после школы лягу в гроб

Очередной понедельник, Марголдин пробуждается после пьянки с Андреем и начинает быстро собираться, чтобы встретить Машу у подъезда. Абдрашитов не очень обрадовался этой идее, так как они уже продолжительное время ходили вместе до школы. Ну хоть сидеть на уроках будут вдвоем, так как девушка всё ещё учится в параллели. 8:05. Ваня уже около парадной. Такой знакомой, пропитанной самыми нежными поцелуями, запахом шоколада, обидой и слезами. Парень поправляет рюкзак, спадающий с плеча, иногда поглядывает на обшарпанную дверь. Выходит она. На руках митенки в черно-красную полоску, черный топ с сердечками на груди, сверху серая зипка, короткая клетчатая юбка с ремнем на талии, чулки с котиками, белые грубые кроссовки; на шее несколько разных цепочек, в ушах объёмные серьги, а макияж как у альтушек из тик тока; в розовых волосах красуются две жемчужные заколки. — Долго ждал? — Маша сходу целует парня, притягивает к себе и будто полностью берет над ним контроль, но быстро отстраняется, дав ему вздохнуть. — Не особо, пойдем? — Ваня в своей любимой рубашке и галстуке, как порядочный молодой человек. — Котёнок, подожди, давай на пять минут ко мне зайдём, время ещё есть. Они поднимаются по лестнице на третий этаж и заходят в квартиру. Девушка тянет парня за руку в свою комнату, садит его на кровать и садится тому на колени. — Мы ведь так опоздаем, — но Ваня противоречит своим же словам и усыпает шею девушки поцелуями, плавно переходя на плечи. — Ванечка, я хочу продолжения вчерашнего, — девушка начинает тереться об коленку того и притягивает Марголдина к себе за галстук, начиная целовать. Ваня старается не поддаваться провокации и эмоциям, но получается слабо, и в штанах постепенно становится тесно. — Малыш, ну давай никуда не пойдем... У меня родители уехали, мы с тобой останемся только вдвоём, немножечко пошалим, м? — Послушай, ну конец года скоро, а у меня неаттестация по двум предметам... Хотя один раз можно, думаю, — Маша опрокинута на кровать, а рукава ваниной рубашки предательски задраны - виднеется каждый шрам. — Подожди, это что? — она приподнимается и садится на кровать, беря в свои теплые ручки холодную руку Вани. — Это... Это старые, не переживай, я завязал. — Ну я же вижу, что они буквально вчерашние. Ты опять начал? Из-за чего? — девушка аккуратно проводит пальцами по чужой руке. — Пожалуйста, давай не будем об этом, — он чуть отодвигается, но Маша притягивает того обратно, и Ваня буквально падает ей на грудь. — Удобная подушка безопасности, не так ли? — она все также мило улыбается и хихикает, а Ваня пытается понять свои чувства и эмоции. Почему вдруг Машу стало интересовать состояние, вредные привычки и вообще всё, что связано с парнем? — Я надеюсь, что ты хоть торчать не начал? — с усмешкой спросила та. — Нет, ты что, — Ваня улыбается в ответ. Ложь. Враньё. Неправда. Он солгал. «Я соврал», — перед глазами эти два слова. «Ложь», — он продолжает улыбаться. «Пиздёж», — как он мог сказать неправду девушке, которую любит? «Я вру на каждом шагу,» — мысли заполнены лишь этим. — Ну я надеюсь на это! — она звонко смеётся. — Раз ты сам не хочешь что-то делать, то может это сделаю я? — она спускается на пол и протягивает руки к ширинке. — Ма-аш, ну ты что! — он краснеет, но не сопротивляется. Маша уже расстегнула джинсы и принялась их стягивать, после чего и приступила к осуществлению своих намерений. — Сука... — он стонет и кладёт руку той на голову, зарываясь в волосы пальцами. В тот день в школе Марголдин так и не появился, из-за чего Андрей был очень недоволен. андрей вроде норм, 18:55 «ну и что? кидала, блин...» Абдрашитов откидывает телефон и отходит к окну, покурить. Он достает сигарету из пачки, закусывает фильтр и поджигает. Дым разливается по лёгким, а парень лишь задумчиво смотрит на улицу. Он чувствует, что что-то неладное должно случиться в скором времени. Не может же быть так, что она вдруг одумалась и решила вернуть то, что сама же обрубила на корню. К чему тогда были все эти сливы, стрелки за школой и всё на это насилие? — Нет, блять, я волнуюсь. Он же ничего не понимает... — Андрей тушит бычок об пепельницу и садится на кровать. Он открывает прикроватную тумбочку и достает из-под двойного дна шприц; берет резинку и затягивает предплечье, нащупывая вену, и вводит иголку. Шприц вываливается из руки и падает куда-то под кровать, пока Абдрашитов ложится на подушку. — Слушай, я подумал, мне не нужна эта дура, мне нужен только ты, Андрюша, — произносит непонятно откуда взявшийся Ваня, гладя того по ноге. — Ты... Ты ведь с Машей был. Откуда ты здесь вообще взялся? — Абдрашитов поднимается с подушки и садится на кровать, смотря кудрявому в глаза. — Это абсолютно неважно, хороший мой, — Марголдин садится к парню на колени и слабо улыбается, втягивая того в поцелуй. Последний находится в полном шоке, но и сам понимает, что хочет именно этого. Хочет услышать именно эти слова, хочет чувствовать рядом именно этого парня, хочет именно его прикосновений, хочет получить его всего. — В-Вань... Это ведь неправильно, — произносит Андрей, находясь без футболки, в то время как Марголдин уже практически полностью голый. — Помолчи и не душни, — Ваня стягивает шорты с того и буквально из неоткуда достает смазку. Он смазывает пальцы и входит сначала одним, потом