Куски Фантазии

Люди бывают двух типов. Первый это обычные обыватели. Их суть в том, чтобы просто жить и наслаждаться жизнью. Простые дела — работа, дом, еда, семья, счета, отпуск… Простые заботы, простых обывателей. Второй тип как раз состоит из тех, кому просто жить недостаточно. Таким людям постоянно нужны приключения на свою голову. В случае сегодняшних виновников событий, это было чуть ли не фатально. Боги знали, чего ждать от собственных детей. Даже от Рудлогов. Но им было не ведомо чего ждать от тех, что скрыты Кредо Черного. И было бы ещё проще если бы ассасины были простой сектой фанатиков, стремящихся к размытому и эгоистичному понятию правосудия. Но войны Пути Тени были для такого слишком благородны. Да и сражались он не столько за справедливость, сколько за свободу. И в свободе они знали границы. Кредо Ассасинов для многих могло показаться разрешением. Но не все понимали, что Кредо является призывом к мудрости. Даже боги вначале не понимали как Черный посмел создать культ, сокрытый от влияния первостихий. Отчасти, опасения богов были оправданы, ведь клинок ассасина мог поразить и их детей, если те переступили бы черту. И даже сейчас Кредо было точно опасно, для белых королей. Боги не могли повлиять на решение Эдварда, пусть он и был их общим наследником, в котором были объединены все изначальные элементы Туры. Никто из смертных не мог даже помыслить о существовании такого создания. И было бы логично если бы можно было хоть как-нибудь оставить это дитя. Но Эдвард был слишком упрям (как Иоанн) и слишком предан своим идеалам (как Корвин). В добавок ко всему Эд был скрыт от их взора из-за Кредо и единение стихий также играло большую роль. Однако будет недостаточно сказать как Серена была счастлива тому, что дети остались живы. Не только её, но и Белого супруга. Пусть этим спасением Эдвард обрек мир на гибель. Но то, что ассасин сказал Иппоталии, вновь подарило им надежду. Героизм это конечно хорошо, но вместе с ним в комплектации шли и другие проблемы. Такие как, например, сильнейшая в мире домохозяйка, сходящая с ума от тревоги за родных. Два ассасина, Хенрик Дулин и Тадаши Сакакибара, были в разных частях города. Оба занимались выслеживанием сектантов и остатков монстров. — Анализ: демонический фон снизился до нулевых значений. Прорывов не наблюдается. Заключение: демоническое вторжение остановлено. Внимание: обстановка в городе всё ещё опасная. Причина: большое количество культистов Ромулы. Хенрик связался по наносвязи с Тадаши. — Как у тебя обстановка, — спросил ликантроп сразу после принятия вызова. — Наблюдаю, как прекрасные дамы дают редкостных звездюлин сектантам, — отвечал рейванец с уважением к серениткам. Бойца Маль-Серены дали сокрушительный отпор ромулистам. Отчасти это заслуга ассасинов, которые из тени направляли праведный гнев защитников острова богини любви. — Странно это ты не находишь. — Ничего странного нет. Ромулисты явно используют клонов. — Да нет же. Сектанты как-то странно атакуют, — поправил Хенрик. — А вот это да, странно, — поддержал Сакакибара. — Столько ресурсов отправили в атаку и всё впустую. — Что-то здесь не так. Возвращаемся. — сказал Хенрик товарищу. На той стороне линии молча согласились. Тадаши уже хотел спускаться с крыши откуда и наблюдал за ситуацией и периодически отстреливал ромулистов. Как вдруг… Земля под ногами затряслась от большого удара. Вспышки огня не было. Вывод напрашивался сам. — Тадаши! — проревел Хенрик гулко зовя друга. Сакакибара еле успел подбежать к краю и совершить прыжок веры. Темные воды, как всегда, позволили ассасину смягчить падение и рейванец нырнул в водоем, один из многих находящихся в вотчине Матери-Воды. Когда Тадаши вынырнул и краем глаза увидел фигуру девушки с короткими черными волосами, чепчике и одеянии горничной. Прочих черт ассасин заметить не успел, но по общим признакам было понятно, что это была Роза. Тадаши выплыл, когда Роза уже исчезла. Она прыгнула на очередное здание высматривая любовь всей своей жизни. — Вот дерьмо, — выругался Тадаши обтекая. Он встряхнул свою шляпу и надел её обратно. Хенрик к этому моменту уже подбежал. — Кажись у нас появились проблемы по хуже гибели мира. — Надеюсь, что она не натворит дел, — скептично высказался ликантроп. К сожалению, надежды Дулина были развеяны, когда Роза вновь прыгнула на огромное расстояние и приземлилась в другой точке города. И невозможно было не заметить, как здание рядом с храмом, где находились их друзья на половину, обрушилось и виной тому очередной взрыв. Точно не от бомбы. Это был взрыв чувств, когда одна домохозяйка уже с ума сходила от страха за родных. — Маль-Серене сегодня будет нужен капитальный ремонт — скорбно проговорил Тадаши. Хенрик связался с Лафицетом. … Эд ещё отлеживался в водном источнике. Нории корпел над тем, чтобы раны невыносимого героя дня зажили. Но из-за большого количества стали в теле необходимо было действовать очень аккуратно. Рядом сидела Василина. Сестра придерживала голову. Королева Рудлога хотела напоить Эдварда кровью. Но сдерживалась от такого шага. Дело было не в том, что Эд темный и даже не в первопредке Рудлогов, который мог среагировать на поступок своей дочери. Василине была не ясна природа сил Эдварда. И также было неизвестно как именно Эдвард среагирует на кровь истинной Рудлог. Раны всё ещё были тяжелы, а направить стихию жизни по сильнее Нории не мог. Нельзя было допустить ней-ро-по-зи-и, о которой говорил брат владыки. Дракон уже послал за своими целителями, дабы хоть как-то ускорить процесс заживления. А королева только и могла сидеть, гладить младшего брата по голове и молиться богине, детей которой Эд сегодня спас. По лестнице начал кто-то подниматься. Оба монарха услышали звуки осторожных шагов. — Я могу помочь, — услышала Василина голос Луциуса Инландера. Королева четко помнила сцену, которую устроил Аркана. — Тебе нельзя здесь находиться, брат, — настойчиво сказал Нории. — Не испытывай судьбу. — Судьба сегодня требовала, чтобы я со своими детьми умер, — хмуро отозвался Луциус. — Этот мальчик спас меня. Неужели я не имею права отплатить ему за подвиг. Эдвард уловил через сон голос Инландера и лицо его немного подкосилось в гневе. — Тебе ведь велели не подходить Луциус, — сказала Василина. — Разве ты не… — А кто велел? — возмутился монарх. — Кучка фанатиков и сектантов-убийц, которым наши прародители не указ. Хотя если подумать именно они сберегли мир от падения в пропасть… — сказал Луциус с каким-то неуловимым уважением и неестественной печалью. — Ты… — начал сдавленно Эдвард. — Знаешь о наших жертвах… чуть меньше… чем… ни хрена. Василина погладила брата по голове нежна шепча и умоляя его не беспокоится. — Поверь мне, мальчик, знаю, — заявил тоном требовательного, но любящего отца Луциус. — Понимаю, что ты мне не веришь, но сегодня прошу, хотя бы ненадолго, отставим в сторону наши разногласия. После этих слов Эд как мог повернул голову в сторону белого короля. Затем посмотрел на Нории уставшего и ещё отходящего от «шоковой терапии». Эд вновь закрыл глаза и молча позволил событиям прости происходить. Луциус оценил молчание Эд как разрешение, хоть и данное через силу. Василина понимала, как брату могло быть не приятно. Чего она не могла понять, так это причины, по которой Эдвард был так суров к королю Инляндии. Незаметно для всех стояла неподалёку Инга. Она также как и Эд была не восторге от компании этого Инландера. Однако больше потомком белого целителя будут весьма кстати. Луциус присоединился к Нории, и направлять стихию жизни стало чуть легче. Нории напомнил брату по отцу что нельзя переусердствовать из-за механических частей, которые помогали Эдварду жить. В главном зале храма, всё ещё занимались обсуждением вопросов. Как и остальные Гюнтер почувствовал неестественные толчки. Король Блакории жестом подозвал к себе Мартина. — Возвращайся в столицу, пусть пришлют солдат и магов, — приказал Гюнтер придворному магу. — И ещё пусть пришлют виталистов. — Господин, я не смею вам возражать, но… — Вот и не возражай, — спокойно осек король Мартина. — Господин Блакори, — настойчиво продолжил фон Съедентент. Маг остановился и немного подумал. — Сколько