The Stone Heart

Проснулся Ки-Хун от чужого шипения где-то под боком. Открыв глаза, он не сразу понял, где находился. Комната была темной, без окон и освещалась не основным светом. В горле пересохло, голова ужасно болела. Похоже, вчера он переборщил с алкоголем. Стоп. Осознание волной нахлынуло на мужчину, отчего тот резко дёрнулся. Он развернулся в сторону, откуда ранее слышался шум. Опасения подтвердились. Рядом, в непосредственной близости от Ки-Хуна, распластался Ин Хо. Выглядел он... помято. В голову полезли нехорошие мысли. Что, если он разболтал чего лишнего? Или успел заключить какую-то сделку? Мужчина практически ничего не помнил. Только то, что они играли в шахматы и... «Знаешь, не будь ты таким идиотом, мы бы даже встречались.» Сердце как-будто на мгновение остановилось. Дышать стало тяжелее. Что это за воспоминание?! Такого точно не было! Просто не могло быть. Ки-Хун, потянув себя за волосы, выдохнул. Он же знал, что пить с этим гадом - плохая идея, но все равно выпил. — Доброе утро, — дружелюбно прохрипел «этот гад». Кажется, его совсем не смущало нынешнее положение дел и то, как он открыто показывает свою слабость перед врагом. Хотя сейчас он находился в совершенно идентичной ситуации. От этой мысли по спине побежал холодок. Получив молчание и пристальный взгляд в ответ, фронтмен приподнялся, невнятно ругаясь себе под нос. Видимо, последствия вчерашней пьянки затронули не только Ки-Хуна. Мало ли что выкинет. Хоть за все время их совместной работы ничего такого ужасного не происходило, брюнет все равно относился к нему с недоверием. Конечно, ведь он притворялся Ён Илем! Втерся в доверие, а потом предал всех, предал Ки-Хуна. Неудивительно, что доверия к этому человеку совершенно не осталось, неудивительно, что мужчина до сих пор его побаивается. Хотя сколько бы он не винил Ин Хо во всех своих проблемах, сколько бы не внушал себе, что он – самый ужасный человек на планете, случай в ванной все никак не забывался и напоминал о себе даже во снах. А самым страшным было то, что кроме этого Ки-Хун начал замечать еще некоторые странности в своем поведении. Например, если раньше он всеми способами старался избегать лишнего физического контакта с Ин Хо, то сейчас делал все ровно наоборот. Хотелось коснуться, потрогать его, придушить. Последнее, кстати, больше всего, но удобного момента он все никак найти не мог. Или невольно задерживал взгляд на чужих губах. Всего мгновенье, но оно многое решало, заставляло сердце ускорить свой ритм, а дыхание участится. Ки-Хун догадывался, почему так происходит, только вот эти догадки совсем не радовали, возможно, даже вызывали отвращение. На самом деле, это пугало. Пугало настолько, что хотелось вырвать себе оба уха, чтобы не слышать собственные мысли. После всего произошедшего он не должен прощать, даже мысли такой допускать не должен. Ради всех погибших на игре, ради Сэ Бёк и Санг Ву, ради Чон-бэ. Но он уже не только допустил, но и сделал кое-что гораздо хуже, за что корит себя по сей день. — Так и будешь молчать? - слегка приподняв бровь, спросил мужчина, вырывая Ки-Хуна из раздумий. — А что я по-твоему должен сказать? - с явным недовольством промолвил он. Из-за сильного сушняка говорить было сложнее. Каждое слово отдавалось пульсацией в голове, заставляя задуматься: а стоило ли это того? — Ну, - протянул Ин Хо, подходя к деревянному шкафчику под телевизором и доставая оттуда бутылку и какую-то блестящую упаковку. — Не знаю. Но игнорировать невежливо. Послышалось шипение, крышка была открыта, а содержимое полилось в чужой рот. Как оказалось, в упаковке были таблетки, которые отправились следом. Ин Хо жадно, будто находясь в пустыне, пил, как в простонародье говорят, минералку. Отдельные капли медленно скатывались по подбородку, переходя на шею и скрываясь под мятой рубашкой. Ки-Хун застыл, завороженно наблюдая за происходящим. Чтоб