Love & Crime

Воспоминания о мрачной и кровавой трагедии, свидетельницей которой стала Шерон, редко отпускали и неустанно возвращались, постоянно всплывая в голове, будто старую плёнку заело, и та настырно проигрывала один и тот же момент на повторе уже в сотый раз. Сложно отвлечься, когда чудовищная картина оживала перед глазами, словно ночной кошмар, пробравшийся из сна в явь и внезапно ставший реальностью. У будоражащей сознание жестокой расправы над невинной девушкой имелись конкуренты, которые порой вытесняли не дававшие покоя мысли об изощрённом убийстве. Один из них — запутанная и противоречивая связь с Хёнджином, вернувшаяся резко и непреднамеренно, хотя, оглядываясь назад, Шери понимала, что сама ступила в пасть тигра. Короткая близость разожгла огонь ненавистных и одновременно желанных чувств, которые не могла контролировать. Расставались недавно, и, возможно, нужно ещё раз пережить разрыв, но теперь в позитивном ключе, чтобы полностью прийти в себя и отпустить человека, оставшегося на перелистнутых страницах её книги. Способ выбрала рискованный, и последствия могли обратиться бедствием, от которого не спастись, совершив одну и ту же ошибку во второй раз. Неожиданное столкновение с Крисом, как встреча с призраком из прошлого. Казалось, что всё это случилось так давно, будто того вовсе никогда и не было. В повзрослевшем и мужественном лице с горем пополам узнала знакомые черты. Странно думать, что Кристофер, грозный детектив, приехавший на место преступления, — тот весёлый мальчишка, с семьёй которого дружили и тесно общались родители, когда ей даже десяти не стукнуло. Будучи на пару лет старше, тот не обращал на неё особого внимания, но Шерон часто ловила себя на том, что заглядывалась на парня. В голове вопреки всему родилось нечто детское и выдуманное, что связывало их когда-то. И теперь короткая встреча показалась абсурдной и неуместной, поскольку маленькая Шери, полная наивных грёз на его счёт, давно выросла. Не уверена, что их можно назвать старыми друзьями. Скорее, давними знакомыми, чьи судьбы петляли друг возле друга из-за семей, а потом разошлись по разные стороны, больше ни разу не соприкоснувшись. До поры до времени, как оказалось сейчас. — Послушай, Шер, — из плена мыслей, целиком и полностью завладевших Хейс, вырвал голос друга, вместе с тем, как крепкая рука легла на плечо, несильно сжав. — Не принимай так близко к сердцу. Людей убивают намного чаще, чем ты думаешь, — Чанбин сочувствующе поджал губы, пока взгляд оставался твёрдым и непреклонным. Массивной фигурой, ради которой тренировался в спортзале, Со внушал уверенность, которой Шерон отчаянно не хватало. Впору спрятаться за ним, чтобы ощутить долгожданную защиту от назойливого страха, успевшего стать привычным спутником. Особенно по вечерам, когда допоздна засиживалась в редакции и возвращалась домой в потёмках. Безлюдные переулки и сомнительные подворотни внушали ужас, окрепший после созерцания трупа на званом вечере. Даже в кругу людей и на громком мероприятии, о котором говорили по всему городу, небезопасно. Нигде небезопасно, потому что любой человек, показавшийся самым обычным и неприметным — нормальным, мог оказаться кровожадным убийцей. Задумавшись, как подобное произошло в особняке Хвана, кишащего охраной и журналистами, Хейс съежилась, не найдя ответа. Неизвестность хуже, чем расчётливые и очевидные зверства. Когда мозг не придумывал логичного объяснения, в его поиске рождал то, о чём девушка предпочла бы никогда в жизни не думать. — Работа у тебя такая — сохранять спокойствие, чтобы ловить всяких ублюдков, — отмахнулась она, подхватив очередную коробку с немногочисленными пожитками. Долгожданный переезд не омрачили никакие волнения и нервные потрясения. Шери бы этого не допустила, уж слишком долго шла к цели. Не без родительской помощи, но и сама, приложив немало усилий, обзавелась местом, которое наконец-то могла без зазрения совести назвать своим. Расположение жилья радовало особенным образом, потому что вместо осточертевшего метрополитена до работы будет добираться в неспешной прогулке по центральным улицам. Среди дорогих апартаментов в высоченных башнях отыскала неплохой вариант в стареньком доме, где после ремонта жизнь обязательно должна заиграть новыми красками. Дышать станет легче и свободнее без ежемесячной аренды и переработок, чтобы выкроить нужную сумму для оплаты. — Поэтому могу дать совет, как забыть первый труп, который увидела, — не унимался Со, перехватив вещи из женских рук, чтобы помочь. Спохватившись, Хейс поспешила за мужчиной, надеясь не потерять его из виду. Она уже не знала, как отблагодарить за помощь, учитывая, что пришлось бы нелегко подниматься