Жить как семья.

      "Чистота — залог здоровья", — любимые слова матери Кассандры. Она повторяла это раз за разом, лицезрея, какой беспредел устроила в своей комнате девочка. Разбросанные игрушки, гора вещей, вывернутая из шкафа, а на одной из полочек — маленькая Кассандра. Спряталась. Мама снова ссорилась с папой. Папа пил, очень много пил. И она пряталась, пряталась в своём маленьком мирке, который умещался на одной полочке её шкафа с вещами.

***

      Касси сидела на кухне за столом на единственном выжившем стуле в доме. Перед ней — ноутбук, который она всегда прятала под кроватью в своей спальне, чтобы в случае взлома его не нашли сразу же.       Девушка провела ладонью по крышке, ощущая холод металла — как же она давно не прикасалась к технике. Телефон не включился, а заряжать его она не рискнула. Вот что что, а током её ещё не било.       И ноутбук заработал! Хвала небесам... Да, конечно, он был готов вот-вот разрядиться, но, всё таки, экран ноутбука приветливо моргнул ярким светом.       Касси с трудом вспомнила пароль и, о чудо, оказалась на рабочем столе. В углу — дата и время.       И тут она с ужасом осознала, что не помнила, когда попала в тот мир.              — Быть может... Точно, у меня же дома календарь есть, — пронеслось у неё в голове.       Она встала со стула и поспешила к своему рабочему столу, что находился в спальне. Войдя в комнату, она включила свет и подошла ближе. На календаре было отмечено: 26 апреля.       На экране ноутбука было 29 июня.       Господи, она пробыла в том мире два месяца...       Касси упала на кровать. Клубы пыли, нерушимые неделями, взмылись в воздух и стали оседать назад уставшими снежинками.       Послышалось шуршание одежд. Касси подняла голову — в дверном проёме стоял Краули, накрытый покрывалом.       Он подполз ближе и сел рядом с ней на пол. Сейчас он куда больше походил на большого кота, который беспокоится за свою хозяйку.       — Больно? Грустный? — взволновано лепетал призрак, наклонив голову в бок. — Устать? Кушать? Пить?       Касси улыбнулась. Тоску как ветром сдуло. Эта обеспокоенная моська смогла излечить её плохое настроение лишь одной фразой. Кто ещё о ней так заботился, как этот призрачный парень.       — Нет, хочу отдыхать. — она протянула руку и провела ладонью по волосам Краули. И удивилась. Какие они шелковистые и мягкие на самом деле, особенно после мытья. Даже ей стало завидно. Одно время Касси очень активно ухаживала за собой — дорогие шампуни, маски, скрабы для кожи головы... А волосы все равно выпадали, словно она — раковый больной на химиотерапии.       Касси встала и присела сзади Краули. Тот повернул голову, чтобы следить, что она такое делает... А затем призрак ощутил теплое дыхание у себя на затылке. По его телу прошли мурашки и он, покраснев как спелый томат, опустил голову в пол.       Она уткнулась лицом ему прямо в спину и начала тереться щекой о его волосы.       — Мягко... Красиво. — прошептала она. Самое лучшее лекарство от тоски — объятия.       — Нравится? — не веря спросил Краули. В его голосе зарождались нотки детского восторга. Но стоило ему услышать утвердительный ответ, как ему сорвало все ограничения.       В мгновение он обернулся, Касси от неожиданности свалилась на пол, а сверху навис он — радостный, возбужденный, словно щенок, с которым долго-долго играли, и он не намерен останавливаться сейчас.       Его лицо, бледное полотно, на котором вырос маслянисто черный полумесяц улыбки, были так близко, что Касси могла ощутить его дыхание — горячее, оно опаляло кожу её шеи.       Его руки, о господи, мускулистые, обвитые торчащими венами, были по обе стороны её головы. Ей казалось, что ему даже усилий не нужно приложить, чтобы сжать её так сильно, что она сломается, как фарфоровая статуэтка...       Ноги задрожали. Внизу живота завязался горячий узел, что стремится всё ниже и ниже...       Её взгляд скользнул от его лица на туловище — широкая спина, мускулистая подтянутая грудь и видные кубики пресса...       Она глянула чуть ниже...       — М-мистер Краули, что ты... — на выходе сорвалось с её уст.       И неожиданно он упал ей на грудь и захихикал. Сжал её в объятиях и стал тереться лицом о неё, не сдерживая восторг.       — Касси, я красивый! Касси! Касси! — пищал он от счастья. С каждой минутой он всё больше походил на подростка, которому впервые призналась в любви девушка, которая нравилась ему. — Люблю! Люблю! Люблю! Люблю!       Ох... Он такой тяжёлый... Своим весом призрак придавил Касси к полу так, что она даже пошевелиться не могла. Она то, сама, как тростинка из-за этих двух месяцев в другом мире...       И резко Касси охватило осознание, что сейчас он, мужчина, который ей безумно нравится, прижимается к её телу. Какой же он большой по сравнению с ней...       Он — лежал на её груди. Стоп... Лежал на груди?!       — Мистер Краули, что ты себе позволяешь?! — возмутилась она, покраснев пуще прежнего.       Ещё не дозволено ему такое делать! По крайней мере, внутренний барьер Касси не был сломан.       Он отстранился и, смешно опустив уголки губ, спросил:       — Нельзя? — Касси могла б биться об заклад, если бы она видела его лицо полностью, его брови были б домиком, как у щеночка. — Плохо?       Она постаралась собраться с мыслями, но в голове все мысли перемешались. Из каких-то идей, планов получился отличный винегрет, главным ингредиентом которого стал мистер Краули и его обнаженное тело.       Откуда, чёрт возьми, он взял эти мускулы? Касси кажется, что он не ползает, а в планке стоит постоянно.       — Не нельзя... Ты одежда нет. — она немного отползла и отвернулась, с новой силой загораясь от смущения.       Призрак сначала наклонил голову, а затем осмотрел себя. Закутавшись в простынь, он смущённо отполз и попытался забиться под кровать. Не влез, сгорая от стыда перед девушкой.       Ладно, картина того, как он, огромный призрак, накрытый простыней, пытается залезть под кровать, смешно оттопыривая задницу, рассмешила Касси. Смущение испарилось.

