Адская гончая

      Первым делом Ньют вошёл в хижину медаков, похрамывая на некогда сломанную ногу. Он не обращал внимания на Алби, брыкающегося в припадке. За ним шли Томас и Минхо, которым было любопытно посмотреть на новенькую. Первый — потому что она назвала его имя, а второй — просто ему стало скучно.       Раз шнурок знает Томаса, то должна всё помнить. Ньют в этом уверен настолько, насколько вообще мог. Не просто так та как открыла глаза, назвав имя салаги. Если она будет юлить и говорить, что ничего не помнит, копач поймёт, что это ложь. Невозможно, не помня о человеке, знать его имя. – Узнаёшь её? – спросил парень, посмотрев сначала на спящую новенькую. – Нет. – отрицательно покачал головой Томас, но Ньют заметил, как голос его дрогнул. Врёт. – Да? А она тебя явно знает. – нахмурился он, сложив руки на груди. – Более того, назвала твоё имя. – Повезло тебе, шанк. – похлопал по плечу Томаса Минхо. – Два дня тут, а уже даму себе нашёл. – В любом случае, раз она помнит тебя, то может помнить всё. – вынес своё предположение Ньют, вздохнув. Не нравится ему вся эта канитель. Определённо, ПОРОК всеми силами выгоняет их из Глэйда. – Кто-то должен знать ответы на вопросы. – Да, но, что если она так же, как и мы — ничего не помнит? – предположил бегун, положив руки на нагрудник. – Маловероятно вот так сходу назвать чьё-то имя, не видев его ни разу. – логически рассудил копач. – Что значит, эта девчонка знает Томаса, а Томас должен знать её. Вероятно до лабиринта они как-то были знакомы. – Ну ты, конечно, загнул, шанк. – присвистнул куратор бегунов и усмехнулся со смущённого лица салаги. – Теперь понятно, почему Алби назначил тебя своим заместителем. Блестящий ум и логика! – В первый раз слышу, что ты меня нахваливаешь, точнее, вообще кого-то хвалишь. – хмыкнул Ньют, вызвав у друга закатывание глаз. – Это одноразовая акция, дружище. – Ну, и что ты намерен делать дальше? – перевёл тему временный лидер, обратившись к Томасу. – Я собираюсь вернуться в лабиринт. – тот не сводил глаз с новенькой, пока Минхо и Ньют вели беседу. – Тебе не хватило того раза, когда ты чуть не сдох? – поражённо спросил бегун, удивляясь суицидальными наклонностями шнурка. – Слушай, а ты случайно, когда упал в битве с Галли, не отбил себе мозги, нет? Потому что более глупой идеи я не слышал. – В смысле "чуть не сдох"? – нахмурил брови копач, прищурив глаза. – Ну... – Минхо переглянулся с Томасом, почесав затылок. – Тут такое дело... – Я слушаю. – с готовностью вывалить им целую тираду на тему "А что если бы..." кивнул Ньют. – Я заманил гривера в ловушку стен, когда те начали меняться, а до этого я прыгал по стенам, чтобы, как раз-таки, от него убежать. – выпалил в одно дыхание Томас, уткнув взгляд в пол. – Поверить не могу! – гневно воскликнул тот, всплеснув руками. – То есть, ты не только осмелился нарушить правило, так ещё и чуть не умер! Так и знал, что карма в этот раз настигнет тебя. Только не думай, что удача настолько же будет на твоей стороне, как в тот момент, когда ты переступил черту лабиринта! – Ньют... – И ты снова хочешь туда пойти, при этом опять нарушив главное правило! – перебил друга Ньют, потому что полностью вышел из себя. – Да я тупее тебя никого в жизни не встречал! У тебя хоть инстинкт самосохранения вообще есть?! Я уже начинаю в этом сомневаться! – Ньют. – Минхо с нажимом повторил попытку успокоить временного лидера. На этот раз удачно, ведь тот, фыркнув, вышел из хижины. – Я... – виновато протянул Томас, ощущая себя неловко. – Забей. – отмахнулся тот, махнув рукой. – У него иногда чердак протекает. А когда это случается, то происходит то, что произошло сейчас. Скоро остынет — и вернётся тот самый Ньют-добрячок. Но ты не думай, что он всегда добрый, всё же, в первую очередь Ньют человек. А потом уже друг, не друг, лидер, не лидер, копач или не копач. – Понял. – облегчённо кивнул салага, вздохнув. – Лучше скажи, ты правда вернёшься туда? – положил руки на пояс куратор бегунов. – Я понял, что никто ещё ни разу не убивал гриверов. Что если они и есть ключ? Точнее то, что у них внутри. – объяснял Томас, жестикулируя. – Кэра точно могла знать об этом всём, но почему-то не рассказала вам. Это странно. – А ты возьми и поставь себя на её место. – вдруг жёстко перебил его Минхо, сведя брови на переносице. – Ты все помнишь, а значит берёшь ответственность за всех и всё. Берёшь ответственность за все смерти, что здесь случались. За тех, кто не в силах выйти в лабиринт и столкнуться лицом к лицу с гривером и мясорубкой, что бывает по ночам, — ты сам видел. Но что самое важное, ответственность перед самим собой. Кэра никому не говорила, что помнит, но на одном совете призналась. Думаешь, кто-то принял всерьёз её слова? Только Ньют, Алби и я. Может ещё Фрай, да Уинстон с медаками, Полом и Чаком, а вот остальные... остальные предпочтут следовать правилу и не базарить о ней и тому, что с ней связано. – Почему? – Алби боится, что все побегут в лабиринт, чтобы выбраться из этого места. Да вот незадача — никто из них не подготовлен ко встрече с гриверами, даже сам Алби. – А... – Тебя в расчёт не берём. – снова оборвал того бегун, сложив руки на груди. – Ты хитростью заманил гривера в ловушку, кто знает, может, твоя умная головёхонька сможет нас вывести отсюда. Я поверю тебе. Пока что. Если твой план провалится, Томас, я лично выброшу тебя в Обрыв. Ферштейн? – Обрыв? Что это такое? – полюбопытствовал Томас, следуя за выходившим из хижины Минхо. – Узнаешь, если станешь бегуном. – хмыкнул тот, остановившись лицом к салаге, когда они отошли от хижины медаков на пару метров. – Я соберу нескольких шанков в помощь тебе, и сам пойду. Жди через полчаса у Могильника. Пойдём через западные ворота. – Хорошо. Удачи тебе, Минхо. – махнул рукой на идущего спиной бегуна. – Не поминай лихом. – подмигнул он и развернулся.