он подавился. Но, к огромному сожалению мужчины, Ин Хо без всяких происшествий отпил пол бутылки воды и удовлетворенно вздохнул. Завидовал ли Ки-Хун? Определенно. Попросит ли он тоже? Нет, и еще раз нет. Фронтмен, уже который раз читая чужие мысли, подошёл к дивану и протянул бутылку. За ним еще и таблетки. — Что это? — с недоверием спросил брюнет, совсем не учитывая то, что Ин Хо только что при нем выпил такие же. Тот снова усмехнулся, вложив две шайбы в чужую руку. Веселый какой. — Аспирин. Успокойся уже, я не собираюсь причинять тебе вред. – мужчина странно сверкнул глазами. — Пока что. От такого взгляда Ки-Хуну стало не по себе. Да и слова его не добавляли уверенности. Но таблетки он все же принял. Минеральная вода сейчас была подарком с небес. Каждая капля, каждый глоток «божественного» напитка – словно бальзам на душу. Так хорошо он себя не чувствовал с момента, как его ставка на скачках сыграла. И даже такое неуместное воспоминание не испортило это минутное наслаждение. Сжав уже пустую бутылку, Ки-Хун утер остатки тыльной стороной ладони и откинул голову назад, слегка прикрывая глаза. В это время Ин Хо, вертящийся возле маленького навесного зеркала, поправляя рубашку, приглаживая волосы, в общем, пытаясь хоть как-то скрыть последствия вчерашнего пьянства, достал рацию и связался с одним из рабочих. — Как идет работа? – голос его изменился, стал ровным и твердым, будто сейчас говорил совершенно другой человек. Зачем ему устройство, изменяющее голос, если он может сделать это сам? Ки-Хун заинтересованно посмотрел в его сторону. — Все в норме. Больше половины локаций очищены, вербовщица нашла подходящих для Игры людей. Осталось добыть как можно больше данных и установить слежку за каждым. Вербовщица? Это же та девушка из Северной Кореи. Невольно вспомнилась ее фотография и тот печальный взгляд, которым она смотрела прямо в душу. — Хорошо. Завтра это обсудим. Ки-Хун закатил глаза. Конечно, завтра. Сегодня же ты не в состоянии. — Что-то случилось? – поинтересовался человек с другого конца. Да нет, ничего такого... Просто главный ведущий вчера надрался с человеком, который устроил бунт и перестрелял половину солдат, а сейчас не может обсуждать важные вопросы из-за похмелья. Пустяки. — Нет. Продолжайте в том же духе. Завтра жду письменный отчёт о проделанной работе. — мужчина, почесав переносицу, оглянул всю комнату, и, натыкаясь взглядом на чужие, заинтересованные глаза добавил: — И через час принесите в мой кабинет завтрак. На двоих. После этих слов он убрал рацию, еще раз посмотрев на свое отражение, и обреченно вздохнул. — Я скоро вернусь. Никуда не уходи.— бросил мужчина, спешно проходя через смежную дверь, которую Ки-Хун раньше не замечал. Иногда ему казалось, что Ин Хо принимает его за домашнего пса, которому дашь команду, и он непременно ее выполнит. «Сделай то», «Это не трогай», «Никуда не уходи». Только ошейника не хватает для полного счастья. От своих же мыслей мужчина закатил глаза. Всё это до жути раздражало, хотелось показать, что вот он – сильный и независимый Ки-Хун, который не поддаётся чужому шантажу и манипуляциям. Который сам кого хочешь заставит выполнять свои приказы. Но на деле все было совсем иначе, и бедному мужчине пришлось действительно сидеть и ждать. Прямо как Хатико. Взгляд гулял по комнате, пытаясь зацепиться за что-то интересное, чем можно скрасить ожидание. Большие книжные шкафы были самым первым вариантом, пришедшим в голову. Хоть книги Ки-Хун не любил читать ещё с детства, эта идея казалась разумной. Может это та же история, что и с оливками, и он уже созрел для этого? Ки-Хун встал с мягкого дивана, подходя ближе и глазами проходя по полке в поисках подходящей книги. Среди них были как известные, так и не очень, писатели. Каких-то они даже изучали в школе. Только вот кроме смутно знакомой фамилии, Ки-Хун больше ничего о них и не