Я - Кэролайн Форбс, или как выжить если ты по гланды в дерьме

Внимание! В главе присутствуют метки, не описаные в странице работы! Перед прочтением, убедитесь что готовы их видеть! Слуйчайный секс 18+, Секс без обязательств 18+, Сексуальная неопытность 18+, Петтинг 18+, Куннилингус 18+. _________________________________________________________________________________________________________ С самого детства мне было интересно, каково это, жить без эмоций? Не страдать из-за крика мамы, не плакать из-за измены папы и не трястись от злости каждый раз когда над нами с подругой издеваются за «лезбийство». Да, ужастный-приужастный седьмой класс. Если кто меня спросит, смотря со стороны, самым тяжёлыми для меня были 9 и 4 классы. В 9 это база, через которую проходило слишком много людей. Измена отца, разрыв семьи, накатывающие воспоминания, начало подготовки к экзаменам… Да кому я чешу? Я весь 9 класс прострадала из-за того, что какой-то там даритель ДНК всунул свой пестик в чью-то тычинку. Сейчас, раздумывая над этим, я понимаю как сильно не хотела прекращать страдать. Насколько мне нравилось побыть Еленой-жертвой 2.0. Это было приятно, когда тебе с рук спускают всё. И пусть боль оглушила меня на полгода, должна признать, я просто не хотела и не умела выбираться из своего горя. Мизерные и столь незначительные причины, какими они мне кажутся сейчас, не оправдывают то, какой сукой я была. Грубила всем, срывала ту злость, которую не давала выплеснуть на маме и сестре. Я не хотела признавать то, что мама… что мама была не святой. Была ли её вина в разводе (поправочка, в несостоявшемся разводе)? Я не знаю и не мне судить, потому что это не моё дело. Была ли её вина в причине измены? Возможно. Измена — это действие, которое нельзя оправдать. Хочешь перепихона? Разводись. Если ты уже допускаешь мысль предать доверие которое строилось годами, — о двух детях и нажитом умолчим, — ты уже не любишь эту женщину. Но у каждого действия есть причины, — что не является оправданием, если кто меня спросит, — и этому кощунству тоже есть причина. Мама была жестока, не всегда, но часто. Била за оценки, била за смех, била за плохое поведение, била за попытку выклянчить внимание и вообще лучше просто не отсвечивать. Причина сбежать из такой семьи была. Но не на одном ведь партнёре ответственность? Папа тоже с рыльцем в пушку, умалчивал об этом, не занимался воспитанием детей, курил как дымоход, хотя который год обещал кодироваться. На моей памяти он не сделал чего-то, что бы сравнилось со стараниями мамы. Мама была жестока. Могла вести себя как мачеха. Но она не забывала о своих обязанностях ни на секунду. Каждое утро, даже если она в отвратительном настроении, на столе был вкусный завтрак, — даже если это чёрный чай с бутербродами, — одежда была поглажена и ждала меня. Пока мой рот был забит тёплой и вкусной едой, её руки плели мне косу, под бурчание и ежедневные просьбы не шалить. Никогда не было такого чтобы я голодала или нуждалась в новых носочках. Это я уже повзрослев узнала, что у нашей семьи были подводные камни в виде долгов… Но какая разница? Папа красиво говорил. Одно из немногих моих воспоминаний — как мы гуляли и я сидела у него на руке как на качели. Я чувствовала себя максимально некомфортно, его рука лежала на слишком интимной части моего тела. Может он просто не знал о существовании этой границы. Может просто было плевать. Только на выходе он был хорошим папой. И при знакомых. Я просила его купить мороженое, он вздыхал так, будто делал мне большое одолжение. Этого я не понимала. Что может понять ребёнок, для которого любая крупица внимания — точно дар, о котором так