Чужая Судьба

Сбившись со счëта времени, с закрытыми глазами я сидел на холодном каменном полу камеры и вслушивался в звуки, окружавшие меня: заключëнный за стеной завывал старую пиратскую песню, срываясь на хрип, кашляя и снова затягивая унылый мотив; капли воды падали на камень, разбиваясь о него; надзиратели шагали по коридорам, проверяя заключённых. Всë тело продрогло от сырости и затекло от положения, в котором мне приходилось пребывать. Никогда не подумал бы, что окажусь в самой настоящей тюрьме. Но это было так. Снова прозвучали шаги, они стали отчëтливее. Направлялись в сторону моей камеры. Я поднял голову: по ту сторону решëтки стоял высокий светловолосый мужчина в очках, чей взгляд пронзал насквозь своей строгостью. Рядом с ним находились стражники, закованные в железные доспехи. Их лиц не было видно. — Так это ты у нас сирота рода Игнис, Джуниор Шоу? — обратился ко мне мужчина, переменив строгость во взгляде на презрение. Склонив голову, я прищурился. — А кто вы? — Моë имя Искариот Мор. Знакомое имя резануло слух, заставив меня нахмуриться. Возможно, не так я себе представлял отца Августа, но и такой вариант вполне подходил. Теперь стало ясно, почему у мальчика были такие сложные отношения с маркизом. — Ясно… — равнодушно произнëс я и отвëл взгляд. Искариот Мор вошëл в камеру и подошëл, остановившись напротив и возвышаясь надо мной. От него исходил холод, что сильно портило впечатление от красивого лица и статной фигуры. Взгляд оставался всë таким же острым и презрительным. Даже отец Гидеона кажется светлым человеком на фоне этого куска мрамора… — Джуниор Шоу, — чëтко и громко произнëс Искариот, сложив руки за спиной, — я объявляю тебя персоной повышенного риска, что способна привнести хаос в нашу Империю и посему приговаривается к пожизненному заключению в «вечной тюрьме». Опустив голову, я вздохнул и криво улыбнулся. — Да пошëл ты…

