, потому что я всегда думал, что ты ребенок, который не замечает претензий к тебе. Честно говоря, я расстроен, что ты не оттолкнул меня, когда я думал, что ты не интересуешься мужчинами. Если ты знал, то почему не нашел времени, чтобы объяснить нам отсутствие взаимных чувств? - Я не гей, как я мог знать, что делать в такой ситуации? - Ресницы Какучо затрепетали, и он опустил пальцы к губам, распухшим от поцелуев. - Правда? Я думал, ты не будешь против поцеловать парня, но не вижу у тебя на лице отвращения. - Он снова поддался лицу брюнета, и Такемичи снова поднес руку к его. Парень коротко лизнул ладонь Мичи с немного расстроенным видом и вопросом во взгляде. - Какосик, ты идиот! – Человек закричал и отпрянул, как дикая кошка. - Мне жаль. - Какучо отвернулся, оставляя руки на предплечьях. - Я очень устал от путешествия, поэтому мне легко чувствовать желание, когда я рядом с тобой и нет сил себя сдержать. - Ты поэтому такой же прилипчивый, как остальные? - Значит, ты знаешь, что всё, о чем мы можем думать, это «я должен его трахнуть», когда ты рядом? - Такемичи икнул, краснея до кончиков ушей и даже до костяшек пальцев. Это было неправильно, даже более неправильно, чем флирт с Раном и Риндо на общей кухне. Это сбивает с толку и заставляет думать, что именно Ханагаки является инициатором этих моментов. - Ты... Я... Где ты набрался таких вещей?! - Вообще-то, я много лет живу бок о бок с Хайтани. Нравится мне это или нет, я бы запомнил их фразочки спустя такое количество времени. - Этот проказник улыбался. И Такемичи действительно чувствует, что смеется, он хватается за живот и смеется до слез, отводя взгляд от лица друга.

***

Зеркало, отражающее комнату, располагалось немного смещенным на дальней от входа стене, его обрамляли позолоченные узоры, похожие на рамы старых картин. В стекле отражалась та же дорогая мебель, просторная кровать, небольшой диван и кресло с журнальным столиком, зарезервированным под пустые бутылки элитного алкоголя. Чуть ближе к углу стоял большой настенный шкаф из красного дерева, он был отведен под книги, папки с ценными бумагами, а также в нем находились ящики с сейфами, внутри которых, вероятно, хранилось оружие, драгоценности и другие вещи, характерные для этого места и имеющие потенциал для столь старательной охраны. Зона отдыха была отделена бумажной ширмой, расписанной в китайском стиле, сразу за этой ширмой стоял внушительных размеров письменный стол. Звуки пальцев, прикасающихся к клавиатуре ноутбука, в редкие моменты затихали, их сменяли шелест бумаги, скрип шариковой ручки и измученный молодой голос. В разговоре по телефону мужчина употреблял и ругань, и угрозы, даже срывался на крик, иногда телефон мог оказаться в шаге от того, чтобы улететь в противоположную стену. Как и сейчас, слушая отчет, он словно находился на грани, дергая свои длинные волосы, которые уже не имели ничего общего с аккуратностью. - ПОЧЕМУ ТЫ ПРОСТО НЕ МОЖЕШЬ НОРМАЛЬНО РАБОТАТЬ?! - Кричал он в трубку. - Я несколько раз повторил, что сейчас очень важно получить этот контракт. ЧТО?!- Видимо, ответ собеседника еще больше разозлил Коко. - Зачем мне исправлять твои ошибки? Если не хочешь получить пулю в голову, можешь исправить их до завтра сам. Мне все равно, как это должно произойти... Такемичи? - Мичи, стоявший за плечом Хаджиме, ранее совершенно незаметно проскользнул в его спальню и даже успел подслушать часть разговора, стоя за ширмой. Теперь брюнет наклонился к свободному уху мужчины, одновременно поставив на стол дымящуюся чашку, и прошептал ему... - Извини, я тебя перебил. Что-нибудь болит? - Такемичи слегка прижался лбом к Коконою, пока тот все еще держал телефон у правого уха. - Кажется, у тебя небольшая лихорадка. - Поговорим позже. - Он ледяным тоном прервал важный разговор. Мичи мельком взглянул на дисплей, не понимая, зачем он запомнил пару цифр из номера. Коко полностью повернулся к Такемичи, хотя и не встал со своего кресла, обитого алым