The Stone Heart

Позор – это единственное, что сейчас чувствовал Ки-Хун. После событий в душе прошло полчаса. И вот, он сидит напротив фронтмена, который даже не догадывается о том, в каком ключе о нем думал и что делал его «пленник». Висело напряжённое молчание. Но вот напряжённым оно было только для Ки-Хуна, который все те несколько минут, что находился в кабинете, не промолвил ни единого слова, а решил заняться самокопанием. Глупо было полагать, что Ин Хо не заметит всего того смятения, буквально написанного на лице мужчины. Но он не вмешивался, продолжая наблюдать за Ки-Хуном и его эмоциями, анализировать ситуацию, словно поджидая нужного момента, чтобы напасть. Например, как тогда, во время восстания. Он выбрал самый подходящий момент и напал со спины, как настоящая крыса. А потом ещё и заставил мучаться, застрелив Чон-бэ. Чон-бэ... А что бы он сделал, если бы узнал, кто убил его на самом деле. Как бы ему сейчас было неприятно. Он верил Ён Илю так же, как и сам Ки-Хун. Видел в нём товарища и крепкую опору. А он взял и предал... Как и я. Осознавать это было тяжело до такой степени, что брюнет начал дрыгать ногой от нервов. Конечно, во всём виноват Ён.. Точнее Ин Хо. Если бы он отменил игры, то всего этого можно было бы избежать. Чон-бэ, да и все остальные, остались бы живы. Всё изменилось бы только к лучшему. Но виноват ведь совсем не Ин Хо. У Ки-Хуна был выбор тогда. Перед бунтом. Крестиков оставалось больше, и если бы они вместе дождались повторного голосования, то смогли бы уйти с деньгами все вместе. С Чон-бэ. Да и то, что было в душе, ещё один плевок в сторону мёртвого друга. Ки-Хун чувствовал себя ужасно. Лучше бы его тогда застрелили. — О чём думаете? – внезапно раздалось напротив, заставляя мужчину вздрогнуть. Он растерялся. Нужно было дать ответ, который отвлечёт фронтмена. Не даст ему залезть в чужую голову. — О предстоящей работе. – сухо и неуверенно ответил брюнет. Очевидно, что он врёт, но Ин Хо сделал вид, будто ничего странного не происходит и невозмутимо продолжил. — Сегодня Вам предстоит выбрать нового вербовщика.– снова обращается на Вы. Странно, учитывая то, что с утра он вёл себя иначе. Но особого внимания на этом заострять не хотелось. — После того, как он перестал выходить на связь, – мужчина странно зыркнул на оппонента. — Я послал людей на его поиски. В голове появилось осознание, на что тот намекает. — Я не убивал его! – резко вырвалось изо рта. Глаза напротив заблестели, а уголки губ почти незаметно, но очень ощутимо, поднялись вверх. Словно он ждал этой несдержанности. Этих искренних эмоций. — Тогда как он погиб? Сейчас Ки-Хун чувствовал себя преступником на допросе, хоть таковым не являлся, и от этого становилось неловко. Но ведь здесь все преступники. Каждый хоть раз кого-то убивал, не так ли? — Пустил пулю себе в висок. Это было самоубийство. Брюнет пытался отвечать спокойно и чётко, но губы предательски дрожали, вызывая у Ин Хо волну странного удовлетворения. — Неужели? Тогда что довело его до такого? – фронтмен внимательно посмотрел в чужие глаза. — Или кто? Мужчина нахмурился. Его совершенно точно сейчас обвиняли в убийстве, но это же не так, верно? А ведь до этого момента Ки-Хун даже не задумывался над этим. Что если у вербовщика тоже была своя семья? Были дети, которые в тот день ждали его с работы домой? А потом узнали, что их отец не вернётся, больше никогда... В голове появилось воспоминание. Когда Ки-Хун только вернулся с игр в двадцатом году. Хотел обрадовать маму, но было уже поздно. Кажется, именно тогда всё пошло под откос. Стало мерзко от себя вдвойне. Лучше бы последний выстрел достался ему. — Что-ж, я не собираюсь никого обвинять. Это было его решение. – Ин Хо протянул мужчине небольшую папку. – Тут информация о каждом, достойном занять место вербовщика, солдате. Вам, как второму ведущему, предстоит сделать выбор. Выбор. Вот этого Ки-Хун и боялся. Снова сделать неправильный выбор. Но в этот раз всё намного легче. Нужно всего лишь выбрать самого неподходящего человека, чтобы на игру попало как можно меньше людей. Мужчина открыл папку. На первой странице его встречала фотография девушки, которой на вид лет двадцать пять. — Кан Но Ыль... Кто она? Ки-Хун ожидал всё что угодно, но брать на эту грязную работу девушку?... Фронтмен забрал папку из рук брюнета и взглянул на фотографию. — Но Ыль? – переспросил он и после утвердительного кивка начал. — Она ранее служила снайпером в армии Северной Кореи. Приблизительно семь лет назад она убила своего старшего офицера и всю его команду, а затем проникла через ограждения на границе между Северной и Южной Кореей. Эта женщина присоединилась к Игре в качестве охранника 011, чтобы заработать деньги на поиски ребёнка, которого оставила в Северной Корее. Мужчина выругался и закрыл лицо руками. Он снова совершил ошибку, не подумав, что у каждого солдата тоже есть своя семья и тяжелая история, из-за которой им пришлось убивать. И Ин Хо, кажется, догадался о его