***

— Опять ты за своë! — рыжеволосый юноша схватился за голову, обращаясь к Акройду, который в очередной раз пытался что-то сделать со статуей. — Прошу, угомонись уже, брат! Нет здесь никаких потайных проходов! — но его игнорировали. — Да что с тобой такое? Сам на себя не похож! Пора бы тебе уже бросить попытки сбежать отсюда… Лоренс всë же оставил свои попытки и сжал руки в кулаки, думая над тем, что действительно тронулся умом, пока находился в том лабиринте. Рядом сидящий доберман Бром, любимый пëс покойного императора, будто бы думал наравне с ним в знак поддержки. — … а заодно и забыть о том юноше… Обернувшись на брата, Лоренс нахмурился, явно не согласный с этим. — Фай… — Твой настоящий отец император Альберт был убит сангинистами. Велика вероятность, что они это сделали именно ради того, чтобы посадить на трон Джуниора Шоу, наследника рода Игнис. Он источник всех бед, так почему же ты печëшься о судьбе этого парня? — Потому что Джуниор заслуживает лучшего исхода для себя, — Лоренс вздохнул. — Наши предки однажды лишили его всего: Империи, трона, статуса, семьи… мы не можем позволить ему умереть или остаться в стороне. Он — истинный наследник. Он имеет полное право на это место. Если бы не он, мы бы не смогли выжить в том лабиринте. Ох, да что я тебе рассказываю. Мы стали близкими друзьями. Я даже жизнь за него готов отдать! — Хэй-хэй, и это ты называешь дружбой?.. Фай почесал затылок. Он никак не мог понять одержимости брата, так как не был с ними в лабиринте и не знал, насколько сильно сплотили их общие невзгоды и несчастья. Нынешние кандидаты стали одной семьëй, каждый из них это признавал. Но другие вряд ли поймут их, не побывав в тех же обстоятельствах. Тем не менее, Фай своего брата любил и не хотел расстраивать его, но вразумить собирался. — Послушай, брат, я понимаю, что ты дорожишь этим Джуниором Шоу, однако к этому моменту спасать его уже, вероятно, слишком поздно, — Акройд почесал шею. — Премьер-министр Мор, которому после смерти императора, достались бразды правления, очень властный и упëртый человек. Раз что-то решив, он уже никогда не изменит мнения на этот счëт. Ты ведь это без и меня знаешь. Совсем скоро он сошлëт Джуниора Шоу в подземную «вечную тюрьму». Я понимаю твои чувства, но у нас нет никакой возможности… Бром громко залаял, прервав монолог Фая. Он скалился и рычал, смотря на окно, и это привлекло внимание братьев. Лоренс встал у окна и обернулся на пса. — Там что-то есть? Конечно, Бром не ответил. Но Лоренсу и не нужен был ответ. Он с уверенностью распахнул окно и выглянул, но ничего и никого не увидел… — Салют! Как поживаешь? Схватившись за оконную раму, — так как едва не вывалился из окна от испуга, — Лоренс, мягко сказать, сильно удивился, застав на карнизе крыши живого и невредимого Титуса с Эваном на плече. Титус! — Зуб даю, ты сейчас чертовски рад меня видеть! — Ты… почему… — ещë не отойдя от ступора, рыцарь не мог подобрать нужных слов. Но в следующую же секунду собрался с мыслями. — Почему ты не взял Джуниора с собой, когда бежал из кареты?! Чуть поморщившись от внезапного крика в лицо, вор фыркнул. — Будешь так кричать, стражники могут услышать, — напомнил он. — Да потому, что он сам отказался уходить. Думаешь, я бросил бы его? Он сказал, что не видит смысла в побеге, поэтому вручил мне нашего мышонка и попросил… обратиться к моему дедушке. Я сразу понял, чего он хочет. К тому же, у меня тоже возникли некоторые вопросы по поводу того, почему мой старик допустил то, что нас отправили в «вечную тюрьму». — И почему тебя это удивило? — Да потому, что мой дед, как оказалось, всë это время был когда-то слугой матери Джуниора и еë брата, самого короля Шамса. Они в качестве шпионов по приказу короля Дари Шоу прибыли в Империю. Дедушка сопровождал мать Джуниора, а после придглядывал за ней, когда ей пришлось бежать. Да и в целом… — Что? — Лоренс поднял брови, изумляясь услышанному. — Ай, долгая история…

