♥ТОКИЙСКИЕ ВОЗЛЮБЛЕННЫЕ♥

- Неужели поцелуй с Кисаки действительно ничего не значил? — Это глупый вопрос, Ханагаки не хотел бы на него отвечать ни сейчас, не когда-либо потом. Даже если бы поцелуй имел какой-то смысл, Мичи все равно не осмелился бы долго об этом думать. Подобные мысли всегда приводили его в смятение, когда требовался трезвый ум, чтобы избежать препятствий на пути ко всеобщему счастью. - Почему ты задал этот вопрос? - Они остановились у дома Такемичи, совсем рядом с оградой, после чего Ханма ответил ироничной улыбкой. Эта улыбка чертовски раздражала и вкупе с последующей речью вызывала желание ударить собеседника. - Да, так... Удачи, пригласи меня на свою свадьбу позже. - Для него это детская игра, и Мичи не должен злиться, потому что Шуджи ничего о нем не знает. Довольно глупо обвинять в чем-то ребенка, который понятия не имеет, что чувствует его собеседник. - Хм, я пришлю приглашение через двенадцать лет, только постарайся не пропадать. – Такемичи хотел увидеть в этом будущем всех, к кому он очень привязался за время, проведенное в прошлом. - Как думаешь, ты сможешь продержаться так долго? - Ханма наклонился и оставил мягкий поцелуй на губах Такемичи. Он был легким и не требовал ответа. Что могло прийти в голову этому идиоту, что заставило его совершить такой поступок? - Я подожду. - А потом Шуджи ушел, думая о том, что ему нужно сделать, чтобы уберечь Мичи, даже от самого себя. Последний ничего об этом не знал, оставшись один среди утренних улиц, Ханагаки совершенно потерял всякое понимание... Почему люди его целовали? Ему ужасно не везло, что он терял поцелуи каждый раз, когда их отнимали силой или случайно. Такемичи посмотрел вдаль, и вовсе не на спину Ханмы, он вдруг почувствовал свое тело тяжелым, словно под напором воды. - Еще одно предательство с твоей стороны, Такемичи Ханагаки. Давай снова закроем на это глаза, ладно? Правильно, у меня уже есть невеста, зачем ей эта нездоровая конкуренция? – Ханагаки ждет рассвета, и кто знает, метафора это или нет. Мичи не хочет оставаться в этом времени навсегда, но избавиться от привязанности не так-то просто. Он отворачивается и снова сравнивает себя с листом бамбука, который летит лишь до тех пор, пока его несет ветер. Тогда кто создал эту бурю? Кто дал Ханагаки шанс и почему? Однако это было не так важно, он не стремится разгадать загадку, а просто хочет увидеть их всех вместе, даже если это последнее, что он может сделать. Такемичи входит в дом, чувствуя, как усталость ложится на его плечи еще сильнее, его выносливость, похоже, на исходе. Ханагаки, шатаясь, идет к кровати, чувствуя, будто его ноги превратились в корни, плотно прижатые к земле. Мягкий матрас ловит Ханагаки, и он заворачивается в кокон из одеял, ощущая, как его трясет. Мичи закрывает глаза всего на секунду, его ресницы трепещут, а потом все надолго исчезает. Блаженная пустота — это все, что чувствует «герой», больше ничего не нужно. Такемичи открывает глаза, кажется, через минуту, но на самом деле прошло как минимум три часа. Голубые глаза встречаются с теплым и глубоким оттенком фиолетового, парень перед Такемичи узнаваем, его светлые волосы блестят от солнечного света в спальне Мичи, они красиво растекаются по подушке, и некоторые пряди похожи на волны, бегущие по пескам. Ханагаки протягивает руку, играя с волосами, совершенно не замечая багрового лица подростка, настолько близкого к его собственному, что достаточно лишь небольшого движения, чтобы у Мичи снова украли поцелуй. Аромат орхидеи проник в легкие брюнета, разбавляя ранее витавший в воздухе запах колокольчика. Если рядом лежало теплое тело, то на лбу находилась прохладная рука, температурой напоминавшая ледяной источник. Холодные пальцы откинули челку с мокрого лба, а палящий жар кожи Такемичи колол кончики чужих ногтей, хотя это было невозможно. Грубый, но сладкий голос заставил Такемичи снова открыть глаза, чтобы наконец осмыслить происходящее, в его состоянии сделать это было крайне сложно. - У тебя все еще жар. Вставай, нужно принять таблетки. – Такемичи нервно улыбается, как идиот, понимая, что перед ним старший Хайтани, а в своих объятиях он держит Рина. Холодный пот пополнился новыми блестящими капельками, словно роса на траве. Такемичи хочет провалиться под землю, поэтому он берет одеяло и накрывает им голову, освобождая Риндо от собственных цепких рук. - Эй, брат сказал, что тебе нужно принять лекарство. Вылезай из-под одеяла, Такемичи. – Хайтани-младший пытается отобрать одеяло у Ханагаки и пока ему это не удалось. Мичи смог похвастаться своей безрассудностью и беспечностью, игнорируя присутствие посторонних людей в своем доме, а теперь ведет себя как трусливый кролик. Это мило, но заставляет гостей бить себя по лбу, чтобы сильно не выйти из себя, это в любых условиях бросает вызов здравому смыслу. - Оставь его в покое, может, пропотеть будет к лучшему. Он выберется самостоятельно или вскоре потеряет силы сопротивляться. – Ран задумчиво посмотрел на Мичи, превратившегося