людей необходимо? — Сколько сможешь найти. Главное самых лучших. И виталистов в особенности. — Попросите также и господина Луциуса, — добавил Мартин. — Я уверен, что его величество не откажет. Когда Мартин упомянул короля Инляндии Гюнтер осмотрелся и пытался разглядеть своего брата. В этот момент в зал вернулись царица со своими детьми, с Джеири в их числе. Блакорийский король не переставал восхищаться сходством царицы и Арканы. Очевидно, что у богини есть определенные планы на своих детей. Джеири был встревожен. — Надо всем собраться, — заявил громко охотник на демонов. — Что-то случилось? — спросил король Блакории. — Да. И если не вдаваться в подробности, мы в жопе. — Нас что опять атакуют? — спросил Мартин. — Культисты? — подхватила подошедшая Виктория. — Народ, всё намного хуже, — чуть дрожа проговорил Джеири. — Действовать надо быстро. — Так в чем же заключается опасность? Демоны? — спросил уже Демьян. — То, что движется сюда намного хуже любого демона, — начал Джеири. — Даже смерти, — подхватила его Кассиопея холодным голосом. — Ни слова, — сказал охотник обретенной сестре и посмотрел на свою мать. — Нам нужны виталисты и врачи. Абсолютно все. — Она на вряд ли будет бушевать здесь, — сказала Иппоталия охотнику. — Поверь мне. Я её хорошо знаю. От переживаний у неё может сорвать крышу и… — Да о ком вы говорите? — спросил Гюнтер непонимающе. — Тебя это ебать не должно, — ответил, появившийся из вспышки Лафицет. Подошедшая Инга также поняла, что возлюбленная Эдварда сносит всё на своем пути. — Насколько всё плохо? — спросила Инга саркастичной улыбкой. — Учитывая, что этот зверь идет сюда, хуже не куда, — отозвался Лафицет о сильнейшей домохозяйке. — Это мягко сказано, — проговорил Джеири срывая ужас. Много кто знал о том, что из себя представляла сильнейшая горничная в истории. При упоминании Розы у владыки Нории до сих пор бегали мурашки по коже, а в драконьем облике по чешуе. — Нам все равно надо починить его. И чем быстрее мы это сделаем тем лучше, — сказал Лафицет присутствующим. Механика поняли без лишних слов. Лафицет первым поднялся к источнику и был жутко не доволен тем, что рядом с владыкой стоял Луциус Инландер. Но что удивительно белый король помогал собрату по божественному отцу излечить раны последнего Гёттенхольда. — Прости, — прошептала Инга на ухо, когда обняла Крайса сзади. Лафицет не смел обвинить любимую. Хотя неприятный осадочек всё же был, но также очевидно, что два потомка Инлия лучше, чем один. Крайс подошёл вплотную к монарху Инляндии. — Что ты задумал, змеёныш? — спросил Крайс. — Помочь ему, только и всего, — ответил Луциус, изображая саму невинность. — Как пять лет назад? — продолжил Фиц допрос, еле сдерживая гнев. — Не это сейчас важно, — вмешался король Гюнтер. — Нам надо спасать Эда. — И как можно скорее, — подхватил Джеири. Что с монархом, что с охотником невозможно было не согласиться. — Блакори, — позвал Крайс блакорийского короля. — Помоги братьям. Гюнтер коротко кивнул. Он встал слева от драконьего владыки и тот также уточнил что нельзя переусердствовать со стихией, из-за металла в теле их спасителя. — Боги, бедный парень, — проговорил Гюнтер печально. — Со всех сторон обложили. И погибнуть нельзя и вылечить по-человечески. К этому моменту поднялись все монархи. Также вернулся Мартин с двумя виталистами наивысшего уровня. Серенитки также не остались в стороне. По собственной инициативе жрицы богини сходились в местном храме и отдавали свои силы, на помощь последнему потомку Черного жреца. — Если можно было бы, то с силой нашего отца мы бы полностью его исцелили, — возмутился Нории. — Скажи, мастер, нельзя ли хотя бы попытаться? — обратился владыка Песков к Лафицету. — Я понятия не имею как поведёт себя сила Эдварда, если поддать стихии побольше, — ответил Фиц. — А узнавать сейчас нет возможности. — Почему-же? Боишься, что он станет сильнее? — подколол Луциус. — Ты всегда пытался контролировать всё и всех, кто тебя окружает. И для тебя, наверное, будет невыносимо если Эдвард станет от тебя независим. — Чего ты добиваешься, Луциус? — спросила недовольно королева Василина. — Только не говори, что тебе не хочется самому контролировать Эда. — Сказала та, чья кровь погубила темных, — Луциус уколол Василину по больному. — Будто Рудлог не восторге от того, что потомок Черного попался к нему в когти. — Заткнись, змей, — гневно сказала Ангелина. — И не вякая. А то сегодня одного потомка белого погибель всё же настигнет, — — Советую послушать мою жену, — позвал Инландера драконий владыка. — Лици, заткнись, — подхватил Гюнтер. — Ты уже реально нарываешься. — Отец, — позвал принц Ленард короля Инляндии. — Я же просил тебя. Не испытывай судьбу. — Да как же вы не понимаете, — возмущенно поинтересовался Инландер у присутствующих. — Думайте боги помогут ему. Ради того, чтобы дать нам шанс последний Гёттенхольд стал убийцей. Как удобно. И никто ему не должен. И всем он обязан. А ведь он даже о награде не заикнётся. Помяните мои слова. Ведь Рудлоги его очень выгодно воспитали. — В словах Луциуса была ненависть, направленная на кровь Красного перемешанная с жалостью. — Окажись он у нас о нём бы позаботились куда лучше. — Если так-то судить, то на Маль-Серене ему было бы куда безопаснее, — вмешался Джеири Аркана. Услышанное заставило Иппоталию улыбнуться. И ведь правда. Упади Эдвард с неба во дворец Талассиос Эфимония, царица одарила бы его всей своей заботой, настолько насколько это возможно. И возможно младшая царевна была бы самой счастливой из всех её детей, и у внучки был бы отец. Талия посмотрела на Василину, сидящую рядом с братом. Возможно, Эдвард оказался в Рудлоге исключительно по замыслу высших сил. Но разве было бы куда лучше, будь Эдвард под крылом богини любви. Джеири уловил настроения своей биологической матери, повернулся к ней и положил руку ей на плечо. Взглядом он осуждал царицу за мысли. «Нельзя повлиять на то, что случилось», — уловила Талия мысли сына. — «Но всегда можно извлечь из этого выгоду. Или хотя бы сохранить хоть какие-нибудь мосты» Талия погладила Джеири по щеке под непонимающие взгляды остальных. Лишь дочери знали в чем дело и также улыбались. Только Кассиопея источала нотки зависти, которые смог уловить только Нории. — Можно спорить об этом ещё много времени, — начал Демьян Бермонт строго. — В Бермонте Эда бы научили дисциплине. В Йелоувине наверняка хранить гармонию духа и тела, — Хань Ши поклонился юному вождю Беров. — Но жизнь распорядилась так что именно Рудлогу было дано бремя воспитать потомка Черного. Придется с этим смирится. — Но ведь ты был бы не против если бы Эд стал ТВОИМ братом. И советником, — подметил Хань. — Как и ты не против был бы такого сына, — ответил Демьян. — В котором заключена великая сила. — И ведь не в силе дело, — продолжил Хань. — Его ум также главное сокровище. С его мышлением моя страна стала бы непобедимой. — Да завалите уже свои ебальники! — проорал Лафицет. — Итак, понятно, что вам, как и богам срать хочется на мнение самого Эда. — Да нет же, — возмутила Василина. — Мы бы никогда… — Вам на срать, — отчеканил Крайс. — И богам особенно. Знаешь, уебышь, — механик посмотрел на короля Инляндии, — не могу в это поверить, но в этом я с тобой согласен. С одной стороны у него дети, которым плевать на его проблемы, с другой боги, которым плевать на всех. И посередине он, — Крайс указал на Эдварда в источнике. — Он, который должен всем и всё. — Свой долг перед Инляндией он закрыл заочно, — проговорил Луциус. — Уверяю тебя, как только мы закончим здесь он получит достойную награду. Не ясно что именно Эдварда взбесило больше. Или слова о долге перед всеми. Или отношение к его близким. Или же слова Луциуса Инландера о награде. Ассасин под потрясенные взгляды присутствующих, начал подниматься. Василина пыталась остановить братика, моля его лечь. Но Эдвард продолжил подниматься. Кряхтя, пыхтя и превозмогая боль ему удалось встать на оба протеза ног (в этом ему отчасти помогла Вода). Эдвард постоял немного спиной к монархам. Его откровенно трясло. И все чувствовали, чего ему стоит сейчас просто стоять на месте. — Скажи… — трясясь начал Эдвард, и начал поворачиваться