Белые крылья, чёрная краска

Пак Чимин шёл по улице, засыпанной снежным покровом, который мягко хрустел под его ногами. Морозный ветер обдувал его лицо, но в сердце царила весна — он чувствовал себя счастливым. Огромный зимний шарф, обмотанный вокруг шеи, почти полностью скрывал его улыбку, но яркие глаза выдавали его настроение. На фоне белоснежного пейзажа, город будто преобразился, нарядившись в зимний шик. Ветви деревьев, обложенные инеем, переливались на солнце, создавая эффект неземного волшебства. В таком окружении было трудно не думать о счастье, которое, казалось, неожиданно пришло в его жизнь. Чимин размышлял о том, как же сильно изменилась его реальность за последние месяцы. Ещё совсем недавно он испытывал трудности, связанные с работой и общением с людьми. Чувство неудовлетворенности переполняло его, и день за днем казалось, что жизнь кончена. Он многое пережил — напряженные дни, бессонные ночи и бесконечные самокопания. Но затем, как будто вселенная решила, что он заслужил лучшую долю, всё начало меняться. Однажды Чимин решил просто выйти за пределы своей зоны комфорта: он начал посещать новые места, знакомиться с новыми людьми, и каждый раз, выходя из привычной рутины, он открывал для себя что-то волшебное. С выходом на работу омега каждый день встречалчя со множеством посетителей. Он находил общение с людьми, в которых сразу чувствовалась такая же искра стремления к жизни, как и у него. Эти моменты нового общения раскрасили его серую будничную реальность, и она больше не казалась такой унылой. Должность официанта постепенно избавила Ангела от боязни общества, и даже наоборот, заставила желать намного большего общения. Он улыбнулся, вспомнив о том, как провел прошлые выходные — в компании Сокджина и Хосока. Он был рад, что в их отношениях тоже наступили тёплые дни. Он уже давно свыкся с мыслью, что его лучший друг в отношениях сразу с двумя альфами, с одним из которых он спал, а другой способствовал этому. Но несмотря на прежние разногласия, они остались все вместе. И вчерашний вечер с пиццей и пивом доказал это. Это был один из тех счастливых моментов, которые оставляют след в сердце и душу. В такие моменты он осознавал, что жизнь полна неожиданностей, и он не должен бояться их. Чимин, несмотря на стужу, чувствовал внутреннее тепло и уверенность в себе. Он знал, что всегда будет идти вперед, и даже если впереди ждут трудности, он готов справиться с ними. Его позитивный настрой стал его защитной силой, и теперь он понимал: каждый новый день приносит шанс изменить свою жизнь к лучшему. Подняв голову к небу, он заметил, как солнечные лучи пробиваются сквозь облака, создавая волшебный оттенок над белоснежным городом. Последний штрих в этом зимнем пейзаже заставил его сердце наполниться благодарностью. Он благодарил судьбу за все испытания, которые сделали его сильнее, за друзей, которые сделали его счастливее, и за самого себя, который нашел смелость измениться. С этой мыслью он ускорил шаги, чтобы скорее вернуться домой. Сегодня у него был особенный план: он собирался порадовать себя чем-то вкусным и уютным. Во что бы то ни стало, он хотел отпраздновать каждую мелочь, которая делает его жизнь неповторимой. Зима могла быть холодной, но в сердце Пак Чимина горел огонь — огонь надежды, любви и бесконечных возможностей. Он шёл по снегу, улыбаясь, и каждый шаг приближал его к тому, что он готов был назвать своим настоящим счастьем. Чимин остановился на мосту, словно внимая зову своей души. Под ним нежно струился поток реки, отражая солнечные блики и мелодии зимнего дня. В его сердце царило чувство легкости. Он вспомнил, как долго искал свое место, как долго искал поддержку, пока наконец не нашел своего нового психотерапевта. Смена врача стала для него настоящим поворотным моментом. Встречи с новым специалистом принесли ему радость, которая отчетливо ощущалась на каждом уровне его существования. Вместо чувственной тьмы и бесконечных разговоров о демонах, создающих у него постоянное беспокойство, он наконец нашел спокойствие в поддерживающей атмосфере. Они так же заменили аниидепрессанты и дозировку. От этого стало намного легче. Новая терапия оказала на него невероятное влияние — все, что казалось гнетущим, теперь уже не было представлением его реальности. Чимин вспомнил, как в первый раз вошел в кабинет своего нового психотерапевта. Это было совсем не так, как в прошлый раз. Улыбка врача и его искренний интерес к его проблемам помогли Чимину понять, что здесь его воспринимают, как человека, а не как набор диагнозов, или того хуже — методическое пособие. Его советы оказались практичными и обдуманными, а подход, основанный на взаимопонимании, дал ему возможность открыться и говорить о своих переживаниях без страха осуждения. С каждым сеансом Чимин чувствовал, как старые раны заживают, а внутренние демоны, которые когда-то бродили внутри него, начали исчезать как утренний туман. Его очаровала мысль о том, как на него воздействует создание пространства для спокойствия и понимания. Вместо шепота страха, который когда-то изводил его душу, он теперь слышал вдохновение и поддержку. «Ты не один», — звучало в его сознании, как уверенный мантра. Конечно, до полного излечения ещё годы, он до сих пор мог ходить унылый, сам у себя на уме, но по сравнению с тем, что было пол года назад, это небо и земля. Теперь, когда он смотрел на мир вокруг себя, каждый день открывался как новая возможность — быть счастливым, любить, развиваться. Он научился заниматься медитацией и осознанностью — небольшими шагами, которые стали полными открытиями. Он больше не сравнивал себя с другими, его оценка для себя теперь основывалась на внутреннем состоянии, а не на внешних успехах. Словно птица, освободившаяся от оков, его душа порхала на волю. Чимин чувствовал, как теряется хватка старых привычек, как его чувства стали ярче и глубже. Он научился ценить простые вещи: радость прогулки под свежим морозным воздухом, аромат любимого кофе, который варили в уютных кафе, искренние беседы с друзьями, где он мог быть самим собой, без масок и страха. Каждый новый день казался ему даром, и он был полон решимости использовать это время как возможность. Он понимал, что каждое утро, когда он просыпается, у него есть шанс сделать выбор, изменить что-то в своей жизни, и это наполняло его надеждой. А сегодня, стоя на мосту в морозный зимний день, Чимин ощутил, что у него появилась новая мечта — не просто быть счастливым, но и помогать другим. Он знал, что может делиться своим опытом, поддерживать тех, кто также ищет путь к свету. Он чувствовал, что это его предназначение: стать тем светом, который освещает путь другим, так, как его поддержали в трудный момент. С этими размышлениями он повернулся к городу, полный решимости жить полноценно и искренне, зная, что его лучшие дни еще впереди. Чимин продолжал идти, а его душа излучала тепло, пронзая морозный воздух, словно небольшая свеча в темном пространстве, показывая, что даже в самые холодные моменты можно найти тепло любви и понимания. — Пак Чимин, — сказал он сам себе, — ты наконец-то счастлив. И счастье это было связано не только с новым врачом или работой. У него появилась семья. И если раньше это был только Досун, то теперь и Юнги. Он был не только старшим братом для юного омеги, но и самым близким, любимым и родным для Пака. Пусть они пока не в браке, Ангелу даже не очень хотелось прямо сейчас жениться, но семьёй друг друга считали. Очень часто Юнги оставался у них дома, совершенно уже забыв о той темной и холодной комнате в доме Чонов. Вещей альфы в доме Чимина с каждым разом становилось все больше, пока Мин не предложил окончательно съехаться. Омеги были только «за», но вот Чимин поставил лишь одно условие — он хотел остаться в своей квартире. Это было его убежище, в котором он чувствовал себя в безопасности. Место, где можно было быть самим собой. Юнги согласился, окончательно переехав к омегам. Вещей было много. Пространства, некогда пустые, сразу же заполнились очевидным альфьим андеграундом. На счастье в квартире была ещё одна свободная комната, которую Пак полностью отдал под власть музыканта. Теперь там находился его кабинет, где он мог творить. Больше всего переезду брата был рад Досун, который так же задумался о карьере музыканта. А вообще эти двое были безумно похожи друг на друга, хотя и росли в абсолютно разных условиях. Удивительно, как абсолютно отличные друг от друга травмы жизни привели их к одному результату. Родство было уже не скрыть, особенно когда альфа стал отращивать свои натуральные волосы. Без помощи Чон Чонгука тоже не обошлось — теперь приходилось постоянно вне дома носить ужасно не удобные парики. Но это стоило того. Юнги преобразился на столько, что теперь даже и нельзя было сказать, что тот в самом деле выдавал себя за брюнета. Чимин с улыбкой вспомнил забавный случай, который произошел в школе у Досуна. Этот момент запомнился ему надолго. Каждый раз, когда Мин Юнги приезжал за своим младшим братом, он превращал обычные школьные дни в маленькие праздники. Досун с радостью мчался к их дорогой машине, не обращая внимания на взгляды одноклассников. Эти взгляды были полны удивления и зависти, ведь никто из них не мог предположить, кому принадлежит такой роскошный автомобиль. Одноклассники долго гадали, чья же это дорогая машина стоит на парковке. Спекуляции множились, обсуждения становились все более оживленными. Когда они наконец узнали, что это старший брат Досуна, удивлению не было предела. Многие из них даже начали пытаться дружить с блондином, чтобы узнать больше о Мин Юнги, который оказался не просто братом, а успешным продюсером. Чимин заметил, как некоторые ребята пытались завести разговор с парнем, чтобы узнать хоть что-то о его брате, который, казалось, был на слуху у всех. Досун, испытывая гордость за своего старшего брата, старался не хвастаться. Он понимал, что слишком громкие слова могут вызвать недовольство и зависть. Тем не менее, он был уверен, что многие уже догадывались о статусе Мин Юнги. И все же, несмотря на это, дружба между братьями оставалась крепкой. Досун ценил каждую минуту, проведённую с Мин Юнги, и это было гораздо важнее, чем общественное мнение. Чимин, наблюдая за их отношениями, понимал, что настоящая привязанность не требует громких слов. События развивались стремительно, и как бы Мин Юнги ни старался сохранить свою личную жизнь в тени, слухи разлетались по городу с молниеносной скоростью. СМИ быстро узнали, что знаменитый музыкант и продюсер усыновил мальчика, и жёлтая пресса просто пестрела заголовками: «Кто же этот парень? Почему именно Досун? Как складывается их жизнь вместе?» Юнги, будучи человеком принципов, не стал скрывать правду. В интервью он четко дал понять, что Досун — его родной брат, что это не просто акт доброты, а глубокая связь, связывающая их семейными узами. Он говорил о том, как