Fundamental Paper Education (18+)

Данная глава написана по идее одного из читателей. Надеюсь герой даст о себе знать в комментариях.

____________________________________________

      Ещё один пятничный денёк в бумажном мире. Первым уроком намечена музыка – предмет, который никто не воспринимает в серьёз, как и самого преподавателя мистера Деми. Хулиганы не раз потешались над зашуганным музыкантом, строя ему козни. Да такие, что однажды он сбежал со своего же урока. Кратко говоря, музыка была одним из тех уроков, на котором ученики со спокойствием могли выдохнуть после пережитой алгебры, естествознания или иностранного.       Сегодня мисс Грейс соизволила поставить её первой по списку. Теперь это не сорок минут перерыва после ада прежде чем снова вступить в кабинет ещё одной бестии у которой на уме лишь то как побыстрее избавиться от нелюбимого ученика, а сорок минут скуки перед началом самого пекла.       На музыку никогда не задаётся домашняя работа, что делает её ещё более схожей с переменой, нежели сравнивать с другими уроками. Вместо повседневной рутины в виде писанины под диктовку, мистер Деми дарует ученикам игру на скрипке. Из трения смычка об струны выходили ноты, дающие горсть надежды и стимула на следующие уроки трёх садисток.

Музыка Деми когда-то радовала многих детей.

Кто-то был непрочь потратить перемену, только бы ещё немного насладиться чудесной мелодией.

      Но сейчас же её ценность иссякла, про классику все забыли. Вместо тишины и целых рядов зрителей, уроки музыки проходили с лишней болтовнёй и чьими-то ссорами позади класса. А Деми хоть бы хны. Словно одно целое со своим инструментом, он продолжал играть ради единиц завораженно смотрящих на него. Моцарт, Бетховен, Бах, Чайковский – он подчинил себе произведения многих композиторов.

В оркестре Деми заполучил бы достойное применение своего таланта, но уже ничего не изменить; теперь он учитель музыки. Учитель, в доброте которого каждый ученик видит слабину, и непрочь ею воспользоваться.

      В кабинете нависла непривычная тишина, от части пугающая, ведь наблюдали её в основном на уроках одной из садисток. Объяснение ей простое, – внутри никого. Один лишь Деми сидя за учительским столом попивал кофе. Перед ним пожелтевшая от времени книга, музыкант любил проводить свободное время за литературой или за беседой с одной из коллег. Настроения играть на скрипке не было, да и некому.

      — Здравствуйте, мистер Деми! —

нарушает покой девичий возглас.

      Учитель едва не подавившись горячим напитком отрывается от чтения.

У двери стояла одна из любимиц всех учителей – Клэр. Девушка занимала место старосты класса, а так же отличалась от остальных своей отзывчивостью. Говорят, что ей не раз удавалось попасть на чаепитие с преподавателями в учительской, а сама мисс Грейс просит делать ей поблажки в учёбе. Ей повезло уродиться девочкой с большим сердцем, ведь по другому отношение других к ней не объяснить.

      Клэр будто бы по стойке смирно стояла у входа, смотря на сонного учителя одним, не скрытым под чёлкой пуговичным глазом. К груди под скрестившимися руками она прижимала классный журнал, в котором хранились все оценки её класса.

      

— Здравствуй, Клэр. — приходит в себя музыкант. — Ты сегодня рано.. А где Энгель? — приподнимается на стуле учитель. — С тобой его не вижу..

      

При упоминании друга, Клэр всегда начинала делиться историями об их похождениях и про то, какой Энгель хороший по сравнению с другими мальчишками. Но на этот раз улыбка превратилась в грустную гримасу. Спина согнувшись выходит из позиции «смирно». Бледное лицо девушки помрачнело, а журнал чуть не выпал из ослабших рук.

      

— Энгель в больнице.. — мямлит Клэр. Продолжать разговор с пояснениями она не горела желанием, как и просить сыграть на скрипке, что часто делал музыкант для своей ученицы после уроков. Усевшись на первую парту, девушка уткнулась носом в твёрдую обложку журнала, используя его в качестве подушки.

      — В больнице? — удивляется учитель. — Небось заболел? — вялый вид Клэр говорил об обратном. — Или что-то хуже?       

Девушка приподняла голову, оттенок глаза помутнел. Мистер Деми с встревоженным видом готовился слушать ученицу. Энгель был одним из тех, кто любил просидеть перемену в кабинете музыки, дабы ещё десять минуток насладиться приятным звучанием скрипки, а таких учитель любил как родных.

      

— Вчера мисс Сёркл проводила устрый опрос. Энгель долго готовился к нему, на перемене мы проверяли друг друга. Он выучил всё на зубок.. — тоска переростает в гнев. Пальцы сжимаются в кулак. Звонкий удар по столу заставляет мурашки пробежаться по спине музыканта. — Она задавала то, что мы даже не проходили! — истерит Клэр снова ударя ни в чём не виноватую парту. —Тварь! Тварь! Тварь!

      

Девушка заливается слезами

огородившись руками от белого света. За все девять классов девушка плакала лишь раз в начальной школе, когда во время одного из выступлений её не поставили танцевать в паре с Энгелем. В тот день она сбежала со сцены ожидая конца мероприятия в раздевалке, где её никто не смог найти.

Таких случаев за всю работу Деми не было, лишь чьи-то проказы на уроке, которые решались исключением нахала из аудитории. А тут истерика, так ещё и у Клэр. Школьный психолог не работает лет пять из-за приёма Оливера, который в мельчайших подробностях описывал смерть каждого одноклассника, что врач уволился в тот же день уйдя из этого места от греха подальше. Но тут решение появилось из ниоткуда.

      Дверь класса распахнулась столкнувшись с побитой от сотни таких ударов стену. На входе стоял Эдвард, один из шайки хулиганов. Покачиваясь на ровном месте он походил на дурачка или переборщившего с выпивкой пьяницу.

      — Здрасьте, сэр Деми! — сняв невидимую шляпу, кланяется химик с голливудской улыбкой, насмехаясь таким жестом над учителем. — А где музычка? Чего Клэр так перекосило? Моцарт задел?

      — Отвали, придурок! — махнула в его сторону рукой Клэр. Подколки одноклассника всегда раздражали девушку, а Эдвард жить без них не мог.

У парня был самый настоящий дар механика, так ещё и химика. Из груды металла его золотые руки могли воссоздать работоспособную машину, а вода из под крана превращалась в спиртовый раствор. Только эти дары пошли в ненужное русло. Знакомство с Оливером заставило забыть о всех чудо изобретениях. Эдвард продолжил целыми днями после уроков просиживать в мастерской, правда вместо полезных вещей для обихода его разум предпочёл создавать вещички для других целей.

Перчатка бьющая током при рукопожатии, жвачка по липкости сравнимая с супер-клеем, букет цветов со взрывающимися конфити (Клэр успела испытать их на восьмое марта) – это всё малое количество изобретений безумного учёного. Их объединяет только то, что направлены они против сверстников, лишь бы позабавиться с их реакции на ещё одно чудо инженерии созданное самим Эдвардом Уайтом.

      В голову Деми приходит идея. В поддержке он плох, директриса лишь усугубит ситуацию, а дружественный разговор с одноклассником лучше всего успокоит буйную душу девушки.

Вот только музыкант не знал про их натянутые отношения.

      

— Эдвард! — учитель подзывает успевшего расположиться на последней парте химика. — Эдвард, можно тебя на минуточку?

      Потянувшись, размяв кости и сладко зевнув, парень не хотя поплелся в другой конец класса. Уж очень не любил он когда взрослые учат этикету. В этот раз ему повезло остаться без лекций.

      

— Не я на трубе в туалете подтягивался!

      

Музыкант подтягивает парня за рукав поближе.

      

— Послушай! — шепчет он на ухо. — Клэр сейчас-... Погоди, что за труба?

      Эдвард тычет пальцем в сторону выхода, по лицу он едва ли сдерживал смех.

      

— В туалете кому-то в голову ударило десять подтягиваний в несколько подходов сделать. Когда этот кто-то второй подход делать начал, труба бряньк! И по полам. А щас этот кто-то-...

      

Деми хватает парня за плечи. Не проронив и слова, музыкант усаживает ученика на своё место не спуская рук. Такое поведние насторожило химика.

      — Сейчас этот кто-то направится прямиком к директору с двумя своими друзьями. — со злостью шепчет Деми. — Эдвард, ваши проделки надоели не одному мне. Мисс Грейс потратила уйму денег на смену этих самых труб, ей будет неприятно, понимаешь чем это может закончится? Твоим родителям-...