к Луциусу. — Ты что-то там сказал про награды? Когда Эдвард окончательно повернулся к монарху, Инландер улыбнулся. — Ты получишь все чего на самом деле заслуживаешь. В награду я дам тебе… — ИДИ НАХУЙ! — прокричал Эдвард Корвин на весь храм богини. — И награды свои туда с собой забери! — Эд ненадолго остановился и перевел дыхание. Присутствующие были в шоке. — Если ты думаешь, что наш конфликт исчерпал себя, — продолжил Эдвард, также трясясь на «ногах». — То ты уёбок сильно ошибаешься. Как только все они окажутся в безопасности, — Эдвард указал на всех монархов и их наследников. — Мы с тобой вернёмся к нашему разговору. Я тебе клянусь. Я заебусь. Найду способ подняться в небесные чертоги, спиздить молот у Иоанна. И я приду к тебе с этим молотом и так им тебя переебашу, что твои ошметки долетят до самого края Бермонта нахуй. А потом я тряпочкой со спиртом пройдусь по всему, мать твою, Глорентийскому дворцу и вытру каждые твои ебучие выделения, чтоб от тебя, сука, в пизду никаких воспоминаний не осталось нахуй! Всё замолкло. Утихло в молчании. Пожалуй, все в радиусе на километры вперёд и в высоту до самых небес было в таком ступоре, который простыми словами не описать. Владыка Нории уже знал, что Эд не типичной потомок Корвина, учитывая, что он воспитывался в Рудлоге. Но вот такое. Даже Ангелина была удивлена, хотя, казалось бы, знает младшего брата как облупленного. Хань Ши пока не мог подобрать слов после того, как дитя Черного выругал белого короля с головы до ног. Демьян, знающий Эдварда определенно давно, отчасти разделял мнение Эдварда относительно короля Луциуса, но не настолько чтобы желать смерти брату по кровь. Также и Гюнтер. После не долгой паузы он повернулся к Луциусу. — Скажи мне, Луциус — позвал Гюнтер. — Что же необходимо сделать чтобы заслужить такую ненависть к своей персоне. Луциус никак не отреагировал на вопрос Блакори. Василина смотрела на младшего брата уже предвкушая проблемы, которые последуют после его выступления. Но она была полностью настроена ко всему что будет. Жрицы храма богини были, пожалуй, шокированы больше остальных. По-хорошему царица Маль-Серены должна была наказать мужчину, который осмелился дать волю чувствам в таком священном месте. Однако Талия думала о том, как бы вымолить прощения у богини за поступок Эда. Рядом стоящий Джеири закрыл лицо рукой, не представляя масштабов последствий. Из всех не была удивлена только царевна Кассиопея, смотрящая на ассасина нежной улыбкой, будто ничего серьёзного тот не совершил. Эд указал пальцем на Луциуса и выругался, обещая убить белого короля самым изощрённым способом. Он начал заваливаться назад и упал всем своим телом в воду. Несомненно, у Василины промелькнула мысль о том, что Эд может задохнуться, когда отошла немного от шока, через секунд пять. Королева тут же потянулась, однако, Крайс внезапно её остановил. — Пусть полежит пока, — сказал он под шокированный взгляд Василины. Крайс указал на движение в источнике. Вода в источнике также была в небольшом ступоре. Она была неподвижной до того момента, когда Эдвард плюхнулся в неё. Когда юный ассасин начал барахтаться из-за того, что начал задыхаться в источнике показались очертания змеек. — А это не опасно? — забеспокоилась Василина. — Главное, что он их не заметил, — ответил Крайс о змейках. — Иначе будет пиздец. Монархи узрели как в источнике под водой появляются очертания змей. Естественно, Эд их заметил и начал барахтаться ещё сильнее в ужасе перед ползучими существами. Змейки Инлия ни коем образом не хотели навредить тому, кто спас детей их отца. Они были счастливы помочь не просто потомку Черного, но и также потомку Инлия. Крайс активировал заложенные в легкий Эда фильтры с воздухом. Сам юный ассасин зажмурился, забыв обо всём. Даже дышать не стал, когда воздух всё же начал поступать. Змейки прильнули к Эдварду, и белая стихия наполнила ассасина всем своим естеством, жизнью и исцелением. В яркой вспышке все почувствовали благословение великих стихий. И Вода также не осталась в стороне. Она взяла Эдварда в свои нежные объятия, стараясь успокоить свое дитя. Ани напряглась, когда в источнике появились змеи. Создания Инлия могли не догадываться о том, что Эдвард ужасно боится змей. Когда же сила стихий стихла, а яркий свет спал, Эдвард почувствовал, как ему стало легко. Он без труда смог поднять спину и выбравшись из воды сделал нелёгкий вздох. — Ты как себя чувствуешь? — нежно и тревожно спросила Василина. — По мне этого не скажешь, — начал Эдвард. Взгляд у него был поникшим, а голос будто сильно подавлен. — Но, если бы я мог, я бы сейчас обосрался, — закончил Эд. После очередной паузы Гюнтер наконец расхохотался. — Темный, воспитанный Рудлогами. Что может быть ужаснее, — воскликнул Блакори через смех. — Я вообще-то серьёзно, — также подавлено сказал Эд Гюнтеру. Вода подхватила парня вытаскивая того из источника. Встав на ноги, Эдвард ещё по стоял с поникшими глазами. Василина тут же встала и крепко обняла брата. — Ты меня сейчас задушишь, — проговорил Эдвард. — Ты подлец, — через слезы радости ответила королева младшему брату. — Лгун. Ты ужасен. Царица сделала несколько шагов вперёд. Перед ней будто само пространство расступилось, и никто не смел преграждать ей путь. Василина выпустила ненадолго брата из своих объятий погладила измученное лицо и черные волосы. — Нет достойной награды за твой подвиг, — начала царица Иппоталия. — Но мы попытаемся наградить тебя по достоинству. — Талия не сейчас, — Остановил правительницу Маль-Серены жестом. — Хотя… Я очень хочу есть. — Не превращай всё в клоунаду, — обратилась Ани голосом строгой, но любящей сестры. — Да нет же я… — желудок Эдварда неистово заурчал, что все осознали серьёзность его слов. — Забавно не находите, — сказал Эдвард. Лицо его полностью раскраснелось от стыда. — Был бы я просто темным я бы просто присосался. Но нет. Судьбе надо сделать так чтобы у меня ничего без танцев с бубном не было. Эд говорил это горько улыбаясь. Гюнтер подошёл к Эдварду и также погладил своего спасителя по макушке, будто своего сына. — Устроим пир… — тихо проговорил Гюнтер с несвойственным ему спокойствием. — Да мне и лапшички хватит, — сказал Эдвард с невозмутимой серьёзностью. — Только поесть дайте. А то желудок сейчас вывернется. — Щас вывернется несколько другое, — проговорил Крайс. — Походи. Взгляд Эдварда стал ещё серьёзнее. Буквально сделав небольшой шажок Эд пошатнулся и дабы не упасть схватил Гюнтера крепкой хваткой, стараясь не навредить Василине. Лицо Эд вновь перекосилось от боли. Ассасин пытался скрыть это за своей натянутой улыбкой, но от этого было ещё яснее от том, как ему больно. — Милый, — позвала Инга и кинула инъектор с нейропозином. Крайс моментально схватил вещество и вколол его в открытый участок шеи. — Может ещё? — обеспокоено спросил Демьян Бермонт. — Захотел сделать его наркоманом? — сурово спросил в ответ Крайс. — Потерпи, — говорил механик уже Эдварду. — Сейчас всё пройдет. Эд попытался поднять левый протез, но едва двинул механической конечностью как тут же по телу прошёлся пик боли. — Не надо, — сказал Джеири, знакомый с теми ощущениями что испытывал Эд. — Не пытайся двинутся через силу. Эд словно не слушая поднял левую «руку» чуть выше. Затем ещё повыше. А потом медленно покрутил ей. Через секунду Эдвард начал подниматься. К этому времени нейропозин уже действовал и двигаться стало немного легче. «Внимание: недостаточное количество наномашин в организме. Требуется…» Через боль Эд не мог дослушать уведомление Системы. Уже было чудом что ПНИ всё ещё работает. — Присядь, — попросил Крайс своего подопечного. Эд не стал спорить и сел у края источника, поддерживаемый Василиной и Гюнтером. — Ему нужны наномашины, — сказал Луциус удивительно осведомленный в этой теме. — Давай через С.А.