важна для него поддержка и любовь семьи, особенно в таком сложном и напряженном мире шоу-бизнеса. Но несмотря на честность и открытость, в их жизнь ворвались легкие тревоги и беспокойства. Отчего-то мир, в котором ранее преобладали свобода и спокойствие, начал меняться. Папарацци каждую неделю поджидали их у дома и у школы, стараясь запечатлеть любой момент из их жизни — заботливую руку старшего брата, радостный смех Досуна или даже обычный вечер, когда они просто сидели на диване с пиццей и смотрели фильмы. Они стали жертвами разного рода сплетен, которые поднимали вопросы о том, каково это — жить под постоянным прицелом камер. Досун, хоть и обожающий своего брата и сочувствующий его популярности, иногда чувствовал себя загнанным в угол. Ему нравилось проводить время с Юнги, но теперь все это обросло толпами поклонников и ненасытными репортерами, желающими узнать о них больше. Юнги уверял его, что это всего лишь фаза, что они справятся с этим вместе, но очень трудно оставаться невидимыми, когда на тебя направлены все взгляды. Удалившись от всех беспокойств, Чимин решил встретиться с Досуном, чтобы обсудить, как они могут вместе справиться с этой новой реальностью. На ужине в уютном кафе, далеком от шикарных ресторанов они делились своими переживаниями. Младший немного смущался, когда омега заговорил о его популярности. Это была не та жизнь, о которой он мечтал, когда был подростком, и иногда, беспокойство подавляло его. — Мы справимся, — уверенно произнес Чимин, увидев, как До глубоко вздыхает. — Важнее всего — это то, что мы есть друг у друга. Я всегда буду рядом, независимо от того, что происходит за пределами этой двери. И хотя мысли о папарацци, непрекращающемся внимании и жажде медиа мучили их, Досун и Мин Юнги нашли способ поддерживать свою связь. Они начали больше выходить на свежий воздух, куда меньше туристов и папарацци, путешествуя по малым кафе и паркам, стараясь оставить мир шоу-бизнеса позади, хотя бы на короткое время. Чимин, наблюдая за братьями Мин, понимал, что несмотря на сложности, эти моменты близости помогали им справляться с невзгодами. Отношения, основанные на искренности и поддержке, неизменно становятся опорой в трудные времена, и он был рад, что смог стать частью этого исторического пути. Время шло, и под светом софитов, где росли ожидания и страхи, они не забывали о том, что действительно важно: о семье, о смехе, о простой радости быть рядом друг с другом. Несмотря на все трудности, омега знал, что для Досуна и Юнги их братская любовь всегда будет надежным спасением в этом странном, порой лукавом мире искусства и славы. Снег все ещё хрустел под ногами, а Чимин, улыбаясь своим мыслям, весело топал домой. Середина января выдалась слишком холодной, но никакой мороз не испортит ему настроение. Дома его по своему обыкновению встретил младший омега, уже с коридора рассказывая о событиях, что произошли с ним за день. И тут старший Ангел улыбался, радуясь за него, что у того отличное детство. Ему ужасно повезло с одноклассниками, которые не только любят его как человека, но и готовы защищать от обидчиков. Хотя, мало кто сейчас посмеет обидеть родного брата самого Мин Юнги. Досун начал жить лучшей жизнью молодого Ангела, о которой ни Чимин, ни Юнги даже мечтать не смели в свои годы. — Меня тут один альфа на свидание позвал, — сказал между строк До, когда они уже находились на кухне. Парень увлечённо жевал булочку, которую Чимин принёс из пекарни. — А я не знаю, как поступить. — Он тебе нравится? — задал закономерный вопрос Чимин, немного напрягаясь. Единственное, почему он мог бояться за Досуна — это альфы. Они могли его легко обидеть. И если исключить прошлое Чимина, то он все еще помнил историю Юнги в самых ярких подробностях, от которой его до сих пор передёргивает. Раз уж старшеклассники не побрезговали альфой, то омегу точно не пожалеют. — Я не знаю, — Досун пожал плечами. — Вроде как да. Мы с ним общаемся в одной компании. Вроде хороший. — И когда у вас встреча? — Завтра, — парень грустно вздохнул и лёг на стол. — Он сказал, что будет меня ждать, но если я не приду, то он поймёт. — Решение только за тобой. — Я хотел спросить твоего совета, — он вновь выпрямился и с надеждой посмотрел на Чимина. — У тебя то опыта намного больше. — Не думаю, что я отличный пример, — Чимин покачал головой, вспоминая, что ему за всю жизнь с альфами не очень то и везло. — Но ты омега. Может… — младший задумался, а потом замотал головой, прогоняя навождение. — Не важно. Может, все же стоит сходить. Ты мне поможешь собраться? Я немного… ну… переживаю. Чимин мягко улыбнулся, увидев, как покраснел Досун. Сборы на свидание у омег проходили весь день. Чимин хотел, чтобы этот момент запомнился парню, как самый лучший и трепетный. Ну а как всем известно, когда омега собирается — его нельзя торопить, он создаёт себе настроение. Вот и старший решил сделать сборы веселыми. Всё действо проходило под весёлую музыку какой-то неизвестной им группы. Чимин сделал ему лёгкий макияж, подчёркивая голубизну и выразительность глаз. Сделал небольшую завивку волос, отчего младший омега выглядел, как самое настоящее облачко. Одежда была простой, но красивой. Нежно-голубая рубашка свободного кроя и чёрные штаны клёш завершали ангельский образ молодого омеги. Такие моменты хотелось поставить на паузу. Весёлые разговоры и непринуждённая атмосфера сопровождали их весь день. Не часто они с До так качественно проводили