____

      Ладонь легла на струны, а пальцы перебирали их, создавая мелодию. Другая рука зажимала на грифе лады с точностью, будто всю жизнь держала гитару. Девушка закрыла свои серые глаза, сидя на обломке стены бывшего кафе, совершенно не боясь, что шиз или мародёр могут напасть со спины, услышав звук. Её каштановые волосы небрежно лежали на плечах, поднимаясь от ветра. (Through the Valley (The Last of Us part II) — Ellie) – Я иду через долину теней смерти И не страшусь я зла, потому что я слепа ко всему. – начала петь она чуть хриповатым голосом. – И мой разум, мой пистолет утешают меня, Потому что я знаю, что убью своих врагов, когда они придут. Конечно, доброта и милосердие проследуют за мной во все дни моей жизни, И я вечно буду обитать на этой земле. – девушка открыла глаза и посмотрела в сторону гор, которые манили её ещё с тех пор, когда ей удалось выжить. – В грусти хожу я вдоль спокойных вод, и они восстанавливают мою душу, Но я не могу идти по пути правды, потому что я не права. Но я не могу идти по пути правды, потому что я не права. – она закончила играть.       Закусив губу, девушка поставила гитару на песок, облокотив её на обломок. Она встала, накинув на плечи рюкзак, и пошла в сторону гор, оставляя позади одинокий инструмент, что больше никогда не заиграет вновь.       Её имя Соми. Единственное, что она помнит о своей жизни. Ни родителей, ни дом, ни друзей, ни, возможно, братьев и сестёр, — ничего. Соми сама не знает, как оказалась в такой ситуации, банально потому что ничего не помнит. Но интуиция подсказывает, что там, в горах, она найдёт то, что давно ищет. А интуиции девушка привыкла доверять.