упорно молилась? Помню что мама часто была на работе. Вновь же, ответственность и долги. А папы вообще неделями дома не было. И когда он приезжал и я была дома… — Кэролайн? Доброе утро, — Лиз, уже в форме спустилась с лестницы. — Давно встала? — Не ложилась, — смена положения отозвалась неприятным хрустом. Лицо Лиз на мгновение омрачилось, будто ей больно от моего безэмоционального состояния. Она может что-то предпринять. Я знаю её недостаточно хорошо, чтобы быть уверенной что она не попытается как-то вернуть мне эмоции раньше времени. Есть ещё вариант с Деймоном, но я не уверенна что все подробности наших отношений будут у вампира-голубоглазки. — Всё хорошо. Мне не плохо, — отложив стакан с ранее горячей водой я почти смогла улыбнуться. Никогда не улыбалась прост чтобы улыбнутся, для этого нужна эмоция. Злость, разочарование, грусть, боль… радость, в конце концов. Пока всё не будет спокойно — нужно улыбаться. Это убеждение почти помогло. Я растянула губы в почти правдоподобной улыбке. — Правда. В это сложно поверить, но как только я буду уверенна в своей безопасности, сразу включу эмоции. Лиз глянула на меня и медленно подошла. Сев напротив она с материнской болью в глазах опустила взгляд. Как её убедить? Чего она хочет. — Расскажи, почему ты отключила эмоции. И тогда я обещаю что не буду пытаться включить их раньше времени, — голова по привычке упала на плечо, а большие глаза рассматривали с ожиданием подвоха и лжи. Сердце не ускорило ритм, дыхание не сбилось, она не врёт. По честным глазам видно. — Я изуродовала труп девушки, которая была очень похожа на мою близкую знакомую, — наклонившись над чашкой, отметила, что мне было бы интересно смотреть за её реакцией, чувствуй я что-то. Глаза распахнулись, рот приоткрылся, показалось даже что её сердце остановилось, после чего с жадностью стало перекачивать кровь. Она испугана. В шоке. В ужасе. — Почему? И зачем, — моргнув, Лиз пыталась прийти в себя. — Расскажи как всё было. — Этого не было в договоре, — я сочла это скучным и долгим. А у меня ещё есть дела. Спустя мгновение Лиз уже сидела на кухне в одиночестве, а дверь тихо закрылась за моей спиной. Мне не было дела до тихого судорожного выдоха и любой другой реакции со стороны Лиз. Потому что всё это не важно. И не станет важно до тех пор, пока я не включу эмоции. Внутри я уже сомневалась, стоит ли это делать. Найти Ребекку было меньшей заботой из плана. Она скучала, сидя перед костром, а рядом с ней сидел Деймон. Рассматривая их со спины, я заметила настойчивый взгляд Стефана. Было верным решением прийти сначала к нему и Елене, иначе весь план бы сорвался. — Эй, а мне зефиру не дадите? — положив локти на плечи Деймона, нажала на них, чтобы сделать немного больно. — И за что в этот раз? — прошипел он, поморщившись. Помня о плане Елены и Аларика, я язвительно улыбнулась, прошипев ему в ухо: — Ты свернул мне шею… напомнить? — не прекращая давить, глянула на Ребекку. Она была удивлена, более того, заинтересована во мне. — Я думала ты уже на пути в тихий океан, — её милая улыбка обрела тот же шлейф оскала, что и у Клауса. Сравнение вызвало только глухую пустоту. — Я хотела. Но вспомнила о предсказании и подумала, что мне будет не плохо стать хотя бы подругой той, кто может внушить любому вампиру, — с лёгкостью отодвинув Деймона, села рядом с Ребеккой. — Он был сильно зол? — Он был в ярости, — почти с таким же наслаждением пропела она, зажимая между двух печенюх поджаренный зефир. — Давно я не видела его таким злым. У вас что-то было до того, как вы сбежали? — Да, — кивнув, с таким же безразличием протянула ей стаканчик пива. Видя осторожный взгляд, прежде чем она