С., — предложила Инга подсев к Эдварду. — Хочешь разделить эти ощущения? — поинтересовался Фиц у любимой. — Не я одна, — ответила убийца, игриво посмотрев на возлюбленного. — Не смейте, — умоляюще произнес Эдвард. — Не нужно… Я… справлюсь. — Не смей отвергать помощь близких, — послышался строгий голос царицы. Талия была необычайна серьёзна что вызывало у присутствующих немалые опасения. Однако через секунду талия вновь выглядела мягкой. — Ты и так сделал невероятное. Теперь дай нам хоть что-то сделать в ответ. Эд хотел ответить Талии, но Василина прижала его не позволяя сказать. — Действуйте, — отчеканила Ангелина. Оба ассасина дали команду ПНИ активировать связь. Когда техномантическая связка была установлена по телам обоих начал проходить дискомфорт. Разделённая боль между тремя товарищами делала процесс хотя бы переносимым. Фиц достал из голубоватой вспышки большой шприц. — Готовы? — спросил Лафицет ассасинов. — Давай, — ответила Инга за двоих. Эд хотел возразить, но Василина вновь не позволила. Лафицет воткнул большую иглу в живот ассасину. И Крайс, и Сапиенка почувствовали, как нечто протыкает их. Но ассимилированная связь между тремя ассасинами несколько облегчала боль. — Что нам можно сделать? — спросил наблюдавший за всем принц Ленард — Тут мы бессильны, — внезапно ответила царевна Антиопа. — Но, когда всё закончится возможно наша помощь будет, кстати. Постепенно боль начала стихать. Не сразу. Вначале в плечевом суставе, затем в коленях. Через пять минут боль стихла. Наномашины начали свою работу. — Вот видишь? — обратилась Василина к брату. — И ничего сверхсложного тут нет. Просто принять помощь. Эд не ответил, лишь стыдливо отвел взгляд. Царица, видя это горько улыбнулась. Однако на протяжении уже долгого времени её не покидало необъяснимое чувство тревоги. Весть о смерти Черного, не могла не страшить царицу. Очевидно, что стихия смерти как-то удалось сдержать. Но дабы её восстановить сейчас требовались отчаянные меры. И исходя из рассказа Гории, убийство потомком великих стихий могла помочь. Однако Иппоталию не устраивала перспектива утраты своих близких. Она с ужасом вспоминала взрыв, и последующие события. Вновь царица обернулась дабы убедится в том, что её дети живы. Три дочери стояли наяву. Джеири был неподалёку. Можно сказать, что сегодня Эд подарил царице самый дорогой подарок. Не только жизнь дочерей, но и возможность воссоединиться с утраченным сыном. Талия посмотрела на Эдварда. Единственной надеждой как её, так и великой прародительницы была в том, что последний Гёттенхольд, потомок погибшего Жреца, смог найти выход. Но смели ли потомки рассчитывать на Эдварда. Это выглядела как минимум лицемерно. Особенно со стороны Рудлога, вечного соперника всех темных. Талия боялась спросить. И не только она. Ведь царица разделяла все тревоги своей Матери-Богини. Можно ведь только спросить. Не важно каким будет ответ. Она примет любой. Пускай мир погибнет, рас уж так решил потомок Черного. Эдвард встал. Двигаться был уже куда легче. Однако движения были всё ещё скованными. К протезам надо было привыкнуть. Но Эдвард уже был в курсе всех тонкостей вживления аугментаций. — Давайте поедим, а потом обсудим дальнейшие действия, — сказал Эд присутствующим. Все буквально уловили тот самый характер, когда он помогал бывшей королеве Рудлога в государственных делах. Несмотря на юный возраст Эд был настоящим даром с небес. И если бы не попытка переворота, то Рудлог бы уже давно выбрался из финансового кризиса. Но толпа решила иначе… Эд сделал ещё несколько шагов и остановился у лестницы. Из вспышки он взял в руги отвертку и начал ковыряться в протезе левой ноги. — Ну зачем же? — возмутилась Ани. — Тебе мало травм? — Как раз таки новых травм я получить не хочу. А для этого надо урегулировать высоту конечностей, — ответил Эдвард и взглянул на Ангелину. — Поверь это неприятно, когда одна нога выше другой. Ангелина молча согласилась с братом. Она также подумала о том, что остальные сестры будут счастливы узнать, что брат жив. Однако вспомнив о маме, Ани вообразила, как она будет зла. Ирина Рудлог точно устроит такой нагоняй сыну что даже силы Белого и Синей не смогут ему помочь. Эд стоял на одном протезе и довольно неустойчиво. — Может тебе нужна помощь? — поинтересовалась царевна Антиопа. — Нет не нужно, — ответил простым тоном Эд. Это вновь раздосадовало царицу и её дочерей. — Может лучше тебя перенести в место по спокойнее? — Антиопа имела в виду королевский дворец Терлассы. — да тут дело на пять минут, — вновь ответил Эд и снова пошатнулся. — Бедненький, давай помогу… Всё произошло быстро и внезапно. Подойдя Антиопа лишь, коснулась юноши, от чего тот потерял равновесие и начал заваливаться на спину. Эдвард попытался несколько раз схватиться за наследницу Талии, но не сумел. — Д-д-д-д, — начал Эд падая на ступеньки. — ДУРА! — проорал наконец Эдвард. И в крике было и ужас, и обида на очередную неудачу. Но Эда быстро подхватила неведомая сила. Всё же это не спасло героя от нескольких кувырков. Юный ассасин шмякнулся, приземлившись на бок. Жрицы тут же к нему подбежали. Василина, Иппоталия и Антиопа. Кассиопея также намерилась подойти, но Ларисса остановила её. — Как ты? — тревожно спросила наследная царевна. Эд развернулся и облокотился лицом на левый протез. На лице у него читались негодование и раздражение. — Милый не молчи, — позвала уже царица. — Скажи где болит? — Ну если так прикинуть, то у меня всё болит, — проговорил Эд очевидное. — А в основном, у меня цветокоррекция некорректно отображается и спина что-то не держится. — Глаза и спина? — вторила Василина. Окружающие не совсем понимали, что юный имел в виду. — Ну по глазам — я вижу всё в черно белом фильтре, — начал пояснять Эд также невозмутимо лёжа на холодном полу. — А вот спинка моя, кажется, уже даёт дубу, — неким шутливым тоном продолжил Эд. — Благо силы храма меня подхватили. Но я не достоин такого благословения. — Отчего же? — удивилась царица. — Талия, не хочу тебя пугать, но если я встану, то одна дура точно откинет копыта, — обиженно ответил парень. — Только вот найду способ встать. Речь парня была невозмутимой, и Василину это по какой-то причине разозлило. — Идиот! Дурак, дурак, дурак! — вскрикнула Василина и начала бить брата ладонью. — Да, давай. Добей меня, — сказал поникшим тоном Эдвард. — Я тут, итак, при смерти, поэтому можешь продолжать. — Василина била не больно. Скорее просто от нервов королеве надо было выпустить пар. — Дорогой, — позвала Ангелина своего мужа. — Полетели. Мне надо привести сюда маму. — Стой! — испуганно крикнул Эдвард и тут же встал, не обращая внимания на хруст в позвоночнике. — Давай сейчас не будем беспокоить маму. — Согласен, — смешливо поддержал Гюнтер. — Если Ирина узнает о твоих подвигах… — Ну всё, всё. Я понял. Простите. Простите все, — Эдвард наклонился и послышался второй хруст. Парень вздохнул под общее изумление. — Походу это я копыта откину. — Мы позовем виталистов, — добросердечно сказала Антиопа. — Вот только со мной откинет копыта ещё одна. Дура, — отозвался юноша о наследной царевне выражая крайнюю степень своей обиды. Что-то кольнуло сзади. Это произошло так внезапно что Эд даже не отреагировал. Лафицет воткнул в спину друга небольшую иглу, провел технические манипуляции и кое-как поставил позвоночник на место. — Плохо, — проговорил Лафи и настолько удрученно что выводы напрашивались сами. — Крепление слетело. — Поставить сможешь? — спокойно спросил Эдвард. — Боюсь нет. По крайней мере не здесь. Надо убираться от сюда и подумать, как тебя чинить. — В этом нет необходимости, — вмешался Мартин фон Съедентент. Маг не мог допустить чтобы наследник блакорийского престола вновь сбежал. — Уверен в Блакории ему помогут. Для этого есть всё необходимое. — Тут не все так просто, — ответил Эд. — Простое лечение в моем случае не поможет. — Тогда может в Инляндии, — послышался голос Лыськовой. — Уверена дети Белого целителя, найдут способ вылечить тебя от ран. — Тут надо не только тело, — отозвалась Ангелина. — Тут ещё и голову надо вылечить. Мартин с надеждой смотрел на последнего Гёттенхольда, тот как-то печально осмотрел изображение белого супруга богини, затем перевёл взгляд на мага. — Думаешь если бы Инлий мог, я бы не обратился к нему в первую очередь? — грустной улыбкой спросил Эдвард. В его слова звучали как грустная шутка. Но одновременно с этим в них было скрыто невероятное количество боли и отчаяния. — Не нужно ни куда ехать, — начала вдруг царица Иппоталия. Она встала перед Эдвардом и