по лестнице с тяжестями. В жизни Шери один доблестный офицер уже занимал особое место в сердце. С Чанбином их свела сама судьба, и порой девушка не понимала, почему именно ей необычайно повезло встретить такого замечательного друга. Бин готов пойти с ней в огонь, в воду и медные трубы. Если за что-то и стоило благодарить звёзды, то это за него. — И как же? — поинтересовалась Шерон, открыв дверь в просторное жилище, счастливой обладательницей которого стала совсем недавно. Последние недели выдались напряжёнными: переговоры с риелтором, подписание документов о приобретении собственности, оформление всех необходимых выписок и куча вещей, в которых совсем не смыслила. Во всём смело доверилась профессионалу, получавшему за это дело неплохой гонорар. Со спокойной душой могла вздохнуть с облегчением, лишённая всяких тревог: отметить новоселье с друзьями и удариться в написание статьи о вечере, пусть свернувшем не в то русло. Планировала писать об искусстве, осветить светское мероприятие, открывшее завесу в частную коллекцию именитого деятеля, а по итогу попала в криминальную хронику с налётом детективного жанра. — Никак. Нужно принять неизбежность некоторых вещей и научиться жить дальше, — поставив последнюю коробку к остальным, что успели перенести раньше, парень упёрся руками в колени, переводя дыхание. — У эмпатии должен быть предел, чтобы не загрызть себя. Кому ты этим поможешь? Пристально глянув на подругу, карим взглядом Со пробирался через глаза-хамелеоны в душу, чтобы уложить в женском сознании истины, к которым пришёл немалыми усилиями благодаря опыту, полученному во время службы. Хотел, чтобы плоды кропотливого труда помогли Хейс лучше понять суровую реальность и быстрее принять её, устаканив мысли в голове. Им девушка больше, чем просто восхищалась, — дух захватывало всякий раз, когда Чанбин рассказывал о делах, которые вёл, или о интересных случаях, приключившихся с его коллегами. Порой полицейские анекдоты с налётом чёрного юмора лучше любых других, давно уяснила Шерон. — Тебе легко говорить, ты-то правда людям помогаешь, — покачала головой Шери, кивнув в сторону гостиной, где стояла её неописуемая гордость — удобный велюровый диван оливкового цвета, который выбирала чуть ли не дольше, чем саму квартиру. Пришлось повозиться и вызвать грузчиков, которые доставили бы его, — последний весомый удар по бюджету, истративший остатки выделенной для переезда суммы. Жильё оказалось просто идеальным: площадь и стоимость — настоящий подарок судьбы, невероятная находка и большая удача. Правда, ремонт в ней не делали уже лет тридцать, если не больше, но это не пугало девушку, полную энтузиазма и готовую преобразить пространство. Друзья только рады помочь, что играло на руку. Пока помещения пустовали: даже мебель, оставшаяся от прошлых хозяев, и многочисленные пожитки, принесённые во время переезда, не меняли одинокой картины. Всё вычищено так, как сама Хейс никогда не убиралась. Только всё равно от некоторых вещей, по непонятной причине оставленных жильцами, придётся избавиться. Стерильно, но не настолько, как хотелось. Словно подчистую вычистили всякие следы пребывания здесь, а о торшерах и другой утвари позабыли, не внеся в стоимость квартиры. — Во сколько придёт Одри? — рухнув на софу и вспомнив, кого ещё не хватало, спросил Со, устало вытерев пот со лба. Сначала Шерон подумала присоединиться к другу, но быстро вернулась мыслями к причине встречи и стала искать, куда положила посуду. Не желая сразу устраивать беспорядок, даже не успев толком заселиться, аккуратно заглядывала всюду в поиске неожиданной пропажи. К счастью, та поджидала не слишком далеко, не успев утомить, пока её выискивали бы по закромам. — Уже должна. Как обычно, опаздывает, будто ты её не знаешь, — ни капли не удивившись привычке Браун, которую успела выучить, беззаботно хмыкнула Хейс, вывалив содержимое пакетов с продуктами на столешницу, достав тарелки и стаканы. Если бы подруга отличалась пунктуальностью, то к виски лёд точно не подоспел бы. Задумчиво посмотрев на настенные часы, девушка решила, что теперь были все шансы, пока ждали задерживающуюся гостью. Плюсы всегда находила умело, чтобы не расстраиваться по пустякам. В самых гиблых ситуациях старалась находить что-нибудь, что пролило бы свет на кромешную тьму. Кухню спокойно можно использовать ещё несколько месяцев, но лучше уже сейчас начать присматривать варианты для замены. Шерон сдерживала только неподъёмная сумма, чтобы покрыть весь ремонт сразу. Гарнитур вместе с техникой после покупки недвижимости больно бы ударил по бюджету, из-за чего сейчас пришлось сдерживаться и держать себя в строгих рамках. Разгуляться сильно не на