Железо внутри, железо снаружи

В главной спальне дома Арк царила тишина, что лишь изредка нарушалась приглушенными криками ночных птиц. Хозяева дома уже давно научились не обращать внимания на это неудобство. Джунипер и Николас спокойно спали в своей кровати, освещённые слабым отсветом луны, когда внезапно лежавший на прикроватной тумбочке свиток разразился сигналом входящего вызова. Николас на ощупь нашарил устройство и наконец, разлепив глаза активировал свиток. — Слушаю. — недовольно буркнул глава семейства, он особенно не любил внезапные ночные звонки. — Боевая тревога! Триста тридцать три! Машина за вами вышла! — быстро произнес знакомый голос одной из гарнизонных связисток.   Эти слова были особенными. Они заставили моментально собраться. Сонливость улетучилась. — Вас понял! — резко ответил Арк и отбросив замолчавший свиток, быстро вскочил с кровати и направившись к шкафу. — Что случилось, дорогой? — спросила Джунипер, протирая глаза и включая лампу. Неясные беспокойство и тревога словно снежный ком принялись нарастать внутри матери семейства. Нечто странное. Она почувствовала это, но пока не могла осознать. Случилось ужасное.    — Обнаружена стая гримм. — с внутренним напряжением в голосе объяснил Николас, надевая своё снаряжение и бережно извлекая из реликвария Кроцеа Морс. Отслеживание миграции гримм и контроль их популяции были одними из приоритетных задач для охотников. Требовалось внимательно наблюдать за стаями монстров и при необходимости уменьшать их поголовье, но делать это так, чтобы не привлечь их крупные скопления к населенным пунктам. В основном эта непростая работа протекала спокойно. Здесь трудились профессионалы своего дела, но, к сожалению, иногда случались досадные рецидивы. Неучтенные и не выявленные вовремя стаи гримм, становились серьезной угрозой. Внезапность их нападения могла вызвать значительные затруднения для защитников и даже жертвы среди мирного населения. Всегда в таких случаях собирали всех охотников и отправляли их на усиление гарнизона в качестве мобильных ударных групп. Сама Джунипер хоть и прибывала в отставке, но регулярно отправлялась на помощь по собственной воле, несмотря на все попытки мужа отговорить ее от подобного безрассудства. Безусловно, она уже не могла сравниться с охотниками находящимися на пике формы, однако благодаря своему опыту и сноровке оставалась ценной боевой единицей.   — Я с тобой. — коротко заявила Джунипер, вскакивая с кровати и начиная стремительно собираться, в лучших традициях атласовских военных. — Дома сиди. — безнадежно попросил Николас, заранее зная ответ и параллельно застегивая последние ремешки кирасы. — Побойся Близнецов. Ты же инвалид и мать моих детей, а все равно лезешь в первые ряды. Куда это годится? На меня уже скоро пальцами будут показывать… Как же жену не жалею и таскаю с собой на боевые выходы…     — Милый, знаешь что? — Что? — Я этим великовозрастным сплетницам пальцы сама переломаю. — Джунипер нехорошо прищурилась и, посерьезнев, продолжила. — Ты меня знаешь. Я людей в беде не брошу. — Знаю. — смиряясь выдохнул Николас и слабо улыбнулся. — Как не знать? Поэтому я тебя и позвал замуж.   — Вот и отлично. — мать семейства Арк отзеркалила улыбку супруга. Она боялась. Нет, не гримм и не смерти, хотя и это тоже было. Глупо отрицать очевидное. Ее неизбывно пугала возможность потерять нечто важное и дорогое. Не проходящий страх за близких. Нельзя сидеть, сложа руки и надеяться на лучшее. Нужно действовать смело и решительно, а иначе она себя не простит. Джунипер быстро надела своё боевое снаряжение. Легкий бронежилет. Потрепанные штаны и куртка с защитными вставками для плеч, локтей и коленей. Армейские ботинки старого образца, что были в некотором роде предметом ее особой гордости, непросто найти такую обувь под ее небольшую ступню. Все это было неновым и побитым безжалостной эксплуатацией, однако, все еще вполне пригодным к употреблению. — Жон предлагал тебе новое оружие на заказ. Почему ты отказался? — Кроцеа Морс – это древняя реликвия славного рода Арк и я, как глава, обязан им владеть. — произнося эту пустую формальность Николас внутренне поморщился. Он просто-напросто не хотел иметь ничего общего с Жоном. — Вредный старик. — подколола Джунипер. — Так нравится юродствовать с этим музейным экспонатом? Вот повредишь его в бою и что тогда? К кому пойдешь чинить? — А я осторожно. — Николас не поддался на провокацию жены.      Но стоило признать, что Жон оказался великолепным кузнецом. Самородком и даже гением. Настоящим мастером. Как жаль, что он не его сын. Не наследник. Чужак в его доме. Николас с грустью наблюдал, как Джунипер вынимает из оружейного сейфа Сидирос Димургос или Железный Творец, такое имя ему дал Жон использовав один из давно мертвых языков Ремнанта. Небольшой фехтовальный щит, носящийся горизонтально и закрывающий предплечье и кулак, очень лёгкий и прочный. Его украшала превосходная инкрустация серебром в виде замысловато переплетенных виноградных лоз. Но щит был простой безделушкой по сравнению с мечом. Идеально сбалансированное оружие с широким вороненым клинком, трехдольным у эфеса и незаметно переходящим в шестигранник примерно на середине. Сложный эфес из частично позолоченной резной стали с крестовиной, верхним защитным кольцом, средним защитным кольцом и изогнутой пальцевой дужкой. Кожаной