начала гладить его по лицу и волосам. — Здесь тебе также помогут. Я ведь знаю о… твоих проблемах, — проговорила царица и странно посмотрела на Лафицета Крайса, который ещё проводил манипуляции с позвоночником своего друга. — Ты-то губоньку свою шлюшью закатай, — проговорила Инга, встав со спины царицы. — Мы знаем что не здоровье Эдварда тебя интересует. — Царица повернулась к Сапиенке и возмущенно посмотрела на беловолосую убийцу. — Стремление защититься от гибели. Вот что вас всех на самом деле интересует. — Инга оглядела всех вокруг. — Всех вас, суки! И ведь никто не хочет расплачиваться своей кровушкой за проеб своих прародителей, да? По коже царицы прошёлся могильный холод. Она не могла допустить чтобы была пролита кровь её детей. Её любимых. Монархи часто говорят, что готовы отдать жизнь если это будет необходимо. — Дело монархов — это постоянно жертвовать ради своих подданных. Когда дело доходит до жертв, то все объективное, становится субъективным, — начал Эдвард серьёзным тоном. — Пока жертвы не касаются тебя, то всё прекрасно. Но до поры до времени всё относительно. И если субъект сталкивается с суровой реальностью то, как бы благороден он не был он не сможет смириться, если жертвой будет кто-то из его дорогих людей. — Будто мы не жертвуем, — возразила Инга. — Тут ты прав им хорошо. Но ведь… — Если есть способ избежать жертв, то нет ничего плохого в том, чтобы попытаться, — прервал подругу юный ассасин. Все слушали его внимательно. — Ты хоть понимаешь, что дело намного серьёзнее, — сурово позвал Лафицет. — И сейчас ситуация совершенно другая. — А как по мне тоже самое, — невозмутимо продолжил Эд. — Все как я говорил всё относительно и любой вопрос можно решить если взглянуть под другим углом. — Но жертвы необходимы мальчик, — прискорбно проговорил Хань Ши. И присутствующие уставились на императора. Всё происходящее сейчас напоминало философские дебаты, что восхищало бы, если бы тема их спора. — И как долго ты выдержишь? Сможешь ли ты также приносить себя в жертву? Ты сломаешься мальчик. Никто не выдержит такого. Тебе придётся смирится с тем, что ты не сможешь спасти всех. Ведь среди нас есть те, кто готов пойти на жертвы, — Василина после услышанного напряглась. Слова Ханя о готовности пожертвовать собой сейчас вызывали серьёзные опасения. — Уж извини, — начал отвечать ассасин светлому императору. Эдвард посмотрел на Ханя и на лице юноши зацвела искренняя улыбка. — Но похоже меня воспитали слишком упрямым. — Не переноси ответственность на кровь Красного, мальчик, — серьёзно сказал Ши. — Не упрямясь всему виной. Идеализм. Вот самый страшный твой недуг. — Да бросьте, император, — отмахнулся Эд. — Я не какой-то там псих, одержимый вечным чувством вечного долга перед всеми. — Ну ни хрена ж себе. И долго ты соображал? — спросил Крайс. Механик дернул рукой и закончил исправлять позвоночник. Эд удивленно выдохнул, но потом почувствовал облегчение. — Пока ты жертвуешь собой, те кто на самом деле должны жертвовать живут припеваючи. Им то заебись и когда тебя не станет то в их зоне комфорта станет значительно легче. — Не правда, — заявила Василина. — Мы никогда не станем жертвовать братом. — Василина, — удивленно позвал Эдвард, словно не верил в услышанное. Королева повернулась к брату и прижала его к себе. — Мы возвращаемся домой, Эд. Хочешь ты того или нет. Хватит с тебя этого героизма. — Героизм предусматривает путь до самого конца, Вася, — ответил брат королеве. — А я уже не смогу повернуть назад. — И не надо, — внезапно вмешался в спор принц Ленард. — Считай это своего рода небольшой остановкой. В словах кронпринца был смысл. Если не удается отговорить одержимого спасением всех и вся человека отказаться от задуманного, то можно хотя бы уговорить его сделать передышку. Эд поднял свой взгляд смотря куда-то вверх. — Ну может быть, — сказал Эдвард и сестры Рудлог улыбнулись. — Но не сейчас. Необходимо закончить то, что я тут уже наварил. — Ассасин зашагал вперёд. Пройдя немного, Талия схватила его за руку, развернула к себе и крепко обняла. — Тебе сказали не нужно, — настойчиво проговорила царица, голосом заботливой матери. — Или может быть скажешь, что надо сделать. — Делать лучше мне. Это снизит большую часть рисков. — Да остановись же ты, — недовольно позвал Нории, уже прочувствовав весь идеализм юноши. Он и во время освобождения своего племени почувствовал это в ассасине, но теперь все было ясно. — Не сомневайся в наших силах, мальчик. Не думай, что мы не сумеем постоять за себя. — Да дело не в этом, — пояснил Эд. — Просто сейчас если хоть кто-то из обладателей белой крови погибнет, то это коснется всех детей Инлия. — И у тебя есть план, как избежать смертей? — поинтересовалась Талия. — Надежный как швейцарские часы. Никто не понимал, что за швейцарские часы и лишь Хань думал о другом. Светлый император догадался в чем заключался план. — Эдвард, — позвал Хань Эдварда. В голосе императора Иеллоувиня отсутствовала мелодичность, а серьёзность возросла в разы. Чувствуя это, Талия крепче прижала к себе юношу. — Я не спрошу тебя в чем заключается твой план. Но спрошу другое. Ты ведь уничтожил устройство? — Да, — невозмутимо ответил императору ассасин. Не понятно почему, но по спине царицы вновь пробежал холод, и надежда будто улетучилась, давая место страху, отчаянию и принятию неизбежного конца. Однако в глазах императора ещё горел огонёк недовольства. Зная Эдварда, тот мог перевернуть ситуацию в свою пользу несколько раз подряд. — Ты ведь не посмел обмануть Великого отца моего? — спросил Хань Ши и само пространство замерло в ожидании ответа. Над императором присутствующие могли уловить невидимую фигуру, которая была также недовольна действиями мальчика. — Но речь же шла только об устройстве, — сказал Эдвард и Хань с тенью обомлели. — Но о чертежах разговора не было. У Эдварда началась сильная мигрень, словно что-то невидимое надавило на голову всей массой. Василина и Ангелина испугались что гнев стихии раздавит их брата. Но Иппоталия своей сущностью защищала юношу от гнева самой Гармонии. Всё стихло практически сразу. — Мой Отец, страшно не доволен, — сказал император уже спокойно. — Это я уже понял, — тихо проговорил Эд, отходя от приступа очередной боли. — Скажи мне, о чем вы имели в виду? — спросила Талия, разглаживая волосы её юного спасителя. Эд не ответил. Вместо этого поднял левую руку и из вспышки появилось некое устройство. Оно представляло собой округленную конструкцию, с открытой внутренностью, внутри которого в цилиндрической оболочке находился некий излучатель, или нечто что излучало синеватое сияние. Устройство было небольшим, однако у всех монархов пробежали мурашки по коже от увиденного. — Даже улучшить посмел, — горько проговорил Хань. — Ты ведь понимаешь, чем это грозит тебе. Разве не помнишь, чем это обернулась в прошлый раз. — Знаю, — злобно огрызнулся Эдвард. — Но если гармонисту так охота следовать исключительно своему пути абсолютной гармонии, то пусть также будет учитывать, что в не этой «гармонии» тоже живут люди. И смерть они не заслужили, — твердо заявил Эдвард. — Что это такое? — спросила Талия, разглядывая устройство вблизи. — Это то, что спасёт детей Инлия, — ответил Эдвард просто и устройство исчезло в вспышке. — Ты реально намерен, вновь его использовать? — осуждающе спросил Крайс. — А почему нет. Да и не себя я предусматриваю роль того, кто его активирует, — ответил Эд странно улыбаясь. — А что вы имейте в виду под словами «В прошлый раз»? — спросила Ангелина. Эд не рискнул смотреть в сторону сестры прекрасно чувствуя с её стороны изничтожающий взгляд. — Тут всё сложно. Я поясню всё позже, — ответил юноша. — Непременно. — Эдвард, — позвала тихо царица. — Ты говоришь о том, что убережёшь белых потомков от смерти. Ты уверен, что у тебя получиться? — Должно получится, — ответил Эдвард. — Лучше я ничего не смог придумать. — И тебя не беспокоит тот факт, что… твой предок… Слова Талии показались ассасину подозрительными. Он посмотрел на товарищей. — Это всё старик, — проговорила Инга. — На нас не смотри. — Да и они должны были узнать почему они должны подохнуть, — добавил Крайс. — Да хорош уже, — просил обоих