время. Раньше мешало нестабильное состояние Чимина, а сейчас его работа. Младший все больше проводит время с братом, и на Пака совершенно ничего не остаётся. Но он не обижается. Старший омега наоборот рад, что они оба нашли общий язык друг с другом. Зимнее солнце уже садилось, окрашивая снежный город в алый цвет заката. Окно было чуть приоткрыто, чтобы впустить свежий морозный воздух. Юнги застал своих омег в тот момент, когда Досун уже одевался для выхода. Кудри на голове младшего из-за сквозняка, что появился из-за открытой входной двери, весело подскочили. — Куда это вы такие красивые собираетесь? — спросил альфа, завидев, что брат выглядит немного иначе, чем обычно. — Наш До идёт на свидание, — гордо сказал Чимин, разглаживая куртку на груди омеги. — Да ну? — усмехнулся Юнги, снимая обувь. — И кто этот бессмертный? — Хён! — обижено возмутился Досун, густо покраснев. — Я к тому, что ты легко можешь дать ему леща, если будет себе много позволять. Бедный парень, — брюнет тихо засмеялся, потянувшись к другому ботинку. — Альфа? — Да, — смущённо ответил младший. — А как иначе? Даже несмотря на то, что он знал про отношения между Намджуном и Сокджином, все равно не мог себе представить, как это спать с однополым партнёром. — Ну ты же знаешь, что если он окажется мудаком, то я ему яйца оторву? — Юнги! — шикнул на него Чимин. — Я его уже проинструктировал. Не дави на него. Досун и так сильно переживает, а ещё ты тут! — Да я же шучу. Я уверен, что ты справишься, До-До! Юнги потянулся к волосам, чтобы привычно его потрепать по голове, но получил звонкий по руке шлепок от Чимина, который тут же начал возмущаться, что они укладывали ему волосы страдальные два часа. Альфа лишь фыркнул на это и буркнул что-то похожее на «омеги». — Ну всё, дорогой мой, иди! — Чимин сжал его плечо в поддерживающем жесте. — Если что — обязательно звони. Про правила безопасности ты знаешь. — Знаю! — с готовностью кивнул омега и схватился на ручку двери. — Но все же страшно. Вдруг он захотел просто посмеяться надо мной? — Тогда я сам лично его задушу, — заверил его Мин. Досун кивнул и вышел, плотно закрыв за собой дверь. У всех на душе было тревожно. Чимина не покидало стойкое чувство беспокойства. Возможно, он как всегда себя накрутил, а теперь сам же и мучается от собственных мыслей. Он просто надеялся, что первая любовь молодого Ангела будет удачной. Юнги обнял его сзади, прижавшись носом к затылку. Он видел, как нервничает блондин, и нежно поцеловал. Конечно же, и альфа переживал, но был уверен, что его братец справится. Это был сильный мальчик, который точно не даст себя в обиду. — Чимин~и, — промурлыкал Юнги прямо ему на ухо. — А пошли тоже на свидание? Мы давно не проводили время вместе. — Я хочу дождаться До. Сильно переживаю за него. — Почему? Он столько раз справлялся до тебя. Думаю, что свидание с одноклассником он точно переживёт. Жалко парня, может без зубов остаться. — Я знаю, — Чимин повернулся в объятиях к нему лицом, положа руки на грудь. — Просто я вспоминаю себя… Он же все же омега. Он такой нежный и ранимый. Видел бы ты, как его трясло весь день. — Представляю. Но он лучше, чем ты и я вместе взятых. В отличии от нас До не сдался и боролся до конца. — Давай что-нибудь закажем и посмотрим фильмы? Чимин поднялся на носочки и поцеловал Юнги. Альфа решил воспользоваться ситуацией и углубил поцелуй, подхватывая и обнимая омегу крепче, чтобы тот не упал. — У меня есть идея получше, — хитро улыбнулся Мин и чмокнул его в нос. — Давай проведём этот вечер в постели? Будет наше мини свидание. Чимин понял намёк и немного смутился. Из-за их графиков и в частности работы музыканта у них не особо было время друг на друга, особенно когда за стенкой сидит Досун. Ангелу хотелось чего-то большего, чем просто мимолётные поцелуи после работы, но либо возможность не предоставлялась, либо Пак был слишком стеснительный, чтобы попросить. Альфа не торопил. Он ждал, когда блондин соберётся с мыслями.Они все ещё работали над боязнью Ангела к интиму, подвижки были, но все равно было сложно. Каждый раз была угроза, что омега закроется в себе. Один раз так уже было совсем недавно, сложный был период, и Юнги пришлось его практически доставать из нового депрессивного эпизода. Чимин положил свои руки на затылок альфы, пропуская свои пальцы в волосы парика. Он не любил этот атрибут одежды, ему больше нравилось, когда Мин был настоящим и полностью открытым для него. Блондин Юнги с молочным оттенком волос ему казался самым красивым и неземным альфой на всем белом свете. Ответом послужил затяжной долгий поцелуй омеги, который прямо-таки кричал о желании. Музыкант же, поняв намёк, взял инициативу на себя. Он прижал Чимина к шкафу, который стоял справа, и дверцы опасно задрожали. Поцелуй перерос во что-то более страстное и огненное. Языки сплелись в красивом танце любви, а руки начали блуждать по уже знакомому телу. Юнги не боялся напирать. Он знал, что если его Ангелу это не понравится, то тот тут же скажет, а он остановится без вопросов. Потому что знает. Потому что понимает. Потому что безумно любит. Юнги отстранился, заглянув в блестящие глаза Чимина. Он облизнул губы и шумно выдохнул. — Мне нужно привести себя в порядок. Подождешь в спальне? Чимин тут же засиял, услышав эти слова, словно вспомнил о чем-то. Он с энтузиазмом кивнул, тот час скрывшись за дверью спальни. Юнги лишь усмехнулся, увидев резвозвость любимого. Альфа зашёл в