Поводырь

Глава семейства Мракс в бешенстве метался по гостиной дома. В комнате царила устроенная им же разруха. Мужчину трясло от гнева так, что он едва мог себя контролировать. - Я убью его! – рычал он, ядовито брызжа слюной. Налившиеся кровью глаза безумно блестели. – Своими руками придушу! Этот паршивец! Во всем ненормальный! Теперь еще и это! Такой позор! Так опорочить нашу великую фамилию! Я не стану это терпеть! Стоявший у камина Габриэль сдержано улыбался каким-то своим, неизвестным Корвину мыслям. Гость не спешил успокаивать хозяина дома, позволяя ему насладиться своей яростью и ненавистью. Буквально минут тридцать назад он заявился на порог поместья Мраков с новостями из Хогвартса. Сосед Оминиса по комнате шпионил для Габриэля, собирая информацию о личной жизни потомка Слизерина. Корвину оставалось невольно удивляться, насколько же длинные руки у этого человека. Принесенная Габриэлем информация ясно доказывала, что паршивый сын во всем паршивый. Мало того что слабый и трусливый, так еще и действительно крутит шашни с сыном этого проклятого мракоборца Грэйвула, чуть не отправившего Корвина в Азкабан за попытку применения непростительного заклинания. Подумать только! Как унизительно и возмутительно! Понимать, принимать и прощать нечто подобное Корвин не собирался. Просто был не способен на это. - А ведь Верена, эта бесполезная девчонка, говорила, что между ними ничего нет! – продолжал сотрясать воздух мужчина, грузно топая по скрипучему полу. – Ну она у меня получит! Ничего доверить нельзя! - Она не могла знать, что творится в их спальне, - заметил Габриэль, и с первого взгляда казалось, что он хочет ее защитить, приводя логичные доводы. – Однако, полагаю, ее стоит наказать за ненадлежащее рвение в исполнении отцовской воли. Дети должны быть послушны. - Она свое получит, - уверенно заявил Корвин, сжав кулаки. - И все же я бы на твоем месте не спешил расправляться с Оминисом, - Габриэль выступил вперед. – Он может принести нам всем пользу. Глупо будет упускать такую возможность. - Если ты об этой ереси, то и не мечтай! – Корвин резко махнул рукой. – Я вынужден вести с тобой дела, но это!.. Нет! - Корвин, да посмотри ты вокруг, - терпеливо вздохнул Габриэль. – Тебе это нужно едва ли не больше, чем мне. - Не тебе решать это! – ощерился мужчина. – Мы потомки самого Салазара Слизерина! Мы несем в себе его идеи! А ты предлагаешь отречься от них! Ты в своем уме?! Габриэль покачал головой. - Не совсем так. Оминис и без того ваши идеалы очевидно попирает. Но он Мракс по рождению. Я предлагаю тебе выход. - Не собираюсь это слушать! Я уже сказал свое слово! - Ты можешь вернуть своей семье былое величие! – раздраженно бросил Габриэль, утомленный глупым упрямством. – Вы бедны, как церковные мыши! Того и гляди ты лишишься поместья, и вас вышвырнут на улицу. Много ли смысла в безупречной чистокровности, если придется с протянутой рукой просить милостыню на улице?! - Да как ты смеешь?! – казалось, Корвина вот-вот и накроет очередной приступ бешенства. - Имей смелость и здравомыслие посмотреть правде в глаза! – но Габриэль продолжал настаивать. – Я нужен твоей семье, а мне… нужен только Оминис. Отдай его мне и ты никогда его больше не увидишь. Я знаю, как с такими ребятами обращаться. Он получит свое, я получу то, что нужно мне, а ты получишь будущее. - Мне противна сама мысль, что наша кровь будет смешана с грязнокровками, - брезгливо