бархатом, напоминавшего Такемичи трон. - Все в порядке, зачем ты здесь? - Произнесено было не грубо, а взволнованно с легкой хрипотцой, на что голубоглазый мужчина свел брови. - Кроме нас в квартире никого нет. - Начал парень, подсознательно поправляя волосы Коко, растрепанные после пренебрежительного отношения их хозяина. - Я слышал твои крики в этой тишине, и, кажется, ты охрип. - Сначала мужчина решил оправдаться, беспокоясь, что именно его шум заставляет Мичи волноваться, но его прервало продолжение монолога. - Чай успокоит боль в горле, а если ты простужен, то немного облегчит остальные симптомы. - Черные глаза метнулись к дымящейся чашке, и, конечно же, Ханагаки почти сразу поставил ее на стол, когда подошел. - С документами, которые я разобрал, проблем не возникло? - Спасибо. - Коко ответил в сторону заботы о себе, он давно ее не получал. - Нет, ты хорошо постарался, спасибо и за это. - Мичи широко улыбнулся, заставив Хаджиме почувствовать нарастающее тепло в груди, оно отличалось от спокойной улыбки Сейшу, но не менее приятное для глаз. Солнечная улыбка не угасла долгое время, а тонкая рука, которая раньше заботилась о внешнем виде серебристых волос, теперь гладила голову Коко, как щенка, в то время как он мог только дышать и смотреть на Ханагаки. - Ты тоже хороший мальчик, намного больше, чем я, ты со всем справишься сам, но мне хочется помочь. - Словно вернувшись в детство, Коко почувствовал, как от похвалы у него покраснели уши. - Может, тебе стоит сделать перерыв? Ты уже час разговариваешь по телефону, это меня раздражает.- Как бы он ни хотел угодить своему хозяину, Коконой не мог остановить непрерывный поток звонков или перестать перебирать бумаги, требующие немедленного внимания. - Я не могу, без меня ничего не получится. - Словно подыгрывая его словам, звонок повторился, и Мичи даже определил тот же номер. Это уже казалось жестокой шуткой, поэтому парень серьезно разозлился, вместо Коко. - Говори... - Такемичи выхватил телефон из рук Коконоя и заговорил, прежде чем услышал ответ с другой стороны. - Если ты не можешь выполнить порученную тебе работу, то твое присутствие не имеет смысла. - Голос говорил с равнодушием и угрозой. - Подумай об этом и постарайся не совершать ошибок, которые ты не можешь себе позволить. Это твое последнее предупреждение. - Такемичи выключил телефон и убрал его, вместо этого пододвигая чашку чая поближе к Коко. - Извини, но я отключу твой телефон. Хм, мне слишком скучно одному, я хочу занять твою работу, Коко. - Он посмотрел на Ханагаки и, поняв, что сопротивляться нет смысла, встал, забрав с собой чашку, и сел на диван, похлопав ладонью по свободной части. - Тогда садись со мной. - Такемичи быстро пришел в себя и сел рядом с бывшим «Драконом». - Конечно. - Когда чашка опустела, Коко упал головой на бедра Мичи, обнаружив себя полностью расслабленным и почти мурлычущим, как сытый кот. - В конце концов, вы все по очереди используете меня как подушку. Удобно? - Спросил Ханагаки, откидывая волосы, закрывавшие ему вид на лицо мужчины. Сначала он лежал лицом к выходу, но потом развернулся и обнял Ханагаки, говоря ему в живот. - Кажется, у меня в голове стало так спокойно и легко. - Такемичи, который поначалу переживал из-за перемены ситуации, быстро пришел в себя, положив руку на спину работника, который не мог расслабиться с момента возвращения из командировки. - Но раньше я думал, что никого не подпущу к себе, даже забыв о деньгах. - Такемичи заинтересовался этим замечанием. - Ты все еще беспокоишься о своем банковском счете? - Спокойствие, которое пришло от близости с Такемичи, вероятно, было вызвано его чистым запахом в сочетании с выпитым чаем. Ситуация заставила Коконоя быть честнее, чем он хотел. - Я ненавижу деньги, но попытки их заработать помогают мне уйти от реальности. - Чтобы немного утихомирить разгорающееся чувство боли, Коко сжал в кулаке плюшевый свитер на спине Такемичи. - Ты уже знаешь, Аканэ была моей первой влюбленностью, и