оплеткой на рукояти с шелковой тесьмой и изящным навершием в форме граненого трилистника. Николас отвел глаза и неслышно выдохнул. Тяжело. Все это было тяжелым и бесконечно изматывающим испытанием на прочность. Оно опустошило душу. Выжгло все дотла. Остался только пепел сожалений. Жон не его сын. Охотник понимал эту истину. Он может усыновить мальчишку из детского приюта и Николас не сомневался, что полюбит этого ребенка как родного. Он станет ему настоящим отцом хоть их и не будет связывать общая кровь, но Жон… Нет. Наконец сборы закончились, и они быстро покинули спальню и направились к прихожей. Проходя рядом с комнатой Жона, Джунипер насторожилась. Её сын не вышел им навстречу, как раньше бывало. Он невероятно чутко спал и всегда реагировал на посторонние звуки. Жон моментально просыпался в любое время и выходил проверить, при всем при этом, он ни разу не выглядел сонным, постоянно собран и готов действовать. Джунипер и Николас уже не раз поднимались ночью по тревоге и отравлялись на усиление. Жон неизменно предлагал им свою помощь. Они, конечно, отказывались. Но в такие моменты оба родителя замечали, что это не подростковое стремление выделиться, или что-то доказать, не способ прославится и стать героем, а желание исполнить непонятный долг, следовать данному слову, словно солдат Атласа. Такое поведение подростка безмерно удивляло. — Подожди! Дай кое-что проверить! — попросила Джунипер, остановившись у двери в комнату Жона. — Время! — нетерпеливо напомнил Николас. — Машина уже ждет. — Подождет. — веско уронила обеспокоенная мать, подходя к комнате сына. Она несколько раз тихо постучала. Ответа не было. Жон никогда не заставлял ее ждать. Странно. Необычная тишина за дверью лишь еще больше усилила ее беспокойство. — Жон, я вхожу. — негромко предупредила Джунипер, она не хотела разбудить девочек. Дверь без скрипа открылась, будучи хорошо смазанной. Привычная смесь запахов железа, машинного масла и краски ударила в нос женщине. Она, как и все прочие обитатели дома уже привыкла к этим не совсем аппетитным ароматам и перестала обращать на них внимание. Благо они не пропитали все жилище и ограничились лишь комнатой Жона. Обитель ее сына больше походила на мастерскую всесторонне развитого гения. Аккуратно составленные у стены картины в чехлах, рядом с которыми стоял сложенный мольберт. Несколько массивных шкафов забитых учебниками, справочниками, а также некоторым количеством художественной литературы, в основном классикой. С книгами соседствовали затейливые механические безделушки, музыкальные шкатулки и целая коллекция наручных и карманных часов. Напротив единственного окна в лунном свете поблескивал лакированной крышкой дубовый письменный стол с множеством выдвижных ящиков. Сама столешница была возмутительно чистой, ни единой пылинки. Жон не терпел беспорядка, о чем сообщала геометрически безупречно застеленная кровать, весьма скромных для молодого Арка размеров. К ужасу Джунипер, в комнате никого не было. Она почти слышала, как в голове проворачивались шестеренки. Картина наконец сложилась.    Её сына нет, хотя он редко пропадал. В лесу нападение гримм. Жон всё время рвался в бой. Вот оно. Осознание случившегося оглушало подобно удару молота. Сердце на мгновение сбилось с ритма, чтобы затем забиться с новой силой, дыхание перехватило, словно от удара под дых. — Жон! — отчаянно выкрикнула Джунипер, не в силах больше сдерживаться. — Что случилось?! — спросил Николас, вбегая в комнату. — Ж-Ж-Жон! Его нет! Он... Он сейчас в лесу! — из глаз безутешной матери покатились слезы. Николас быстро прижал жену к груди, успокаивая её и одновременно осматриваясь. Этого чудовища здесь не было. У Жона железная дисциплина, но, видимо, даже она может дать слабину. Мужчина быстро опустил взгляд на любимую женщину. Она потихоньку успокаивалась. Но внезапно отец семейства понял одну важную вещь. Он беспокоился не о жизни Жона, а только о состоянии Джунипер, но никак не об этом существе. Чужой для него. Это плохо и неправильно, но… с этим можно жить. Однако Джунипер действительно любила Жона так как может только мать выносившая трудное, но такое желанное дитя. "Он этого не заслуживает." — сам того не ожидая подумал Николас, Близнецы незамедлительно покарали его за греховную мысль или возможно он по-прежнему недооценивал проницательность супруги. Внезапно, Джунипер отошла от него. Их объятья продлились не больше минуты. — Ники… Ты же тогда сказал неправду? — Милая, ты о чем? — удивился Николас, у него не было привычки врать жене. — Ты пообещал мне, что попытаешься полюбить нашего сына. — Пообещал. — охотник неотрывно смотрел в глаза супруге, тяжелое и необходимое признание. — Я честно пытался, но не смог. Не знаю, как это объяснить, но… Я не могу. Это выше меня. Я… Ради тебя я готов сражаться хоть с целым миром… Гримм, бандиты, жадные и властолюбивые идиоты… Но не Жон. Нет. Прости. — Я не виню тебя. — Джунипер погладила руку Николаса и решительно повернулась к выходу из комнаты Жона. — Просто тебе нужно время. Все наладится. Все будет хорошо. А теперь вперед! Николас молча, последовал за женой. Сейчас он позволил совершиться очередному самообману. Все ради ее спокойствия. Пусть будет так. Рано или поздно Жон покинет его дом, чтобы больше не возвратится. Отличный исход и долгожданное облегчение. Поскорей бы это произошло.