♥ТОКИЙСКИЕ ВОЗЛЮБЛЕННЫЕ♥

Такемичи разбудил аромата роз, но не тех бордово-алых бутонов, что рассыпались по кровати и полу, создавая романтическую атмосферу, а нежно-розовых, сладких, как ванильное мороженое. В дополнение к этому запаху Ханагаки почувствовал, как немеет его рука, а щеку щекочет что-то мягкое, возможно, источник аромата. И с каждой секундой парень все больше приходил в себя, понимая, что находится в непосредственной близости от другого человека. Черные ресницы затрепетали, после чего слегка затуманенные голубые глаза наткнулись не только на мягкие каштаново-персиковые волосы, но и на покрасневшие припухшие губы любимой. Еще не совсем проснувшись, Мичи протянул свободную руку к девушке, слегка замерев на мгновение, затем все же коснулся ее верхней губы, почти сразу же убрав руку, боясь разбудить ее. Такемичи попытался пошевелить пальцами другой руки, которая все это время служила подушкой для головы Хинаты. Наконец, придя в себя, Такемичи прекратил любые действия, которые могли разбудить девушку, даже его дыхание стало очень тихим и поверхностным. В этой полной тишине в голове Ханагаки постепенно начали роиться вопросы, словно жужжание пчел в улье, гудящие в ушах. Как долго они были в этом положении? Судя по тому, как онемела его рука, он находился так довольно долго. Но следующий вопрос в списке, как они оказались в таком положении, был самым волнующим. Шуршание простыни рядом заставило Мичи повернуть голову в сторону девушки, после чего он тут же вернул ее в прежнее состояние, движение было таким, будто его сильно ударили по щеке. Он закрыл глаза, но зрелище все еще запечатлелось на его веках, то, как ее волосы ниспадали волнами и не скрывали ее наготы. Он был не настолько тугодумом, чтобы не понять, что обнаженное тело Хинаты в его объятиях означало, что они спали вместе прошлой ночью. Он не мог не повернуться к ней снова, и ее губы озарились улыбкой, такой же яркой, как полуденное солнце. - Доброе утро. — Ее голос, шепчущий тон, похожий на звук лепестков сакуры, играющих на ветру, вскружил мужчине голову. - Хина, доброе утро. — Он посмотрел на Тачибану немигающим взглядом, полным сомнений и быстро возвращающихся вопросов, поэтому девушка решила, что Такемичи был в состоянии похмелья от алкоголя, достаточно крепкого для них обоих. - Извини, у тебя болит голова из-за меня. — И, хотя она произнесла слова извинения с, казалось бы, безграничной искренностью, на самом деле она бы повторила свои действия снова. В этот момент ее жадность, усиленная волнением, достигла своего пика и подтолкнула ее к использованию нещадных методов, чтобы получить желаемое. - Хина… — Опьяняющее мозг вино, цветочная ловушка из лепестков роз, обнаженное тело, которое раньше было белым холстом, а теперь на нем не осталось пустого места… Но, возможно, этому могла быть и другая причина. — Почему мы в таком виде? - Ты ничего не помнишь? — Ее улыбка начала казаться Ханагаки горькой, поэтому он поспешил дать ответ быстрее, чем подумал. - Почему ничего?! Я помню твое прекрасное платье и вино, и… — Хината не дослушала до конца, она прижалась всем телом к ​​Мичи, положив подбородок на плечо возлюбленного. В этот момент брюнет почувствовал, как ее столь же обнаженная грудь коснулась его обнаженной кожи. Любое движение заставляло Такемичи чувствовать, как от прохлады и прикосновения набухают ее соски, заставляя по коже бежать стадо мурашек, а кровь закипать от смущения. Тачибана коснулась уха Мичи, который от этого слегка застонал, она спросила шепотом… - Мм, это единственное, что осталось в твоей голове с прошлой ночи? — Хината обняла Такемичи руками, заставив его остаться на месте. - Я… — И пока ее сердце билось в том же тоне, что и его собственное, Мичи все равно пришел к выводу, что он действительно позволил себе прикоснуться к ней. Хината была слишком порядочной девушкой, поэтому он подумал, что заставил ее. Он не смог сдержаться, лишив себя чувства меры алкоголем. — Прости меня, Хина, мне жаль, что я принудил тебя. — Девушка усомнилась в услышанном. - Мичи, ты действительно… Мы почти женаты, Такемичи Ханагаки. - Но я… — Мужчине очень хотелось извиниться еще раз, увидев ее недовольное выражение лица и услышав ее более чем холодный тон. А еще ему хотелось курить, прямо в постели, чтобы сгорели простыни, а пепел посыпался на белую ткань. Как мужчина, он мог понять себя. Увидев красивую девушку, обстановку, которая подразумевала близость, он и сам не стал бы ругать «Мичи», ведь он был ровесником Хинаты… И вот он снова в будущем, так почему же он об этом забывает? — Правда, мы почти женаты. - У тебя сейчас такое лицо, как будто ты вот-вот заплачешь. — Она уткнулась лицом куда-то в грудь Мичи. Даже если ее и обидели его слова, она все равно не хотела отпускать. Через мгновение Хината почувствовала, как пальцы любимого играют с ее волосами. Такемичи был таким непостоянным, она уже могла бояться за их будущее, но все равно в его действиях не было злого умысла, в отличие от ее прошлой ночи. - Могу ли я заплести тебе волосы? — В его объятиях только покой, даже если Мичи в основном приносит его возлюбленной только долгие дни забот. - Только если ты сделаешь это хорошо.

