Золотой КВИНтет

"Похоже, все начинается с темноты? Хах, рождение и закат жизни очень похожи, а возможно ли, что это два связанных между собой процесса? Если это так, то я хочу поскорее забыть свою смерть и перейти к новому этапу. Моя жизнь была слишком долгой, слишком неправильной, слишком жестокой ко всем, думаю, я тоже была слишком..." — Мам?.. Послушай... "Кто бы там ни был, подумай о младших, зачем шумишь? Я, значит, переродилась и, по сути, ребёнок, а значит, легко могу проснуться и начать истерить? И что, что умом я взрослая тётя? Короче, не отвлекай ребенка от философских вопросов, тебе же лучше будет, если я продолжу "спать"..." — Мамочка, прошу, я обещаю, что буду аккуратнее и стану самым лучшим, ты только проснись, пожалуйста, и не ругайся... Мам, ну пожалуйста... "Ну а меня-то он зачем трясет? Эх, с таким шумом и думать не получится, не то что задаваться серьезными вопросами. Ладно, раз уж наша горе-мамаша не встаёт сама, то сейчас встану я и она пожалеет, что оставила собственных детей без присмотра." Воспалённые глаза никак не поддавались женщине, не хотели открываться. На то, что она уже не спит, указывали лишь слегка подрагивающие ресницы. Спустя пару неудачных попыток, глаза поддались желанию своей владелицы. Затуманенный взгляд женщины, все ещё не отошедший от сна, никак не хотел фокусироваться на маленьком мальчике возле неё. "А я точно ребенок? А то узнаю эту сухость в горле, ломоту в конечностях и болящие глаза... Ну нет, только не говорите мне, что это последствие чего-то тяжёлого, я не готова ещё раз бросать дурь..." — Мам? Т-ты проснулась! Мам! Всё хорошо? Ты в порядке? Я могу что-то сделать?.. "Блядство... В ушах так звенит... Я уверена, что ребенок не кричал, а даже наоборот, говорил достаточно тихо. Просто мой воспалённый мозг не справляется. Так, видимо, шанса на новую жизнь мне не дано, придётся жить чужую. Ну что, ребенок, надеюсь ты хотя бы адекватный." Женщина если и услышала своё чадо, то не подала виду и продолжила свои попытки действовать. Пока не получалось, и она осмотрела место своего пробуждения. Первое, что можно было увидеть с пола, так это, естественно, потолок грязно-белого цвета, а перед дверью в какую-то комнату — сомнительную копоть сверху. Как-будто дом горел или что-то токсичное выделялось в той загадочной комнате. Повернув голову вправо, не желая продолжать догадки насчёт той комнаты, взор упал на стол сверху неё. Деревянный стол с трудом справлялся со своей ношей, весь грязный, он был завален хламом: бутылками, пепельницами, сигаретами, самокрутками, уже давно использованными презервативами, парой ножей, картами для игры в покер, газетами и журналами. Поражает тот факт, что весь этот хлам до сих пор не свалился прямо на женщину, что рядом с ним спала. Значит, этот перекошенный стол всё ещё справляется со своей задачей. В паре метров от стола коридор и, скорее всего, выход из дома. Входная дверь и коридор выглядят очень плачевно, но уже радует то, что около двери стояли две пары обуви: пара черных туфель и детские ботинки. От выхода вправо находилась арка на кухню, оттуда выглядывает ещё больше хлама, разбитое стекло и... Похоже, там кто-то не сдержался. Желание что-либо смотреть после кухни отпало напрочь, поэтому женщина снова попыталась встать, но очередная попытка закончилась лишь судорожным кашлем и лёгкой дрожью во всём теле. "Ебать меня конечно контузит, не знаю, что именно эта ебанашка принимала, но понимаю, почему она откинулась. Чего ж так хуево-то..." — Кхе-кхе... Что стоишь? Сходи воды принеси.. ХКЕ-Э. Мальчик, что до этого почти не слышно рыдал и совсем не двигался, резко встрепенулся. Вместе с облегчением в его взгляде, в его поведении также была странная настороженность. Заботящаяся не о том, что с ней может что-то случится, а о том, что из-за нее может что-то случиться... Впрочем, как быстро он отреагировал, так же быстро он убежал на кухню. "Отвратительный голос, он совсем не подходит под выстраиваемый образ этой неизвестной женщины, для неё он слишком сладкий, даже в таком отвратном состоянии. Впрочем, это далеко не главная проблема: мне нужно хоть как-нибудь привести себя и свою головушку в порядок. Странный, конечно, мальчик, хотя ему точно есть в кого таким быть..." ~Дзинь~ Из мыслей её вывел звук бьющегося стекла