Танец суицидника

       Чонгук тихо открыл дверь в комнату Лисы и также тихо вошел, стараясь сделать так, чтобы она ничего не услышала, не забывая, что очень сильно разозлил прошлой ночью своей импульсивностью. С момента, как приехали домой, они все еще не обменялись ни единым словом, она просто ненавидела его за убийство Хосока, пускай пистолет и был в ее руках — выстрелила все равно не она. Гук понимал, что у нее есть полное право на него злиться, поэтому дал время, чтобы остыть и прийти в себя, а сейчас пришел, чтобы заглаживать перед ней вину. Лиса ему очень дорога и ему не хочется потерять ее из-за такой неразберихи в событиях, которая произошла и чуть ли не рассорила их прямо там, возле трупа Хосока.        Она стояла возле окна, сложив руки на груди и о чем-то глубоко задумалась, возможно, как раз над тем, как будет мстить ему, а возможно просто над всем происходящим, пыталась переварить все события. Дженни обработала еще раз ее нос и сделала все, чтобы остановить кровотечение, которое каждый раз открывалось с новой силой и никак не хотело прекращаться. За все это время Лиса не проронила ни слова, видимо, очень сильно обидевшись на всех и показывала это всем своим видом, а может быть еще и продумывала план мести, который, возможно, совсем скоро начнет осуществлять. Гук очень хотел знать, что творится в ее голове, но понимал, что это пока что невозможно, как минимум из-за того, что он не умеет читать мысли, а сама Лиса не намерена делиться с ним своими целями.        Она действует скрытно и загадочно, никто с точностью не может сказать, в какой именно момент она появится, чтобы совершить возмездие и насколько оно для нее будет сладким. Ведь это Лиса и она всегда поступает ровно так, как сама считает нужным, окружающим остается только догадываться и угадывать, какими будет следующий шаг и следующая жертва. Эта непредсказуемость завораживает, но в тоже время напоминает, что она не простая девушка, а очень даже сложная и на нее нужно иметь очень много нервов. У Чонгука они, например, прошлой ночью полностью сдали, из-за чего Лиса теперь обижается на него и придумывает план по убийству, а он стоял за ее спиной и улыбался, ожидая смертной казни.        Гук тихо подошел к ней, стараясь не издавать вообще никаких звуков, чтобы Лиса ничем в него не кинула, потому что знал, что после сделанного — что-нибудь да точно окажется кинутым в него. Сейчас ее злость ничему не удастся успокоить, даже крепким теплым объятиям, даже Дженни, которая обыскивала весь дом, не понимая, куда делась Джису вместе с тем парнем. Лиса сейчас злилась на всех, кто ее окружал и желала только мести, поэтому ничего не удастся ее успокоить, пока она не получит желаемое — как минимум, пока не убьет Хосока собственными руками. У нее в голове не укладывалось, как Чонгук мог с ней так поступить, как он позволил себе подобное обращение, даже еще и настолько жестокое и грубое.        Он осторожно положил руки на ее талию, а подбородок на плечо, рассматривая то, что творилось за окном, как деревья распускали свои листья, цветы начинали появляться, наступала весна. Гук улыбнулся, эту весну они встречают вместе, а Лиса сейчас не вырывается из его объятий и не желает оказаться как можно дальше, как это было совсем недавно, когда они вернулись домой. Видимо, она наконец остыла или хотя бы перестала обижаться на всех вокруг и стоить из себя недотрогу, которая обязательно убьет, если ее тронут. Она не подала вообще никаких признаков того, что ее это как-то беспокоит и вела себя, как обычно, когда Гук лез к ней обниматься, Лиса стала прежней, что не могло его не радовать.        — Красивый вид. — Он закрыл глаза, вдыхая цветочный аромат духов, которыми пахло от Лисы после душа и приведения себя в порядок, ведь ей никогда не нравились посторонние запахи на теле.        Лиса никак не отреагировала на его присутствие и сделала вид, что ей совершенно все равно на него и на то, что он находится в комнате, напоминая, что все еще зла на него. Она не вырывалась, не брыкалась и не заставляла его убирать от себя руки, просто стояла на том же самом месте, смотря на деревья, которые наконец начали оживать после зимы. В ее голове крутилось чертовски много мыслей, которые она пыталась упорядочить, но самая главная из них — Хосок умер не от ее руки, на ее душе все еще лежал камень, не отпускающий ее. Она могла бы простить Чонгука, сделать вид, что он просто решил помочь ей осуществить заметную мечту, но тяжесть никак не отпускала ее, из-за чего мысли становились все сумбурнее и больше походили на бурю или шторм.        