Багровый венец

╔═══════════ஓ๑♡๑ஓ════════════╗

Клод и Рене встретились на следующий день. Это было не запланировано, просто пересеклись в коридоре после завтрака. — И всë-таки, Вы не пошли разбираться с Бонтаном? — спросил он с усмешкой. — Мне нужно подумать. Солнечные лучи мягко озаряли загорелое лицо Рене. — Ах, Клод, который раз убеждаюсь — быть может, красота и спасëт мир, однако только не еë обладателей, — с печалью говорила она. — Быть может, моя жалоба прозвучит глупо, но красота в наше время не даëт никаких привелегий, только убытки. Мужчины воспринимают меня как кусок мяса, а многие дамы испытывают зависть. К тому же, людей привлекательной внешности приравнивают к ведьмам и колдунам, а соответственно — могут сжечь! А смерть в огне так страшна! Поэт приобнял подругу за плечо, ответив: — Начнëм с того, что не все мужчины воспринимают Вас так… — они бесцельно разгуливали по коридору. Рене скорчила грустную мину, ну а Клод как всегда — лицо попроще и пошëл. — А закончим тем, что в наше время в принципе жить боязно! Кругом войны! В детстве нам рассказывают прелестные сказки про благородных рыцарей, мушкетёров, да и в целом боготворят военных, а потом те же дети видят как их папаши погибают в вечной мясорубке сражений, и как враги врываются в их дом, насилуют их мать, воруют деньги… — Вы слишком зациклены на войне. — А Вы на своëм облике! Вдруг к Клоду подошëл слуга и шепнул ему на ушко что-то. Рене лишь смогла разобрать: «…королева ожидает Вас…» Девица вскинула брови, глянув на собеседника огромными от удивления глазами. Зачем это королеве звать какого-то поэта к себе? Уж явно не анекдоты читать! А Клод лишь улыбнулся и герцогиня невольно стала свидетелем почти детского счастья в его глазах. Рукой он причесал вечно растрëпанные светлые волосы и, попрощавшись, рванул к королеве.