взяла стакан, отпила из него. — Если этого недостаточно, можешь влить в мой череп весь стакан через иголку. Или пустить по венам. — Мне нравится, насколько безэмоционально ты предлагаешь уничтожить себя чтобы я была уверенна в твоих чистых намерениях. И зачем? — Честно? — дежавю… — Я хочу твоей поддержки когда Клаус вернётся с желанием разодрать мне глотку. — Что-то поздно ты поняла что сбегать — не самый лучший вариант, — подозрение было одной из главных составляющих Майклсонов. Не отрывая от неё взгляда, вспомнила о нашем с Клаусом поцелуя. Что-то внутри на мгновение дрогнуло, совсем немного и всего на секунду. Но этого было достаточно чтобы ухмылка Ребекки стала шире. — Ты влюбилась в него, — ухмылка переросла в улыбку. В её глазах появилось что-то среднее между пренебрежением и безразличие. — Как глупо. Но учти, Клаус мстит всем и всегда. После стольких лет предательств в нём нет места беспочвенному прощению. Тебе придётся постараться. — Поэтому я тут, — встав, уже без попытки изобразить хоть что-то, замерла прямо напротив блондинки и протянула ей руку. — Моя помощь взамен на твою. — Ты влюбилась в Клауса?! — Деймон только начал осознавать суть этого разговора. Мазнув по нему взглядом, не нашла интересным и вернула его блондинке. — Что я могу получить от беглянки в немилости Ника? Кроме его одобрения за возвращение трофея владельцу, — встав, она внимательно взглянула мне в глаза. Хотя во всех жестах читалось превосходство, я почему-то почти полностью уверенна в том, что она обдумывает это как вариант. Достав из маленького кармашка штанов блокнот, — обычный, просто серый блокнот без каких-либо изюминок, — быстро написала там свой номер. — Это номер, который я использую сейчас, — отдав его ей в руки, попыталась улыбнуться. Это будто привычка, дёргать уголками губ чтобы никто не подумал, что что-то не так. Что я… вру. — Как только на горизонте появится тот, кто будет представлять твоему брату реальную опасность — звони. — Зачем ты… Вопрос Деймона остался незавершённым летать в воздухе. В глазах Ребекки я увидела всего мгновенную неуверенность. Этого достаточно для начала моего плана. — Ало, Джуди? — неожиданный звонок вызвал только интерес. — Кэр, ты мне почти не звонишь и не пишешь. Пожалуйста, хотя бы напомни о себе, — почти скучающий голос ощутимо маскировал волнение и грусть. — Всё хорошо, — монотонность была слишком явной. — Кэр… Кэр, ты уверенна?.. — голосок девушки был почти испуганный. Глянув на часы я решила потратить всё же какое-то время на объяснения. И хоть они ей не понравились, Джуди молча приняла их. Она моё связующее звено, если я не объяснюсь она может обидеться. А те, с кем я установила связь достаточно влиятельные чтобы я волновалась о потере доверия таких людей. План по выживанию прост как мир: Ребекка волнуется и говорит мне о том, что думает предать брата, после чего её закалывают клинком. Я, добрая и хорошая вампирша, вызволяю из плена вечного сна от рук Сальваторе, после чего прошу замолвить за меня словечко. Когда Майкл притащит Катерину, — Елену как он думает в этот момент, — я героически помогаю убить его. С Катериной мы должны увидится перед этим, и я знаю где её выловить. Рыбак рыбака видит из далека, да? Так вот и искатели выгоды сразу находят друг друга. Чтобы выловить именно эту рыбку, мне пришлось обойти множество преград, таких как Елена с ручным пёсиком, Деймона и Аларика и остальных. Хотя им было явно не до меня. Анна и Джереми решили почувствовать все прелести жизни, изменить Бонни с призраком, проще говоря. Не будь их отношения настолько нереалистичным я бы может и посочувствовала ей. Но мы дамы без чувств и плевать я