Беглец

- Что ему надо было? Не успел Сынмин переступить порог новой казармы для омег, как на него налетел Кибом, а с ним и Юна с Наен. - Позвал прогуляться, - парень не стал врать, но и весь разговор решил не пересказывать. Чем меньше его друзья будут знать о его планах, тем лучше. - Не к добру, - покачала головой Наен, - После того, как ты при всех обратился к нему в ту ночь… - Да ещё и по имени, - вздрогнула Юна. - Не ходи к нему, - отрезал Кибом, - Хватило нам смертей. - Меня не убьют, - отозвался Сынмин, направляясь к лестнице. - С чего бы? Тэмина тоже не должны были трогать, но эта тварь по имени Гымсок даже не заступился за него. Стоял и смотрел, как над Тэ-Тэ издеваются, - заводился Кибом. Сынмин развернулся на лестничном пролёте и крепко обнял старшего. - Тише, хен, тише, - шептал парень, успокаивающе поглаживая Кибома по спине, - То, что случилось - не твоя вина. - Моя, - старший захотел отпрянуть, но Сынмин не дал, сжимая в своих объятиях. - Не твоя, хен. Смерть Тэмина - не твоя вина. Смерть всех омег в ту ночь - не твоя вина. Ты не мог предвидеть то, что случилось. Ты не провидец, хен. Сынмин каждый день говорил эти слова Кибому, буквально вдалбливая их хену в голову. То, что старший омега помешался, догадывались многие, но не хотели этого признавать. Было страшно смотреть на Кибома, некогда обаятельную, умную и хваткую омегу, который с каждым днем становился сумасшедшей версией самого себя. Он плохо спал, часто бродил ночью по казарме, проверяя остальных омег, сидел у входа как сторож. Порой его заставали говорящим с самим собой. Безумие, граничащее с виной, которую старший омега сам себе навязал, превращало его в несчастное существо. И если многие омеги пугались и плакали, не узнавая его, то Сынмин был одним из тех, кто изо всех сил пытался помочь ему. Он разговаривал с ним так, словно перед ним прежний Кибом, утешал его, как ребёнка, предотвращал истерики, на корню пресекал попытки старшего в очередной раз обвинить самого себя. Иногда проблески сознания проскальзывали, и перед ними возникал прежний Ким Кибом - уверенный, саркастичный и такой родной. Но то были проблески, как луч солнца в пасмурную погоду. - Ты один, и как бы ты противостоял альфам этой базы? Есть вещи, которые от нас не зависят, хен. То, что происходит с омегами сейчас, вовсе не твоя вина, понимаешь? Мы заперты в ловушке, которую выстроила наша же страна. Когда-нибудь мы заживем так хорошо, что будем плакать только о тех, кого с нами нет. А пока нам нужно держаться вместе и ни за что не сдаваться. Пока ты винишь себя, ты на шаг к тому, чтобы сдаться. Не сдавайся, хен.  Сынмин чувствовал, как старший успокаивается, слышал, как выравнивалось его дыхание, а после, продолжая обнимать Кибома, легонько кивнул Наен. Девушка все поняла и, схватив Юну за руку, поспешила вниз по лестнице. Спустя время, когда Кибом уже лежал на своей кровати, пришёл Минхо. Запах альфы закреплял все, что Сынмин пытался донести до омеги, успокаивал и утешал. Минхо прибегал по первому же зову, поскольку после смерти Тэмина Кибом чуть не расстался с ним. Расставания не произошло, но Кибом ушёл жить обратно в казарму к омегам. Альфа не стал спорить и возражать, но был очень благодарен Сынмину за то, что тот всегда был рядом с его омегой. - Кибом-а, я здесь, - ласково позвал омегу Минхо, садясь рядом с ним. - Кто пожаловал, - усмехнулся старший, приглашая альфу лечь рядом, - Минни, я полежу немного. - Конечно. Насчет ужина не волнуйтесь - оставлю вам. Минхо, крепко обняв Кибома, качал его как ребёнка и что-то шептал на ухо, отчего омега тихо смеялся. Сынмин выключил свет в комнате и покинул её, но как только он прошёл дальше по коридору, то завернул в темный угол, чтобы прижаться к стене. Прикрыв глаза, он глубоко дышал и пытался унять свое сердце. - Минни, - в таком положении его нашла Наен, - Тебе плохо? - Все в