♥ТОКИЙСКИЕ ВОЗЛЮБЛЕННЫЕ♥

Из всех испытаний, которым подвергалось тело Ханагаки на протяжении всей его миссии по спасению, одно было самой большой проблемой, которую «герой» не мог решить, сколько бы времени ни прошло. Это не боль от ран, это никоим образом не болезнь и не душевные страдания, хотя особенно касается вопросов его психического состояния. Проблема заключалась в людях вокруг Мичи и их желании позаботиться о мужчине в теле подростка. Когда к тебе будут относиться как к психически неуравновешенному и крайне эксцентричному ребенку, любой будет кипеть от стыда, особенно тот, кто в реальном возрасте окажется в одном шаге от своего тридцатилетия. Такемичи мог бы умолять их не ранить его гордость, но все проблемы за него решил медицинский персонал. Медсестры вежливо, но настойчиво просили не пускать в палату посторонних людей, и, к счастью для Таке, ребята их прислушались, подарив ему еще один спокойный день, свободный от слежки со стороны друзей. Мичи был искренне благодарен им за заботу, но иногда она тяготила его больше, чем равнодушие. Единственное, что беспокоило, помимо упомянутого, это отсутствие информации о Майки и Изане, их выписали раньше... Вероятно, в тот же день, когда их госпитализировали. Они не смогли прийти к нему, потому что запретили врачи или они перестали доверять Мичи, «герой» не мог этого узнать. Эти сомнения связали его руки и ноги между собой своеобразными воображаемыми лентами, образующими тугой узел, из которого он не мог вырваться. Такемичи проводил свои дни, кормя Изану с ложечки мыслью, что Сано могут быть для него хорошей семьей и что Какучо уже близок ему. Понял ли Курокава все, что собирался передать Ханагаки? Что, если эти выстрелы были бы неудачной попыткой, а не спусковым крючком для сближения сторон? Вероятно, не постоянная опека стала тяжелым испытанием для Такемичи, а его собственные сомнения в правильности решений, которые уже приносили свои плоды. День его импровизированного освобождения выпал на четверг в середине дня, поэтому Мичи не пошел учиться, он решил заняться делами по дому, навести порядок в своей жизни, так сказать. Только в своем доме Такемичи не нашел и следа грязи; все было даже чище, чем помнил Ханагаки. Вариантов догадаться, кто все устроил, не так много; Санзу был единственным, у кого были запасные ключи. В благодарность Мичи забудет о поведении Хару в стенах их временного жилья в «Поднебесье». Упомянув «Поднебесье», на этот раз с ними все было хорошо, никого не арестовали, все были живы, только один человек действительно серьезно пострадал, Таке пожалел его, хотя у него были планы убить друга Такемичи и ранить Эмму. Было бы интересно узнать, что с ним случилось, Ханагаки сожалел, что допустил такую ​​жестокость по отношению к своему новому знакомому, Кеске дрожал в тот день, когда направил свой байк на человека, державшего оружие, тем самым полностью отплатив Таке, его маленький долг. И снова возвращаясь к депрессивным мыслям... Такемичи не может оставаться в прошлом навсегда; со временем его тело снова начнет посылать сигналы о возвращении в будущее. Но он не может так быстро бросить всех, ему нужно решить массу проблем перед уходом, подготовить почву для здешнего Мичи, дождаться Майки и Изану, которым это время нужно решения проблем своих банд и для самих себя, сделать предложение Хинате, оставить памятный подарок для Чифую... Чертовски много всего. Поскольку свобода тяжело давит на его легкие, Мичи обычно выходит в общество и вступает в контакт со многими людьми, но теперь этот шанс пришел к нему случайно. Звонок Шина заставил Такемичи нервничать или даже испугаться, но Ханагаки не смог отказаться от предложения этого человека. Двух зайцев одним выстрелом, и проверить состояние Майки, поговорить с Шином, который как минимум обиделся, встретиться с Изаной, поддержать Эмму, которая наверняка волновалась со всем этим хаосом. Хоть и были мысли, что постороннему человеку было очень странно находиться там в такой особенный день. Как только Мичи согласился, к его дому бесшумно подъехал блестящий черный байк. Шин, не снимая шлема, за которым не было видно выражения лица, подошел и надел аналогичный на Таке, чтобы отправиться прямиком в резиденцию Сано. Непонятно, почему Шиничиро возил Ханагаки на своем транспорте, когда у того был собственный. Молчание Шина всю дорогу