***

Когда Такемичи пьян… Он превращается в осьминога, все его конечности буквально цепляются за тебя, и нет возможности их убрать. Видимо, поскольку Хина — девушка, мужчина не был слишком цепким, боясь раздавить ее, но он все равно не отпускал. Было немного обидно, что даже будучи пьяным, он вел себя с ней так, будто она была слабой девочкой, когда с парнями он не был бы деликатен даже в их юности. Он беззастенчиво обнимал их руками и ногами, совершенно не подозревая, что вскоре станет добычей. Сегодня Хината стала охотником, позволив своему парню выпить столько, сколько нужно, чтобы затуманить ему голову. Даже если он уснет, выпив слишком много, она будет винить себя, но все равно будет его использовать… Так она думала, но слезы на лице Мичи заставили ее смягчиться и выбросить эти ужасные, собственнические мысли из головы. - Хина, прости, только не грусти, ладно? - Обняв девушку за талию, он положил голову ей на колени, в то время как белая ткань ее платья была пропитана пьяными слезами. Хина ничего не могла сделать, кроме как нежно погладить Такемичи по спине, снять его с колен было слишком грубо, даже если платье было дорогим подарком. - Я не грущу, а ты слишком много выпил. - Слишком много, ее два бокала даже близко не приближались к тому, чтобы полностью осушить бутылку. А позже он будет страдать от головных болей и несварения желудка, вместо того, чтобы провести свой выходной в хорошем настроении, чувство вины камнем висело на шее девушки. - Это я должна извиняться… — Тачибана почувствовал слабость, внезапно оказавшись в горизонтальном положении, а Мичи навис над ней. Он легко повалил ее на кровать и схватил за запястья над головой, хотя раньше казалось, что она и сама могла бы победить его в драке, видя его телосложение. — А? - Ты и правда сегодня никого не встретила, кроме своих друзей? — Его хватку невозможно было пошевелить даже на миллиметр. И вырваться из-под его внимательных глаз казалось невыполнимой задачей. - Это ревность? Ты мне не доверяешь? — И в этот момент Такемичи опустился, накрыв губы девушки своими. Он сделал несколько движений, словно затяжки или глотки того же вина, наслаждаясь близостью, и одновременно отпустил запястья возлюбленной. Он все еще нависал над Тачибаной, но ощущения опасности не было. - Не тебе, я себе не доверяю… У тебя много причин меня ненавидеть. За те годы, что ты меня знаешь, я мог стать очень скучным, а со всеми моими недостатками, я мог оказаться просто ненавистным. Слабохарактерный и неудачливый, я бы принес в наш дом много бед, и более того, я даже не могу купить этот дом. Если бы я был Наото и твоими родителями, я бы уже попросил тебя расстаться с таким жалким идиотом. К тому же, я знаю человека гораздо лучше меня, который мог бы произвести на тебя впечатление, если бы не та детская влюбленность. Если бы ты меня бросила, я бы понял и не винил тебя, желая только твоего счастья. К тому же, разве я не ветреный? Вот почему ты чувствуешь, что я могу уйти… Но самое ужасное, что я действительно могу это сделать, бросив тебя ради другого человека. Я хочу вернуть Майки, и я могу бросить тебя ради этого. - Я знаю. — Такемичи опустил взгляд, желая наткнуться на гнев или обиду, но получил понимание или даже прощение. Он решил пойти немного дальше с откровениями, совершенно не понимая, чего он на самом деле хочет. - Меня разрывает это чувство, я хочу, чтобы ты была счастлива, и боюсь, что ты меня бросишь. Я ужасный эгоист, настоящий мерзавец. - Я не чувствую того же, что и ты. Несмотря на твои недостатки, я люблю тебя так, будто ослеплена. Такемичи, даже если я не единственная в твоих глазах, я все равно хочу любить тебя, пока не сгорю от этого чувства. Я рада, действительно рада, что ты не хочешь меня отпускать, и даже если это не здорово, кто сказал, что мы будем счастливы, как только избавимся от нашей «болезни»? Я просто боюсь, что ты не сможешь вернуться, когда столько усилий было потрачено на то, чтобы удержать тебя. - Я не хочу ломать то, что у нас есть, но ты, наверное, права. Позже я расскажу тебе то, что изменит все твое понимание мира, но не сегодня. Сегодня я больше не хочу причинять тебе боль. — Ханагаки наконец перестал нависать над девушкой и лег рядом с ней, чувствуя легкое головокружение. - Такемичи, давай продолжим подготовку к свадьбе. - Но… Разве не будет тяжело, если я уйду раньше… - Мичи, ты так самонадеян. Я отпущу тебя, хотя я так сильно люблю, но другие не будут такими снисходительными. Они точно сделают все, чтобы помешать тебе встретиться с Майки, у тебя даже не будет возможности уйти от, если они узнают о твоих планах. — То же самое сказал ей Мацуно, он точно попытается запереть Мичи. Хината понимала его чувства, но она не была столь радикальной. - Хина, почему ты так добра ко мне? Я веду себя ужасно, даже не дав объяснений. - Просто я знала, кого выбираю, это все моя вина. Но могу ли я немного тебя обременить? — Он повернулся к своей девушке, давая ей ответ. - Конечно. — После этого Хината встала и уже нависла над брюнетом своим изящным телом. Ее пальцы медленно пробежались по его прессу, слегка обнажив живот и грудь. 