и характерные всхлипы, что наконец-то стали доходить до её слуха. Идти на кухню ей совершенно не хотелось, как и находиться в этой квартире в целом. Но принципы и моральные ценности, которые ей привили её подруги, просто не позволяли проигнорировать ситуацию, поэтому началась ещё одна попытка встать и взять под контроль свое тело. "Ну давай же, не инвалидка, и не такое было, справимся, умеем... Главное дышать и ровно поставить руки. Ещё раз, вдох-выдох, стоим в одном положении пока, зрение скоро снова вернётся. И ещё чуть-чуть..." Через пару незатейливых комбинаций женщина села на колени, а с них уже смогла встать на ноги, опираясь на тот самый стол. "Обещаю, дружище, я тебя помою, а может даже и починю..." Что ж, лучше осмотра квартиры может быть лишь ощупывание её стен. К слову, в этом занятии мало приятного, но инвалидом девушка не была, так что костыли к ее телу не прилагались. От стола она протянулась вперед и почти легла на стене между гостиной и кухней. Мелкими шажками, держась за полки, она доковыляля до проема кухни. Картина, что предстала перед ней, могла ужасать уже одним своим видом. Мальчик, держась за свою босую ногу, сидел на кухонном столе, где, предположительно, до этого находился графин с водой. Сейчас же графин превратился в кучу осколков, что немного ранее издали тот самый "дзинь". Рядом с разбитым стеклом лежал стул, мальчик, наверное, встал на него, когда пытался достать графин. Вода из графина отыгралась за разбитую посуду весьма жестоко: весь высохший мусор, блевота, кровь, алкоголь и прочие прелести теперь плавают по всей кухне. Перестав оценивать отвратительность этого зрелища, женщина обратила внимание на главное лицо всего этого пиздеца. Мальчик даже не пытался сдержать слёз, истерика снова накатилась на него из-за разбитой посуды. Лица видно не было, как только женщина показалась в проёме, он весь сжался, спрятав шею и голову руками, а лицо вжал в колени. Из-за этого звук плача снова перестал быть слышимым, но от этого его истерика, почему-то, лишь больнее отзывалась в её сердце. Решив больше не медлить, женщина отвернулась и хромым шагом отправилась за туфлями. "Какой ужас, я просто ахуела от этого, блядство... Просто полный пиздец... Я смотрю на этого котёнка и вспоминаю нас с братом... Бля, это такой пиздец. Надо быстрее идти, надеюсь, у меня хватит сил сделать то, что я задумала." Не теряя времени, она надела на опухшие и потемневшие от холода ноги черные потрёпанные туфли. Пусть их вид и был сомнителен, зато подошва у них убойная. Пока она пробиралась через кухню к этому светлому "котёночку", как она его окрестила, ни одного стеклышка по собой не почувствовала. "Бля, не туфли, в наждачка. Обшитая ткань вбитая в булыжник." — Разбил? — Прости, стул поскользнулся на грязи и он сам слетел со стола... — Что с ногой? — Я случайно встал на один из разбитых тут стаканов, пока запрыгивал со стула на стол... Ты не злишься? — Уж точно не на тебя. У нас есть ещё стаканы? — Д-да, я.. Сей.. Сейч-час дос-с-стану... Поняв последнюю фразу женщины как-то по своему, мальчик, ещё сильнее дрожа и заикаясь, все-таки выпрямился из оборонительной позы и залез в шкафчик с посудой, который был над его головой. Оттуда он достал белую матовую кружку. Смотря на грязные кольца внутри этой кружки, женщина боялась даже предположить, сколько кофе успела выпить её предшественница. Поэтому, не став больше медлить, она налила воды из-под крана. Через секунду долгожданная вода, наконец, потекла по горлу, освежая и возвращая к жизни конкретно заебавшийся попойками желудок. "Не минералочка конечно, но уже лучше, главное малыша не спугнуть своей говорливостью... И надо бы следить за словами и поступками." — Так, а теперь сядь ровно и обхвати руками мою шею. — Что? — Что ты имеешь ввиду под "что"? — Мама, ты никогда не разрешала ни брать за руку, ни, тем более, обниматься. Ты точно не собираешься как-то меня наказывать?.. Женщина издала уставший и грустный вздох, возвращаясь в ровное положение и больше не нависая над ребенком. "Если увижу эту суку, то въебу ей так сильно, что она снова помрёт. Это как надо ребенка зашугать, чтобы он стал таким? Таким забитым, маленьким, тихим и, самое главное, не верящим в то, что мама к нему может с хорошими намерениями обращаться." — Эх, абсолютно точно