ванную комнату, снимая с себя надоевший пиджак, который он зачем-то носил каждый день. В его компании не было официального дресс-кода, каждый ходил в чем хотел, и только он каждый раз наряжается, словно на собственную свадьбу. Это раздражало сильно. Юнги аккуратно снял и расправил свой чёрный парик и оставил его в стороне. Он взъерошил свои волосы, внимательно рассматривая себя в зеркале. Свой цвет отрос лишь наполовину, поэтому сейчас он из себя представлял нечто непонятное. Чёрные концы сосульками свисали к лицу, что не очень нравилось Мину. Он с нетерпением ждал момент, когда наконец-то сможет отстричь это безобразие. Музыкант ни разу не жалел, что принял такое решение — вернуть свой первоначальный образ. Его вдохновили Чимин и Досун, и он понял, что надо уже наконец справляться с собственными тараканами, которые продолжительное время проедали его мозг маленькими ложечками. Было сложно, Чонгук долго отговаривал, но мнение Юнги осталось непоколебимым. А после друг выразил свое искреннее восхищение и уважение к нему, так как тот смог себя принять и отпустить. Мешала только публичная карьера, от которой уже не скрыться. Его знают как брюнета, поэтому надо сохранять легенду до последнего. Он быстро вымылся, приведя себя в порядок. Из душа вышел в одном полотенце, оставив одежду в ванной. Она ему сейчас, очевидно, не понадобится. Когда Юнги зашёл в спальню, его взгляд моментально зацепился за Чимина. Омега, стоявший посреди комнаты, казался одновременно и уязвимым, и уверенным. Его нервные движения выдавали волнение, но в то же время он излучал непререкаемую красоту. На Чимине было великолепное белое белье, которое не только подчеркивало его фигуру, но и придавало образу особую игривость. Сетчатые чулки обтягивали его ноги, заканчиваясь на бёдрах пышными оборками. Этот элемент придавал образу романтический шарм, создавая иллюзию легкости и воздушности. Стринги, выполненные из мелкого кружева, были украшены рюшами, что добавляло нотку невинности в этот откровенный наряд. Белые перчатки на руках Чимина завершали образ, подчеркивая его утонченность и стиль. На груди Чимина красовалась тонкая портупея, элегантно обвивавшая его тело. Она была соединена с кружевным чокером на шее, который придавал всему образу дерзости. Юнги почувствовал, как его сердце забилось быстрее. Он не мог отвести взгляд от Ангела, который, казалось, стал воплощением всех его фантазий. В комнате царила атмосфера ожидания и напряжения, и каждый момент тянулся, словно вечность. Было видно — Чимин старался. И Юнги оценил. Его так впечатлил образ, что, видимо, слишком долго молчал, так как омега стал нервно озираться, думая, куда себя деть. Но он никак не ожидал, что Мин резко сорвётся с места и почти подбежит к нему, чтобы утянуть в долгий страстный поцелуй. — Тебе понравилось? — смущаясь спросил Пак, немного не поняв реакции любимого. — Ты просто невероятен, ангел мой, — Юнги отходит ближе к кровати, чтобы издалека получше его разглядеть. — Ты сможешь показать крылья? — Что? — Крылья. Я думаю, что они идеально подойдут под твой образ. Чимин даже ни на миг не задумывался и распустил свои крылья. Для, того, чтобы их раскрыть было мало места, поэтому они остались в сложенном состоянии. Но этого Юнги хватило. Он с огромным восторгом посмотрел на омегу. Казалось, что прекраснее существа просто нет. Самый настоящий ангел. Нет, не так. Ангел. Омега, увидев реакцию альфы, резко осмелел и прибавил уверенности. С таким не поддельным восхищением на него ещё никто не смотрел. Чимину пришлось собрать всю свою смелость, чтобы нарядиться таким образом. На работе у Джина он часто носил что-то подобное для клиентов, поэтому переключиться было сложно. Он ещё месяц назад купил этот комплект, но все боялся надевать, ассоциируя себя именно с тем мрачным периодом его жизни. Но сейчас, наблюдая за реакцией любимого альфы, который его тоже любит, стало намного легче, словно он отпустил очередной камень, из множества, которые тянули его на дно. Юнги, как будто одержимый, с неистовым желанием подхватывает своего ангела на руки. В его глазах горит пламя страсти. Он прижимает Чимина к себе, их губы встречаются в поцелуе, полном нежности и огня. Омега, почувствовав всю силу этого момента, тихо хихикает, словно подтверждая, что взаимные чувства переполняют их обоих. Альфа бережно несет своего возлюбленного к кровати, словно это самая хрупкая и ценная вещь на свете. Он аккуратно укладывает Чимина на мягкое покрывало, которое приятно касается кожи. Юнги нависает над ним, как могучая скала, создавая ощущение безопасности. Эта скала не угрожает, наоборот, она словно оберегает. Каждый мускул его тела напряжён, но в этом напряжении скрыта только забота. Чимин чувствует, как его сердце бьется в унисон с ритмом дыхания Юнги. Они находятся в своем собственном мире, где нет места страхам и сомнениям. У них есть только друг друга и этот момент. Омега смотрит в глаза Юнги, и в них видит отражение своей любви. Это чувство окутывает их, как теплый плед, наполняя пространство вокруг светом и теплом. Юнги наклоняется ближе, их губы снова встречаются, и в этот момент кажется, что весь мир замирает. Ничто не имеет значения, кроме этой связи. Каждое прикосновение, каждый взгляд лишь усиливает их связь. Они понимают, что нашли друг в друге нечто большее, чем просто любовь. Это — единение душ, которое невозможно разорвать. В этом волшебном мгновении они становятся целым. Чимин