🌹🌹🌹🌹🌹🌹🌹🌹🌹🌹🌹🌹🌹🌹🌹🌹 - Отдай мне свое тело на сегодняшнюю ночь и до того момента, как ты решишь уйти. — Хина опустилась к его шее, пока он пытался успокоиться, хватая ртом воздух. Несколько нежных поцелуев закончились засосами, расцветавшими на коже мужчины фиолетовыми и бордовыми цветами. - Хината?! — Он закрыл рот рукой, пытаясь заглушить звуки, это было так приятно. — Подожди… — Ее грудь расслабилась и полностью прижалась к его телу. — Это должен был быть особенный день! - Он остановился, потому что понятия не имел, как далеко они зашли, прежде чем он вернулся. — Для меня, эм, разве это не самые мягкие условия? — Хината отстранилась, все еще сидя на его животе, что не делало задачу легче. - Тебе не обязательно быть тем, кто сделает его особенным. К тому же, именно этого я и хочу больше всего, быть настолько мягкой, чтобы тебе было неловко. — Она немного отстранилась, коснувшись кожей его набухшего полового органа, который, несмотря на его желание держать себя в узде, отреагировал на близость. Хина убедилась, что на лице и груди Мичи нет места, которое не было красным, и подняла одну из его рук, оставив ее на своей груди. Она раньше уже потянула за ленту, оставив прозрачную ткань бюстгальтера видимой. — Тебе нравится? Помоги мне снять его. - Я… — Он сглотнул слюну, наполнившую его рот. — Я постараюсь не облажаться. — Он положил руки ей на талию, перемещая ее прямо над своим возбуждением, затем страстно прикусил ее губы, заставив их заблестеть от слюны. Пальцы Мичи нашли застежку и наконец позволили платью соскользнуть вниз к ее бедрам. - Поторопись, я думаю, я на пределе. — Она оставила последний короткий поцелуй на губах парня, закатав ткань платья до щиколоток, оставив ее полностью в одном лишь полупрозрачном нижнем белье. - Подожди, я должен спросить… Ты уверена, что хочешь этого? — Она потянулась к нему и коснулась уже слегка припухших губ Такемичи, отчего голова парня на некоторое время помутнела. Ее румянец становился все ярче, а тело все жарче, но Мичи дал девушке время контролировать происходящее, и самой, без давления, решить, чего она хочет. - Чего я хочу? — Она явно играла с ним, слегка покусывая губу мужчины во время поцелуя, прежде чем задать глупый вопрос. — Твой вопрос имеет много значений, я ничего не понимаю. - Ты хочешь близости? — Ее явно не устроил его намек. Девушка, вероятно, недавно переняла эту модель поведения от своей подруги, в то время как все хотели посмеяться над Мичи. — Секса со мной, ты уверена, что хочешь этого прямо сейчас? - Откуда все эти сомнения? Я давно этого ждала, а ты? — Конечно, он хотел этого, что парень и сказал сразу после ее вопроса. - Ты даже не представляешь, меня даже бросает в дрожь, как сильно я этого хочу. Но у нас нет ничего для комфорта и безопасности. Безрассудно делать что-то подобное… - Все в порядке, мы сможем это сделать. Ты тоже уже на пределе… — Она оставила несколько трепетных поцелуев на его щеках, заползая под подол его футболки и помогая Мичи снять ее. — Или ты меня не любишь, поэтому так хочешь избежать близости? Просто скажи мне, если это так. - Ты не поверишь моим словам, ты ждешь только действий. Я пожалею, если сделаю тебе еще больнее. — Такемичи поднял ее, усадил рядом с собой и медленно снял джинсы, оставаясь на равных с возлюбленной. Вожделение друг к другу и нежность висели в тишине, это было затишье перед бурей, перед первым прикосновением, которое было совершенно невинным, но не в таких обстоятельствах. Он держал ее за руку, все еще не решаясь сделать шаг. - Мичи, я попрошу тебя остановиться, если станет тяжело, я знаю, что ты выполнишь мою просьбу. Тебя это успокоит? - Не совсем, скорее, я позволю себе немного отпустить волнение, но не более того. — Таке уже был на грани невозврата, и он оставил нежный поцелуй на ее хрупком плече, расслабляя девушку легкими движениями рук по ее спине. — Я постараюсь быть хорош, чтобы ты могла насладиться тем, о чем просила. - Произнося все это, он все еще краснел. - Я не просто приму это, ты не сможешь забыть эту ночь после, Мичи. — Он все равно не сможет ее забыть, это его первый раз, проведенный с любимой — сон наяву. В этот момент любые слова стали ненужными, вместо них можно было говорить только действиями, а не ртом, хотя