не собираюсь как-либо тебя наказывать за эту случайность. Я просто хочу взять тебя и унести обратно в гостиную. Детям вроде тебя не стоит сидеть на кухне, где куча разбитого стекла. Так что, позволишь взять тебя на руки? — Обещаешь? — Обещаю не наказывать тебя за это, а просто поднять. — Хорошо... Девушка снова наклонилась над ребенком, тот все ещё не уверенно, и даже боязливо, обхватил своими тонкими руками её шею. Она же, подхватив его под колени и стараясь не задеть больное место на ступне ребенка, подняла его. "Странный он, но уже радует, что полностью не отбили у него доверие. Он, если учитывать то, в каком физическом состоянии я смогла его поднять, очень худой и конкретно так недоедает. Как он упал только в конце, с графином, а не по пути?.." — Ой... — ребенок нервно заерзал у нее в руках. — Держись крепче. Аптечка где лежит? Дорога от кухни до дивана, что, оказывается, стоял за столом, под которым валялась женщина, прошла относительно успешно. Диван закрывал обзор на еще две комнаты: одна из них со стороны кухни и вторая напротив входа в дом. Максимально аккуратно, на своих не гнущихся конечностях, она подошла к дивану и посадила на него ребенка. — У тебя, конечно, есть сумочка с таблетками, но ты мне её запрещаешь брать. "Думаю, если запретила, то и мне пока не стоит к ней прикасаться. Знаем мы, что в таких сумочках бывает..." — Я сейчас схожу в ванну и посмотрю чем можно твою ножку обработать. А у тебя новая важная задача. — Какая?.. — Сидеть здесь на диване и никуда не вставать. Если что-то случится — позови меня. — Хорошо... Мальчик отвечал на все очень неуверенно, будто сомневался не только в том, что слышит, но и в том, что отвечает. Не став лишний раз передаваться грустным ассоциациям, женщина ушла на поиски ванной. Комната рядом с кухней оказалась детской, маленький комод с вещами неестественно стоял под углом, как-будто его отодвигали. За комодом, в образовавшемся углу, лежали игрушки, которые упали от этих непонятных махинаций на комод. Справа от комода стоял маленький стол и такой же маленький ящик под игрушки, на нем, видимо, ребенок сидит, пока рисует за столом. На самом столе покоилось пару цветных карандашей, пенал и тетради, видимо, до этого мальчик делал уроки. Сбоку от стола лежал серый невзрачный рюкзак с брелоком в виде вязанного белого кота. В конце комнаты у окна находилась заправленная синим пледом кровать. Окно закрывали прозрачные короткие занавески, но они не мешали свету фонаря попадать в комнату. "Так, ну, это детская комната, тут, хоть и относительно чисто, но как-то грустно. На улице темно — значит ночь. Логично? Вполне. Значит, вторая комната — ванная?" Не став рыться и в принципе задерживаться в комнате сына, женщина пошла к последней комнате, той самой, со следом на потолке. Ванная комната открылась с противным скрипом, загажена она была не меньше чем кухня, но удалось увидеть над раковиной зеркало с полками, на верхней из которых лежала заветная сумочка. Сумочка была фиолетового цвета, с парой заплаток в уголках. Внутри лежал сюрприз: пару пакетиков ненавистной дряни, пачка 20 долларовых купюр, ватные диски и палочки, антисептик, пинцет, палетка разбитых теней, пудра, какой-то тональник. А на дне этого клада были бинты. "Так, я, конечно, не медик, но, думаю, пинцетом нужно вытащить осколки, протереть антисептиком на ватном диске, приложить к ране чистые диски и забинтовать?.. Вроде, звучит неплохо. Нужно возвращаться к маленькому чуду." Поставив сумочку обратно на полку, взгляд женщины прошёлся по отражению в зеркале. Оттуда на неё смотрела низкая, ужасно худая блондинка. Её зелёные глаза было почти нет видно из-за огромных зрачков, а белок глаза превратился в кровавое месиво. Сфокусировав в очередной раз заплывший взгляд, она поняла, что достаточно... Молода? Если бы она увидела эту девушку и того мальчика, то наверняка подумала бы, что это его старшая сестра, но никак не мать. На девушке было достаточно короткое синее платье, на котором можно было найти все, чем баловалась эта красотка. И пыль от веществ, и разводы от алкоголя, и чьи-то отвратительные белые пятна. Пока ее не начало тошнить от вида этой одежды, она перевела взгляд снова на лицо, более внимательно его осматривая. Разбитая губа, на шее синяки от удушья, голова вроде целая, а