***

Я знал, что разговор с дедушкой будет не из лëгких, но также знал, что ему давно предстояло состояться. Как ни крути, плохо был знаком со своей родословной. Едва пробравшись на территорию особняка, я проник в личные покои графа и стал ждать, когда он появится. Сказать честно, он не удивился, увидев меня. — Здравствуй, Тита, — дедушка сел на ковëр и пригласил меня, чтобы разговор было легче вести. В привычной обстановке, так сказать. — Рад, что тебе довелось сбежать. Я надеюсь, ты спас принца. — У меня, знаешь ли, много вопросов. Дед нахмурился и тяжело, как это обычно было, вздохнул. Ему не нравилось, когда я брал грубую манеру речи, но никогда ничего не говорил. Потому что бесполезно. — Я слушаю. — Как ты связан с семьëй Джуниора и почему так легко позволил другим министрам официально заклеймить нас особо опасными преступниками? — Ох, Тита, тяжëлые ты темы подобрал, — неодобрительно покачал головой старик. — Но, стало быть, мне не отвертеться. Тогда слушай… И рассказал он вот что: они прибыли в Империю Игнис через пару месяцев после того, как император Ганс Игнис взошëл на престол. Лейле Шоу, — мать Джуниора, — была младшей сестрой Дари Шоу. А они ж это, из вампирского рода. Мой дед тоже вампир, их семья с древних времён служит королевской семье. Не помню точно, кажется, он занимал пост визиря. Король Шамса посчитал, что Лейле и дедушка справятся. А дальше знакомая история: Лейле стала фавориткой императора и уже собиралась убить его в одну из ночей, но в итоге они влюбились, поженились и бла-бла-бла… по сути, мать Джуниора предала свою страну и брата. Но дедушка знал, что Дари простил свою сестру, так как не мог иначе. По сути, Джуниор является полукровкой вампира и человека. Он предоставляет огромное значение не только для Империи, но и для Королевства Шамс. — Лейле Шоу была не просто фавориткой императора; она была связующим звеном между двумя мирами. Её брак с Гансом Игнисом был не только делом сердца, но и делом политики. В тот момент, когда она решила остаться в Империи, она предала своего брата, но её выбор был продиктован любовью. Это был риск, который она приняла, и он привёл к трагическим последствиям. Я слушал, как дедушка говорил о любви и предательстве, о том, как сложно было выбрать между долгом и чувствами. Я понимал, что эта история не просто о Джуниоре и его матери, но и о том, как судьбы переплетаются, как одна ошибка может изменить всё. — Но как ты мог допустить отравление императора и весь этот кошмар? — недоумевал я. — Со своими способностями, возможностями, подготовкой… — Дядя императора оказался коварнее, — нахмурился старик. — Вальтер Редфилд был воплощением хитрости и коварства, жаждал крови и власти. Он хотел посадить на трон своего сына, Лонгина Дьюберри, но ничего, как видишь, не вышло. Придумали выборы через тысячелетний лабиринт, избрали несколько кандидатов и пошло оно к Дьяволу… мне пришлось использовать все силы, чтобы стать одним из кандидатов и контролировать ситуацию изнутри. Он замолчал, и я не знал, что сказать. Не мог судить деда. Что сказать, он воспитывал меня после смерти моих родителей, несмотря на то, что был против брака своей любимой дочери с каким-то торговцем, пускай и из родной страны. — Я поклялся Лейле, что помогу принцу однажды вернуть Империю. Нам нужно действовать. И дедушка поделился своим планом.

***

— Джуниор… определëнно не тот человек, которому можно исчезнуть, — Лоренс опустил голову и закрыл лицо, чувствуя жжение в глазах. Кажется, от одной такой дурной мысли ему становилось не по себе. — Ты что, плачешь? — удивился Титус. — Прости уж, но на это у нас времени нет. Подняв взгляд, Акройд сморгнул выступившие слëзы. — Прямо сейчас нам необходима твоя помощь, чтобы вытащить Джуниора из тюрьмы! — воодушлëнно выпалил Рам, широко улыбнувшись. В эту же секунду рыцарь посчитал его безумцем. — Даже если ты так говоришь, снаружи комнату караулят сразу несколько стражников, поэтому… Лоренс прервался, так как в лоб ему прилетела рукоять меча. Потерев ушибленное место, он с недоумением оглядел оружие в своих руках. — Это что, церемониальный меч?.. — Нашëл его в здешнем сарае. Он тупой, но для того, чтобы разделаться с кучкой стражников, тебе и такого хватит, верно? Сжав меч в своих руках, Лоренс с решимостью во взгляде поднял голову. — Я непременно сбегу из этого замка, — твëрдо, как и раньше, произнëс он. — А потом выслушаю твой план! Титус улыбнулся, узнавая старого доброго солдафона. Так держать, парень.