порядке, сейчас пройдёт, - пытался успокоить девушку парень, но она взволнованно качала головой. - Ты тащишь на себе слишком много. Пожалей себя, пожалуйста. Тэмина больше нет, Юна еле держится, на Кибома без слез не взглянешь. Ты единственный, кто держит всех нас, кто вселяет надежду. И я уверена, что тебе порой очень тяжело, просто ты не показываешь этого. Наен погладила Сынмина по голове, с тревогой заглядывая ему в глаза. - Больше не ходи на дежурства в лазарет. Я буду ходить вместо тебя. А ты поешь да ложись спать. - Наен, тебе нельзя… - Кто сказал? Чанбин? Да он, как бешеная собака, лает на всех, хотя повода для беспокойства нет. Любит он, когда выздоравливают на сто процентов, хотя сейчас в этом смысла никакого. Даже жизнь потеряла свой смысл, - вздохнула девушка. - Не говори так, - покачал головой Сынмин, - Самое ценное в жизни это сама жизнь. И мы должны беречь её. - Вот и побереги, - тут же взяла его в оборот Наен, - Идем ужинать, а после я прослежу, чтобы ты пошёл спать. - Я не сплю Бог знает сколько, Наен. Для меня ночь как мёртвому припарка. Сна ни в одном глазу. - Просто лежи. Пусть хотя бы тело отдохнет. - А как же ты? Собралась дежурить в лазарете? Альфы там тоже ошиваются, хоть Чанбин и следит за дисциплиной. - Видал? Наен задрала кофту, обнажив бледную кожу и плотную резинку штанов, а после виртуозно вытащила из потайного кармашка отвёртку. Она была средних размеров, но очень тонкая. Такая могла бы спокойно пройти в тело человека, если размахнуться и с силой ударить. - Откуда это у тебя? - Сынмин не верил своим глазам, однако не смог скрыть восхищения. - Стащила, когда переезжали сюда. Нам бы ещё парочку, и зажили бы. - Тогда я могу такую храбрую девушку отпустить на дежурство. - Вот и правильно! А теперь пошли! Сынмин заметил, что стал чувствовать себя намного лучше. Да, он мало спал по ночам, но тело явно отдыхало, а потому сил прибавилось. И все благодаря Наен - девушка ходила на дежурства в лазарет вместо него, чем раздражала Чанбина до невозможного. Врач сквернословил, ведь по его мнению она до конца не восстановилась. Вот только он не знал, что красавица Наен знает матерные слова похлеще чем он, так что на их баталии приходили посмотреть со всей базы. Один раз к ней пристал альфа, что лежал после ранения на учении, так она пнула его прямо в рану. Больше к ней никто не приставал.  Но что ещё заметил Сынмин, так это то, что с момента его разговора с главнокомандующим Хван больше ни одна омега не подверглась насилию. Они работали, жили в своей казарме, и никто из альф не трогал их. Казарма стала обживаться, на кухне вновь начали готовить, на подоконниках появились вазы, чтобы туда ставить букеты из разнотравья. По вечерам, когда они возвращались с цеха, пара-тройка омег тихо пела песни, а остальные с удовольствием слушали. Хана, что приходила навестить Сынмина, призналась, что казарма омег так и манит к себе. Хотелось здесь жить, ведь здесь был уют и тепло - то, что омеги создавали своим трудом и своими руками.  Вот только идиллия продлилась всего несколько недель, и, к сожалению, первые дни лета были омрачены очередной трагедией. Милая девушка, работница столовой и подружка Юны по имени Сольчжу, которую чаще всего звали Солой, решила прогуляться после работы. Тёплый вечер, запах травы, лёгкий ветерок - что нужно ещё для прогулки? Вот и девушка решила, что этот вечер, как и предыдущие, не принесет беды. Увы! Когда счастье стучится в дверь, бдительность прячется куда-то. Именно в тот вечер пьяный военнослужащий из близкого круга Хван напал на нее. Бедная девушка пыталась позвать на помощь, но её никто не услышал - мужчина заткнул ей рот её же бельём, скрутил и грубо взял несколько раз. Омеги по комнате забили тревогу, но было поздно. Солу нашли, но альфы след простыл. Чанбин зашил девушку, ввел обезболивающее в капельницу, вот только душевную рану залатать не смог. Ранним утром Сола вышла из лазарета и побежала в сторону ворот. Девушка плакала навзрыд и кричала так, что разбудила и подняла на ноги большинство служащих базы. Омеги уже собрались забрать её с собой, однако они не ожидали, что оружие будет вновь направлено на них. Альфы приказали оставаться на месте, а за Солой, что кричала и била кулаками по воротам, следила уже вся военная база.  - Выпустите меня! - крик девушки был до того истошным, что хотелось закрыть уши и забыть её голос, - Выпустите! Я хочу выйти! Выпустите меня!!! - Закрой рот! - грубо отозвался один из военнослужащих на часовом посту, что располагался недалеко от въезда на военную базу, - И пошла вон от ворот! Сынмин попытался пробраться ближе, вот только альфы были настроены очень агрессивно. Парень усмехнулся - было видно, что некоторые из представителей “сильного” пола еле сдерживали себя. Что эти три беззаботные недели по сравнению с тремя годами ада для омег. Правильно - ничего. Альфы так привыкли брать всех без разбору, вершить судьбы слабых и неспособных дать равносильный ответ и потешаться над теми, кто не выдержал и сдался, что от трех недель запрета глаза наливались кровью. Контроль трещит по швам, лава вот-вот рванет. И никому из этих нелюдей не было дела до девушки, что за одну ночь сошла с ума. Что для одного часы извращенного блаженства, то для другого - сломанная жизнь. - Что случилось? На крики прибежал Кибом. Он даже не успел переодеться - выбежал в ночном платье. - Солу изнасиловали, - Сынмин не стал тратить время на лишние слова, - Она явно потрясена, но посмотри, хен - им явно плевать. - Да уж, вижу. Сынмин не мог поверить - перед ним был тот Кибом, которого он знал. Которого знала вся военная база. - Пустите, - твёрдый голос взывал к разуму, - Я заберу её. Не видите? Ей нужна помощь! - Бешеных только расстреливать, - отозвался один из альф, - А будешь лезть - сам поймаешь пулю. - Бешенство? Серьезно? С каждым словом голос Кибома крепчал. Сынмин понимал, что Солу застрелят - уж слишком сильно альфы жаждут крови. Вот только он боялся, что Кибом не переживёт ещё одну смерть. - Она потрясена, она в ужасе! Пустите, дайте пройти! Мы заберем ее! - возмущался Кибом. - И она больше не подойдет к воротам, - поддержал старшего Сынмин. - Вот-вот! - Кибом похлопал омегу по плечу, - Мы будем следить за ней! Чего стоите? Опустите оружие! Мы что, враги здесь? Дайте пройти! Сола, что находилась у ворот, разбила кулаки в кровь. - Выпустите меня! Я хочу на волю! - Вот и ступай, - бросил чей-то равнодушный голос. А после пуля забрала несчастную жизнь с собой. Но нет, одной пули оказалось мало. Несколько альф открыли огонь, но он был ни к чему. Девушке хватило одной, чтобы упасть на землю и больше не встать. Юна упала без чувств от увиденного, а Кибом кинулся на первого попавшегося альфу с такой яростью, что его еле оттащили. Завязалась драка, но вскоре один из представителей руководства базы отдал приказ всем разойтись. Спустя время омеги все же добрались до тела Солы, чтобы омыть, одеть в красивое платье и предать земле. Позже вся казарма омег погрузится в тишину - вязкую и холодную. Сынмин боялся, что смерть Сольчжу подорвет настрой омег, особенно Кибома, поэтому ночью пришёл к старшему. И похоже, что не он один подумал об этом - Наен с Юной уже сидели рядом с Кибомом. - Минни, не спишь? - послышался голос Наен. - А когда я спал? - Монстр, - цокнула девушка, - Иди к нам. Тут переворот затевается. От услышанного слова Сынмина бросило в жар. Переворот? - Что затевается? - Наен шутит, - хмыкнул Кибом, усаживая младшего рядом, - Но что-то делать нужно. Беспредел, который сегодня нам показали, просто не знает границ. Это что получается - если не можешь успокоиться после насилия, значит умрёшь? Поехала крыша после изнасилования - бешенство - расстрел? Отлично альфы устроились! Так не