тревожило; Такемичи даже почувствовал меланхолию, соскучившись за их обычными отношениями. Когда Такемичи оказался на месте, Эмма обняла его, и он не мог не прижаться к девушке ближе, чем было дозволено приличием. Она готовила все это время, и ее суп из морепродуктов был почти на полпути к финишу. Заметив холодность между старшим братом и Такемичи, блондинка решила им помочь. Девушка сказала, что ее руки слишком устали, чтобы продолжать готовить, поэтому Шиничиро должен закончить это ради нее, пока сама Эмма уберется в прихожей. Конечно, Такемичи должен помочь, и, как обычно, молчание не может длиться вечно. - Разве не странно, что я присутствую в такой особенный день, когда воссоединяется семья, к которой я не принадлежу? – Черные глаза опустились на затылок подростка, Шиничиро заметил дискомфорт парня рядом с ним. Возможно, он был рад, что Такемичи не забыл о его проступках, но пытать его молчанием было бы ужасно, поэтому, как по команде, Сано начал реагировать и отвечать. - Наоборот, было бы странно не пригласить тебя. Ты — причина того, что это «воссоединение» возможно, и к тому же нет человека, который не был бы рад видеть тебя в этом доме. Кроме того, мне сложно представить встречу с Изаной, он потерял ко мне доверие, не принимает Эмму, Майки был его врагом, а дедушка может быть очень странным, так что ты единственный, кто может все исправить... - Шин забыл, что Такемичи застрелил Изану и Майки? На самом деле, эти двое могут его ненавидеть прямо сейчас, он также разбил сердце Манджиро, если вспомнит их ситуацию. - Этот суп почти готов, Эмма очень устала, если не смогла его закончить. – Такемичи повел тему в другом направлении, пробуя бульон и оценивая вкус. - Я думаю, Эмма сделала это из-за нас. – Мичи посмотрел с непониманием, поэтому мужчине пришлось объясняться. – Таким образом, она хотела нас примерить. - Действительно... Только с тобой все не так плохо, есть больше причин беспокоиться о моих отношениях с Майки и Изаной, я даже не смог перед ними извиниться. - Они не ждут твоих извинений, кто в здравом уме потребовал бы их от человека, который всего пару дней назад выглядел похожим на мертвеца... Твой план был более пугающим и безрассудным, чем ты думаешь, в тот раз я мог бы задушить тебя на месте, если бы не был так привязан. - Конечно, план был основан на том, что Изана осознает для себя простую истину, но что, если хоть что-то не пошло так, как было нужно Такемичи? - Это неловко. – Мичи улыбнулся чуть горьковато. — И все же ты меня не задушил. А насчет извинений... Прости, я очень напугал тебя, в тот момент я не думал о реакции окружающих, только о своем плане. Это моя вина, что тебе пришлось увидеть что-то такое жуткое. – Шиничиро потерял Майки в прошлом и пошел на отчаянные меры, чтобы спасти брата. Теперь, пытаясь исправить собственные ошибки, он едва не потерял их обоих разом. - Верно, я не могу просто забыть, когда в моей голове одновременно проносилось столько мыслей. За тот день я испытал невероятное количество эмоций: ненависть к твоим обидчикам и беспокойство твое за состояние; смущение и слабость, когда ты меня поцеловал; удивление в тот момент, когда тот парень сам расправился с виновником; безумие и панику, когда ты застрелил мою семью... Чтобы после, когда я тебя отпустил, опасаясь причинения вреда, все оказалось фарсом. Думаешь, это легко забыть? - Я понимаю, как это на тебя повлияло. Мне очень жаль. – Такемичи склоняет голову от настигшей его слабости с пониманием того, что восстанавливать доверие и теплые отношения между ними уже поздно. - Нет смысла слишком зацикливаться на этой ситуации, я просто немного заигрался, желая надавить на тебя из собственного озорства. Я сейчас совсем не злюсь, возможно, я был зол в момент выстрела, но уже в больнице я пустил все на самотек и понял, что это моя вина. Ничто не помогло бы мне вернуть Изану, если бы все шло по-прежнему. Поэтому я решил, что ты исправишь мои ошибки, как было раньше, и оставил тебя наедине с проблемой. Ты даже пострадал и всё равно довел дело до заключения. Показав Изане мою реакцию на стрельбу в Майки, ты дал понять, что все было на самом деле, а попытка застрелить его друга заставила Изану понять, как он относится ко всем нам, столкнувшись со «смертью». Если бы он не понял этого тонкого послания, он бы не согласился на сегодняшнюю встречу. - Однако я