Yasu(泰)

teriyaki boys — tokyo drift

На перекрестке Сибуя зажигаются пурпурные неоны. Рев мощных двигателей сотрясает развязку под мостом, спорткары нагоняют кольца дыма из-под шин, стирая их об серый асфальт и раскачиваясь в дрифте, петляя между рядами спешащих машин. Розовые стены клуба каннабис разрываются от восточных битов, запах пива, кокаина и сладких фруктовых духов смешивается в один крышесносный коктейль. Палитра красок пестрит синим, желтым и фиолетовым, уличные гонщики в банданах и цветных джорданах празднуют завершение сезона и последние дни уходящего лета. Палящая жара августа играет на телах теплым ветром и благоуханием вишневых деревьев. — Ямакаси и его банда здесь! Пурпурный додж челленджер проезжает на парковку под оглушительные возгласы и крики толпы, сотни омег и альф бегут за самым популярным спорткаром в Токио, заметным и известным на все провинции. За ним едет черный мерс, сигналя бегущим позади, белая бэха с рыком дрифтит следом, форд мустанг и астон мартин едут наравне, останавливаясь на законном, принадлежащем только им месте. Тэхен выходит из тачки и пожимает руки пацанам, окружившим его плотным кольцом, словно он национальный герой, и тепло улыбается каждому. На нем фиолетовая футболка, светлые джинсы, фиолетовые джорданы и бандана. Омеги с восхищением рассматривают его и запинаются, и мямлят свои номера, протягивая открытки с сердечками и подарки. Даже несмотря на то, что о его истеричном парне знает весь район. Аллен выходит из переднего доджа и с гордостью обнимает своего старшего брата, Тэхен треплет его по кудрявым волосам и сгребает в охапку. — Я же говорил, братик, у нас с тобой все будет. — Я вспомнил день, когда мы с тобой только приехали в Японию. Это было всего несколько месяцев назад, а ощущение, будто несколько лет прошло. Будто мы всегда тут жили. Твой первый заезд на Сибуя и твоя первая победа, — с тоской и радостью Аллен окунается в прошлое. — Рад, что тебе здесь по душе, родной, — усмехается Тэхен и хлопает его по спине. Минхо и Чанбин в привычной манере выясняют отношения, Минхо отрабатывает на нем свои излюбленные приемы по боксу, тот уклоняется и бьет его по шапке, Чан и Джэхен сидят на капоте мерса, оживлено переговариваясь о новом гараже и громко смеясь. Ямакаси оглядывает их с преданностью в глазах и благодарит небо за их лучшее завтра. За его спиной братья, которые не боятся даже смерти. Он среди своей семьи, за которую ляжет костьми. Папа, если ты смотришь на меня где-то с девятого неба, знай, я по-настоящему счастлив и до безумия по тебе скучаю. Банда омег на цветастых спорткарах приезжает следом, занимая свои законные места в конце парковки и привлекая всеобщее внимание. Хан хлопает дверцей желтого спорткара и широко улыбается при виде Минхо, спрыгнувшего с капота бэхи, как только он увидел его. Омега в голубом топике с розовыми бантиками на лямках и шортиках в тон с желтыми джорданами, он обнимает своего любимого за шею и оставляет на его скуле нежный поцелуй. — Здравствуй, фея. Как ты там, фея? В каких краях летаешь, моя красота? Только ты слышишь мои одинокие герцы в бесконечном океане жизни. Ты как лекарство в дни печали, фея. Я здесь без тебя согнусь. Чанбин раскрывает свои объятия для Феликса, его солнечные пряди, россыпь веснушек и яркая улыбка возвращают к жизни. Омега в белом топике с голубыми лентами, молочных шортиках с синими бантиками и голубых джорданах, теряется в его крепких руках, обещающих защиту. Как ты там, мое счастье? В каких морях ты плаваешь, красивая русалка? Мальчик-мечта, я в тебе утону. Джэхен ощущает тонкие ладони на своих глазах, закрывшие их и