***

— По вашему, это нормально? Гидеон в напряжении заломил пальцы и мрачно посмотрел на хмурого Ксана. Конечно же, ему не казалось всë это нормальным. Да только толку от того было совсем никакого. Хороши они, сидят да штаны протирают от безделья, пока одного из них держат в тюрьме и готовят к невесть какому наказанию. Джу… — Нас в итоге отпустили, а вот Джуниора такими темпами… — Что ж, если повезëт, его посадят под замок, а если чуть больше — казнят сразу, — бросил Август, без особого интереса относясь к происходящему. Таким образом он пытался себя успокоить. — Август! — Всë обернулось ровно так, как и предполагал Гидеон. Как только существование Джуниора стало достоянием общественности, он тут же очутился в самом центре бури. Промолчав на сей счëт, Гидеон неторопливо продолжил заполнять лист с показаниями. Ему это не приносило ни единой капли удовольствия, а мыслями он давно находился за пределами Империи. — Можем ли мы чем-то помочь Джуниору? — спросил Ксан, положив руки на колени. От волнения ему было тяжело усидеть на месте. — Неа, нихрена, — наконец отозвался Редфилд, не отрываясь от дела. — Поместье окружено стражниками, к комнате приставлена охрана, а на территории полно бойцовских собак, которые даже меня не послушают. Кроме Пегги и Арнольда. Остальные раздробят нам кости по велению моего отца. — Неужели действительно нет никакой надежды? — Рейвен отошëл от окна, обняв себя за плечи. — Мы не можем сидеть сложа руки. — Думаешь, я этого не понимаю? Был бы рад, будь хоть одна возможность. Но охрана нашей семьи всегда была на высшем уровне. Отец отлично подготовился. — Ох, действительно, тогда мы беспомощны, — Атанасий покачал головой. — По всей видимости, Джуниора нам не спасти. Если только Боги проявят к нему милосердие… На этих словах окно разбилось с громким треском, заставив всех подскочить на местах и уставиться в его сторону с ужасом. Когда там показался Лоренс со стражником наперевес, Гидеон выругался и немедленно встал. — Ты!.. — Рад видеть, что ты в полном порядке, Гидеон. — Да в каком порядке?! Ты хоть осознаëшь, что творишь?! Остальным потребовалось больше времени, чтобы прийти в себя после произошедшего. Кажется, времени у них не оставалось. — Лоренс, ты собираешься на выручку Джуниору? — Ксан улыбнулся, словно ничего необычного в происходящем не было. Атанасий сложил руки в молитвенном жесте и посмотрел на него с неодобрением. — Да, — Лоренс сбросил с себя лишнюю ношу и поправил манжеты на рукавах камзола. — Но для того, чтобы пробраться в тюрьму, одних лишь нас с Титусом недостаточно. — Ох, — Гидеон фыркнул, — выходит, что Титус тоже в безопасности. Но сейчас нам не стоит терять время. Отца, может, давно и нет в поместье, но стража уже явно готова держать оборону. — Тогда поспешим. Я зачистил нам дорогу через псарню. Выбравшись из комнаты через разбитое окно, парни со всей присущей им ловкостью незаметно прошмыгнули к псарне, куда их привëл Редфилд. Он прекрасно ориентировался в темноте на территории поместья. Поэтому услужливо вëл товарищей за собой. — Кстати, — вспомнил Акройд, достав что-то из кармана и передав Шварцу, — вот, возьми. — Связка ключей? — спросил врач, в недоумении подняв бровь. — Их передал мне Мессия, перед тем как разошëлся с нами. Он сказал: «Когда придëт время, воспользуйтесь ими». Осмотрев связку внимательней, Рейвен кивнул и положил еë в карман пальто. — Опять двадцать пять, — недовольно буркнул Август. — Нам что же, снова придëтся на поиск сокровищ отправиться? — Можешь доверить это нам, — Рейвен одарил рыцаря улыбкой, взяв его ладонь в свою. — А ты займись спасением нашего принца. В груди парня поселилось тепло, которого ему так не хватало. Его возлюбленный ни на секунду не терял своего очарования. — Только будь осторожен, — Гидеон пригрозил пальцем, привлекая к себе внимание. — Если вы оба умрëте — я не переживу. Лоренс кивнул и без промедлений отправился вон с территории поместья, в то время как остальным только предстояло разобраться со всем. И лишь один Гидеон чувствовал, что что-то обязательно пойдëт не так. Если уже не пошло.