хотела на её горе, так же как и на ожившего Мейсона, бедного-бедного Стефана, которого пытает Лекси и дорогую Бонни. Она вроде сейчас с бабушкой. — Что тебе нужно? — Катерина отвернулась от своего ужина, пряча вампирскые половые признаки. Я лишь с безразличием мазнула взглядом по пока-не-трупу, но этого хватило чтобы она поняла что со мной. — Что ж, ничего плохого я тебе не сделала, так что желать мне зла тебе нет смысла. Да и чувствуешь ты что-то? — Риторический вопрос, — пожала плечами я, подходя. О смерти Кэролайн я даже не думала упомянуть. Какая разница, не это привело меня в этот мир. — Но ты права, мстить тебе резона нет. А вот сотрудничать — ещё как. — Как ты сбежала от Клауса? — прищурившись, спросила брюнетка, откинув тело назад. — Откинула все привязанности и теперь хочу вернуться за прощением. — Зачем тогда сбегала? — хмык был почти безразличным. Я лишь молча протянула ей салфетку и воду. Её глаза остановились на вещах, после чего она с осторожностью приняла их. — Чтобы скрыться от его ярости. Глупый вопрос, на самом деле, — повернувшись на безлюдный проулок, откинулась на стену позади, с удовлетворением подмечая что толстый пуховик не пропускает холод. Никогда не любила холодно одеваться, тем более с началом осени. — Я солгала о смерти двойника, и если Стефана он бы наказал не смертью, не думаю что для меня было бы место прощения. — Ты права, ведь ты ему никто, — ощущение, что она всё ещё проверяет меня. — Так зачем тебе я? Какой у тебя план? — Я знаю будущее, — сразу сказала я. — И прошлое. Даже то, что узнать не могла никак. — Откуда такие знакомства? — сразу подумав на ведьму улыбнулась Петрова. — Катерина, ты недооцениваешь меня. Позволь пригласить тебя на чашечку чая с виски и мы обсудим наше сотрудничество. В ноунеймном кафе было уютнее чем в Мистик-Гриль, поэтому брюнетка не морщилась. Заказав чайник с зелёным чаем, достала листок и ручку, поставив перед Катериной. Она прищурилась, рассматривая вещи. — Что это? — скорее с призрением, чем с интересом спросила она. — Это пустой лист и инструмент, — аккуратно взяв в руку карандаш, обвела взглядом пустое кафе. — И этот инструмент, благодаря твоим подальшим действиям станет двигаться по пугающе пустому листку, вычерчивая информацию о будущем. А эта информация, в свою очередь, спасёт твою жизнь, которая не скоро для человека закончится. Взгляд Катерины сразу стал непроницаемым, поэтому понять о чём она думает у меня не вышло. — Почему я должна тебе верить? — сложив руки на груди и откинувшись на спинку сидения согнула голову к плечу она. — Безэмоциональный вампир не вызывает доверия, знаешь? — Да, поэтому расскажу тебе о твоём прошлом, — отвернувшись к окну, за которым ходили люди вздохнула я. — Ты родилась в Болгарии, в 17 родила дочь от мужчины с которым не была даже обручена, тебя сослали в Англию, отняв дочурку. Ты попала на приём к лорду Никлаусу и его брату, Элайдже. И если второй проявлял к тебе личный интерес, то Никлаус был заинтересован только в своей гибридной сущности. Только ты об этом узнала — как сразу сбежала. Тебе помог скрыться дружок Роуз, — задержав взгляд на одном отдалённо-знакомом прохожем, сморгнула задумчивость, взглянув в изумлённое лицо вампирше. — Ты убила себя с кровью вампира, обратилась и сбежала. Пятьсот лет в бегах это достойный срок, моё почтение. Если недостаточно, могу рассказать о том, как ты поила братьев Труляля и Траляля своей кровью прямо под носом у их папаши-охотника. Или о Локвудах. Или вообще о чём угодно. Даже о твоём недавнишнем визите в Чикаго к Стефану. — Этого достаточно, — смотря в чашку, легко ответила она. В её плечах было напряжение. — И как