      — Вы там что-то про Клэр говорили. — переходит на другую тему напуганный химик.

      

Музыкант поднимает ученика с кресла. Теперь они почти одного роста, если брать в учёт рожки чертёнка.

      — Сейчас ты идёшь и успокаиваешь Клэр, — учитель кивает головой в сторону плачущей девушки. — А я так уж и быть, позволю этому «кто-то» сохранить анонимность.

      Разговаривать с ненавистной однокласницей желания не было, но краснеть перед родителями слушая упрёки в свою сторону было бы куда хуже. Эдвард качает головой, давая положительный ответ.

      

— Вот и хорошо, — робко произносит музыкант. Вся серьёзность его в физиономии превращается в светлое юношеское лицо, улыбка вычла с него пару тройку лет. — Попытаюсь успеть до звонка, главное без глупостей, Эдвард.

      

— Понял, — с придурковатой улыбкой качается парень. — Всё понял, сэр!

      Под столом музыканта хранился ящик инструментов. В школе ему приходилось дополнительно работать и электриком, и в данном случае, сантехником. Ухватившись за чемоданчик, Деми направился на поиски поломки.

Эдвард соблюдая свою часть договора начал ластится к Клэр.

      Сперва парень перенёс свой рванный рюкзак на её парту. Ноль реакции. Эдвард принялся насвистывать отрывки мелодий приходящих в голову. Клэр не обращая внимания лежала свесив голову на деревянную парту.

      — Хочешь анекдот? — с ухмылкой предлагает развлечься химик.

      

— Что сделать, чтобы ты отстал..? — глотая слёзы, бормочит девушка.

      

— К чёрту ты вообще нюни развела?

      

— Тебя это не должно касаться! — поднимается Клэр. Её бледное личико покрылось большим багровым пятном. В белизне глаза виднелись покрасневшие паутинки вен, хрустальные капли слезинок блестели под лучами искусственного солнца.

      

— Слушай, мне скрипач сказал тебе гайки вправить! — вся любезность исчезает из слов химика. — Хотя бы услугу впервые в жизни сделай; умойся и ныть перестань! Я не хочу, чтобы мне потом из-за тебя морали читали!

      — Ах вот как! — взбешённая Клэр хватает рюкзак одноклассника за лямки. — Пошёл вон отсюда!

      

Секунду спустя портфель Эдварда летит в самый дальний угол класса. Бросок хрупкой на вид девушки с лёгкостью мог повалить стоящего зеваку, благо в классе кроме старосты и хулигана никого не было. В рюкзаке химика по мимо учебников валялось куча его «иноваций». Такого удара они не могли пережить без повреждений.

      

— Ты берега попутала? — сквозь зубы вырывается у Эдварда.

      Лучшим решением, возможно, было бы оставить разбушевавшуюся девушку наедине, или выразив непоколебимость продолжить искать решение проблемы. Только не стоит забывать, что у Эдварда один из известных статусов хулигана в школе. Им не хочется пересекать дорогу, особенно из-за злопамятности.

За малейшую грубость в их сторону, они готовы припомнить по полной. Пройдёт с того момента день, неделя, месяц, два, – троица не забывает обид и обязательно найдёт время для расправы. Эдвард решил не затягивать с ней.

      — Ты не расслышал? — утирая сопли, бранилась девушка. — Проваливай на своё место! С такими идиотами как ты я сидеть не буду!

      Угрюмая гримаса парня растворяется в ехидной улыбке.

      — Вас понял, мэм, — парень словно маятник закачал головой. Его взгляд зациклился на спрятанном между ног портфеле соседки. — Уже ухожу, но пусть это войдёт в компенсацию за моральный ущерб.

      В мгновение ока когтистая лапа чертёнка ухватывается за торчащую ручку бесцветной сумки. Она оказалась намного легче, чем думал Эдвард. Сильный рывок взмывает рюкзак над головой владелицы.

      

— Arrivederci! — забавы ради, потряся ограбленным перед не понимающей Клэр, химик перешёл к последней части плана – побег.

      

Попытка захвата за ногу прошла тщетно, девушка сплошмя повалилась на пол. Эдвард, позабыв про договор с музыкантом, поставил цель вывести старосту из себя. Парень стоял по середине класса, где ряд парт и измулёваную в детских рисунках доску разделяло свободное пространство.

      

— Lady, Вы прекрасны как никогда! — обращение прозвучало в сторону портфеля. Эдвард прижал хранилище учебников к груди, словно любящую даму сердца. — Позвольте пригласить Вас на танец. Вы умеете исполнять вальс? — Две бездушных пуговицы, служащие для закрытия отсеков, уставились на рогатого безумца. — Ох, прекрасно, другого я и не ожидал. Позвольте же начать...

      Клэр понимает, что сейчас от её верно прослужившей пять с лишним лет сумки, не останется живого места.

      

— Идиот! Отдай! — надрывает горло девушка. — Я сейчас мисс Грейс позову!

      

Измазанные в засохших чернилах лапы Эдварда сжимают ручку ранца, парень приступает к выступлению. Наворачивая круги на скользком паркете, химик со своей партнёршей превращается в самый настоящий вихрь. Попытки Клэр выхватить сумку закончились бы крепкой оплеухой по самой челюсти. Остаётся лишь ждать пока танцора схватит головокружение или одолеет скука. Только когда Эдварду надоедало дурачиться? Будь его воля, он, быть может, прокружился здесь целый день, только бы не идти на злосчастные уроки.

      

— Ла-ла-ла-лай, ла-ла-ла-лай! — успевал распивать Эдвард. — Клэр, не хочешь присоединиться? Думаю, Энгель не будет против.

      — Брось! Он порвётся! Слышишь меня!? Брось!

      — Бросить? — химик будто ждал этого. — Простите, мисье, но нам при-...

      Один неверный шаг выводит Эдварда из равновесия, парень шлёпается на пол. Рюкзак сравнимо с метеором стремительно летит вперёд, сбивая канцелярию на столе музыканта. Клэр не слыхать, не она ли под удар угодила? Разогнав хоровод невидимых звёздочек над головой, хулиган осматривается по сторонам.

      До трона Деми вырисовылась линия из школьных книжек – рюкзак раскрылся в полёте. Стопка бумаг, минуту назад компактно лежавшая на столе, витала в воздухе, медленно опускаясь на пол. Всё дальше и дальше катились от родного места карандаши и ручки. Целостность портфеля девушке оказалась куда дороже состояния одноклассника. Клэр стояла над местом происшествия, собирая потерянные учебники. По о бок от себя рука Эдварда нащупала оторванную ручку ранца.

      

— Упс.. — виновато проговорил химик, всматриваясь в кружащий над собой потолок. — Авоська то у тебя хрупкая.. Чего сразу не сказала?

      В ослабшее тело Эдварда летит учебник. По крепкому переплету легко догадаться, литература.

      — С меня хватит! — бросив порванный рюкзак на пол, девушка направляется к выходу. — Мисс Грейс быстро из тебя всю дурь выбьет!

       Только сейчас до Эдварда доходит, что он наделал. Встать на ноги не дают летающие кругом картинки. Парня то и дело тянуло вниз.

      

— Я его заштопаю-.. Не узнаешь! Как новый будет. — торгуется Эдвард, — А хочешь новый куплю? Такой же, даже лучше! Или.. Или сам с нуля сделаю!

      

Вместо ответа химик получает

хлопок дверью. У парочки издавна напряжённые отношения. Эдвард единственный из троицы кто любил с особым энтузиазмом глумиться над старостой, конечно если Энгеля не было рядом. Обычно это были подколки, до розыгрышей доходило редко. И вот в этот день нервы Клэр сдали окончательно.

      — Ну и пошла ты! — бранится в пустоту Эдвард. — Переживу как нибудь..

Восемь орео спустя...

      — Орёл!

      — Решка! — монетка подбрасывается в воздух, наматывает несколько сальто, а затем со звоном приземляется на керамическую плитку. Длинноволосый парень с торжествующим видом разглядывает мелочь. — Хах! Подставляй лоб!

      

— Какого хера постоянно одна решка?! — девичий возглас наполняет пустующий туалет. Его подружка с драконьим хвостом недовольна результатом. — Меняй монету!

      

— Ничего не знаю, голову вперёд! — готовится к ещё одному шелбану Оливер.