они также становились частью этих действий. Целуясь, каждый из них предлагал им исследовать тело партнера, все еще одетого в нижнее белье, но только это был определенный предел. Запах Хинаты показался Мичи афродизиаком, как в том фильме, который они по ошибке посмотрели с Наото. Хината все больше жаждала прикосновений, она была уверена, что ее трусики испорчены, более того, на бедре она чувствовала влагу, которая скопилась на ткани нижнего белья ее парня, когда он был совсем близко. - Можно мне это снять? — Хината уже не знала, с чем сравнить это выражение лица ее мужчины, он и страдал как милый щенок, и дрожал как робкий кролик, и даже, казалось, играл с ней очень хитро, будучи лисой. Его пальцы кружились над застежкой на спине. - Ты собираешься обо всем этом спросить? Я полностью доверяю Такемичи, так что тебе не придется задавать вопросы перед каждым действием, которое ты предпримешь. — Она потянула одно из его предплечий вперед, говоря: быстрее сними его. Хотя она говорила о таких неловких вещах со спокойным лицом, сама Тачибана была на грани того, чтобы покрыться ярко-красными пятнами по всему телу. - Ты проверяешь мою выдержку? — Мичи одной рукой зацепил застежку, а левой потянул другую часть, после чего Хината почувствовала, как резинка перестала давить, и вскоре она окажется голой перед возлюбленным, ее щеки были красными и горячими, но алкоголь в ее крови придал ей смелости. - Мне становится все сложнее сдерживать смущение, когда ты так медлишь… Ты не единственный, кто краснеет, как девчонка перед первым поцелуем. И все же, мне было трудно решиться на это… - Мне правда жаль, я постараюсь больше не терять концентрацию. — Такемичи потянулся к лямкам, оставшимся на его плечах, приподнял их и отпустил, позволив полупрозрачному бухгалтеру упасть. Белая кожа, с розовыми, как цветы сакуры, сосками, полностью обнаженными, оказалась под пристальным взглядом брюнета. Первое прикосновение к ее груди было наиболее трепещущим по сравнению с предыдущими. Он уже любовно исследовал ее тело, начиная с лица, пухлых вишневых губ, алых щек, аккуратного лба, спускаясь к шее и ключицам, маленьким плечам и спине. Держа ее ладони и чувствительные пальцы, узкие запястья, такие же лодыжки… Острые колени, на которых легко могут появиться синяки и бедра… Но теперь градус поднялся до отметки «очень жарко». Лицо Тачибаны уже было ужасно алым, как будто ее душили или намеренно прерывали дыхание, стоило заставить ее сделать долгожданный глоток воздуха. Такемичи спустился между ее грудей, взяв одну в ладонь, оставив сосок между пальцами, немного пощекотав его. Он тут же почувствовал, как она дрожит, вдобавок к этому, услышав долгожданные приглушенные стоны. Мужчина продолжал играть с ее грудью, трогая, сжимая и слегка пощипывая, вызывая томление и сладкое тянущее ощущение внизу живота Тачибаны. Вскоре Такемичи коснулся алой горошины губами, до этого лишь оставляя засосы и целуя девушку. Как только он пристрастился сосать грудь Хинаты, она буквально переполнялась удовольствием. Стоны не покидали пространство вокруг пары ни на мгновение. - Хорошо, Хина? — Девушка прижала Такемичи к груди, и, удерживая его в таком положении, стала смотреть ему в лицо. - Очень хорошо, ты молодец, хороший мальчик. — Ее шутка должна была позволить ей разбавить неловкость, но она возбудила их обоих, позволив им почувствовать укол возбуждения глубоко в своих телах. - Я хочу сделать еще лучше. — Парень отстранился, казалось, он был слишком пьян, чтобы что-либо осознавать. Он отстранился, проведя рукой от ее груди к нижнему белью, которое осталось на ней. Его рука была на ткани пальцами, нащупывая что-то, что заставило бы Хину почувствовать себя еще лучше. Стон указал ему направление, еще пару раз он стимулировал ее через ткань, делая ее прозрачной от женских соков. Ловкие пальцы, незаметно для возбужденной девушки, проникли под резинку, касаясь голой кожи и тепла. Пока он двигался под тканью, Хината невольно зажала ласкающую ее руку между бедер, выгнув спину. Такемичи отвлек ее поцелуем, и стянул трусики Хинаты до колен, даже если она понимала, к чему все идет, и чувствовала себя неловко, она не сказала «нет». Мичи оставил короткий поцелуй на ее колене и окончательно избавился от последней одежды на теле своей возлюбленной. Тачибана упала на подушку, довольно широко расставив ноги, создавая впечатление полной готовности. Мичи не сомневался, что любое промедление заставит Хину напрасно волноваться, поэтому он тут же спустился к ее лону. Хината впервые почувствовала что-то подобное, они еще не были так близки, дальше взаимных ласк руками она не заходила. Скользкий язык, полный слюны, коснулся чувствительного