товарище Эд. Он огляделся, но не нашёл Гории. — Эдвард, долг крови, можно заплатить только кровью, — начала Талия печально. — Ты не смеешь этому воспротивиться. Если ты продолжишь… — Долги можно платить по-разному не только кровью, — невозмутимо ответил Эдвард. — И тебя не смущает тот факт, что сильные мира сего желают твоей смерти? — Этот круг ненависти может длится вечность и далее. А я решил прервать его. Потому что кому-то придётся, — добродушно сказал Эд. — Что ж, если ты так решил… — Талия ненадолго замолчала. — И что же нам надо делать? — поинтересовался Гюнтер. — Ты ведь разработал план далее, да? — спросила Василина. — Для начала покончим с нападение культистов, — Эд повернулся в сторону двери храма. = После надо будет уже обсуждать что делать дальше. Я бы порекомендовал. Эд замолк, когда внезапно ощутил, как царица ткнулась в его грудь лицом и схватилась руками за рубашку. — Спасибо… — пролепетала тихо через всхлипы Талия. — За детей наших… Спасибо… По храму через морось и росу начали распространятся запах чертополоха, который тут же сменился запахами лаванды, сладкого жасмина, свежей мяты, благоухающий пионов, гардений и роз. Нории осознал, что устами царицы некто также выразил свою безмерную благодарность. Благодарность. Это меньшее что Таласиос Эфимония испытывали к ассасину. И не ирония ли что именно убийца спас детей Иппоталии. Не описать словами то насколько Великая мать была благодарна тому чьё рождение было немыслимым, невозможным преступлением против самого создателя. Легкие Гюнтера и Луциуса наполнились неестественной тяжестью. И если Блакори было тяжко лишь мгновение, то вот Луциус испытал продолжительный дискомфорт. — Спасибо тебе, — проговорил Гюнтер неестественным голосом. Владыка Нории также уловил могущество своего отца. Не сказать, что Эдварду было неприятно от того, что он был сейчас в центре внимания целых двух стихий, но по его лицу было видно, что награды ему ни к чему. Ведь его наградой служит то, что люди живы. И этого достаточно. Царица ещё плакала слезами радости, когда Эдвард поднял правую руку (эта была единственная конечность, которая у него пока сохранилась) и начал заботливо гладить женщину по её красивым черным волосам. — Поплачь, — тихо сказал ассасин царицу. — Пусть с этими слезами уйдет всё плохое что произошло в прошлом, что происходит сейчас и пусть ничего плохого с тобой не будет происходить в будущем. Необъяснимая гордость наполнила сердце Василины, видя, как брат даже сейчас старается поддержать близких. Ани прижалась к мужу. Ей также хотелось отблагодарить брата. Но только после того, как накажет его за то, что заставил всю семью поволноваться. — Благословляю, — внезапно прошептала Иппоталия и Эд удивился. — Матерью-Водой благословляю. Всех тех, кто спас моих детей. Тех, кто сражается в тенях во имя всего человечества. Отныне везде вы найдёте приют, где укроют и помогут. Пейте же, дети мои. Пейте и набирайтесь сил. Вода будет вашим защитником, вашим другом. Вашим домом. — Ну будет тебе, — проговорил улыбчиво Эд. — Это же наша работа. Талия обескураженно подняла голову. Эд посмотрел на заплаканное лицо царицы и рукавом не спеша вытер её слезы. — Как вы могли… — начала Талия. — Лишить себя любви, пусть ради других, — в голосе царицы была непередаваемая печаль и непонимание. — Как мы могли не дать любви тем, кто пожертвовал всем. И продолжает бороться вопреки всему. Нет мне прощения. — Да ладно тебе. Я же ведь ничего такого не сделал, — сказал Эдвард. Удивлению окружающих не было предела. Лафицет Крайс достал очередную сигарету. Закурил. — Ну не еблан ли? — спросил Фиц очевидно у воздуха, так как никто не среагировал. Во всяком случае не сразу. — Ну зачем же вы так, господин Эдвард, — послышался голос принца Гарри. — Вы ведь совершили такой подвиг. — Подвиг, — прошептала Талия. Эд повернулся в сторону сына Гюнтера. — Скажи-ка это ещё раз, — попросил странным тоном ассасин. — Чтобы прочувствовать всю иронию ситуации. — Вы совершили настоящий подвиг, — гордо повторил Гарри. Талия была удивлена не меньше. Такие приключения, или же точнее сказать злоключения, уже стали повседневной рутиной для Эдварда Корвина. Юный ассасин начал сдавленно посмеиваться. Он аккуратно отодвинул царицу от себя. — Подвиг? — через хихикание проговорил Эд. — Подвиг. Подвиг, — в этом моменте Эд начал истерически смеяться. — Ха, Гарри, — ассасин хлопнул в ладоши и продолжил горько смеяться, периодически топая металлическими ногами. Все осмотрелись не понимая, что случилось. — Не переживайте, — позвал всех Джеири Аркана. — Тут просто последствия трудоголизма наступают. — Какие последствия? — недоуменно спросил принц Ленард. — Слыш, я на тебя посмотрю, когда ты семь лет проработаешь без какого-либо маломайского отпуска, — ответил простым языком охотник на демонов. — Вот блять, — выругался в голосину Эдвард. — А ничего что сегодняшний подвиг стоил мне руки и ног? Губы Василины вновь задрожали. — А кстати по поводу ног, — подметил Лафицет и набрал побольше воздуха. — Ты, блять чем думал тогда. Тебе в какое полушарие моча ебанула на сей раз что ты решился на реактивной тяге добраться из Лаунвайта до Терлассы нахуй. Ты думал, что без проблем пересечёшь ебучий залив? Ты вообще думал, мать твою? — Думал? — Эд посмотрел в сторону Крайса. — Я? Ты за кого меня принимаешь? — А, — осенило Крайса. — Вспомнил. Ты же ебанутый. Ну да. Это всё и объясняет. — Прекратите уже этот цирк, — раздражённо позвала обоих Ангелина. — А что не правда, что ль, — возразил ей Лафицет. — Плюс ко всему учитывая, что он до сих пор служит богам? Правда, — вставила уже Инга. — А что плохого в том, чтобы служить нашим богам? — спросила Антиопа. — Что плохого? — вспоминал Эд. — Что плохого. Что плохого, — и судя по интонации вспомнить было что. Эд дернул рукой в сторону и зале появился большой трехмерный экран, на котором были изображены окрестности Иеллоувиня. — Представьте вы идете по дороге после очередного наслаждаясь компанией друзей. — На экране появились Эдвард с товарищами-ассасинами. — Вроде бы ничего не предвещает беды пока… Бам! — прокричал Эд, немного подождав. В этот момент на экране вспыхнула вспышка и всё вдруг потемнело. Темнота постепенно начала уходить. — На вас с неба проваливается небольшой такой кубик-рубика и пока вы отходите от контузии через звон в ушах вы слышите мелодичный голос: «Дитя моё. Эта загадка скрывает много тайн, а у тебя появилось свободное время. Будь так добр, реши её для меня. Всё что скрывает загадка можешь оставить себе. [Серьезно, Желтый! А не пошёл бы ты!] — Эдвард на экране выкрикнул куда-то в небо, откуда сразу прилетело парочка молний. Изображение начало меняться и теперь был вид какого-то берега, где Эд беззаботно лежал в одиночестве. — Вы отдыхаете после очередного задания и вроде ничего не предвещает беды. Но вы совершаете ошибку. Вы открываете глаза и видите, как на вас надвигается не фиговых габаритов волна. — Когда Эд открыл глаза он увидел, как на него надвигается волна воды. В волне можно было разглядеть веселый лик богини. — А стоит напомнить, что это происходит в декабре. Так что вода ЛЕДЯНАЯ. Когда вы были захвачены водой вас утягивает на глубину. Вы еле успеваете предпринять меры чтобы не захлебнуться, как вдруг вас обнимают и вы слышите: «Эдвард, милый мой ребёнок. Где-то здесь давно потонул корабль с дорогой моему сердцу реликвией. Пожалуйста найди ей пока ты вновь не убежал от меня. [Серена, богиня моя. Великодушная, прекраснейшая, любимейшая. Я понимаю, что вы не можете вмешиваться в мир смертных, а сделать вы хотите много. Но давай-ка ты пожалуйста, дашь другой серенитке силушки богатырской и пошлёшь на эту миссию, там ведь в масштабах планеты от Маль-Серены, блин, недалеко!] — Эд посмел высказать великой богине всё свое негодование от ситуации. Вновь изображение на экране сменилось. Теперь четверка ассасинов устроила лагерь где-то в Песках. — Вы отдыхаете на гамаке, который вы же поставили. Отдых вперемешку с гордостью от того, что гамак вы устроили себе сами. Вроде всё хорошо… Пока вы не открываете глаза и не видите. — Эд открыл глаза. У него на животе ползла змейка с сияющей белой