Взгляд Времени выражает тоску

— ты точно уверен, что хочешь сделать это?.. — выражение лица юноши выражало открытую неуверенность. он не был готов спорить, но и решиться ещё не мог. — я сказал тебе «да» уже множество раз, что ты ещё хочешь услышать, братец? мы не можем знать, как долго мы сможем следить за мирами и реальностями, да даже сейчас, не смотря на масштабы наших сил, мы не можем уследить за абсолютно всем! мы также не можем быть уверены, что абсолютно все и каждый будут использовать наш дар во благо, да и не только мироходцы могут вредить мирам и вселенной. нам нужен тот, кто сможет помогать нам и заменить в случае нужды! тем более, что уже как-то поздно делать шаг назад. точно не тогда, когда всё почти готово… — за глубоким вдохом последовал достаточно громкий выдох, чтобы всё недовольство говорящего можно было прочувствовать одним лишь дыханием. — хорошо… хорошо, я верю тебе и в тебя. — спасибо, Эграсса…

***

невысокое создание, своими размерами напоминающие, пожалуй, человеческого подростка, сидело напротив двух Первых, с интересом разглядывая их. его белоснежные глаза, кажется, светились словно звёзды или искры. его собственная искра была другая… она словно источала холод, но несла свет. да, это определенно бы подошло, учитывая то, к чему они будут его готовить. — а как мы будем его звать? — блондин смотрел то на своего брата, то на… его точно можно назвать ребенком? он — их творение, но Эграссель не был уверен, что для него подойдёт такое понятие, как возраст. — о, так ты хочешь всё же воспринимать его как живое существо и, возможно, даже ребенка? — парень улыбнулся, тихо усмехаясь, из-за чего его плечи и лежащий на них шарф дёрнулись. он определенно насмехался над ним! Глассгарфовец наклонился к сидящему в кресле малышу, что своими большими глазками с интересом следил за, видимо, своими создателями, пока что не произнеся ни слова. Белоснежные глаза сильно выделялись на фоне чёрных волос по плечи и такой же черной кожи. Эграссель при виде этих волос невольно поглядывал на Лололошку, чьи волосы были примерно той же длины, но убраны самим же эльфом в аккуратную косу. как быстро дитя даст ему заплетать такие же себе? — хей, глазастик, да тебя бы с твоими глазами называть Тириэлем, что думаешь? — существо издало звук, похожий на урчание жителей края и прищурило глаза, определенно улыбаясь. Ло протянул руку к его волосам, трепля по макушке, на что тот лишь прельнул к его руке, продолжая свою тихую песню. Эграсса, смотря на эту сцену, невольно заулыбался, но быстро отдёрнул себя, непонимающе глядя на лучшего друга. — ты хочешь назвать его Смотрящим? это какая-то твоя шутка или ты действительно хочешь назвать ребёнка в честь того, чем он должен будет заниматься? — Светик-Светик… я хочу назвать его Тириэлем. он будет маленьким лучиком света его собственных больших глаз для нас, Первых, а кем он станет в итоге уже не так важно. как бы я не надеялся на то, что он станет замечательным смотрящим за порядком, если бы я действительно хотел, чтобы он непременно делал именно это — не пожалел бы сил на то, чтобы создать его уже взрослым. Эграсса, нам обоим уже не один век и мы оба должны понимать, что, как бы это эгоистично не звучало, этот ребёнок в какой-то степени необходим нам в любом возрасте. сейчас мы можем в кои-то веки почувствовать себя… обычными существами, которые, если и заведут семью, то не увидят смерть даже собственных внуков, не говоря уже о детях или партнёре. ростить его… это должно пойти всем нам на пользу, мы можем вырастить из него кого-то, кто будет лучше нас всех и я пойму, если ты посчитаешь, что я зашёл слишком далеко в планах на этого ребёнка. Юное порождение света дёрнуло своего «родителя» за рукав, словно требуя продолжить ласку. его глаза опять щурились, но на этот раз в недовольстве и ожидании. словно его взгляд выражал его недовольство и жажду тепла создателя. пока владелец клетчатого шарфика лишь усмехнулся, продолжая гладить дитя, которое наконец прикрыло обратно свои глаза, вновь урча, эльф, закончив обдумывать слова друга, заинтересованно наблюдал за взаимодействиями этих двоих. — почему он молчит? — что? — Ло явно не ожидал подобного вопроса и просто уставился на друга. — почему Тириэль ничего не говорит, но ты при этом, к слову, кажется его понимаешь. он словно говорит глазами… и я не совсем понимаю, есть ли у него вообще голосовые