фыркнул Корвин. Однако не так уверенно, как говорил до этого. - Не будет, - криво ухмыльнулся Габриэль, чувствуя, что стена треснула. – Пусть одна из моих прелестных падчериц и станет его супругой, но только на документах. Через нее я получу влияние в необходимых мне кругах Британии, через вашу фамилию то есть, а Оминис… Поверь, даже если он испытывает теплые чувства к младшему Грэйвулу, это не значит, что он готов раздвигать ноги для каждого желающего. Он окажется в аду. Ну разве не чудное наказание для такого строптивого сына? Корвин гадливо скривился: - Ты делаешь деньги на всем? Как ты вообще можешь такое терпеть? Этих содомитов убивать надо! На лице Габриэля нарисовалась прохладная, снисходительная улыбка: - Я делаю деньги на всем, что можно выгодно продать. Если кто-то полезный хочет иметь со мной дела, а взамен просит лишь пару юнцов в постель, ласковых и обученных, я дам им это. Власть, влияние, связи – товар намного более ценный, чем ты, вероятно, считаешь. И так уж вышло, что чтобы их получить, приходится марать руки. Корвин таких рассуждений не понимал. Гордыня и честолюбие не позволяли ему размышлять в подобных плоскостях. Все, чем он жил, это убеждения, вложенные ему его отцом – чистая кровь потомков Салазара Слизерина это сокровище, которое нужно сохранить, и перед которым все должны преклоняться. Однако что-то шло не так. Громкое имя не приносило более богатств, роскошная жизнь становилась давнишним сном, а перспектива оказаться попрошайками вырисовывалась все явственнее. Корвин отлично понимал, что как бы не бил себя в грудь, он нуждался в той финансовой поддержке, которую получит, обручив Оминиса и одну из падчериц Габриэля. Пусть девочки еще слишком юны, но совсем скоро достигнут возраста вступления в брак. Пусть они грязнокровки, но они грязнокровки с деньгами. Конечно, ни Верену, ни других сыновей он бы на такое никогда не подписал. Но Оминис… это чертово бельмо на глазу, от которого нужно было избавиться еще при рождении, ведь уже тогда было ясно, что слепой чистокровный волшебник - это дефект… с ним можно поступить так, как предлагает Габриэль. Пусть это все будет платой за унижение семьи. - Я даю согласие на брак, - после долгого молчания проговорил Корвин. – Однако есть условия. - Я слушаю, - Габриэль расплылся в довольной улыбке. - У него не будет детей, это мы уже обсудили. И еще, куда бы ты его ни отправил, он оттуда не выберется. Для всех он должен умереть. Не знаю, какую легенду ты придумаешь, но здесь его больше видеть не должны. Пусть он куда-нибудь уедет или трагически погибнет – мне плевать. Но после того, как он станет мужем кого-то из твоих девчонок, для мира ему следует оказаться несуществующим. - О, насчет этого не беспокойся, - Габриэль двинулся к выходу из дома. – Я об этом позабочусь. И раз уж мы все решили, пригласи его на выходные сюда. Я заберу его. - А как же школа? Там начнут задавать вопросы, - неуверенно возразил Корвин. - Директор же твой друг, - напомнил Габриэль. – Убеди его, что Оминису сейчас нужно сделать перерыв в учебе. Пусть Финеас и трусоват, но у него есть власть удержать под контролем преподавателей. Особенно тех, кто связан с мракоборцами. - А что насчет Грэйвула и его людей, шарящих по окрестностям? – Корвин никогда не признается себе, что после той встречи в Хогвартсе больше не хотел бы пересекаться с этим человеком. А раз уж Оминис предавался извращениям