пойдёт! - Согласен, - поддержал старшего Сынмин, - Поэтому я и согласился на прогулку с Хван Минги. - На что ты согласился? - удивилась Наен. - Когда успел? - Кибом сел поближе и перешёл на шёпот, - Не сегодня случаем? - Сегодня, - также шёпотом ответил парень, - После работы пришли его подчинённые, передали мне сообщение и ушли. В субботу главнокомандующий выходит на прогулку по стадиону, поэтому он будет временно закрыт. - Слушай, все-таки твой котёл хорошо варит, - усмехнулся Кибом, - Ведь можно эту ситуацию развернуть в нашу пользу. - Ну, здесь котёл варит не только у меня. - Знаю, - улыбнулся старший, - Ты слишком сильно любишь своих друзей, Сынмин. Настолько, что скрываешь очень ценную информацию по осуществлению одного важного плана. - Тебе Минхо рассказал? - усмехнулся Сынмин. - Да, - кивнул старший, - Признаюсь, в последнее время я немного не в себе, но я понял, что ты что-то замышляешь. Так что сегодня я прижал Минхо, и он сдался. Впрочем, как и всегда. Этот альфа на дух не переносит щекотку. Сынмин горестно вздыхал, пока Кибом вкратце рассказывал девушкам о планах Ок Тэкена и его приближенных. Несмотря на то, что посвящённых в планы становилось больше, все складывалось очень хорошо - теперь они будут действовать сообща, а это всегда повышает шансы на успех. Смотря на Кибома, глаза которого начали гореть знакомым блеском, и Наен с Юной, что загорались пламенем азарта, парень понял, что готов на многое ради своих друзей - лишь бы у них все было хорошо. В субботу за ним пришли прямо в цех, за пару часов до завершения смены. Начальник цеха язык проглотил, когда узнал причину, по которой забирали его главного помощника. Молча, без вопросов и очень быстро он освободил омегу и даже пожелал ему удачи. “Не помешает” - подумал про себя Сынмин, направляясь за альфами на стадион. Как и было обещано, вход был закрыт, а по периметру стадион охраняли военнослужащие, держа оружие наготове. Главнокомандующий Хван неторопливо прогуливался по беговой дорожке, когда омега присоединился к нему. Он решил не нарушать тишину и просто следовал за альфой, то и дело бросая взгляд на военнослужащих на последних рядах. - Как твои дела? - прозвучал голос альфы спустя время. - Как обычно. Работаю, на этой неделе помогал хоронить двух омег. - Мне известно только об одной смерти. - У второй омеги случился сердечный приступ. Спасти не удалось. - Обычно Чанбин проявляет чудеса. - Он был за пределами базы, а меня не выпустили в этот раз. Главнокомандующий остановился и неторопливо развернулся к парню. - Ты не боишься смерти? - Не могу ответить на этот вопрос, - отозвался Сынмин, выдержав цепкий взгляд альфы, - Я действую по совести. - Сейчас ты тоже действуешь по совести? - В совести нет необходимости, когда собираешься на прогулку. Альфа улыбнулся, едва кивая. Очевидно ответ омеги пришёлся ему по душе. Он жестом подозвал парня ближе к себе, после чего они зашагали вместе. Прогулка тянулась слишком долго, и Сынмину начало казаться, что это какой-то новый способ пытки людей. Конечно, он готовился к любому исходу своих действий, но такая пытка была слишком изощренной. Пытка молчанием и неопределённостью. В очередной раз омега был рад, что прикончил свой запах подавителями, иначе он бы сдал его сразу же. - Давно я не испытывал такого интереса. Речь главнокомандующего прозвучала как гром среди ясного неба - до того неожиданно, что омега вздрогнул. Он ушёл в свои мысли, чего больше допускать нельзя. На кону жизнь многих людей и власть над военной базой. - Это комплимент? - Сынмин решил нарушить тишину. - Да, - кивнул Хван Минги, и на его лице вновь появилась улыбка. Пара шагов, и парень ощутил прикосновение чужой руки к своему затылку. Рука альфы была тяжёлой, хотелось сбросить её, но он терпел. Не сейчас, когда он в нескольких шагах от своей цели. Рука поползла вверх, зарываясь в волосы, после чего его