мыслях. Значит, нужно атаковать первым. — Вы... Зачем вы взяли ее сюда? Ей здесь не место, как и всем остальным. Вы делаете это все ради развлечения, но словно не понимаете, что губите чужие жизни. — Ки-Хун закипал. Все это давило на него настолько, что он был готов просто взорваться. — Неужели вам всем приносят радость чужие страдания? Нравится смотреть, как люди гибнут словно тараканы? — мужчина начал приближаться. — А тебе приятно смотреть, как страдают твои подчиненные? Ты думаешь, им нравится убивать? Ты просто управляешь ими будто марионетками, не давая сказать и слова против. — Он приблизился к Фронтмену вплотную, заглядывая в его глаза и ища там что-то похожее на раскаяние или хотя бы чувство вины. — Но ведь это всего лишь люди с тяжелой судьбой, которые свернули не на ту тропу. И сейчас каждый неверный шаг, как для них, так и для игроков, оказывается смертельным. Ты думаешь, это легко? Нести такое бремя. Бояться потерять близкого человека навсегда? Да что я говорю... Уверен, что ты даже не пытался их понять и никогда не поймешь. — Мужчина повысил голос. — У тебя вообще чувства есть?! Удар. Резкая боль пронзила щеку. От неожиданности Ки-Хун начал терять равновесие и упал на бордовый ковер. Кажется, он перегнул палку. Ин Хо же в свою очередь подошел ближе и навис над ним, продолжая угрожающе смотреть. — Когда это ты за моих подчиненных стал переживать? А? Ки-Хун? Забыл, как стрелял в них из их же оружия? Ведь это всего лишь люди с тяжелой судьбой, которые свернули не на ту тропу. Так ты говорил? Брюнет молчал. Чувство вины накрывало его огромной волной. Да какой там волной, это было целое цунами, целая буря эмоций. — Ты тоже по ним стрелял! — Мужчина попытался подняться, но чужая рука оттолкнула его назад. — Да, мы оба в этом дерьме, но виноват здесь только ты. Если бы ты отменил эти игры, то ничего бы не было. Все остались бы живы! — Ты прав, остались бы. Но думаешь, им это как-то поможет? — Ведущий положил руки на плечи Ки-Хуна. Его взгляд немного смягчился и, может, стал слегка... Грустным? — Пойми, Ки-Хун, эти люди готовы сделать все что угодно ради своей цели. Та же Но Ыль. Этой женщине нужны деньги любой ценой. Я предоставил ей возможность их заработать. Она согласилась на все условия и подписала контракт. Никто никого не держит. У каждого здесь есть свой выбор. Несмотря на подробные объяснения, мужчина продолжал хмуро смотреть исподлобья, будто совсем ничего не услышал, на что Ин Хо закатил глаза и продолжил. — Игры были созданы не столько для VIP-ов, сколько для помощи таким «потерявшимся» людям. — Ки-Хун непонимающе взглянул на оппонента, по-ребячески склонив голову набок. — Как тебе проще объяснить? — Мужчина почесал переносицу. — Тут все взаимосвязано. Инвесторы платят деньги за просмотр игр, которых обычно шесть. За каждую игру мы получаем примерно по тридцать миллиардов вон, в зависимости от количества VIP-гостей. Итого, в год выходит сто шестьдесят два миллиарда. Как ты уже знаешь, большую часть суммы получает игрок, дошедший до конца. Также деньги нужны для разработки новых локаций и игр. Не дешевое удовольствие, знаешь ли. — Ки-Хун цыкнул. — Остальное распределяется между персоналом. Мне, как ведущему, достается самая большая зарплата, дальше идет вербовщик, которого, кстати, ты должен выбрать до завтра, после него солдаты от высшего ранга к низшему. Меньше всего получают агенты, следящие за безопасностью острова. Но сумма приличная, по крайней мере, они не жалуются. Так к чему это я веду. — Фронтмен сократил между ними расстояние, заставляя Ки-Хуна чувствовать себя некомфортно и скованно. — Благодаря этой работе люди, находящиеся в безвыходных ситуациях, получают шанс выбраться. И я не зря называл цены. Тех денег, что они получают, достаточно на выполнение их желаний. Ки-Хун глубоко вздохнул. Неужели люди идут на такое ради денег? Подвергать свою и чужие жизни опасности? Хотя чья бы корова мычала. Он сам не лучше. И этого уже не исправить. В голову резко пришла идея. Мужчина опустил голову и смущенно отвел глаза. После всех этих речей он чувствовал себя пристыженным. — Та девушка с первой страницы... Я могу дать ей денег, которые выиграл в первой игре? — Он говорил тихо, словно боясь, что кто-то кроме него самого услышит. Да и положение, в котором они находились, заставляло брюнета тушеваться еще больше. — Можешь, но она их не примет. — Отстраненно сказал Ин Хо, будто он думал уже совершенно о другом. Умеет же гад быстро тему переводить. На вопросительный взгляд Ки-Хуна он ответил: — Сейчас лучший исход событий для нее — это стать Вербовщиком. Зарплата поднимется, и она сможет быстрее накопить нужную сумму. — Не успел мужчина продолжить, как его перебили. — Тогда я выбираю ее. — Ты даже не посмотрел остальные анкеты. Советую не торопиться с выбором, иначе... — Она подходит. Я принял решение. Снова перебил его Ки-Хун. Он будто специально это делал, но сейчас в его голове крутилась только одна мысль: Я сделал правильный выбор.