перестарался с эффектами и актерской игрой. – Ханагаки отвернулся, решив продолжить начатое, то есть доготовить суп. Хрупкая фигура на кухне вызывала образы, воспоминания о том, как тело Мичи задрожало в тот момент, когда их губы соприкоснулись. Думать об этом все время было проклятием. - Такемичи, ты... Наш поцелуй... – Эмма забежала на кухню, встав между мужчинами у плиты и наблюдая за процессом приготовления. - Все готово? – Такемичи кивнул. — Отлично, Изана очень скоро будет здесь. Поскольку все уже есть, нужно накрыть стол. Просто... Я не могу вытащить Майки из комнаты, он все время говорит: «Еще несколько минут!» и не открывает дверь. Такемичи, может, ты сможешь его вытащить, пойди и попробуй. – Мичи сомневался в положительном результате этого эксперимента. - Может, я смогу помочь тебе накрыть на стол, пока Шиничиро позаботится о Майки? - Эмма тебя не просто так спрашивает, он мне тоже не открывает. Это несложно, если тот, кто попросит открыть двери — ты, он сделает это так, как будто двери и не было. - И снова Такемичи полон сомнений, но соглашается на приключение и послушно следует в комнату Майки в гордом одиночестве. Он тихо стучит, и в комнате раздаются шорохи. - Позже. – С той стороны раздается голос, заметно, что Манджиро из-за молчания спутал Такемичи с кем-то из семьи. - Извини, можно мне войти? – Проходит всего пара секунд, когда дверь открывается, и Мичи встречают черные растерянные глаза, слегка растрепанные волосы и домашняя футболка. - Привет… - Я не знал, что тебя выписали. – Манджиро бледен, выглядит несобранным и вялым. Это заставляет Мичи думать, что он перепутал дозировку транквилизатора или что Сано оказался намного слабее, чем предполагал Ханагаки. Хотя, возможно, в этом состоянии виноват именно Такемичи. Он нервно потеребил подол своей кофты; с Манджиро было труднее разговаривать, он не такой зрелый, как Шин, и не посвящен в секреты, как Чифую. Майки – молодой мальчик со своими хрупкими чувствами, он также склонен к романтизму и впадению в крайности. И очень жаль, что Мичи — его первая любовь, ведь Ханагаки не может дать ему то, чего так сильно желает его друг. - Майки, ты плохо себя чувствуешь? - Я... Нет, конечно, я просто не выспался. - Он начинает говорить, но останавливается, как будто ему приказали заткнуться после того, как он уже открыл рот. - Я хотел навестить тебя в больнице, но... - О чем молчал Майки? Такемичи еще не представлял, чем это для них может обернуться, хотя у него уже были сомнения, что от одного чиха все не станет просто и легко. - Нам нужно поговорить, пока все не стало слишком сложно, я не хочу, чтобы между нами возникли недопонимания. – Такемичи приближается и наклоняется вправо, чтобы обойти удаляющегося Майки, что позволяет его другу запереть двери в комнату, изолируя их на некоторое время. Такемичи садится на мягкую кровать, одеяла лежат в беспорядке, как будто Майки не может жить без их тепла и тяжести на его коже. Постель Майки почему-то больше не пахнет карамелью, а пахнет незабудками, но Ханагаки понимает... Это его галлюцинации, ведь ни такого запаха, ни его источника поблизости нет. Такемичи уходит от своих мыслей и жестом предлагает Сано подойти к нему, имея в виду сесть на кровать рядом с ним. Дела идут не совсем так, как надо. Майки сидит у ног Такемичи, глядя на своего возлюбленного. - Не волнуйся, я знаю, что ты хочешь меня отвергнуть, хотя ты уже это сделал. Я все понимаю, оружие в твоих руках не было направлено на мою смерть, ты бы этого не сделал. Просто... Пожалуйста, не оставляй меня, потому что я признался тебе в любви. - Майки заплакал, впервые Мичи было так легко их увидеть, до того, как он случайно стал свидетелем его слез, и они были не совсем по его вине, но теперь было ясно, кто нанес эту рану. Такемичи коснулся горячей щеки Сано и вытер появившиеся капли. - Я бы не ушел... Ты всегда думал, что я брошу тебя по такой глупой причине? Хоть я и хочу остаться верным Хинате, которую люблю всем сердцем, мне не было противно из-за того, что ты в меня влюбился, мне было приятно. Но, как ты понимаешь, я не могу принять эти чувства. Я ценю нашу дружбу и не собираюсь ее разрушать, чтобы остановить твой интерес ко мне. Манджиро, я не планирую убегать. - Что-то темное в Майки снова шевельнулось, но не подняло головы, затаилось, чтобы наблюдать и не показываться. - Могу