что, вернее сразу обустроить квартиру так, как желала, сохраняя дизайнерские решения в фотоплёнку, чтобы однажды воплотить мечты в жизнь. — Ты не рассказала, как прошёл вечер, — вдруг вспомнил мужчина и тотчас спросил про это, чтобы заполнить затянувшееся молчание, пока радушная хозяйка нарезала фрукты и раскладывала закуски к выпивке. — Кроме убийства. Вопрос пришёлся совсем некстати, не оживив в голове смутные образы, а добавив красок не меркнущим воспоминаниям. На коже вмиг вспыхнули горячие прикосновения, оставившие ожоги глубоко под ней. Сначала пальцы зачесались набрать смс бывшему парню, но в конце концов она одёрнула ладони от телефона, словно от кипятка. Больше прежнего не желала ускорять водоворот, рискующий затянуть в бездонный омут соблазнительных пороков и старых ошибок. — Ты будешь меня осуждать. Я могу промолчать? — нервно хихикнула Шери, порывисто заправив прядь волос за ухо, отчего-то резко смутившись, хотя обычно не стеснялась рассказывать о чём бы там ни было другу. Стремилась приткнуть руки хоть куда-нибудь, занять их, чтобы отвлечься от урагана, споро образовавшегося подлыми происками памяти. Та не давала забыть поступков или, точнее сказать, проступков, от которых до сих пор жгло каждую частицу тела и внутренности выворачивало наизнанку. — Это связано с Хваном? — утомлённо вздохнул Чанбин, невольно закатив глаза, когда Хейс повернулась к нему спиной. — Переспали? — Нет, — возразила Шерон, случайно чуть не порезав себе палец ножом, резко принявшись отпираться от высказанного предположения. — Ладно, в этом не моя заслуга — нас прервали. Знаешь, на самом интересном, вообще-то. — Если он тебе до сих пор небезразличен, зачем расстались? — пусть всеми руками и ногами поддерживал решение, не смог резонно не подметить мужчина. Подозрения обуяли с первых секунд, когда та поделилась планами посетить мероприятие, что устраивал Хёнджин. Описывала и обосновывала всё сугубо с рабочей перспективы, но наивности в Чанбине не так много, чтобы слепо поверить невинным доводам. Зная подругу и будучи наслышанным об их отношениях, легко догадаться, что гарантией сумел бы стать лишь переезд в другой штат или вовсе в далёкие края — какой-нибудь северный полюс. Тогда бы нашлись маломальские шансы, что их связь останется в прошлом, как того требовал разум, а не вопило сердце. Вопило не от нежности, а от шрамов, саднящих и болью приближавших к обмороку — головокружительные эмоции, ни дать ни взять. — Ты здесь, чтобы задавать ужасно логичные вопросы? — цокнула она, развернувшись лицом к парню. — У нас всё так сложно. Не уверена, что кроме физического влечения что-то осталось. Не лукавила, но полностью даже сама себя не понимала. Пыталась отследить природу чувств, которые очевидно испытывала, и досконально разобраться в них, но всякий раз словно проваливалась в бездну, тёмной пучиной затягивающую в свои лапы. Гадкие и въедливые, как и неприятные слова, которыми часто разбрасывался Хван. Те посылали двойные сигналы. Запутаться проще простого, а чтобы выпутаться, ещё нужно постараться. — Когда решишь, что он исправился, не ведись на это, пожалуйста. Лучше напиши список его косяков и перечитывай время от времени. Рано радоваться не привык, выжидал побольше времени, чтобы убедиться в том, что никакой опасности на горизонте нет, — издержки профессии и личностная особенность. По этой причине не доверял всему сразу и сейчас оказался прав, не делая поспешных выводов, хотя и надеялся на положительный исход. Без этого тоже никуда. — Мне не нужен список, ты по памяти расскажешь, — искренне позабавившись, разразилась звонким смехом девушка — за это и любила друга нежно и всем сердцем. — Если ты не начнёшь скрывать от меня свои интрижки. — Когда я так делала? — состроив совершенно удивлённое выражение лица, поинтересовалась Шери, прикусив губу, чтобы сдержать подступающий хохот, который выдал бы с потрохами. — Давай подумаем, — изобразил задумчивость Бин и встал с места, чтобы подхватить тарелки, не уместившиеся в руках Шерон. — Например, когда вообще связалась с этим хмырём? Интуиция у него что надо, никогда не жаловался, хотя Хейс списывала всё на личную неприязнь, которой и взяться неоткуда. Одного рассказа и мимолётной встречи хватило, чтобы прознать о человеке сверх необходимого — людскую суть за версту чувствовал, как и гниль, сидевшую не глубоко, а очень даже на поверхности. — Нашёл что вспомнить, — цокнув, девушка демонстративно закатила глаза, пропустив пример мимо ушей, чтобы не признавать чужую правоту. Долго ждать себя Одри не заставила, нетерпеливо накинувшись на несчастный звонок. Шери обрадовалась, что подруга подоспела именно в тот момент, когда Со фигурально прижал