***

      Она сидела за ноутбуком вновь. Но в этот раз бесцельно листая ленту соцсетей. Столько всего случилось за это время... Невозможно разом всё понять.       Рядом на полу — мистер Краули, прижавшись спиной к стене, наблюдал за ней. Кажись, дремал. И Сильваир, похоже, тоже. Он не двигался уже около часа, как и Чопт — голос его не был слышен.       Реально спят?       Она привстала со стула и посмотрела на Краули. Тот тут же поднял голову и хихикнул.       — Интересно? Беспокоишься? — его голосок звучал так, будто он пытался съязвить. На деле же Краули желал, чтобы его ожидания оказались реальностью.       — Да. Что делаешь?       Касси пусть и прожила в потустороннем мире два месяца, но до сих пор не видела, чтобы призраки спали. Ели — да.       — Отдыхаю.       — Спишь?       — Сплю.       — Хорошо.       Она хихикнула. Получился очень содержательный диалог. Почти тарантиновский.       Касси поднялась и вошла в гостиную. Сильваир тут же сорвался с места, словно ощутив угрозу, но.. ударился головой о потолок. Выругался на призрачном.       Сильваир повернулся к Касси и приветственно улыбнулся:       — Привет.       — Ты отдыхал? Спал?       — Да, немного. — бархатно ответил, а затем вновь сел назад.       Чопт тут же открыл глаза и поприветствовал Касси радостным возгласом и улыбкой.       Гостиная была, пожалуй, самой просторной комнатой. Ей повезло получить такую квартиру в наследство от родителей, которые погибли с разницей в несколько месяцев. Братьев и сестер у неё не было, так что всё имущество родителей в виде квартиры, старой машины и долгов досталось только ей. Старая машина сразу же пошла под ключ, и на погашение "подарка от предков".       Диван, довольно большой, пусть и старый, переживший её бабушку, родителей и, возможно её переживёт, расположился у стены. Напротив шведская стенка — её бы пора выбросить и купить одну лишь тумбочку. На полочках покоились старые книги, страницы которых успели покрыться желтизной; статуэтки, сервизы времени красной армии; но главным экспонатом оставался большой плазменный телевизор и новенькая игровая приставка, джойстики от которой лежали на полу, непослушно переплёвшись проводами.       — Почему вы не... Почему не спать там? — спросила Кэсси и села на другой стороне дивана.       Сильваир понял её вопрос и не стал медлить с ответом:       — Много спать опасно. Монстры... Угроза, опасность.       — Тут нет опасности, — она хихикнула, уже представляя, как её личные иммигранты из потустороннего мира будут спать по двадцать часов кто где.       Краули точно бы спал на полу возле её кровати... Сильваир бы на диване, сложив руки и уперевшись подбородком о свою грудь... А Чопт бы храпел, как гудок танкера.       Кэсси сама себе рассмеялась.       Сильваир вопросительно наклонил голову, но та лишь махнула рукой, мол "ничего важного, всё в порядке".       — Учу говорить хочешь? — вновь обратилась она к Сильваиру. — Говорить люди.       — Да. Интересно.       Он встал с дивана..снова ударившись о потолок, конечно же; и подошёл к шведской стенке. Книжная полка была в самом верху.       Сильваир задумчиво разглядывал цветные переплёты книг, словно мог понять, что там было написано.       Он осторожно достал книгу в синей обложке, совсем крошечную в его руке; но не стал возвращаться, а пригнулся, чтобы рассматривать, что же находится на полочках.       Какая-то энциклопедия. Она была слишком умная и трудная для существа, которое абсолютно не знает языка.       Взгляд его зацепился за фотографию. На ней — семья Касси: отец, невысокий тучный мужчина с залысинами; мать — средняя по росту, но худая, как спичка, с короткими русыми волосами. И сама Касси, ещё ребенком — бледная, маленькая, беззубая. С ободранными коленками, заклеенными пластырями; в коротком неказистом платье с большим жёлтым солнышком на груди.              — Ты? — он показал пальцем на фотографию.       В ответ Касси кивнула.       Лекарь хрипло хммхкнул:       — Маленький ты. Милый.       Ещё мгновение он рассматривал фотографию, а затем перевел взгляд на девушку.       — Кто это?       Касси подошла ближе, открыла тонкую стеклянную дверцу и выудила оттуда фотографию. Печальный взгляд зацепился за счастливые лица родителей.       Маска.       Просто глупая маска, которая исчезала, стоило входной двери закрыться, а стопке с алкоголем появиться в руке отца.       — Ма... Родители. — коротко отрезала.       Нет. Мама и папа — те, кто заботятся о своем ребенке, даже если возраст того больше восемнадцати. Это те, кто не станут выгонять из дома в ночь после праздника. Это те, кто любят своего ребенка, не смотря на расстояния, обиды и проблемы.       — Радит'эли? — постарался повторить слово Сильваир, но получилось плохо. Она посмотрела ему в лицо и улыбнулась. — Кто это?       Касси сделала паузу, не зная, что говорить. Дело нисколько в том, что она не знала, как это сказать; сколько в том, что она не знала, кто ей эти люди.       Она подошла в окну вместе с фотографией, открыла форточку, встав на носочки и, не задумываясь ни на секунду, выбросила фото в открытое окно.       Сильваир лишь удивлённо открыл рот.       — Говорить не знаю, — Касси попыталась слепить предложение из известных ей слов. Вышло не очень.       Но такой ответ устроил хирурга. Он кивнул, а затем вновь сел на диван вместе с книгой.