голову принялись изучать. Да, это было похоже на ознакомление - словно студенты-практиканты пришли в морг, в котором им выдали труп для изучения человеческого тела. - Мне интересно, - медленно говорил альфа, щупая голову омеги, - Что ещё здесь скрывается? - Ничего особенного, - парню удалось сохранить невозмутимость в голосе, хотя все внутри кричало об опасности. - Ты недооцениваешь себя. Наконец Хван Минги закончил обследовать голову омеги, и Сынмин тут же пригладил волосы под пристальным вниманием со стороны альфы. - Ознакомились? Главнокомандующий не сдержал смеха. - Не совсем. Они дошли до выхода из стадиона, когда альфа вновь заговорил: - Я ужинаю в конференц-зале - думаю ты помнишь, где он находится. Приходи завтра - побеседуем. - Если будет беседа без осмотра, то я приду. Хван Минги рассмеялся, беря его за руку. Сынмин практически заставлял свое сердце биться медленнее, задерживая дыхание и контролируя себя на максимуме своих возможностей. - Назови свое имя, - попросил альфа, пальцами очерчивая линии на ладони омеги, - Хочу услышать его твоим голосом. - Сынмин. - “Правитель”, - главнокомандующий озвучил одно из значений имени парня, - Подозреваю, что в твоем роду была знать. У меня цепкий взгляд, и мне нетрудно отличить человека благородного от обыкновенной грязи. - Я сирота, - Сынмин не врал, поскольку это была правда, - Может и есть что-то, только я об этом никогда не узнаю. - И не нужно - твоё лицо и твои поступки мне все рассказали. С этими словами Хван Минги открыл ворота стадиона. - Жду тебя завтра вечером. Хочу продолжить беседу. Без осмотра. Сынмину потребовалось ещё одна прогулка, но на территории казармы, чтобы успокоиться. План работал, теперь осталось запастись терпением, стойкостью и мужеством, потому что с ним может произойти что угодно - пока он под прицелом внимания Хван Минги. Из мыслей его вывели крики, что доносились из казармы. Прибежав к главному входу, парень увидел Кибома, которого держали Наен с Юной и ещё несколько омег, и Гымсока - альфу, с которым жил Тэмин. Кибом осыпал альфу такими проклятиями, будто в него вселился бес. - Пошёл вон отсюда, мерзкая тварь! Как ты посмел сюда явиться! Только попробуй переступить порог казармы - не выйдешь живым! - Слушай, я пришел объясниться. Выслушай, а после я уйду. - Никто тебя выслушивать не будет, понял? - Я выслушаю, - вмешался Сынмин, а когда заметил потемневший взгляд Кибома на себе, продолжил, - Хочу узнать причину, по которой этот альфа отдал на растерзание свою омегу. - Только не здесь, Минни, - спустя длительное время все же разрешил Кибом. - Мы отойдем, - кивнул Сынмин, уводя альфу за собой. Они отошли буквально на пару метров от казармы омег. - Что, прямо здесь все объяснить? - У тебя пять минут, - бросил омега, - Этого достаточно, а что насчёт места, так это и вовсе неважно. Что произошло в ту ночь? - Он приглянулся многим, но я забрал его раньше всех, - начал свой рассказ Гымсок. Альфа выглядел плохо - лицо осунулось, форма была не свежей, а руки были отбиты так, словно он дрался каждый день. - На меня начали давить, и я понял, что от меня не отстанут. Когда альфы запланировали нападение, я дал добро. Не думал, что все так закончится. - Понятно, - Сынмин развернулся и пошёл в сторону казармы. - Больше ничего не скажешь? - в голосе альфы зазвенела ярость. О да, его понять было можно, вот только понимать его Сынмин не собирался. Он итак догадывался, просто решил подтвердить свои мысли. - А что ты хочешь услышать? - Что-нибудь, - ответ Гымсока был таким же простым, как и вся его жизнь. Что говорил Хван Минги о жизни альф? Что им трудно? Будь главнокомандующий рядом, он бы рассмеялся в голос. Пока жизнь альф не казалась чем-то ужасным, даже наоборот - могла существовать без какого-либо намека на анализ собственных поступков. - Покойся с миром, - громко сказал Сынмин, чтобы альфа услышал его.