Воровка драконов

— Что смешного? — спросила собеседница и присела за стол. Кажется, они уже как-то разговаривали в подобном формате. Девушка прошлась по комнате. Да, воспоминания не из приятных. На тумбочке возле кровати так и стояли её волосы, что удивило принцессу. Признаться честно, её шокировала находка Деймона, но в ту секунду это не было главной темой. Странно, что дорогая свекровь сама от них не избавилась. — Не скажешь, почему он это не сжёг? — девушка провела пальцами по серебряной косе, а потом бросила её в камин. Ей было жалко волос первые два часа, но сейчас, какой бы сильной ни была реакция, они ведь отрастают снова. Алиссента посмотрела на тлеющие пряди. — Не могу сказать. Эйгон просто запретил их трогать и всё, — видно было, что бывшая королева не лукавит, потому что, кажется, этот вопрос занимал и её не меньше. — Что ещё тут моего? — скрестила руки на груди Висенья. — Вышивка где-то тут валяется, — махнула недовольно королева рукой, и золотые цепи на её запястьях издали лёгкий звон. Девушка прошла к креслу, где всегда наблюдала за утехами своего муженька. Действительно, полотно с чёрным драконом, незаконченное, но сохранилось. Неужели Эйгон влюбился в неё? Есть ли другая причина, почему он так трепетно бережёт связанные с ней вещи? — Почему ты пришла? — отвлекла Алиссента Висенью от рассматривания собственного творения. — Улетаю в Харренхолл. Думала, может, ты хочешь передать что-то своему драгоценному сыночку, — Висенья отодвинула кресло и присела напротив женщины. — Ты и слова вымолвить не успеешь, как он убьёт тебя. — Думаешь? — Висенья хмыкнула. — И даже ребёнка не пощадит? Алиссента поджала губы и вдохнула чуть глубже. — Лучше тебе остаться здесь, родить, а потом уже лететь на разборки с моим сыном. — Это что? Забота, что ли? — нахмурилась Висенья. — Не о тебе, само собой, а о моём внуке. Это дитя важно нам, и ты это прекрасно понимаешь. — Да, само собой, понимаю, дорогая свекровь, но в Харренхолл всё равно полечу. Разве тебя не зацепили слова о том, что Эймонд мне трон обещал? — Это невозможно. Ты просто сейчас хочешь мной манипулировать. Ему незачем это делать. Ты с ним никак не связана, — Алиссента будто убеждала в первую очередь саму себя, что сын не мог так её предать. — Так уж и не связана? — хмыкнула Висенья. — Ты, мне кажется, умная женщина, разве нет? — О чём это ты? — свекровь нахмурилась. Висенья понимала, что злит её такими недомолвками, ведь это значило, что Алиссента Хайтауэр что-то где-то упустила. — Если бы ты дала мне выбор между Эйгоном и Эймондом, я бы скорее вышла за Эймонда. — Разве я тебе его не давала? Это было моё первое предложение по поводу женитьбы, — удивилась женщина. Висенья тоже удивилась. Что получается? Рейнира скрыла тот факт, что Алиссента предлагала ей брак с Эймондом. Как это случилось, и почему она до сих пор об этом не знает? Это вызывало злость, хотя умом наследница престола понимала, что на такое ей должно быть наплевать. Ну, было и было. — Что такое? Они тебе не сказали? — свекровь рассмеялась, а потом её минутка насмешек прошла, и вернулся трезвый ум. — Подожди, зачем ты сказала, что вышла бы за Эймонда? Тебе же в сто раз был выгоднее брак с Эйгоном. — Да, но сейчас я бы переиграла карты, — она подхватила монету между пальцами, и та быстро забегала между ними. Алиссента внимательно всмотрелась в знакомый жест. Второй принц тоже так часто делал, когда ему было скучно либо он был в размышлениях. — Ты… ты хочешь сказать, что… — Я хочу сказать, что Эймонд не зря ездил со мной в поездки, потому что это повлекло большие проблемы для вашей стороны. Ещё бы чуть-чуть я тут побыла, и вы бы сами себя перебили. Теперь-то я понимаю. — Хватит говорить всякую чушь, ты утонешь в этом вранье. — Возможно, когда-то ты сумеешь поговорить хотя бы с одним из своих сыновей и узнать, кто отравил короля, кто желал трон, кто пытался сжечь родного брата? — Ребёнок чей? — прошипела от злости бывшая королева. — Ты знаешь чей. Мне незачем говорить. Ты закрывала глаза, так открой их и прими правду. Так смешно — твой первенец переживал за то, что его