***

      Мистер Краули сидел у выключенного телевизора и рассматривал черную, как смоль, матрицу экрана.       Касси показалось, что призрак ждёт появления мистера Гэпа, чтобы быть готовым и сразу того послать куда подальше.       Он коснулся кончиком пальца экрана, а затем удивлённо отдёрнул.              Касси села на пол рядом с Краули и подпёрла голову кулаком.       За этой картиной наблюдали Сильваир и Чопт с дивана. Они учили человеческий алфавит.       Касси показала, как произносить каждую букву, записала на листе бумаги, а затем вручила Сильваиру, чтобы тот и сам учил, и Чопту помог. Краули сказал, что хочет провести время с ней. Как она может ему отказать?       Единственное, что смогла найти Касси, это свой старый букварь. Страницы успели пожелтеть от старости. Красивый переплёт с милыми зверюшками покрылся "трещинами", а каждая из страниц получила по кляксе и рисунку цветным фломастером.       Её охватила ностальгия по тем временам, когда, сидя с мамой в своей спальне, читала детские стишки и учила их наизусть, чтобы рассказать вечером папе, стоя на табуретке.       Это было до того, как папа начал пить. Это было до того, как нежное "папа" сменилось на холодное и безэмоциональное "отец".       — Что это? — Касси вернулась из облаков назад на землю. Рядом с ней сидел Краули и показывал пальцем на экран.       — Телевизор.       — Тили... Висо? — каждая попытка призраков что-то сказать на человеческом языке вызывала у неё приступ смеха.       Уголки губ Краули начали стремительно опускаться, образуя перевёрнутую улыбку.       — Смешной! Милый. — она провела по его волосам, приободрив. Минутная грустинка тут же испарилась с его лица.       — Нравится! — он бесцеремонно лёг ей на колено и начал испепелять своим невидимым взглядом.       Ему осталось только лапки поджать, чтобы стать на все сто процентов щенком-переростком.       Рядом с телевизором лежал пульт. Она нажала красную кнопку и экран телевизора включился.       На всю комнату заорала музыка, словно это последняя минута, которую существует этот мир.       Мистер Краули, до этого лежащий на коленях Касси, пискнул от страха, сорвался за ноги, схватил девушку за талию, забросив её на плечо и побежал в спальню. Он потерял по дороге простынь.       Краули сразу же захлопнул дверь, в которую начал ломиться Сильваир, а Чопт — орать как резаный:       — Страх! Страх! Опасность!       Ничего не понимая, Касси смотрела на заварушку так, будто оказалась в дурдоме. В её руках всё ещё был пульт.       Дверь с грохотом упала на пол, а за ней следом влетел Сильваир, прижимающий к голой груди Чопта.       — כולנו נמות!              Но никто так и не появлялся в дверном проёме. Ни призрачные руки, желающие схватить и утащить куда-то; ни помехи, сводящие с ума. Ничего.       Лишь с коридора доносилось:       — Всё о нём! Он нравится нравится так! Нравится нравится мне! Нравится, я без ума! Мама в нём сорок градусов минимум, я на максимум выжата!       — Что это...?       Сильваир, видимо, самый смелый, выглянул из-за двери и стал пристально наблюдать на происходящим в гостиной... На экране телевизора танцевала человеческая женщина.       Касси все ещё переваривала происходящее.       Краули держал её на руках, как принцессу, прижимая к себе, словно желая спасти от вездесущей песни.       Затем она начала хохотать. Как никогда ранее, как никогда, блять, в своей жизни.       — Блять, ХА-ХА-ХА-ХА! — она скрутилась на руках у Краули, не в силах остановиться.       — Что? — каждый из призраков одновременно задался этим вопросом, но не стал его озвучивать. Их куда более беспокоила реакция человека на их действие.       Они же волнуются, чёрт побери!       А Касси всё не унималась. Она даже начала кашлять так будто сейчас выблюет свои лёгкие на пол.       Краули неохотно отпустил её на пол и сам грохнулся на колени, словно мешок с картошкой. А она всё не останавливалась. Заливаясь смехом, она проигнорировала голые тела призраков, с трудом подошла ближе к телевизору и убавила звук на пульте.       Ну и так уже упала на ковер, лежащий перед диваном. И начала смеяться с новой силой. Слёзы выступили из её глаз.       Сначала вышел Сильваир, вновь ударившись головой о потолок, что вызвало новый взрыв смеха из уст Касси. Музыка продолжала звучать из динамиков телевизора.       Ему показалось, что тело девушки захватил неизвестный призрак, раз уж она смеётся и смеётся, словно сошла с ума.       Хирург подобрал простыни, одну повязал себе на пояс, а другую бросил Краули, чтобы тот прикрылся.       Потребовалось с десяток минут, чтобы она успокоилась.       — Ой... Ой блять... Мой живот... — она схватилась за живот, с трудом подавляя новые приступы смеха.       Подняла голову. Первое, что пало её взору — испуганное лицо Чопта на руках у шокированного Сильваира.       Ей пришлось приложить все силы, что были в её теле, чтобы не взорваться новой волной смеха.       Из её носа вышел звук, напоминающий пердёж, и она обессилено упала на ковёр лицом в ворс.       Подполз Краули и коснулся её плеча:       — Не болит? Страшно? Почему смешно?       Она подняла голову, пьяно посмотрела на взволнованного призрака, а затем снова спрятала лицо в ковре.       — Ребята, вы у меня меньше дня, а я уже с вас не могу... Я скоро с вами тут сдохну, вы что делаете... — голос Касси глушился ковром, поэтому вряд-ли кто-то бы что-то разобрал. Да даже и так, её всё равно никто не понимал.