в капусту. - Сомневаюсь, что с таким телом он сможет продержаться долго. – Ханагаки чувствует, как его дыхание немного сжимается, становится неровным, тяжелым, а в глубине слышится легкое хрипение. - Хорошо. – Риндо принял сидячее положение, освободившись, его мягкий взгляд был направлен на Мичи, уткнувшегося в одеяло. Он давно хотел увидеть парня, но это было невозможно, ведь дел было так много, и в то же время брат не позволял ему бродить одному. Хорошо, что сам Ран был заинтересован в встрече с Такемичи, поэтому они смогли немного ему помочь, когда поняли, что Ханагаки болен. - Думаю, все будет хорошо, пойду кашу сварю. А ты проследи, чтобы он принял таблетки. Если он не сделает этого в течение получаса, примени немного силы, но ничего не сломай. – Ран ушел, запах орхидей в воздухе стал реже, странно, раньше мужчина пах клубничным джемом, как помнил Ханагаки. Хайтани, оставшийся в комнате, был слегка оскорблен словами брата. - Как будто я сам этого не понимаю. Он до сих пор думает обо мне как о ребенке... Мозг Ханагаки плавится, он чувствует, что готов заснуть, падая, как Алиса, в нору белого кролика. Но сознание у него сохраняется, возможно, потому, что он совершенно не может уснуть, всего пару минут назад очнувшись от обморока. Такемичи с трудом может успокоить свое любопытство по поводу того, почему в его доме оказались незваные гости, выказывающие ему почти родительскую заботу. Мичи ничего не слышит поблизости и поднимает одеяло, оказываясь в ловушке коварного взгляда ядовитой змеи, даже если его яд немного слабее, чем у старшего брата. Парень нависает над Ханагаки, держа его за запястья руками. - Ты не задохнулся там? Хитрый как лиса, но совершенно глупый, почему ты думал, что я ушёл? – Брюнет краснеет, отворачивая лицо в сторону, его ресницы все еще трепещут. - Не надо дуться. Если бы ты не был такими капризным, сейчас не чувствовал бы себя загнанными в угол. – Такемичи отрицательно качает головой, и его волосы рассыпаются узорами по белой ткани. - Я чувствую себя хорошо. – Огрызается парень на слова мужчины, прижимающего его к кровати, что инстинктом самосохранения явно не пахнет. В голове у Мичи ветер, он совершенно ничего не осознает, только фрагментами. Риндо прижимается ближе, касается губами его левого уха и задает вопрос шепотом. - Правда? Тогда почему нет сил меня оттолкнуть? – Такемичи отворачивается, а другой парень возвращается в прежнюю позицию, все еще держа подростка за руки. - Я слаб с самого начала... - Если ты не примешь лекарство, у тебя не будет сил даже встать с постели. – Старший пожимает плечами. - Давай. – Рин отпускает руки Мичи, намереваясь дать парню принять таблетки. С болезнью нельзя шутить, можно и умереть. Не повезло бы выжить все время находясь в передрягах с оружием, но погибнуть от простуды или другой гадости. - Я не хочу их пить, таблетки горькие. – Хайтани выглядит встревоженным, поднимает бровь и, держа пластинку в руках, молча достает таблетку. Пластик легко поддается, и бледно-розовая пилюля умещается на ладони. - Ты не такой маленький, чтобы капризничать, даже вкуса через пару минут не почувствуешь, но станешь здоровым. – Риндо подходит вплотную к кровати пациента. - Открой рот. - Нет. - Ханагаки встретился взглядом с недовольным Рином и почувствовал укол страха в глубине своего сознания. Риндо закрыл глаза и горько вздохнул. Брат позволил ему применить немного силы, жаль, что без нее он не смог бы справиться с таким упрямцем. Хайтани ставит колено рядом с бедром Ханагаки, который приподнимается на локтях и наблюдает, как приближается более сильный человек, чем он сам. - Извини, если я слишком груб. – Юноша хватает Такемичи за щеки, вызывая дискомфорт, почти равный боли. Как бы Мичи ни пытался убрать его руку, Рин не сдвинулся с места, хотя Ханагаки с особой силой царапал обнаженную кожу. Подросток, недолго думая, достал две таблетки и положил их в открытый рот. Мичи попытался их выплюнуть, но Рин пальцами засунул их глубоко ему в горло, заставив его все проглотить. - Кха, зачем? – Ханагаки закашлял от удушья, положив руку на раненое горло. Хайтани встал и протянул Мичи стакан воды, который тот опустошил, не сопротивляясь. Рин не сожалеет о том, что принудил Такемичи. Болезнь заставляла чувствовать себя плохо, он сам это знает и не хочет, чтобы его возлюбленный чувствовал то же самое. - Ты продолжал сопротивляться, хотя я просил тебя выпить их. Извини. Вздремни, когда проснешься, можно поесть, станет немного лучше. – Как будто Ханагаки был загипнотизирован, он почувствовал сонливость сразу после слов Риндо. А когда голубые глаза снова сфокусировались, парень встал, уже не ощущая прежней тяжести в теле, хотя слабость осталась. Ханагаки огляделся и наткнулся на своего гостя. - Что такое, ты кого-то потерял?  - Что ты здесь делаешь, Ран? - Даже в полубессознательном состоянии ты был более вежлив, чем сейчас, хотя и доставил Рину проблемы. Что ты думаешь? – Такемичи подумал, что его раздражают незваные гости в тот день, когда ему больше всего хотелось отдохнуть. Лишь недавно пришлось поговорить с семьей Кисаки, которые были уверены, что Такемичи — парень их сына… Жутко. - Это не ответ на вопрос... Риндо тоже здесь? Хотя вы никогда не расстаетесь. – Ран кивает на последнее замечание Такемичи, подносит руку к подбородку, задумчиво глядя чуть в сторону. - Ну, он сильно пострадал в бою с «Тосвой», поэтому я, как навязчивый ублюдок, не отпускаю его далеко от себя. Ха... Мы пришли вернуть тебе твою одежду, а когда добрались до спальни, то обнаружили твоё едва живое тело. Оставлять тебя в таком состоянии было расточительно, без лекарств ты бы сгорел как спичка... А потом ты уложил Рина в свою постель. Признаюсь, мне бы тоже хотелось разделить ее с тобой. - Я просыпался раньше? Вообще не помню. – Мичи смотрит на тумбочку, где стоит тарелка, накрытая другой. Запах, ощутимый с этой стороны, был довольно приятным, но Ханагаки совсем не чувствовал голода. Что-то в наличии посуды в комнате его беспокоит настолько, что щекочет в голове. - Примерно дважды. Конечно, ты не помнишь. Ты был настолько горячим, что твои мозги превратились в кашу. Кстати о каше. Прислонись к подушке, я тебя накормлю. – Голубые глаза смотрят без энтузиазма, Такемичи хотелось бы просто снова заснуть и игнорировать этого навязчивого гостя. Его предчувствие по поводу тарелок сразу оправдалось. - Только если ты хочешь, чтобы я выплюнул ее тебе в лицо. – Ран улыбается, беря тарелку в руки, его волосы необычно собраны в пучок, Мичи заметил лишь эту небольшую разницу. Хайтани-старший садится рядом на кровать, матрас под ним прогибается, чуть больше, чем под его хозяином.  - Что ты имеешь против каши? Она очень полезна. Я так долго ее готовил, поэтому Мичи нужно съесть все. - Я ничего не имею против каши... Не люблю, когда меня принимают за амебу. Я, конечно, перекати-поле, но вовсе не беспомощен в таких простых вещах. Меня не надо кормить, но за кашу спасибо. – Красивое лицо перед Ханагаки полно удивления. Ран не понимает сравнения с травой и мрачно улыбается. - Я купил чай, который ты нам раньше заварил, он такой дорогой. Я хотел тебя этим порадовать, но ты ведешь себя отвратительно... Теперь ты откроешь мне свой симпатичный ротик? - Это чертовски вульгарная фраза, и Хайтани это знает, он не слишком беспокоился о том, что его неправильно поймут. В этот момент болезненный брюнет закусывает губу, проиграв от своей жадности уже дважды за короткий промежуток времени. Чай ему понравился, но купить его на свои деньги было слишком, и отказаться от подарка было крайне сложно. - Тц, ааа. – Ложка каши тут же попадает ему за щеку, забавляя Рана тем, как мальчик хмурится. Садист может быть нежным, но он не может изменить свою натуру, настолько он проблематичен. - Умница, глотай быстрее. – Очередная наглость, Ханагаки глотает и гордость, и кашу, а жадный взгляд отслеживает движение его гортани. – Как тебе? Я смилостивился и добавил лука и соли, чтобы не было так пресно. – Такемичи кивает, он уже это почувствовал. Если Ран это приготовил, то забавно, что оно получилось таким вкусным и с таким небольшим количеством ингредиентов. - Угу, это вкуснее того, что подают из больничного меню. Хотя там и выбор больше, и персонал ложку в глотку не сует, может стоит туда вернуться, как думаешь? - Так как же ты умудрился испортить всю работу врачей? – Ран внимательно смотрит, оценивая состояние своего теперь уже пациента, парень думает, что тот мог бы работать сиделкой… Хотя нет, терпения у него хватает только на младшего брата и Такемичи. - Или ты торопился с выпиской? - Это возможный исход, Мичи довольно глуп, когда дело касается его безопасности и здоровья, прибавьте к этому неумение отличать романтический интерес от прочего. Хотя Ханагаки не лишен сочувствия и понимания людей. - ...Я плавал в бассейне. – Может быть, Ран стареет? У него что-то не так со слухом или он все правильно услышал и проблема в здравомыслии Такемичи Ханагаки? Ему бы хотелось не проваливаться в это болото, но он уже это сделал. - Зимой? - Было жарко. - Температура воздуха не располагает к купанию, если только это не попытка заболеть повторно. Во-первых, было бы проще тебя не лечить. И почему ты решил поплавать? - Я был пьян. – Мичи получил еще пару ложек свежей и вкусной каши. При этом Хайтани усомнился в существовании ограничений для этого вполне обычного парня, а раньше казалось, что Ханагаки очень тихий ребенок. Достаточно тихий, чтобы стрелять в людей во время боя. - Тебе четырнадцать, где ты нашел алкоголь? – Он хотел сказать: «В коллекции отца моего фальшивого любовника», но тогда только самому Такемичи будет стыдно, а он самым простым образом уходит от вопроса... Задает свой. - Это важно? - Наверное, нет, но похоже, ты действительно такой, как о тебе думает Какучо. – Мичи ждет продолжения. - Только дети напиваются и делают глупости, не жалуйся теперь на запрет курения. - Это поразило сильнее, чем ругательства, Ханагаки больше не надеялся, что сможет курить спокойно, когда так много людей знали о его привычке и были обеспокоены ею. - Что? Я ребенок? - В двадцать семь то? Конечно, он не самый образцовый взрослый, но он точно не может не отличаться от себя четырнадцатилетнего. Хина много раз говорила о том, каким повзрослевшим ей кажется Мичи, не только она, многие заметили изменения.  - К сожалению, да, иначе разговор был бы другой. – Ран кладет свободную руку на плечо подростка. - Я не такой уж пай-мальчик... Моя отметка здесь уже зажила, хотелось бы поставить новую. - Он провел кончиками пальцев по затылку и чуть ниже места укуса. - Странно, довольно быстро, у тебя хорошая регенерация. - Я знаю, но это не значит, что это не больно. – Мичи довольно грубо убирает с себя руку Рана.  - Да, я, конечно, другого и не ожидал, но мне кажется, что ты как будто идешь к ощущению этой боли. Например, мне не нравится, когда меня бьют, поэтому я бью их сам или избегаю ударов, но тебя, похоже, это не волнует. – Такемичи смотрит на свои руки, ему не все равно, он тоже может бояться. - Хм. Я немного рад, что тот сталкер больше не сможет нормально ходить и нам не пришлось ничего с этим делать, иначе я мог бы его убить. – Такемичи испытывает облегчение, это как бальзам на душу слышать, что все живы, даже его противники. - А как насчет тех парней, которые... избили меня? - Они уже были изрядно сломаны, когда мы их нашли, но это не остановило тех, кто в тот день был на взводе. Видишь ли, многое произошло, поэтому нужно было выпустить пар. Я думаю, они в какой-то больнице... Не могу обещать, что они останутся живы. – Ханагаки считает, что они явно на грани, раз Рин так говорит. - Давай ты съешь еще ложку пока каша не остыла? - Может, хватит уже? - Я решу, когда хватит, съешь кашу. – Ложка утыкается в губы Такемичи, Ран смотрит с угрозой. - Давай, а то я тебя накормлю рот в рот, с языком внутрь. - Это отвратительно. - Ханагаки позволяет себе положить немного больше еды в рот, кажется, он ест даже больше, чем способен, после выпивки у него немного болит желудок, но это нормально. Он бы выпил пива, но видно, что ему никто не позволит. - Проглоти это, Мичи. - Он хотел бы проигнорировать эти слова, но, увы, это значит ходить с едой по щекам, ведя себя, как хомяк. Очередная порция, блюдо уже полностью съедено, но Ханагаки проливает остатки себе на штаны, затем слышит про это, озвученное голосом младшего Хайтани. - Ты испачкался, еще нужно сменить одежду и постельное белье, ты сильно потел. - Рин входит в комнату с тазом, полным воды, он нашел его довольно легко, видимо из-за того, что Мичи часто помогал раненым и промывал им раны, он оставался на видном месте. - Давай я тебя промокну полотенцем. - Я не стал инвалидом из-за небольшого повышения температуры. Я все еще могу принять душ. - Ты не можешь принять душ, потому что у тебя высокая температура. Хм, ты даже не знаешь, как о себе позаботиться? Как ты жил раньше? - И откуда Ран это знает? Ах, Мичи смотрит на Риндо, стоящего рядом с ним, конечно, во время болезни у него был ребенок, которого нужно было нянчить. Заботливый Ран, что-то необычное. - Мне никогда не было так плохо. - Он не болел с тех пор, как ушла его мать, это было очень давно. Ранения, полученные в бою, никогда не доводили Ханагаки до такой потери сил. Это заставляет задуматься, не пора ли покинуть это место и вернуться туда, где он старше. - А теперь ты заболел, и раз ты не можешь позаботиться о себе, то позволь другим сделать это за тебя. Снимай одежду, пока не стало хуже, давай. – Такемичи смотрит на парня и стягивает с себя штаны, обнажая бедра перед Раном, который внимательно осматривает глубокие синяки. Ханагаки поднял руку, но почувствовал себя бессильным. - Давай помогу. – Ран снимает кофту Такемичи, глядя на бледную кожу, тоже покрытую синяками, как будто, так и должно было быть. Палец нажимает на один из них под ребром, и Ханагаки дергается. - Эй, не трогай. - Да, извини. – Хайтани отстранился, став странно послушным. - Давай я вытру тебе спину, а потом ты сможешь сделать это сам, если у тебя есть силы. – Риндо подходит ближе с мокрым полотенцем. Получив кивок, парень приложил к коже влажную тряпку, довольно тщательно вытирая пот со спины. Затем Ханагаки берет полотенце и вытирает оставшиеся участки, наконец, глядя на младшего Хайтани. - Готово? Одевайся, эта вещь чистая. – Парень приносит Такемичи новую одежду, которая только недавно появилась в этом доме. Ханагаки с помощью надевает толстовку и спортивные штаны. - Мы купили этот свитшот с кроликом? Хорошо, где твой телефон? О, вот он. - Ран хватает сотовый телефон Такемичи, и брюнет понимает, что он идиот, так как Хайтани легко видит все, что там было, пароля не было. - Подожди, что ты собираешься делать? - Один звонок. – Такемичи хочет встать и забрать телефон, но чья-то рука хватает его сзади, и Мичи оказывается на коленях у Риндо, а Ран продолжает возиться с контактами. - Хм... Этот не подходит, и этот тоже. Никого нормального. О, этот подойдет. – Фиалковые глаза грозно смотрят на больного. - Скажи, что