её к стенке, а аргументы и любые попытки оправдаться закончились без малейшего намёка на успех. Довольно улыбнувшись, что скользкую тему прервали, поспешила ко входу, удивляясь настырности Браун, которой короткой трели, чтобы оповестить о своём прибытии, не хватило. Появились мысли, что звонок заклинило, раз трезвонил, не переставая, надавливая на виски. Стоило бы снять его к чертям собачьим или поменять на какой-то более мелодичный, про себя отметила Хейс. — Ты мёртвого разбудишь. Одного звонка мало? — она покачала головой, впустив гостью внутрь и обрадовавшись долгожданной тишине, которой за последние секунды стало не хватать. — Чтобы ты быстрее открыла. Этот товарищ очень тяжёлый, — подруга кивнула на пышную сансевиерию в огромном горшке, который с трудом удерживала в руках. — Его называют змеиной кожей. Сомнительный подарок, Одри, — из-за спины нетерпеливо выглянул Чанбин, рассматривая презент, с которым пришла их общая знакомая. Светловолосая молниеносно закатила глаза после показавшегося совершенно излишним комментария. Лучше бы промолчал. Никогда не находил её идеи хорошими, словно специально искал во всём изъян, особенно в самой Браун. Не сказать, что порой выходило крайне обидно, просто не могла. Как бы ни старалась, часто получала саркастичные шутки или совсем не ту реакцию, которой старалась добиться. — Ты слишком суеверный, Бинни. Я же его не семейной паре принесла. Проследив за вмиг ставшей раздражительной Одри, Шерон поджала губы, заметив, как та всеми силами скрывала негодование. С Бином всегда пыталась казаться куда ласковее и спокойнее, чем была по природе. Хейс давно подумала, что за этим особенным отношением крылось куда большее, чем можно рассмотреть на первый взгляд, только никаких подвижек у теории не наблюдалось, что подтверждало лишь её несостоятельность. — Такой гигант отлично впишется в интерьер после ремонта, — попробовала сгладить неловкость, перехватив растение из чужих рук в свои. — Спасибо. — Можешь поставить у окна. Какая сторона у тебя солнечная? — справившись с лёгкой нервозностью и очевидным раздражением, воодушевилась девушка, сняв с плеч куртку и быстро приметив неподалёку вешалку. — Разберусь как-нибудь, проходи, — поспешно отмахнулась Шери, никогда не являвшаяся фанаткой комнатного розария. Ей куда ближе выбрать место, где цветок станет ещё одним предметом декора, выгодно обрамив пространство. Зелёные оттенки всегда хорошо подчёркивали деревянные поверхности, прекрасно сочетаясь с теми. Пусть в словах подруги скрывалась правда, Шерон хотела думать, что растение окажется куда менее прихотливым, чем те, несчастной обладательницей которых уже успела побывать. Скорее, несчастная флора, врученная ей в хозяйство, потому что за работой и обилием статей обычно забыла обо всём вокруг. Дела до еды нет и до сна порой тоже, куда там следить и ухаживать за растительностью в жилище. Лучше бы та кактус выбрала, хотя даже в его благополучии оставались сомнения. Распахнув окно, Шери порылась в карманах кофты, чтобы выудить заветную пачку сигарет. Зажигалка, как назло, куда-то запропастилась, заставив вмиг разозлиться. Со хмыкнул излишним волнениям подруги и, встав рядом, подал пропажу, оставленную на столике, где еда и напитки за последний час превратились в беспорядочное месиво. — Спасибо, — благодарно улыбнулась Шерон, сразу же подпалив сигарету, подарившую долгожданную порцию никотина, от недостатка которого и нужды в нём быстро стала нервной. За окном догорал ноябрьский закат, неописуемо красивый, будто не с этой планеты вовсе. Закатов видела сотни, но этот показался особенным и каким-то другим, словно начало чего-то нового. Очередная глава жизни, пока что сплошной белый лист, где вывести чернилами можно любой сюжет. Каждый из присутствующих одинок в привычном понимании, но к тому прибавлялся ещё и один слой, куда менее обыденный, но вызывавший больше боли и тоски раза в два. Чтобы избежать ран и ссадин, выгоднее показывать только верхушку айсберга даже самым близким. Проще рассказать подробности интима или его желания, когда того нет, а не делиться сокровенным, тем, что оставило глубокие шрамы, противно зудевшие до сих пор. Часто Хейс процитировала отношение к людям на предметы или явление: неожиданно вкусный кофе, удобная одежда или всё-таки дело в человеке, заставившем светиться ясной улыбкой. Чанбин и Одри делали её счастливой, делали смех искренним, а воспоминания яркими. — У меня после этого мероприятия у Хвана столько вопросов, — вдруг вспомнила Шери, решив аккуратно подступиться к теме, несказанно будоражащей её совсем недавно и, казалось, что надолго. — Каких? — нахмурилась Одри, вспоминая тот злополучный день, оставивший