с его сыном, то это может стать проблемой. - Закон – очень раздражающая вещь, когда ему приходится следовать. У них ничего нет и не будет, - пренебрежительно хмыкнул Габриэль. – Они ищут похитителя редкого таланта, и вряд ли станут отвлекаться на мальчишку, чья семья сама заявляет, что он не пропал, а, допустим, слегка приболел и нуждается в отдыхе у каких-нибудь крайне дальних родственников, живущих ну очень далеко. Корвин понятливо кашлянул, приняв версию Габриэля. Это было вполне исполнимо. Но был и другой вопрос, который все же тревожил Корвина. - А насчет девчонки. Ты уверен, что они сюда не сунутся? Габриэль открыл входную дверь и остановился на пороге: - Мои люди увели след в другую сторону. Тебя не побеспокоят. Продолжай за ней присматривать. Корабль прибудет через две недели, и я ее заберу. Не волнуйся, у меня все под контролем. Как, кстати, она себя ведет? - Пыталась отказываться есть, - криво усмехнулся Корвин. - Под Империо довольно сложно это сделать, - хмыкнул Габриэль и вышел наружу. Хозяин дома последовал за ним, чтобы проводить гостя. - Мне тоже так показалось. В общем, проблем с ней нет. - Прекрасно, - Габриэль повернулся к Корвину и протянул ему руку. – До встречи на выходных. С нетерпением жду момента избавить тебя от твоей ноши. - Ага, - скептически хмыкнул тот, пожав чужую ладонь. – Скорее с нетерпением ждешь приобретения очередной золотой жилы. Габриэль не сдержал улыбки: - Туше. Действительно, немного работы и, уверен, он будет пользоваться спросом. - Оставь меня без подробностей, - скривился в ответ Корвин. Само упоминание о том, что мужчины способны спать друг с другом вызывало у него тошноту. Хотя он не мог отрицать, что мысли о том, как Оминис будет страдать, его вполне радовали.

~~~

Верену от злости аж потряхивало. Отец сошел с ума – не иначе. Она никак не могла понять, как он вообще на такое согласился. Ладно вести дела с грязнокровками, но породниться с ними – это уму непостижимо! Пусть Оминис и позор семьи, но он Мракс! Как можно соглашаться на брак с какой-то неизвестной девчонкой, у которой мамаша мерзкий магл?! Это просто не укладывалось в голове. - Предатель, - то и дело шипела она, раскачиваясь вперед-назад на своей кровати в спальне факультета. – Мерзкий предатель! Отец позабыл о гордости и чести быть потомком самого Салазара Слизерина, забыл о его заветах и идеалах. Предатель и есть. Помимо этого Верена злилась на него и за нывшую уже какой день скулу. Тяжелая оплеуха за то, что не донесла на Оминиса, сбила ее с ног, стоило ей пересечь порог поместья. Отец обругал ее, назвал бесполезной дурой, которой ничего нельзя поручить. - Все младшие дети - это какое-то проклятие нашей семьи! Ты едва ли лучше Оминиса! – гремел разъяренный Корвин под кривые ухмылки старших братьев, которые даже не подумали вступиться за нее. А ведь она всегда была самой лучшей из них. Самой преданной. И вряд ли можно было придумать оскорбление сильнее, чем сравнение ее с братцем-извращенцем. Выводило из себя еще и то, что отец своими решениями лишил ее карманных денег, которые она получала за молчание. Габриэль все прознал, рассказал отцу, а затем забрал Оминиса прямо из поместья невесть куда. Понятно, что в школе тот уже не появится. Отец отдал его в новую жизнь. И черт бы с ним, если бы при этом не пострадала сама Верена. Происходящее нельзя оставлять как есть. Такое унижение она просто не могла вынести.