Лиса все еще пыталась смириться со всем происходящим, разложить все мысли по полочкам, которые так и не желали этого делать и превращаться в привычный логический поток. Ей это совсем не нравилось, но справиться пока что не получалось, она хмурила брови, несмотря на то, что Чонгук стоял рядом и мог понять, по выражению лица, ее мысли. Она не хотела сейчас смотреть на него, потому что все могло стать только хуже, ее душа не успокоилась и желала мести, из-за чего с ним сейчас диалога вообще не получится. Но при этом и прогонять она его не хотела, потому что нравилось тепло, которое он ей дарил своими руками, пускай их и хотелось засунуть в одно место, чтобы они больше никогда не смогли причинить ей боль.        Лиса уже некоторое время игнорирует шум за дверью и примерно понимает, кто именно является его источником и по какой причине, ведь Дженни с самого приезда заметила, что в доме стало более пусто. От ее взгляда еще ничему не удавалось скрыться, поэтому было только вопросом времени, когда именно ей в глаза бросится отсутствие некоторых вещей и людей. Вот только Лиса не хотела отвечать на ее вопросы и отправила узнавать все самостоятельно, поэтому сейчас просто мирилась с шумом за дверью, который создавала Джен. Тэхен помогал ей, поэтому становилось еще громче, но Лису заботило только то, что мысли никак не желали упорядочиваться и выстраивать логическую цепочку.        Ей нужно решать, что делать дальше, а она никак не может совладать с собой, сколько бы времени не прошло, а она никак не может собраться и продумать план действий. У нее явно сегодня большие проблемы с сосредоточенностью, потому что сколько бы не пыталась, а всегда возвращалась к моменту когда Чонгук заставил ее встать на колени перед ним. Как ей хотелось отомстить ему за это, но в тоже время его теплые руки отвлекали от всех посторонних мыслей и напоминали о том, как иногда хорошо может быть мужское тепло. Гук слишком хорошо напоминал ей о том, что все-таки иногда ей хочется побыть маленькой девочкой, за которую будут решать ее проблемы.        — Как ты смотришь на то, чтобы выйти на прогулку в сад? — Гук не оставлял надежды привлечь ее внимание и пытался придумать все возможные способы для этого, правда все равно получал молчание в ответ.        Лиса смотрела на деревья, думая о чем-то своем, просто наслаждаясь тем, что тепло Чонгука сейчас окутывала ее тело, а на его попытки разговорить ее — ей глубоко все равно. Она сделала шаг назад, прижимая к его груди своей спиной, чтобы чувствовать еще больше тепла, но не давала шанса на то, что собирается давать ему ответ на его сладкие речи. Гук может сколько угодно пытаться, но сейчас у нее нет никого желания с ним разговаривать, поэтому пусть послушно ждет и надеется на то, что в ближайшее время услышит ее голос. А он на это и не надеялся, ждал простого кивка или согласного угуканья, но не получал даже их, довольствуясь тишиной и ее недовольным лицом.        Гук усмехнулся и потянулся рукой вверх по ее талии, приближаясь к рукам, сложенным на груди, которые Лиса никак не хотела разжимать, даже несмотря на то, что прекрасно понимала его мотивы. Она специально спрятала пальцы, как можно глубже, чтобы он не добрался до них и не вздумал переплести их вместе, хотя уже явно придумал, как сделает это. Чонгук никогда не отступает, особенно, если дело касается того, чтобы нарушить личное пространство Лисы, с самой их первой встречи он пользуется каждым случаем, который только ему выпадает. Он сделает все, лишь бы вывести ее из себя, пускай она это никак и не покажет, но ему прекрасно будет известно, что он добился желаемого результата.        Чонгук всегда был очень целеустремленным, поэтому и сейчас не отступал в этой борьбе за замок из пальцев, в котором по мнению Лисы должен был проиграть и больше никогда не пытаться сделать это снова. Она уже столько раз показывала ему, что не нуждается в нем, что он должен исчезнуть из ее жизни и больше никогда не беспокоить, но Гук отчаянно отказывался это понимать, делая вид, что глуп для этого. Если Лиса в нем не нуждается, то он явно очень сильно от нее зависит и не желает отпускать от себя ни на шаг. Он не знает, как лучшей ей это показать, потому что она игнорирует все его знаки и предпочитает делать вид, что вовсе их не замечает, и все равно приближается к нему, как только появляется такая возможность.        