и в душе кровавые следы от жестокой расправы. Вместе с Шерон старались не вспоминать и лишний раз не обсуждать проклятый вечер, потому что картины в голове рисовались ужасные. Браун общалась с убитой, пусть и не тесно, но постоянно. Когда вместе работаешь, быстро привыкаешь к окружающим. Увидеть знакомое лицо, лишённое красок жизни, — удар, с которым трудно справиться. Неизгладимый след зубцом и болезненной раной оставался на сердце, а в памяти дата окропилась бардовыми пятнами. — Детектив, который тогда приехал, его же зовут Кристофер Бан? Я почти уверена, что знаю его. Сигаретный дым, прежде чем развеяться по ветру, вылетев из открытого окна, задумчивым облаком повис над макушкой. Пропитал одежду и волосы табаком, забрался после глубокой затяжки в лёгкие и стремительно расслабил тело вкупе с действием выпитого алкоголя. — Откуда? — изумился Со, не припомнив, чтобы знакомил подругу с коллегами. Даже не уверен, что они пересекались хоть раз. — У моих родителей были друзья с такой же фамилией и именем у сына. Не верю в подобные совпадения. В голове замелькали старые воспоминания, пожелтевшие от давности лет, такие далёкие, но неожиданно вернувшиеся, подгоняемые встречей лоб в лоб. С родителями виделась изредка, несколько раз в год, если повезёт. Полностью закапывалась в работу и отдалилась слишком сильно. Регулярные разговоры по телефону и видеосвязи не могли сделать их настолько близкими, как раньше, когда жили вместе под одной крышей, и она делилась с ними всем, что происходило в жизни, в стенах школы и потом на первых курсах университета. Редкие фрагменты, всплывавшие в памяти, связанные с Чаном, отдавали теми ароматами, что стояли изо дня в день на кухне, когда мама готовила разнообразную выпечку и чаще всего любимый яблочный пирог. Вкус домашней еды и свежих цветов из клумбы под домом ассоциировался и с Баном тоже — время от времени с семьёй время навещал их. — Знаю, что он приехал из другого штата, но вырос вроде бы где-то здесь, так что вполне возможно, — мужчина сказал, что знал, упорно разглядывая профиль подруги, не отрывавшейся от почти истлевшей сигареты. — Он тебя узнал? — Понятия не имею, как будто не до этого было, — пожала плечами Хейс, вспомнив отстранённый и холодный взгляд, который, несмотря на стужу, таившуюся в нём, обжёг из-за пристального внимания. Отнюдь не приятного, а подозрительного, оседавшего на коже мерзкими крапинками. Детектив смотрел так, словно не доверял каждому, кого коснулся взором, но подобный, адресованный ей, отчего-то болезненно кольнул в груди. — Он недавно с женой развёлся и пока ищет квартиру, — напомнил Со, припомнив, что недавно обмолвился о временном сожительстве. — У меня остановился. Я говорил про него. Не думал, что вы знакомы. Выловив в закромах сознания отдалённые фрагменты, связанные с этой новостью, девушка окончательно удостоверилась, что не взяла во внимание обстоятельство, показавшееся прежде совершенно неинтересным. — Жена всё отсудила? — усмехнулась Одри, подхватив бутылку со спиртным, чтобы долить в опустевший стакан. — Типа того. Там та ещё стерва, — невесело покачал головой Со, тут же тряхнув ей, чтобы сбросить с себя образ неприятной особы, мигом вырисовавшийся перед глазами. Поздний вечер за разговорами и выпивкой незаметно перетёк в ночь, когда стрелка часов перевалила за полночь. Алкоголь неумолимо расслабил тело и голову, лишив пространство чётких очертаний и добавив некоторой плавности, заторможенности в движениях. Шерон отлично знала меру и хорошо понимала, когда стоило остановиться. Друзья не согласились на уговоры остаться переночевать — утром добираться на работу от Шери выйдет не слишком удобно. К тому же никто из них не желал будить её раньше времени, когда та бы сама проснулась. Хейс пришлось сдаться и проводить гостей, расстроившись, что останется одна. Сначала вместе с Чанбином, а потом и с Одри в квартире стало не так страшно, как при мысли остаться наедине с необжитым и всё ещё чужим местом. Обычно нужно время, чтобы свыкнуться с новым гнёздышком. В этот раз шанса не прижиться нет — уже не платила аренду, а отдала круглую сумму за приобретение. От сквозняка неприятно заныли голые щиколотки и ступни, а по спине пробежали неконтролируемые мурашки. Мнительной себя никогда не считала, но донёсшийся шорох из другой комнаты, напомнивший отчётливые тяжёлые шаги, испугал так, что сердце упало в пятки. Она здесь одна, и никого другого оказаться поблизости не могло. Перепроверив, заперла ли дверь на ключ, помедлила, раздумывая, чтобы не выскочить наружу, чтобы вернуть ребят обратно, пока те не дождались такси. Едва справившись со страхом потустороннего присутствия, Шери попыталась взять себя