_____

      Анна не спала уже несколько дней. Сэм где-то пропадает, а если приходит, то весь в крови. Не в своей. В чужой. Когда она спрашивает, тот не отвечает, лишь пустыми глазами смотрит в никуда. Миссис Гейтс знает, что муж делает всё, чтобы они выбрались, но при этом он лишает жизни других людей. У них, может, есть семья, родные, друзья, любимые.       Они не поднимали тему её измены, откладывая этот разговор на потом. А это "потом" никогда не наступало, что начинало нервировать Анну. Они перестали разговаривать вовсе, довольствуясь сном рядом друг с другом. Тот порыв, когда она только появилась, исчез. Равнодушие любимого человека делало ей больно. Это больнее, чем опыты. – Сэм, нам нужно поговорить. – твёрдо сказала Анна, когда тот сел на кровать. Опять весь в крови. Он уже пропитался весь в этом запахе. – Давай завтра, хорошо? – устало выдохнул мужчина, зарываясь руками в свои волосы, пачкая их. – Нет, ты не понял. – нахмурилась женщина, вставая с кровати и, обойдя её, села на стул напротив Сэма. – Нам надо, – выделила она это слово. – поговорить. – Анна, я устал. – он поднял на неё взгляд, хотел уже идти в душ, но требовательный взгляд жены остановил его. – Ладно. Хорошо. Говори. – Что происходит? – первым делом спросила Анна. – О чём ты? – Зубы мне не заговаривай. Ты понял о чём я. – строго посмотрела на него миссис Гейтс. – Почему ты так ко мне относишься? – Как? – Холодно. Будто и не жена вовсе. – Не придумывай. – дёрнул щекой Сэм, нахмурившись. – Ты же сама знаешь, что я делаю всё, чтобы вывести нас из этого Ада. – Всё, да не всё. – встала со стула Анна, мрачно усмехаясь. – А что я должен делать?! – психанул Гейтс, вставая с кровати. – Тут сидеть и ногами болтать, смотря, как мои люди умирают в секторах? Смотреть на тебя, будто ты хрупкая ваза, которая вот-вот разобьётся?! Или жалеть, что в прошлом перепутала меня с моим братом и переспала с ним?! – Да хоть что-то! – прикрикнула та, всплеснув руками. – Но ты молчишь, как партизан! От тебя ни слова доброго, ни разговора не дождёшься! – Мне радоваться, что моя жена изменила мне с братом, хоть и по пьяне? – повысил голос мужчина. Наступила тишина. – Ты же знаешь, что я люблю только тебя. – прошептала она, опустив голову. – Скажи только одно, Анна. – снизил тон Сэм, беря её ладони в свои. – Ты не жалеешь, что связалась со мной? – Жалею ли я? – Анна подняла на него взгляд. – После стольких лет, когда я с тобой и в огонь, и в воду, ты спрашиваешь жалею ли я? Я жалею, что в тот день на месте Роджера был не ты. А так, я ни о чём не жалею. – Хорошо. – выдохнул он, кивнув. – Мне нужно было это услышать. А насчет того дня не переживай. Виновата тут не ты, а Роджер, что воспользовался тобой.       Только вот Анна Гейтс не расскажет ему, что последствия того дня всё же настигли её. Никто не должен знать, что Кэра — не единственный её ребёнок.

____

      Ньют сидел на земле около Могильника, где очень любила побыть одной Кэра. Он вертел в руках дощечку с ее именем, которая так и висит на его шее. Скоро они увидятся — копач это чувствует. Первым делом он обнимет её и не отпустит никогда. Даже, если придётся пожертвовать своей жизнью или свободой. Слишком долго они были порознь, чтобы Ньют вот так просто ушёл от неё. Да и не уйдёт. Никогда. – Ньют? – он повернул голову и увидел Томаса. Нахмурившись, временный лидер встал, опираясь о дерево. – Томас? Ты чего тут? – кивнул в его сторону Ньют и, хромая, подошёл ближе. – Минхо сказал здесь мне ждать. – честно ответил салага, указав большим пальцем куда-то в сторону. – Так ты всё же решил... – протянул копач, разочарованно смотря на него. – Да. – Ну, удачи. – холодно сказал Ньют и развернулся, чтобы уйти, напоследок сказав: – Я пока никому ничего не буду говорить. Если Галли узнает, то отрицать не буду.       Не услышав ответа, копач ушёл, провожаемый взглядом Томаса. Ньют подумал, что, если бы не было Кэры, то точно что-то да почувствовал к салаге. Он покачал головой, сметая эти мысли. Возможно, в какой-то вселенной так и есть. Ньют любил Томаса, но эта любовь была безответной, что в итоге погубила его. Не хотел он себе такого конца. Жить хочет.