я должна умереть в будущем, как ты сказала. — О нет-нет-нет! — почти сразу заулыбалась я. Изображать эмоции было труднее чем казалось на самом деле. — Никакой информации о будущем до тех пор, пока ты всё не расскажешь. — Почему я должна поверить что то, что ты говоришь о моей смерти произойдёт на самом деле? — вновь щуря красивые глазки спросила Кэртрин. На секунду я прошлась по ней оценивающим взглядом. А что я ощущу если пересплю с кем-то без эмоций? Она хорошая кандидатура, опытная и всё такое… Она красивая, видимо Амара соблазнила Сайлаз не только своей невинностью, а красотой. То, что эти качества передались всем двойникам — радость для меня. — О чём задумалась? — уже не так насторожено спросила Кэтрин, заметив пристальный взгляд. — После того, как я озвучу свои требования и твою выгоду от них, давай переспим? — вампирша вдохнула и почти подавилась воздухом. Это не то предложение, которого ожидаешь. — Тебе более пятисот лет, уверенна, ты и не такое пробовала в своей жизни, и хочу попробовать это. Я хочу провести ночь с тобой, Катерина Петрова, чтобы понять что значит переспать с девушкой. — Только из интереса? — будто этот аргумент задевал её гордость спросила она. — И я предпочитаю чтобы меня называли Кэтрин Пирс. — Не только, — вновь пройдясь по её телу взглядом склонила голову я. — Ты красивая, сексуальная и харизматичная. Должна сказать, не будь я столь слабохарактерной, попробовала бы бежать от Клауса как ты. Это достойно восхищения. Бежать, зная о погибели и жить, забыв о чувстве стыда. Что-то, о чём мечтаю я… Мечтала я. До того как вырвала все свои чувства, — улыбнувшись, прищурилась. — Так что скажешь? — Только если твоя информация будет достаточно убедительной. Разговор можно назвать продуктивным, я рассказала ей о дочери и скором будущем Клауса. Рассказала о своём плане и том, что собираюсь делать. Признание в перерождении удивило Кэтрин достаточно, чтобы она почти сразу поверила моим словам, особенно когда я рассказала маленький эпизод из жизни Деймона, когда тот попал под опыты в Августин. Об Энзо ей слышать было не очень интересно, но любая информация могла помочь. — Так как тебя звали в прошлом? — после того, как к нам на стол поставили третий чайник долгая история кончилась. — В смысле когда ты ещё не попала в это тело. — Светлана, — дёрнув уголками губ в подобии улыбки сказала я, поднеся чашку ко рту и вновь натягивая губы до предела в улыбке. — Почему ты каждый раз так широко улыбаешься? Это бессмысленно, — закатив глаза выдохнула Кэтрин. — Привычка, — вспоминая вкус чая в день рождение лучшей подруги в прошлом выдохнула я, опуская уголки губ. — Та как тебе информация, стоящая? — Да, — ухмыльнувшись облизала губы Кэтрин. Её глаза заблестели. — Если ты спасёшь Клауса убив Майкла в ответственный момент, после того, как Ребекка расскажет о том, что ты спасла её от вечного сна — это даст фору замолвить за меня словечко. И либо ты включишь эмоции, объясняя всё Клаусу, либо он всё же выслушает тебя. Тем более та информация, которую ты мне предоставила точно пригодится мне в скором, — видя перекошенное лицо девушки, поняла что что-то не так. — Что случилось? — отложив уже опустошённый чайник, попросила счёт. — Подумала, что такой шанс заколоть стерву-Ребекку упущен в пустую. Но если это поможет стать свободной, я хочу чтобы план обернулся успехом, — её лицо вновь разгладилось, показывая белые зубы. — Что ж, мы получили выгоду. Теперь осталось только дождаться когда будет вечер танцев, или как называется этот праздник, — поморщившись, глянула на Кэтрин. Когда я оплатила всё то, что выпила, Кэтрин схватила меня раз руку и потащила на улицу, позвав такси. — Куда? — просто спросила я, не желая и не видя смысла сопротивляться. — Переспим в отеле, не хочу таскаться по чьим-то домам. — Я сверху, — открывая дверцу такси для брюнетки сказала я. — Разбежалась, — смерив меня взглядом сказала она.