чувствовал, как его сердце бешено колотится в груди. Взгляд Юнги был полон желания и заботы одновременно, и это смешение эмоций окутывало его, как теплый плед. Он не мог отвести глаз от своего альфы, который был так близко, что мог почувствовать его дыхание. Юнги, наклонившись ближе, провел рукой по обнаженной коже Чимина, будто проверяя, насколько он реален. Каждое прикосновение было нежным, но в то же время полным страсти. Чимин закрыл глаза, позволяя чувствам захлестнуть его. Этот момент был только их, и он не хотел, чтобы он когда-либо заканчивался. — Ты просто великолепен, — прошептал Юнги, глядя на Чимина с обожанием. Его голос был низким и бархатным, что вызывало дрожь по телу Чимина. — Ты тоже, — ответил он, открывая глаза и встречая взгляд Юнги. В его глазах горел огонь, который не оставлял места для сомнений. Юнги снова наклонился, их губы встретились в поцелуе, который был полон обещаний и надежд. Чимин почувствовал, как его тело реагирует на каждый жест, каждый поцелуй. Он обнял Юнги, прижимая его к себе, словно боялся, что тот может исчезнуть. — Давай просто насладимся этим моментом, — тихо произнес Юнги, отстраняясь на мгновение, чтобы взглянуть на Чимина. — Мы можем забыть обо всем, что происходит вокруг. Чимин кивнул, улыбаясь. Он знал, что в этот миг они были только вдвоем, и ничто больше не имело значения. В этом укрытии они могли быть собой, без масок и страхов. Юнги снова поцеловал его, и мир вокруг них исчез, погружая их в океан чувств и эмоций, в котором они были единственными обитателями. Музыкант не спешил. Его руки легли на инструменты с такой нежностью, словно он держал в руках самую хрупкую вазу. Каждое прикосновение, каждый звук были наполнены любовью, чтобы не дай бог не спугнуть наваждение, которое окутывало его и Чимина. В этом волшебном моменте время словно остановилось. Поначалу все движения были осторожными, почти робкими. Он чувствовал, как его сердце замирает, когда его пальцы касались не только нежного тела, но и струн души. Казалось, что даже воздух вокруг них стал плотнее, полон ожидания. Постепенно, с каждым действием, волнение разгоралось. Смелость и страсть начали пробуждаться внутри обоих. Огонь любви, который они оба чувствовали, стал наполнять пространство вокруг них теплом. Ритм двух тел сливался в единое целое. Их симфония голосов становилась все более динамичной, как будто сама музыка стремилась вырваться на свободу. В этот момент они забыли обо всем. Каждая нота отражала их чувства, каждый звук обнажал их души. Динамика нарастала, поднимаясь к пику, где уже не было никаких преград. Никаких страхов. Они были готовы отдаться этому моменту целиком. Музыка душ, как волшебный поток, унесла их в бесконечность. Словно мир вокруг перестал существовать. Только они, только их любовь, только страсть. Этот миг стал вечностью. Благодаря Юнги, Чимин наконец нашел путь к исцелению. Он был словно раненый зверь, зажатый в ловушке собственного разума. Мысли метались, как дикие животные, не давая покоя. Каждый день был борьбой, наполненной страхами и сомнениями. Альфа, как настоящий защитник, спас его. Он вытащил Ангела из бездны, укутал в теплое одеяло, которое символизировало надежду и безопасность. Доверие, возникшее между ними, стало основой их отношений. Это доверие не было просто пустым словом. Оно строилось на искренности, понимании и поддержке. Чимин, наконец, смог полностью отдаться Юнги, открывая ему не только свое тело, но и свою душу. Он понимал, что альфа не предаст его, не оставит на произвол судьбы. Юнги был тем, кто мог сохранить его раненую душу в целости и сохранности. В моменты, когда Чимин чувствовал, что может сломаться, Юнги был рядом. Он пытался латать дыры в его сознании, наполняя их любовью и заботой. Каждый жест, каждое слово альфа были пронизаны нежностью. Омега знал, что его внутренний мир не станет идеальным, но он тоже не должен быть разрушен. Юнги был готов поддерживать его, даже когда тот сомневался в себе. С каждым мгновением, проведенным вместе, Чимин ощущал, как его душа начинает восстанавливаться. Он учился доверять, открываться и чувствовать себя безопасно рядом с тем, кто искренне заботился о нем. Чувства, которые они разделяли, становились всё сильнее. Теперь они были не просто альфа и омега, они стали командой, которая могла преодолеть любые трудности. Чимин понимал: вместе с Юнги он сможет справиться с любыми внутренними демонами. *** Юнги и Чимин уютно устроились в мягких диванных креслах в своей светлой гостиной. На журнальном столике, покрытом белоснежной скатертью, красовались две бутылки вина и несколько кусочков горячей пиццы, издавая манящий аромат расплавленного сыра и свежих ингредиентов. Они наслаждались атмосферой уюта и романтики, погружаясь в сюжет фильма, который шёл на экране. Вечер обещал быть незабываемым. Они обменивались взглядами, полными понимания и тепла. Их смех раздавался, создавая в комнате ощущение радости. Однако ожидание Досуна, добавляло немного напряжения. Вдруг дверь квартиры с глухим звуком хлопнула, нарушив их идиллию. Сначала послышалось поспешное шуршание, словно Досун торопился, чтобы избежать лишних вопросов. Он почти бегом скрылся в своей комнате, громко хлопнув дверью. Это поведение вызвало у Юнги и Чимина недоумение. Взгляд обоих парней встретился, полон вопросов. — Что с ним?» — спросил Чимин, поднимая голову с плеча альфы. — Не знаю, может, что-то случилось? — ответил Юнги, слегка