хочешь прийти в гости, иначе поедешь с нами в дом для «Поднебесья». – Ханагаки кивает. - Такемичи, что случилось? – Хайтани позвонил Мицуе, Мичи слышит его голос, когда ему подносят телефон ближе к уху. Ран и Риндо очень сильные и находятся в плотную к Такемичи, а значит, угроза не менее близка, они могут натворить любую пакость, а помочь никто не сможет. - Могу я приехать к тебе в гости? – Такемичи срывается на хрип, через мгновение его голос возвращается в прежнее состояние, немного стыдно, он давно сломался, но сейчас управлять им было сложно. Ханагаки смотрит на Рана, и тот кивает, подтверждая, что Мичи все делает правильно. - Хорошо, но что у тебя с голосом? - Таканчик очень внимательный, потому что президент рукодельного клуба, окруженный только девчонками, очень ответственный парень. - Я приболел, это нормально? Если я могу заразить девочек, то мне, наверное, не стоит приходить. – Мичи надеется, что Мицуя откажется от своего решения пригласить Мичи в гости, поскольку существует риск заражения младших сестер. Это было бы разумно с его стороны, Ханагаки никуда без присмотра не пропадёт, Такаши может проигнорировать эту просьбу, исходившую не от владельца телефона. - Нет, я так не думаю, если ты заболел, то тем более стоит прийти. Или я приеду к тебе и заберу, чтобы не пришлось бродить по улицам. - Это из-за привычки Такаши быть надежным, поэтому Такемичи сейчас в неловкой ситуации, он должен был отказаться, но не получилось так, как он хотел. - Мы его подвезем. – Ран берет трубку и говорит самым непринужденным тоном, заставляя Мичи и Рина от удивления открыть рты. Человек, услышавший чужой голос, возможно, удивился, но в его тоне этого не было заметно. - Хайтани. - Мицуя говорит так, будто хочет убить парня на другой стороне соединения. - Мицуя. – Ран осторожно катает его по языку, ласково, фактически издеваясь. - Что ты забыл рядом с Такемичи? – Резкий тон не заглушил блеск в глазах Хайтани. В общем, все наоборот; его еще больше воодушевляет идея подразнить Мицую. Судя по всему, реакция этого парня очень позабавила Хайтани-старшего, настолько он был чувствителен, когда дело касалось Мичи. Ран совершенно забыл, что его тоже беспокоит этот вопрос. - Он беспомощен, пока болен, ты знал? Такой милый, хоть и капризный. Возможно, я даже не смогу сдержаться и попытаюсь сорвать этот впечатляющий цветок, лепесток за лепестком, как во сне, повторю это несколько раз, Мицуя. - Человек, чье имя назвал Ран, хочет вспороть живот другому мужчине за то, что он произнес такие угрожающие слова. Такемичи чувствует, что кипит, но не ощущает и доли гнева Такаши; скорее, он просто не понимает сути бессмысленных для него речей. - Прекрати нести чушь и дай мне телефон. – Ханагаки громко пытается вернуть свое имущество, но его опережает Риндо, выхватывая телефон Ханагаки из рук брата. Речь ему тоже не понравилась; он хотел бы вернуть этого извращенца на работу. - Извини, эм, мы приехали в дом Такемичи по делам, один парень сказал нам адрес... - Такемичи мог предположить, что это был либо Муто, либо Санзу, Кисаки и Ханма были заняты, о чем Мичи точно знал, а Коко терпеть не мог этих братьев. Кроме них, никто не знал, где живет Такемичи. - Мы сейчас перегружены работой, поэтому нам нужно, чтобы за Такемичи присмотрели. Мы его подвезем, ладно? - Удивительно, что Рин уже не был таким насмешливым, как раньше, может, его гордыня поубавилась? Или он старался меньше подражать старшему брату? - Жду, пришлю адрес сообщением. – Мицуя спокойно соглашается и кладет трубку, после чего приходит уведомление. Рин закрывает телефон и оставляет его на коленях Такемичи, глядя на мальчика в его руках. Никогда прежде он не чувствовал такой нежности, ему хотелось прижать его изо всех сил, но тогда было бы плохо, приходилось сдерживать себя. Мичи почувствовал, как Рин дрожит, не понимая, что заставило парня так трястись, может, ему тоже нужно лечиться от простуды? - Готово, нам нужно поторопиться. – Риндо наконец взял себя в руки. - Для чего это было? - Ты недостаточно разумен, чтобы заботиться о своем теле, поэтому мы хотели убедиться, что ты в надежных руках. – Объясняет младший из братьев, что оставляет легкое недоумение в мыслях Мичи. - Считаете Такаши надежным? - Ты хочешь сказать, что мы неправы? – Ран кажется внимательным, как будто его всерьез интересует, правильный ли выбор он сделал. Такемичи не собирается говорить ничего компрометирующего, да и вообще, если нужно проявить заботу, Мицуя в этом лучше всех. - Нет... Вы правы. - Он единственный из всей твоей компании друзей, кто вызывает у меня самые приятные чувства. Лучший вариант. Тебе повезло, я думаю, что он неплох, иначе я бы отвез тебя обратно в тот дом или в один из моих клубов. Нам лучше избегать этого, слишком много проблем будет, если о тебе узнают. – Многие уже знают о Такемичи... Ханагаки думает о многом и ни о чем одновременно. Времени у него осталось совсем мало, он не успеет отдышаться, прежде чем дела станут хуже, ему нужно сделать оставшиеся дела