~~~

Дни шли, а безумие не заканчивалось. С тех пор, как уехал Оминис, Вейлин, Себастьян и Йоллан забыли, что такое покой. Довольно четко представляя, что бы это могло значить, они бились во все возможные двери, но получали ровным счетом ничего. Все, что у них было - письмо от Корвина, показанное профессором Уизли, о том, что Оминису по состоянию здоровья понадобилось уехать к дальним родственникам для восстановления, и письмо от самого Оминиса о том, чтобы о нем не волновались, что с ним все хорошо и ему просто нужно передохнуть. Формальности для школы были соблюденены и профессорам банально связали руки. Никого почему-то не волновало, что прежде у Оминиса никаких проблем со здоровьем не было, помимо слепоты, которая ему ничуть не мешала прежде. - Профессор, но это же глупость какая-то! – Себастьян требовательно уставился на Шарпа, в чьем кабинете он с Йолланом и Вейлином пытались найти здравомыслие. – Мы все прекрасно знаем, что с Оминисом что-то случилось. Его надо искать! - Мистер Сэллоу, - сдержано отозвался мужчина, - официально мы ничего не можем сделать. Письмо написано рукой мистера Мракса, Оминиса. Есть также подтверждение и от его семьи. - Да будто вы не знаете, что они его ненавидят! – вспылил Себастьян. - Они могут его убить, - добавил Вейлин, стоявший как вкопанный, сложив руки на груди. - О чем вы? – насторожился Шарп. Скрывать сейчас личные подробности было неблагоразумно. - Мы с Оминисом были… близки, - проговорил Вейлин. – Есть подозрения, что Корвин об этом узнал. - О… Вы и мистер Мракс… - лицо Шарпа удивленно вытянулось, после чего он неловко кашлянул. – Хм… И что же? - Корвин ненавидит таких как мы! – встрял Себастьян, обведя взмахом руки всех присутствующих в кабинете студентов. – Настолько, что убивать готов! По-настоящему! Профессор Шарп задумчиво потер подбородок. Брошенное в сердцах «таких как мы» не стало для него большой новостью. Себастьян с Йолланом еще на пятом курсе впечатлили преподавательский состав во время атаки гоблинов крепким поцелуем, который было решено коллективно и тактично проигнорировать. Юность весьма интересная пора взросления, как ни крути. Профессор только не ожидал, что еще и Оминис с Вейлином настолько проникнуться друг к другу. Впрочем, не это его беспокоило. - Официально школа вмешиваться не станет, - наконец проговорил он. – Директор этого не допустит, так что мои руки как преподавателя связаны. Однако я думаю, что личная встреча с Оминисом необходима для того, чтобы убедиться в его здравии. Сомневаюсь, что он мертв. Он вам троим письма не писал? По идее вы же друзья и должны обмениваться посланиями. - Не писал, - покачал головой Йоллан. – Мы не знаем, куда именно он уехал. Мы вообще не знали, что у него где-то есть какие-то родственники. Да и в целом сильно сомневаемся, что он там. - К Корвину не наведывались? – поинтересовался профессор. - Наведывались, - фыркнул Себастьян. – И открыто через дверь, и так пробраться пытались. На дом наброшены крепкие охранные чары, видимо, после того, как мы в первый раз туда ходили, так что внутрь мы не попали, а разговаривать с нами Корвин не стал. - В любом случае запаха Оминиса я там не учуял, - отозвался Вейлин. – Откровенно говоря, я там вообще ничего не учуял. Они защитили поместье так сильно, словно им есть, что не просто защищать, а скрывать. Это подозрительно. - Думаете, они держат его дома? – Шарп вопросительно глянул на Грэйвула. - Маловероятно, - Йоллан покачал головой. – Вы бы стали держать его в столь очевидном месте? Мы просто боимся, что они с ним что-то сделали. Если их ненависть так сильна, единственное, для чего Оминиса могли вызвать домой, это… Не произнесенное слово пугающей тяжестью повисло в воздухе. Каждый и без того понимал, что не осмелился сказать когтевранец. - Верена вернулась