Внимание, если вам не нравится всё то, что было в предупреждениях или лесбийские отношения (интимные), прошу, перелистнете или закройте эту главу! Далее будет детальное описание однополого секса!

Дешёвый отель не мешал целоваться. Рванные от страсти поцелуи переходили на шею, пока Кэтрин, подцепив футболку, дразняще провела кончиком ногтя по животу. Невероятные ощущения вызывали умелые поцелуи, властность и доминантность. Было что-то очень отдалённое и похожее на ощущения при поцелуе с Клаусом, но с тем не сравнится. Без эмоций поцелуи я воспринимаю как обмен слюнями, приятный, но не интересны. Слишком, слишком, странный. Кэтрин… очень умела. Она знала где лучше провести языком, где поцеловать, как посмотреть и что сказать. От каждого её движения тело дрожало как от тремора, сразу становилось жарко и приятно. Это слабо вскружило мне голову. От этого секса не было смысла, он не вызывал во мне вовлеченности, но тело реагировало и мне хотелось понять эту реакцию. Не из интереса… возможно я думала, что это будет… яростнее? Да, возможно. — Дорогая, ты разочарована? Если это так, я обижусь, — скорее играясь спросила она, проводя ладонью по моей спине. Её спина прогнута, взгляд не отрывается от моих глаз ни на секунду, и пусть наши лица на одном уровне я вижу, почти кожей чувствую её превосходство. Она знает что я хочу видеть. — Ты позволишь мне на эту ночь включить чувства? — склонив голову к плечу, внимательно осматриваю её лицо в поисках реакции. Её брови вздымаются, она почти улыбается. Почти, потому что губы становятся всё той же отточенной веками ухмылкой. — Зачем? Мне нравится и так, — несмотря на зрительный контакт, я чувствую как её руки видят через прикосновения мои ноги. Медленно, от коленей к бёдрам и ниже, чтобы медленно сжать и потянуть на себя, уложив на спину. — Хочу чтобы ты тоже получила удовольствие, а не трахалась с безэмоциональным кустом, — зарываясь в волосы Пирс, закрываю глаза и тяну губы к месту за ухом. Медленно, вспоминая как делалось это в фильмах, сериалах, аниме и разных мангах. Отдалённый выдох намекает что какая-то реакция есть. — Что ж, это даже мило, — я не вижу её лица, не интересует. — И не упадёшь в отчаяние? — Я не была в отчаяние и не сделала ничего, за что было бы стыдно, — припустив футболку, чтобы открыть больший доступ, пробормотала я. Говорить в полный голос показалось неуместным. — Но чтобы не вышло казусов, можешь отвлечь меня в этот момент. — Это будет не сложно, — сладкий шёпот ласкает кожу уха. Секунда — меня почти болезненно оттолкнули назад, на спину, оседлав и запустив руки в волосы. Вторая — дышать становится тяжело, эмоции вспышкой поглощают меня, но сразу после тихого хмыка затихают, уступая любопытству. Поцелуй вызывает удивление и лёгкий страх, сменяясь ярким желанием. Умелый, властный, почти чувственный, яркий, такой, каким бы я хотела его видеть. Тело подрагивает от её рук, её нежные пальцы очерчивают ключицы, медленно переходя на грудь под простым топом. Мгновение — слышится треск одежды и сквозь поцелуй вылетает вздох. Возмущённый. — Эй, это же моя одежда! — Не будь такой яркой, это заставляет сменить настрой, — подразнивая пальцем чувствительную грудь, Кэтрин почти до боли наматывает мои кудри на кулак. Слабый вскрик заглушается в чужом рту. Её язык — юркий, уверенный, хитрый, знающий. Губы — сладкие, с металлическим привкусом, очень тёплые и влажные от