don't protect.

      — Тебя подкинуть на Кингс-Кросс завтра? — на самом деле Гарри едва заметил, как лето уже закончилось, их совместная жизнь с Томом протекала все более мирно и складно, отчего раствориться в приятной рутине было чем-то совершенно неудивительным. Он решил последовать совету мистера Фламеля и пытался жить так, словно это было его время, словно все было правильно и логично. Было, на самом деле, настолько легко притвориться, что иногда он даже ловил себя на мысли, что действительно наслаждается тем, что происходит, наслаждается уютом дома, общением с Томом и подобием нормальной жизни.       Он знал, что там, за парой оборотов маховика была совсем другая жизнь, другой Гарри, другой Том с дурацким именем и желанием поработить мир, принеся в него ужас и боль, но постоянные мысли об этом делали только хуже, и он решил хотя бы попытаться их оставить.       Они с Томом снова сблизились, и, хотя какое-то напряжение все еще чувствовалось в воздухе, они явно становились более открытыми и заинтересованными друг в друге. Вернулись жаркие споры о заклинаниях, вернулись попытки доказать свою правоту, а еще наконец вернулись их дуэли. Магия Гарри окончательно стабилизировалась благодаря лечению, поэтому они могли сражаться хоть каждый день, чем, собственно, они и занимались всю вторую половину августа. К его сожалению, вечный холод и, кажется, навсегда замерзшие конечности никуда не делись, поэтому пледы и неработающие согревающие Тома, который в своем упорстве не уступал любому гриффиндорцу, никуда не исчезли. Для полного счастья не хватало только работы над заклинанием и друзей рядом, но Гарри философски решил, что все же в их мире не бывало счастья абсолютного. Да и к заклинаниям он хотел вернуться, как только Том уедет, чтобы работать, не отвлекаясь, а друзей ему кое-как заменял постоянно приходящий Абракас и изредка заглядывающая Лесли, которая все еще металась от Тома к Абракасу, видимо так и не выбрав окончательно.       Гарри планировал еще раз поговорить с Томом об этом перед отъездом: тот все же был не заинтересован в девушке, а вот Малфой казался побитой собакой, перед которой махали каким-то куском парной телятины, а есть запрещали. Неправильно было, конечно, сравнивать девушку с мясом, но лучшего сравнения было не найти. Сама же Лесли запуталась так сильно, что вряд ли смогла бы найти выход самостоятельно, поэтому Гарри считал необходимым помочь этой несчастной троице.       Лесли, вопреки своей неземной красоте (Мерлин, Гарри едва не влюбился в нее и все еще ловил себя на том, что засматривается на девушку, на её всегда идеальную прическу, на тонкие черты лица и какую-то кукольную внешность), общалась с ним нехотя, словно делала одолжение ему или, что было более вероятным, Тому. Именно поэтому, скорее всего, симпатия к внешности не переросла в заинтересованность или влюбленность, да и начать отношения с кем-то здесь — значило разрушить всю его временную линию, поэтому рисковать не хотелось.       — Мы с Абракасом договорились отправиться от него, камин его дома имеет доступ к камину вокзала, поэтому так будет быстрее, — Том, поставил перед ними по чашке мятного чая, и Гарри вопросительно на него посмотрел. Том заваривал такой чай редко, но это почти всегда значило, что их ждал серьезный разговор, — ну, конечно, если ты не против.       — Конечно нет, пусть Малфои не забудут проверить открыт ли камин, и я попрошу Амандила, он все проверит и соберет тебе немного еды в поезд, — он взмахнул палочкой, призывая пару булочек с другого стола, тут же откусывая первую попавшуюся, — что-то случилось?       Том молчал, но Гарри привычно его не торопил. Он уже запомнил, что парень точно расскажет все, если захочет, но если не захочет, то выведать ничего не получится. Он и не настаивал, все же для доверия было важно уважать какие-то границы другого, даже если Гарри явно видел, что с Томом что-то не так.       — Все хорошо, почему ты спрашиваешь? — Том также взял одну из булочек, нервно откусывая кусочек.       — Не хочешь — не говори, но если что-то не так, то мне бы хотелось все недоразумения решить сегодня, пока ты еще тут, потому что в Хогвартс я попаду не раньше, чем через неделю, и мне бы не хотелось расставаться с ощущением недоговоренности. Если я тебя обидел как-то, то мне бы хотелось это понимать и решить. Да и скоро придет Малфой, поэтому для разговора есть время либо сейчас, либо уже вечером, но, думаю, его хотелось бы оставить на сборы, а не на выяснения отношений.       — Ты планируешь возвращаться в Хогвартс? — казалось, что Том изумлен этим фактом, и Гарри удивленно посмотрел на парня: с чего бы ему не вернуться?       — А почему я не должен? Все остается так же, как и раньше: ты учишься, а я с тобой занимаюсь и тренирую, — он пожал плечами, потому что это было единственное, чем он, по факту, занимался и что могло его развлечь, если даже не учитывать, что общение с Томом было его основной задачей.       — Потому что, — Том выдохнул как-то совсем обреченно. Гарри всегда удивлялся тому, как слизеринцы могут любую ситуацию перевернуть так, что она казалась трагедией века, — потому что я не хочу работать в Отделе Тайн, и это значит, что тебе больше не нужно меня тренировать, учить чему-то и даже просто со мной общаться.       Том произнес это с таким видом, словно уже думал о том, пустит ли его Абракас на ночь переночевать. Ну, собственно, все было ровно так, как Гарри и думал: ничего страшного или ужасающего, но слизеринец в лице Тома сделал все, чтобы ощущение трагедии так и висело в воздухе.       — Не хочешь? — он переспросил, улыбнувшись. Никто и не думал, что Том правда заинтересуется такой работой. Исследования его, несомненно, привлекали, но вот анонимность была явно лишней парню. Он ждал хвалебных песен всегда и ото всех, поэтому если бы Том и согласился работать в подобном отделе, то обливиаторы устали бы стирать всем память.       — Нет, — Том, несмотря на то, что явно был расстроен, говорил твердо и уверенно, — я хочу работать в Хогвартсе, не уверен, что Диппет одобрит мою кандидатуру, но на это все шансы, он достаточно хорошо ко мне относится, и думаю эта должность — вопрос времени. Да и некоторые мои планы, о которых мы с тобой говорили, явно не вписываются в идею работы в Отделе Тайн, прости.       — Мерлин, Том, — Гарри все же не смог сдержать смешка, смотря на действительно взволнованного парня. За всеми этими событиями он и забыл, что Том — простой студент седьмого курса, выпускник Хогвартса, которому необходимо было строить свою дальнейшую жизнь, — это же твоя жизнь, твое будущее, как я могу быть против любой из твоих идей? Я буду только рад, если ты сможешь работать там, где тебе нравится, а не ходить на нелюбимую работу только из чувства долга.       «Только если это не должность Темного Лорда», — мысленно добавил Гарри, но тут же продолжил вслух.       — И, хотя я не думал, что это вообще нужно проговаривать, общение с тобой слишком давно вышло за границы моих должностных обязанностей. По-хорошему, я должен был прекратить твое обучение, как только узнал о твоих пристрастиях к темной магии, но, как видишь, тебя не арестовали, и я все еще тут, неужели ты думал, что твоя профессия что-то изменит?       — И что ты будешь делать теперь?       — Я? Как и раньше работать, тренировать тебя и, наверное, некоторых твоих товарищей, если кто-то захочет, хоть и не так усердно, как тебя, может буду чаще появляться в Министерстве и продолжу работу над нашим заданием. Поговорю с Диппетом, но о твоем решении пока не буду говорить: мне очень удобен доступ в Хогвартс, там уникальный магический фон, да и там я могу с тобой чаще видеться. Конечно, сообщу начальству о твоем решении, и мне дадут что-то еще из работы, поэтому буду доступен не каждый день, но в глобальном плане ничего не изменится.       — Все так просто? — Том из расстроенного быстро превратился в слегка обиженного, видимо он успел себе что-то накрутить и решить, что без его величества мир Гарри тут же рухнет.       — Ага, — он наконец откинулся на стуле, допив свой чай, а затем взмахнул палочкой, чтобы открыть окна, и с удовольствием поджег сигарету, — ты правда зря переживаешь, ничего не меняется, разве что иногда мне нужно будет отлучаться.       Вообще отлучаться ему было незачем, но Гарри решил попробовать давать себе «выходные» и «отпуска», а уж тем более если Том сам дал такой прекрасный повод. Это и полезно, и Гарри не станет кем-то навязчивым. Такие перерывы он будет тратить на себя, может даже попробует заняться чем-то, что нравится ему.       — Тогда все нормально, — Том улыбнулся, и, несмотря на то что Гарри видел, что тот все еще напряжен, решил не трогать парня. Ему нужно справляться со своими мыслями самостоятельно, — если бы ты не курил, тогда вообще стало бы замечательно.       — Ну уж извини, — он достал пачку, протягивая её Тому, — может, тоже хочешь?       — Нет, трави себя сам, — Том встал из-за стола, видимо обсудив все то, что хотел, — Малфой придет через час, я пойду почитаю.       Видимо напряжение все же не ушло, иначе Том просто развалился бы в любимом кресле с книгой, но Гарри не стал останавливать парня. Тот действительно слишком сильно себя накрутил, и было бы хорошо, если бы у него было время успокоиться и все по-новому обдумать.       — Ну и как хочешь, — улыбнулся Гарри, прикрывая глаза. Сегодняшнюю тренировку он хотел сделать особенной, неким, если можно так сказать, заключительным или переходным этапом, негласным экзаменом для парней. На самом деле последние недели не прошли даром: Малфой, к примеру, почти перестал быть похожим на какого-то персонажа из учебника и все чаще в бою стал напоминать кого-то адекватного. Возможно, он не дотягивал до Тома или той же Друэллы, но Гарри считал, что достижение их уровня было на грани возможного. Абракас был, несомненно, одарен магически, но вот боевая магия никогда не смогла бы стать его профилем. Он был бы прекрасным специалистом в Чарах, где не нужно никуда спешить, ничем рисковать и просчитывать чужие действия. Абракас и сам это понимал, но, как наследник Малфоев, обязан был уметь все просто на всякий случай.       Было интересно, как у такого живого и яркого парня были такие, откровенно говоря, неудачные наследники. Ни Люциус, ни Драко не унаследовали его оптимизма, его магических сил и упорства, напротив, выросли с четким убеждением, что они все знают и умеют уже с рождения, что все обязаны их любить просто из-за фамилии и, казалось, даже не пытались предпринять что-то для этого. Было интересно посмотреть за тем, как так получилось, и Гарри не собирался упускать такую возможность.       — Амандил, — эльф появился перед ним в ту же секунду, — отправляйся на пляж и подготовь все, о чем мы говорили.       — Конечно, хозяин Гарри, — он счастливо поклонился и тут же исчез, радостный от того, что может быть полезным.       Сегодняшнюю тренировку он решил провести на открытой местности, приблизив к реальным условиям не только боя, но и обороны. На самом деле хотелось чего-то нового, интересного, и Гарри был уверен, что такого парни уж точно никогда еще не делали. Плюс хотелось и самому развлечься, а лучшего способа, учитывая всю ситуацию, он придумать не смог.       Малфой появился спустя пол часа, как всегда слишком жизнерадостный для кого-то, кто пришел тренироваться на износ, но Гарри был, на самом деле, рад его видеть, о чем он не постеснялся ему сообщить.       — О, я тоже скучал, Гарри, — парень довольно рассмеялся, приобнимая его за плечи, — уже подготовил для нас мучительную тренировку на прощание? Мне писать завещание?       — А ты до сих пор этого не сделал? — притворно удивился Гарри, поддерживая шутку, — огромное упущение со стороны единственного наследника Малфоев.       — Полностью согласен, — Том, появившийся совершенно неожиданно, лишь недовольно окинул их парочку взглядом, но тут же поприветствовал Абракаса нормально. Тот отчего-то смутился, убирая руку с плеча Гарри, но последний решил в их разборки не лезть: сами решат.       — Итак, у нас с вами сегодня совершенно особая тренировка, — начал он, но был тут же перебит.       — Ты говоришь так каждый раз, Гарри, — Абракас, кажется, совершенно не боялся, и Гарри тут же решил, что интенсивность тренировки нужно увеличить. Видимо, Малфой понял свою оплошность, то ли по не обещающего ничего хорошего взгляду Гарри, то ли по подзатыльнику, полученному от Тома, но тут же извинился и решил изобразить послушание. Дитя, не иначе.       — Так вот, особая тренировка, потому что хоть каждая тренировка со мной уже особая, эта будет отличаться от всего, что мы делали с вами до этого. Проведем тренировку в естественных условиях, покажете свое умение работать в команде и в нетипичных для себя ситуациях, — Гарри удовлетворенно кивнул, когда понял, что парни все же заинтересовались, а затем объяснил задачу, — вы будете работать вместе против меня, Амандил вас перенесет на заброшенный пляж недалеко отсюда. Это место абсолютно отдалено от всех живых существ, поэтому нас никто не побеспокоит. Вы перенесетесь первыми, и ровно через пол часа перемещусь я. Ваша задача до ужаса проста: осмотреть местность, разработать план обороны и не дать мне вас обезоружить.       — Какие условия победы? — Том выглядел наиболее заинтересованным, все же сражения в новой местности усложняли задачу, а его это определенно манило.       — Разоружили меня — победа, заставили меня признать поражение — победа, прижали палочку вплотную ко мне — победа, — перечислил Гарри, загибая пальцы, — и даже если спрятались так, что я вас не нашел за час — тоже победа. Проигрываете вы, либо если я обезоружу каждого из вас, при чем если кто-то выбыл, то он вернуться уже не сможет, либо если ранили товарища по команде, больше условий нет. Если за час боя я и кто-то из вас остались с палочкой, то засчитаем ничью.       — Так просто? — удивился Малфой, явно не совсем пока понимающий сложность задачи.       — Ты удивишься насколько это тяжело, когда попробуешь, — пообещал ему Гарри, — вы пока не сражались в паре — первая сложность, местность вам не знакома, а я успел её изучить — вторая сложность, пляж — одно из самых худших мест для сражений — третья сложность. И это только то, что лежит на поверхности.       — А почему без палочки нельзя продолжить? — уточнил Малфой, видимо решив узнать все, что только можно. — Я, к примеру, и в рукопашную могу бороться.       — Потому что в реальном бою вместо обезоруживающего будет Авада или что-то близкое, — ответил за него Том, и Гарри кивнул, подтверждая правильность предположения.       — Верно, Том, молодец, — похвалил он парня и пояснил, — в бою такие легкие заклинания мы пускаем, только если не уверены, что перед нами враг, но если сомнений нет, то оставлять противника в живых нельзя. Даже сильные парализующие не подойдут: он очнется рано или поздно, и будет только хуже.       — Есть еще какие-то условия? Или усложнения?       — Пляж огорожен с помощью магического каната: он работает по типу щита, не давая заклинаниям ранить случайно забежавшего пьяницу или собаку, хотя они там появиться и не должны, ну и служит границей, все же я должен хоть примерно понимать, где мне вас искать. Территория достаточно большая, чуть больше квиддичного поля в Хогвартсе, поэтому у вас будет много мест, где можно разместиться. Запрещены любые темномагические заклинания, думаю не стоит объяснять почему, а также те заклинания, которые могут убить или серьёзно ранить: мы на тренировке, про это не забывайте, — Гарри на секунду задумался, но все же решил добавить, — если вы будете сражаться по-отдельности, без какой-либо координации или плана, то победа тоже будет аннулирована.       Глаза Тома недовольно заблестели, видимо именно такой тактики он планировал придерживаться, но если сражаться в одиночку, то теряется и интерес, и реалистичность, и сложность задания, о чем Гарри тут же сообщил.       — Эльф будет наблюдать за нами? — уточнил он, видимо задумываясь над тактикой.       — Нет, все будет честно, — усмехнулся Гарри, — я тоже хочу немного развлечься. Амандил перенесет меня в рандомное место на площадке, а не туда же, куда и вас. После этого будет дан отсчет на один час, за который вы должны справиться. Амандил подаст сигнал после того, как время выйдет, после этого любые заклинания запрещены. И не подведите меня, я надеюсь, что будет забавно.       — Не сомневайся, — Том усмехнулся в ответ, и Гарри почувствовал, как внутри растекается огонь. Это испытание точно станет интересным, он ощущал легкую дрожь от азарта, ему не терпелось скорее отправить парней на пляж и сразиться с ними. Конечно же против нескольких достаточно сильных противников победа была не гарантированная, но это только добавляло интриги, и Гарри считал это лучшей частью. Абракас и Том становились все более интересными соперниками, в особенности последний. Раньше, еще год назад, Том не мог выиграть и половины дуэлей, но теперь, потренировавшись, приловчившись, почувствовав не только вкус битв, но и собственную силу, парень сражался с такой интенсивностью и напором, что иногда приходилось отступать самостоятельно.       Гарри даже не брался делать ставки о том, какие битвы будут у них позже, потому что не только Том совершенствовался и становился сильнее, сам Гарри тоже не стоял на месте, отчего каждое сражение было по-настоящему захватывающим. Даже постоянно тренируясь вместе, им было чем удивить, было что показать, в голове каждого постоянно просчитывались ходы для победы, они наслаждались каждым моментом, дышали битвой, и это было чем-то удивительным.       — Есть еще вопросы? — парни отрицательно покачали головой, и Гарри отпустил их, — тогда Амандил вас перенесет, увидимся через пол часа, не подведите меня.       Оба опасно улыбнулись, видимо также чувствуя азарт и нетерпение, а затем растворились в вихре аппарации. Амандил вернулся совсем скоро, в нерешительности подходя к Гарри.       — Хозяин Гарри позволит задать вопрос?       — Конечно, что-то не так?       — Хозяин Гарри сказал, что бой на пляже тяжелый, почему?       Гарри усмехнулся, он и сам когда-то по глупости решил, что простая тренировка на пляже — сущий пустяк, но вот Грюм достаточно быстро и болезненно объяснил ему, в чем заключается ошибка.       — Во-первых, и Том, и Абракас сейчас более чем уверены в том, что сложность задания будет заключаться в битве со мной. Они знают, что я достаточно силен, даже несмотря на то, что Том нередко побеждает меня. И, несомненно, эта часть задания сложна, но она привычна, — Гарри знал, что они ошибутся, как ошибся и он, но вопрос был совсем в другом, — настоящее испытание — битва на новой местности. Они привыкли к классическим дуэлям: ровный пол, никаких преград, все внимание на соперника. Пляж же — место далекое от такого. Биться на песке тяжелее, ноги проваливаются, каждое движение нужно контролировать в несколько раз сильнее. Там много веток и камней, от этого двигаться еще тяжелее.       