чешуёй. — «Здравствуй», — единственное, что вы способны услышать потому как в следующий момент. — В следующий момент Эдвард истошно вскрикнул, обматерив змейку и послав её в недалёкое унизительное путешествие. Эд быстро переплел руками и ногами, и оказался на верхушке близстоящего деревца. — Когда же вас спускают, то вам рассказывают, что змейка была послана Инлием, дабы попросить вас найти хрен знает что и хрен знает где. Инлий я тебя люблю, но за такое даже бога нужно посылать в пешее эротическое. — найти надо было один из храмов посвященных пантеону богов Туры. Там были Черным жрецом было спрятано нечто. Что это было. Ассасины не знали. Боги сразу после нахождения храма запечатали туда проход. Может это было необходимо. — Можно вспомнить ещё не давний случай. Как раз когда вода вновь призвала меня и ни куда-нибудь, а прям в центр пустыни. Царица сразу вспомнила то, как мастер клинков Четери попросил её о помощи. О знакомстве дракона и юного потомка Черного. — Ну неужели ты ещё обижен на богиню, — изображая печаль спросила Иппоталия. — Да ты че. Я не разу не обижаюсь. Просто я был призван. В… очень подходящий момент, — понятно, что Эд имел ввиду. Прекрасное время препровождение с любимой девушкой. — Не злись на нашу матушку, брат мой, — весело позвал Эда владыка Нории. — Если с кого и требовать ответ так это с нас. — Да мы уже все там решили, — стыдливо ответил Эдвард. — А Бермонте? Мой отец также тебя призвал? — вспомнил Демьян недавние события на своей родине. — Кстати об этом, — проговорил Эдвард и вытащил из ближайшего горшка, горсть земли. Затем Эд подошёл к Демьяну. — На, — протянул брат жены землю. — Приятного аппетита. — Я не понимаю тебя, — обескуражено сказал король Бермонта. — Ну просто понимаешь, в тот момент я находился в другой точке мира. И это очень приятно, когда тебя вдруг затягивает глубоко под землю и потом тебя выкидывает туда, где сорокаградусный мороз. И вещи на тот момент как минимум не подходящие, — Эд передохнул. — Простите. Просто немного накипело. Для вас то что произошло, возможно, подвиг. Но для меня это превратилось в рутину, которая длится уже продолжительное время. — Ну так отдохни, — смешливо сказал Гюнтер. — Я бы рад, но каждый раз я оказываюсь в центре очередного пиздеца, — печально ответил на предложение монарха ассасин. — Ну не всегда, — вмешалась Инга. — В кое-каких случаях причиной пиздеца был ты. — Да было то всего пару раз, — удрученно сказал Эд. — И этого достаточно, — строго сказала Ангелина. — Ой, каюсь грешен, — высказал брат своей старшей сестре. Но поперхнулся и отдышался. — Блин. Дайте воды пожалуйста. А то, что я себе слишком много позволил чувств. — Не волнуйся из-за этого, — заботливо ответила Талия. — Можешь говорит сколько хочешь. — Лучше не надо, — чуть за дрожа сказал Эд. Как раз ему протянули кубок с водой, кто-то с правой стороны. — Ой, спасибо, — протараторил Эд и взял кубок в руку. — ЭДВАРД НЕ ПЕЙ! — выкрикнул Лафицет. Талия рассмотрела фигуру, которая дала Эдварду воды и застыла в ужасе, когда обнаружила кто стоял рядом с ним. Застыл и Джеири оглядевшись и отругав себя за невнимательность. Крик Лафи не остановил Эдварда и тот сделал пару глотков. От воды стало полегче. — Как ты себя чувствуешь? — тревожно спросила Инга. — Эд только не молчи. — А в чем дело? — спросил Гюнтер. Монархи и их приближенные не понимали, что происходит, кроме Иппоталии и владыки Нории, который уловил нити связанные с братом супруги. — Да ничего серьёзного. Просто кое-кто излишне заботлив, — Эдвард имел ввиду Ингу и Лафицета. — Друг тут не в этом дело, — проговорил Джеири и указал на фигуру, стоящую рядом с ассасином. Это была Кассиопея. Любой другой мужчина. Посчитал за честь и великое благословение то, что ему дали испить из кубка данного дочерью богини. Это величайший дар от наследницы праматери всего сущего на Туре. Василина заметила, как нежно улыбается младшая дочь Талии своему спасителю. Только вот Эдвард по какой-то причине побледнел. Он переглянулся несколько раз. То на Кассиопею, то на кубок. И так несколько раз пока не уставился вперёд. — Перед матерью и богиней, — ассасин указал вначале на царицу, а затем на изображение Великой Матери. — Немедленно поклялась, что в этом кубке ничего кроме воды нет. — говорил он тихо чтобы никто их не услышал. Благо расстояние было достаточным. — Ты так во мне сомневаешься? — пролепетала царевна, глядя на Эдварда восторженным взглядом. — К…К…К… Кассиопея, — дрожа позвал Эдвард девушку. — Учитывая мой предыдущий опыт общения с тобой и ещё несколько факторов. Я могу полностью тебя заверить в то, что я тебе не верю. Кассиопея словно не услышала оскорбления в свой адрес, продолжая всматриваться в Эдварда, как жена, дождавшаяся своего супруга. — А что тут происходит? — спросил Гюнтер у друзей Эдварда. Василина же вопросительно посмотрела на царицу Маль-Серены. — Если эта маленькая пизда что-то сделала… — угрожающе начал Фиц. — Неужели ты думаешь, что дочь великой царицы посмеет навредить своему спасителю? — искренне возмутилась царевна Кассиопея. Большая часть присутствующих посмотрела на Крайса с невероятным негодованием. Только Нории не сводил глаз с Кассиопеи. Также и Хань Ши почувствовал не ладное, когда увидел связующую нить. — Дети богини никогда не смели обманывать своих героев и всегда платили за добро, которое к нам проявили. — Лживая ты сука, — процедил через зубы Крайс знающий очень неприятные подробности о потомках богини любви и самой Великой матери. — Хватит! — крикнул Эд. — Успокойся там ничего нет. Было бы система засекла. Крайс после слов друга успокоился. Инга тоже спустя мгновение перестала испепелять царевну глазами. — Я не хочу тебе навредить, — сказала Кассиопея печально. — Я бы никогда. — Ну честно говоря, звучит правде подобно. В это я верю, — ответил Эд царевне саркастично. — Тогда ваше здоровье. Спаси вас и сохрани. Аминь. — Сказал Эд и испил из кубка всю воду. — Ебанутый… — проговорил Фиц себе под нос. Когда Эд закончил пить он застыл на месте, но потом протянул руку с кубком обратно царевне. — Спасибо большое. И пожалуйста не подходи ко мне, — попросил Эд передыхая. — Что происходит, Эдвард? — серьезно спросила брата Ангелина. Нории внезапно обнял её за плечи. Владыка и ассасин приглянулись. Последний понял, что дракон наверняка уже понял в чем дело. — Потом, — ответил Эд. — Сейчас надо решить другое. — Эдвард прошел немного в сторону, достал из вспышки очередное устройство и магией подвесил его в воздухе. На полу возникла трёхмерная проекция Терлассы. Модель охватывала весь город и окраины. — А в чем дело? — недоуменно пробормотал Эдвард. — На наш город напали. Последователи Ромулы. Проклятие нашей страны, — Сказала Кассиопея подойдя сзади. — Это я уже понял, — проговорил Эд. — Но это странно. — Что не так? — спросил Демьян. — Враг напал, и необходимо дать отпор. — Да вот это как раз странно, — пояснил Эдвард. — Не понятно, чем они занимаются. — Зверством, — проговорила Талия. — До этого далеко, — сказал Эдвард. — Что ты имеешь в виду? — Ну просто… — Эдвард прервался. Он моргнул глазами пытаясь разглядеть цвета. И выругался про себя. — У меня сетчатка глаза барахлит. Цветокор не работает. — Эд развернулся, планируя позвать Фица. Однако вместо этого перед собой увидел Кассиопею. — Чем тебе помочь? — спросила она сразу, как только ассасин развернулся. — Ты можешь мне помочь только если отойдешь, — ответил Эд царевне. Кассиопея печально улыбнулась, пытаясь скрыть свою боль. — И всё-таки я тебе противна. Никто не понимал отчего Эдвард не терпит компании молодой. Но все почувствовали, как на них наваливается изматывающая тоска. — Послушай, — начал Эд стараясь не трогать царевну. — ты замечательная. Ты прекрасная. И поверь, как дочь Серены, ты испытаешь только вспышку и умрешь мгновенной смертью. Милосердной. А кое-кому, — говорил ассасин указывая на себя. — Придется страдать. Долгими и страшными страданиями. Как минимум недели две. А то и месяц. Не знаю всё зависит от её воображения. И оно весьма огромно. Между ними на огромной скорости пролетел гвоздь. Он врезался в колонну на противоположной стороне зала, образовав там большую трещину. Звук