•┈••✦ 🌹 ✦••┈•

«После разговора с Клодом, моей душе как будто легче. Мне даже кажется, что этот голландский пьяница — хороший человек», — думала она. — «А насчëт Бонтана… Подозреваю, он влюблëн в меня! Но так или иначе нужно проверить. И кажется я придумала способ.» В окнах первого этажа очень хорошо просматривался дворик и люди там. И голоса были слышны так, как если бы Рене находилась с ними в одной комнате. А на улице было вот что: около кареты стоял герцог де Вандом, младший, со всеми своими монатками, принц Филипп и Александр. Бонтан самодовольно ухмылялся, будто бы насмехаясь над ситуацией. А герцог де Вандом, Рауль, очень эмоционально рассказывал принцу: — Нет-нет! Вы не понимаете! Я не могу остаться в Версале не потому что мне тут не нравится, а потому что Ваш камердинер мне проходу не даëт! Он не взлюбил меня с первого дня и с первого дня всячески вредит, представьте себе, он даже ударил меня по лицу. Филипп обернулся, покосившись на Александра. — Чего?.. — он переводил взгляд то на слугу, то на герцога, вскинув бровь. В конце концов он сказал: — Итак, я в этом дерьме копаться не буду, пусть покопается мой дорогой брат, — Рене не расслышала, но смогла прочитать по губам: «Он как раз-таки очень любит это занятие…» И Филипп послал одного швейцарского гвардейца за королëм, пока герцог о чëм-то шептался со своим слугой. Рене поняла — скоро шанс разведать обстановку уйдëт, как только придëт король. Поэтому она рванула на улицу и только слышно было, как громко стучат каблуки по кафелю. «Чëрт! Так часто бегала я только в детстве!» Мелкими, но быстрыми шагами, она спустилась по лестнице и чуть не свалилась пару раз. Подойдя к принцу, Рене сделала реверанс. — Господи, Вы что, со второго этажа бежали сюда? Дышите как Фидиппит после после пробежки от Марафона до Афин! — заговорил Филипп, качая головой. — О нет, что Вы! Я бежала сюда с первого этажа. А ещё услышала Ваш разговор, поэтому так торопилась, — Рене взглянула на него большими, блестающими любопытством глазами. А Филипп был человеком открытым и большим любителем рассказывать что-нибудь. Однако в словесном мастерстве он очень даже уступал своему слишком близкому другу, шевалье де Лоррену. Филипп отвëл Рене чуть дальше от посторонних ушек и начал свой рассказ: — Тут такое дело… Этим утром герцог де Вандом собрал все свои пожитки и собрался уезжать. Однако нельзя покидать Версаль без ведома короля! Уехать по английски, будучи во Франции — это моветон, — принц стал озираться и увидев Людовика на пороге, склонился к Рене поближе и прошептал. — Честно говоря, я не буду расстроен, если на одного идиота станет меньше. Представляете, наша дорогая Катерина увидела его на балу и захотела познакомиться. Я, как хороший друг, вызвался помочь, а когда дело шло к танцу, он сказал, что она похожа на жабу и ушëл. И чëрт с ним, в развитии отсталый, с кем не бывает, но бедная Кэти безумно расстроилась. — Хм… — Рене задумчиво опустила взгляд в пол и прошептала в ответ. — А ко мне этот чëрт приставал… Постойте… Получается, Вам уже известен инцидент с Бонтаном и герцогом? Он закивал: — Я думаю он врëт! Александр может поднять руку исключительно на людей, которые угрожают жизни и здоровью королевской семьи. — Ах, я тоже не поверила бы. Но мне рассказал об этом случае довольно честный человек, — Рене зажмурилась, закрывая лицо руками. — Боже мой, какой позор! Перед ними предстала высокая фигура короля. — Прекратите шептаться, — заговорил он, немного хмурясь. Друзья подскочили и почти одновременно сделали реверанс. Филипп даже сложил руки так, будто он приподнимает юбку. Как женщина. Людовик с улыбкой глянул на брата и затем обратился к герцогу. — Итак, я хотел бы знать причину Вашего отъезда. И особенно желаю узнать, почему Вы никому не рассказали о нëм. Рене