      Пробурчав сквозь зубы, Зип склоняется перед другом. По счёту это уже сороковой шелбан, а Оливер мастер в этом деле, недалеко и до синяка. Парочка друзей зависает здесь больше часа. Виной тому Эдвард. Мисс Грейс велела на минуточку зайти к ней после уроков. Минуточка продлилась больше часа и не думает заканчиваться. Все давно сидят по домам, а троица хулиганов проводит вечерний досуг в стенах школы.

      Зип и Оливер не нашли ничего лучше чем остаться ждать друга в туалете. В женском туалете из-за брезгливости дракоши. До игры в орёл или решка была сыграна не одна партия в «Дурак», колоду карт Оливер всегда хранил при себе на подобные случаи. Зип он быстро наскучил, да и играть против мухлежника не каждый захочет. Далее пошли анекдоты, которые шайка знала на зубок, затем попытки саботажа (благо унитаз оказался крепким) и наконец Оливер находит в кармане монетку. Зип любила игры, в которых не обязательно задействовать все извилины мозга.

      

— Решка! — почесав лоб, требует реванша бунтарка. — Пусть будет решка!

      

Оливер пожал плечами. Расслабленость парня так и говорила о его сто процентной уверенности в победе. В этом он оказался прав в сорок первый раз. Монетка крутится в воздухе, падает на пол и...

      — Орёл! — ликует хулиган, готовясь снова стукнуть подружку по лбу.

      Но вместо покорности и готовности понести соответственное наказание за проигрыш, хулиганка жаждет рассмотреть монету поближе.

      

— Её на зефир я тратить не собираюсь, — усмехается Оливер. — Подставляй лоб!

      

— Погоди-ка.. — зоркий глаз дракоши замечает не ладное.

      

С трудом подняв монетку с гладкой поверхности, Зип то и дело принимается её разнюхивать. Чутьё девушку никогда не обманывало. Даже сейчас Оливер явно занервничал, пытаясь скрыть тревогу дурной улыбкой. Парень выкинул пару каламбуров, настаивал на продолжении игры и даже пытался забрать монету силой, только Зип не обмануть. Спустя несколько таких разглядываний, девушка расковыривает ребро пластины острым коготком. Фальшивая крышка спадает, а под ней виднется крошечная микросхема с рядом переплетённых проводов.

      

— А, это? — вытаращив глаза, удивляется парень сохраняя свою придурковатую улыбку. — Мне её Эдвард дал, я по твоему знал?

      

Зип сближается с другом подтянув того за воротник. От ряда клыков, Оливера разделяла жалкая пара сантиметров. По виду девушки, та была готова растерзать хулигана в клочья.

      — Не держи меня за дуру! — трясёт того Зип. — Сам небось Эда попросил смастерить? Дабы надо мной поиздеваться!? Я тебя этой монетой сейчас-...

      Дверь туалета со скрипом отворяется. Оливер затыкает рот подруги ладонью, наговорит много лишнего, а вдруг учитель? Не заметив прихода посторонних, Зип воспринимая это как ещё одну шутку пытается выбраться.

      — Завались! — шепчет Оливер сдавливая челюсть. — Не вздумай даже пискнуть!

      Хвост девушки складывается колечком, по всему телу проходится ряд мурашек. Из глаз дракоши выступают слёзы, теперь в её голове это попытка домогательства, а не способ уберечь. Раковина уборной включается, слышится мычащее пение. По голосу не сравнить с учителем.

      

— Слышишь? — шепчет мылоед расслабив руку — Молчи или нам обоим кердык!

      Наконец-то до неё доходит. Переведя дыхание, девушка осмеливается взглянуть на пришедшего, ведь на их радость парочку ещё не заметили. Прижавшись к полу, Зип ползёт к источнику шума.

      

— Это ж Клэр! — вернувшись обратно, заявляет девушка.

      — Какого она тут делает так поздно?— недоумевает Оливер выглядывая из-за угла, самому стало интересно.

      — А разве не она на Эдварда настучала? — вспоминает Зип — Она его

Грейс сдала!

      Оливер вновь затыкает рот подруги, в этот раз ещё крепче, да и та особо не противится. В голове хулигана зарождается план.

      — Говоришь, Эдварда сдала? — в ответ на это Зип кивает. Зловещая ухмылка зарождается на лице хулигана. — Есть у меня одна мыслишка чем развлечься без Эда...

***

      Прохладная вода мгновенно приводит женскую голову в порядок. Немного загладив намокшую чёлку, Клэр выдыхает. Глаза видят то в каком она состоянии, но даже так, девушка всё равно не может подавить гримассу отвращения. Сегодняшний день знатно вывел её на эмоции. А эмоции, как правило утомляют, и ослабевают.

      Особенно, когда рядом нет того, кто всегда ранее поддерживал в такие минуты. С горем по полам, она отламливает кусок бумажного полотенца с устройства, и протирает капельки влажности с уже немного остывшего лица.

      По крайней мере, теперь она уже не выглядит так, словно её задели. Никто бы не захотел видеть опрятную со стороны девочку с бардаком на голове. Клэр шмыгнула носом вытирая остатки влаги. Теперь ни одна сварливая старуха не тыкнет в её сторону пальцем. Нужно возвращаться домой, кроме уроков ждёт готовка ужина.

      Выключив воду, она резко замерла, когда где-то в глубине кабинок, послышался тихий говор. Причём, не только женского голоса.

Вдруг, из щели двери туалета, резко вылетела, и с звоном покатилась какая-то старая, ржавая монета. «Десятка!», возможно первое что подумал бы на месте ученицы какой-нибудь охламон. Но она, слишком прилежна, для того чтобы быть жадной к мелочи. Сейчас больше вопросов вызывало присутствие кого-то во столь позднее время.

      – Кто здесь? – Громко и с деловым обращением, староста выпрямилась, поставив руки по бокам. Доиграется же сегодня кто-то.

      Где-то позади эхом отбивались твёрдые удары каблуков об плитку. Но не успев девчонка и окликнуться на шум, как у шеи резко закрепилась чья-то хватка. Жёсткая, сильная, и какая-то... Острая. Словно не рука, а лезвия сжимали её за кожу. Шатенка затаила дыхание, сердце сразу почувствовав неладное вдруг участилось на несколько ударов. Прямо под ухом, утробно раздалось ласково-приторное урчание, а затем и голос, который явно не предвещал ничего хорошего.

      — Хочешь биологический факт?.. — Карие глаза в широком испуге раскрылись. Супротив испуганного зора показался знакомый силуэт парня с бантиком на волосах. Прежде чем она смогла полностью распознать в этом силуэте своего врага, её с силой развернули и придавили грудной клеткой к металлическому умывальнику.

      

— Человеческая оболочка бывает очень хрупкой для когтей животных.. — Зип захихикала, и посильнее впила острое орудие, слегка пройдясь по тонкой коже сонной артерии.

      Шатенка стояла чуть нагнувшись, смотря в зеркало, на резко решившую повеселиться девушку-ящерицу, которая и не способствовала чужим сопротивлениям. По хрупкому телу проносились мурашки, с каждой секундой в таком положении, боль у артерии и спины всё сильнее отзывалась ядрённой реакцией. Кто бы мог подумать, что у освобождённой по физкультуре будет такая сила.

      — Что ты себе позволяешь?! — Испуг плавно сменился непоколебимой злостью. Сначала Эдвард, теперь его подружка? Хороший выдался день, однако.

      

Не теряя лишнего времени, староста со всех что были силы замахала руками и ногами, пару раз даже едва не опрокинув Зип своим весом. Но потом.. Стоило хватке назойливой наконец исчезнуть, как девушку в ужасе настиг удар. Что-то тяжёлое, острым кончиком обцарапалось об её бок, больно со всей мощи ударив об раковину.

На отражавшей свет серебрянной поверхности, плавно упала капля чего-то горячего и красного. Прежде чем зажмурить глаза в ужасе, Клэр затряслась, подобно осиновому листу.

      

— Тише-тише, не делай резких движений... Ты ведь не хочешь привлечь внимание кого-то постороннего, скажем... Мисс Грейс?.. — Голос парня, был тяжёлым, и не менее мрачным в столь нетипичной для них обстановке. Пальцы в многочисленных мелких садинах огладил ту за подбородок. Змеиная ухмылка не сползала с его лица.

      

От резкой боли, её глаза расплавляли внешний мир. Голова гудела. Ниже груди ощущалось инородное тепло сдавливающее кишки. Мозг отказывал воспринимать ту опасность, что сейчас с ней происходила.