нахмурившись. Чимин, чувствуя, что что-то не так, встал и направился к двери комнаты Досуна. Он постучал, но ответа не последовало. — Досун, все в порядке? — спросил он, стараясь звучать спокойно. После короткой паузы послышался тихий голос: — Да, все нормально… просто немного устал. Старший омега, с тревогой смотрел на дверь комнаты своего воспитанника. Его инстинкты подсказывали, что что-то не так. Голос Досуна звучал неестественно, словно в нем потухли все огни. Чимин повторил попытку, но на этот раз ответом ему оказалась гнетущая тишина. Вдруг послышался резкий и глухой вой, как будто Досун пытался подавить свои эмоции, зажав их подушкой. Этот звук был настолько невыносимым, что сердце блондина забилось быстрее, а внутри него нарастала тревога. Не дождавшись больше, он решительно толкнул дверь и вошел в комнату. Сцена, открывшаяся перед его глазами, была душераздирающей. Досун, одетый в свою одежду, лежал на постели, закутавшись в подушку. Громкий всхлипывающий плач разрывал тишину, словно он пытался выместить всю боль, накопившуюся в нем. Чимин почувствовал, как его сердце сжалось от сострадания. Он понимал, что этот момент требует деликатности и внимания. В этот момент на шум прибежал Юнги. Его глаза расширились от удивления и тревоги, когда он увидел Досуна в таком состоянии. «Что случилось?» — спросил он, его голос был полон заботы и нежности. Чимин обменялся с ним взглядами. Они оба знали, что нужно действовать. Важно было поддержать Досуна, дать ему понять, что он не одинок, что рядом есть те, кто готов выслушать и помочь. Они сели рядом с Досуном по обе стороны узкой кровати, стараясь создать атмосферу доверия и безопасности. — Мы здесь, — тихо произнес Чимин, обнимая его за плечи. — Ты можешь поговорить с нами. — Сиджи-и-ин, — завыл в подушку Досун, и было сложно с первого раза понять, что именно сказал подросток. — Си…ин? — переспросил Юнги, в котором уже начинала закипать злость. — Это тот альфа? Досун сидел в постели, его фигура словно сжалась от тяжести переживаний. Глаза его были красными и мокрыти, на щеках остались следы недавних слёз. Нос, покрасневший от многократного шмыгания, выдавливал на поверхность его лица выражение глубокой печали. Он шумно шмыгнул носом, пытаясь избавиться от назойливого чувства, которое не покидало его ни на минуту. Досун вытер нос рукавом своей рубашки — жест, который в этот момент казался ему единственным выходом. Его рубашка была немного помята, как и его мысли. Комната была полна тишины, которая только усиливала его внутреннюю борьбу. Взгляд Досуна метался по стенам, как будто он искал нечто, что могло бы его утешить. Он чувствовал себя очень одиноким. Этот момент разбитости был не просто эмоциональным срывом — это была целая буря внутри него. Он понимал, что его состояние требует изменений, но не знал, с чего начать. Каждая мысль, каждый образ проходил мимо него, оставляя лишь пустоту. Ему нужно было время, чтобы разобраться в своих чувствах. — Чои Сиджин, — повторил омега более четко. — Я был прав, он последний гандон. — Что-то произошло? — с опаской спросил Чимин, надеясь, что не случилось самого страшного. — Он пытался мной воспользоваться, — честно сказал Досун, тихо плача. Юнги шумно вздохнул. — Сначала ничего не было. Точнее, мы просто поужинали в кафе, он заплатил, хотя я настаивал разделить счёт. И вроде как всё было хорошо, но когда мы прогуливались по парку, он выдал, что я должен ему оплатить закрытый счёт. Конечно, я не сразу понял, но он даже не стал скрываться. Пытался доказать, что я обязан с ним переспать. Я услышал в свой адрес столько плохого… — парень вновь с силой разрыдался, падая в руки Чимина, который тут же поспешно стал его поглаживать. Юнги в ярости сжал простынь в кулаке до такой степени, что костяшки по побелели на и так бледной коже. — Он что-то успел сделать? — стараясь не сорваться, спросил альфа. — Нет, — тихо сказал младший. — Когда он стал активно тянуть ко мне свои руки, то я залил его перцовкой и дал дёру. Со мной все хорошо. — Ты дал ему перцовку?! — в удивлении спросил Мин, посмотрев на Чимина. — Не смотри на меня так! — возмутился старший омега, все ещё поглаживая светлую голову подростка. — Я дал на всякий случай. И, кстати, пригодилась! Лучше подумай, что было бы, если бы её не было. — Даже думать не хочу, — нервно сказал музыкант и подскочил на ноги. — Я этому щенку с вечным гоном яйца оторву и жрать заставлю! — Нет, хён, — Досун тут же вскочил, с опаской смотря на брата. — Я сам разберусь. Не лезь, пожалуйста. — Ты уверен? — Дожил же до своих лет как-то. До громко шмыгнул носом и пожал плечами. Альфа поверил и немного расслабился. Он знал, что его младший брат сильный, он мог посоревноваться с альфой и обязательно одержать победу. Но внутренняя злость и тревога не давала покоя, противным червячком съедая душу. Через пару дней после случившегося Юнги вызвали к директору. Они с Чимином буквально сбежали с работы, чтобы вскором времени сидеть в кабинете и наблюдать злого директора и помятого, но довольного Досуна. Разбитая губа блондина свидетельствовала о драке, а счастливое лицо подростка о его победе. — Добрый день, господин Мин, — обратился к нему директор — худой альфа близкий к престарелому возрасту. — А вы… — он окинул Чимина изучающим взглядом, который то и дело возвращался к его волосам. — Это мой супруг — Пак Чимин, — сказал альфа, взяв названного за руку. Чимин раскрыл рот от удивления