***

      — Уборка... Я не хочу сегодня... — устало простонала Касси, сползая по спинке дивана вниз. — Я устала...       Краули, сидящий около дивана на полу, вопросительно посмотрел на неё.       Она прочистила горло:       — Дом надо чисто. Я хочу отдыхать.       — Отдыхать идти! — Краули хихикнул и уже был готов поползти к спальне Касси, но голос девушки остановил его.       — Нет... Не.., — она закрыла глаза и наклонила голову типо "спит". — А так.       Она развалилась на диване, уложив голову на декоративную подушку. Её нога уткнулась прямо в голову Чопту и тот начал протестовать. Сильваир лишь спокойно наблюдал за действиями человека.       Краули с умным видом закивал.       Касси прошлось убрать ногу, чтобы не мешать Сильваиру и Чопту. Они учились.       С другой стороны дивана была слышна какофония звуков.       — А! — сказал бархатисто Сильваир.       — Га! — пискляво тому отозвался Чопт.       — Нет! А! — настойчиво и строго повторил.       Касси встала с дивана и, хрустнув позвонками, пробубнила под нос, что хочет есть, используя на призрачном.       Она побрела к кухне, где уже достала из холодильника суп и четыре тарелки. Разлила по мискам и с ужасом осознала, что на этом кастрюля супа всё. Осталось совсем немного, так, чисто для неё.       Касси позвала:       — Еда кушать!       Сначала приполз Краули, а уже за ним Сильваир с азбукой в одной руке и с Чоптом в другой.       Она села на единственную живую табуретку в доме, а призраки... Просто стояли возле стола, не зная, куда себя деть.       Краули сразу пристроился у её ног и принял из неё рук тарелку. Сильваиру ничего не оставалось, кроме как приземлиться рядом и поставить возле себя миску с едой, а недовольную головушку — на колени.       Пусть этот день больше напоминал всемирный балаган, но сейчас она была куда более счастлива, чем в те времена, когда обедала также с роднёй в одном доме.       Ранее, до попадания в потусторонний мир, она всегда ела в одиночестве. Пронзительную тишину всегда разбавляла музыка или фильм, играющий где-то на фоне.       Теперь в доме Касси никогда не будет тихо. И это нисколько её не расстраивало.       Остаток вечера они провели сидя в гостиной. Касси смотрела какое-то незамысловатое кинцо, дремая на диване. Сильваир и Чопт остались на кухне — они были заняты и им нужна была тишина. А Краули, переборов все страхи и внутренние запреты, лег у ног Касси, скрутившись калачиком.       Так она и спала до утра. Снилось ей, что она вместо кота завела огромную чёрную пантеру, которая вцепилась ей в ноги, желая внимания, а Касси играла с ней, щекоча чувствительный животик.       До первого пробуждения. Ей было щекотно. Она что-то буркнула сквозь сон. Краули, поняв, в чем проблема, убрал волосы назад и продолжил охранять сон девушки.

***

      Скарлаттела сидел на лавке, неизменено держа алый зонт в руке. Он наблюдал за тем, как суматоха нарастала: девушку уложили на носилки и загрузили в карету скорой помощи.       Призрак знал. Она уже мертва. Никто не способен выдержать его силу кроме неё.       Кому-то ещё поплохело. Но уже не из-за его силы — боязнь крови, врачей...       Человечество и страх всегда шло об руку. Это способ организма защититься от внешней угрозы, каковой она бы не была.       Мистер Скарлателла словно попал в театр, а на сцене — десятки людей, охваченных паникой. Организаторы праздника пытались унять суматоху, но без толку. Народ начал утекать по вечерним улицам куда-то. А он — так и сидел, пока площадь не опустела и праздничные огни не погасли.       Забирать жизни людей легко. И Скарлателла делал это без какой-либо жалости, прямо как она.       Прямо как она, круша ломом череп незнакомца.       Он хотел быть как она. Быть безжалостным, беспощадным, монстром.       Может тогда она обратит внимание на него?       Скарлателла не видел страха в её глазах, когда увидел впервые. Видел лишь удовольствие истинного садиста.       Он хотел её видеть такой. Он хотел быть как она. Он хотел видеть её рядом с собой. Алую королеву.       Охваченный иллюзиями, он был готов сделать что угодно, чтобы она смотрела на него не со страхом или отвращением, а с бесконечным обожанием, словно он — единственный, кто существует для неё.       Иллюзии всегда были коварными. И даже мастер иллюзий не заметил, как сам забрёл в неё. Даже самый лучший стрелок может умереть от собственной пули.