***

      Уже в хижине для собраний снова собрались глэйдеры. Но собрал их не Ньют, а Галли, чтобы решить судьбу Томаса. Но не увидев некоторых шанков, строитель пришёл к неутешительным выводам. С укоризненным взглядом он повернул голову к невозмутимому Ньюту, что стоял, подперев балку. – Где остальные? – спросил Галли, сложив руки на груди. – Я не знаю. – пожал плечами тот. – Ты лидер, а не кто-то там. Ты должен знать всё о всех. – возмущался куратор строителей. – Тебе, Галли, я ничего не должен. – карие глаза метали молнии, а ладони в карманах сжались в кулаки. – Подождём ещё чуть-чуть. – Ты...       Не успел Галли завершить предложение, дверь в хижину открылась, и в неё вошли отсутствовавшие: Минхо, Томас, Фрайпан, Уинстон и Зарт. Все бегуны отказались от своей профессии незадолго до собрания, увидев все опасности лабиринта. Наверно, поэтому Минхо позвал небегунов. – А вот и наши пропащие вернулись. – ехидничал главный строитель, сделав шаг вперёд. – Ну, рассказывайте. Где пропадали? – Хайло закрой, Галли. – тут же ответил Минхо, вставая перед ним. – Что, самый умный что-ли? А ты знал, что умничек е...? – Минхо! – осадил того Ньют, кивая в сторону, чтобы те отошли. – Да что ты, Ньют, я всего лишь хотел сказать "едят у тумбочек", а не то, что ты подумал. – с ухмылкой молвил бегун вставая рядом. – Ну-ну. – хмыкнул копач, а к нему подошёл Томас с какой-то штукой в руке. – Ньют, это мы нашли в гривере. – протянул эту штуку, которая была в слизи, а на маленьком экранчике светилась цифра семь. А буквы всё те же: ПОРОК. Ньюту всё стало ясно. – Буквы те же, что и на наших припасах. – говорил у него под ухом Минхо, раздражая своим громким дыханием. – Я вижу, Минхо, не тупой. – фыркнул Ньют, крутя в руках эту непонятную штуковину. – Вдруг, что-то ещё есть в лабиринте? – не унимался салага, пытаясь донести важность всего. – Что если кого-то ещё туда послать или...? – Видишь, чего он добивается, Ньют? – перебил его Галли, вставая рядом с Минхо. – Сначала сам нарушает правило, а теперь пытается подбить всех на то, чтобы их искоренить. Правила — единственное, что нас сплочало. А он влезает во всё это, ничего не понимая. Салагу надо наказать. – Ты прав. – соглашается Ньют, отдавая эту штуковину бегуну. – Одна ночь в яме без еды. – Да ладно, Ньют! – гневается строитель от того, что временный лидер смягчил наказание нарушителю. – Думаешь, одна ночь заставит его не бегать в лабиринт?! – Нет. – легко бросил копач, складывая руки на груди. – Мы не допустим, чтобы небегуны ошивались в лабиринте. Пусть это будет официально. С завтрашнего дня, Томас, ты бегун.       Всё-таки стоит дать этому парнишке шанс. Он сделал то, чего не смогли сделать другие, да и доказал теорию его чертёнка. Раз Томасу суждено вывести их, то Ньют сделает всё, чтобы это случилось. Хоть любопытство сгубит салагу, как кошку, это не умаляет его заслугу перед глэйдерами. Особенно перед Минхо и Алби. – Я всё смотрю на тебя, Ньют, и понимаю, что Глэйд под твоим началом и неделю не простоит. – удивлённо вздыхает Галли, недовольно сжимая кулаки. – Верно. – кивнул Ньют, поворачиваясь к нему. – Потому что мы уйдём отсюда раньше. Хочешь ты того или нет, но завозов припасов больше не будет. Плантации не простоят и двух недель — всё будет сожрано. А скот сдохнет уже через три недели, потому что надо что-то кроме травы жрать. Вот и получается, что и так, и этак Глэйд не продержится больше месяца. Я лишь ускоряю время поиска выхода. Томас сегодня дал понять, что выход есть, и мы его найдём. Не вечность нам же тут торчать. – Ну знаешь... – с гневом протянул строитель и вышел из хижины, хлопнув дверью, которая еле устояла. Фрайпан пытался его остановить, но тот сбросил его руку, поэтому повар побежал за ним. – Ц-ц-ц, – довольно цыкал Минхо, улыбаясь во все зубы. – Вы смотрите какой умный у него мозг. А руки! Не только редьку посадят, но и удовольствие доставят! – Я тебе сейчас язык отрежу. – невозмутимо сказал Ньют, отлипнув от балки. – Я про массаж, дубина. – прищурил и без того узкие глаза бегун-азиат. – А ты что подумал? Ай, изврат-изврат ты, Ньютелло! – Даю тебе десять секунд. Найду — в Кутузке на пару с Томасом шутки шутить будешь. – копач с угрожающей улыбкой вынес вердикт его дальнейшей участи. – Понял! – бросил тот, выбегая через толпу, которая стала расходиться. – Спасибо. – поблагодарил Томас, выходя вместе с Чаком. Остался в хижине для собраний только Ньют.       Выдохнув, он вышел, закрывая за собой дверь. Надеется, что не сплоховал перед другими и говорил чётко и по делу. Не хотелось ему, что всё это было бы зря. Ньют — не Алби, никогда не был лидером, да и вряд ли был бы, если бы не гривер. Для него лучше давать советы, а не раздавать приказы. Наверное, поэтому Алби и выбрал его своим заместителем.