от разбитого камня испугал даже самых спокойных и готовых к внезапному нападению. — Пиздец, — проговорил Джеири. Кассиопея посмотрела в сторону откуда между ними пролетел гвоздь. — Да тебя одну люблю я, дура ты тупорылая, — сказал Эдвард и также повернулся. Роза стояла, держа в обоих руках огромный серый кирпич. — Да, походу одной дочери водяной суки точно пиздец, — подхватил Лафицет и сделал затяжку. Кое-кто в зале уже знал о Розе и о её невероятной физической силе. Тоненькая в светло-голубом одеянии горничной с чепчиком, она, как всегда, выглядела нелепо. Но для Эдварда, Роза была в любой одежде прекрасна. Мать и сестры Кассиопеи начали осторожно подходить. Нории не чувствовал от Арканы угрозы. Владыка осмотрел девиц по внимательнее. Если бы кто-то смог заглянуть внутрь души, почувствовать эмоции, то не смог бы поверить тому, что видел. Нории не верил, что от дочери Иппоталии исходила невероятная ненависть. Кассиопея пыталась сдержать эмоции, но вид горничной был для неё невыносим, и невозможно описать как царевна ненавидела Розу. Сама Роза испытывала те же взаимные чувства. Её лицо было холодным и чуть ли не стальным. Ей очень хотелось кинуть большой кирпич в царевну. Но были некоторые факторы сдерживающие её от убийства дочери Иппоталии. Обе девушки смотрели друг на друга, безмолвной яростью. И это бы долго продолжалось если бы Эд не встал перед Кассиопеей, подставляя свой живот. — Успокойся, — говорил он любимой. — Она только дала мне воды и ничего более. — В прошлый раз она тоже воды дала, — говорила Роза. — А потом… дала… Никто не мог понять смысл слов сильнейшей Арканы. И лишь единицы понимали, что она имела в виду. — Ро… Роза, — проговорил Джеири, пытаясь подойти и трясясь с каждым шагом всё сильнее. — Давай поговорим. Ты ведь не хочешь кое-кого оставить сиротой… Роза разорвала огромный кирпич по полам. Все кроме Эдварда и Кассиопеи испугались. Монархи приготовились чтобы дать отпор взбесившейся девушке. Однако не все знали, что если Роза ударит, то оппонент отлетит, как футбольный мяч, минимум на 500 метров. А сейчас разъярённая домохозяйка вложит в свой удар сил побольше. Как минимум оппонент улетит на луну. — Тебе видно жить надоело, — проговорила Аркана. Гюнтер без колебаний подошёл к рубиновоглазой, дабы разобраться в ситуации самому. Но стоило ему оказаться вблизи как Роза сразу подставила к его лицу свой кулак. Знающие о силе Розы уже страшились что жизнь одного из белых королей прервётся. — Всё хватит, ты перегибаешь, — позвал Эд любимую. — Это я-то. Зато ты у нас не перегнул. Потерял несколько конечностей, рискнул собой. Несколько раз был на грани смерти, — сказала Роза и опустила руку. — Ну обычный понедельник. — Сегодня уже четверг! — А есть разница? — Да ублюдок! Две недели. Тебя хватило ровно на две, сука, недели! — прокричала Роза и злясь, и заботясь о том, кого любила больше жизни. — Тогда, где же была ты, когда ему грозила опасность? — поинтересовалась Кассиопея. — Безродная, — шепотом добавила царевна с неестественным холодом. Роза Аркана также хотела одарить различными терминами дочь Синей. А терминов было хоть отбавляй. — Постой, дева, — неожиданно обратился к Розе владыка Нории. — Ты же видишь, что Эдвард сегодня сделал. Не хочешь ли ты пренебречь его трудами? — Ага, — подхватил Эд. — Хоть кто-нибудь проявите хоть каплю уважения. — Тогда останься и получишь награду достойную каждой частички твоих трудов, — нежно ответила ему Кассиопея. Василина и Ангелина наблюдавшие за этой сценой не могли понять происходящего. Поведение младшей дочери Иппоталии было максимально странным. Казалось, она смотрела только на Эдварда, а весь остальной мир для неё просто не существовал. Сама царица стояла на месте и была спокойна и напряжена одновременно. Она не страшилась того, что Роза сделает её дочери больно, однако Талия сейчас направляла силы чтобы скрыть ото всех нечто что могло создать определенные трудности. Антиопа подошла к сестре и погладила по плечу. — Нашему герою нужно вернуться домой, душа моя. А нам надо позаботится о своём доме. Кассиопея никак не отреагировала на слова сестры. Она не хотела слушать. Хотела царевна сейчас совсем другого. И дабы добиться своего, она задумала применить самый сильный и самый бесчеловечный по отношению к Эдварду аргумент. Толи чутье, толи интуиция, но Эдвард тут же развернулся. Он посмотрел на дочь Синей острым и строгим взглядом, которого хватило чтобы понять его настроения. Ассасин поднял указательный палец и проговорил что-то на родной для царевны серенитском языке. Сестры Рудлог не услышали, о чем говорил их брат. Да, даже если бы и услышали, то не поняли бы. — … Понятно, — закончил Эд. — Царевна повернула голову выражая тем самым свое недовольство. — Всё, — вымолвила Роза. — Заканчивай тут и пошли домой. — Нет, — возразил ей Эд. — Не смей, — проговорила Роза гневаясь. — Да не могу я. Ты же понимаешь. После слов Эдвард наступила небольшая пауза. По глазам Розы внезапно потекли слезы. — Ну всё понятно, — через всхлипы проговорила девушка. — Тебе так и хочется рисковать своей задницей. А на меня тебе плевать. — Да нет же. Ты не поняла, — оправдывался Эд. — Да я всё понимаю. Ты… Ты меня не любишь, — закончила Роза и расплакалась. — Всё не так. Прекрати… — виновато говорил Эдвард. — Ах ты ебучая ебнина, — послышался со стороны голос Джеири. Охотник на демонов оказался недалеко от Эдварда и целился ассасину дробовиком в голову. — Ты че, сука, решил довести мою сестру до слез? — Она тебе не сестра, — строго отозвалась Кассиопея. — Перестань, пожалуйста, — попросил царевну Эдвард. Лицо Кассиопеи расцвело, когда ассасин ей что-то сказал не через призму отторжения. Ассасин развернулся подошёл к возлюбленной и крепко обнял её. Печаль и горе Розы возросло, когда она почувствовала вместо левой руки возлюбленного металлический протез. — Прости меня, пожалуйста, — прошептал Эд на ухо любимой. — Отвали, — огрызнулась Аркана. — Тварь, обманщик, мошенник. Не прощу… — Прости пожалуйста, — повторил Эдвард виновато. Пока двое обнимались окружающие почувствовали, что откуда-то исходит неестественный леденящий до кончиков костей холод. А когда двое наконец поцеловались многих, особенно женщин, пронзила боль. И пусть лишь на мгновение, но никто не мог понять откуда эти ощущения. Внезапно тоска стихла. Ангелина обернула и увидела своего супруга, стоящего около юной царевны, которая была похожа на восковую фигуру. — Прости, — прошептала Роза. — Я не… — Это ты прости, — прервал её Эдвард. — Я действительно иногда забываюсь. — Всегда забываешь, что у тебя есть люди, которым не безразлична твоя жизнь, — проговорила Роза с болью внутри. — На себя на плевал так на нас не смей. — Я и не смею, — пояснил Эд. — Я не эта имела в виду. Я о… Роза хотела договорить, но тут желудок Эдварда вновь издал нелицеприятные звуки. Юноша вновь покраснел от стыда. Видимо голод приходит к темный в любой форме несмотря на обстоятельства. — Я голоден, — проговорил очевидное ассасин. — Кажется кто-то говорил о пире, — вмешалась Инга. — Думаю какая-то очень добрая домохозяйка могла бы это устроить. — Как одна девушка сможет прокормить… — хотела поинтересоваться Василина. — ЩАС ВСЁ БУДЕТ! — выкрикнула радостно Роза и выбежала из храма. — Надеюсь никто не кушал, — сказал Эдвард всем присутствующим. — Потому что сейчас мы наедимся на сутки вперёд. Эд огляделся и остановился на Кассиопее. Та, как и всегда горько улыбалась, скрывая свои истинные чувства. Их взгляды встретились. Эд виновато опустил глаза. Но царевна не питала злобы к своему спасителю. Царица Иппоталия и королева Василина подошли к виновнику последних событий. Талия хотела что-то сказать Эдварду, но при его сестре не рискнула. — Думаю, на небольшой отдых ты согласишься, — заботливо сказала королева Рудлога своему брату. Эдвард и Василина решили пока не говорить матери о том, что случилось. Конечно, Ирина, заботящаяся о Полине в Бормотне уже, узнала из новостей о случившееся. Она уже знала, что сын принимает в событиях, за которыми наблюдал весь мир, немалое участие. Ирина пока не догадывалась обо всей степени участия её детей, и в особенности сына, в происшествиях.