не касается. — Какое ты мерзкое отродье. Ты явно дочь той суки, — прошипела Алиссента. — Ну, ну. Ты бы лучше подготовилась. Сегодня леди Миссария выведет тебя на работу к себе. — Что? Что ты такое говоришь?! Я не шлюха! Алиссента вскочила из-за стола, но Висенья уже позабавилась столько, сколько желала. — Ты так много говорила про бастардов, что я подумала: вдруг ты своего хочешь иметь? М? — Я королева! Ты слышишь меня?! Я королева Вестероса! Ты не посмеешь меня так унизить, тебя возненавидят! Но Висенья только рассмеялась и вышла из комнаты Алиссенты. Боги, дайте вдовствующей королеве сойти с ума. Девушка предполагала, что Деймон и Рейнира в курсе её выходок, так что направилась к покоям матери. Без неё в замке точно будет очень скучно. — Королева и король вас ожидают, — известил Висенью страж при входе в двери. — На это я и надеялась, — глубоко вдохнула девушка и прошествовала в покои матери. Взгляды Деймона и Рейниры устремились к принцессе, и эти взгляды не сулили ничего доброго. — Что? — сразу начала обороняться девушка. — Он не может усвоить урок с первого раза? Ну так пусть усвоит со второго. — О, боги, — Рейнира приложила руку ко лбу. — Нельзя это делать превселюдно! — Ты опять? — возмутился Деймон. — Помнится, когда я снес голову Веймонду Велариону перед всеми за твою обиду, ты мне ни слова не сказала. А Висенья всего лишь пальцы отрубила. — Какой он всадник после этого? А? — Рейнира отчитывала и его, и Висенью, будто детей, но это мало трогало их сердца. — Ну… Я не отрубила ему пальцы до конца, только две фаланги, — в своё оправдание сказала Висенья. — Я в этом замке учиняю правосудие, — снова посмотрела на неё Рейнира. — Что она должна была делать? Бежать жаловаться тебе? — снова подал голос Деймон. — Она решила, думаю, конфликт очень и очень правильно. — Смеёшься? — хмыкнула Рейнира. — Лиши титула их детей, — принцесса собиралась гнуть свою линию до конца, и ей было безразлично, в злости мать или нет. — Она права, — поддержал её Деймон. Вместе они могут очень легко и просто надавить на Рейниру, и это хорошо, что Деймон сейчас здесь. — Я борюсь за тебя и твои принципы. Возможно, тебе, мама, хочется справедливости, но перед этим должна быть кара, и каждый, кто представляет твои интересы, тоже попадает под эти условия. Лиши их детей титулов. Этим бастардам нельзя прислуживать короне. — Они всадники двух огромных драконов. Как, по-твоему, они будут относиться ко мне, если я лишу их детей титулов? — продолжила Рейнира. — Какая разница? Они служат короне и должны принимать как подарки, так и кару одинаково. Ты дала им возможность ходить по замку и пить вина, которые им в жизни было не попробовать. Пусть уже за это будут благодарны. Слова Деймона заставили Рейниру задуматься. — Ты не можешь оставить всё как есть. Это покажет, насколько ты зависима от них и насколько уязвима, — продолжила гнуть свою линию Висенья. — Хорошо! — выдохнула Рейнира. — Я лишу их наследие титулов. Девушка переглянулась с Деймоном. Переубедили. — Что до моей поездки в Харренхолл… — Ты хорошо подумала над этим? — кажется, сейчас будут переубеждать Деймона. — Не беспокойся. Я сделаю всё, как нужно, — первый раз она была не уверена в правдивости своих слов. Что она сделает, как нужно? Что именно значат её же собственные слова? — Харренхолл опасен, — и Деймон говорил отнюдь не про врагов, что затаились в замке. Её всегда болела там только голова. Будет ли что-то ещё хуже, если она будет там слишком долго? — Если всё пойдёт не так, как нужно, если Эймонд решит, что ты слишком большая угроза, то мы должны будем это знать, и Деймон с каким-то ещё драконом прилетит разобраться, — пообещала Рейнира. — Почему вы двое не думаете, что всё пойдёт не так с первого момента? — возмутился Деймон. Рейнира взглянула на дочь очень внимательно, так что у Висеньи даже дыхание перехватило. — Возможно, он заинтересован во мне немножко больше, чем вы предполагаете, — наконец нашла нужные слова Висенья. — Как это понимать? — разнервничался король. — Что он от тебя требует? — Он желает её себе, — объяснила Рейнира мужу. Лицо