из-за моего желания быть рядом я подхватил свою золотую лихорадку, которая не прошла даже после того, как меня отвергли. Не пойми меня неправильно, я не испытываю к ней тех же чувств, что и в детстве, хотя странно, что у второго человека, к которому я привязался, было такое же лицо... Черт, я заставил его остаться рядом со мной. - Ты никого не заставлял, он каждый раз тебя ждет, и я не видел на нем цепей, Инуи искренне... любит тебя. - Такемичи немного смутился от того, что он произносит слово любовь в такой ситуации, говоря от имени другого человека и как будто действуя за его спиной и, возможно, против его воли. Но остановиться было довольно сложно. - Инупи, наверное, все еще думает, что сделка между нами только в его пользу и что он держит меня рядом с собой против моей воли. Конечно, он не прав, ведь я всегда пытался помешать ему уйти. Я свел его с Тайджу, я подсунул ему тебя, чувствуя, что ты приносишь перемены, и именно я его тащил вниз, когда «Поднебесье» нуждалось в моих способностях. Только его сторона терпит реальные потери. - Он не против, значит, это взаимно. - Такемичи говорит это так, как будто это очевидная правда, и Коко даже колеблется от его уверенности. Что Ханагаки вообще понимает в чувствах, когда он даже не может видеть ничего перед своим носом? Более того, человек, который причиняет себе боль просто потому, что привык к этому. И все же Коконой заполняет пустоту между ними словами, как бы он ни был зол на ситуацию, заставившую Мичи так поступить. - Его чувства взаимны? Да как же, он все еще думает, что я влюблен в его сестру и немедленно побегу к ней по первому зову или просто откажусь от всех наших договоренностей, если увижу ее. Как будто мое слово ничего не значит. - Вспомнив небольшое напряжение между братом и сестрой Инуи, Такемичи только сейчас мог подумать, что оно было вызвано ревностью. - Вот как? Ты бы оставил Сейшу ради Аканэ? - Сначала он колеблется, и Ханагаки думает, что Хаджиме размышляет о своем выборе, но после его слов все переворачивается с ног на голову. - Как видишь, я все еще здесь, и я даже не думал встречаться с ней в обход Сейшу. - Ну, ты не знаешь, где она сейчас, так что... - Такемичи слегка задрожал, не зная, что делать с собой, потому что что-то действительно пошло не так. Разве Аканэ не говорила, что никто не знает, где она? А Сейшу утверждал, что скрывает ее присутствие от Коко, но Хаджиме говорил так уверенно, словно знал, что девушка всего в двух шагах. Мыслительный процесс Такемичи прервал смешок мужчины, лежащего у него на коленях. - Не нервничай так, я знаю, что она работает врачом в больнице, куда госпитализировали Изану. - Ханагаки почувствовал, как его раздавило бетонной плитой, когда на его плечи снова упал груз. Было много вещей, которые нужно было скрыть от «Бонтена», но Коко, по-видимому, всё знал, и, похоже, он знал это с самого начала. - Как?- Это все, что смог выдавить Мичи. - Нет ничего, чего я не мог бы получить за деньги, поэтому я так их ненавижу. Но знаешь, я начинаю сомневаться в этом всё больше и больше. Я не смог купить шанс быть с тобой и Сейшу, и я не смог бы защитить тебя. Мне все равно, что делает Тайджу, мне все равно, играет ли Кисаки в двойную игру, или Сейшу что-то от меня скрывает. Но я беспокоюсь из-за этой ситуации с тобой. - Мичи весь дрожал. - Я же говорил тебе не волноваться, никто ничего от меня не узнает. - Понятно. - Выслушав, Такемичи понял, что ему действительно не о чем беспокоиться, но почему-то ему стало грустно. - Честно говоря, я все еще беспокоюсь о своих поступках, но это немного другое. Я боюсь, что иллюзия, которую все создавали вокруг своей жизни, рухнула под моим взглядом, поэтому я беспокоюсь, что сломал последнее, что осталось. - Хочешь, я расскажу тебе свой секрет?- Такемичи немного удивился, но кивнул, подтвердив позже свое согласие словами. - Я действительно хочу. - Я боюсь уколов.- В комнате на некоторое время воцарилась гробовая тишина. - Ты... Ха-ха, серьезно?