в руки, чтобы спокойно лечь спать, не накручивая себя до состояния полной и безосновательной паники. Не понимала, что стало причиной разыгравшегося воображения, но контролировать липкий страх едва удавалось. Словно тот всё время поджидал за углом — только и мечтал, когда Хейс останется одна, чтобы заполонить мысли плохим предчувствием и ощущением опасности. Недолго думая, списала всё на игры разума, почти превратившиеся в начало скверного ужастика, и на действие алкоголя, помноженное на воспоминания об убитой девушке и новое жильё, в котором собиралась ночевать первый раз. С одной стороны, обвиняя во всём виски, с другой, в голову пришла идея подавить тревогу ещё большим его количеством. Помешало лишь то, что друзья прихватили с собой последнюю бутылку, собираясь заняться той самостоятельно в завершение вечера. Набрав в грудь побольше воздуха, девушка напомнила себе, что никогда не отличалась трусливостью, хотя и всегда старалась справедливо опасаться. Нашла решение проблемы в том, чтобы остаться спать на диване возле включенного телевизора и торшера. Гостиная хранила следы их веселья, подобие тепла в холодном и сыром из-за давней и не лучшей конструкции здания. Сон пришёл быстро, но облегчения не принёс, погрузив в царство тёмных и тревожных сновидений, пугающе граничащих с реальностью. В постоянных пробуждениях и коротких промежутках отдыха она провела первую ночь в новой квартире. Ясное утро происки встревоженного сознания превратило в мираж, как и страх, который сейчас показался детским и наивным. От похмелья Шерон страдала редко, но знала, что Чанбин его переносил ужасно. Зря согласился на празднование новоселья перед сменой в участке. Зная, что тот наверняка не позавтракал, Хейс обрадовалась, что вечером закупилась всеми продуктами, чтобы сейчас спокойно взяться за готовку. Вскоре с контейнерами в руках встретила солнечные лучи в приподнятом расположении духа, обеспеченного совместным времяпровождением ночью с друзьями. Пусть собственные надумки попытались тому помешать, рассвет стёр их, будто те вовсе приснились. Шери даже подумала, что заснула, не провожая ребят, а остальное — даже не игра воображения, а всего лишь ночной кошмар. Все страхи и тревоги остались позади, не беспокоили и не напоминали о себе. Показались самыми нелепыми на свете, ни капли не похожими на реальность. Позабавившись, девушка подставила лицо под солнце, с приходом осени совсем не гревшее, но светившее спасительно. Большую часть дня небо затянуто густой и непроглядной вереницей облаков. Везёт, когда нет грозовых туч, способных усомниться в решении не взять с собой зонт. Предпочтение Шерон обычно отдавала кофе без молока, без сахара и без всяких сиропов. Чем крепче, тем лучше. Эспрессо или американо по утрам спасали не хуже крепкого сна, который порой никак не выкроить, когда статью позарез надо дописать к горящему или уже просроченному дедлайну. Привыкание к кофеину больно било по карману, если собрать бесчисленное количество потраченных на него чеков. Без заветной кружечки или стаканчика день испорчен или вовсе прошёл зря. В этом Хейс крайне категорична и тверда во мнении, ни один спор с ней ни за что не увенчался бы успехом. Сколько Со не твердил сократить количество выпитого кофе, уповая на разум и чувство меры, та всё равно испытывала сердце только так, нисколько не переживая, что оно рано или поздно не выдержит нагрузки. Своим здоровьем рисковать не боялась, но стоило речи зайти о близких, начинала читать нотации, бревна в собственном глазу вовсе не замечая. О честности подхода не задумывалась, хотя в ней сомневались все вокруг, заметив парадокс, которому Шери без зазрения совести поддавалась. Поздоровавшись с дежурным на входе в отделение, с которым иногда мило беседовали, когда заглядывала к Чанбину, она написала Со, чтобы тот выглянул из своего кабинета. Обычно дожидалась на входе, но в этот раз прошла в длинный коридор, чтобы присесть. Пока высматривала, куда пройти поближе к мужчине, и сверялась с номерами на дверях и смутными цифрами на задворках памяти, перед ней выросла массивная фигура, от которой за несколько метров тянуло неприкрытой враждебностью. Смутные и плохие предчувствия успели надоесть, едва появившись в её жизни, — без них тоже жилось неплохо. Ей тут не особо рады, и лучше Бину выйти поскорее, пока его подругу не выставили на улицу. — Посторонним нельзя, — над ухом раздался мужской голос, заставив волосы на затылке зашевелиться от страха после резкой фразы и глубокого тембра, эхом отразившегося от внутренних органов. Запоздало обернувшись в безуспешной попытке скрыть, как от неожиданности вздрогнула, Шерон узнала в полицейском Криса, с которым столкнулась