и хотел уже сказать что-то, но вовремя замолчал. Они ещё не женаты, но Мин уже считает его своим мужем? Они даже ни разу не говорили о свадьбе, и Ангел понятия не имел, хочет ли тот вообще жениться. Но с этим он потом разберётся и задаст альфе парочку наводящих вопросов. Директор с таким де удивлением окинул взглядом Чимина, а потом Досуна, который стоял слева от стола. Скорее всего он прикидывал в уме, как такой человек смог собрать вокруг себя сразу двух Ангелов. — А… — Давайте оставим это в секрете, — пресёк сразу все вопросы Юнги. — Я не хочу лишнего шума. Давайте сразу перейдём к делу. Директор кивнул, мысленно соглашаясь с данным условием и с новой строгостью посмотрел на подростка. — Ваш брат устроил драку в школьной столовой. — Ух ты, — не сдержал восторга музыкант и посмотрел на брата, тот кинул на него весёлый взгляд, а после снова нацепил маску сожаления. — И кто же эти несчастные? — Господин Мин. Пострадали ученики! И вам бы помолиться, чтобы их родители не написали заявление. — И вы только из-за этого выдернули меня с работы? У меня есть масса других более важных дел, чем какая-то драка у подростков. Почему произошёл конфликт? — Это уже не важно… — Важно. Я знаю До с его рождения, и я знаю, что он просто так не ударит первый. Юнги начинал злиться. Очевидно, что директор даже не хочет разбираться с этим, оставив в виноватых самого выделяющегося — Ангела. Мину это не нравилось, поэтому он требовал правосудия. — Досун, расскажи, — попросил Чимин. — Меня унижали. Я не мог не ответить, — честно ответил он, смотря с вызовом прямо в глаза директора. Он не боялся, он знал, что правда на его стороне. — Любой конфликт можно решить разговором! — Это был Чои Сиджин. Он распустил обо мне слухи и пытался унизить, называя шлюхой. Директор даже покраснел от таких слов, не ожидая откровенности парня. — Конечно, я дал ему сдачи. А это всё потому, что я отказал с ним лечь в постель и заняться с ним сексом, — Досун не стеснялся в выражениях, называя все своими словами и гордо держа спину. — Но всё же, омеги не должны… — Не должны что, господин? — перебил его Юнги. — Не должны защищать себя? Не должны давать сдачи? Если он омега, то другим альфам можно его принижать? — Я не это имел ввиду, — попытался оправдаться директор, понимая, что его загнали в ловушку. — Вы должны понимать, что его сущность может доставлять проблемы. Мин Досун… — Мин Досун отстоял свою честь! — Юнги подскочил на ноги, стул с противным скрипом отодвинулся. — И я ужасно горжусь своим братом! Он полез в драку только потому, что знал, что от вас он защиты не дождётся. Как ещё ему чувствовать себя в безопасности? То, что он Ангел ещё не даёт причин издеваться над ним. Да, он другой, но он прекрасен и чист душой, в отличии от всех в этом грёбанном мире. Передайте родителям тех парней, что я буду ждать их в суде. Если хотят скандала, то будет скандал. — Господин Мин… — директор растерянно посмотрел на альфу, который, казалось, не шутил. Юнги схватил за руку Чимина, второй рукой — Досуна и вывел их из кабинета, в спешке направляясь к выходу. Он быстрым шагом дошёл до машины и чуть ли не вырвал ручку двери. Они пару минут просидели в тишине. Альфа старался успокоиться, так как в таком состоянии садиться за руль вот вообще было не вариант. Он злился очень сильно. — Хён, я…- подал голос с заднего сиденья До. — Они выглядят хуже, чем ты? — перебил Юнги, посмотрев на брата через зеркало заднего вида. — Намного, — улыбнулся младший. — Им сильно досталось. — Отлично. Значит, ждём повестку в суд. Альфа выдохнул и завёл автомобиль. С парковки они уже выезжали в приподнятом настроении. — Простите, что вам пришлось уйти с работы. Я не хотел, но… — Ты молодец, — сказал Чимин, смотря на машину впереди. — Нельзя давать себя в обиду. — Вы не злитесь? — Ни в коем случае, — ответил музыкант. — Я горжусь тобой, До-До. Ты показал им, что с тобой нельзя так обращаться. Я рад, что ты смог дать им сдачи. — Спасибо. — Единственный, на кого я хочу сейчас злиться — это ваш чокнутый директор. Я был готов разбить ему нос прям там. Старый маразматик. Омега… Ангел… — Досун, — мягко сказал Пак, прервав злобную тираду любимого. — Ты сделал то, на что у нас с Юнги не хватило смелости в своё время. И мы не хотим, чтобы ты переставал быть тем, кем являешься. Борись дальше. Ты сильный омега, и мы, в самом деле, гордимся тобой. — Спасибо вам обоим, — парень положил свои руки им на плечи. — Директор меня так отчитал там до того, как вы приехали. Я хотел его послать. — Я хотел его убить, — кивнул Юнги. — Просто забей. Не думаю, что у этих шавок хватит смелости обратиться в суд. Убегут, поджав хвосты. Зато другие будут знать, что с тобой опасно ругаться. Досун благодарно улыбнулся. Дальше беседа лилась более свободно. Омега рассказал во всех красках, как это было. Ребята специально подобрали время, когда в столовой было много учеников, чтобы унизить. Но они не ожидали, что обосрутся сами. Разговор прервал звонок от Чонгука, который поступил на телефон Юнги. Сначала альфа был серьёзен, внимательно слушая друга. — Что, блять! — выкрикнул музыкант и резко ударил на тормоз, что омеги чуть ли не впечатались в поверхности перед ними. — Я сейчас буду. Не впадай в истерику. Мы найдём его! Юнги сбросил звонок и с визгом шин сорвался с места, выжимая из машины максимум скорости. — Что случилось? — с опаской спросил Чимин, смотря на серьёзный профиль альфы. — Тэхёна похитили.