Лиса очень сильно похожа на кошку, вроде бы домашняя, но в тоже время дикая и не нуждающаяся ни в ком, готовая расцарапать любого, кто к ней приблизится или попытается погладить. И вот в ее жизни появился Чон Чонгук, который как назло игнорирует все ее попытки выпустить когти, принимает их за признаки ласки и с улыбкой принимает всю боль. Кто бы мог подумать, что Лиса однажды получит такого человека в своей жизни, который будет бесить ее, но в тоже время дарить такое заразительное тепло, от которого никак не получается отказаться. Гук будто делал все, чтобы приручить ее к своим рукам, заставить стать максимально близко и максимально ручной. Он пытался обуздать дикую кошку и полностью одомашнить ее, приучить к тому, что есть руки, которые точно будут гладить ее и любить, а не причинять боль и страдание.        Он все-таки пробрался к ее пальцам и осторожно ухватился за них, усмехаясь своей маленькой победе над ней и ее защитой, которая все-таки не устояла и дала маленькую трещину. Гук сплел их пальцы вместе, краем глаза поглядывая на недовольную моську рядом, что менялась все больше и становилась все более недовольной с каждой секундой, что проходила. Лиса не желала становиться с ним слишком близкой, и поэтому пыталась разжать замок, правда у нее это получалось с большим трудом, ведь в руках не было оружия, которое помогло бы в этой битве.        — Пойдем полюбуемся природой. — Он оставил поцелуй на шее возле уха, не переставая улыбаться, ведь снова получил свое и снова заставил ее злиться, начинал выводить из себя еще больше. — Ну, не шипи на меня. Я просто хочу немного потанцевать с тобой на улице. Угоди моему маленькому желанию.        Он знал слабости Лисы, знал, что она без ума от танцев, поэтому и упомянул их, чтобы точно добиться желаемого эффекта, точно получить от нее внимание и исполнение маленького желания. Она не устоит перед танцем на улице и ради ее счастливой улыбки Гук даже готов позволить ей пойти босиком, потому что именно это является главным фетишем. Лиса любит танцевать босиком на холодной земле, чтобы пальцы становились красными от холода, сжимались и болели, а после она их обязательно засунет в горячую ванну, где будет их восстанавливать. Она ужасно относится к своему организму и это ни для кого не секрет, вот только Чонгук пытался с этим бороться. Он перепробовал уже бесчисленное количество идей, но так и не пришел ни к чему, кроме игнора в свой адрес, как сейчас, но в этот раз хотя бы заслуженно и он это понимал.        Лиса разжала руки, позволяя ему взять верх и все-таки переплела их пальцы в замок, заинтересованная заманчивым предложением, которое поступило от провинившегося. От танцев она еще никогда не отказывалась, поэтому и сейчас не видела в этом никакого смысла, позволяя ему взять руку и потянуть за собой к выходу из комнаты, откуда все еще слышались звуки поисков. Дженни и Тэхен не желали останавливаться и все еще продолжали попытки найти Джису и того парня, который неизвестно откуда взялся. Лиса так никому и не рассказала откуда привела его, а главное с какой целью, но сейчас Джен начала подозревать, что Джису знала все с самого начала.        Она на секунду остановилась, смотря на дверь в комнату Лисы, которая наконец открылась и хотела уже побежать, чтобы с ней поговорить, но оттуда показался Чонгук, который взглядом показывал ей, что вмешиваться пока что не стоит. Он выводил Лисы осторожно за руку, не позволяя вырваться и убежать обратно в свое укрытие, потому что собирался держать ее рядом с собой, как можно дольше. Сейчас она хотя бы позволила коснуться себя, хотя совсем недавно не желала видеть никого рядом с собой, так что Гук пользовался моментом. Чонгук готов прикладывать максимум усилий, лишь бы Лиса всегда оставалась рядом, даже если она не будет любить его, ему достаточно только того, что она позволяет ему любить себя.        Гук более чем уверен, что любви хватит на двоих, а ее просто достаточно рядом, целой и невредимой, поэтому старательно показывал свои намерения и цели, хотя знал, что ее планами это никак не вяжется. Он нагло ворвался в ее жизнь, перевернул все с ног на голову, заставил пустить в свое личное пространство, а теперь пытался поселиться в нем раз и навсегда, чтобы больше никто не мог претендовать на него. Чонгук собственник, каких свет не видел, и Лиса прекрасно это успела понять за то время, что они провели вместе, поэтому с ее стороны будет очень странно пытаться сбежать или заставлять его отказаться от нее. Он никогда этого не сделает, как она не злила его своими выходками, как бы не пыталась заставить найти себе другой объект для своей любви. Гук остановил свой выбор именно на ней, одной единственной звезде его жизни, кто освещает теперь ему все пути какие только он желает покорить, она ведет его и уже не важно куда именно.        