злющей, - вдруг проговорил Себастьян, чем приковал к себе остальные взгляды. – Если бы Оминиса убили, я сомневаюсь, что она была бы так рассержена. Это дает надежду. Но она говорит ровно то же самое, что ее семья. - Вы уверены, что она в курсе того, что произошло? – задумчиво потерев подбородок, поинтересовался профессор Шарп. - А как же иначе? – фыркнул Себастьян. – Она фанатично предана сумасшедшим идеалам Слизерина. К тому же она ездила домой тогда же, когда и Оминиса вызвали. Что бы там ни произошло, она знает. Но не скажет. Профессор Шарп побарабанил пальцами по подлокотнику кресла. - Существует много методов, с помощью которых можно заставить человека сказать то, что он скрывает. Само собой эти методы строжайше запрещено использовать на студентах, - мужчина многозначительно посмотрел на Йоллана и Вейлина. – У вас двоих превосходные оценки по зельеварению. И, может быть, вы уже прочитали учебник до самого конца? Три пары глаз ошарашено уставились на профессора. Понять такой намек и ребенок смог бы, но для них оказалось полной неожиданностью получить такую подсказку именно от Шарпа. Он довольно прозрачно толкал их на откровенное нарушение правил, но все понимали, что, возможно, в данных обстоятельствах это может и не единственный, но доступный выход. - Ступайте, - профессор качнул головой. – И не забудьте после всего попрактиковаться в заклинании, о котором вы, конечно же, все знаете и котором вам никогда не стоит… забывать. В конец огорошенные студенты вышли в коридор в полном молчании, все еще пытаясь переварить произошедшее. - Подождите, – несколько растеряно нахмурился Себастьян. – Я же правильно помню, что в конце учебника… - Сыворотка правды, - закончил вместо него Йоллан с таким видом, будто сам не верил, что произносит это. - Он что, только что предложил нам опоить Верену сывороткой правды, а затем подвергнуть ее Обливиэйту? – Себастьян перешел на шепот. Звучало дико. И тем не менее это только что произошло. - Его готовить около месяца, - недовольно отозвался Вейлин. – Это слишком долго. - А какие у нас варианты? – пожал плечами Йоллан. - Можно попробовать ей заплатить. - А ты не хочешь своего отца подключить? – Себастьян вопросительно посмотрел на Грэйвула. Тот неожиданно раздраженно дернул губами: - Пробовали уже. Но ваши мракоборцы это… что-то с чем-то. Они отказали в запросе, опираясь на письма от Мраксов и велели группе отца заниматься тем, ради чего они сюда приехали. - Влияние Корвина в среде чистокровных волшебников сильно, - досадливо скривился Себастьян. – А в верхушке большинство таких. Не удивительно, что они не допустили чужаков до расследования. - Тогда нам ничего не остается, кроме как использовать Верену, - нехотя признал Йоллан. - Я попробую все же воспользоваться деньгами, - Вейлин решительно расправил плечи. - Ну а если она откажется все равно - придется воспользоваться советом профессора. - Я начну варить зелье, - тяжело вздохнул когтевранец. – И все же надеюсь, что оно нам не понадобится и мы найдем его раньше.

~~~

Это чувство полнейшего бессилия выворачивало грудную клетку наизнанку. Хотелось бежать куда-то, что-то делать, рвать на части всех тех, кто мешает и стоит на пути, чтобы найти, спасти, спрятать и больше никогда не выпускать из поля зрения. Вейлин должен был пойти за ним в ту злосчастную субботу несмотря на ссору. Должен был. Понимал же все отлично, но нет, послушался и позволил Оминису разбираться со своими проблемами самостоятельно. Но, как и чувствовал, это не тот случай, когда можно справиться в одиночку. И теперь они как беспомощные котята тыкаются во все углы и безуспешно. Казалось бы, все так просто. Они знают на кого нужно давить, но не могут этого сделать. Даже влияние отца не помогло. Конечно, можно было бы пойти на открытый конфликт, да только