      Коротким взглядом на зеркало, шатенка зацепила всё те же капли алой жидкости, на протезе чужой руки. Оливер, действительно пронзил карандашом её живот. От страха и боли, глаза с не длинными ресницами пустили по щекам несколько слезинок.

      Рядом потешно мурлыкала Зип.

Нащупав в одном из карманов телефон, она с ехидным оскалом состроила милую мордашку, после чего приблизившись на шаг, сфотографировала себя рядом с жертвой – Эдварду понравится новое селфи. Или.. нет?

      

Покой нависшей тишины за дверью нарушает цоканье каблуков, царица заведения соизволила покинуть трон и пройтись по хоромам. Прополаскав остриё грифеля от чужой крови, Оливер кивком говорит: «Уходим». Оба малолетних садиста напоследок плюют в сложившееся в комок тело девчушки. Здесь их больше ничего не держит, наростаящая лужа крови подведёт дело к концу.

***

      Сквозь запыленные занавески пробивались хилые лучи солнца. С каждым днём они приносят всё меньше и меньше тепла, всё чаще прячутся за непроглядными тучами располневших от тонн влаги. С приходом зимы предвестники дня окончательно потеряют способность согревать.

      

На постели уже как месяц томился в заточении четырёх стен молодой юноша. Здесь он задержится ещё надолго. Он позабыл как ходить на своих двоих, все прихоти за ним делали прислуги в белых шапочках с красным крестиком по середине, правда на большинство его хотелок всем было плевать. Расписание никогда не меняется, какой-то день сурка: капельницы, перевязки, обед в виде жидкой овсянки, приём недостающих витамин, снова капельницы...

Лежи сколько вздумается. Не жизнь, а сказка для некоторых из его сверстников.

      Этот день ничем не отличался от прошедших тридцати двух. Парень приросший к больничной койке пытался найти развлечение в окружающей обстановке. Завязший фикус на подоконнике, вечно отстающие часы над дверью, занудное пиканье кардиомонитора, чью скачущую полоску он не мог видеть. Каждую минуту ровно семьдесят пиканий, знал наизусть. Звук напрочь въелся в подсознание парня. Отключись эта симфония ночью, он бы непременно проснулся спрашивая самого себя: «Где же? Где они? Я снова дома?»

      К левой руке пиявкой присосалась трубчатая змея с иглой на конце. Почти весь день через неё поступал хлорид натрия. По ощущениям казалось, что лечебный раствор вытеснял кровь из артерий, а вместе с ней жизненные соки.

За месяц реабилитации молодой пациент не почувствовал никаких улучшений, наоборот, вялость наростала, спать хотелось всё чаще. Врачи каждый день кормили «положительными» анализами, но что толку? Он угасал подобно огоньку свечи, стремительно идущему вниз за тающим воском.

      Впервые малец оказался здесь на носилках в начале октября. Главную роль в этом сыграла мисс Сёркл, по другому получить подобный ущерб пришлось бы попотеть. Перемолотая в кашу грудь от многочисленных ударов циркулем, поломанная на двое рука, разбитая в крошки ступня из-за тяжёлого веса учительницы.

Санитары никогда не забудут прибытие счастливчика – полученные травмы не совместимы с жизнью. Будто сам Господь свыше даровал прожить ещё один месяц, больше его дряхлое тело не выдержит.

      Он прекрасно понимал, что уже никогда не покинет недры госпиталя, никогда не сделает ещё пару шагов, никогда не увидется с Клэр.. Последнее добивало больше всего. Вестей от подружки не было с самого начала прибывания здесь. А ведь именно она вызвала скорую в тот роковой день, она продлила его мучения на месяц. Телефон ему никто бы не дал, медсестра отклоняла просьбы о встрече с ней. Последнее желание перед смертью стало невыполненым. Может, сама Клэр не хотела с ним видеться? Зачем же ей теперь инвалид прикованный к кровати? Кто-то должен был рассказать всю правду. Правду о случившемся в тот пятничный вечер

      Дверь палаты открылась, наполнив симфонию кардиомонитора протяжным скрипом. Приход медсестры знак начала утренних процедур. За спиной молодой ассистентки стояла до боли знакомая фигура. Не будь маски на его лице, парень в два счёта догадался кто это.

      Молчаливая медсестра постояла перед монитором с прыгающей зелёной волной. Ей казалось, что пациент всё ещё спит, хотя он всю ночь проворочился от чесотки под гипсом.

Юноша не спускал глаз с мужчины за порогом. Белоснежный халат украшал индивидуальный бейджик. На нём большими буквами выведено: «Глав. врач. Арнольд Фримен». Мужчина переминался с ноги на ноги, постоянно поправлял растрёпанные волосы, подтягивал явно великоватые штаны. На профессионала он не походил.

      — Мистер Фримен, присаживайтесь! — ассистентка сделав низкий поклон жестом указала на стоящий перед койкой стул. — Это Энгель, уже как месяц у нас. Вы хотели его видеть? Идёт на поправку, за это не переживайте!

      Держа руки за спиной, врач с важным видом перешагнул дверной проём. На секунду Энгель заметил наровящий вылезти из под халата дьявольский хвост. Неужели это..

      — Мгм.. — промычал мужчина указав на дверь.

      — Что-что, простите? — медсестра не понимает странную манеру речи — Принести его анализы? Они в Вашем кабинете, мы же их рассматривали.

      Мужчина похлопал одетыми в хирургические перчатки ладошками. Они казались непривычно маленькими для такого человека.

      — Мгм! — так и хотелось сказать «Выметайтесь отсюда!».

      — Простите, простите, — кланяется медсестра с не сползаемой улыбкой на лице. — Сейчас всё принесу! Кардиограмма, анализ крови, ещё...

      Врач топает ногой, лишняя болтовня ему ох как не нравилась. Стоя ниже на иерархической лестнице, ассистентка слушая своего господина, пулей вылетает из палаты. Мужчина в маске расхаживал вокруг койки Энгеля, словно гиена перед своей забитой жертвой.

Пациента волновал всего один вопрос:

      — Сколько мне ещё осталось? — хриплый голос силой выдавливается из озябшего тела. — Я не могу пошевелить ногами.. Я их даже не чувствую.. Они всё ещё со мной? Или я начинаю бредить..

      Врач небрежно стаскивает простыню с конечностей. Обе ноги на месте, на левой ступне повязка, от неё исходил загробный запашок. Мужчина пошёл ещё дальше – надавил на переломное место. Парень застонал от боли, пальцы свободной руки впились в матрас.

      — Убедился? — насмешливо спросил врач. — Я конечно не врач, но от циркулярки ты, чувак, уже не побегаешь.

      Разве человек с высшим образованием такое скажет? Даже шутки ради не ляпнет. Голос..

Подсознание Энгеля возвращается в школьные будни. Разговоры с Клэр, уроки трёх учителей садисток, хулиганы. Их имена на веки запечатались в его памяти. Оливер, Зип и.. Быть того не может.

      — Эдвард? — не веря самому себе спрашивает Энгель. Только бы не галлюцинации, приплетут ещё кучу таблеток, а то и совсем иначе – переведут в другое место.

      Врач сбрасывает с себя перчатки, под ними продолговатые когтистые лапы. В след за ними на пол падает медицинский халат. Дьявольский хвост высвобождается наружу, его Энджел узнает из тысячи. Проворные пальцы стягивают марлевую повязку. Довольная ухмылка химика с презрением смотрит на истощённое тело одноклассника.

      — Чёрт.. — парень зажмуривает глаза — Пусть это будет сном..

      — Нет, дорогой мой, — хулиган надавливает на больную ступню с большей силой. Энджел чуть было не подпрыгивает. — Руки, ноги на месте. Убедился?

      Осилив новую волну боли, иглой проходящую сквозь тело, пациент переходит к главному:

      — Какого ты тут делаешь!?

      — Тише, тише.. — коснувшись пальцем кончика носа, Эдвард просит сбавить тон. — Когда в последний раз тебя Клэр навещала? Дай угадаю, – ни разу! Так?

      — Что ты хочешь? — парень чует не ладное. Эдвард бы никогда не пришёл проведать его и поинтересоваться самочувствием. Упоминание подружки меняет тему разговора. — Где Клэр? По чём тебе знать приходила ли она ко мне?

      

Пиканье кардиомонитора участилось. Эдвард с улыбкой осмотрел скачащую линию.