Они вышли на улицу и обошли дом, оказываясь на заднем дворе, это именно то место, с какого Лиса начала открываться ему, а Чонгук понял, как лучше всего на нее можно воздействовать. В прошлый раз он вытащил ее из окна на улицу и они танцевали, тихо, чтобы Юнги ничего не услышал, а после еще и прятались от него, чтобы не поймал и не разлучил их. Именно тогда Чонгук понял, что Лиса безумно любит танцы, а еще именно в тот момент он оказался по-настоящему счастлив, так как не был никогда до этого. Именно Лиса подарила ему все эти чувства, оживила умершие чувства и залечила, оставленные на его сердце раны, она принесла в его жизнь счастье и при это полный дисбаланс.        Он осторожно начал вальс, опуская руку на ее талию, держа крепко, не давая упасть, проследил взглядом, как она скинула тапочки и повела его подальше от них, наслаждаясь холодом земли, на которой стояла. Гук никогда не поймет такого извращения, но именно это делало Лису по-настоящему счастливой, поэтому не препятствовал и просто закрывал на все это глаза. Они танцевали без музыки, что им совсем не мешало, ведь у них свой темп, свой ритм, они поддавались своим правилам и следовали сейчас только им. Один потому что желал загладить вину, за сделанное прошлой ночью, а вторая потому что не могла отказать себе в танцах, которые так сильно любила.        Лиса улыбалась, обнимая Чонгука одной рукой за шею, наслаждаясь моментом, но все еще не расслаблялась в полной мере, поэтому он не мог насладиться ее заливистым смехом, как было в прошлый раз. Возможно, Гук никогда не сможет повторить эффект прошлого раза, потому что тогда Лиса была очень удивлена и не ожидала его появления, а в этот раз сама пошла с ним. Однако ему еще есть чем удивить, Гук еще не исчерпал свою фантазию и может ввести Лису в состояние ступора и шока, однако не сейчас, а чуть позже, когда она наконец отпустит ситуацию.        Они медленно вальсировали по холодной земле, наслаждаясь временем, которое проводили вместе, впереди у них целая вечность, которую они смогут посвятит друг другу. Кажется, что наконец все невзгоды подошли к концу и они могут расслабиться, насладиться теми самыми тишиной и спокойствием, о которых так долго мечтали, к которым стремились. Чонгук очень хотел, чтобы теперь с ее уст срывалось только его имя, чтобы она звала только его одного, нужна ей помощь или нет, ему все это совсем не важно, потому что он желает остаться единственным в ее жизни. Гук хочет, чтобы Дженни и Тэхен отдалились от нее, ушли на второй план и больше никогда не мешали им быть вместе.        Он прекрасно знал, что Лисе никто не нужен, она холодная и жестокая, она не нуждается в чужом мнении и внимании, а тем более в помощи, и просто играет роль беспомощной перед другими. Она, таким образом, приманивает к себе жертву, заманивает в свои сети, чтобы после впиться в нее клыками и выпить всю кровь, пусть свой яд по венам. И Чонгуку от этого сносило крышу, потому что он понимал, что дальше все может быть только интереснее, как бы он не пытался, но Лису не получится запереть в клетке и заставить сидеть там, не высовывая голову. Для него это было похоже на игры с огнем, который разожжется еще больше, станет пламенем, что невозможно будет потушить. Но он готов был сделать все, чтобы заставить ее навечно остаться рядом именно с ним, сделать так, чтобы она никогда не подумала убежать, а если сбежит — Гук обязательно найдет ее.        — Я просто не могу тебя отпустить.        Его голос звучал тихо и почти не слышно для нее, но она прекрасно поняла ту мысль, которую он пытался донести и улыбнулась, начиная тихо посмеиваться его наивности. Намерения Чонгук были для нее прекрасно видны, все мысли виднелись на ладони и их легко было прочитать, словно открытую книгу. Они любовники, которые никогда не должны были выходить на официальный уровень отношений, никогда не должны были сообщать о своей любви публике, но они сделали это. Лиса не хотела огласки, но Гук сделал все по-своему, потому что желал, чтобы каждая собака знала, что эта девушка принадлежит ему. Она знала об этом, поэтому не останавливала и сейчас наслаждалась их танцем, дожидаясь следующего шага, даря ему свою особенную улыбку.        