я тебя обнять? - Жалкий тон вкупе с красивыми грустными глазами сделали Майки тем типом, который заставляет Мичи действовать по чужим правилам, как можно отказаться от чего-то милого, когда так красиво просят? Конечно, у других было такое же мнение о Ханагаки. - Обычно ты не просил... Ты можешь, обнимай сколько нужно. – Парень положил голову на бедра Мичи и сцепил руки на его талии. Такемичи нежно гладил Сано по голове, играя, как обычно, с его шелковистыми волосами. Позже он услышал тихие рыдания. - Майки... Ты все еще плачешь? - Я боюсь. Я больше не волнуюсь, что могу потерять тебя и рад, что в моей семье пополнение... Но Изана меня явно не любит, а вдруг я все испорчу своим присутствием? - Ханагаки считает, что, хотя Майки находился под контролем Изаны в будущем, где Ханагаки оказался взаперти, он все равно любил его. Если бы он хотел причинить Майки еще больше вреда, он бы убил Мичи сразу или в самый уязвимый момент для Сано. Но все было не так, Курокава поддержал желание брата оставить игрушку при себе, пусть Ханагаки его забавлял, по большей части всё было только для Манджиро. Возможно, в этой изменённой реальности со временем их отношения станут такими же близкими. - Со временем вы станете совсем как настоящие братья. Просто будь терпимее к нему и к себе, не торопись, не обязательно вести себя совсем по-другому. Он привыкнет к новой семье, а ты к нему, а не к образам, построенным для удобства. - Я не хочу с ним встречаться в подобном виде, пойду умоюсь. - Майки поднялся с колен и посмотрел на Такемичи - Такемиттчи, ты... Возьми мою футболку, я испачкал твою вещь. - Действительно, часть одежды были мокрыми от слез. В какой-то степени Таке привык носить вещи Майки. Когда он ушел в ванную, Мичи снимал верх, чтобы заменить его, в этот момент вошла единственная девушка в доме и Такемичи пожалел, что не запер дверь. - Ох. Извини, я не думал, что это ты. Я хотела сказать... - Эмму заметно смутил обнаженный вид их гостя, взяв себя в руки, девушка сказала, что собиралась изначально. - Спускайтесь вниз, времени осталось мало. Как только Майки привел себя в порядок, они вдвоем спустились, по просьбе младшей сестрёнки Сано, и присоединились к остальным в доме. Как раз раздался звонок, возвещающий о прибытии гостя. На пороге эта разношерстная толпа встретила двух человек, хотя ожидали только одного. Для Такемичи это означало только одно: его долгая работа все еще продвигалась вперед. - Почему вы застыли в проходе? Для начала представьтесь, кто из вас мой внук, зачем заставлять старика напрасно ждать... - Тон дедушки был не таким дружелюбным, но, видимо, у него всегда была подобная манера говорить. Изана посмотрел на мужчину немного трудным для чтения его настроя взглядом.  - Я не ваш внук, мама... Карен солгала о нашем родстве. – И вновь этот сценарий. Упрямство этого парня можно сравнить разве что с эпическими героями греческих мифов, Такемичи назвал бы это гранью идиотизма, даже не осознавая, что он сам такой же, просто в других обстоятельствах. - Не морочь мне голову, ты тот Изана, о котором заботился Шин? - Да, я Изана Курокава. - Видишь, ты можешь, когда захочешь. С этого дня я Мансаку Сано, твой дедушка, остальное ты знаешь. – Дедушка похлопал своего нового внука по плечу. - Не будь слишком строг к Шину, я ему уже десятый пинок за плохое поведение дал. Позаботься ради меня об остальных моих внуках, Майки беспечен и своенравен, но я надеюсь, что ты его примешь. А Эмма – моя любимая внучка, поэтому я прошу обеспечить ее безопасность. Если подумать, кто это рядом с тобой? – Рядом с Изаной, конечно, стоял Какучо, его взгляд был немного неловким. - Это... Мой младший брат, я заботился о нем с нашей первой встречи в приюте, и он тоже заботился обо мне. Он был единственным человеком, кроме Шиничиро, который был со мной и делал меня менее одиноким. - Извините, что не представился, я Какучо. Меня не должно быть здесь, но... - Еще один внук, семья растет, заходите, невестка накрыла стол. - Дедушка Сано похлопал высокого парня по плечу. А потом он сказал следовать за ним к столу, двое гостей ушли, а Мичи остался думать о небрежно брошенной фразе старика. - Невестка? - Кроме Эммы, здесь не было девочек, но она была внучкой Мансаку, так кого же он назвал своей невесткой? - Я думаю, это о тебе. - Сказала Эмма, подтвердив самые большие опасения