***

– Ньют! Ньют! – услышал он голос Клинта, который бежал к нему, стоящему около плантаций. – Беда! – Что случилось? – Де... девка очнулась! – запыхался медак, а режущее слово "девка" заставило Ньюта нахмуриться. – Да вот только сбежала и кидается камнями! Сам посмотри! – Во-первых, не "девка", а "девушка" или "девчонка". – повернулся к Вышке копач, замечая копошение. Как он сам не услышал и не заметил? – А во-вторых, что встал? Бегом давай за мной!       Уже там они прикрывались, кто чем мог: дверями, железными листами, бочками, кастрюлями, сковородками и крышками от мусорок. Чак стоял в стороне и откровенно ржал над ситуацией, а когда камень попал в лоб Галли, так, вообще, расхохотался до упаду. – Эй, Галли, в чём дело? – подбежал к ним под навес Томас, пока Минхо встал рядом с Ньютом. – Похоже, мы ей не очень нравимся. – камень попал в сковородку Фрайпана. – А-а, настолько, что наколдовала себе камни на Вышке из воздуха? – риторически протянул Минхо. – Потому что я не вижу другого объяснения, откуда там взяться камням. – Эй, мы просто хотим поговорить! – крикнул салага, надеясь на адекватный ответ и прекращения камнепада. – Я же сказала: не подходить! – но чуда не произошло. Девчонка продолжала кидаться камнями. – Эй, стой! – не сдавался Томас. – Стой, стой, стой! Это Томас! Это Томас. – Не знаю, везунчик ты или колдун, но сработало. – похлопал по плечу салаги старший бегун, когда прекратился камнепад. – А теперь иди и угомони свою подружку, иначе я сам её с Вышки выкину. – Я поднимусь, хорошо? – проигнорировал его слова Томас, идя к лестнице. – Я поднимаюсь. – Ты смотри, Ньют, салага быстрее тебя допёр. – не упустил шанса подкольнуть друга куратор бегунов. – Ты о чём? – выкинул навес из старой двери Ньют, повернувшись к Минхо. – Что ему стоит её разговорить, раз имя его в предобморочном оголосила. – развёл руками тот, ухмыляясь. – А раз его имя остановило камнепад, то и девчонка что-то да знает. Иначе бы он и продолжался, пока камни чудом не закончились. – Минхо, ты наконец мозги нашёл? – удивлённо протянул Фрайпан, ставя руки на бока. – Эй! – возмутился Минхо. – Я их и не терял, вообще-то! Ты знаешь каких усилий нужно, чтобы запомнить дорогу от точки А до точки В и обратно в лабиринте? – Да ладно-ладно, не бурли. – поднял руки в капитуляции повар. – Проехали. – закончил этот цирк Ньют, смотря на двоих голубков на Вышке. А когда-то это были он и Кэра. – Подождём. Если он ещё не шлёпнулся, то разговор у них идёт полным ходом.

