Ягоды омелы

      Прохладный воздух из окна подул в комнату, заставляя Малфоя вздрогнуть и поморщиться. Но ему уже давно надо было проветрить спальню, даже если он спал здесь крайне редко, отдавая предпочтение креслу в лабораторной. До третьего этажа Драко просто не доходил, да и некоторые зелья, оставленные на таймер, приходилось доваривать ночью, чтобы не упустить момент. Так что, спальня была редкой свидетельницей сна Малфоя, но проветрить её все же надо. Оставив окно открытым, блондин спустился на кухню, заваривать себе кофе.       Он откровенно не верил в успех Грейнджер. Ни в уговоры Рона, ни в организацию поставок, ни в, к тому же, излечение Поттера. Да, может Малфой и не прав, насчёт обливейта, но других вариантов пока нет. А копаться в памяти Поттера, пытаясь понять, что с ней не так, не имея никаких улик, - довольно глупо. Осталось надеяться, что она этого не сделает. Малфой уже перерос то жуткое подростковое время и свою исключительную веру в слова отца по поводу маглорождённых, но к Грейнджер он, возможно, имел какую-то особую неприязнь. Хотя какие-то её заслуги определённо заставляли Драко ощущать к ней уважение. Правда, только иногда. И никто об этом никогда не узнает.       Аромат кофе распространился по всей кухне, Драко невольно вдохнул поглубже, чувствуя какие-то особо-приятные горькие нотки. Запах Поттера. От него всегда пахнет кофе, словно он пьет его вместо еды. А ещё Поттер пахнет чем-то тёмным, настолько часто сталкивается с проклятьями, гоняясь за отступниками и расследуя ужасы грязной магии, что действительно пропах всем этим. И Драко это нравится.       Отмахиваясь от этих жутких мыслей, Малфой вместе с чашкой любимого напитка отправился на первый этаж, спеша себя хоть чем-нибудь занять, потому что если он и дальше продолжит так думать, ничем хорошим это не кончится. Резкий запах зелья перебил аромат кофе и Драко полностью погрузился в работу, заканчивая как раз вовремя, чтобы быстро собраться и трансгрессировать в больницу святого Мунго.       Он пришёл на несколько минут раньше, потому встал, прислонившись к стене, и стал смотреть своими серыми глазами за спешащими туда-сюда людьми. Маленькая девочка, идущая следом за уставшим встревоженым мужчиной, встретилась с Драко взглядом. Её невинное личико осветилось радостным интересом, она улыбнулась Малфою, чуть замедлившись, но после побежала за своим отцом, который даже не заметил, что его дочка отстала. Возможно, ему это простительно, следить за детьми бывает излишне тяжело, особенно, если совмещать домашние дела с работой.       Помимо этой девочки, заметившие Малфоя люди смотрели на него с плохо скрываемым опасением, молча проходя мимо. Хотя Драко уже привык. Злился, но не мог винить их. Волан-де-Морт натворил достаточно дерьма, чтобы даже самые его невзрачные последователи пугали простой люд. Что уж говорить про сына одного из самых влиятельных Пожирателей, которые, между прочим, смогли отделаться от суда. Снова. Может Драко действительно и не светил Азкабан, но усилиями Люциуса с его деньгами, и даже, чёрт возьми, вкладом Поттера, Малфой не остался на улице и не лишился родителей. И эта безнаказанность сначала очень сильно осуждалась общественностью. Малфой даже в магловских районах чувствовал себя небезопасно, но уезжать во Францию вместе с родителями отказался. Может ему просто повезло, что сейчас всё более-менее наладилось, что теперь никто не смеет сказать ему в лицо о своей неприязни.       Драко поймал на себе очередной напряжённый взгляд, и, силясь его игнорировать, посмотрел в сторону одного из коридоров. Брови его изогнулись в удивлении. Он чуть рот не открыл, наблюдая за тем, как Гермиона, мать её, Грейнджер, под ручку с Роном, чёрт побери, Уизли, идёт прямо в его сторону. Он правда, абсолютно точно не хотел знать что эта женщина сделала ради этого. Чёртова Грейнджер начинает здорово так пугать.       — Доброе утро, Малфой. — Как ни в чём не бывало, поздоровалась она, сжав руку Рона, словно почувствовав, что тот обдумывает, как бы свалить отсюда поскорее.       — Доброе, Грейнджер. Уизли. — Всё же сообразив, ответил Драко, беря себя в руки и цепляя на лицо маску сухого безразличия.       — Тц, ай! — Рон дёрнулся, как видно потому, что Гермиона почти начала выворачивать ему руку. Убойное действие для того, чтобы просто заставить мужа поздороваться со "школьным задирой", или почему таи тупоголовый Уизли всё ещё на дух не переносил Драко и вёл себя похуже Поттера. — Малфой.       Гермиона улыбнулась чуть шире.       — Итак, я уже сказала вчера, что вы вместе с Роном пойдёте туда, где Гарри получил своё беспамятство. Я очень надеюсь, что ты сможешь выяснить, что именно произошло. — Обратилась она к Драко, игнорируя взгляд мужа, моливший о пощаде. Может, Поттер и мог спорить с ней, но Рон не справлялся, словно один её взгляд мог заставить его забыть всё, что он хотел оспорить. — Но, так как это дело нельзя освещать прессе и узнавать посторонним лицам...       — Тебе придётся дать непреложный обет. — Уизли не стал ждать, когда это скажет Гермиона, хмуро взглянув на Драко, который ничуть не был удивлён. Даже если бы не его прошлое, он всё равно чужой человек, даже не работающий в министерстве, так что подобное было ожидаемо.       Грейнджер кивнула, не став ничего говорить Рону по поводу того, что он её перебил. Она поманила Драко за собой, и они зашли в одну из ближайших свободных палат. Замок на двери щёлкнул. Гермиона достала палочку из своего больничного халата, взглянув на мальчиков. Драко смотрел на Рона совершенно спокойным взглядом, тогда как Уизли хмурился, с явным недоверием и неприязнью поглядывая на Малфоя.       — Пожалуйста, возьмитесь за руки. — Она взглянула на Рона, слегка прищурив глаза, будто безмолвно что-то говоря. — Рональд.       Он не стал спорить, взял Драко за уже протянутую руку, посмотрев в его глаза. Грейнджер подошла к ним, поднося палочку к рукам, и тогда Рон начал говорить.       — Драко Люциус Малфой, ты обещаешь, что всё, что увидишь, услышишь и найдёшь, пока мы будем исследовать лабораторию, не станет известно кому-либо кроме меня, Гермионы и Гарри?       — Обещаю. — Спокойно ответил Драко, игнорируя те язвительные мысли, что завертелись в его голове, пока он смотрел на рыжего придурка.       — Обещаешь ли ты, что используешь полученную информацию только для того, чтобы помочь нам вылечить Гарри?       — Обещаю.       — И что только если я разрешу, ты расскажешь указанным мною людям нужную им информацию по этому делу?       — Обещаю. — Он чуть помедлил, осознавая, что Рон имеет ввиду, но после даже кивнул для надёжности.       Судя по всему, это было всё, так как Гренджер, взмахнув палочкой над их руками, отступила, наблюдая за тем, как сверкнула магическая связь, закрепляя непреложный обет между зельеваром и аврором.       — Обезопасился? Можем идти? — Всё-таки не сдержался Малфой, отпуская успевшую вспотеть ладонь Уизли, невольно вытираяя руку о край своей мантии. — Мне даже интересно, что там такого секретного для таких серьёзных обещаний.       Будь на месте Рона Поттер, он точно спросил бы что-то вроде "почему ты так легко согласился?", или "ты чертовски спокоен сегодня, ты точно Малфой?", но, увы, перед ним лишь этот тупой рыжий Уизли. Такой же нелепый, как и остальная семейка. Лишь близнецы когда-то сумели заслужить некоторое уважение у Драко.       — Пошли. — Процедил сквозь зубы Рон, направившись к двери.       — Удачи. — Сказала им вслед Грейнджер, встретившись с Малфоем взглядом, в котором было что-то глубокое и непонятное. Драко не стал зацикливаться, молча следуя за Роном. Он и сам терялся в догадках, отчего столь легко согласился на непреложный обет, даже не съязвив и не пошутив для вида. Может, дело было в интересе, а может, и в чем-то другом. Мыслей о Поттере он старательно избегал.