места, и Мичи ощутил вкус блестящей смазки, появившейся из-за удовольствия и его усилий. Губы, прижатые к самому чувствительному месту, сомкнулись — слегка потянув комок нервов и высвободив, вызвав новые волны тепла. Влажные звуки сделали свое дело не меньше прикосновений, вызвав желание на грани срыва, поверхностное дыхание, казалось, она видела, как из ее приоткрытых губ во время очередного стона клубиться пар. Но мужчине было сложнее терпеть, когда она так легко наслаждалась его языком и удовольствием от его движений. - Мичи, тебе нужно… — Она хочет избавить его от дискомфорта, но он даже не останавливает ни одно из своих действий, и в одно мгновение она чувствует, как его язык проникает прямо в нее. Звуки хлюпанья становятся громче, как и ее дыхание и стоны, это совсем другие ощущения. Чтобы не показаться неловким, Мичи смачивает его весьма обильной частью слюны, кроме того, он продолжает проделывать все эти вещи ртом, но теперь проникая в нее пальцем. Затем количество проникающих внутрь пальцев увеличилось, а скорость движений была такова, что грудь Хинаты просто сотрясалась в определенном ритме. Он почти довел девушку до того, что она кончила не один раз. Запах в комнате давно уже стал гуще и двусмысленно указывал на действие любовников. - Хватит, пойдем дальше… — Чтобы убедить его, Тачибана коснулась его одетого члена ногой, возбуждая сильнее. - Хина, подожди… — Возбужденный орган, который давно требовал внимания, отозвался на прикосновение, еще больше пачкая ее пальцы ног и ткань нижнего белья. Он перехватил ее ступню после нескольких таких последовательных касаний. - Больше нет смысла останавливаться, настал нужный момент. Обними меня. — Ханагаки не было сил сдерживаться, и он не мог больше ждать и терпеть. Такемичи позволил Хинате держаться за свою шею, когда, избавившись от последнего барьера, он коснулся ее складок голой головой. Он больше не мог думать, что это неправильно и опасно, к тому же такой поступок мог иметь необратимые последствия. Тем не менее, он сделал первый толчок, помогая себе, направляя рукой. Он проникал все глубже понемногу, останавливаясь, чтобы дать ей время, и очень скоро скользя по внутренностям девушки, достигая самого края. Движения были осторожно медленными, но довольно глубокими. Несмотря на свое телосложение, ниже талии Мичи был довольно большим и длинным, и толстым, расширяя ее чувствительные стенки и проникая вплоть до шейки матки. Ей иногда казалось, что сейчас она умрет от удовольствия. Движения становились резкими и медленными по-разному, но самое главное, что он не покидал ее, он был почти частью самой Хинаты. Дрожь пробежала по спинам связанных любовников, словно они подошли к концу своего симбиоза, в то время как Мичи попытался вовремя вырваться, пролившись на ее бедра, орошаемые каплями пота. Они оба все еще тяжело дышали, и это все спустя как минимум два часа. 🌹🌹🌹🌹🌹🌹🌹🌹🌹🌹🌹🌹🌹🌹🌹 - Мм, ты сдержал свое слово, невероятно. — Такемичи встал с кровати, заставив Хинату посмотреть на свою спину, двигаясь в сторону ванной. Было немного грубо оставлять ее в таком состоянии… Девушка лежала на мокрых простынях, слушая шум воды, ожидая своей очереди. Хотя ее ноги тряслись так, что она едва могла сидеть, не говоря уже о том, чтобы ходить. Она не заметила возвращения парня, и он молча подхватил Тачибану на руки. - Я налил тебе воды и расстелил полотенце, надеюсь, я не ошибся. — Девушка даже не смогла ответить, она онемела от заботы Такемичи. Ее измученное тело оказалось в воде, и когда Мичи решил снова уйти, не сказав ни слова, она остановила его, схватив за руку. - Куда ты идешь? - Нам нужно сменить простыни, я вернусь, чтобы помочь тебе, подожди немного. — Она чуть не взвизгнула во все легкие, когда парень ушел. Это было даже лучше, чем ожидалось. К тому же, когда он раньше пошел принимать душ, она думала, что он выпроводит ее из квартиры, очнувшись от наваждения. Ведь, в самом деле, он мог бы на нее разозлиться, учитывая все манипуляции. - С каких это пор он стал таким ласковым и внимательным? — »Я знала, что он другой… Но различия оказались слишком очевидными, чтобы их игнорировать.», — Хината подняла руку вместе с ароматной пеной, даже об этом парень позаботился. Конечно, Мичи заботился о своем любимом как мог после такой близости. Оба были пьяны и устали, поэтому даже не хотели делать никаких движений, но он все равно отнес ее в теплую ванную, сменил постель и вернулся, чтобы помочь ей помыться, а затем снова уложил ее в кровать. С Хинатой он чувствовал себя так же, как когда заботился о ком-то другом, но он был более осторожен в своих словах и прикосновениях. Пара довольно легко уснула, даже не заботясь о своей наготе.