***

Мы спускались всë ниже и ниже по винтовой лестнице, на самое дно «вечной тюрьмы». Мои руки были закованы в кандалы, но я шëл с гордо поднятой головой, напоминая себе лишний раз, что являюсь законным наследником Империи Игнис. Два стражника находились по обе стороны от меня, а Искариот Мор держался позади, прожигая мой затылок холодным взглядом, от которого по коже бежали мурашки. Шли мы мимо камер с заключëнными. Вернее, с тем, что от них осталось. По всей видимости, в самых глубинах тюрьмы содержали самых опасных преступников, которых только можно было представить. А меня вели ниже всех этих негодяев. Я вздрогнул от странного ощущения и оглянулся на одного из стражников. Ничего. — Боишься? — Не думаю, — я нахмурился, отвечая маркизу на вопрос. — Холодно здесь. И сыро. Ужасное место. — Разумеется, — с важностью произнëс мужчина. — Не просто же так эту тюрьму называют «тëмной стороной Империи». Сюда ссылали многих политических оппонентов императора, еретиков, членов семьи, друзей… От перечисления местных преступников меня бросало в дрожь. Я поджал губы, с печальным осознанием осматривая уже давно или недавно пустующие камеры. В некоторых из них находились скелеты. Видимо, для антуража. Но всë равно жутко. Искариот Мор упомянул некоторых императоров, которых также однажды сослали в эту тюрьму. Он заговорил о тьме внутри каждого человека, сказал, что верит в то, что она бывает необходима для управления страной. Я же молчал, не собираясь поддерживать с ним диалог. — Если бы тебя избрали монархом, — внезапно переключился маркиз, окинув меня надменным взглядом, — тебе пришлось бы взвалить на свои плечи и эту сторону Империи. Недавно почивший император Альберт не был способен видеть тьму. Чистосердечный и честный, он всегда вëл себя с окружающими так, словно таких понятий как «интрига» и «злой умысел» отродясь не существовало. И всегда верил в потенциал каждого отдельного человека. Он всегда жил в окружении одного лишь света. — Неужели, вы завидуете ему? — решился заговорить я. — Когда были кандидатом, не смогли получить признания остальных и проиграли. Кажется, вы невероятно тщеславны и жадны. Именно поэтому вовсе не цените хорошие качества людей. Искариот Мор остановился, взгляд его застыл на мне. Несколько секунд он молчал, затем медленно повернулся к стражникам. — Продолжайте вести заключëнного, — приказал он, не обращая внимания на моё замечание. — Мы приближаемся к его новому дому. Меня, на удивление, мягко толкнули в спину, и я пошëл дальше. В голове всë возникали нежелательные воспоминания о том, как мы вместе с ребятами преодолевали трудности в тысячелетнем лабиринте. Сердце болезненно сжималось от осознания, что я даже не смогу с ними попрощаться. Хотелось расплакаться, забиться в истерике, но нельзя было показать себя с такой стороны. По крайней мере, не этим людям. Лестница закончилась. Всë это напоминало катакомбы. Посреди пола находился одинокий люк-решëтка, к которому меня и подвели. Здесь было темно и сыро, воздух пропитан запахом плесени и гнили. Я взглянул вниз, и моё сердце забилось быстрее. Подземелья «вечной тюрьмы» казались бесконечными, и я не знал, что меня ждёт внизу. Стражники остановились, и один из них открыл люк. Я замедлил шаг, но стражник за спиной подтолкнул меня вперёд. Я не мог сдаться, не мог позволить себе сломаться на этом этапе. Мою талию обвязали верëвкой. — Эта верëвка будет перерезана, как только ты достигнешь дна, — Искариот