на вечере у Хвана, когда тот приехал на место преступления. — Меня выпустили. У вас же на входе не глупые люди сидят? — смирив внезапно вспыхнувшее желание нагрубить, тошнотворно вежливо промолвила Хейс. Оба прятали истинные эмоции за дежурными улыбками, лишёнными живости и всякой искренности. В них самих ничего настоящего не осталось в это мгновение — только взаимное стремление нацепить десяток масок, избавиться от нежелательного присутствия друг друга и разойтись как можно дальше и как можно скорее. — Что ты здесь забыла? — закатил глаза мужчина, не давая постучать в кабинет, в котором девушка успела признать тот, что принадлежал Со. Сделал раньше, чем задумался, почему с порога взъелся на неё. Без сомнений, день не задался с самого начала, а сомнительные лица не поднимали настроение. Разбираться с проблемами, которыми могло обернуться их присутствие, не желал больше всего на свете. Опустив взгляд на два стаканчика с кофе, Чан решил, что жизнь несправедливо наказывала его. Напиток точно предназначался не для него, хотя он бы с радостью принял неожиданный презент. Только вместо этого ощутил, как ещё больше вскипел — аромат слишком яркий и притягательный. Кофейные ноты перемешались с фруктовым, которыми пахла сама девушка, что взбесило пуще всего — свежий цитрус. Почему всё хорошее сегодня предназначалось не для него? — Какая разница? Не к тебе же, — начала открыто злиться Хейс, когда Бан преградил локтём проход, подозрительно прищурившись. Память на лица часто была хорошим подспорьем в работе, и сейчас в голове резво закрутились шестерёнки, выискивая правильный ответ. — Я видел тебя в особняке Хван Хёнджина, — озарение не заставило себя долго ждать, и Крис тут же поделился им. — Там была ещё сотня людей, — она ответила утомлённо, начав нервно стучать ногой, чтобы дать напряжению хоть какой-нибудь выход, когда в теле его скопилось сверх положенного. — Что ты вынюхиваешь? — беспристрастным и усталым голосом поинтересовался Крис, слегка наклонившись вперёд, будто стремился просканировать одним взглядом. Ео карие глаза — настоящий рентген, от которого тут же появилось беспричинное и необъяснимое желание скрыться. Прикрыться чем-то, что помешало бы ему рассмотреть каждый изъян и уличить малую ложь, норовящую коснуться уст. Шерон решила, что тому бы на полиграфе работать, чтобы раскалывать преступников не хуже самого детектора лжи. Он словно им и являлся во плоти. Возмущение достигло пика ровно в тот момент, когда дверь распахнулась, и оттуда вышел Чанбин, совершенно не ожидавший застать подругу в стычке с коллегой. — Шер, какого чёрта? — перейдя на шёпот, искренне изумился мужчина. Странно глянув на Со, Бан сразу отошёл в сторону, задержав взгляд на женской спине. Задумался, перебирая в голове воспоминания, когда осознал, что знакомой та показалась ему не только из-за короткой переглядки около трупа на званом вечере. Прежде не мог понять, в чём дело, но обращение Бина вдруг подарило ему понимание, воскресившее отрывки в памяти, покрывшиеся толстенным слоем пыли. Усмехнулся, когда пара скрылась из виду, отчётливо представив перед глазами девочку, которую когда-то знал. Выросла она в своенравную барышню, одним надменным выражением лица вызывавшую бурю противоречивых эмоций. Главной и самой сильной всё равно оставалась одна — выставить за порог, чтобы не мешалась под ногами. Пусть только кофе оставит и может убираться прочь. Вид у Чанбина ожидаемо потрёпанный, на другое надеяться не приходилось, как бы ни хотелось. Хейс его как облупленного знала, поэтому поспешила достать из кармана аспирин и вручила вместе с приготовленной заранее едой. — По моей вине тебе сегодня пришлось несладко на работе, так что пришла исправить это, — беззаботно произнесла Шери, мило улыбнувшись, чтобы тот даже не подумал отказываться. Притащилась сюда явно не для того, чтобы вернуться обратно со всем, что подготовила для друга. По правде говоря, нашёлся ещё один повод для внезапного визита, ради которого прежде всего нужно усыпить бдительность и задобрить едой. Согласившись выйти на недолгий перекур, они расположились на торце здания, избежав недоброжелательного внимания. Тут же Со принялся за завтрак, о котором на самом деле мечтал последние несколько часов. Присев на ступеньки лестницы, оглянулся на Шерон, вдруг заулыбавшуюся максимально подозрительно. Заискивающее выражение лица знал хорошо, выучил за годы дружбы, легко отличая от любого другого. — Признавайся, зачем пришла, — на секунду оторвавшись от еды, прямо спросил мужчина, вопросительно вскинув бровь. Обернувшись по сторонам, будто проверяла, нет ли кого поблизости, и удостоверившись, что ни одни любопытные уши их не