значит кровь на ней — не её. "Так, вдох-выдох, потом пострадаю над теперь уже своей внешностью. Что дали, то и имеем. Сначала ребёнок, потом страдания." С полной решимостью, прихватив с собой вещи для обработки, девушка направилась в сторону мальчика, предварительно оставив дверь в ванную плотно закрытой. На всякий случай, чтобы лишний раз не портить себе настроение. Дорога до дивана была короткой, но, на удивление, на нем никого не оказалось. На зелёном диване лежали одинокие одеяло с подушкой, но светловолосого мальчика там будто и в помине не было. "Ребенок, ну ёмаё, я же помочь тебе хочу, куда ты успел сбежать?.." Начав оглядывать место происшествия, девушка заметила пятна крови только на диване, что вообще не делало ситуацию легче или понятнее. Волнение и тревога уже начинали скрести в голове, подначивая даму на необдуманные поступки. "3 дня около моего тела ходил не пропадая, а сейчас бросить решил? Ну и кто так делает? Тем более, если я с добром обращаюсь! Это надо ценить, любить и уважать, я такого ни для кого, кроме брата, не делала. А, ну ещё для..." Поток ругани прервал сквозняк, который она внезапно ощутила. Дверь в дом оказалась открытой. Тут уже волнение заменил банальный страх: за себя, за мальчика и в принципе. Кто знает, кого могло занести с этим сквозняком в дом. Свет фонаря с улицы опасно сверкнул в отражении пары красивых боевых ножей. Идея родилась быстро, без задних мыслей. Девушка схватила ножи, рывком подбегая к двери и закрывая её изнутри. Следом, во время поворота, надевает свободную олимпийку, в которой прячет руки с ножами. Первым же делом, бесшумным шагом крадётся на кухню. Грязно, но никого нет. Стекло на месте, разводы те же, значит, мальчишка сюда не заходил. "Осталось лишь одно место, которое я не проверила..." Дверь детской комнаты легко поддалась и бесшумно открылась. С порога комнаты осмотрела оба угла и только после этого решилась сделать пару шагов внутрь. — Хэй, ну где же ты? Я же дала всего одно указание — не... — Мам, сзади! Оказывается, мальчишка прятался под кроватью, откуда смог увидеть то, чего не видела она. Но не это сейчас было главным — резким рывком девушка зашла на середину комнаты, с интересом поднимая взгляд чтобы посмотреть, кто же там "сзади". Ох, а там было на кого посмотреть: высокий парень в балаклаве от неожиданности выронил телескопу, которой собирался её огреть. Не тратя драгоценное время на болтовню, девушка в два прыжка, во время одного из которых пнула подальше телескопу, прицелилась ножом в горло нежданному гостю. Не останавливаясь, она прошмыгнула ему за спину и вторым ножом, точным ударом в спинной мозг, повалила типа на пол. "Что это, мать твою, было?.. Я, конечно, рада, что навыки борьбы пригодились и это тело оказалось вполне способным, но покушение на нашу с мелким жизнь? А не перебор ли? Кем бы ни была женщина, чье тело я заняла — вела она отвратную жизнь." — Эй, ты ещё жив? — слегка пнув грабителя, она поняла, что уже нет. "Надо будет купить перекись и отмыть пол, обследовать его. Всю одежду и личные вещи снять, сжечь. Тело изуродовать в ванной и в канаву..." — Подожди пару минут, дядя меня очень расстроил и мне нужно его проводить... — обратилась она к мальчику. — А дядя Джей больше не придет к нам? — Если дядя Джей это тот, кого я держу на руках, то да, он больше никогда к нам не придёт. А теперь скажи, в дом больше никто не заходил? — Нет, Джей сказал, что он пришел забрать какой-то должок и передать тебе письмо... Он приходил один, за окном тоже никого не было, — ответил мальчонка. — Умничка, а теперь не напрягая больную ножку ложись в кроватку, я скоро приду и помогу тебе. — Мама, я уже взрослый, я могу сам обработать, тем более ты говорила, что медицина самая важная специальность, так что можно?.. — Хорошо, я сейчас все принесу, самое главное — вытащить стекло, обработать и плотно завязать бинтами, — ответила девушка. — Угу. Я запомнил. Девушка потащила свою ношу в ванную, где мужчину и закрыла. Пока она шла в детскую — внимательнее осмотрела дверь. "Ну, явных следов нет, так, пару бытовых царапин и снизу ручки какая-то надпись... А? Стоп. Надпись?" Внезапная находка заставила девушку опуститься на корточки и подробнее разглядеть написанное. Из корявой надписи сложились всего два слова... "Аарон Миньярд".