помнил. По его скромному мнению, вся эта классическая литература – полная брехня для зубрил с первых парт. И сейчас, вспоминая Ин Хо, он усмехнулся. В поле зрения попалась черная обложка, которая значительно выделялась среди других. Она будто одним своим видом говорила, что именно ее Ки-Хун должен выбрать и прочесть. Что сейчас она ему нужна как никогда. Доверившись своей интуиции, мужчина вытащил ее. Она была полностью черной, без лишних узоров, которые могли запросто испортить презентабельный вид. На лицевой стороне белым шрифтом было написано «Пять стадий принятия неизбежного». Ки-Хун нахмурился, но на место ее не вернул, с интересом продолжая разглядывать, будто надеясь увидеть что-то еще в пустоте черного цвета. Книга была достаточно тонкой, поэтому за раз прочесть ее целиком возможно. Брюнет вернулся на удобное место, открывая книгу. На первой странице его ждало небольшое вступление, посвящённое человеческому сознанию. Он обратил внимание на некоторые буквы, которые были чуть темнее остальных. Сначала он подумал, что это из-за дешёвой печати. Но разве такой человек, как Ин Хо, будет покупать столь некачественную вещь? Хотя может это и не его книга вовсе. Еще немного покрутив её в руках, он начал перелистывать страницу, но заметил еще одну деталь: страница была двойная. И пока весь текст был напечатан на прозрачной кальке, те самые, более темные буквы, располагались на обычном листе, вырисовывая собой форму замочной скважины. Мужчина присмотрелся – из этих букв можно было собрать слово «принятие». Он приоткрыл рот, собирая пазл в голове. Книжка со скрытым смыслом. Интересно. Перелистнув дальше, он принялся читать. Первая стадия – отрицание. Про нее было написано не особо много, единственное, что можно выделить, так это то, что на ней человек отказывается понимать, что случилось, склонен игнорировать и события извне, и собственное состояние, отвергать свои чувства, мысли и потребности. Ки-Хун грустно усмехнулся. Что-то это ему смутно напоминает. Но он искренне надеется, что ошибается. Тяжело вздохнув, он захлопнул книгу. Все это давит на мозг. Зачем он вернулся в эту проклятую игру? Зачем поверил чертовому Ён Илю? Всё же было так очевидно, и, если задуматься, то можно было понять с самого начала. Сейчас бы сидел себе спокойно в Штатах с дочуркой и благополучно забыл бы. Злобно чертыхаясь мужчина встал с мягкого дивана и приблизился к зеркалу, перед которым ранее красовался Ин Хо. Взглянув в отражение, он совсем поник. С другой стороны на него смотрел не Сон Ки-Хун – человек, который собрался спасти людей от смертельной игры, а какой-то неудачник. Щеки обвисли, синяки под глазами стали еще больше чем раньше. Но самое ужасное – это растительность на лице. Из-за запрета на все колющие режущие в радиусе десяти метров, Ки-Хун даже нормально побриться не мог. И сейчас он, мягко говоря, выглядел не очень. Возможно, будь это в обычной жизни, ему было бы плевать. Только вот здесь, на фоне Ин Хо – такого опрятного и идеального, появлялись комплексы. Неизвестно почему, Ки-Хуну хотелось превосходить его во всем. Всегда быть на шаг впереди. Вызывать его восхищение. Только вот получалось совершенно наоборот, что не давало покоя и ужасно расстраивало. Чем дольше Ки-Хун смотрел в зеркало, тем больше портилось его настроение. Он запустил руки в свои, слегка отросшие за все время, волосы и устало простонал. «В кого ты превратился.» – вслух, с явынм укором, произнес он. Мало того, что он теперь присмыкается перед своим врагом, так еще и.... Нет. Это всего-лишь самообман. Шутка собственного подсознания. Он просто представляет себе, что самое страшное может случиться в его жизни. Вот и все. А то, что случилось в ваной – всего-лишь недостаток женского внимания и желание унизить Ин Хо. Ки-Хун внезапно осекся и поднял голову, с опаской заглядывая отражению в глаза. Первая стадия – отрицание.