Чонгук все еще слышит, как ангелы плачут, каждый раз, когда видят их вместе, когда наблюдают, как они касаются друг друга, как танцуют вальс на холодной земле, как смотрят влюбленными глазами. Их союз с самого начала противоречил всем законам природы, о чем говорили все, и все пытались препятствовать по-своему их отношениям, но ни у кого не получилось остановить их. Гук прекрасно знал, что их может ждать ужасный финал, но они смогли его избежать и остаться вместе, сейчас ему осталось получить согласие Лисы, и он готов даже добиваться его силой и через запирание ее в клетке. Он поставил себе цель, что она будет принадлежать ему, поэтому уже вышел на охоту за ней и пока что держит свою добычу в руках — будет спокойным, но если она ускользнет от него — выйдет из себя.        Чонгук сожжет мир ради того, чтобы достать Лису, даже если она уйдет от него в ад, искупать свои грехи, вымаливать прощение у высших сил, он достанет ее оттуда и вернет к жизни. Он станет ради нее Данте Алигьери, проделает тот же самый путь и вместе с ней поднимется в рай, покажет насколько прекрасной может быть жизнь, подарит вечность, когда они будут неразлучны. Они вместе уже прошли через многие страдания и теперь остался только один шаг к тому, чтобы стать единым целым, ему просто нужно решиться и прервать ее счастливый смех. Лиса наконец начала расслабляться, наконец стала выглядеть счастливее, оставив позади все страдания и боль, все препятствия.        Ее заливистый смех звучал на заднем дворе, показывающий, что она закрыла дверь в свое прошлое и теперь готова идти в будущее, что все плохие мысли остались позади, как и обиды. Лиса больше не отталкивала его, она крепко держалась за него, потому что уже приняла тот факт, что он будет возвращаться несмотря ни на что, сколько бы она не пыталась заставлять уходить. У Чонгук фетиш — без памяти любить ее, только ее одну, поэтому он всегда прикладывает максимум усилий, чтобы показать ей, что нуждается в ее присутствии. Ему всегда будет мало одних только касаний, ему нужно больше, чтобы она пустила себя по его венам, проникла в них ядом и отравила всю его сущность. Он безумно болен ею и знает об этом с самого первого дня, но это именно тот случай, когда ему совсем ничего не хочется менять.        — Мы всегда будем против всего мира. — Лиса наконец тихо подала голос, на несколько секунд переставая смеяться, чтобы дать ему услышать те мысли, что крутились в ее голове. — Потому что мы другие.        И Лиса была более чем права, потому что они оба целая трагедия для этого мира, из-за своего безумия, непредсказуемости и планов, которые никто и никогда не сможет понять в полной мере. Они заставляли мир переписывать правила, чтобы иметь возможность существовать в нем, чтобы быть рядом, держаться за руки и вот так спокойно танцевать. Они приносили шторм и бурю, когда появлялись где-то, но нисколько об этом не жалели, продолжая в том же духе идти вперед к своим следующим целям. Сейчас они танцевали не спокойный вальс, а безумное танго их жизни, раскаляющее до предела и заставляющее ангелов проливать слезы из-за того, что они не смогли предотвратить это.        — Лиса, я знаю, что мы не так давно знакомы и для тебя все это может быть очень неожиданно. — Гук остановился посреди заднего двора, смотря в ее сверкающие глаза, которые наконец загорелись после прошлой ночи, когда полностью погасли по его вине, из-за его эгоизма. — Ты можешь говорить все, что угодно, кричать на меня, бить, придумывать как убить, все что угодно. Но я прошу тебя только об одном. — Он медленно начал опускаться перед ней, подставляя одно колено, все еще удерживая паузу и самую важную информацию, которую желал сказать.        — И что же это? — Она очень хотела иронично засмеяться, чувствуя себя так, будто ее вот-вот обведут вокруг пальца, поэтому готовилась услышать все, что угодно, любой бред от Чонгука.        Ей как никому другому известно, что от этого парня можно ожидать любой глупости, любого факт и любого дела, он вытворяет первое, что придет в голову, поэтому его поступки никогда не кажутся серьезными. Лиса незаметно выдохнула, успокаивая свое сердце, которое начинало предательски колотиться в груди из-за ожидания продолжения фразы от Гука. Ей уже хотелось просто услышать ее, а затем пойти обратно в свою комнату, продолжать попытки привести мысли в порядок, которые до сих пор пребывали в состоянии бури. Даже танец никак не помог все это исправить, поэтому ей нужно было найти быстрый способ, как разложить все по полочкам, радовало то, что теперь на душе стало легче.        