и вернуться в будущее. Ран снова пахнет пылью и клубникой, странно, как запах поменялся с орхидеи на этот, хотя, видимо, так пахнет не Ран, а его шампунь, у Риндо, ягодный... Мичи выходит из мотоцикла и встречается с другим парнем, более нежный фиолетовый оттенок глаз. - Такемичи, как твои дела? – Брюнет помнит, как его кормили и обтирали полотенцем, поэтому с горечью отвечает на вопрос Такаши. - У меня больше нет никакого достоинства... - Он давно планировал его похоронить, но не хотел, чтобы его вот так сломали. - Ну, до скорой встречи, позаботься о принцессе. - Ран поднимает вопрос о своей ненормальности, сразу стартовав на большой скорости, этот слепой даже не дождался брата, хотя Рин от него не отставал. Он и Такаши остаются одни возле дома, где был вынужден остановиться Мичи. Голубые глаза стараются избегать лица друга, переходя от одного объекта к другому. - Почему ты отводишь взгляд? - Мне стыдно, я ударил Хаккая и застрелил Майки. - Такемичи не хотел врать другу, хотя Мичи мог сказать, что это было его воображение и брюнет вовсе не прятал глаз. Чувствительный Мицуя легко распознает как обман, так и упущения; он вполне на это способен. - Ты уже встречался с Майки, не говорил с ним об этом? – Ханагаки кивает. В тот день он стал свидетелем того, как Майки чуть не сломался, и его сердце сжалось, когда Ханагаки вспомнил слезы своего отвергнутого друга. Ну не мог Такемичи последовать непонятному в сердце желанию и предать Хинату, к тому же дело не в Майки. - Мы говорили, но мне стыдно перед тобой... - И перед Хаккаем, но Мицуя гораздо страшнее, когда он разочарованный. - Хаккай не злится, я тоже. Трудно сердиться на тебя, зная причину всего. – Мицуя улыбается Такемичи, но тот ясно видит, что улыбка не совсем искренняя. - Извини. – Такаши кладет руку на волосы Мичи, разглаживая пальцами вьющиеся локоны и глядя прямо в глаза собеседнику. - Я уже сказал, что не злюсь. - Нет, я вижу, ты злишься. – Друг не перестает гладить Такемичи по голове. - Ух-ты, обычно мало кто знает, когда я скрываю свой гнев. Либо ты чувствителен, либо я не потерял для тебя своей значимости, как мне казалось. - Это совершенно не то, что представлял себе брюнет, что за чушь… Ханагаки столько раз жертвовал ради них всем миром. - Эй, я за вас всех волновался... - Мы тоже беспокоились о тебе каждый день с тех пор, как ты исчез. Каждый из нас буквально сутками не спал, чтобы найти хотя бы одно убежище «Поднебесья» и спасти тебя. – Такемичи похолодел от таких слов, он все это время был немного неосторожен. - Если у тебя не забрали телефон, почему ты не написал, что жив? Это меньшее, что ты мог бы сделать для нашего спокойствия. Никто из нас не знал, как они могут к тебе относиться. Я не хочу тебя расстраивать, но то, что ты сделал, было жестоко. - Мне бы просто было грустно, что я не могу вас увидеть, мне нужно было стать более отстраненным в этом месте. Я даже не мог себе представить, что мое похищение вызовет такой ажиотаж среди окружающих. – Мицуя цокнул и притянул Мичи за затылок к своему плечу, крепко обнимая парня. - Тебе было бы так грустно, что ты даже не позволил Хаккаю подойти к тебе? Глупый Такемиттчи, мы сегодня снова близки? – Такемичи почувствовал, что его глаза полны слез, которые вот-вот упадут на плечо Такаши. - Да, мы теперь близки... Только если ты не хочешь порвать со мной все связи. - Мицуя отстранил от себя Ханагаки и заглянул в его красное от слез лицо, а затем тщательно вытер капли пальцами. - Мы связаны навсегда с тех пор, как Майки доверил тебя мне в тот день. Помнишь, ты просил меня позаботиться о тебе? Я немного устал здесь стоять, а ты заболел, так что давай поторопимся и зайдём внутрь, а потом нам нужно купить лекарство. – Такемичи последовал за Мицуей в его дом, держа мальчика за руку. - Они у меня есть, их купили Хайтани. – Такемичи показал пакетик с лекарствами и чаем, который Риндо собрал для него перед поездкой. Они вошли в квартиру, оставив обувь на пороге; здесь ничего не изменилось с прошлого раза. - Удивительно, я слышал, они жестокие. – Такаши оставил свои вещи на кухонном столе, чтобы вернуться к Мичи в гостиную без багажа. - Не знаю, по-моему, им двоим некуда девать деньги, они даже всю одежду, купленную для меня, принесли в мой дом. А чай, который я пил, сегодня притащили с собой, он довольно дорогой, я поделюсь с тобой. – Мичи лег на диван, как будто это был его дом. - Я знаю, что эти двое богаты, знаю не меньше об их жестокости... - Со мной ничего плохого не случилось, Ран меня только один раз укусил, а дальше все было мирно. – Такемичи повернулся к Мицуе и заметил, как исказилось его лицо. - Ты выглядишь сердитым. - Если бы ты был на моем месте, ты бы тоже разозлился. – Мицуя посмотрел на пакетик с чаем и лекарствами, затем обратил внимание на одежду Ханагаки, никогда он не был в таком невыгодном положении. Такаши сел на пол перед Такемичи. - Мне стыдно, что мы не можем дать тебе большего. – Он, кажется, имел ввиду «Тосву». - Не говори ерунды. – Такемичи положил