вдруг задалась вопросом: «Какого чëрта камердинер и принц пытались остановить Рауля, если он им двоим был крайне неприятен?» — она решилась спросить у Филиппа об этом. Он ответил лишь: — Сами подумайте: король ведь не просто так собрал всю аристократию в этот загаженом охотничьем домишке, он хочет контролировать их всех. А подобные выходки, как минимум, странные. А ещë уж больно уморительно глядеть на то, как у герцога трясутся коленки в присутствии моего брата. «Да-да, цели Людовика мне очень даже известны…» — с раздражением поразмыслила Рене. — «Тысячу раз уже повторили все кто можно и нельзя». Бонтан наблюдал за происходящим, размышляя о чëм-то. Чëрт, хватит церемонится, я же могу просто показать его мысли! Обожаю быть всезнающим рассказчиком! Он опустил взгляд в пол, словно накосячивший пëс. «Как я мог совершить такую глупость, будучи трезвым? Должно быть, я был просто не в своëм уме». В его голове раздался противный гогот: «А в чьëм же ещë? Чужом?» «Да. Обыграть его в карты на столь крупную сумму — было достаточно. Нет же, нужно было сначала дать пощëчину, а потом найти вариант поумнее! Чëрт побери, я уже старше тридцати, а повëл себя как малолетний деградант. Нежные чувства к Рене плохо на меня влияют». Он морально готовился к последствиям. Хотя мог бы не творить ахинею, чтобы подобного не происходило. Но люди частенько тупят, независимо от пола и возраста… Итак, герцог замешкался. Филипп в открытую насмехался над ним и злорадствовал, шëпотом рассказывая Рене различные остроты. Но Рене было не до смеха. Еë лицо выглядело серьëзным и немного забавным. И поэтому Филиппу становилось только веселее… — Мой король, понимаете, в последнее время мне очень некомфортно во дворце! Слуги месье де Вандома глянули на своего хозяина и стали стали перекладывать пожитки в экипаж… Людовик холодно ответил: — В этом нет ничего удивительного. Многим не уютно во дворце, так как фрейлины распускают слухи о призраках. Хотя большинство случаев «мистики» происходили из-за простого сквозняка и хорошей слышимости… — О нет, сир, я не верю в эту ересь! Причиной является Ваш камердинер! — истерично заявил Рауль. Король посмотрел на Александра и нахмурился. Тот покачал головой. Ах, сколько же непечатных слов производилось в его мыслях. Мне даже показать это производство стыдно. Людовик ждал изъяснений. И герцог продолжил, чуть понизив голос: — На недавнем балу я просто подошëл к красивой даме, хотел познакомиться… — говоря это, он изредко переводил взгляд то на Рене, то на Филиппа… А король уже успел подумать, что его братик опять переоделся в женское платье, щеголял так по дворцу и герцог, по всей видимости, перепутал принца с «красивой дамой». — Она была другого мнения. Однако я оказался очень настойчивым. И она тоже… Людовику уже наскучила эта история и он перебил его: — Короче говоря, ничего не получилось. Дальше. — Да! А Ваш слуга подкараулил меня в коридоре, набросился с кулаками! Напугал и избил до полусмерти… И тут в разговор встрял Филипп. Он со смехом вопросил: — А почему тогда у Вас ни одного синячка нет, раз Александр Вас до полусмерти бил? — Ну не совсем… Но этот чëрт посмел ударить меня по лицу! Этого уже достаточно! И он просил больше не подходить к женщинам во-о-бще. — Правильно, правильно, — саркастично говорил Филипп. — Бонтан же турецкий султан, а Версаль — его гарем. А женщин султана трогать нельзя! Король усмехнулся, поглядев на брата, но постарался сделать серьёзное лицо и тон. — Хорошо, я поговорю с Александром… Сразу после этих слов, герцог запрыгнул в экипаж, крикнув: — Пусть Ваш слуга извинится передо мной и простит долг! Да и вообще, рядом с такой превеликой персоной как Вы, таких язвительных мужланов быть не должно. И карета Рауля быстро покинула дворец… Король уже не пытался остановить его.