____

– Твою же мать... – поражённо протянула сержант Гейтс, получив отчёт от своего человека в Денвере, которого звали Джонни. Тот самый Джонни, который не смог нормально проследить за главой военной части.       А всё дело в том, что Тереза Агнес запустила для лабиринтов точку невозврата. Для всех. Либо они ищут выход, либо становятся заложниками гриверов, которые впоследствии их устраняют. Более глупого действия Кэра в жизни не видела.       Если по истечении недели никто не сможет найти выход, то начнётся массовая мясорубка в каждом лабиринте. Как только хоть из одного лабиринта смогут выбраться, счётчик замедляется на один день. И так каждый раз, пока все лабиринты не останутся пустыми, не считая гриверов.       У них могло быть больше времени, но выходка Терезы всё усложнила. Она запустила "завершение" и сама же попёрла в лабиринт "А", вернее в Глэйд. Если бы Кэра там была, то не посмотрела бы на то, что у неё, возможно, нет памяти, — в чём она сомневается, — сразу бы засадила нож в гланды. А всё из-за предназначения.       Да, Клаус всё-таки смог прислать ей досье этой ученой, что смогло ускорить выработку плана, по которой в исходе Дженсен будет мёртв, глэйдеры в полном-неполном составе катятся в Правую Руку, она сама приезжает к Спасителям, убивает Тима и становится лидером, после же ищет Бездну, вытаскивает оттуда родителей, отправляет их вместе с правыми и Спасителями в Тихую Гавань. А сама остаётся вместе с новелумами помогать выжившим и всё так же отправлять в Гавань под присмотр Винсента.       Только вот предназначение Агнес — "Предатель" — не совсем радует. Она в любой момент может предать. Но кого? Ответ пришёл сразу: глэйдеров. Получается, Тереза не сама туда полезла, точнее сама, но с подачки ПОРОКа, втёрлась в доверие своим беспамятством, они выходят из лабиринта, откуда их забирают переодетые в сопротивленцев пороковцы, после сбегают вместе с ней, находят Правую Руку, а Агнес связывается с ПОРОКом, сдавая в крысу координаты правых, бум-бам, их забирают обратно и ставят опыты. "Отличное, блин, завершение. Ничего не скажешь." — с раздражением выдохнула Кэра, массируя свои виски. — "Вот только ПОРОК не учёл ещё одну переменную в виде меня, которая испортит им все планы и фазы."       А то, что она это сделает, девушка не сомневалась.       Ей срочно нужно прогуляться. Столько думать может только робот, а Кэра точно не машина. Полушиз, да, но не машина. Как раз сходит к Раису, поговорит о Черепе Ворона. Вдруг, что-то новое узналось.       Даже как-то странно осознавать, что они не одни такие, которые эволюционировали от шизов. Хотя они и не эволюционировали, так, недообратились. А вот Череп Ворона как раз-таки другие, как сказал информатор. Они уже эволюционированные шизо-люди. Пока неизвестно, как это произошло, но выяснить стоит, чтобы знать с кем имеют дело. Или с чем. – Раис. – Гейтс тихо вошла в комнату информатора, закрывая за собой дверь. – Есть новости о Черепе Ворона? – А, сержант. – лёгкая улыбка появилась на его лице. Акцент не резал уши, но было несколько неловко. Раис — турок и бывший мафиози. – Есть, только мало. – Ну хоть что-то... – вздохнула она, сев на стул. – Так вот, Череп Ворона поселились в трущобах Денвера. – он показал это на карте, где чёрным маркером был обведён Денвер. – Главного зовут Лоуренс. Он пособник Винса, лидера Правой Руки. Это всё, что удалось узнать. – Виктория? Или кто-то ещё? – Он желает оставаться инкогнито. – неловко пожал плечами Раис. – Ну, раз хочет, то так тому и быть. – Кэра достала из кармана пачку сигарет и положила на стол. – Держи, это награда. – О, сержант! – радостно воскликнул мужчина, хватаясь за пачку. – Спасибо огромное! Я едва не подыхаю от ломки! – Да не за что. – махнула рукой Гейтс, встав со стула. – Ты делаешь огромную работу. Это меньшее, что я могу тебе дать. – Какое "меньшее"?! – удивлённо поднял брови Раис. – У меня есть безопасное место, где я могу спать, не опасаясь за свою жизнь, лучшая работа, которую я мог себе представить, да ещё и начальница балует сигаретками! В мафиозном мире — это уже шик! – Ну, тогда делай свою работу достойно. – несколько смущённо кивнула та, идя к двери. – Есть! – отдал честь мужчина, смотря на закрывающуюся дверь. Всё-таки, лидер у них самый лучший. Продолжение следует...