***

Возвращаясь к сегодняшнему утру, Такемичи попытался тщательно имитировать движения своих рук, держа пряди персиково-каштановых волос. К своему смущению, он смутно помнил ночь, которую провел с возлюбленной, но это было лучше, чем ничего. Пока он делал прическу, воспоминания в его голове восстановились, заставив его краснеть. Он делал все интуитивно или копируя то, что видел в недавнем фильме, что оказалось полезным, благодаря Наото. Была ли Хината довольна его действиями? Даже если она не остановила его, то, вероятно, из вежливости. Помимо воспоминаний о близости, в его голове возникла память о разговоре между ним и Хинатой ранее. Конкретное предложение продолжить подготовку к свадьбе ради прикрытия, честно говоря, Мичи не очень понял его. Он ожидал, что Тачибана рассердится и уйдет от него, но она даже не сказала ни одного плохого слова, не говоря уже о том, чтобы накричать или ударить. Более того, она сама сказала, что остальные не дадут Такемичи такой же свободы действий, и он уже знал это каким-то шестым чувством. Правда, он не сможет проверить все необходимые варианты в одиночку, поэтому ее и Наото помощь была очень важна. Даже если этого было недостаточно. Он не был таким уж глупым, Майки пришел к нему от отчаяния, из-за Мичи, который искал его в каждом сомнительном месте. Он был полон решимости отпугнуть его, но все обернулось драмой. Так что если он сейчас пойдет в заброшенный боулинг, то ничего, кроме пыли и тишины, там не найдет. Ему нужен был человек, готовый ввязаться в неприятности ради Майки… Ему нужен был… - Косички? — Спросила Хината у любимого, держа в руке одну из косичек, заплетенных для нее Мичи, пока он отвлекался, вся работа была закончена автоматически. Теперь Хина была в его рубашке, едва прикрывающей ее фигуру, что вернуло его мысли к ночи. Взгляд девушки говорил: «Вчера вечером мы были очень близки.». Похоже, ей это очень понравилось, а Ханагаки, хоть и был счастлив, считал себя беспечным ублюдком, что даже втянул свою возлюбленную в глупый заговор ради сомнительной идеи. Хотя он был уверен, что сможет вернуться в прошлое с помощью Майки, он не сможет простить себе ее смерть снова. - Это единственное, что я могу сделать. - А кто тебя научил? - Одна длинноволосая «ворона». — Когда голубые глаза вернулись к лицу Тачибаны, они встретили с ее стороны недовольство. — Что-то не так? - Интересно, как девушка доверила тебе свои волосы, это очень деликатная тема… - Не девушка, это был мой знакомый, который любил заплетать волосы, но ленился делать это сам. — Верно, Ран сейчас, скорее всего, либо в «Бонтене», либо на старом месте, но тогда они с братом все еще занимались нелегальным бизнесом. - О, хм, я припоминаю, это Хайтани? — Такемичи чуть не подпрыгнул, чтобы спросить, откуда она знает это имя. Он больше беспокоился о ее безопасности, чем о том, что она встретила красивого мужчину. В конце концов, это могло произойти только в клубе… — Мы видели друг друга, когда ты пару раз приводил меня на общие собрания. — Это помогло ему немного успокоиться. - Я не должен был этого делать, не всем моим друзьям можно доверять в наши дни. — Черт, большинство из этих людей выросли безжалостными убийцами, это единственный способ описать «Бонтен». Он никогда не забудет эти зверства, часть Наото все еще смогла заставить Мичи боятся. Если бы детектив сказал ему, что «Бонтен» может кого-то похитить, это бы точно вызвало у него жуткий страх. - Примерно так же ты говорил о Кисаки. - Кисаки? При чем тут он? — Не совсем понятно, что она имела в виду… - У тебя была небольшая ссора с Кисаки и Коко, после чего ты отдалился от них, хотя нельзя было сказать, что у вас могли быть разногласия раньше. — «Разве это случилось не сразу после того, как я ушел? И в чем мог Такемичи не согласиться с этими двумя?», у Мичи, похоже, не было никаких причин ссориться с ними, он больше боялся, имея в виду того, кто остался в прошлом. Возможно, неправильно было думать, что разногласий вообще не было. Причина ссоры, как всегда, ускользнула от него и спрашивать об этом Хинату казалось бессмысленным, стоило поискать дневники Такемичи в свободное время. Пока он думал, он мельком заметил, что кольцо-бабочка блестит по-другому и вообще кажется совсем не таким, каким было раньше. - Хина, это другое кольцо? — У него был более грубый дизайн, и оттенок был совсем другим. — Можешь напомнить, что случилось с тем, которое я подарил тебе, когда делал предложение? — Хоть это и было навязчивой идеей, но оказалось вполне правильно, девушка кивнула и кратко, но содержательно