Чонгук встал перед ней на одно колено, поглаживая большими пальцами тыльные стороны ее ладоней, и приводил в порядок свои чувства, чувствуя, как все внутри бушевало из-за предвкушения. Гук не знал, как лучше продолжить, хотя уже начал говорить и вроде бы пути назад уже не было, но почему-то именно сейчас все слова закончились и вылетели из головы, оставляя там пустоту. Он шумно выдохнул, смотря на нее снизу вверх, не переставая любоваться огоньками в ее глазах, которые наконец ожили и показались перед ним. Раньше он бы не додумался повести ее танцевать, чтобы добиться такого эффекта и так быстро заслужить прощение, но теперь достаточно знал про Лису, чтобы сменить гнев на милость в кратчайшие сроки.        Он все еще сидел перед ней и собирался с мыслями, готовясь сказать заветную фразу и немного удивлялся, что не видел в ней никаких сомнений и ожиданий, будто его действия и молчание совсем ее не смутили. Лиса покорно ждала продолжения, не надеясь ни на что, словно эта жизнь выжила из нее все соки и сейчас оставались силы лишь на то, чтобы поддерживать свое существование. Она предполагала, что Чонгук желает заставить ангелов плакать еще громче, узаконить их любовный союз, официально выйти из статуса любовника. Она знала в чем именно он нуждается и просто готовилась услышать слова, что он желает сказать, как именно сделает своей, как попытается привязать.        Лиса прекрасно видела, что он готов пойти на все, лишь бы она принадлежала ему, лишь бы никогда не покидала его, потому что иначе безумство захлестнет с головой, не оставляя ни капли здравого смысла. Она прекрасно знала из чего он состоит, с какими мыслями живет, что очарован ею так же, как остальные мужчины, с которыми она вежлива. Чонгук для нее нов только в тепле и амбициях, потому что остальные не прикладывали настолько много усилий, чтобы остаться рядом и они не сходили с ума настолько сильно, не становились безумными из-за того, что она не принадлежит им. Но Лиса не отговаривала его, не просила становиться другим человеком, как и не указывала на то, что ему нужно отпустить свое безумие.        — Прошу, останься со мной навсегда. — Он медленно отпустил одну ее руку и потянулся к карману, доставая оттуда красную бархатную коробочку, после чего отпустил и вторую руку.        Гук открыл коробочку, показывая Лисе кольцо, которое там лежало и ждало своего звездного часа, когда его наконец покажут будущей хозяйке, что до конца своих дней будет носить его на своей руке. Он прекрасно понимал, что Лиса вправе отказаться, но все же надеялся, что этого не случится, потому что у него больше нет сил ждать, когда она наконец примет его чувства. Чонгук больше не может сдерживать свое безумие, потому что оно вырывается наружу и требует ее рядом, чтобы она всегда радовала его глаза. Ему не нужно много — всего лишь ее до конца дней рядом с собой, чтобы она перестала строить из себя сильную и независимую, чтобы не пыталась убежать, чтобы позволяла и дальше согревать своим теплое ее холодное сердце. Гук просто хочет ощутить, что наконец поймал ее, осуществить заветную мечту и обещание, что дал ей когда-то при первой встрече.        Да, она находится в его руках, но она не принадлежит ему, у него нет совершенно никакой уверенности в том, что она попалась, потому что каждая мысль об этом, сопровождается ощущением, что на самом деле это он попался. Гук полностью сдался в паучью сеть, стал мухой, хотя изначально играл совершенно другую роль, изначально он был ведущим. Однако со временем кое-что изменилось и сейчас он четко видел, что Лиса с самого начала играла им, идеально исполнила роль жертвы, заставила влюбиться. Поэтому теперь ему будет очень тяжело отказаться от нее, У него просто нет права на ошибку, а у нее права сбегать, Чонгук сделает все, что Лисы осталась с ним навсегда. И она прекрасно видела это по его глазам, поэтому смотрела с теплом, пытаясь больше не погружать его в хаос, она медленно и постепенно вытаскивала его из темноты, в которой он оказался.        — Я согласна. — Тихо прошептала Лиса широко улыбаясь ему, уверенная в своем ответе и в том, что не возьмет свои слова обратно сколько бы времени не прошло, уверенная, что они все-таки смогут построить свою счастливую семью.