это риск отвлечься от дела Эбигейл. А как раз сейчас начали наклевываться какие-то ниточки – найденный в Запретном лесу след уводил людей Дуэйна далеко от Хогвартса, от самого побережья. Они просто не могли отвлекаться на поиски Оминиса. А местные мракоборцы и вовсе не желали за это браться. Все так раздражало. Верена была единственной, кто оказался на расстоянии вытянутой руки. Но и она не желала хоть как-то помогать. По крайней мере пока перед ней не маячили золотые монеты. Вейлин прихватил с собой мешочек с галлеонами. Там было столько, что девчонка падкая на деньги просто обязана была согласиться рассказать, что ей известно. По крайне мере, Грэйвул очень на это надеялся. Найти ее удалось быстро. И даже в полном одиночестве. Она сидела в кресле недалеко от кабинета Защиты от Темных Искусств в компании очередной книги. Правда, приближаясь к ней, Вейлин заметил, что Верена вместо чтения таращится в одну точку с крайне хмурым выражением на лице. Остановившись перед ней, Вейлин бросил ей на колени звякнувший кошель. Девчонка тут же вынырнула из мыслей и удивленно покосилась на кожаный мешочек. - Это что? – спросила она, подняв мрачный взгляд на Вейлина. - Деньги, - как само собой разумеющееся ответил тот. – Здесь много. И может быть еще больше, если скажешь, что с Оминисом. Вейлин ожидал чего угодно. Что она засмеется и схватит кошель, а затем будет бесконечно долго ерничать, или что она сразу запросит больше, или даже что начнет откровенно издеваться над ним, таким жалким и беспомощным. Но Верена брезгливо сбросила мешочек с колен на пол. - Я уже сказала вам, что он уехал. Что ты еще хочешь от меня услышать? – процедила она сквозь зубы. - Правду. Куда уехал, почему уехал. И уехал ли на самом деле, - Вейлин медленно выдохнул, стараясь сохранять спокойствие. - Тебя это не касается, - та упрямо нахохлилась, прижав книгу к груди. - Сколько ты хочешь? – Вейлин кивнул на кошель. – Я дам столько, сколько скажешь, только ответь. - Мне ничего от тебя не нужно! – вспылила та. – Носитесь все с этим Оминисом, будто он драгоценность какая-то! Он обычный извращенец! Жалкий, тошнотворный уродец! Как такой как он может быть настолько кому-то нужен?! Он же… слепой, слабый червяк, вечно ноющий о чем-то непонятном! Бесхребетная тварь… Вейлин сам не понял, что произошло. Что-то словно рванулось из груди вперед, не в состоянии слышать все эти слова. Что-то очень разозленное, желавшее, чтобы девчонка затихла. Он словно отключился на несколько секунд и пришел в себя, видя под собой огромные испуганные девчачьи глаза. - Заткнись! - что-то глухо и требовательно рычало его голосом, через его рот на Верену. – Замолчи. Ты… не смей так про него говорить. Просто не смей. Глубоко дыша, Вейлин осознал, что всего лишь резко дернулся вперед и, к счастью, не тронул девчонку. Только навис над ней, схватившись за подлокотники кресла с такой силой, что они жалобно скрипнули. Наверно, промахнись он и вцепись пальцами в девичьи плечи, мог бы и сломать. А еще он не знал, что там отражалось на его лице, но Верена теперь была похожа на обычную напуганную девчонку, растерявшую всю свою спесь. Под ним скукожился от страха ребенок. Не ядовитая заноза с ехидным выражением лица, которую придушить хочется, а самый простой ребенок, который боится. - Прости, - Вейлин шумно выдохнул, прикрыв глаза. Что бы там ни было, ему совсем не нравилось быть злодеем для маленькой девочки. – Пожалуйста, просто скажи мне, что он жив и я могу его найти. Скажи хотя бы это… Умоляю… Несколько секунд тишины казались бесконечными. Пропитанные отчаянием, они сдавливали горло и казалось, растягивали внутренности, вынуждая бороться с ноющей болью. Сейчас ощущавшейся особо остро. Вейлин открыл глаза и увидел, как Верена, поджав дрожащие губы, едва сдерживает слезы, глядя