ответила на любопытство Мичи. Если подумать, вопрос должен был вызвать вопросы уже у Тачибаны, так как парень буквально не помнил критический момент их жизни, но Хината давно приняла это как данность. - Ты попросил меня вернуть его владельцу, то есть Кисаки, а потом купил мне взамен другое. — «Думаю, именно поэтому и случился тот конфликт…», в таком случае, при чем тут Коко? Это еще не все… Повествование слишком раздроблено, нужно сложить пазл и найти недостающие части, но в истории было слишком много дыр. - Мм, понятно… Я собираюсь сварить нам суп из морепродуктов, а еще нужно купить лекарство от похмелья. Но сначала нужно сходить за продуктами. — Такемичи достал из шкафа свою куртку-бомбер и надел ее по дороге. Он понял, что оставил деньги где-то в другом месте, поэтому вернулся за ними. Хината наблюдала за этим мельканием и решила спросить. - Ты пойдешь один, тебе нужна помощь? - Отдохни, я вернусь, как только куплю все необходимое. — Он выбежал из квартиры и остановился, ему нужно было немного отдышаться, прежде чем продолжить свои шаги. Он вспомнил, как задыхался, догоняя удовольствие вместе с Хинатой. - Как неловко. — С этой мыслью он все еще немного переживал за свою девушку и ее задетые чувства. Мужчина собирался купить не только продукты для готовки, но и что-нибудь сладкое для Хины. Вскоре, оказавшись в магазине, парень, словно по списку, начал прореживать полки, толкая перед собой тележку. Он остановился у вафель и долго думал, стоит ли их покупать, из-за чего, не глядя, столкнулся с одним из покупателей. - Ой, извините. — Ханагаки взвизгнул, ударив боком тележку, которая была единственной его опорой в тот момент, и, конечно же, Мичи попытался встретиться с плиткой. Теплая рука схватила Такемичи за талию, а другая не дала полной тележке укатиться слишком далеко. - Такемиттчи? — Парень с длинными черными волосами, с золотистыми прядями по краям, посмотрел на Ханагаки. Его янтарные глаза определенно были очень яркими, отражая свет в помещении. - Зачем ты здесь? - Что за вопросы ты задаешь? Ты же не жена, которая застукала мужа за изменой… У меня сегодня работа волонтера, я кормлю животных, а потом забираю их домой, чтобы найти им семью. Но так получилось, что малыш сразу нашел хозяина, и я решил перекусить, как только появится время. — Хоть Казутора и выразил недовольство, но объяснился почти сразу. - Понятно, значит, ты пока свободен… — Такемичи очень хотел провести непринужденную дружескую беседу, но у него в голове возник совершенно другой план. — Мне нужно кое-что обсудить с тобой. Можешь уделить мне немного времени? — Мичи переместил вес, только сейчас поняв, что рука Ханемии все еще там, где она была, когда он остановил своего друга от падения. - Хорошо, нам есть куда пойти? — Серьезность Такемичи могла быть использована для планирования масштабной беседы, поэтому Тора решил, что не любое место подойдет. - Нет. Хина ждет меня, так что нам нужно поторопиться. Ты не против поговорить прямо здесь? — Казутора приподнял бровь, но спорить особо не стал. - Давай хотя бы выпьем банку газировки, крепче ничего предложить не могу, я одолжил машину Чифую, пока работал. - Тогда… — Такемичи попытался достать кошелек, но рука Ханемии остановила его движение. - Я заплачу за напитки. — Расплатившись на кассе, Такемичи вернулся с огромной сумкой к ожидавшему Казуторе, который протянул Мичи красную баночку, как в молодости. — Так, о чем ты хотел поговорить? — Мичи сел на скамейку, поставив сумку рядом с собой, и попыталась подобрать слова. - Дело в том… — Но, когда он начал искать мягкие словосочетания, Такемичи понял, что не может этого сделать, поэтому сказал, как есть. — Я хочу найти Майки и вернуть его в нормальное состояние. — Тора с громким стуком поставил банку, пролив немного напитка рядом, ему явно не понравились слова Ханагаки. - Его уже невозможно вернуть, более того, мы даже не знаем, где он. Бросай эту идею, ты сказал, что Хината ждет тебя, иди к ней. — Казутора встал с явным желанием уйти. - Я знаю, где найти Майки… — Такемичи вдруг понял, что все не так просто. По крайней мере, он своими словами смог остановить мужчину от ухода. — Это потому, что Чифую против? - Дело не в Чифую или ком-то еще, а в самом Майки. Держаться за него уже поздно, его путь определяет он сам. Ты должен понять, что он уже не тот, что прежде. — Слова впились ему в сердце, но Мичи надеялся, что хоть что-то останется неизменным. Он был уверен, что Казутора не бросит Сано. - Ты не хочешь ему помочь? Я могу… - Да, я знаю. Ты можешь попасть в