Вопрос был совсем не в том, смогут ли парни его победить: он не был каким-то невероятно сильным волшебником, поэтому в серьезной битве исход был непредсказуем. Вопрос был в том, смогут ли они всего за полчаса понять настоящую суть задания и воспользоваться ситуацией.       — Песок — это еще и дополнительное оружие, при чем от него уйти намного сложнее, чем от любого заклинания: физические щиты слишком тяжелые в исполнении, и колдовать с таким щитом не получится. Любой ветер — и песок будет в глазах, отвлечёшься — проиграешь. В идеале я жду от них распределение ролей: один нападает, другой обеспечивает качественную защиту, но на самом деле победных стратегий много.       Гарри очень надеялся, что парни его удивят, и их тренировка будет по-настоящему увлекательной. Все же он давно понял, что победа не доставляет ему таких же сильных эмоций, как хороший бой. Он даже был вполне согласен проиграть, но только если перед этим они с соперником хорошенько погоняют друг друга.       Ему уже хотелось переместиться на пляж, вступить в бой, узнать тактику Тома и Абракаса, увидеть тех в реальном бою, а не в тех пародиях, что они делали раньше. Азарт не отступал, он только усиливался, заставляя его в нетерпении перекатывать палочку между пальцев и перебирать в голове варианты развития событий. Том точно возьмет управление в свои руки, слишком уж сильно тот привык к лидерству. Абракас не будет сопротивляться, но какие роли у них будут? Что именно они сделают для того, чтобы победить?       — Хозяин, время пришло, — Амандил появился возле него тихо, но Гарри тут же сжал палочку, накладывая на себя и эльфа легкие чары отвлечения внимания и самый простенький щит, — куда вас переместить?       — Помнишь ту трубу, что мы видели вчера? — он дождался кивка, а затем уточнил, — там посередине есть хорошее отверстие, если бы ты переместил нас туда, то мне было бы проще быстро проанализировать обстановку.       — Как скажете, — эльф, не теряя ни секунды, тут же переместил Гарри на пляж, сразу же оставляя того одного. В нос тут же ударил морской запах, такой теплый, слегка тухлый, совсем-совсем соленый, такой, что захотелось пару раз чихнуть. Но такого удовольствия он себе позволить не мог.       Первым делом — разведка, необходимо было сначала выяснить, где находятся Том и Абракас, а уже затем давать о себе знать. Гарри аккуратно прополз возле трубы, стараясь не делать слишком резких движений. Он мог бы использовать более сильные чары невидимости, но как бы там ни было, это был тренировочный бой, он хотел дать несколько послаблений парням, чтобы задача была на допустимом уровне.       Вокруг него была тишина, но не звенящая, какая бывает только перед боем, а мягкая, обволакивающая, расслабляющая. Если бы не тренировка, он с удовольствием скинул бы мантию и расслабился на горячем песке, с каким-то лимонадом и закусками. Но тренировка была, при чем придумал он её сам, поэтому не было времени отвлекаться.       Он перебежал от трубы к ближайшему дереву и снова осмотрелся: на пляже ничего не изменилось, парни не стали делать множество завалов, и это слегка упрощало поиск. Они явно где-то затаились, и Гарри был более чем уверен, что про маскировочные чары они не забыли. По сути, важнейшей задачей было найти противника первым, потому что уже как минимум от этого исход битвы был предрешен.       Он аккуратно просматривал территорию, перебегая от одного укрытия к другому, пока не заметил случайную тень, совсем незаметную глазу, но в момент поиска она казалась красной тряпкой. Гарри даже не сомневался: в центре пляжа, под достаточно сильными маскировочными чарами были его цели. Удивительно, но они решили не прятаться за чем-то физическим, но такой подход был даже лучше: у них был обзор на большую часть пляжа, и Гарри не сомневался, что стоит ему выйти, как парни его заметят.       Стоило сделать что-то другое, потому что идти в лоб Гарри не хотел: он еще сможет насладиться битвой, а вот попробовать что-то новое стоило.       — Аларте Аскендаре, — он слегка взмахнул палочкой, направляя её подальше от себя, заставляя песок на другой стороне пляжа разлететься, а затем тут же пробежал к центу, накладывая несколько заклинаний подряд, — Апарекиум, — направил палочку на близлежащий камень и, уже не таясь, крикнул, — Ваддивази.       Отвлекшиеся на взрыв, парни пропустили проявляющее заклинание, тут же становясь видимыми, но вот камнем Гарри задеть их не получилось. Они стремительно отпрыгнули, и Том поставил щит, защищая их двоих. Гарри мысленно кивнул, одобряя слаженность работы, но вслух ничего не сказал.       Вспышки заклинаний мгновенно окрасили пространство, Малфой, наконец отбросив желание двигаться строго по учебнику, колдовал достаточно неплохо. Было видно, насколько ему неудобно двигаться в песке, отчего каждое движение было замедленным, но Гарри давал ему возможность разогреться и привыкнуть к окружению. Том же стоял на одном месте, удерживая хороший щит, сосредоточенный при этом на сражении, видимо, готовый в любую секунду продолжить сражаться вместо Абракаса.       — Молодцы, — похвалил их Гарри, тут же ставя щит, который поглотил вспышку Фульгари, выпущенное Малфоем. Абракас в это время встал удобнее, и они оба подняли палочки, готовые нападать вновь.       — Коллошу, — Малфой первый вскинул палочку, но заклинание выбрал откровенно неудачное, видимо действуя скорее на рефлексах, чем действительно анализируя окружение. Это заклинание хорошо бы сработало, если бы они находились в помещении, приклеенные ноги противника всегда были хорошим решением, но приклеиться к песку было невозможно, поэтому Гарри даже не пытался увернуться. Даже если к ногам прилипнет пара песчинок, то это явно не навредит ему, а вот попытка увернуться или вскинуть щит потратит драгоценные секунды.       — Конфринго, — Гарри выкрикнул это заклинание буквально на секунду позже, оно врезалось прямиком в щит, практически разрушая его. Вместе с тем, даже не дожидаясь действия первого заклинания, Гарри послал в щит новое, не давая противникам даже подумать о том, что происходит, — Делетриус щит не выдержал напора и треснул, но даже это было не все, — Затмись.       Гарри позволил себе усмехнуться, когда Малфой дезориентировано попытался стянуть повязку, вмиг забывая про палочку. Эта связка была идеальной для пары противника, потому что первые два заклинания не просто разбивали щит, они и давали противнику иллюзию того, что замысел будет разгадан. Первые два заклинания летели точно в Тома, поэтому логично было предположить, что и третье заклинание полетит туда же, но нет: простое заклинание повязки попало прямо в Малфоя, так как Том инстинктивно поставил новый щит только на себя.       — Ступефай, — Гарри набросил последнее заклинание на Абракаса, не выводя его из игры окончательно. Ступефай снять самостоятельно было достаточно сложно, а уж Тома он постарается занять так, чтобы у него и мыслей не осталось помочь товарищу.       Их с Томом дуэль тут же продолжилась, вспышки заклинаний летели в разные стороны, и Гарри чувствовал, как его сердце выстукивает в бешенном ритме. Но это был не страх, это был чистый восторг, Том посылал заклинание за заклинанием, попутно уворачиваясь от того, что летело в него. Теперь, когда не нужно было защищать Абракаса, тот почувствовал большую свободу и тут же включился в игру.       Том испытывал трудности с передвижением по песку только вначале, но чем дольше шла их битва, тем увереннее и слаженнее он двигался. Казалось, что он не просто пытается победить, но и, что Гарри все же ожидал от сегодняшней тренировки, хотел научиться чему-то новому.       Адреналин заставлял их двигаться быстрее, практически скороговорками читать заклинания и даже забывать ставить щиты, предпочитая словить что-то несерьезное, чем потерять лишнее время. Казалось, прошло не больше десяти минут, но усталость в мышцах давала понять, что прошло не меньше получаса. Быстро обернувшись, Гарри послал еще один ступефай в Малфоя, который, по всей видимости, начал приходить в себя, даже не проверяя, попал ли он в цель. Боль в правой руке тут же дала понять, что Том не постыдился воспользоваться тем, что Гарри отвлекся, разрезая его рукав, доставая до руки. Он чувствовал, что рана была достаточно глубокой, и через какое-то время она явно помешает работать палочкой, поэтому нужно было заканчивать бой как можно скорее.       Том нырнул за поваленное дерево, но Гарри тут же наслал Бомбарду, разбивая ствол в щепки, но парень, видимо, удачно увернувшись, тут же вскинул палочку, посылая новое заклинание.       — Фурункулюс!       — Ты еще Таранталлегру в меня послал бы, ты, что, сопливый второкурсник? — усмехнулся Гарри, посылая Эверте Статум, но тут же применяя Карпе Ретрактум, сбивая Тома с ног.       Пора было заканчивать представление, рука все больше немела, и Гарри чувствовал, как ткань противно прилипла к ране, уже представляя, как тяжело будет залечить повреждения.       — Диффиндо Максима! — Гарри наслал заклинание и одновременно с тем увидел, что Том точно не сможет увернуться. Упав в песок, тот застрял в одной из коряг, отчего выставить щит он бы не смог. Но отменить заклинание было нельзя, даже если бы Гарри прямо сейчас наложил на Тома щит, тот бы ни за что не успел сработать до режущего заклинания.       — Том! — это кричал Малфой, но Гарри наблюдал за всем как через экран, не успевая осознать все происходящее целиком, его мозг выхватывал отдельные моменты, но даже так картинка не складывалась. Казалось, что мир замер, но в то же мгновение летело с огромной скоростью. Он видел, как вскинулся Абракас, видимо скинув с себя заклинание, как Том даже не вскинул палочку в попытке защититься, пытаясь как можно скорее откатиться назад, как у него ничего не получается, и Гарри оставалось лишь надеяться, что заклинание вышло не слишком сильным.       В следующий несколько мгновений происходило еще больше событий, заставляющих сердце буквально выпрыгивать из груди. Малфой, прямо как типичный герой из низкорейтингового фильма, прыгает под луч заклинания, удивительно правильно группируясь, ловя всю силу режущего в руку, Тому все же удается подняться, и в ту же секунду Гарри вновь направляет в него Карпе Ретрактум, а в следующую секунду прижимает палочку к горлу парня, слыша сигнал, оповещающий, что время вышло.       — Ничья, Гарри? — он хочет возмутиться, но в ту же секунду чувствует, как к его груди прижимается палочка Тома и, закатив глаза, кивает, признавая ничью.       — Амандил, аптечку, срочно, — он отпускает Тома, предварительно окинув парня взглядом на предмет сильных повреждений и, не находя их, подбегает в Абракасу. Тот слабо стонет, прижимая руки к себе, но находится в сознании, что уже очень даже хорошо.       Он одним взмахом палочки убирает рукава с мантии Абракаса, тут же очищая рану. Заклинание прорезало обе руки практически до кости, но, хвала Мерлину, сами кости не тронуло. Гарри мельком посмотрел на Тома, в которого могло это заклинание попасть, и мысленно поблагодарил Абракаса за храбрость. Он быстро наложил Эпискей, останавливая кровотечение, и незамедлительно пододвинул принесенную сумку поближе, раскрывая её.       — Акцио Укрепляющий раствор, — в руку скользнул пузырек с бирюзовым зельем, и Гарри быстро откупорил его, выливая половину в рот Малфою. Вторую половину он тут же проглотил сам, надеясь, что зелье от Фламеля подействует быстро. Собственная рука болела с каждой минутой все невыносимее, но его рана была в разы меньше, да и он сам был более привыкший к боли.       К его радости, Малфой смог проглотить зелье самостоятельно, его нахмуренные брови расслабились, однако даже так останавливаться было нельзя. Переждав тошноту, что пришла после выпитого раствора, Гарри призвал еще два пузырька из сумки.       — Сначала Настойка растопырника, — он произнес это больше для себя, повторяя в голове порядок действий при ранениях. Зелье тут же зашипело на ране, но главным было то, что он видел, как ткани медленно соединяются, с каждой секундой уменьшая рану. Мистер Фламель был действительно выдающимся волшебником, раз его зелья обладали такой силой. Подождав, пока настойка закончит свое действие, он продолжил, — и, наконец, Экстракт бадьяна. Будет больно, даже очень, но не больнее самого ранения.       Малфой кивнул, стискивая зубы, как только Гарри размазал зелье по его руке. Экстракт бадьяна должен был залечить рану до конца, не оставив даже шрама, а Настойка растопырника была нужна чтобы боль от лечения была меньше.       — Я в норме, спасибо, — Абракас откинулся на песок, и Гарри перевел взгляд на свою руку, думая, стоит ли тратить зелье на порез.       — Даже не думай, — прошипел Том, заметив, что Гарри пытается закрыть сумку. Да, это была не царапина, кровь все еще вытекала слабой струей, но хватило бы и наложенного Эпискей, чем он и планировал заняться. Но Том схватил его за здоровую руку, аккуратно усаживая возле себя, повторяя ту же процедуру, что только что сделал сам Гарри, — я иногда тебе поражаюсь.       — О да, я хорош, — он чувствовал, как рука леденеет, и боль отступает, прикрывая в блаженстве глаза, — акцио Рябиновый отвар, — Гарри словил пузырек и протянул его Тому, — выпей весь пузырек, я видел, сколько заклинаний ты словил, даже не пытайся геройствовать.       Том, к удивлению, послушно выполнил просьбу, и они замолчали на пару минут, дожидаясь, пока раны исцелятся. Тренировка, по мнению самого Гарри, прошла просто замечательно, парни показали себя во всей красе, использовали четкую стратегию, их заклинания были достаточно уверенными и разнообразными, а пляж практически не мешал двигаться. Да, они мало использовали окружение, но даже так смогли выбить себе ничью.       Прошло не меньше четверти часа, когда Абракас окончательно пришел в себя, несмело поднимаясь на ноги. Сам Гарри уже чувствовал себя вполне хорошо и готов был обсудить с парнями тренировку.       — Да уж, это было… — начал Том, глядя на водную гладь, но его тут же перебил Малфой.       — Офигенно, — он показал большой палец, улыбаясь, — реально круто, я не думал, что это настолько сложно.       — Ну как скажешь, — хмыкнул Том, не смотря на парня. В его голосе проскочила неуверенность, и Гарри понял, что им не мешало бы поговорить наедине. Все же Малфой спас жизнь Тому, хоть и, скорее всего, полностью этого не осознал. Да, сам Абракас получил средние ранения, но для Тома все складывалось совершенно иначе: он не мог быстро подняться или полностью отклониться, из-за чего луч заклинания должен был прилететь либо в шею, либо в голову. Если бы это случилось, Тому бы точно понадобился его крестраж.       — Давайте примем душ, и тогда уже поговорим, идет? — он дождался кивка парней, а затем попросил эльфа их переместить.       — Пошли, в моей комнате есть душ, я даже уступлю тебе очередь, — Том потянул Абракаса за руку, ведя того в свою комнату. Гарри кивнул сам себе, устало снимая с себя очки. Он чувствовал слишком много всего: радость от действительно хорошей тренировки, запоздалый страх за Тома и Абракаса, чувство легкости и эйфории от остатков магии, что все еще текла по телу. Всего этого было так много, что он не мог решить, что именно чувствует, поэтому решил просто поддаться моменту.       Он принял душ неспешно, концентрируясь на каждой капле воды, что попадала на его тело. Он закрыл глаза и позволил себе полностью раствориться в моменте. У него было достаточно времени, потому что парни явно хотели поговорить, да и каждый из них также хотел помыться, поэтому Гарри спокойно растирал приятно-пахнущий ментоловый гель по телу, пытаясь отключить голову и не думать ни о чем, кроме бодрящего аромата и расслабляющих струй воды.       Каждая капля воды, падающая на кожу, казалась ему маленьким чудом, которое помогало забыть обо всем, что было сегодня, вчера и будет завтра. Он начал медленно массировать плечи, шею и спину, чувствуя, как напряжение уходит. Затем он перешёл к рукам и ногам, не забывая о каждой мышце своего тела. Было удивительно вновь чувствовать мышцы под пальцами, все же еще с месяц назад он слишком сильно похудел, отчего тело больше напоминало скелет. Но зелья, которые он пил, хорошая еда и регулярный спорт делали свое дело, и он не только чувствовал себя лучше, но и выглядел… привлекательнее?       Гарри окинул себя взглядом, словно ища подтверждение своим словам. Был ли он на самом деле привлекательным? Да, у него были поклонницы в школе, но им нравилась его внешность или титул Избранного? Он был достаточно высоким, но не долговязым как Рон, его тело никогда не имело лишнего веса, но сейчас он и не был худощавым. Поджарое тело, на котором, к его сожалению, даже не было особой растительности, которая казалась ему признаком мужественности. Ни усов, ни бороды, ни даже намека на щетину на торсе.       Был ли он привлекательным? Наверное, да. Да и, на самом деле, это было не таким важным вопросом, все равно его никто не привлекал, а для войны и его задания внешность была не так важна. Хотя, наверное, было бы хорошо, если бы его считали таким же красавцем, как Том или даже Абракас.       И все же, даже если этот вопрос был незначительным, ему очень хотелось понять на него ответ, поэтому он решил постараться узнать его в ближайшем будущем. К моменту, когда он вышел из душа, в голове царил порядок, чувства улеглись, и он был готов к хорошему прощальному вечеру.       Том и Абракас еще не пришли в гостиную, поэтому Гарри достал палочку, собирая приготовленную еду в корзину, а затем достал из холодильника вино, купленное пару дней назад. Вино, по заверениям продавца, было неплохим, да и стоило не слишком много, но отчего-то Гарри понимал, что Абракас явно пьет что-то более дорогое и изысканное. Сам Гарри любил сладкие вина, не понимая зачем добровольно пить что-то кислое или терпкое, но, возможно, он просто не пил ничего по-настоящему изысканного. Нужно будет заставить Малфоя его угостить, не зря же он так много их тренировал?       Закинув в корзину вино, немного фруктов и сэндвичей, он достал из печи пирог, который испек еще утром, быстро нарезая его на равные кусочки. Этого должно было быть достаточно, все же это был небольшой пикник, а не прием в мэноре. Он успел уже задуматься о том, не почитать ли ему что-то, когда парни вошли в гостиную. Они выглядели намного лучше, в чистых мантиях, без следов царапин и синяков, что несомненно радовало, как и то, что, кажется, Том и Абракас действительно поговорили и больше не бросали друг на друга многозначительных взглядов.       — Супер, раз вы закончили, предлагаю пикник, — сообщил он, кивая головой в сторону собранной корзины.       — И что, даже без разборов боя и прочего? — удивился Малфой, но в его голосе не было и капли сожаления. Ну конечно, тренироваться всегда интереснее, чем анализировать все после.       — Не говори ерунды, — рассмеялся Гарри, и парни улыбнулись вслед за ним, — конечно обсудим, но в этот раз говорить будете вы. Но уже на пляже, хорошо?       — Опять пляж?       — На этот раз посидим на обычном пляже, — понял сомнения Абракаса Гарри, — уютном, спокойном, но, к счастью, не слишком посещаемом.       — Тогда чего мы ждем? — Гарри был согласен, он быстро призвал корзину с едой и пледом, а затем, взяв парней за руки, переместил их на пляж.       Здесь царила невероятная гармония и уют, словно сам мир затаил дыхание, он не раз уже приходил на этот пляж, самостоятельно и с Томом, но он знал, что эти эмоции не могли испариться, даже если бы ему удалось провести здесь вечность. Каждый раз, когда он приходил на этот пляж, чувство восторга и трепета не ослабевало, а, наоборот, только усиливалось. Разве могло быть иначе? Разве был в мире человек, который не чувствовал бы все то же, что чувствовал Гарри, находясь на берегу пролива? Удивительно было ощущать эту великую силу воды, чувствовать себя совсем крошечным и незначительным, понимать, что все это временно. Волны шептали ему тайны вселенной, а он, крошечный и незначительный, понимал, что все это — лишь миг, но в этом мгновении была вся суть жизни.       День уже подходил к концу, солнце постепенно скрывалось за горизонтом, но даже так было достаточно тепло и комфортно. Гарри быстро расстелил плед и достал всю приготовленную еду, а затем они с Томом наколдовали огоньков, чтобы сидеть было еще уютнее. Они мягко подсвечивали окружающее пространство, вновь и вновь соединяясь между собой, отчего вокруг то тут, то там появлялись красивые отблески. Он считал это идеальным завершением лета и надеялся, что этой атмосферой пропитаются и парни.       Абракас с интересом взял бутылку, рассматривая ту, отчего Гарри внезапно смутился. Да, он убеждал себя в том, что ему плевать, но все равно не хотелось ударить лицом в грязь, не хотелось казаться нищим. Он не разбирался в вине, не понимал, сколько это должно стоить и уж тем более не имел своей коллекции, и если раньше его это не волновало, то сейчас казалось самой важной проблемой на этой планете.       — Я знаю это вино! — Абракас быстро откупорил бутылку, а затем слегка принюхался к аромату, к удивлению, довольно прикрывая глаза. — Это любимое вино моей матери, оно молодое, поэтому отец считает его не самым качественным, но ей плевать, — он подозвал к себе бокалы, наливая в каждый почти до краёв, — она, кстати, еще и наливает больше положенного, но так и правда вкуснее. Или вы хотели сделать все правильно?       — Даже не надеялись, — рассмеялся Том, забирая свой бокал, — я иногда думаю, что тебя к аристократии случайно подкинули.       — Так и есть, — гордо улыбнулся Абракас, отдавая бокал Гарри, — для баланса вселенной, во!       Гарри рассмеялся, слушая небольшую перебранку парней, такую естественную и легкую, что в искренность их дружбы невозможно было не поверить.       — Давайте выпьем, — все же прервал их Гарри, поднимая бокал повыше, — выпьем за каждого из нас, уникального и талантливого, выпьем за этот вечер, хотя нет, не только за него, за каждый вечер этого лета. Я рад, что мы познакомились, мне правда приятно находиться здесь, с вами. Может, я не самый красноречивый, тосты никогда не были моей сильной стороной, но что точно мне удается хорошо, так это разбираться в людях. И вы прекрасны, прекрасны в своей самобытности и дружбе, прекрасны в том, кто вы есть. Пронесите это через всю жизнь, я рад, что могу проводить время с вами.       Он не совсем врал, говорил то, что чувствует, хоть и с небольшими оговорками. Гарри и правда думал, что они могли бы подружиться: сложись жизнь иначе, не знай он, кем станет Том и какие идеи будет разделять с ним Абракас, их дружба была бы самым вероятным исходом. Парни не были каким-то абсолютным злом, да и, на самом деле, злом в целом, но совсем скоро это должно будет измениться. А дальше — неизвестность, дальше он и сам не мог сказать, что будет делать и что правильно, но он знал, что сейчас он на своем месте, потому что так говорило сердце.       Прийти на такой пикник было правильным решением: они лениво болтали, обсуждая какую-то незначительную ерунду, попивая вино и просто наслаждаясь вечером.       — И все же, — вдруг вспомнил Абракас, — ты так и не рассказал, что мы сделали хорошо и плохо.       — Даже не собирался, — признался Гарри, вновь делая глоток вина, — давайте-ка лучше это сделаете вы. Я же говорил, что весь анализ будет на вас, я только помогу. Начнем с основного: кто придумал план и в чем он заключался.       — План был Абракаса, — сообщил Том, и Гарри удивленно вскинул брови. Он-то думал, что Том не сможет уступить первенство, но, видимо, победа ему была важнее каких-то принципов. — Думаю ты, и так понял идею: он нападает, я защищаю, а дальше по ситуации. Он предложил именно такой вариант, потому что мои заклинания выходят сильнее, а щит в нашей ситуации был критически важен: недооценить тебя было бы глупостью.       — Было бы проще, если бы мы не отвлеклись в самом начале, — кивнул Абракас, — мы предполагали, что ты не пойдешь в лоб, но все равно допустили ошибку.       — Она не была фатальной, — признал Гарри, объясняя, — да, вы отвлеклись, но это нормально. В реальном бою нельзя быть готовым к нападению на все сто процентов: враг редко идет на вас в открытую, а даже если и так, то всегда можно ожидать подвоха.       — На самом деле бой шел хорошо… — сделал вывод Том, но его тут же перебил Абракас.       — Ага, особенно в том моменте, где Гарри оглушил меня Ступефаем, как первокурсника, — он звучал недовольно, отворачиваясь от них, словно признавать собственное поражение было для него худшим занятием, — и я весь бой провалялся в песке, а затем выпрыгнул в рандомный момент, чтобы словить заклинание посильнее.       Гарри почему-то и не думал, что Малфой воспримет это так серьезно и действительно будет переживать, но вот он: с поджатыми губами, с прикрытыми от стыда глазами, с такой непривычной неуверенностью в голосе. Он не просто не принимал собственное поражение, которое, если говорить честно, и поражением не было, он считал себя бесполезным, мешающимся…       — Ты не прав, — Гарри не хотелось вмешиваться, ему казалось, что Том и Абракас должны были это обговорить наедине, но, по всей видимости, того разговора было недостаточно. Ему не просто хотелось успокоить парня, нет уж, он собирался говорить честно и открыто, — начнем с того, о чем ты только что сказал: о финале боя. С того положения, где ты лежал, может, и не было видно, но мое заклинание не просто летело в Тома, оно летело ему в горло. Если бы оно попало в него, а оно попало бы, — можешь не сомневаться, я не могу предсказать исход: от серьёзных травм в случае быстрого лечения, до смерти. Когда ты на поле боя, самое важное — просчитывать будущие варианты, понимать, чем можно пожертвовать, а чем — нет. Твои руки, я даже извиняться не буду, лечатся парой зелий, в худшем случае — ночь в лазарете. Но на другой чаше весов стояла жизнь, поэтому ты из всех вариантов выбрал самый правильный и даже успел каким-то чудом его осуществить.       