руки на плечи Мицуи, чувствуя остаточное напряжение в мышцах друга, он несколько раз помассировал эти каменные плечи. - Ты так старался, готовил для меня, подшивал мне одежду... Это важно, спасибо. – Такаши был ошеломлен действиями Ханагаки, это он должен был проявить заботу, а получилось наоборот, но так приятно. - Брат Такемичи! – Маленькая девочка буквально полетела в объятия Ханагаки, который упал на спину от ее веса, хотя она и не была такой тяжелой. - Брат, ты не говорил, что Такемичи будет здесь. — Другая девочка тоже села рядом с Таке. - У меня не было времени. - Мицуя поднялся с пола и придвинулся к сестре, которая цеплялась за Мичи. Парень ухмыльнулся, как дурак, наблюдая, как Такемичи меняется рядом с детьми. У него, возможно, есть привычка присматривать за всеми, кто рядом, но сестры Мицуя не против того, чтобы их «старший брат» уделял им свое внимание. - Вы немного подросли, пока я вас не видел. Как дела? – Одна из девочек вытащила из кармана кукольный брелок, вторая сделала то же самое. Ну, это были две куклы, похожие на детей, скорее всего, сделанные Такаши. - Теперь у нас с Маной есть обещанные брелки. – Такемичи почувствовал боль в голове, но решил проигнорировать это чувство. - Обещания? - Он приблизил лицо, чтобы лучше рассмотреть вещь. - Это очень похоже на вас двоих, такие же милые. - Брат сделал их для нас, и тогда мы поклялись, что где бы мы ни были, мы всегда будем рядом, хотя бы таким способом. – Мана была той, кто заставил Мичи осознать что-то важное, что он упустил раньше. - Это было забавно. – Мицуя вспомнил, как он делал эти игрушки, парень гладил младшую девочку, а потом посмотрел на Такемичи. Между бровей у него была морщина, как будто он был занят очень важным делом. - Такемичи, тебя что-то беспокоит? - Он волновался, но, похоже, этот вопрос почти решен. - Такаши, научи меня, пожалуйста, вышивать таких кукол. – Блеск в голубых глазах почти сразу заставил Такаши согласиться, но он был более сдержан и задал вопрос, прежде чем дать ответ. - Зачем тебе это нужно? - Я хочу подарить это кое-кому. - Наконец-то он нашел что-то, что определенно напомнило бы Чифую о Такемичи и даже наоборот. - Пожалуйста. - Как можно устоять, когда так мило просят? Ни в коем случае никак, поэтому Мицуя больше не колебался. - Хорошо. Луна, принеси швейный набор и ткань для вышивания. - Девочка кивнула и убежала, в этот момент за ее спиной развились хвостики. Пришлось пересесть за стол, где, как сказал Мицуя, работать было удобнее. Мичи никогда не держал иголку в руках; он нашел это слишком трудным. Увидев, сколько предметов лежит на столе, брюнет округлил брови, настолько много было разных оттенков ниток. Девочки решили их не беспокоить и рисовали на полу, видимо, привыкнув, так как брат мог взять работу на дом. - Итак, какую куклу ты хочешь сделать? – Мицуя все осмотрел, задавая вопрос, чтобы выбрать правильные цвета. - Чифую и себя. - Зрачки сузились, как будто Мицуе было неприятно от физической боли, он снова перевел взгляд на задумчивого Такемичи.  - Я немного завидую. – Шепотом сказал Такаши. - А? - Сначала нужно нарисовать эскизы, а потом приступать к вышиванию на ткани. Начни, а я помогу закончить их по краям. Очень необычно, что ты хочешь сделать это сам... - Получится криво, но мне нужно, чтобы было именно то, что я создал сам. – От улыбки, которая, видимо, предназначалась Мацуно, Такаши почувствовал меланхолию и ущипнул себя за руку, начиная рисовать. Такемиттчи просил его, и он поможет ему, даже если это его разозлило. Мицуя закончил с эскизами и решил показать Мичи, как правильно вышивать, он внимательно смотрел, Такаши хотелось потрогать его щеки и разгладить складку между бровями. - Дай мне эту иголку, ты все пальцы поколешь, это явно неприятно, так что впредь постарайся быть осторожнее. - Ханагаки долго вдевал нитку в игольное ушко, и Мицуя помог ему. Прошло некоторое время, когда Мичи с горем пополам закончил одну часть, но, боясь испачкать вещь, парень заговорил.  - Извини. - Он заложил руки за спину и посмотрел вниз. Мицуя сразу все понял. - Покажи руки. - Ханагаки протянул их, а Такаши взял ладони и осмотрел; не было пальца, который бы Мичи не уколол. - Блин, ты ни одного целого пальца не оставил. Почему ты молчал все это время?  - Я привык, но боялся, что все испачкаю. И что мне делать? - Обычно я... - Продолжение его слов прозвучало в голове Мицуи. Он взял одну руку, прижался губами к подушечке пальца и высунул язык, обводя рану. Такаши взял самый поврежденный палец и сунул его в рот, высасывая и пробуя на вкус капельки соленой крови, от запаха кожи у него закружилась голова. - Такаши! – Парень высунул язык, прозрачная слюна потекла с пальцев Такемичи на его ладонь. - Ничего, после смачивания слюной уже не так больно. - Там была кровь. - Не волнуйся, мы наложим повязки. - Так и случилось, но Ханагаки был очень удручен своими неудачами. - Не волнуйся, ты справишься, я покажу тебе, как сделать стежок, чтобы не уколоться. Они сидели долго, Такемичи даже забыл о своей болезни, потому что сосредоточился на вышивании. Это действие очень успокаивало и затягивало. Он понял, сколько времени прошло, только когда Луна принесла им чай. - Вот, здесь цитрусовый чай для Такемичи, он от простуды. – Такемичи взял чашку и подул на ее поверхность, запах был просто чудесный. - Луна такая самостоятельная, так хорошо помогает брату и заботится о его госте, мне жаль, что я отнял у вас время с ним. – Мичи отпил из своей чашки; это было вкусно. - Брат скучал по Такемичи, так что хорошо, что ты вернулся. Мы очень испугались, когда он начал грустить и пропадать весь день. Не делай этого снова. – Мана говорила от имени всей семьи Мицуя. - Вы обе такие сильные, мне жаль, что так произошло. - Он вспомнил нечто ужасное... Он вспомнил, что оставил их одних в тот трудный день, когда они действительно остались сиротами. - Все в порядке, ты тоже скучал по брату. - Луна даже представить себе не могла, как сильно он скучал по нему, по всем, кто тогда умер. - Угу. - Не пропусти ни одного ряда. – Мицуя наклонился над Ханагаки, возвращая его к работе. Немного кривовато, но уже выходили симпатичные куколки. Мицуя задумался, стоит ли ему сделать себе такую ​​куклу с внешностью Мичи? Ханагаки уже провел последний стежок, и это конец. - Сработало! – Такемичи обнял Такаши, а тот погладил парня по спине. - Молодец, я в тебе не сомневался. – Фиалковые глаза метнулись к окну. - Уже поздно, давай переночуешь у нас, хорошо? - Вмешалась Луна. - Я хочу спать на отдельном футоне, но мама его постирала... - Это означало, что у них был только один на двоих... Мицуя спрятал лукавый взгляд в ресницах.  - Это правда. Такемичи не против потесниться со мной? - Тебе не будет неудобно? – Такаши отрицательно покачал головой. - Нет, ты очень маленький, мы с тобой без проблем поместимся. - Это немного оскорбительно. - Тогда я останусь. - Замечательно. – Мицуя почувствовал, как затрепетало его сердце в ожидании такой близости с парнем. Они уснули в обнимку, точнее, Такемичи некуда было деть себя, и он замер в объятиях Мицуи. Робкое дыхание указывало на глубокий сон, но Такаши все равно решил убедиться. Тишину комнаты нарушил тихий голос. - Мичи, ты спишь? – Ответа не было, только ровное дыхание.  - Хм, ты такой бесчувственный. Мне следует сделать куклу с твоим лицом, чтобы не мучить свое сердце и превзойти Чифую. И все же... - Глаза уставились на затылок и хрупкую шею с множеством синяков. - Укус, да? Где-то здесь? Мицуя провел языком по теперь уже невидимому отпечатку зубов Хайтани, ему хотелось его перекрыть, но... - Мне нужно сдержаться, это полный бардак. – Мицуя просто обнял мальчика, но только сейчас осознал свою проблему; возбужденные гениталии прижались к пояснице Такемичи. - Блин, животное, когда же ты наконец перестанешь думать о друге как об объекте своего желания? – Такаши закусил губу, немного отстранившись от теплого тела. - Прости меня, Такемичи. Прости нас всех, мне жаль, что мы любим тебя неправильно. Я помогу каждому похоронить чувства, чтобы ты был счастлив. Давно пора… Такемичи проснулся довольно рано, со странными словами в голове, о неправильной любви или что-то в этом роде, это был его странный сон. Мицуя мирно спал рядом с ним, с такого расстояния он казался очень красивым, возможно, он мог бы быть моделью, как Хаккай, хотя все, кого знал Мичи, могли украшать обложки журналов. - Мне, наверное, приснилось... - Сказал себе Такемичи, когда понял, что смотрит на Такаши. - Возможно, мы больше никогда не увидимся, я имею в виду, что я никогда не увижу тебя таким молодым. Кажется, совсем недавно тебя хоронили сестры, ты был таким красивым, но немного бледным. Я останусь еще немного, но, возможно, у меня не будет возможности попрощаться. Пока, пятнадцатилетний Такаши. – Такемичи приблизился к лицу Мицуи и поцеловал его в лоб. - Такемичи, что ты делаешь? – Младшая сестра Такаши увидела эту непристойность, а Мичи попытался отступить как можно дальше и соврал как дурак. - Эм... Я сейчас ничего не делал. – Но Луна все равно сказала все прямо, и заставила Ханагаки густо покраснеть. - Ты его так не разбудишь, мы не в сказке. - Девочка подошла к брату и потрясла его за плечи. - Брат, вставай, мы уже голодны. – Мицуя открыл глаза, немного щурясь от яркого света. - Доброе утро. - Но образ Такемичи в его комнате делал Такаши счастливым, даже если он проснулся в выходные раньше обычного. - Да, доброе утро, Такемичи. Мичи впервые за долгое время съел домашний завтрак Мицуи. Брюнету этого очень не хватало, но привыкать не стоило, он собирался уходить, даже уже попрощался, а значит, решил для себя, что поторопится увидеть их будущее. Такаши отвлекся от омлета, глядя на свой телефон, он долго смотрел на экран, казалось, что он получил сообщение. - О, Баджи пишет, что сегодня будет встреча. Я не ожидал, что все разрешится так быстро... - Сегодня... - Такемичи почувствовал тошноту. - Что-то не так? - Я просто немного растерян, сложно понять, что будет дальше. Что нас ждет в будущем.