наблюдал за всем издалека. — Далее тебя будет ждать лишь сплошная мгла. Само твоë существование будет стëрто. Однако засвидетельствовать это ты уже не сможешь. Для тебя же будет лучше поскорее смириться со своей судьбой. Резкий толчок в спину, и я упал в открытый люк, но тут же схватился руками за верëвку и качнулся, чтобы вовремя ухватиться за выступы в стене. Я не сдамся… — Ну, как прошло? — послышался сверху голос маркиза. — Он уже на дне? Я поднял голову и зажмурился от яркого света фонаря, который держал, по всей видимости, главный смотритель этого места. Лицом он ничем не отличался от обычного бандита. Искариот заглянул вниз и фыркнул. — Боже… какое упорное дитя. Умудрился ухватиться за стену прямо в полëте. Руби верëвку. Он всё равно не сможет взобраться по стене наверх. — Слушаюсь, сэр! Только мужчина замахнулся топором, чтобы перерубить верëвку, как ему тут же прилетел удар прямо в лицо, откинув его на приличное расстояние. Верëвка оказалась в руках одного из стражников, что вëл меня. — Сопротивление бесполезно, — произнёс второй, схватив Искариота со спины и приставив к его горлу нож. — Рыцари из высшего эскорта уже вернулись на поверхность. Тита?.. — Джуниор! — крикнул стражник, державший верëвку. — Потерпи ещë немного. Я скоро вытащу тебя… Джуниор! Моë лицо прорезался счастливая улыбка. — Лоренс… — Держись крепче, — произнёс Акройд, который всё ещё держал верëвку. Я заметил, как его руки дрожат от напряжения. — Я вытащу тебя, не переживай! — Что происходит? — искал взглядом Искариота, который вдруг побледнел. Он, казалось, не ожидал, что кто-то сможет помешать его планам. — Это не твоё дело, Мор, — произнёс Титус, отпустив маркиза и шагнув вперёд. — Ты больше не управляешь ситуацией. Я не мог сдержать улыбку, когда увидел, как Искариот начинает паниковать. Его уверенность, казавшаяся непоколебимой, теперь трещала по швам. — Вы не понимаете, с кем имеете дело! — закричал он, выставляя руки вперёд, как будто это могло остановить происходящее. — Вы все предатели! Он — угроза для Империи! — Империя? — усмехнулся Лоренс. — Империя не имеет значения, когда речь идёт о жизни одного конкретного человека. Мы не оставим Джуниора в ваших руках. Я почувствовал, как верëвка ослабла, и, воспользовавшись моментом, начал подтягиваться вверх, стараясь не упустить шанс. Лоренс был здесь, и это давало мне силы. — Джуниор, я помогу тебе! — закричал он, протянув руку. — Хватайся за меня! Я схватил его за руку, и, используя всю свою силу, вытащил себя из люка. Мои ноги коснулись земли, и я сразу же почувствовал, как меня охватывает чувство свободы. Я был на грани, но теперь, когда Лоренс рядом, у меня появилась надежда. — Быстрее, — произнёс он, оглядываясь, как будто ожидая, что стражники вернутся в любой момент. — Нам нужно убираться отсюда, пока есть время! — Но Искариот… — начал я, но он перебил меня. — Он не проблема. Внезапно кто-то, скрывавшийся доселе в тени, ударил маркиза со спины, тем самым вырубив его. Тот упал рядом с надзирателем, абсолютно без чувств. Пока рыцарь снимал с меня верëвку, я в недоумении посмотрел на человека, чьë лицо было скрыто капюшоном мантии. Но его голос показался мне таким знакомым, что я не удержался от того, чтобы высказать свою догадку вслух: — Миша?.. Капюшон тут же упал с головы человека, чьи голубые глаза встретили меня с нежным огнëм. — Здравствуй, Нио. И мир перестал существовать для меня. Ведь Миша стоял передо мной.