Такемичи. Что с ним такого случилось, что ему продолжают давать странные прозвища? - На тебе фартук нашей матери. — Наконец объяснил Майки. - Что? Почему мне никто не сказал? - Ну... Ты так уверенно это надел, что мне стало стыдно тебя останавливать. - Сказал Шиничиро, вспоминая, что к этому привело. В тот момент он все еще дулся. Знакомство с новыми членами семьи плавно перетекло в столовую, где собравшиеся за столом люди продолжили общение. За все это время у каждого из них накопилось множество вопросов; они затронули почти всех, а не только Изану и Какучо. Такемичи слушал внимательно, пока не вмешиваясь. Его заботил только теплый суп и другие вкусности на столе, когда Мичи видит еду его мозг больше не хочет работать. - Вы двое где-нибудь учитесь? – Дедушка обратился к сидящим напротив него людям, хорошо, что стол был большой, чтобы вместить всех присутствующих сегодня.  Какучо заволновался, поэтому Изана ответил на вопрос сам. - Нет, я основал банду и зарабатываю на ее делах, и Какучо мне помогает. - «И снова эти банды», — было ясно по лицу старика. Сколько ни рассказывай детям, они все равно будут настаивать на своем, только Эмма еще не свернула на эту скользкую дорожку. Что если маленькая фея сможет создать группировку? С другими ничего не поделаешь, но какой пример подают эти идиоты маленькой девочке? - Напомни, сколько вам двоим лет? - Мне восемнадцать, а Какучо пятнадцать, он почти ровесник Эммы. — Ну, Изана не видел ничего плохого в том, что его юный друг не ходит в школу. Пока он не уйдет, с Хитто все будет в порядке. - Не в этом дело, с тобой все в порядке, но парню нужно пойти в школу, чтобы получить знания и опыт общения с другими людьми. Какого черта? Первый идиот всегда шлялся со своей бандой и до сих пор одинок в своем возрасте. - Дедушка, я только недавно пошел в школу... - Ты просто штаны там просиживал, хорошо, что хоть руками работать научился, делом управлять. Второй идиот тоже ничего не видит, кроме своих «Свастонов», посмотрим, к чему это тебя приведет. Единственный успех в том, что о тебе позаботятся твои люди, тот самый Доракен! – Придирки продолжались. - Но я получаю хорошие оценки, даже если не хожу в школу... - Такемичи кивнул, это правда, что Майки гений. - Ты не вырастешь человеком, если будешь таким беспечным. Теперь я узнаю, что даже эти два новых идиота вообще не ценят образование. Изана, если подумаешь о более честном деле, приходи в мое додзё, эти двое все равно его не унаследуют. – Курокава широко раскрыл глаза, почему-то ему сделали это предложение. - Но я не ваш кровный родственник, и меня никогда не учили наследованию. - Он не ученик Сано, он буквально чужак, хотя Шин показал ему все, что знал. Кроме того, есть еще двое прямых наследников бизнеса. - Дел там много, эти двое тоже ничего толком не знают, один даже не собирался ничего делать, а второй - гений по натуре и не умеет никого учить. Лучше отдать его тому, кто постарается и оценит его, чем пытаться сохранить свою кровь. Ты кажешься умным парнем, так что быстро научишься и, возможно, тебе хватит ума расширить мое наследие. - Вы уверены? Это... - Это важно, то, чего Изана не мог получить, например, «Драконы» Шина, байк Майки или близость с семьей, как у Эммы. - Я передам наследство внуку, почему я должен сомневаться? Только ты должен решить вопрос с младшим братом, пусть он учится, как нормальный ребенок. - Тема снова возвращается к образованию, Такемичи мысленно согласился с этим, его другу пора идти в школу. - Я бы хотел помочь Изане... - Какучо попытался отвлечь их от разговоров. - Нет, господин Сано прав, Какучо, тебе следует учиться, и тогда я смогу присутствовать на твоем выпускном. - Это цель на ближайшие годы для этих двоих. - Это чудесно, зови меня дедушкой, дурак, и ты, Какучо, тоже называй меня дедушкой. Хоть кто-то в этом доме меня уважает, кроме Эммы, дорогая, как твои дела в школе? - Сано снова обратил свое внимание на свою прилежную внучку. - Все в порядке, дедушка, у меня очень хорошие оценки, а еще Хина и Юзуха, хотят пригласить меня на прогулку, могу я пойти на следующих выходных? - Мансаку кивнул, Эмме было трудно заводить друзей из-за братьев, но теперь у нее есть хорошие подруги, мужчина догадался, что причина в ребенке, что заставил Шина признать правду об Изане, и привел этого парня домой. - Конечно, милая. Итак, теперь