куда-то в сторону. Упрямая, как и братец. - Верена, прошу тебя, - Вейлин предпринял еще одну попытку, перейдя на неровный шепот. - Я ненавижу его, - девчонка, наконец, заговорила звенящим голосом, а на бледные щеки упали злые слезы. – Всей душой ненавижу. Он такой… неправильный. Он не должен быть Мраксом. Но он жив. И он не дома. Ищи, Грэйвул, может и найдешь. - Где он? Верена покачала головой: - Я не знаю, где он. Что ж, пусть так. Это уже намного больше, чем у них было. Облегчение прохладным ветерком прошлось по воспаленным нервам. Это хоть что-то, хоть какая-то надежда, уверенность, что еще не поздно, что можно успеть. - Спасибо, - выдохнул он и выпрямился. – Я найду его. И он больше не будет частью твоей семьи. Верена подняла на него вопросительный взгляд. - Что ты имеешь ввиду? – осторожно полюбопытствовала она. - Я заберу его с собой. Он станет частью моей семьи, - пояснил Вейлин и, нагнувшись, поднял кошель, который все же вернул на колени девочки. Верена озадачено нахмурилась и задумчиво пожевала губами, даже и не заметив, что ей отдали деньги. - Грэйвул, - позвала она, когда Вейлин уже собирался уйти. – Ты чистокровный? Удивленный внезапным вопросом он все же кивнул. - А что? Верена же только покачала головой, больше ничего не говоря. Впрочем, по ее лицу было заметно, что она о чем-то крепко задумалась. Допытываться Вейлин не стал. Он и так получил то, на что пусть и надеялся, но не особо рассчитывал. Нужно было поделиться новостями с остальными, успокоить их хотя бы в том. У них есть шанс добиться большего.

~~~

Третьи выходные октября повергли Брама в шок. По обыкновению подготовив шатер к очередным гостям, он едва успел выпить первый флакон «Слез фей», когда на пороге возник Габриэль. И не один. - Оминис? – изумление вырвалось наружу севшим шепотом. – Что он здесь делает? - Это твой новый напарник, - улыбнулся Габриэль и провел ладонью по спине безучастно стоявшего рядом Мракса, шлепнув того ниже поясницы. Оминис на это никак не отреагировал. У Брама челюсть вниз ушла. Дыхание перехватило. Мозг напрочь отказывался что-либо соображать. - Что значит «новый напарник»? – пробормотал он, ничего не понимая. Все происходящее походило на какую-то очень глупую, сюрреалистичную шутку. – Что… Как… - Очень просто, - Габриэль же пребывал в прекрасном настроении и открыто забавлялся ситуацией. – Мы с Корвином, его отцом, заключили прекрасную сделку. Милый Оминис становится такой же моей собственностью, как и ты, а взамен получает приданное за одну из твоих сестер. Возникло ощущение, будто Брама кто-то по затылку треснул чем-то очень тяжелым. Сердце сорвалось в галоп, руки задрожали. Он едва на ногах устоял. - Что? – неровным шепотом переспросил он. – Какое еще приданное? О чем ты, черт тебя дери, говоришь? - Мы скоро станем одной семьей, - засмеялся Габриэль. Очевидно растерянный вид Брама его веселил. – Одна из девочек станет женой Оминиса, так что, Абрахам, хорошенько позаботься о своем будущем зяте. И, да, обслуживать клиентов вы теперь будете в паре. Сегодня его первый день, так что, покажи ему, как нужно общаться с моими друзьями. Брам перевел округлившиеся от ужаса глаза на Оминиса. Тот стоял послушным истуканом, словно речь шла мало того, что не про него, так и о чем-то совершенно обыденном. Словно не живой вовсе. Несмотря на то, что наркотик понемногу начинал действовать, Брам почувствовал, как внутри все похолодело. Он не сказал бы, что именно ощутил. Просто не знал названия для всего того, что накатило омерзительно пахнувшей волной. Но что-то такое колючее, злое и гнилое поползло по коже мелкими мурашками, приподнимая тонкие волоски на руках, что Брама затрясло. Справиться с телом он все же не смог, и под откровенный хохот Габриэля его вывернуло только-только выпитыми «Слезами фей».