Чужая Судьба

Гулко билось сердце о рëбра, пока руки до крови сжимали конец цепи. Второй еë конец находился у Лоренса, нырнувшего в люк, чтобы привязать его к решëтке. Я замер в тревожном ожидании, каждую секунду беспокоясь за рыцаря. К счастью, он выплыл обратно без последствий и взялся за цепь позади меня. Навалившись на меня грудью, Лоренс ухватился покрепче рядом с моими руками, и мы на «раз-два-три» резко, со всей силы дëрнули цепь на себя. Теперь уже я навалился спиной на Акройда. С первого раза не вышло, а со второго — очень даже. Решëтка всë же поддалась, и я по инерции отлетел назад. Благо, позади стоял Лоренс, которому удалось устоять на ногах. Отпустив цепь, он сжал мои плечи, удерживая на месте. — У нас получилось, — прошептал я и невольно улыбнулся. — Да… — заторможено кивнул Лори и нервно усмехнулся. — Получилось. Как специально, именно в этот момент на нас хлынула вода сверху. Акройд первым спрыгнул вниз, подал мне руку, и мы вместе погрузились под воду. Миновав глубину, наконец смогли выбраться из башни, оказавшись на тайном причале, который, вероятнее всего, был затоплен. В конце виднелся выход. Теперь уже окончательно выбравшись из замка и оказавшись в прилегающем к нему водоëме, я почти обрадовался. Над водой сияло солнце, что под водой казалось белым ярким пятном. Внезапно меня толкнули в спину, и я перевернулся вверх ногами. Последнее, что увидел, — лицо Лоренс, скрывшееся за обломками замка. Они утянули рыцаря за собой, пока я смотрел на это безучастно и отстранëнно. Стоит только чему-то пойти хорошо, как всë тут же идëт плохо. Нахмурившись, я поспешил вслед за Лоренсом, что метался меж обломков. Кажется, ему придавило ногу. Увидев подплывающего меня, он явно разозлился, так как не хотел, чтобы я рисковал своей жизнью ради него, но… Считай, я возвращаю должок. Второй раз твоего геройства мне точно не простят. Особенно я сам. Я навалился на обломок, помогая Лоренсу сдвинуть его с ноги. Совместными усилиями нам удалось это сделать, и мы поплыли наверх вместе.