      — А сердечко-то забилось.. Наш общий знакомый, так скажем, немного её покромсал и с того момента...

      — Что значит покромсал!? — пульс участился, лёгкие заработали в два раза быстрее. — Что с ней сейчас!? Не молчи!

      

— На твоём бы месте я расслабился.. Знаешь, что такое инсульт? С перекошенной рожей наша староста тебя вряд ли захочет видеть.

      

Назойливые пиканья монитора переростают в одно протяжное. Волнистая линия становится прямой. Простолюдину становится ясно, что что-то идёт не так. Энгель опрокинул голову назад, из упавшей челюсти выходил последний воздух. Бордовые очи уставились в неуловимую даль.

      

— Некогда померать! — кулак Эдварда с размаху летит в грудную клетку.

      Удар возвращает покидающий дух обратно. Линия кардиомонитора вернулась в такт. Откашливаясь, Энгель с выпученными глазами смотрел по сторонам. Он никак не мог навестись на стояшего перед ним спасителя.

      — Адрес! — командным тоном произносит химик направив его взгляд на себя. — Адрес Клэр! Диктуй!

      — Медсестра! — что есть мочи кричит больной. — Медсестра! Скорее... Агх!

      Следующий удар наметился по животу. Мощный толчок встрепехнул каждый орган внутри. Привкус утренней овсянки в перемешку с кислым желудочным соком почувствовался в горле. По лицу Эдварда было ясно, делал он это не ради веселья. Такой серьёзности на физиономии придурковатого одноклассника, Энгель ещё не видел.

      — Вспомнил? Или ещё добавки хочешь!? Какой адрес Клэр? Живее!

      — Двадцать седьмой квартал, дом три! — страх перед болью оказался сильнее — Ничего с ней не делай! Прошу!

      Злобный оскал перерастает в привычную ухмылку. Подобрав украденную одёжку с пола, Эдвард направился к форточке. Халат и бейджик ему удалось добыть в гардеробе у одного из врачей, появляться в нём в больнице стало бы очень рискованной идеей. Уйти он планировал через окно. Второй этаж, да и есть за что зацепиться, падать придется недолго. Форточка открылась впустив в душное помещение холодный ветерок.

      Напоследок Эдвард взглянул на одноклассника. Энгель залез с головой под простыню, всхлипывая плакал. В его голове он предал свою подругу, дал её на растерзание главному врагу. А что он сделает? Ничего. Он беспомощен, ему, приросшему к постели, на которой скончался не один человек, остаётся медленно разлагаться, надеясь на лучшее впереди, которого уже не будет.

      — Так уж и быть, — химик не мог не подколоть. Даже если друг был на грани смерти, Эдвард ну никак не мог не насмехнуться — Передам ей от тебя пламенный привет!

      За дверью послышались быстрые шаги. Медсестра вернулась с анализами, как же вовремя! Переведя дух, Эдвард совершает шаг в пустоту. От навеса главного входа под ним его разделяло пару метров, только выдержит ли? Листы металла оказались крепкими. Без единой царапины химику удаётся оказаться на земле. Под удивлёнными взглядами стоящих снаружи зрителей, акробат сверкая пятками понёсся к выходу с территории госпиталя.

«Двадцать седьмой квартал, дом три..» – фраза безостановочно вертелась в голове. Этот вечер должен быть многообещающим, как никак ему впервые придётся купить букет цветов и коробку конфет.

      С чего же начался весь этот спектакль с переодеваниями? Из-за уделов совести Эдварда. Оливер и Зип по-просту не могли не похвастаться перед другом какое доброе дело они сделали – вдвоём отпинали беззащитную девушку, тем самым преподав ей урок на будущее. Только химик не обрадовался этой вести. Чем же они лучше учителей садисток, которых так ненавидели? Вправить мозги им не получилось, даже наоборот, они посчитали его неблагодарной скотиной.

      Эдвард вышел из банды, впервые поступок друзей показался ему до невозможности аморальным. Он стал одиноким отшельником класса, никто не хотел иметь дело с хулиганами, даже бывшими. Химик любил подшутить над другими, но в степени разумного. Ему бы никогда не взбрендило изрезать чьё-то тело. Все оставшиеся дни он пытался связаться с Клэр, девушка довольно долго не посещала школу. Никто не соглашался давать её адрес хулигану, мало ли, что у него на уме.

Эдвард втайне перерыл бумаги мисс Грейс, в «чёрном списке» где хранилась запись каждой смерти ученика ничего не нашлось. Ему всего-то хотелось убедиться в порядке ли Клэр, не стала ли она калекой, да и вообще жива ли она.

      Спустя недели поисков хоть какой-нибудь зацепки, Эдварду повезло стать свидетелем разговора между учителями. В нём упоминалась больница, где уже как месяц кочевал Энгель. Это стало ключом к местопроживанию Клэр. Действовать пришлось в одиночку и не совсем законно. Результат не мог не радовать. Пёрышко раскололся, сдал подругу с потрохами.

      Даже сейчас, стоя перед дверью уютной виллы с букетом пышных роз и коробкой шоколада за спиной, Эдварда грызла совесть. Никогда ранее он не испытывал этого чувства. Сейчас она не унималась по другой причине. Может, не стоило идти на радикальные меры? Он избил без того больного человека, заставил ненавидеть себя, показал всё его ничтожество. Но уже ничего не изменить. Пускай это останется тяжёлым грузом на его душе.

      — Бегу-бегу! — послышался знакомый голос за дверью. Клэр дома и по всей видимости чувствует себя как никогда лучше, этого достаточно, чтобы развернуться и пойти домой. Эдварду хотелось поговорить с глазу на глаз. — Кто там?

      У двери не было глазка, проверять закрыта ли она знак неуважения. Парню ничего не мешало представиться, только впустят ли его после этого? Он оставил отпечаток в памяти одноклассницы как один из отморозков, ничем не отличающийся от своих дружков с садистскими наклонностями. Эдвард промолчал.

      Ключ по ту сторону дважды провернулся в замочной скважине сначала снизу, а потом сверху. Видать староста сильно беспокоилась о безопасности. Дверь приоткрылась, пустив лучи лампы коридора на холодный порог. Эдвард стоящий вне обзора хозяйки дёрнул калитку, чтобы та распахнулась на полную. Увидя его Клэр раньше, то, вероятнее всего, уже бы закрылась на все два замка.

      Убрав главное препятствие с дороги, Эдвард как последний романтик протянул вперёд собранный с чьей то клумбы букет подвявших роз. Во второй руке красовалась коробка шоколадных конфет, которые ему подарили на позапрошлый день рождения. Клэр стояла в коридоре, одета в школьную кофту и джинсовые шортики. На ногах тапочки с пушистыми бубенцами. Даже сейчас, находясь далеко от школы, староста сохраняла строгий дресс код.

      По её лицу легко понять – гостей она не ждала. Пуговичный глаз сканировал тело улыбчивого одноклассника, отказываясь верить, что перед ней именно он. Удивление сменяется страхом, пальцы девушки начинают дрожать. Староста отступает назад, нащупывая полосатую стену. Прижавшись к ней, та не спеша опускается на пол, не спуская глаз с гостя. Прижав к себе ноги, девушка начинает покачиваться. То вперёд, то назад. Паника одолевает её, шрам на животе резко разболелся.

      — Только не бей! Умоляю! — костлявые ладоши закрывают макушку головы. Накопившиеся запасы слёз готовы с новой силой пойти из кукольного глаза.

      Коробка конфет выскальзывает из вспотевших пальцев, букет цветов летит за ней. Вместо неуместного каламбура, Эдвард позабыв об уличной обувке, вбегает внутрь. Клэр валится у ног одноклассника, в ожидании тяжёлого пинка пытается уберечь жизненно важные органы. Парень осторожно приседает на корточки перед забитым в страхе зверьком. Он не знал как вести себя в подобные моменты. Случись подобный припадок у Зип, лучшим решением стала бы сахарная вкусняшка. Дракоша их обожала.

      Под хныканье одноклассницы, Эдвард на четвереньках подползает к рассыпанному шоколаду. Вернулся он с горстью ярких конфет и тут же принялся пихать ей под нос.

      — Я пришёл навестить тебя, — подсев рядом, мастер плавно проводит ладонью по спине Клэр. Под колючей тканью кофты ощущаются ряды бегающих мурашек. — Возьми, надеюсь за два года они не потеряли вкуса..