***

      Рон был крайне молчалив, пока они шли к нужному месту. Малфой осматривался по сторонам, цепляясь взглядом за магловские домишки. Это был довольно тихий район, старый, некоторые дома казались либо совсем неухоженными, либо заброшеными. То здание, к которому они подошли, точно было давно не жилым, но вполне приглядным. Неплохой вариант для незаметных незаконных экспериментов, но, если уж за это дело взялся Поттер, то неудивительно, что дом нашли. Даже если бы Мальчик-который-выжил ткнул пальцем в небо, там точно нашлось бы чьё-то воздушное логово, потому что Поттеру всегда везёт.       Дом потрескивал от наложеных на него защитных чар, если виновник торжества сюда заявится, аврорат тут же получит сигнал о вторжении. Уизли безмолвно взял Малфоя за рукав, проходя через барьер.       — Как мило. — Не сдержался Драко, после чего ощутил на себе очень нервный и злой взгляд аврора. — Слушай, я тоже не шибко рад сотрудничеству с тобой, но нам нужно потерпеть всего полчаса, если не меньше, а потом разойтись, как будто ничего и не было, так что прекращай так на меня смотреть.       — Заткнись. — Процедил Рон, отпирая масивную дверь палочкой и заходя внутрь. Драко почти сразу передёрнуло от затхлого запаха внутри дома, но он сдержался и не издал ни звука, осматривая прихожую.       Ничего примечательного в доме не было, всё самое интересное оказалось в подвальном помещении, куда они сразу же и пошли, пройдя к лестнице через длинный коридор до конца дома. При входе, слева у стены, была столешница, на которой стоял один-единственный котёл, а вся остальная поверхность была завалена всяким хламом, склянками, баночками, травами и прочей дребеденью. Малфой нахмурился, размышляя над тем, что за эксперименты здесь проводили, и какое зелье могло вообще вызвать такой эффект, как у Поттера. Всё это не просто незаконно, это даже тянет на дело невыразимцев, так как любые эксперименты с сознанием — их компетенция.       С другой стороны от стола стоял небольшой шкаф вдоль стены. Дверцы его были открыты, показывая содержимое своим внезапным гостям. Ничего необычного, старые магловские вещи, техника, и лишь в последнем отсеке лежали какие-то склянки с зельями. Рон осматривался по сторонам и Драко не мог не заметить по его взгляду, что он тоже здесь впервые.       — Где был найден Поттер? — Поинтересовался Драко, чтобы исключить свои сомнения.       — На пороге дома. — Чуть помедлив ответил Уизли. — Пал в неравном бою с магловским замком.       — Вот как. — Малфой заглягул в котёл, с осторожностью следя за тем, чтобы ничего здесь лишний раз не тронуть, потому что вся эта комната, сплошная улика. — То есть, чисто теоретически он мог пролить на себя что-то здесь и дойти аж до входной двери?       — Да. Он... Был не в духе, когда пошёл сюда, потому я не сразу заметил его отсутсвие и поздно пришёл сюда.       — Сомнительно, но ладно. — Так как в котле было пусто, Драко стал рассматривать прочий хлам на столешнице, игнорируя недовольную физиономию Рона.       Содержимое баночек и скляночек мало чем отличалось друг от друга, цвет в основном был голубовато-фиолетовый, разных оттенков. Были и другие цвета, но их странная схожесть по консистенции и лёгкой туманности над самой жидкостью заставляла думать, что это эксперимент с одним и тем же зельем, в попытке добиться наилучшего эфекта. Взяв одну из склянок двумя пальцами, палочкой откупорив крышечку, Малфой осторожно принюхался к ней, замирая и широко раскрывая глаза.       — Кофе? — Пробормотал он, взглянув на склянку. Потом вновь вдохнул запах содержимого, уже более уверенно. — Кофе... мамин одеколон и...       Его почти что передёрнуло от знакомого запаха пота и тёмной магии, после чего он подошёл к Рону, суя ему склянку под нос.       — Чем пахнет?       Уизли недоверчиво скривился, но всё же осторожно понюхал.       — Мамин пирог, пряжа для джемпера и... шампунь Герми... — Он покраснел, невольно вдыхая ещё раз и чувствуя, как заплетается язык.       — Амортенция. — Изрёк Малфой, убирая склянку от чужого носа. Пусть запах не был таким выраженным, как от правильно сваренной амортенции, Драко ничуть не сомневался в собственных выводах. И смешали её, судя по всему, с чем-то для забвения, если уж именно эта жижа виновна в состоянии Поттера. — Это точно аморально. Это уже на уровне невыразимцев.       — С чего ты взял? — Большего Малфой и не ожидал от Уизли.       — Эксперименты с амортенцией подобного рода — табу. Судя по валериане, ягодам омелы и всем этим склянкам, её смешали с зельем забвения и чем-то ещё для нужного эфекта. — Лишь произнеся это, Драко вдруг подумал о Поттере и его пробрал озноб. Если это амортенция, то почему Поттер помнит только Малфоя? Почему не свою прекрасную Уизли, или, на крайний случай, ту несчастную когтевранку Чанг? Какая-то неправильная амортенция, чёрт побери.       — Всё равно не понимаю, при чём здесь отдел тайн... — Сдавшись, произнёс Уизли, видимо, даже не заметив, с каким ужасом Малфой теперь пялился на склянку, пытаясь переварить происходящее.       — Это почти что империус в жидком виде, Уизли, не знал, что ты настолько тупой. — Процедил Драко сквозь зубы, после чего вернулся обратно к склянкам, стараясь найти что-нибудь ещё, что могло бы пригодиться. Теперь хотя бы ясно, что именно происходит. Он старался не думать о том, почему память Поттера сохранила лишь воспоминания о, чёрт побери, Малфое, больше заботясь тем, что если он сможет сделать антидот от этой чухни(если таковый вообще имеется), то ему больше не придётся об этом думать и вообще взаимодействовать с этой сраной тройкой бывших грифиндорцев.       Уизли, кажется, уловил суть присходящего, и потому больше не задавал никаких вопросов, молча наблюдая за слегка нервным зельеваром. В руках Малфоя оказалось три склянки с почти одинаковым содержимым, только после этого он отошел от столешницы, заглядывая в шкаф. Оттуда он ничего не взял, подметив там коробку, наполовину заполненую ягодами омелы, видимо, основным ингредиентом этого зелья.       — Тебе, случаем, не нужно задокументировать то, что я отсюда заберу? — Тихо спросил Драко, показав Рону три склянки с разного цвета содержимым в своих руках. — В любом случае, если это дело таки передадут в отдел тайн, ты должен будешь забрать их у меня.       — Почему?       — Потому что если сейчас я невольный помощник следствия, то потом любое моё отношение к этому будет незаконным, а мне, знаешь ли, и без того проблем хватает. Ты такой тупой только по случаю нашего сотрудничества, или ты всегда таким был? — Прошипел Малфой, щурясь, будто в попытке прожечь Рона взглядом.       Уизли поджал губы, отступив на шаг. Он не спал несколько ночей, просидев в министерстве лишние часов двадцать, потому, наверное, так тупить ему было простительно. Но блондину об этом знать совершенно необязательно. Не получив ответа, Малфой в последний раз взглянул на комнату, после чего пошёл к лестнице, слыша, что Уизли с промедлением последовал за ним. Они вышли из дома в полной тишине.       — Я пойду в свою лабораторию. — Драко вновь посмотрел на Рона. — До встречи, Уизли. Иди выспись, что ли.       С этими словами он трангрессировал, тут же спеша к своим котлам. Он пока понятия не имел, что делать со взятыми образцами, но был абсолютно уверен: ему стоит отвлечься на что-нибудь другое, помимо мыслей об амортенции, Поттере и его памяти.       И способ избавления от этих мыслей он выбрал совершенно неправильный. Хотя выбора ему особо не дали. Грейнджер прислала записку с совой, попросив Малфоя ещё немного пообщаться с Поттером, так как она была слишком занята. Малфой даже не заметил, как уже шёл в знакомом направлении, обдумывая, что бы такого сказать или спросить у Поттера.       Отличный способ, чтобы окончательно закопать себя.       — Почему ты не приходил? — Первое, что спросил у него Поттер, стоило Малфою зайти в его палату.       — Не приходил? — Переспросил Драко. — Прошёл всего один день, Поттер, у меня в отличии от тебя, всё ещё есть личная жизнь.       — Всего день? — Поттер отчего-то задумался, растерянно бегая глазами по фигурке Малфоя. Драко вновь сел на койку рядом с ним, раздражённо хмурясь. Теряет счёт времени? В целом, это можно списать на однотипность его дней в больнице. Кто не сойдёт с ума среди белых стен с парой посетителей, один из которых, к тому же, колдомедик?       — Да, всего день. А сколько ты думал времени прошло?       — Дня три? — Неуверенно ответил Поттер, поправив свои очки и уставившись на Драко, с нескрываемым интересом, как и впрошлый раз.       — Понятно. Нет. Прошло около восемнадцати часов. К тебе заходила Грейнджер?       — Не помню.       Малфой чуть прищурился. Это дико напрягало. Посещений не помнит, во времени теряется, и всё ещё слишком заинтересован Малфоем. Ну не может же быть, что на него так подействовало то зелье, смешанное с амортенцией? Может, Поттер, как всегда, решил винить всех без причины, подумал, что подпольным зельеваром может быть только такая мразь, как Малфой, и из-за этого амортенция повлияла именно так? Вполне возможно, учитывая то, какой Национальный герой на самом деле идиот.       В любом случае, если Драко прав и это странная попытка сделать империус зельем, то, наверное, стоит это проверить? Даже не смотря на тот факт, что это жутко аморально. Да вот как раз-таки из-за аморальности всего этого Малфой испытывал жуткое отвращение к тому, кто сварил эту жижу.       — Ты сделаешь всё, что я тебе скажу? — Он всё-таки не сдержал свой интерес.       — М? — Гарри непонятливо наклонил голову в бок. — Я тебе доверяю.       Драко уже должен был привыкнуть ко всякому бреду с уст Поттера, но от этой фразы его снова передёрнуло.       — Встань. — Всё же приказал Малфой.       Потер свесил ноги с кровати, после совершенно спокойно вставая. Драко олновременно испытал и удивление и смирение. Почему это насколько странно ощущается? Думал ли он когда-нибудь, что будет приказывать что-то Поттеру и ощущать смятение, когда он это без всяких стеснений исполнит, смотря на него с абсолютным доверием.       — Сядь обратно. — Малфой поёжился, скрещивая руки на груди.       — Что-то не так? — Поттер сел. Теперь он смотрел на Драко с неким беспокойством.       — Что может быть не так? Ты всего лишь потерял память и ведёшь себя как придурок. — Малфой нахмурился ещё сильнее.       — Извини. — Просто произнёс Поттер и Драко опять ощутить всё это слишком неправильным. Поттер никогда перед ним не извинялся. Никогда. Не было ни одного чертового раза, чтобы этот придурок за что-то просил прощения.       — Заткнись.       И Гарри действительно замолчал, поджал губы всё ещё смотря на Малфоя с беспокойством. Это всё ненормально, от личности Поттера в этой оболочке, один в один похожей на него, не осталось буквально ничего. Малфой знал его слишком хорошо. Знал, как Поттер общается с друзьями, как относится к людям, как относится к своей работе, как общается с теми, к кому испытывает презрение. Знал, что тот предельно честен с людьми и никогда особо не скрывает своего отношения к ним. Прямолинейный, упрямый, честный и повёрнутый на справедливости мальчик. Спаситель магической Британии, ненавидящий, когда его называют Героем. Мечтающий о спокойной жизни, без репортёров и зла этого мира, всё ещё наивный и тупой.       Но сейчас перед ним было его блёклое подобие. Он не имел ничего общего с настоящим Поттером, и даже если попытаться сравнить его дружелюбность и открытость с друзьями и "дружелюбность", с которой он разговаривал сейчас с Малфоем... Это просто был не он. Совсем не он.       Почему Малфой вообще согласился на эту чертовски сомнительную авантюру? Ах да. Гермиона обещала ему поставки в Мунго.       — Ты знаешь, что твоя Грейнджер чертовски ненормальная женщина? Она пообещала мне невозможное. С таким лицом, будто не видит проблемы даже в захвате всей Европы, а поставки в Мунго ничтожная мелочь. Она чокнутая. — Хмыкнул Малфой, а потом вдруг осознал, чем это может обернуться и тут же исправился. — Для меня она чокнутая, но для тебя она подруга и колдомедик, так что не смей проболтать ей что я только что сказал.       Так как Поттеру сказали молчать, он в ответ только закивал, не сводя с Драко все такого же доверчивого взгляда.       — Я даже знать не хочу, что она пообещала Уизли.       — Кто такой Уизли?       — Еще один твой стрёмный друг. — Драко закатил глаза. — Сегодня безбожно тупил и бесил меня. С ним, кстати, ты тоже можешь спокойно разговаривать, если он придёт.       — Хорошо. — Гарри кивнул, запоминая очередного "разрешённого" человека.       — Бесишь... — Драко таки взглянул на него, раздражаясь на эту податливость.       — Почему?       — Потому что ты сейчас совершенно бесхарактерный кусок дерьма, а не Гарри Поттер, спасший Британию. — Выплюнул Драко со всей злобой, какую только мог из себя выдавить, потому что внезапно очень сильно разозлился. Такому Поттеру даже язвить неинтересно, он просто не сообразит, что происходит.       На слова Малфоя несчастный ничего не ответил, словно задумавшись и потерявшись в мыслях. Драко сел поудобнее, облокотившись на спинку кровати, переваривая происходящее. Да, он уже понял, что за зелье так повлияло на Поттера, но не был уверен, что сможет создать антидот. С Амортенцией всё довольно легко, а вот с памятью могут быть проблемы. Если это зелье стирает память полностью, то антидот лишь уберёт это безусловное доверие Поттера к Малфою, что не делает у моря погоды, ведь с таким же успехом Драко мог просто напоить его обычным антидотом от любовных зелий. Но если память Поттера просто заблокирована, можно и рискнуть, ведь если Малфой угадает с ингредиентами, то сможет сделать противоядие и избавиться от этой проблемы. Попрощается, как со страшным сном, вовзращаясь в свою тихую лабороторию и будни сурка.       Из витания в собственных мыслях Малфоя вырвал Поттер, вдруг поднявшись с кровати.       — И куда ты собрался? — Спросил Драко, напрягшись всем телом, но почти не выдавая своей нервозности, лишь изогнув бровь в вопросе.       — Ты сказал, тебе не нравится то, что я "бесхарактерный кусок дерьма", — Легко процитировал Поттер. — Я... Хочу исправить это. Я хочу сделать кое-что странное.       — И что же ты хочешь сделать? Выйти отсюда? — Хмыкнул Малфой, выпрямившись и отстранившись от спинки кровати.       — Нет, кое-что другое.       — Что? — Драко смотрел в его глаза, прищурившись. — Не хочешь говорить? — И снова Поттер молчит. — Не можешь решиться без моего согласия? — Заметив промелькнувшую в глазах Поттера растерянность, Драко криво усмехнулся. — Тогда ты всё ещё бесхарактерный кусок дерьма.       Он откровенно насмехался над ним, издеваясь, хоть и не имел на подобное никакого права. Поттер же не виноват в том, как подействовало упавшее на наго зелье. Хотя он вполне виновен в том, что оно вообще на него упало, так что ничего не однозначно.       Поттер вдруг сделал шаг в сторону Малфоя, преобретя во взгляде какую-то особую уверенность. Но вот действовал он неуверенно, потому Драко снова усмехнулся.       — И что? Ударишь меня, что ли? Ну, давай, попробуй. — Руки вновь крестом легли на грудь, а издевательская ухмылка не сходила с лица. Может, ему наконец станет легче терпеть свои чувства, если он получит от их виновника по лицу.       Поттер поднял ладонь, будто готовясь ударить. Драко и мысли не допустил, чтобы защититься, ощущая всё это от чего-то правильным. Но удара не произошло. Вместо этого ладонь Поттера опустилась на его плечо, слегка сжимая, после чего, явно раззадореный вызовом, брошенным Драко, Гарри вдруг припал к его губам. Если бы Малфой не сидел сейчас, то ноги точно подвели бы его, настолько он был растерян и шокирован. Слегка шершавые губы Поттера ощущались слишком приятно, чтобы в моменте просто не поддаться происходящему. В голове всё смешалось в какую-то безумную кашу, заставляя его и дальше бездействовкть, пока Гарри с твёрдой уверенностью впивался в его губы, проводя по ним языком, а после проникая в приоткрытый в растерянности рот. Бесстыже и совершенно невообразимо, как они дошли до подобного просто из-за того, что чёртов Национальный Герой потерял память.       Драко сам не заметил, как оказался подмятым под Поттера, прижатым к кровати. Его руки обнимали Гарри за шею, пока он позволял тому жадно исследовать языком его рот. Сердце стучало в груди, как сумасшедшее, он почти не дышал. Стоило Поттеру слегка остраниться, как Малфой разочарованно выдохнул, но тут же пришёл в себя, осознавая происходящее. Глоток свежего воздуха сработал почти как пощёчина, заставив зельевара в панике оттолкнуть от себя Поттера, смотря на него с ужасом в глазах, пока тот расстерянно пытался осознать, с чего вдруг оказался на полу.       — Ты что творишь, Поттер?! — Выпалил Драко, весь покраснев, как дурак. — Чтоб ты знал, у тебя есть девушка!       Он подскочил, выбегая из палаты Поттера, будто ошпареный. И почему он вообще о мелкой Уизли вспомнил? У него самого есть жена. И Поттер — худшее, что могло случиться в его жизни. Он сюда больше ни ногой.