слюны. Медленно жар окатывает меня волной, растворяясь под кожей и делая из подкожного слоя маленькие угольки. Тот же жар я ощущала от её тела. Идеальное… Только эта мысль у меня промелькнула, когда я медленно стала снимать её штаны. Ткань приятная на ощупь, но не достойна внимания, поэтому летит в сторону. Когда я слышу почти издевательский смешок, тяну её на кровать, чтобы сменить позицию. Не заставляю, хочу чтобы она сама этого хотела. Только это её заинтересовало, поэтому она позволила. На секунду разорвав поцелуй, отстранилась, подняв её футболку и откинув в сторону, вновь наклонившись, убрала её волосы за ухо. Нежность. То, чего я всегда ждала от своего первого опыта. Ни жестокость, ни ярость. То, чем я хочу делиться и получать. — Необычно, — через выдох пробормотала Кэтрин. — Обычно, — пробормотала я, прикусывая плечо, сразу целуя чтобы не было больно. Её кожа слабо краснеет в месте укуса, но сразу возвращается к обыденному цвету. Внизу уже жарко и мокро, хочется большего, хочется слабой боли, но ещё сильнее хочется сделать приятно. Цепочка поцелуев неминуемо тянется к груди, задерживается на коже возле сосков, дразняще проводя языком вокруг и по центру, после чего также спокойно проходится по загорелой коже. Она почти краснеет, только из-за реакции тела. — Я думала ты не знаешь что делать, — тихий шёпот на секунду был перебит вдохом, когда мои руки нежно подхватили нежную поясницу, чтобы она перекинула ноги мне на плечи. — Прости, это может быть не так приятно как с кем-то опытнее, — носом проведя по маленькому животику улыбнулась я, подняв взгляд вверх. Её это точно устраивало. Тихие вдохи сменялись едва слышными стонами. Кэтрин не была скована, она с радостью раздвинула ноги шире, зарываясь пальцами в мои волосы и направляя. Я не считала, что использовать пальцы обязательно, клитора было достаточно. Это её устроило, ведь нет того, что она не пробовала. На языке был странноватый вкус, но он не вызывал отвращения, почему-то мне даже почти нравился. Собственные пальцы поползли вниз, задевая грудь и живот. Возможно именно сейчас случится то, о чём я пожалею. Плевать, это слишком приятно. Вдохи смешанные со стонами создавали композицией, которой хотелось наслаждаться, медленно её голос становился громче. Пальцы были всё ощутимее в волосах, кожа под губами становилась горячее, ноги подрагивали. Сама она будто плавилась, отдаваясь чувствам. Она приняла мой стиль в этом, и наслаждаться этим ей нравилось всё больше. Я слышала как её язык проходится по пересохшим губам, как голова медленно откидывается назад, а пальцы подрагивают. Видя такую реакцию я невольно улыбнулась. Садистически замедлившись, вызвала что-то похожее на хнычущее. — Кэролайн, не давай повода оторвать твою прелестную голову… — переходя на рычащий шепот прошипела она, вдыхая через зубы. — Не нужно, это оставит тебя без награды, — накрыв клитор почти куполом, втянула воздух и языком провела вниз. Выгнувшаяся спина и протяжный стон были лучшими подсказками. Она становилась влажнее и горячее, достигая пика. Иногда я играла в опасные игры, замедляясь, или наоборот, ускоряясь. Этому она только вначале была не рада. Медленно это стало почти волнами, которые раскачивали её всё сильнее. Держать себя в руках она почти не могла. — Кэролайн, — шипение не показывало злость, но вполне явно показывало чего она хочет. — Блять, Света, — уже с угрозой прорычала она, подняв голову и встретившись с моим взглядом. Это меня разозлило. Не знаю почему, но упоминание моего прошлого имени стало неприятным. Поджав губы, на секунду оторвалась от работы, вызвав разочарование и ожидание в глазах, после чего оттолкнула