Висеньи залилось краской. Как-то ей не приходилось обсуждать мужчин с родителями. — И как давно ты знала такой миленький факт? — скрестил руки на груди Деймон. — Я не знала. Я догадывалась. Разве тебя не удивило, что Висенья не просит дракона, чтобы вступить в битву, а только хочет приехать в Харренхолл? Звучало так, будто принцесса не могла убить Эймонда, а то и не желала вовсе. — Немного не так. Я просто понимаю, что, убив Эймонда, армия всё равно останется и убьёт меня, если вы хотите знать мои размышления… — Ты что, даже после того, что знаешь, пустишь её в этот проклятый замок? — Она большая девочка. Да и какой смысл ей вообще что-то запрещать? — Не хочешь запретить ты, то запрещу я, — Деймон пронзил её своим пристальным взглядом. Вот почему она так не любила находиться с ним по две разные стороны. В битве они непобедимы, а против друг друга могут сжечь Вестерос. И всё же Висеньи было важно мнение отчима, и что-то неприятное разлилось внутри, потому что она понимала — придётся спорить и идти наперекор. — Я не хочу прощаться плохо с тобой, — начала свою партию Висенья. — Ты не можешь полететь, если все здесь не могут понять, что тебя там ждёт. Вдруг Эймонд обезумел? — Я полечу, пустишь ли ты меня или нет. — Ты не полетишь, потому что иначе я отправлю вслед за тобой к Харренхоллу войско, а это повлечёт очень плохие последствия, — давит чувством вины? Странный выбор. — Уговор есть уговор. Если что, ты прилетаешь меня вытащить. — А что, если не прилечу? Деймон прищурил глаза и внимательно посмотрел на неё. Рейнира взглянула на него, будто на сумасшедшего. У Висеньи стал ком в горле. Она надеялась на его выручку, потому что никому иному из всадников свою жизнь пока не могла доверить. Аддам — молодец и отличный друг и союзник, но против Вхагар мог выстоять только Деймон и Караксес. — Что ты такое говоришь? — холодно отозвалась Рейнира. Конечно, её болело за собственное дитя, тогда как Деймон позволял себе ранить неродную дочь. Но не только он мог наносить душевные увечья. — Я считала тебя единственным человеком, который прилетит на помощь. Я считала тебя отцом для себя. Но, видимо, погорячилась. Это было очень неприятно, даже на грани с болью, но принцесса себя сдержала. Деймон сцепил челюсть сильнее и взглянул на супругу, а та пронзила его убийственным взглядом и опять обратилась к дочери. — Чтобы там ни было, никто тебя там не оставит. Береги себя и моего внука как зеницу ока. Мать Висенья соизволила обнять, а на Деймона предпочла даже не смотреть в этот момент. Вот как? Со зла или не со зла сказал Деймон это — уже не имело значения. Главное, он высказал то, что хотел. Девушка планировала сию же минуту отлететь из Красного замка. Почему-то казалось, что здесь она очень бесполезна. Как и сказала Рейнира, королева здесь вершит правосудие, так чего ради ей тут ходить без дела? Девушка вышла к Драконьему логову, где Морской Туман тихо стоял перед Аддамом, который укреплял ремни на седле. Дракон, кажется, и сам понимал, куда он летит. — За смертью смерть. — Что это значит и почему ты так грустно это сказала? — вскинул бровь всадник. — За смертью смерть, — взгляд Висеньи стал пронзительным. — Думаешь, Эймонд попытается убить меня? — его лицо всё ещё украшала ухмылка. — Ты ему не очень-то и нравишься, — Висенья погладила морду дракона. — Да, но зато ты ему очень. Я желал бы, чтобы ты использовала это преимущество, ради такого, как я, маленького Аддама из Халла. — Я обещаю, Аддам, никто тебя не тронет, — голос её звучал твёрдо. Казалось, у неё и выбора не было. Говорить этому мужчине фразы вроде «сделаю всё, что могу» было унизительно. Тут нужно было обещать, а потом из кожи вон лезть, но сохранить ему жизнь. Аддам обладал редким даром быстро приводить людей в чувства, и это делало его для неё не менее важным, чем семья. — Хватит его тискать, — Аддам поднялся на спину дракона, — после твоих визитов он всегда капризничает. Морской Туман неодобрительно фыркнул на замечание своего всадника. Висенья улыбнулась и села позади него. Боги, помогите долететь, а там дальше всё должно пойти как по маслу.