о следующем... Почему невестка в таком состоянии? Вас настолько избили, что вы не смогли присмотреть за одним ребенком? Или это ваша вина? Ребенок, они тебя обидели? — Судя по всему, он действительно обращался к Такемичи, тот чуть не задохнулся, поняв это, ему пришлось ответить, чтобы мужчина не рассердился. - Что? Нет, это неправда... Я сам поранился, меня даже с ними не было. - Ну да, его дважды оставляли вне игры, сначала Майки, потом Изана. - Дедушка, а почему я невестка? – Сано-старший посмотрел сначала на Майки, который отвернулся; когда взгляд его упал на старшего внука, он прикрыл губы салфеткой; их фея покраснела; и даже новые дети отвернулись. Мужчина погладил усы.  - Хм, со временем ты поймешь. - Мичи, подай мне соус. – Девушка решила отвлечь их от темы с новым способом называть Такемичи и реальным участием в этом братьев и сестры Сано. Такемичи действительно отвлекся и передал то, что искала девушка, поставив тарелку полную соуса перед Эммой. - С каких пор ты его так называешь? – Манджиро внимательно посмотрел на сестру, чувствуя легкий налет соперничества. - Ты не против, Такемичи, я могу тебя так называть, да? – Ханагаки растерянно кивнул, в любом случае, это всё его имя, Майки уже сотни раз исказил его. И Доракен не должен убивать его за это, если узнает. - Видишь, Мичи дал мне разрешение. – Эмма выглядела гордой, а Ханагаки выглядел смущенным. Он едва мог выдержать еще пару взглядов в свою сторону; Семья Сано не стала бы убивать его прямо сейчас, думая, что он хочет соблазнить их младшую сестру? - Так просто? – Громко воскликнули двое из трёх братьев, но последний прошептал. Какучо благоразумно промолчал. - Такемиттчи, ты играешь с моей сестрой? Это неправильно, ты сказал, что не предашь Хинату. К тому же ты не так обрадовался, когда я придумал для тебя прозвище, а ты мой капитан! – Блондин схватил Мичи за руку. Если задуматься, о каком счастье может идти речь?  Ханагаки плакал в тот день, когда Майки назвал его этим именем. И что с того, что он капитан, да, он капитан «Тосвы», а Сано — его лидер, но при чем тут это? - А? Майки... - Почему он твой? Тот факт, что он является членом «Тосвы», не означает, что он твоя собственность.  – Блондинка схватила Мичи за другую свободную руку. Эти двое участвовали в перетягивании каната под именем Ханагаки. На него так любили давить со всех сторон, что казалось, что это семейная традиция. - Он все еще член «Поднебесья», а это значит, что он мой. – Вмешался Изана и прервал ссору между ними. - Я знал его гораздо раньше, не значит ли это, что как друга детства я легко могу назвать его своим? - Было грубо хвастаться, что Какучо видел маленького Ханагаки. - Хм, я думаю, что Такемичи, как старший, получит... - Заткнись, старый извращенец!!! – Двое отреагировали молниеносно. Хорошо, что инцидент вообще не затронул никого из семьи Сано, а Такемичи остался для них хорошим другом. Все, о чем он мог думать раньше, это то, как его поступок повлияет на его близких, оказалось, что все его решения были правильными, что сняло часть напряжения. Шиничиро долго плакал, сидя в углу и разбрасывая вокруг сырость. Его дети ненавидят его, почему они не могут быть такими же добрыми ангелочками, какими были раньше? Он счастлив, что у них есть шанс быть вместе благодаря Ханагаки. Шиничиро, естественно, простил Мичи за его действия; у него никогда не было намерения причинить вред людям, которых он любил. Но теперь возникла проблема: Такемичи был полон решимости навредить себе. Несложно догадаться, что парень, который видит результаты, сравнивает их со своими действиями и считает свои методы эффективными, а значит, будет продолжать это делать. Должны ли были остальные узнать о новой травме Мичи, которая бы изменила их отношение на более заботливое? Может быть, со временем Шин откроет глаза окружающим Ханагаки, но пока он будет молчать, просто потому, что этот парень более проницателен, чем его младшая версия, и о них обоих нужно заботиться, они одинаковы в своих желаниях. Когда желудки у всех были плотно набиты едой, за окном снова пошёл снег. Такемичи выскочил прямо в футболке Майки, пытаясь поймать первые снежинки, от чего тут же получил нагоняй. - Эй, если ты еще раз забудешь свою теплую одежду, я превращу тебя в капусту. – Шин накинул куртку на плечи и обернул шарф вокруг шеи Ханагаки. - Это в паре шагов