***

— Чëрт! — выругался Август, крутя головой во все стороны. — Из-за волн я не могу толком рассмотреть замок под водой! Подняв весло, чтобы не создавать лишние колебания на воде, он опëрся на борт лодки и попытался хоть что-то рассмотреть в холодной озëрной пучине, но получалось плохо. Юноша не оставлял надежды на спасение Лоренса, Джуниора и Мессии, но всë, будто бы, было тщетным, ведь никто из них так и не вернулся и не спешил возвращаться. Остальные остались на берегу, приводя себя в порядок и восстанавливая силы. У Гидеона внезапно открылась рана, оставленная Отелло, и Рейвен ему строго запретил производить лишние движения. Но Августу, в целом, было плевать, и он ринулся проверять тех, кто так и не всплыл. Чем дольше он всматривался в глубину, тем больше сомневался в том, что они вообще остались живы. И, пока надежда в груди угасала, Август встрепенулся, стоило услышать знакомый и родной голос Лоренса, что звал Джуниора, будто умоляя его о чëм-то. Заметив их неподалëку, держащимися на поверхности воды, Морган подплыл к ним и увидел, что Акройд старался держать на плаву не только себя, но и потерявшего сознание Шоу. — Лоренс! — крикнул Август, привлекая внимание друга. Лоренс тут же подплыл ближе и первым делом передал Джуниора, забравшись следом. — Что случилось? — Кажется, он заглотил слишком много воды… Отделавшись таким объяснением, рыцарь принялся откачивать принца и уже приготовился делать искусственное дыхание, как тот сплюнул воду и наконец открыл глаза. От сердца отлегло у всех. Когда Джуниор открыл глаза, то увидел лицо Лоренса, чьи глаза были на мокром месте. Не сдержавшись, он уткнулся в плечо принца и мелко задрожал в приступе беззвучного плача. — Я думал, что… что всё кончено, — пробормотал он, едва сдерживая слёзы. — Я не собирался умирать, Лори… — Всё в порядке, Джу, — успокаивал его Лоренс, обнимая крепче. — Мы живы. Мы выбрались. Всё будет хорошо. Август, наблюдая за этой сценой, почувствовал, как в его сердце разгорается тепло. Вокруг них бушевал холодный ветер, но в этой маленькой лодке, среди разрушающегося мира, они были как будто в безопасной крепости. — Нам нужно вернуться на берег, — произнёс он, отводя взгляд от сцены. — Остальные ждут нас. Лоренс кивнул, всё ещё не отпуская Джуниора. Август взял весло и начал грести, стараясь не думать о том, что произошло. С каждой греблей они приближались к берегу, скоро достигнув его. Рыцарь взял принца на руки и помог ему в целости и сохранности сойти на твëрдую землю. Их встретили с большою радостью. Едва отпустив руку Джуниора, Лоренс, не помня себя от волнения, бросился навстречу Рейвену и заключил его в свои объятия. Улыбка не сходила с их лиц, а камень спал с плеч. В объятиях друг друга они чувствовали тепло, которого так недоставало на протяжении долгого времени. Радость воссоединения, знания, что больше не стоит переживать и расставаться. Эмоции, вызванные радостью, отражались на лицах, а чувства пылали в груди. Больше не сдерживаясь, не отдавая себе отчëта, Лоренс запечатлел на губах Рейвена глубокий и жадный поцелуй, тем самым говоря, что не намерен отпускать и терять. Его поняли, услышали, ответили взаимной привязанностью, несвойственными чуткостью и волнением. Шварц и сам ни о чëм не мог думать, кроме как о своëм благородном рыцаре, неоднократно спасавшем его от опасностей. С трудом стоят на земле и держась за услужливо поданное плечо Августа, Джуниор смотрел на всех своих товарищей по несчастью с бледной, но счастливой улыбкой на лице, получая удовольствие от осознания того, что живы близкие его сердцу люди. За время их общего пребывания в замке они действительно стали ему близки настолько, что открещиваться от того было невозможно. Но самый близкий из всех к хрупкому сердцу оказался на расстоянии вытянутой руки. Как только Лоренс занялся своим возлюбленным, не думая о других, Гидеон поднялся со своего места, поначалу беспокоясь и не торопясь быть недозволительно рядом. Но сердце разрывали грудную клетку изнутри своим безудержным стуком, оттого мужчина не посмел более мешкать. Одним только взглядом он дал понять Моргану оставить их наедине, и юноша немедленно ушëл, передавая принца в крепкие руки. И, не сдерживая своих пылающих и горящих чувств, Редфилд подхватил Шоу на руки, смотря в его глаза цвета александрита с невыраженной доселе нежностью. Джуниор затаил дыхание, не ожидал подобного. В одну секунду он оказался в чужих руках, упирая свои собственные в широкие мужские плечи, лишь бы не упасть. Улыбка Деона, его горящий любовью взгляд породили в принце надежду, на которую он никак не мог решиться. Но удержаться было тяжело, отчего, поддавшись своим собственным чувствам, он подарил юному герцогу поцелуй, тем самым отвечая взаимностью и давая согласие на надежды и мечты. О большем не смел он и мечтать. Гидеон с наслаждением прикрыл глаза, углубил поцелуй и крепче сжал тонкое тело в своих руках, боясь, возможно, что от него снова ускользнут, оставят без ответа и погасят пламя в груди небрежной холодностью. Теперь переживать было не о чем, но будущий герцог не мог быть таким беспечным. Серьëзнее намерения не отыскать, знал он. Даже если ради этого придëтся лишить голов всех несогласных. Но чувство эйфории прошло, стоило только отстраниться друг от друга и вернуться в реальность. Опустив Джу на землю, Деон уткнулся в его макушку, вдыхая приятный запах любимого. — Мессия… он там? Ответить Джуниор не мог. Он бросил взгляд в сторону Титуса, что не смог долго смотреть на счастливые парочки, и принялся выискивать своего заклятого врага, надеясь глубоко в душе, что он к нему вернëтся. Что они раз и навсегда разрешат давний конфликт и разойдутся, как в море корабли. Внезапно Рам опустился на корточки, что-то подобрав. И повернулся, крутя в руках знакомый всем цилиндр. — Я буду ждать столько, сколько потребуется, — сказала Титус, подходя ближе. — Этот гадëныш обещал мне реванш. — Я уверен, что он вернëтся живым и невредимым, — отозвался Рейвен, как только они с Лоренсом отлипли друг от друга. — Это же Мессия. — Это точно, — усмехнулся Гидеон, и Джуниор полегчало не дышу. Видеть его улыбку было отраднее. — Коли он действительно сын моего отца, и в нëм течëт кровь Редфилдов, то жить ему до тех пор, пока не сойдëт с ума. — А разве он уже не… — начал было Август, но его прервал вор. — Хэй, что-то приближается! Все посмотрели в ту сторону, куда указывал Титус, взобравшийся на небольшую возвышенность, откуда открывался лучший обзор. Каждый напрягся, видя на краю «чаши» целую толпу людей в доспехах и на лошадях. Джуниор напряг зрение, присмотрелся к символике и знамени. Орден Чëрного Льва? Они ведь подчиняются только приказам императора… Август озвучил его мысли, остальные занервничали. Тем временем, рыцари ордена немедленно спустились с края «чаши» и поспешили к ним. Главнокомандующий ордена шëл впереди, за ним развивался мантия. Шаги его было уверенными, размашистыми. Даже Гидеон на фоне этого гиганта казался мальчишкой. Во многом из-за массивных доспехов, полностью покрывающих тела воина. Оказавшись на предпочтительном расстоянии от кандидатов, мужчина окинул их своим неприятным взглядом. Абсолютно равнодушным. — Рад видеть, что все присутствующие здесь кандидаты сумели успешно выбраться наружу, — без капли радости, о которой заявлял, говорил главнокомандующий, и ни один мускул на лице его не дрогнул. — Однако мы служим не будущему, а нынешнему императору. Прискорбно, но мы прибыли сюда не для того, чтобы встретить всех вас. Рыцари во главе с ним миновали всех кандидатов и остановились перед Лоренсом, рядом с которым находились Август и Рейвен. Сев на одно колено, склонив голову в шлеме, главнокомандующий положил руку на сердце, выражая тем самым глубокое уважение. — Принц Лоренс, я вынужден просить вас как можно скорее вернуться во дворец, — со всею почтительностью произнëс он. — Ваш отец при смерти. В этот момент на лицах каждого отразился шок. И лишь один Лоренс, не шелохнувшись от услышанного, приподнял одну бровь и произнëс: — Что?..