•┈••✦ 🌹 ✦••┈•

Людовик хотел прогуляться и подумать о случившемся в одиночестве. Герцог льстит и вместе с этим вершит возмутительные дела — даëт советы монарху. Филипп сию минуту рванул к Катерине, с восторгом и злорадным хохотом рассказывать об уезде герцога. А Рене и Александр остались одни… Она решила сходить для начала за вином к одному хорошему приятелю… Нашлась только водка. Неплохо. Вооружившись небольшой бутылкой, Рене поспешила в комнату Александра. Он долго не хотел впускать еë, настаивая на том, что поговорить можно и в коридоре. Однако когда она прошептала: «Хотите чтобы все услышали наш разговор? Поймите, я хочу поведать Вам о чëм-то сокровенном», — он замешкался. Но по итогу впустил. «Итак, время применять в бою смертоносное оружие!» Оружием была не водка, а самое обыкновенное обаяние. Рене села за стол, положив бутылку. Она мягко улыбнулась, предлагая: — Хотите выпить? Александр вскинул бровь. — Я не пью. — Александр, я вовсе не настаиваю. — Рене замолкла, задумавшись… — Тогда может чаю? Давайте по чашечке. — Похоже, Вы планируете долгий разговор, раз так хотите что-то пить. Он заварил чаю себе и ей. Первую чашку Александр отдал Рене. Воспользовавшись моментом, когда он отвернулся, она подлила в свою чашку водку. «Потом просто чашки местами поменяю…» Он выглядел очень напряжëнным. Не удивительно… — Долго молчать будете? — язвительно спросил он. Руки Рене слегка дрогнули от неожиданности. «Итак, время зарядить своë оружие. Не зря же я так долго его готовила…» — девушка постаралась выглядеть очень невинной и дружелюбной. Мягко улыбалась, любезничала, а сама снимала туфельку под столом. Она ведь не хочет испачкать его одежду! — Что Вы сделали с месье де Вандомом тем вечером? — Вам уже известно, — Александр подпирал подбородок кулаком, недоверчиво глядя на неë исподлобья. — Мне известно только то, что Вы сделали глупость, — ножка Рене слегка прикоснулась к колену мужчины и опустилась вниз. — Мне интересен мотив сия действия. Александр встрепенулся, но довольно быстро успокоился. И тут же в его голове начал строиться план, как выгнать Рене из комнаты, пока его похоть не довела до беды. «Боже, я чувствую себя тупым мальчишкой, которого Лукавый на всякий разврат наталкивает…» Александр аж поперхнулся воздухом и сквозь кашель проговорил: — Это был обычный конфликт! Он очень скучный, даже не пытайтесь в нëм разбираться. — Я слышала две версии и предположение о Вашем мотиве сделал лишь один поэт. А творческие люди — романтичные натуры и им свойственно приплетать везде любовь, страсть и прочую бурду. Ну так ответьте на простой вопрос: зачем? Движения еë ноги под столом стали ещë более наглыми и… В итоге Александр не выдержал. Он резко отодвинулся, взглянул вниз, пока Рене быстренько поменяла чашки местами. Тот шорох заглушил его вопрос: — Что Вы себе позволяете?! Это… Это… Да какая муха Вас укусила? — Александр перевëл взгляд на герцогиню, а она даже не покраснела. Зато он как покраснел, ах, это надо видеть! — О-о, я очень много себе позволяю. В пределах нормы. — хохотнула она — Людей по крайней мере не избиваю… Бонтан хмыкнул и отодвинулся ещë дальше, закидывая ногу на ногу. Только тогда Рене отпила свой чай, смотря на него. Это был намëк, мол, «А ты чего как дурак сидишь? Пей давай», — и Александр понял его. Но не стал следовать еë примеру. Он чувствовал, что она явно не просто так делала это. Не просто так баловалась под столом, не просто так водку припëрла. «Зачем ей меня спаивать?» — задумался Александр. — «Или может…» Рене осознала, как глуп еë план. «Мало того, план провалился, так ещё и чай невкусный. Им только трубы дымохода начищать хорошо, а мой рот не труба», — она поднялась с места, положила чашку и заговорила с долей разочарования и желанием уйти поскорее: — Что ж. Не хотите отвечать — не отвечайте. Она только успела надеть эту чëртову туфельку и направиться к двери, как вдруг ощутила на себе его руки. — Вы не можете просто так сбежать. — Это ещë почему? — усмехнулась Рене. Александр слабо сжимал запястья дамы, приподняв еë руки вверх, до еë головы. — Вы — хитрая, словно лиса, женщина, однако из-за молодости и глупости Ваша хитрость не достаточно развита. Я не верю ни одному Вашему слову, и, полагаю, Вы задумали нечто очень нехорошее — А по-моему, единственный, кто тут воду мутит — это Вы. Хотя, у Вас очень плохо получается скрывать чувства. Мои подозрения о том, что Вы безнадёжно влюблены в меня с каждым днëм сильнее… И вместо слов, он резким движением опустил руки девицы вниз, повернув еë к себе. Рене от неожиданности подскользнулась и чуть было не упала, но он еë удержал… В тот момент ей в голову пришла лишь одна мысль: «Эти каблуки ужасно неудобные… Хочу гусарские сапожища!» — Меня это пугает… — вздохнул он. И в глазах Александра играла вольная пташка задумчивости. Какая белая. Заставляющая эти глаза блестеть какой-то непривычной искрой безбожного безумства. Рене глядела-глядела на него и потихоньку бледнела… — Порой меня пугаете Вы, — шептала она, отводя свой взор. — Я не желаю становиться жертвой Вашей любви… Она прикрыла глаза, плотно сомкнув губы. В ожидании ответа, еë затрясло… Где-то там, так близко, но вместе с этим очень далеко, находится еë любимая женщина, обиженная еë холодом во время последней встречи. И Рене знала, им не суждено быть вместе. Скоро их обеих выдадут замуж, чëрт знает за кого и возможно, они больше никогда не увидятся даже. Рене ощутила как он прижал еë к себе сильнее. — А я не хочу быть жертвой Вашего высокомерия. Думаете весь мир крутится вокруг Вас, все люди на свете в Вас влюблены… Но… Это не так. Я не люблю Вас. Девушка вдруг распахнула глаза, взглянув на него. — Какое облегчение! — усмехнулась она. Рене ловко выбралась из объятий Александра и побежала прочь, оставив его одного.

