Внимание! Агент заметил вас.

      С тихим стуком пару коробок ставятся на пол, поднимая небольшое облако пыли, вынуждая тебя скривиться. Инженер разгибается, смотрит на тебя, пока ты осматриваешь жутко пыльную комнату, в углах которой висела паутина.       — Я точно должна жить в секторе солдат? — мямлишь, кидая на наставника умоляющий взгляд. Тот лишь молча направился к выходу.       — Верно. Мелкие детали в одной из коробок, в данном секторе преимущественно тихо из-за частого отсутствия солдат. На работу как обычно, — он подходит к двери, с мягким скрипом открывая её.       — Гэв, ну серьёзно? — в твоём тихом голосе сквозит отчаяние. — Гэвин! — дверь захлопывается, оставляя тебя наедине с новой комнатой.       Тяжко вздохнув, ты прикладываешь ладонь ко лбу, представляя сколько времени придётся потратить на уборку. Недолго постояв на месте в бессмысленных сокрушениях, ты выдвигаешься в прилегающую ванную комнату за ведром воды и тряпкой.       Гэв просто поставил тебя перед фактом о переселении с людского этажа ближе к солдатам, чтобы в случае чего у них под боком был инженер, который сможет исправить всякую мелочь. Пожалуй тебя успокаивал лишь тот факт, что не одна ты подверглась принудительному переселению. Людей разбросали по разным уровням и секторам казарм, так что Гэвин успел тебя расстроить: в крыле этого этажа из людей будешь только ты. Раздосадованно вздохнув, ты вытаскиваешь небольшое ведро и пару тряпок из ящика под раковиной, мысленно поблагодарив своего наставника за помощь в переносе вещей. Хотя тебе было все еще неудобно, что он сам решил тебе помочь. Словно ты немощная.       Ну, в этом плане ты кажешься действительно немощной. Потому что тебя напрягал не столько факт переселения к солдатам, сколько вероятность чаще пересекаться с тем жутким спикерменом. Ох, и натерпелась же ты тогда…       Прошло, кажется, пару недель с тех пор, как при вашей случайной встрече он бы не задирал тебя. Едкие замечания, подколы, угрожающий гул вводили тебя не то что в ступор, а в интригующий ужас. А интригующий лишь потому, что при всем своем говнистом поведении этот агент вызывал неподдельный интерес. Вот чего он к тебе прицепился?       С самой первой встречи на твоем рабочем месте все пошло по одному месту, его неподдельная неприязнь и последовавшее за этим бесконечное подтрунивание где бы ты не находилась подарили тебе бессонные ночи и строгий выговор от Гэвина, когда в один прекрасный миг ты едва не перепутала провода в чужом корпусе. Непонимание росло, множилось, скатывалось в неприятный тугой узел где-то на уровне желудка, пока однажды слухи не достигли твоих ушей.       Агенты на полном серьезе ебут людей.       Когда Гэв подтвердил это неоднозначным тоном (было искренне непонятно, как он сам ко всему этому относится, но у тебя было липкое предчувствие, что он вряд ли общается с людьми вне рабочки), тебя опалил не то жгучий стыд, не то скрытый интерес. Серьезно, проводами… туда?..       Чихнув от взметнувшейся пыли, ты вышла в комнату, критично оглядев с чего бы начать. Ну, наверное, стоит сперва обмести хотя бы стены — при всем твоем желании до потолка тут далеко, и ты не дотянешься даже если встанешь на табуретку. Смахивая паутину, ты чувствуешь как от затянувшихся размышлений твое лицо раскраснелось. На чем мы остановились? Ах, на сексе между органикой и техникой.       Звучало, конечно, безумно и интригующе. Интересно, каково это? А самое главное — ведь додумался же кто-то! Сплетни разлетались как горячие пирожки, причем не только у людей, но и у самих роботов! Тебе неожиданно стало стыдно при воспоминании о том, как ты хлопнула по спикеру папкой и обозвала того извращенцем. Ведь если судить по его поведению в тот раз, то он был как раз таки жутко недоволен сложившимися обстоятельствами. Это бы объясняло его нежелание, что бы ты трогала его внутренние системы. Вот только…       Только после этого он чуть-ли не с цепи сорвался, цепляя тебя всякий раз, как увидит. Ты тяжко вздыхаешь, закончив обметать небольшую комнату — повезло что поселили в корпус стандартных агентов, — и слегка нагибаешься, просовывая веник под платформу, что заменяла тут кровать. Веник что-то цепляет, слышится непонятный пищащий звук и на тебя выскакивает нечто маленькое и быстрое. Дернувшись, ты бросаешь предмет для уборки, истошно завопив от неожиданности, поспешно отходя назад и едва не падая через коробки. Взгляд цепляется за замершую пушистую жопу в центре комнаты, ты замечаешь хвост, и новая волна страха сковывает тебя сильнее. Настолько, что ты даже не слышишь что происходит снаружи.       — МЫШЬ! — с диким визгом ты бежишь к выходу, собираясь толкнуть дверь, как она сама неожиданно распахивается.       Влетев в кого-то всем телом, ты чувствуешь, как тебя трясет от испуга. Мышь в комнате! Твои плечи кто-то неуверенно придержал, хотя имеет ли сейчас значение кто пришел спасти тебя от крохотного мышонка? Он наверняка испугался куда больше твоего. И вообще, ты не виновата — тут сработал эффект неожиданности.       — Чего там? — спрашивает кто-то сбоку, а ты не решаешься отлепить лицо от чьей то груди, крепко вцепившись в бока незнакомца. Крепкие такие. Ты раньше никогда на работе не обращала внимания, что агенты довольно-таки атлетичные.       Камерамен прошел в комнату, придирчиво оглядев все что только можно, после чего недовольно фыркнул, гаркнув в коридор:       — Маркус, хоть подскажи в какой стороне искать?! — ты слышишь как двигаются коробки, неуверенно отлипая от тела агента, смотря в свою комнату и видя в ней Вантузмена.       Стоп, кого?       — Не найдешь. Она уже убежала в щель, — голос над тобой знакомый, приятный и мелодичный. И от осознания в кого ты так вцепилась твое тело окатило холодным потом не то от страха, не то от предвкушения очередной нервотрепки. Ты не поворачиваешься, прекрасно осознавая что хоть в этом и нет необходимости, но чужая колонка слегка опущена вниз, словно смотрит на тебя.       Срань Господня. Дарк спикермен собственной персоной. А имечко то у него какое — Мааааркус. Ну прям… Ну вообще ему не подходит.       Ну, было бы тупостью, если бы он не узнал тебя еще по истошному воплю, из-за которого эти двое собственно говоря и пришли. Вдруг через канализацию к тебе скибидюга залез. А вообще, тебя сейчас больше напрягало даже не его присутствие, а тот факт что его ладони лишь крепче сжались на твоих плечах, как будто… Как будто он пытался понять, насколько сильно можно тебя сжать. Или мстил за удар папкой — с тех пор вы физически не контактировали. Вантуз неопределенно махнул руками, напоследок еще повертев камерой вокруг, после чего вышел к вам в коридор.       — Извини, я тут больше ничего не сделаю, — камерамен встает перед вами, с любопытством наклонив камеру на несвойственное поведение товарища. — Так что, полетишь с нами? Клянусь, в СНГ весело, у людей там совершенно другой менталитет.       — Залепи дуло и катись к чёрту, тостер, — в голосе Дарка звучит пренебрежение, словно он в мельчайших подробностях вспомнил мерзкую картину. — Я завтра отправляюсь к пограничной с этими ублюдками территории, мне не до твоих «игрушек».       Почувствовав себя неловко, ты все-таки отходишь от спикера, мягко скинув чужие охренетькакиебольшие грабли с плеч, слегка кашлянув.       — Простите, что напугала вас, — мямлишь сконфуженно, действительно испытывая чувство стыда. Испугалась маленькую мышь. Дарк позади тебя загудел, недовольно сложив руки на груди. Вантуз лишь отмахнулся.       — Не страшно. Ну что, пойдем? — камерамен шагает дальше по коридору, с лёгкой руки игнорируя твоё существование, и оглядывается, замечая что его товарищ стоит на месте.       — Вали без меня. Я мышь вытравлю.       По твоей спине пробежался табун мурашек, ты поднимаешь руки, собираясь отговорить, отказаться, да все что угодно. Но не оставаться же с ним наедине! Не с этим психом! Вантуз пожал плечами, развернувшись и продолжив идти прочь.       — Не шумите, — кинул он на последок, вызвав неопределенную вибрацию из динамика Дарка. Тебе стало еще дурнее, когда это огромное широкоплечее хамло молча вторглось в твою пыльную комнату.       На мгновение замешкавшись у входа, ты скрипя сердцем шагаешь следом, прикрывая дверь. Спикермен вальяжно прошёлся, издал непонятный глухой звук, после чего цыкнул:       — Перевод тебя на должность уборщицы такое же гиблое дело, как и допуск к работе с нашими системами.       Ты ежишься, застыв на месте, наблюдая как он отпинывает веник подальше.       — Вообще-то я тут теперь живу. Можете идти по своим делам, думаю мышь больше не вернётся.       — Ты серьёзно решила, что я остался вытравить мышь? — звучит глухо и странно, ты не можешь понять какую эмоцию он вложил в свою реплику.       — Простите?       Дарк поворачивается к тебе, в полумраке комнаты диффузор динамика сияет кроваво-алым. Знала ли ты, что после того случая он не находил себе покоя, изводя собственные цепи немыслимым возбуждением? Конечно же нет.       Думала ли ты, что Дарк допускал мысли о том, чтобы поддаться этому странному мерзкому удовольствию, подмяв под себя органику? Точно нет.       Спикермен отнекивался сам себе до последнего. Прикосновения человека — твои прикосновения, — его чертовски возбуждали и манили.