её обратно на кровать и залезла сверху, наклоняясь к её лицу. — Мне это не нравится, — прищурившись, сжала её волосы на затылке, ощутив как от этого места побежали мурашки. — Я не дам тебе дойти до оргазма, пока ты не удовлетворишь меня. — Это пытка, — прошипела она, но увидев непреклонность в моих глазах, ухмыльнулась, принимая игру. — Мне это по нраву. Быстро учишься… Кэтрин не такая нежная как я, и если моя тактика была в долгих прелюдиях и медленном, нарастающем движение языка, то она не стеснялась быть грубой. Занимая мой рот поцелуем, её пальцы исчезли внизу, оставляя за собой след от горячих касаний. — Не прекращай меня целовать, — когда она пыталась перейти на шею, прошептала я. Мысли постепенно улетучивались, когда её пальцы медленно скользнули по мокрым половым губам, пальцами раздвигая их и одним свободным из них бегло оглаживая снизу вверх. — Ты девственница? — мельком спросила Кэтрин, толком не высунув свой язык из моего рта. — Это тело — нет, я — да, — она хмыкнула, но вход оставила в покое. Интуиция помогала ей понять чего делать не стоило, а реакция моего тела только подтверждала её догадки. Тело задрожало сильнее, когда её палец стал набирать скорость. Выгнув спину, дёрнула тазом в поисках большего наслаждения. Она наслаждалась, подразнивая меня и не давая того, чего так отчаянно хотелось, но когда игры кончились, я сжала её плечи слишком сильно. Почти до боли. Она поморщилась, но ухмыльнулась только шире. Медленно её палец набирал скорость, сосредоточится на поцелуе не выходило, я разорвала его и зажмурилась, откинув голову назад. Её губы дразняще пробежали по шее до груди, а другая рука сжала моё бедро, впившись в него ногтями. — Кэтрин… — шёпот прорвался сквозь сдерживаемые вдохи. Стон всё же вышел вместе с лёгким импульсом в голову. — Я… — договорить сил не было, да и не нужно было. Перед глазами не вставала белая дымка, я согнулась, спрятав лицо в сгибе шеи и плече, прикусывая губу и тихи вскрикивая, задыхаясь в перерывах. Вместе с выбросом жара её имя выкинулось криком из груди. Я замерла, ощущая, как дёргаются ноги. После чего медленно откинула голову назад, прогибаясь в пояснице. Оргазм длился дольше всех что были до этого, в прошлой жизни. — Ох, похоже тебе ещё не была знакома эта чудесная особенность вампиризма, — её губы издевательски коснулись соска, от чего я невольно дёрнулась, не успев скрыть мычание. — Наслаждение почти адовое, не думаешь? — Думаю… Тело пылало в мелких каплях пота, волосы путались от вечного мотания по подушке, а ноги дёргались. Это было лучшее, что ощущало моё новое тело после попадания сюда. Самое яркое, уж точно. — А теперь доставь мне такое же удовольствие. Сил встать у меня не было, поэтому я схватила её за талию и подтянула вверх, чтобы подсадить выше. Кэтрин на секунду от удивления замерла, покорно ставя колени по обе стороны от моей головы. Улыбнувшись, вытянула язык и окинула взглядом её тело. Это нечто… невообразимо красивое. Инструмент, порождающий зависть… И желание. Обхватив руками её бёдра, заставила раздвинуть ноги шире и опустится. Она наклонилась вперёд, помогая себе держатся благодаря деревянному изголовью. Не сдерживаясь, она стонала и двигала тазом, но я уже запомнила как правильно. Хватило всего 10 минут кропотливой работы, бронзовая кожа покрылась потом. По подбородку стекала смазка, а глаза не отрывались от её тела и лица ни на секунду. Когда её ноги стали дрожать сильнее, стоны стали громче, а внизу стало горячее я ускорилась. Она достаточно ждала… Сопровождая оргазм криком, Пирс выгнулась зажмурившись. — Изумительно… — рождая на лице улыбку прошептала я, помогая языком продлить оргазм.