Абракас, да и Том, выглядели удивленными. Возможно, они и не задумывались о том, что в реальности другого варианта быть и не могло. Но Гарри на этом не закончил.       — Будь у тебя чуть больше времени, я сказал бы, что тебе следовало подставить одну руку, чтобы ты мог аппарировать, но у тебя и правда не было лишних секунд на размышления. Кроме того, мне не нравится, что ты считаешь себя бесполезным, — Абракас недовольно посмотрел на него, словно не хотел, чтобы его мысли были озвучены, но Гарри не собирался отпускать его в таком подавленном состоянии. — Бойцов очень много, сильных бойцов — тоже, хоть и меньше. Ими жертвуют на раз-два, их задача — идти вперед, выполнять приказ и делать все для победы. Ты не боец, — он прервал возмущения парня еще до того, как тот успел их высказать, объясняя, — как думаешь, почему я сейчас здесь, пью вино и тренируюсь с вами, а не оттесняю армию Гриндевальда?       Абракас задумался, но почти сразу ответил, хотя, как Гарри показалось, не слишком и уверенно.       — Потому что ты ранен?       — Вовсе нет, — улыбнулся Гарри, подставляя бокал, чтобы Малфой разлил им остатки вина, а затем, сделав глоток, пояснил, — конечно, мое ранение сыграло свою роль, но это не причина. Я не солдат, мне не нужно быть на поле боя, чтобы мы выиграли войну. В любой битве есть те, кто важнее массы, чья жизнь ценится больше, кто на поле боя принесет пользы в разы меньше. Есть те, кто разрабатывают стратегии, есть те, кто создает новые заклинания и зелья, которые не смогут отбивать противники, есть те, кто координирует всех капитанов… Ты даже представить не можешь, как мало людей, которые действительно могут выполнять другую, более ответственную и сложную работу. Солдаты важны, они герои, я даже не могу спорить с этим, я и сам не раз выходил в бой, но даже тысячи солдат не выиграют войну самостоятельно.       — Хорошо, но при чем тут то, что я провалялся в песке весь бой?       — Не весь это раз, — ответил Гарри, — ты вполне неплохо сражался, тебя подвели привычки: если бы мы бились на земле, то ты смог бы приклеить мои ноги, и биться мне было бы в разы сложнее, но вокруг песок, поэтому это и не вышло. Но ты сражался достойно. А дальше я скажу то, что вижу. Том много раз так или иначе говорил о том, что его, да и вас всех, не совсем устраивает существующий порядок. Если все пойдет по худшему сценарию, то неужели кто-то справится с планированием бунта лучше, чем ты?       Парни ошарашенно уставились на него, словно его слова были чем-то запретным и неправильным, но Гарри не собирался больше это обсуждать, они должны сами все обдумать и понять, что в каждом человеке есть что-то уникальное, что-то, что могло помочь их планам.       Воцарилась тишина, но она не казалась неправильной, неуютной и пустой, в ней можно было услышать, как бегают в головах парней мысли, как успокаивается Абракас, как обдумывает слова Гарри и Том. Каждый из них знал, что в любое время может начать разговор, но пока им было достаточно просто наслаждаться моментом.       Однако тишина не продлилась долго, совсем скоро раздался тихий хлопок, и перед ними появился домовой эльф Малфоев.       — Хозяйка просит юного господина Абракаса возвращаться домой, — он уважительно поклонился, — вы готовы?       — Ох, точно, — Абракас поднялся на ноги, объясняя, — мама просила вернуться к ужину, хорошо, что хоть напомнила. Я пойду, а то будет некрасиво.       Они быстро попрощались, не задерживая Малфоя, и тот растворился в вихре аппарации, словно его тут и не было.       — Мне кажется, что моя спина однажды просто взорвется, — пожаловался Гарри, потирая область под лопатками. От долгого сидения спина и правда ужасно ныла, словно её обожгли огнем. Хотелось лечь, но так ему не было бы видно воду, а облокотиться было не на что.       — Обопрись на меня, если хочешь, — Гарри задумался лишь на секунду, а затем, кивнув, прижался спиной к груди Тома, чувствуя, как тело наконец расслабляется. Сидеть так было, к удивлению, очень удобно, и он прикрыл глаза, наслаждаясь тем, как боль постепенно уходит. — Я хотел с тобой поговорить.       — О чем? — он попытался развернуться к Тому, но тот придержал его за плечо, оставляя в том же положении, а потом слегка приобнял одной рукой, видимо в поисках большего комфорта.       — Я… — Том с каждым словом звучал все менее и менее уверенно, — знаешь, просто хотел сказать тебе спасибо, наверное. Ты очень много для меня делал и делаешь, и я правда это ценю. Ты самый близкий для меня человек, важнее остальных, совсем не такой, как те, кого я встречал раньше, и мне кажется, что я…       Том замолчал резко, словно в моменте передумал говорить, но Гарри его и не торопил. Даже сказанных слов хватало, чтобы понять, насколько парню некомфортно говорить это. И все же это было приятно: приятно чувствовать благодарность, приятно получать признание и быть значимым для кого-то.       — И мне кажется, что я готов научить тебя, как можно воскресить человека из крестража, — сказал Том после заминки. Гарри чувствовал, что это было не то, о чем изначально должен был идти разговор. Он не смог бы сказать, что именно не так: то ли дело в том, как изменился голос Тома на последних словах, то ли в том, как напряглось его тело и как сильно стучало сердце, но Гарри знал: Том хотел поговорить совсем о другом, но он не понимал о чем, — я действительно не хочу умирать, но самому мне не воскреснуть.       — Это ведь не то, о чем ты хотел поговорить, правда?       — Правда, — согласился Том, прикрывая глаза, — но об этом в другой раз, хорошо?       — Конечно, — кивнул Гарри и уточнил, — ты правда хочешь доверить свое воскрешение мне?       — Разве я могу верить кому-то еще? — Гарри не знал, был ли это вопрос, стоило ли ему на это отвечать, но отрицательно кивнул головой, надеясь, что Том его поймет. Действительно, мог ли Том доверять кому-то еще? Или, если говорить честно, мог ли Том на самом деле доверять хоть кому-нибудь?