пахнущие персиками. Он оборачивается через плечо с улыбкой, натыкаясь на неземной силуэт Хенджина. Его светлые как шелк на ощупь пряди, пухлые малиновые губы и трогательные родинки под глазами. Он одет в красный топик с бантиками и темные шорты с оранжевыми джорданами, запах персиков окутывают все естество и заставляет тянуться к сладким губам в тягучем поцелуе, усадив их обладателя на капот спорткара. Как ты там, мой маленький принц? Открываешь ли ты новые безграничные миры, не посещает ли тебя печаль по вечерам? Знаешь, в наших с тобой сердцах такое похожее затянувшееся одиночество. Чан широко улыбается и протягивает руку к своей дикой кицунэ, вжимая Чонина в себя за талию и оставляя поцелуй на его оголенной острой ключице. Омега сводит с ума рыжими как пламя прядями, бледностью кожи, лисьим разрезом глаз и черным топиком с белыми бантиками. На ногах красные джорданы, стройные изгибы его альфа охраняет ревностно и свирепо. Как ты там, моя кицунэ? Больно-ласково-красиво ты тянешь меня в свой лисий омут, а я сопротивления оказать не смею. Я пленник дикой кицунэ. Кастомные фары розовой тойоты с сердечками резко гаснут. Тэхен идет навстречу Чонгуку, выбегающему из тачки, с теплой улыбкой и раскрытыми объятиями. Омега окольцовывает его шею и впивается сладкими губами в его губы, сминая их и гладя ладонью затылок и скулы. Его мягкая белая кожа тает под обжигающими касаниями альфы, на нем короткие розовые шорты, черно-розовый топик с бантиками и любимые джорданы. Запах фиалок дурит голову, возвращая в самую первую встречу. Тэхен попал уже тогда, когда тонкое тело Чонгука оказалось в его руках. Как ты там, мое солнце? Я отвоюю тебя у целых династий, я сражусь за тебя с целыми армиями и вернусь самым истовым воином. Знаешь, у меня к тебе чувство родины. И это неизлечимо. — Привет, Ничи, — Тэхен целует его напоследок в макушку и придерживает за талию. — Привет, Ямакаси, — улыбается нежно Чонгук и растворяется в его объятиях. Минхо подходит к ним вальяжной походкой и разрушает романтику, кладя руки на плечи обоих и ухмыляясь: — А со мной поздороваться, Барби? — Ты невыносим, — закатывает глаза омега и дергается, пытаясь вырваться. — Почему бы нам не устроить семейный заезд? — предлагает Минхо и не выпускает его, обращаясь ко всем. Альфы восторженно принимают его идею, переглядываясь со своими омегами. — Я за, будет интересно, — соглашается Тэхен, отойдя к своему доджу и притянув бережно своего Чонгука к себе. — Садись, Ничи. Четыре тачки уже стоят наготове, рокот моторов разносится на весь загруженный перекресток Сибуя. Минхо за рулем белой бэхи трясется от азарта, он сжимает руку Хана на переднем и ухмыляется через спущенное окно Джэхену, что стоит рядом в сером спорткаре вместе с Хенджином. Чанбин в форде улыбается Феликсу на переднем и целует тыльную сторону его ладони перед началом заезда. В черном мерсе за рулем сидит Чан, под боком Чонин закинув ноги на бардачок показывает средний палец глазеющим на них омегам и стервозно смеется. Тэхен заводит фиолетовый додж, рычащий прирученным зверем, Чонгук по-хозяйски усаживается на переднее сидение и закидывает ноги на его колени, хитро улыбаясь. Они подъезжают к линии старта, освещая яркими фарами всю парковку и кричащую призывно в ожидании зрелища толпу. По команде старт тачки срываются с места, как ручные звери, оглушая город скорости рыком двигателей и мощных шин, рассекающих перекресток Сибуя за считанные секунды. Пять спорткаров по очереди залетают в дрифт на первом повороте, нагоняя дыма из-под колес и направляясь к подножию величественной Фудзиямы. В Токио ходит молва о Ямакаси и его братьях.