вводит уже два, а следом и три. Андрей выгибается и кусает собственную руку, томно простанывая имя кудрявого. Марголдин не церемонится и входит уже сам, полностью и сразу; вытаскивает покрасневшее запястье изо рта и вновь начинает целовать. Абдрашитов стонет тому в рот, в то же время двигаясь в ритм и закрывая глаза. Марголдин начинает буквально втрахивать его в кровать, на что последний опускает руку к собственному члену, двигая ей чуть ли не со скоростью света. И вот, момент и оба кончают. Андрей открывает глаза. Он в комнате один. В квартире тишина и пустота. Абдрашитов лежит на кровати голый, весь в собственном семени и с всё ещё пульсирующим членом в поднятом состоянии. Он вводит два пальца, продолжая стонать имя лучшего друга, второй рукой же помогает себе кончить вновь. В это время Ваня и Маша гуляют по парку около школы. Они держатся за руки, улыбаются и время от времени целуются. Марголдин, как в старые добрые, купил девушке ее любимый энергетик и киндер «с бегемотиками». Он продолжает прятать свои шрамы за рукавами рубашки, даже несмотря на то, что на улице довольно тепло и что Маша их уже видела. «Я солгал. Стыдно», — в который раз мелькает в голове, и тот достает сигарету из пачки. — А не хочешь на электронки перейти? — Пф, да нет, зачем оно мне, — Ваня поджигает кончик табачной палочки и делает вдох. — Ага, от твоего одеколона, запах которого я, между прочим, очень люблю, ничего не остаётся. Только твои дурацкие сигареты, — Маша демонстративно скрещивает руки на груди. — Ну солнце-е, — парень делает затяжку и прижимает ту к себе, выдыхая дым куда-то в сторону. — Ты что, хочешь, чтобы я бросил? — Ты этого точно не сделаешь, я потерплю, — она нахмурилась, прикрыла глаза и отвернула голову в противоположную сторону. — Ради тебя что угодно, — Ваня сказал, будто отрезал, и сразу же выкинул сигарету в недалеко находящуюся мусорку. — Слушай, я хотела поговорить ещё вот о чём, — Маша даже не отреагировала на его действие, смотря куда-то вдаль. — Меня что-то так бесит твой этот друг, как его... — Андрей, но почему? Хороший человек, мы с ним общаемся, у нас общие приколы, мы буквально лучшие друзья. — Ну, он какой-то странный и на наркомана похож... — девушка смотрит тому в глаза. Ваня ведь не может сказать правду, поэтому в голове ищется нужная отмазка. — Да с чего ты взяла? — Ваня чуть ли не взрывается, но пытается умерить свой пыл. — Он не торчок подъездный, ты что? — Да? Ну, ты не общайся с ним, пожалуйста, хорошо? — Маша по-лисьи улыбается, прижимаясь к парню грудью, пытаясь перевести внимание. Ваня молчит, ведь как он может променять лучшего друга на девушку, при условии того, что было раньше между ними. — Ванечка-а, слушай, а давай прям здесь? — Маша запрыгивает к нему на колени и кладет руки на плечи. — Маш, ну это слишком, — он просто прижимает девушку к себе и начинает обнимать, таким образом переводя тему и затыкая. Андрей просыпается в том же положении, в котором и отключился. На ватных ногах он добирается до ванной, сразу ложась в нее, даже не думая о том, что в замочной скважине вдруг поворачивается ключ. Мама. Абдрашитов быстро закрывает дверь на щеколду и плюхается обратно в ванную. — Андрей, ты дома? — женщина проходит вглубь помещения и разувается, но ответа не следует. — Андрей? Рассудок помутнен, а губы не слушаются, не дают произнести заветные слова «да, я здесь», из-за чего выходит что-то непонятное. — Ты плохо себя чувствуешь? — женщина не отстаёт и подходит к двери ванной, начиная стучать. — М-мам, в-всё хорош-шо, — Андрей задергивает шторку и включает воду. — Если что, я в спальне. Приходи потом, — но женщина направилась не к себе в комнату, а в комнату своего сына. Ей предстала картина: на кровати смятая простынь, вся в полупрозрачных пятнах и с капельками крови в некоторых местах. Она тяжело вздыхает и выдергивает ткань из-под матраса, после чего брезгливо сминает ее и несёт до ванной комнаты. — Я понимаю, переходный возраст и другая ерунда, но ты хоть убирай за собой, — мама парня кидает простынь рядом с деревянной дверью и направляется уже в свою спальню. Абдрашитов боязливо и тревожно быстрыми движениями вылезает из ванной, после чего спускает воду и, завернувшись в полотенце, бежит в свою комнату. Всё также быстро находит чистую одежду и надевает на себя, сразу же ложась на пол и начиная поиски злосчастного шприца. Он лежал не очень далеко от края кровати, поэтому спасибо матери, что решила не заглядывать вниз. Андрей ловко поднимает двойное дно и закидывает внутрь то, что могло спалить его зависимость и доход. Он с облегчением выдыхает. — Андрей, иди сюда! Он поднимается с пола и идёт в комнату к матери. — Мне сегодня звонила твоя классная руководительница, сказала, что у тебя немного ухудшилась успеваемость. Что случилось? Сказать, честно говоря, было нечего. Ну да, под конец года каждому из нас очень лениво ходить в школу, слушать информацию на уроках, а также думать о чем-либо кроме хорошей погоды и прогулок с друзьями. — Да не знаю... Просто устаю как-то быстро в последнее время, — на удивление с речью было уже получше, и он смог четко произнести слова. — Ладно. Закинь простынь в стирку и постели новую. В следующий раз чтоб такого не было, — она потрепала сына по волосам и улыбнулась. — Да... Извини, больше такого не повторится.