слышат, девушка помедлила. Напоследок раздумывала над тем, стоило ли начинать рискованный разговор. Собравшись с мыслями и по итогу лишь укрепившись в намерениях, начала, осторожно подбирая слова, хотя обычно имела только два варианта: промолчать или сказать как есть. В увиливаниях и хитрости не так хороша, как хотелось бы. Иногда завидовала тому же Хвану, которому в изворотливости нет равных. — Я так подумала… Может, мне освещать дело с этим убийством? «Криминальный журналист» — звучит же хорошо? — Звучит опасно. Ты в курсе, если залезть, куда не следует, от тебя живо избавятся, как от ненужного свидетеля? — Игра стоит свеч, разве нет? — вмиг вскинула голову Шери, отмахнувшись от справедливых предупреждений, будто вовсе в тех не нуждалась. Головы на плечах не лишена и риски готова здраво оценить. Почти здраво. Желание добиться признания назойливо сидело в груди, свербело и заставляло действовать необдуманно, игнорируя любую опасность. Цель оправдывала средства, думала по привычке. — Угомонись, пожалуйста. Собираешься вести собственное расследование? — усмехнулся Чанбин, до последнего надеясь, что подруга решила его разыграть. — Откуда будешь брать информацию? Почувствовав, что тот сам подвёл к насущному вопросу, Хейс обрадовалась. Видела явный скепсис и неодобрение, но старалась игнорировать, уповая на лазейку, которую всегда старалась найти при любом удобном и не очень случае. — Думала, ты мне с этим поможешь, — вкрадчивым голосом продолжила, сжав от волнения руки так сильно, что пальцами больно упёрлась в ладони. — У меня нет доступа к делу. Даже если было бы, не стал бы тебе помогать, — категорично заявил мужчина и отрицательно помотал головой, пресекая возражения, которые всё равно возникнут. — Это опасно, — монотонным голосом повторил вновь, взывая к девичьему здравомыслию, в которое отчаянно хотел верить. — Полиция иногда сотрудничает с журналистами. Лучше в газетах появится достоверная информация и в тех количествах, что не повредят следствию. Хуже, если начнут вынюхивать больше положенного. — На что ты намекаешь? — тяжело вздохнул Со, закончив с едой раньше, чем съел всю, потому что аппетит как рукой сняло. От дружеской заботы отчётливо повеяло взяткой, на которую по необъяснимой причине надеялась Шерон. Самонадеянно и глупо — больше не мило, как показалось на первый взгляд до выяснения личных интересов. — Это убийство расследует Крис? — невинно предположила Шери, изначально догадываясь о положительном ответе. Нуждалась в ещё одном подтверждении, словесном или хотя бы в небольшом изменении в мимике, чтобы считать эмоции. Большего ей не надо, чтобы удостовериться на всякий случай. — Допустим, — нехотя согласился Со, всё ещё не желая говорить точно, пусть и видел, что подруга и без того осталась абсолютно довольна. — Может, он согласится? — та мило улыбнулась, даже прикусив губу в предвкушении, что идея, внезапно рождённая в голове, могла воплотиться в реальность. — Бан? Это последний человек, на которого тебе стоит рассчитывать. Растеряв весь запал, девушка тут же опомнилась, резво попытавшись вернуть уверенный вид, чтобы оставить хотя бы малую надежду на успех. Будто слепая убеждённость сумела бы повлиять на мнение Чанбина. Тот при своём останется в любом случае, а дешёвые провокации и уговоры редко на него действовали. — Его доверие невозможно заполучить. Сколько лет вместе работаем, он к себе мало людей подпустил. Сотрудничает только с одним журналистом. Там по старой дружбе, я уверен. — Ты про кого? — Если с Крисом у тебя нет шансов, то с этим типом вообще ни одного намёка на шанс, — твёрдо промолвил Бин и пресёк на корню едва зародившуюся надежду, после чего подсел поближе, притянув к себе Хейс. — Я переживаю за тебя, — искренне признался, прикусив губу, будто собирался признаться в чём-то откровенном, но не решался переступить черту. — Очень сильно переживаю, потому что ты мне далеко не безразлична, Шери. — Я тоже люблю тебя, Бин, — мягко улыбнувшись, прильнула к Со, обняв за широкие плечи и глубже вдохнув аромат уюта. Запросто позволила родному теплу и умиротворению окутать с головы до ног, пробравшись под кожу. Его забота и внимание всегда приносили чувство уверенности, которого иногда отчаянно не хватало. Порой казалось, что она не заслуживала такого хорошего человека рядом. Кофе закончилось вместе с коротким обеденным перерывом, на который вытащила Чанбина. Карамель тут же будто под кожей потекла, по артериям и сразу к сердцу. Виной тому сладкий кофе, сироп к которому бариста не пожалел, или тёплая, успокаивающая улыбка друга, Шерон до конца так и не поняла. Решила, что разницы нет, раз душа спокойна. А лазейку всё равно найдёт, чем чёрт не шутит.