- Это был не первый раз, когда он попал в ловушку, на самом деле, Коконой хотел подбодрить его и дать ему отпустить все эти тяжелые мысли. - Я ненавидел иглы с самого детства. Ничего не могу с собой поделать, когда пугаюсь при виде шприцев. - Такемичи вспомнил, что у Санзу была история наркозависимости, и поскольку они жили в одном доме, шприцы могли легко привлечь внимание Коко. Он, должно быть, умел читать мысли, потому что сразу же начал об этом говорить. - Вот почему я всегда вздрагиваю, когда кто-то втыкает иглу в кожу ради новой дозы, и чтобы не умереть, приходится довольствоваться лишь алкоголем. - Черные глаза встретились с обеспокоенными голубыми. - Извини, я говорю ерунду. - Я тоже. Можно я скажу еще одну глупость?- Коко кивнул.- Хотя это скорее вопрос. - Такемичи замялся, понимая, что снова не может принять решение. Он и сам не понимал, зачем завязывает себе на шее петлю и просит кого-то ее дернуть. - Я тебе нравлюсь? В смысле романтики или секса. - Мужчина встал, а Ханагаки ожидал пинка, в конце концов, у Коко уже был объект интереса. - Ты только что это понял? Да, не буду отрицать, у меня к тебе похожие чувства, которые я определил, как влюбленность. Все верно, третьим человеком, кого я подпустил к своему сердцу, который заставил меня принять мои чувства к Сейшу, был ты... Что-то не так? - Такемичи бледнел с каждым новым словом. - Ой, я забыл, что это проблема для тебя, не беспокойся об этом. - Никаких проблем... Тебе не показалось, что это было слишком внезапно, как будто навязали извне?- Такемичи не терял надежды прояснить этот вопрос. Коконой приподнял бровь, но ответил. - Такемичи, ты не совсем понимаешь. На самом деле, я презирал и боялся тебя во время наших первых встреч. Ты заставил меня чувствовать себя неловко своим видом, твои интриги казались мне разрушительными. Конечно, я быстро понял, что могу извлечь из тебя пользу. И тогда... - Он вспомнил, как его бесила искренняя забота Ханагаки о его товарищах и беспокоило его отсутствие интереса к силе, которую могли дать «Драконы». - Мне было просто любопытно, потому что ты реагировал и действовал иначе, но в конце концов я попал в твою ловушку, когда ты сбил меня с ног и подарил свой "бесплатный поцелуй", черт, я и раньше замечал твою привлекательность, но в тот день я почти. - Он решил пропустить неловкую близость к эякуляции после того момента и последовавшую помощь Сейшу. - Я и раньше осознавал твою привлекательность, после поцелуя я еще больше в ней застрял, а потом... Ты пытался меня спасти, и я почувствовал, как мое сердце забилось быстрее. - Закончил он с улыбкой. - Довольно подробно.- Такемичи запаниковал и попытался уйти, он, наверное, не был готов к такому признанию. - Не убегай.- Хаджиме схватил его за руку и толкнул обратно на диван, затем забрался на него сверху. - Я не тот, кто будет делать что-либо против твоей воли, но сейчас мне очень хочется еще немного вдохнуть твой запах. Можешь остаться, пока я сплю? - Я... - Если Коко ляжет спать, то ему станет лучше. - Я никуда не уйду, мне нечего делать одному, я, наверное, посплю с тобой. - Таке прекратил все попытки сопротивления и лег в более удобное положение, но Коко было бы не так комфортно лежать с ним на узком диване, поэтому он перестал нависать над Мичи. Пока он еще осознавал ситуацию, Коко уже поднял его и положил на кровать, накрыв его, а затем залез к нему под одеяло. - Сладких снов, постарайся ничего не пинать и не вытаскивать из-под подушек. - Очень сонно и протяжно сказал парень. - Ладно... - Когда дыхание Хаджиме выровнялось, Такемичи развернулся и сунул руку под подушку, вытащив блестящий пистолет и пачку купюр. Он тут же все положил на место, и его начала грызть совесть за то, что он не выполнил просьбу друга, буквально сразу сделав обратное. Он чуть не закричал и не начал извиняться, когда Коко во сне положил на него руку. "А вот у Рана и Риндо не было оружия под подушками.", - подумал Такемичи, закрывая глаза.