от дома, я бы сразу зашёл. - Шин прав, ты только недавно избавился от лихорадки. – Носа Такемичи тронул аромат кофе, он повернул лицо в сторону источника запаха. Раньше там был гиацинт, может быть, сейчас запах кофе стал гуще... - Изана пьет слишком много кофе. - Он высказал свое мнение совершенно прямо. - Мне нравится вкус, он довольно приятный. Кофе бодрит, хоть и считается вредным, но содержит меньше кофеина, чем чай. – Фиалковые глаза скользнули по нахмуренным темным бровям. Парень попытался пальцем разгладить морщинку задумчивых бровей Мичи, но был далековато. И тут Ханагаки вспомнил слова, сказанные ему Изаной, когда он пошел в бой против «Свастонов». Такемичи все еще не мог понять, хочет ли Изана смеяться или говорит серьезно, но в любом случае это сбивало с толку. С тех пор, как Мичи увидел Изану в доме Сано, у Ханагаки сложилось впечатление, что его избегают. - Изана, тебе некомфортно в моей компании? - Знаешь, почему люди исключают тебя из таких событий, как сражения? - Ну... - Потому что ты задаешь очень глупые вопросы, всегда сомневаешься в себе и теряешь рассудок, когда люди в опасности. Если бы я ненавидел тебя, я бы не позволил тебе подойти так близко. – Парень от скуки положил голову на ладонь, уже сидя на пороге и наблюдая за затихшим Мичи. - Тогда я рад. – Изана смущенно отвел взгляд, посчитав улыбку парня слишком красивой для его глаз и душевного спокойствия. - Такемичи, спасибо, что открыл мне глаза, за этот выстрел, который ты сделал… — Курокава медленно встал, приближаясь к брюнету. - Ты говорил это раньше, но я не поверил, я действительно выбрал Какучо. – Лицо Изы было слишком близко к лицу Таке, их носы почти соприкасались. - Не так близко. – Майки ударил рукой по коже лица старшего брата, и послышался громкий шум. Такемичи отступил, зеркально отразив действия главы «Поднебесья». - Не смей указывать мне, что делать, малявка. - Темные пальцы потянули Сано за волосы, в ответ Манджиро потянул парня за щеку, Такемичи мог только молча наблюдать за хаосом. Теперь его эмоции были тяжелыми, ему хотелось смеяться, плакать или даже одновременно. - Ребята, вас ничего не беспокоит? – Спросил Шин у младших, поскольку Такемичи был буквально раздавлен тушами дерущихся между собой ребят. Майки и Изана были наказаны и приговорены к стоянию на коленях, и все из-за небрежного обращения с травмами Ханагаки. - Какучо, что ты там делаешь? Я приказываю тебе нести это бремя вместе с твоим... Старшим братом? - Нет, ты это заслужил, так что прими наказание с честью... Брат. – Ханагаки развернулся и ушел, у него были неотложные дела. - Такемичи, что ты прячешь в кармане? – Но Какосик был внимательнее. - Там ничего нет. - Говорит Ханагаки, в то время как Шин довольно ловко выуживает из кармана куртки пачку сигарет, но, видимо, забыл и оставил их там. - Мои сигареты? Если ты хотел их выкурить, это воровство. - Я просто одолжу одну... - Запрет на курение еще действует, мне стоит закрыть тебе рот и разрешить открывать его только для еды и воды?! Никаких сигарет! – Какучо страшен, когда злится, но Такемичи не выйдет из этой борьбы, не попробовав. Он грустными глазами смотрит на заядлого курильщика и просто хорошего во всех смыслах человека. - Не смотри на меня, ты слишком молод, чтобы курить. – Эта игра не работает с Шином. - Изана? - Я пересмотрел свои взгляды на вредные привычки, сигареты действительно вызывают сильное привыкание, они вредят здоровью и влияют на психическое состояние, это для тебя слишком, не лучше, чем алкоголь или наркотики. - Майки?! - Я не знал, что ты куришь... Ты начнешь кашлять, как Шин, так что нет. - Его последний фронт. - Эмма... - Это вредно для здоровья и внешности, зачем тратить деньги на средства по уходу за кожей, если все испорчено твоими вредными привычками, цени мою и Хинаты работу. — Правильно, Эмма, Хина, а потом и Юзуха при каждой возможности давали ему косметику. Мичи чувствует себя Баджи, для которого Казутора купил шампунь... Хорошо, что запах Такемичи всех устраивает. - Я не модель... Почему я должен заботиться о своей внешности? - Ради вкусов твоей девушки. - Стоит отметить, что Хинату не волнует, как выглядит ее парень, она просто подчиняется желаниям Эммы. Ханагаки прекрасен сам по себе, но почему бы не подчеркнуть это? Проблем больше не будет, он по-прежнему продолжает цеплять парней и девушек. - Что