беду. Недаром мы перестали пытаться его образумить, даже со всей виной, которую мы чувствовали за это, тот же Доракен отказался, узнав, кем он стал. Мы все виноваты в его уходе, но это не значит, что стоит рисковать всем, что осталось. И ты тоже должен был помнить, что он сделал с тобой и со всеми нами. — Как будто их заменили, Казутора был тем, кто дал Ханагаки надежду, но теперь даже он сдался, что могло случиться? - Это уже давно не имеет значения, Майки нёс бремя на себе, защищая всех нас, так что… - Со всеми моими грехами и желанием спасти его, я не могу позволить тебе страдать. Это моя вина, что его тёмная сущность раскрылась после потери близкого контакта с братом. Но в его случае неважно, что и как он потерял, главное, что он намеренно оттолкнул нас. — «Зачем ты вообще пришёл? Зачем ты должен был говорить об этом с Торой, он совсем не в настроении помогать.», Мичи только всё усугубляет. - Вот почему… Я не могу рассчитывать на твою помощь, я просто прошу тебя сохранить это в тайне от остальных, наш разговор должен остаться между нами. - Ты имеешь в виду, не давать об этом знать Чифую? — Казутора встал напротив Такемичи, опустив глаза на парня. - Чифую негативно относится к моей идее, поэтому лучше его без нужды не беспокоить. - И он прав, это опасно и глупо. К тому же, если обойти все опасности и найти способ связаться с Майки, послушает ли он тебя? — Увы, шансы не так уж и велики, ведь Манджиро сейчас нестабилен и шаток, «Темный импульс» легко возьмет верх. Приближаться к Майки в таком состоянии будет равносильно самоубийству… Но Ханагаки не намерен уговаривать своего друга вернуться, иначе он точно окажется в руках правосудия, Мичи хотел запустить перемещение, а для этого не обязательно быть целым. - Я хочу этого. - То, что ты хочешь, не обязательно должно сбыться, он скорее застрелит тебя, чем послушает. — Он и Тора подумали одно и то же. - Может быть, встреча может даже не случится, я простой парень, поэтому не могу приблизиться к Майки. Только не расстраивай Чифую глупой, невозможной идеей в моей голове. Я уже причинил ему много боли… - Не расстраивать его? Ладно, я не расскажу об этом разговоре, но ты должен прийти к нему и поговорить. И пообещай не делать глупостей. - Этого не избежать, мы друзья, поэтому нам придется поговорить. И я не могу обещать ничего конкретного… - Ты не торопишься, а он тоже медлительный. Хм, это моя работа — напомнить, но уже кто-то другой будет давить на тебя. Хотя я очень недоволен, что ты совсем себя не ценишь. Если не щадишь себя, то хотя бы Хину пожалей. Ты слушаешь? — В момент последнего вопроса Казутора чувствует легкое прикосновение к своим губам. Мичи просто решил заткнуть его булочкой, потому что Тора начинал походить на Чифую, когда тот его поучал. - Ты голоден, съешь это. — Такемичи тоже распечатывает себе булочку, пока его друг тихо и молча ест рядом с ним, глядя на Ханагаки, и выражая недовольство. - Ты изменился. — В этот момент брюнет почувствовал, что еда застряла у него в горле, потому что оно сжалось от страха, он закашлялся. Слишком прямолинейное замечание, оно только заставляет волноваться. - Нет, ты, Казутора, изменился гораздо больше. — Мичи меняет тему, поворачиваясь к мальчику мужчине, рядом с собой, который отпивает газировку и бросает на своего друга долгий бессмысленный взгляд. - В каком смысле? - Ты стал спокойнее, чем раньше, и даже ответственнее. - Ты только хвалишь меня. - Ничего страшного. — Во время еды Тора оказался неаккуратным с крошками, и Мичи потянулся, чтобы коснуться его щеки и убрать их. — Ты немного испачкался. - Такемичи… Ты неисправим. — Готовый к тому, что сердце Казуторы затрепещет, он прижал пальцы к щеке Такемичи. Он размял их, как игрушку, с которой часто играют дети, сжимая мягкие предметы, чтобы немного успокоиться или что-то в этом роде. - Эй, мои щеки. - Я думал, это булочка, мне нужно укусить ее, чтобы проверить, правда ли это, можно? — Такемичи качает головой. - Не нужно, не мои щеки. После небольшой борьбы между ними Казутора наконец добился своего, укусив Мичи за левую щеку. Он даже немного покусал пальцы, как кошка, внезапно обиженная своего хозяина, и, кажется, даже довольно замурлыкал после того, как добился своего. - Ах, я чувствую себя намного лучше. — Ханемия оставил лицо Ханагаки в покое, встал со скамейки и взял пакет. Он немного отошел, затем взглянул на Мичи. — Шевели булками. - Подожди, это мои продукты. — Казутора их и не забирал, он просто решил не позволять Ханагаки их тащить. - Я отвезу тебя домой, Хина ждет, а мы задержались.