      Девушка с опаской поднимает голову. Лицо украшало багровое пятно, прямо как в тот злополучный день перед музыкой. Маленькая ручка тянется за позолоченным фантиком.

      — Они отравлены.. — девушка с любопытством осматривает подачу. В этой милости они видела попытку загубить саму себя. — Так ведь?

      Лукаво улыбнувшись, чертёнок разворачивает конфету, делает небольшой укус. Поморщившись, глотает не прожеванный кусок резины. Время сделало своё дело – вкус шоколада почти не чувствовался. Протерев губы рукавом рубахи, Эдвард протягивает вторую половинку Клэр:

      — К ним никто не прикосался с моего четырнадцатилетия, к тому же, где я по твоему достану мышьяк? — парень посмеялся с собственной шутки. Уголки губ девушки немного поднимаются, та берёт предложенную сладость. — На вкус, смотри, никакущие. Я предупреждал!

      Чувство опасности сняло как рукой. Ручьи слёз остановились глубоко внутри хрустального глаза, лишь некоторые слезинки остались блестеть на ресницах. Эдварду так и хотелось смыть каждую из них, заплаканное лицо портило вид одноклассницы, только сейчас она вряд ли одобрила бы подобные действия.

      — Ничего ты не понимаешь, — прожевала угощение староста. — Точно такие же, мне дарил Энгель. Птичье молоко.. Любимое!

      Втягивая накопившиеся сопли, девушка потянулась за следующей порцией в сжатом кулаке одноклассника. Страх к нему исчез, а значит сейчас пойдут построения из себя важной персоны. Не взирая на всё произошедшее, Эдвард так бы и назвал её занудой.

      «Точно такие мне дарил Энджел!». Упоминание Пёрышка напоминает о приготовленном ряде вопросов, а чертёнок в них ничем не хуже профессионального следователя:

      — Оливер тебя.. — мнётся химик — Сильно поколечил? Ты месяц не ходишь на занятия. По твоему внешнему виду не видать каких-либо серьёзных проблем..

      Процесс пережёвывания останавливается, девушка проглатывает раздробленные кусочки шоколада. Интересный однако вопрос.

      — Разве он не похвастался тебе? — Клэр с неким презрением смотрит на химика. Теперь его бросало в дрожь от слов одноклассницы — Я минут десять искала мисс Грейс по школе придерживая собственные внутренности! — нотки отчаяния в её голосе перерастают в ярость. Багровое пятно плавно переменяет в светло-красное. — У врачей не нашлось обезболивающего и что ты думаешь? Мне ещё несколько часов пришлось терпеть, пока внутри меня ковырялось три человека! А потом ещё дней десять восстановления в этой грёбанной больнице, где медсестры не умеют пользоваться простейшим градусником! Ненавижу!

      Клэр прижала кончики пальцев ко лбу, начав его не спеша массировать. Дыхательная гимнастика помогала успокоиться: вдох, выдох, вдох, выдох... И так пока нервы полностью не остынут. Эдварду оставалось переваривать жуткие события упавшие на жизнь одноклассницы. А ведь если бы не его дурачества с рюкзаком.. Этого можно было и избежать.

      — Потом меня выписали, живот ещё неделю болел.. — в спокойной тоне продолжает девушка, успев насладиться ещё одной конфетой. — Твои полудурки разрисовали все стены дома, а на следующий день пытались подкараулить перед выходом на улицу. С мисс Грейс удалось договориться временно перейти на дистанционное обучение.. Ещё одного удара ниже рёбер я не переживу.

      — Энгеля ты не навещала по той же причине?

      — Тебя это так волнует!? — старый добрый ворчащий голосок — Какое тебе дело до меня и Энгеля?

      — На днях я посетил его палату, он дал твой адрес. — сознаётся парень немного приукрасив правду. — Чувствует себя намного лучше! Даже отпустили прогуляться по двору.

      Девушка с подозрением смотрит на Эдварда.

      — Баббл говорила обратное.. Когда говоришь к нему ходил?

      — Сегодня после уроков, пообедал и сразу к в больницу.. И что это мы всё о твоём Энгеле? — меняет тему химик. — Я проведать тебя зашёл. Даже цветы купил!

      Только сейчас Клэр замечает валяющийся букет красных роз на пороге. Про цветочки все забыли, те мирно лежали в завернутой газете, из под краёв выглядывали подвявшие головки. Девушка с опаской подходит к ним, любимая ловушка с хлопушкой безумного инженера может быть спрятана где угодно. Осторожно подняв букет на вытянутой руке, чтобы колючие розы не посыпались из плохого днища и в лицо не прилетили липкие конфетти, нос Клэр пытается уловить сладкий аромат.

      Эдвард незаметно приблизлся к изумлённой девушке. Лёгким движением перепачканная в чернилах лапа, возникшая из-за спины, сближает букет с успевшим остыть личиком. Бесстрашная девчонка втягивает запах любимых цветов. Даже сейчас, будучи почти завязшими, от них шёл приятный аромат, схожий с духами мисс Блуми.

      

— На этот раз конфитти в мастерской не нашлось.— подмигивает чертёнок. Лёгкий толчок ставит шутника на место.

      — От тебя я другого и не ожидала.. — роняет нежный голосок, попутно вдыхая частички нектара. — Всё такой же дурачок..

      — Хей, может обойдёмся без грубости? — жалобно щебечет Эдвард строя из себя обиженного. — Я тебе от всей души! А ты.. Даже не напоила чаем старину Эдварда! Я пока сюда тащился все кости отморозил. — Романтик становится на колено, прижав ладонь Клэр к своей груди — Всё ради тебя!

      Староста покраснела, стеклянный глаз заметался по сторонам. Подобные изречения ей доводилось видеть в заезжих романтических фильмах или до убожества скучной литературе, даже Энгель вёл себя скромнее. Страдательное лицо химика сверлило жалостливыми глазами загнанную в тупик Клэр.

      — Последний пакетик я выпила утром.. — виновато говорит девушка. — Будешь какао? Молоко у меня найдётся.

      — А давай я за пачкой сбегаю? — с беззубой улыбкой отзывается парень. — Я как раз одетый! Какой хочешь? Чёрный? Зелёный? Ромашковый спасает от нервов, как насчёт него?

      — Иди уже! — закатив глаза под лоб, Клэр протягивает найденную в шортах купюру, Эдвард прячет её в одном из карманов. — Купишь фруктовый и смотри сдачу всю верни, не поленюсь посчитать!

      Словно по стойке смирно, парень вырванивает спину, руки становятся по швам, голова задрата высоко. Примерно так староста представлялась перед учителями, готовясь передать классный журнал.

      — Вас понял, мэм! — развернувшись полукругом, парень маршировочным шагом покидает жилище.

      Клэр запирает дверь, поднимает с пола ещё одну конфету, тут же кладёт в рот. После чего снова принюхивается к ароматным цветам. Им найдётся место на полочке в спальне.

      — Будь в тебе хоть малость ума, может, стал бы конкурентом для Энгеля— хихикнув, девушка приступает к накрытию стола. Зная молниеность Эдварда, вернётся тот очень скоро, так ещё прикупит что-нибудь по дороге для свой новой подруги.

***

       Что же в итоге? Конкурентом он не стал, наоборот, почти сразу завоевал статус лучшего друга. Послужила этому чреда удручающих событий сыгравших на руку Эдварда и обернувшихся морем слёз для Клэр. Совсем скоро, после заключения перемирия за чашкой чая, скончался Энгель. Произошло это за недолго до запланированного визита в палату, в первый день зимы. Привели к этому травмы от любимой учительницы или поспособствовали кулаки химика – неизвестно.

Повидаться с любимой Пёрышку так и не удалось, отныне она принадлежит его главному врагу. Может, на деле всё сложилось не так уж и плохо?

      За всё время непривычного для них общения, Эдвард в её глазах стал ничем не хуже ушедшего в мир иной паренька с пером волосах. Пара месяцев товарищества с почтенной старостой класса не могла не отразиться на химике, которого все знали как одного из главных забияк и любителя мелких шалостей.

Клэр выбила из него всю дурь, включая вредные привычки, да так, что бедолага боялся поковырять в носу при виде подруги, а про брань и говорить нечего. От старого Эдварда остался знакомый каждому дерзкий характер с которым даже Клэр не нашла управы, не говоря уже про учителей. Не смотря на это, если постараться найти её во время перемены в укромном уголку школы, то с огромной вероятностью застанешь её за милой беседой с рогатым чертёнком.