•┈••✦ 🌹 ✦••┈•

Позже, Бонтана вызвал король на разговор. Он остался в стенах монарших покоев и никто никогда не узнает его подробностей. Но Александру стало ясно — Людовик разочарован. И пока эти двое обакшливают вопросик, Рене во всю готовила другой план-капкан связанный с герцогом. Хотя по большей мере ей просто не хотелось думать о том, что произошло пару минут назад. «Я могла бы поехать к нему под предлогом передать письмо от Бонтана. Но герцог может заинтересоваться, какого чëрта знатная дама в почтальоны подалась… Хм-м… Какой же идиотизм!» Дама была в самой дальней части дворика, почти около леса, рядом с мишеням оставленные непонятно кем, но понятно для кого. В еë руках поблëскивал ствол револьвера, и всë еë существо было напряжено настолько, что пальцы дрожали. Раз… Два… Три… Из револьвера со свистом вылетела пуля, нашедшая свою смерть прямо в самом сердце мишени! — Неужели… Точно в цель! — по-детски обрадовалась Рене. Она насмешливо пропела. — Враг мой, бойся меня! Неподалёку показался женский силуэт. Это была Катерина. Когда герцогиня поняла, что еë застали за неподобающем даме занятии, то невольно бросила револьвер, мол: «Я ничего не делала, оно само!» — однако ей пришла в голову мысль, что скатываться в такие оправдания, как минимум не разумно. — Так вот откуда выстрелы… Честно говоря, я ожидала увидеть нечто более интересное. Например дуэль или хотя бы раненного дуэлянта, — Катерина окинула оценивающим взглядом то место и продолжила. — Хотя, я так и знала, Вы точно что-то скрываете! Один Ваш секретик раскрыт! — Ничего я не скрываю, — ответила Рене, подняв револьвер. — Кстати, как Вы? Его высочество говорил, что Вы были очень растроенны… Девица сказала, не дослушав: — Ах, Вы не представляете, как хорошо, когда неприятные люди просто раз и испаряются! — еë эмоции были мощным потоком, который не сдержит ни одна преграда, а активная мимика только закрепляла образ аффективной дамочки. В наше время, еë лик прозвали бы: «Лицом с субтитрами». Кэти продолжила, скривив рот: — Правда, мадмуазель ван Рейн сегодня очень печальная, — она злорадно хохотнула. — Увидев, что герцог предпочëл такую уродину, а не меня, я мысленно прокляла Дафну… Я конечно понимаю, нельзя желать людям зла, но поймите меня, мадмуазель д’Эрве! Меня охватила ярость! Рене ответила слабым голосочком: — Понимаю Вас… Ничего она не понимала. И не поймëт. «Печалиться и злиться из-за мужика? Это же ходячие кошельки! Правда, одни худые, а другие толстые.» Нет, Рене. Хочешь сказать, твой любимый папочка просто кошелёк? Если да, то почему ты так плакала, когда его не стало? Можно же найти новый, краше прежнего. «Дядя Оскар — не кошелёк! Он заменил мне родного отца!» — девушка задумалась. — «Даже если так… Возможно, не все мужчины — живые кошельки», — Рене взглянула на Катерину, которая успела разразиться бранью на всех своих бывших и нынешних кавалеров. И Рене поняла, что никогда не влюблялась в мужчин так горячо и страстно, как Кэти. Всë женщины, да женщины… Был в еë жизни паренëк Николя, который мог скрасить нудный вечер. И была Мариэль… Рене шестнадцатилетняя сходила с ума. Рене двадцатилетняя лишь испытывает испанский стыд. Характером та дамочка была немного похожа на Александра. Язвительная, высокомерная… Между ними была вечная игра «горячо-холодно», когда после одной жаркой ночи, следовала неделя холода и презрения. Но потом она очень долго молила прощения, становилась словно мечта, сошедшая со страниц любовного романа, а затем всë по новой. Этот порочный круг закрылся только потому, что Мариэль выгнали из поместья. А теперь у Рене есть Бонна. Как жестокая судьба разлучит их? Это же так скоро. И так мучительно неизбежно. Но одна фраза Катерины отвлекла Рене от мыслей: — Прошу Вас, поговорите с этой Дафной, узнайте, что он в ней такого нашëл! — почти с визгом произносила она. Герцогиню осенила идея: «Ах, точно, Дафна! Она может пригодиться мне!» И поспешила попрощаться с чуть-ли не плачущей Кэти, побежав в Версаль. Как хорошо, что она специально отломала каблуки и в этих, уже ботиночках, стало так удобно бегать!

╚═══════════ஓ๑♡๑ஓ════════════╝