связки. — мужчина, кажется, слишком увлёкся своим вопросом, потому что он определенно не заметил то, как переглянулись объект его вопросов и его создатель. — что думаешь, Малыш Лу? скажешь что-нибудь для того, чтобы мамочка Эграсса перестал беспокоиться? — мамочка Эграсса? Малыш Лу? Ло, почему я мама и почему он — Время? я, кажется, единственный здесь ничего не понимаю… — его негодование прервал тихий хрип со стороны Смотрящего, который приоткрыл свой… рот? и, видимо, делал что-то, что напоминало то, как прокашливаются существа после долгого молчания или избавляясь от хрипоты. — мама Эграсса? — его голос звучал хрипловато, но, кажется, особо не отличался от других детей, если не считать отсутствия высоково тембера, присущего детям. явно довольный Первый вновь потрепал своё создание по голове, тепло улыбаясь ему. другой Первый в это время вышел из оцепенения и наконец подошёл к ним ближе, присаживаясь перед Временем, словно пытаясь поровняться с ним ростом. вышло у него не очень хорошо, теперь эльф казался даже скорее ниже, но никого из присутствующих его не волновало, разве что заинтересовало остальных присутствующих, а если быть точнее, то двух. — я Эграссель, но ты можешь звать меня просто Эграссой или Селем, Тириэль. я хороший друг твоего папы Ло и, видимо, буду тоже тебя учить. очень рад с тобой познакомиться! — попытка, видимо, познакомиться с Лу вызвала у Лололошки гримасу, отражающую его попытку тотчас не рассмеяться. творение же заулыбалось, протягивая эльфу свои ручки и, радостно заурчав, ещё раз обратился к нему. — мама Эграсса! — названный, немного смутившись, протянул руки в ответ, подхватывая его на руки и, взяв его поудобнее, встал на ноги. — хорошо, можешь называть меня мамой! я не против, Малыш, но тогда этот Дуролошка будет папой. — малыш кивнул, явно доволен такой сделкой. названный «папа» молча смотрел на них какое-то время, пока в его голове что-то не щёлкнуло. — ну что, мама, расскажите нашему малышу побольше об этом и мире и кто вы вообще такие? и, мне кажется, наш малыш будет рад через какое-то время познакомиться со своими дядями и тётями. что думаешь, мама? — Эграссель, на руках которого всё ещё был Смотрящий, заметно покраснел и хмуро смотрел на говорящего. — конечно позовём, ты ведь знаешь, как будет недоволен Вальдхар, если ему не сразу покажут племянника! — тут ты прав… да и Фалинда будет рада ребенку. Лололошка, уйдя в свои мысли, совершенно не заметил того, как Лу начал тянутся к ушам Эграсселя. тот, в целом, тоже этого не заметил, так что это стало сюрпризом сразу для двух Первых. — а почему? — все ещё аккуратно держа «мама» за ухо, он оглядел старших, — почему у мамы ушки острые? осознав, что именно у них спрашивают, они рассеялись, чем явно озадачили ребенка. первым поутих Ло и, утерев метафорические слезы, он начал отвечать. — дело в том, Лу, что мама Эграсса — эльф. это такие создания высокого роста с острыми ушками, которые очень любят себя, книжки, свою семью и узнавать что-то новое — пока дитя задумалось, Эграсса насмешливо фыркнул. — вот это у тебя определения, конечно… — всё для молодого поколения, Ушастик! — почему у него вообще присутствует возраст почемучки? — как это почему, Светик? всё очень просто! во-первых, это делает его более человечным. со временем это пройдет, но сначала так будет даже проще. во-вторых, это будет нам большой помощью в объяснении ему устройства вселенной. просто просто появится со знаниями и получить их — это не одно и тоже! тебе ли не знать, как же здорово познавать мир вокруг себя, а в нашем случае он ещё и не один! ну, а в-третьих, это облегчило процесс создания. ты знаешь, как это было бы тяжело — создать ребенка, который уже всё знает и не задаёт таких простых вопросов? — Ло мечтательно вздохнул — да и, в-четвёртых, мы — существа с опытом не в один век, мы столько всего знаем и умеем! Я неужели тебе бы не хотелось всё это рассказать, показать и объяснить Тириэлю? — кажется, что оба слушали его одинаково завороженно, но после окончания этого монолога на Эграсселя смотрела не одна, а две пары глаз. и одна из них — белая. совершенно не понимая, чего же эти двое хотят от него, эльф ещё раз оглядел их и уселся в кресло, в котором ранее сидел Лу. сам же малыш теперь брал не на руках, а на коленях. — хорошо-хорошо, почемучка нужен, но как скоро звать братьев? — думаю, что нам хватит где-то месяца, чтобы обжиться…