      Благодаря стараниям Клэр и показам добродетельности Эдварда, его имя наконец-таки очистилось. В скором времени, некогда грозу школы, приняли в общество, за что следует сказать спасибо незаменимой подружке. Оливер и Зип перестав видеть в бывшем члене шайки друга, одного из немногочисленных кто нашёл с ними общий язык, ещё не один день преследовали парочку, желая как следует насолить, попытки чего с крахом провалились.

Кто как не Эдвард будет знать их уловки лучше других?

Он ведь сам когда-то промышлял этим. Химик, с которым ранее они проводили за бездельем каждый божий день, стал для них одной из десятка мишеней для насмешек, которую совсем скоро заменили на другую. Запугивать Эбби, уже дуэту хулиганов, было куда роднее.

      Между тем, дружба прилежной ученицы и раздолбая с "великими научными достижениями" набирала обороты.

Сидение за одной партой в дали класса, болтовня на переменах которую никто не мог прервать кроме звонка на урок, помощь с ответами во время контрольных. Отношения Клэр с новым другом сравнимы с ныне покойным Энгелем, а ведь те были знакомы с самого детства.

      На каждый выходной заранее запланированные вечерние прогулки на свежем воздухе. Вместо привычных побегушек по городу, парню с неохотой приходилось уступать с выбором менее активной Клэр. Девушка предпочитала качели. Эдвард любил раскачивать подружку сильнее положенного, с улыбкой слушать визги с просьбой остановить и всегда в случае чего быть наготове поймать её, а потом до самого дома смотреть на её кислую моську.

Все обиды забывались уже ночью, когда в ход вступали ночные переписки. Хотя из-за них личико Клэр украшала пара тёмных синяков под глазами, провести время с лучших другом оказалось дороже.

      Полки обоих стали пополняться мелкими побрякушками подаренными без всякого повода. Чаще всего сделанные из бумаги собственными руками.

Приловчившись к оригами, Клэр за урок могла соорудить десяток бумажных звёздочек. По её словам их дарят особо близким людям. Эдварду ничего не оставалось кроме как принимать милую безделушку. Совсем скоро от сотни звёздочек на полках не осталось свободного места, а Клэр по просьбе парня прекратила задаривать таким барахлом, перейдя с оригами на кулинарию, что Эдварду понравилось куда больше.

      Подарки юного инженера отличались как минимум тем, что делались из металла. Избавив мастерскую от тёмного прошлого в виде чертежей от машин приносящих одни пакости, Эдвард вернулся за благие деяния. Первым таким сюрпризом стал букет. Железный букет. Не желая возиться за чем-то продвинутым, парню нашедшему лист стали пришла мысль вы́резать цветы, покрасить и по окончанию приварить их друг к дружке.

«Зато не завянут!» – говорил он вручая чудный подарок девушке. Клэр поступила креативно поставив их в вазочку с водой. Цветы и в правду не завяли, наоборот, за пару дней заржавели, а затем вернулись в мастерскую, где служили для парня чем-то вроде особого символа ещё долгое время до прибытия в мусорке.

      На таких мелких мелочах, а главное взаимопонимании, построилась дружба некогда враждующих сторон. Клэр забыла про Энгеля, как Эдвард про Оливера и Зип. Отпустив прошлое, вместе они начали строить своё новое будущее, в разы светлее того, если бы не спонтанный визит Эдварда в тот день. Нельзя предугадать точно каким бы оно было без пробудившейся совести в глубине души хулигана, но определённо в разы хуже чем произошедшее дальше, спустя пару лет после вальса с портфелем, мести за бывшего друга и примирения за чашкой чая.

***

Весна, последний майский денёк, а вместе с ним последний день злочастной учёбы. Для одних начало трёх месяцев безделья, для других конец детских забот и начало взрослой жизни.

Никаких посиделок до поздна с друзьями вдали от дома, никаких мелких шалостей на переменах, никакой школы. Отныне ты сам себе хозяин, в праве решать что да как делать. А вместе с тем выбор – работа или дополнительные курсы учёбы. Для большего престижа некоторых привлекает второй вариант, несколько лет длиннющих лекций и экзаменов стоят конечного результата. Не сложно догадаться, что выбор парочки пал на второе.

Курс из одиннадцати лет учёбы оба прошли с особым успехом. Главным счастьем стал уход от учителей садисток, в первые за столько-то лет не будет страха перед смертью. Вместо колледжа и ухода со средним образованием, Эдвард предпочёл пойти по стопам деда, а именно стать физиком. Клэр ещё с детства предпочитала уход за больными, отучиться на медика стало её новой целью.

Оба задержались в стенах школы ещё на два года, пока большинство ровесников увидя возможность спастись от когтистых лап преподавателей, тут уже воспользовались ею. Бывших одноклассников осталась самая малость. На удивление Оливер, отличавшийся успехами в учёбе, решил уйти пораньше, а вместе с ним преданная подружка Зип. На текущую судьбу бывшей компашки Эдварду было плевать – «Помрут так помрут», зная их любознательность, думал химик.

Эти два года пролетели так же незаметно как девять предшествующих лет школы. Одиннадцать классов окончено с красным дипломом, теперь то повзрослевшим студентам открыты все пути. Вздыхать с облегчением думая о планах на счастливое будущее рано – впереди ещё немыслимое количество бессонных ночей за зубрёжкой уроков, многочасовые слушания до умопомрачения скучных лекций и множество новых причуд студенческой жизни.

Но почему бы наконец-то как следует не отдохнуть между этим учебным безумием? Первым устроить разгулье предложил Эдвард. К подобным вещам Клэр относилась скептически, много шума в людных помещениях не для неё.

От похода в кафе или парк развлечений пришлось отказаться. Недолго думая, было решено отметить знаменательный день в доме девушки. Чтобы хозяйка не напрягалась за плитой, Эдвард найдя в глубинах кошелька последнюю наличку, заказал пиццу. Быстро, вкусно, а главное много, учитывая вместимость Клэр. Планы на вечер построены, остаётся лишь ждать назначенного часа...

***

— Эдвард, отпусти! — вопила во всю глотку беззащитная Клэр — Больно! Придурок!

Хвостатый проныра настиг свою жертву врасплох. Бедняга не могла шевельнуться под тяжестью громоздкого тела. Чертёнок с улыбкой наблюдал за тщетными попытками сбежать, вдавливая её плечи в матрас кровати. Клэр что есть мочи пыталась скинуть с себя усевшегося на ней друга, вопя с просьбами остановиться. Не желая терять возможности воспользоваться положением любящей подружки, пальцы химика проникают под её подмышки.

— Прекрати! — начав ещё больше извиваться, Клэр собирает руки по швам в попытках отбиться.

— Утю-тю-тю-тю.. — насмехается парень, медленно водя коготками по шершавой коже.

Выражение лица жертвы резко сменяется, вырисовывается узкая улыбка, к ней добавляется смех.

И вот полностью расслабившись, мольбы о помощи перерастают в девичью радость. Чертёнок с новой силой наваливается на подругу, прибавляя темп.

Так выглядели обыденные игры парочки. Эдвард мог любой неподходящий момент напрыгнуть на Клэр и поддать любимой щекотке, которую блондинка так ненавидела.

— Да вы глядите! — на секунду остановился парень глядя на хохочущую подружку. — От счастья прямо заливается! В таком случае продолжим..

— Нет-нет-нет! — резко затихает Клэр обняв саму себя. — Хватит на сегодня дурачиться! Из-за твоих глупостей мы не услышим звонка в дверь.

Угомонившись, чертёнок сползает с тела подруги, с задумчивым видом усевшись на край постели. Кажется он о чём то вспомнил

— Совсем забыл, курьер.. — виновато почесав затылок, прозрел Эдвард — Уже час прошёл? Два? Сколько мы смотрели тот сериал? Такая нудятина!

— Я предлагала тебе придти позже, — выпрямившись, прислоняется к стенке блондинка. — ты сам выбрал заявиться в такую рань!

Погладив не рассеченную шевелюру, чертёнок сладко потянувшись падает на кровать. Словно змея, тот доползает до желанных ножек Клэр. Взглядом и ехидной улыбкой он просит места пристроиться. Фыркнув, обидчивая девушка отворачивается. Не получив ответа, дурная голова парня занимает место на двух побитых от качелей коленках.

— Мягенько.. — сладко произносит чертёнок. Выбирая между подушкой и любимой подружкой, он бы скорее предпочёл заснуть на Клэр.