вы делаете? – Дедушка вышел посмотреть, почему на улице такой шум. Оба мальчика все еще стояли на коленях, пока Эмма спорила с Такемичи. В образе пожилого мужчины Мичи увидел свое спасение. - Дедушка, как насчет того, чтобы сделать семейное фото с Изаной и Какучо? – Идея была тепло принята стариком, как и другими людьми в этом доме. Решили сфотографироваться за столом, там было больше места и не так холодно, как на улице после того, как выпал снег. Конечно, Мансаку планировал сделать фотографию в своем саду в будущем, когда посадит еще одно дерево, чтобы поприветствовать своего нового внука... Со временем деревья, олицетворяющие его других внуков, увидят новое молодое дерево, высаженное в честь Изаны, спустя время в саду появится такие же для Какучо и Такемичи, но Мансаку все еще думает только об одном из них. - Такемичи, иди сюда. - Голос девушки призывает Ханагаки присоединиться к групповому фото их семьи. Это то тепло, которого ему не хватало раньше. - Если никто не возражает... На фото Такемичи сидит в центре, лицо его смущено, алые щеки и вишневые губы создают красивый контраст с кожей, глаза светятся теплым блеском, черные кудри взъерошены рукой сверху, это Шин, который положил руку на голову Мичи. Его лицо повреждено, но на снимке этого не будет заметно. В рядах, по левую руку, стоит Майки, лицо его спокойно, уголки губ он слегка приподнимает, решив теперь защитить то, что ему дорого, в том числе и от самого себя. Эмма втиснута с того же конца, что и Манджиро, она действительно красиво и женственно улыбается в камеру и, пока никто не знает, что в этот момент она уже приняла предложение Доракена встречаться, на этом фото она держит Мичи за руку, сидя очень близко к нему. Справа от Мичи сидит пожилой мужчина, улыбку которого трудно различить в густых усах, но добрый взгляд передает ее полностью. Шиничиро стоит над Такемичи, положив руку на его волосы, он скоро снова попытается вернуть что-то важное, но сейчас он очень веселый. Изана находится рядом с Шиничиро, он застенчиво улыбается, как и его названый брат, они с Какучо очень близки, поддерживают друг друга в волнительный для обоих момент. Хотя это всего лишь фотография, которую предложил сделать Мичи, она сохранится в семейном альбоме Сано. Ханагаки пока не планирует исчезать; он греется счастьем своих близких. Конечно, прощания неизбежны, но время для них еще есть. До долгожданной встречи с будущими повзрослевшими детьми осталось еще несколько важных дней. - Спасибо, что подвез, Шин. - Такемичи встает с байка Шиничиро и благодарит своего товарища-путешественника во времени. - Ты скоро уйдешь? Я имею в виду в будущее. - Не так скоро, мне нужно решить свои проблемы. Улучшить оценки, навестить Хинату, попрощаться с Чифую... Я хочу наслаждаться спокойствием, если, возможно, там меня ждут не меньшие испытания. - Пока мы живем, постоянно проходим испытания, делаем выбор и совершаем ошибки, не зная последствий. Ты слишком долго жил прошлым, зная о событиях, которые могут нас ожидать, поэтому боишься неизвестного. Или тебя пугают воспоминания о других вариантах будущего... Такемичи, не оставайся здесь надолго, чем дольше ты остаешься, тем сильнее искушение цепляться за свои способности и снова кружить по тому же пути. Я всегда тебя пойму, хоть ты и доказал, что можешь быть абсолютно непредсказуемым, я все равно найду в себе силы тебе поверить... - Спасибо, Шин, я уйду, когда решу все вопросы... Мне будет очень не хватать этого времени, так что береги себя, чтобы мне не пришлось возвращаться и поддаваться искушению. - Как прикажешь. Иди уже домой, а то простудишься. – Шин обнимает Ханагаки и мягким взглядом следует за ним до самой двери дома. Такемичи остается один, в молчании, с кублом противоречивых мыслей, из которого его выводит телефонный звонок. - Кисаки, что-то не так? - Тебе еще предстоит исполнить мое желание, я буду ждать тебя завтра в семь в торговом центре возле фонтана на первом этаже. Я возьму с собой Ханму... - Звонок прерывается гудками, у Ханагаки появился вопрос, будет хоть кто-нибудь спрашивать, свободен он или нет? В любом случае ему нужно сдержать свои обещания, школа переносится на понедельник, на этих выходных он может купить Хинате кольцо и подумать о подарке для Чифую. А пока он склонен обнимать подушку и подумать о том, каким будет желание Кисаки Тетты.