— И долго ты так себя вести будешь? — поглаживая два чёрных рога, решает первой заговорить Клэр.

— Может обойдёмся без нравоучений? — злится парень. Отвечать за мелкие шалости ему никогда не нравилось. — Довольно ворчать, расслабься хотя бы сегодня! А я в этом с удовольствием помогу.

— Расслабиться с такой болью? — нервничает Клэр — Я и так целыми днями устаю, а тут ещё и ты со своей дурью! Руками нормально не пошевелить!

Фыркнув громче прежнего, Клэр сложив руки опускает голову. Позабыв о комфорте подруги, в голове чертёнка зреет новый план раззадорить блондинку.

— Говоришь, подмышки болят? — хитро улыбнувшись, переспрашивает парень.

Не успела та и опомнится, как прыткий чёрт за ноги перетянул её на середину постели. Веселье в самом разгаре.

И вот снова с новой порцией сил, парень возвышается над жертвой своих потех. Уже готовая к ожидающим щекотушкам, Клэр перешла к защите слабых точек – подмышки. В сей раз тактика рогача оказалась иной. Заострённые коготки устремились к открытой груди, а именно к рёбрам.

— Что.. Что ты творишь!? — коленкой остановив надвигавшейся вихрь дурости, поражается шатенка.

Это не помешало длинной конечности настигнуть своей цели. Не размышляя о происходящем, прыткие пальцы химика, одурманенного желанием развеселить подругу, приступили к поиску длинных костяшек.

Ещё будучи в шайке Оливера, Эдвард испытывал этот способ щекотки на Зип, что вызывало куда больше смеха и просьб остановиться. Разминая утолщённые молочные железы, парень ненароком перевёл взгляд на испуганную Клэр. По крайней мере он так думал.

Девушка в недоумении смотрела на злобную улыбку игривого черта и на его когтистую лапу, массирущую интимную зону. Ни страха от в разы сильного парня, ни боли от нечто схожего с щекоткой, ни ненависти к столь грязному действию.

Очарованная Клэр словно пала в транс, пока её дружок даже не думал останавливаться. Мурашки пробежались от пяток до макушки тёплого тела. Некое расслабление от столь странного массажа. Ещё больше комфорта прибавляло участие Эдварда, единственный её друг после инцидента с Энгелем.

В отношениях парочки пределом были милые поцелуйчики в качестве прощания, а тут такой поворот событий!

— Ну же! — усердствовал парень. — Даже не чувствуешь? Хм.. Может-..

Рука Клэр охватывает запястье друга. Шатенка не спешила его останаливать, а лишь приманила внимание.

— Эдвард.. — боясь посмотреть в глаза, прошептала девушка. На щеках выступил розовый румянец. — Тебя ничего не смущает?

Задумчиво хмыкнув, химик осмотрелся по сторонам. Кажется он так и не понял или наоборот, делает всё намерено.

— Твоя рука, Эдвард, — заговорив, прямо намекает девушка.

Не понимающий взор парня переходит на чёрную лапу, полностью окутавшую спрятанный под кофтой бугорок.

— Оу.. — виновато вырывается из его сменившихся вечно весёлых уст.

Непоседа замер, неловкости не было предела. Впервые за долгие годы Клэр могла лицезреть непривычный для друга вид. Лапа легонько разжимается. В какой-то момент шок проходит, лик парня улавливает взгляд ждущей исхода Клэр. На умной физиономии вырастает улыбка, схожая разве что с кошачьей ухмылкой мисс Сёркл.

Когтистые пальцы в один миг сжимают мясистую полусферу. Боясь проронить лишний звук и тем самым придать задорности игривому чертёнку, Клэр переварила протяжные постанывания в глубокий выдох.

— Эдвард, — маленькая ручка что есть мочи сжимает конечность спрятанную под длинным рукавом научного халата. — Может.. Может заварим чай? Курьер совсем скоро придёт.

— До его визита ещё целый час, — нежно проговорил парень не прерывая массаж. — Разве тебе не нравится? Тогда почему я ещё не получил заслуженной оплеухи? Дай волю чувствам! Хватит строить из себя важную персону, ты ведь уже не девочка на побегушках, Клэр, просто расслабься..

— Нравится.. — задумчивого прошептала девушка. — Только это странно.. Не по-дружески получается..

— Нашим отношениям давно пора перейти на новую ступень, — с ухмылкой промурчал учёный. — Пусть же это станет ключом к ним, правда, Клэр?

Шатенка загнана в тупик. В Эдварде она всегда видела верного друга, не более. Над чувствами к нему она никогда не задумывалась. Может, виной тому была учёба? Почему бы не попробовать сейчас? Иметь рядом любящего партнёра мечта для многих девиц её возраста. Колено девушки укнутое в грудь друга разгибается, позволяя полностью лечь на себя.

— Сочту это за да, — подмигнул химик. Вторая когтистая лапа накрыла нетронутый бугорок.

Без возможности что либо сделать, Клэр зажмурилась. Следующие полчаса пройдут незабываемо, хотя кто знает, может, её хватит на меньше. Проявлять инициативу в таком деле шатенка боялась, всё что она умела – тёплые объятия, которые сейчас вряд ли помогут. Оставалось лишь полностью отдаться похотям Эдварда, в надежде, что он сделает всё правильно, ведь оба сексуально неопытны.

Чертёнок без стыда игрался с полусферами подруги, мял словно это были резиновые шарики с водой. А что делать Клэр? Покрасневшая от стеснения шатенка извивалась, пытаясь занять удобную позу под телом тяжёлого друга. Для приличия та изредка выпускала обрывистые охи и ахи, боясь дать полную волю эмоциям.

Без всякого ведома масс останавливается. Клэр прищуривает один глаз с мыслью, что Эдвард нашёл новый способ развлечения. Так оно и оказалось. Палец химика скользил по шерстяной ткани меж грудей подруги, обводя пару пуговиц у воротника. В ухмылке направленной на девушку читалось желание сорвать не нужный наряд.

Без прикословно дрожащие руки Клэр подбираются к трём пуговкам, растёжка которых открывает проход для ненасытного чертёнка. Тёмные лапы спускают кофту на уровень локтей. Как бы она не хотела, натянутая ткань не даст пошевелить руками. Внезапное облегчение в области груди заставляет девушку посмотреть по сторонам. На краю кровати валялся свисающий чёрный бюстгальтер, Эдвард успел добраться и до него.

Игра с эрогенными зонами продолжается. Теперь то без сторонних преград чувствуется каждое касание, любое сжатие, всякое надавливание. Парень с трудом боролся с желанием пошутить насчёт размера без того напряжённой подруги. Закинув голову назад, Клэр впервые за столько лет погрузилась в полное упокоение. Тяжело поверить, что средство для этого всё время находилось так близко.

В самый разгар страстей блондинку перекосило. Пальцы впились в матрас, зубы едва ли не до крови прикусили губу. Из уст вырвался болезненный стон. От страха навредить, руки Эдварда поднялись над головой.

— Что такое!? — недоумевал учёный отскочив назад. — Сильно надавил?

С трудом натянув кофту на оголённое тело, бедолага свернулась в калачик.

— Внутри всё болит.. — блондинка ухватилась за низ живот. — Ох.. — лицо покраснело, руки сместились на джинсовые шорты. Эдвард смекнул в чём дело.

Со всё той же жизнерадостной ухмылкой и желанием продолжить, парень осторожно подполз к лежащей подруге. Судя по лицу, та сгорала от стыда, только что может быть хуже пережитого? Прыткая лапа чертёнка заползла под короткие шортики, Клэр никак не возражала. Уже оттуда она вернулась с липкой субстанциях на пальцах.

— Значит всё таки понравилось.. — хихикнул химик. — Жить будешь! А пока всё ещё есть возможность..

Звонок в дверь заставил шорохнуться обоих. Неужели курьер? Как никогда Эдварда расстроила столь ранняя доставка. Хотя после перекуса можно и продолжить..

— Деньги на тумбочке.. — прошептала Клэр. — Сделаешь всё сам? Я пока переоденусь..

— Нет-нет-нет, дорогая! — чертёнок остановил её с зубастой улыбкой. — Лежи и набирайся сил! После сытного ужина мы ещё продолжим.

Девушка с искрой в глазах взглянула на беззубого друга идущего расплачиваться к выходу. Как же однако хорошо, что он решил навестить её в тот день..