Танец суицидника

       Чонгук лежал на диване и пытался прочитать книгу, но постоянно отвлекался на свои же мысли. Лиса так и не позволила ему убить Хосока, еще и сама решила этого не делать. Она будто специально в тот день пришла подразнить его, а потом ушла, оставив наедине со своими демонами. Он не понимал, что она задумала, а Юнги игнорировал его, чтобы отвечать на такого рода вопросы, поэтому ему приходилось пытаться найти ответ самостоятельно.        Гук постоянно приходил к одному и тому же выводу, из-за чего не мог сосредоточиться на каких-либо других исходах. Он уже даже рисовал на бумажке все возможные пути, однако все равно не прояснял для себя ничего. Ход мыслей Лисы был странным и никому непонятным, чем-то отдаленным от здравого смысла. Она играла с Хосоком в кошки-мышки, позволяла ему почувствовать себя кошкой, но уже через некоторое время полностью отбирала это право. Она все глубже погружала его в пучину отчаяния, заставляла почувствовать себя самым никчемным и бесполезным, чтобы потом нанести невероятно болезненный удар в спину.        Лиса поставила на столик пустой бокал из-под вина и посмотрела на Чонгука, не веря в то, что он читает книгу. Она уже поняла, что он делает это только в тех случаях, когда хочет тишины в собственных мыслях, чтобы собрать кусочки пазла воедино. Ей нравилась эта картина, как и то, что сейчас, мышцы на одной из рук сильно напрягались. Он соблазнял ее всего лишь читая книгу, и при этом бесил тем, что это действительно возбуждало.        Она рывком забрала книгу из его рук и откинула ее на пол, а сама уселась на его бедра, властно вцепляясь в воротник футболки и губы, которые так сильно манили ее. Лиса бы с удовольствием потрогала мышцы его рук, но решила пока что оставить такое на потом, сейчас ее сильнее всего манили губы. Гук от неожиданности попытался встать, но Лиса сильнее прижалась к нему, вжимая в диван и углубляя поцелуй.        Он просто не мог сопротивляться подобному и положил руку на ее бедро, удерживая на себе, чтобы она не решила отстраниться от него в попытке сбежать. Чонгук уже много раз давал ей понять, что если однажды попала в руки — сбежать не получится. Он наклонил голову чуть на бок, делая поцелуй более страстным и шлепнул ее, чувствуя, как она приподнялась. Уж слишком очевидно, что сначала Лиса нападает на него, а потом пытается дать заднюю и сбежать, чтобы не отвечать за последствия.        Но Чонгук уже научился предсказывать ее действия, поэтому не мог позволить сбежать и в этот раз. Это Лиса начала подобную игру и лишила его права спокойно почитать книгу, поэтому пусть теперь отвечает и берет на себя ответственность. Она пыталась подняться с него, но руки Чонгука все больше и больше обхватывали ее талию, крепко сжимая бедра. И хотя Лиса явно пыталась сбежать, все же не переставала страстно целовать его губы, из-за чего по комнате разносились громкие причмокивания.        Он положил руку на ее затылок, сильнее прижимая к себе, и углубил поцелуй, сплетаясь с ней языками. Четкий привкус вина, которое она пила до этого, пьянил, но Чонгук и без этого становился рядом с Лисой безумцем, что терял голову. Он безмерно любил ее душу и радостно принимал, когда она обнажала ее перед ним, открывая все свои тайны и позволяя сыграть даже самую незначительную роль рядом. Гук не мог оторваться от нее, вкушая сладкий вкус шоколада на языке вперемешку с терпким вином.        — Я… — Лиса попыталась что-то сказать, что Гук укусил ее за губу, заставляя замолчать. — Ах…мх…        Она положила руки на его плечи, сжимала их, не понимая, как все остальные девушки отказались от этого мужчины. Такой сладкий, но в тоже время горький, Лиса хотела принадлежать ему полностью и больше не могла бороться с этой мыслью. Пусть она будет всего лишь игрушкой в его руках, уже было плевать, потому что именно этот мужчина сводил с ума настолько, что другие терялись рядом с ним. Она не пыталась ухватиться так даже за Намджуна, и сколько бы не отталкивала от себя Чонгука, в итоге сама же набросилась на него из-за возбуждения.        Лиса только-только поняла, как на самом деле может почувствовать себя защищенной рядом с мужчиной, и первое время была расстроена от этой мысли, но сейчас, когда Чонгук зарывался пальцами в ее волосы, брал инициативу полностью на себя и доминировал в этом страстном поцелуе, все же смирилась и приняла факты. Это бесценное чувство, когда он требует подчиниться, приходит понимание, что его сил достаточно, чтобы она и правда подчинилась, Лиса не сможет променять ни на что другое. Она уже не способна заниматься сексом с другим мужчиной, не беря в расчет то, что только в руках Чонгука могла расслабиться и не вспоминать свое прошлое.        Ее подсознание сдалось в его руки раньше, чем она сама. Лиса все же пыталась вести войну сама с собой, но в очередной раз тщетно проиграла бой. Чонгук стал для нее особенным и из-за этого она сейчас кусала его губы, а их языки сплетались воедино в страстном танго.        — Каждая…мм, — Чонгук прикусил язык, чувствуя коленку Лисы возле члена, — сука…        Чонгук подхватил ее на руки и рывком перевернул, вжимая в диван. Он нависал над ней, смотря в глаза полные безумства, совершенно трезвые, будто до этого она не выпила целую бутылку вина. Гук даже на секунду подумал, что сошел с ума и вкус алкоголя ему показался, но все же на столе стоял бокал, доказывающий, что он не сумасшедший.        — Дикарь, — сквозь зубы сказала Лиса, пытаясь сдержать стоны, — Дай сказ…ах… — Лиса выгнулась в спине из-за укусов Чонгука, закрывая глаза от удовольствия. — Чон…ах.        — Да, детка, я тебя внимательно слушаю. — Чонгук поднял ее ногу и закинул себе на плечо, оставляя поцелуи на внутренней стороне бедра. — Что ты хочешь мне сказать?        — Ублю…мх… — Он прикусил кожу, не желая слышать оскорбления в свой адрес и таким образом показывая ей, что стоит изменить свой тон и говорить немного другие слова, тогда, возможно, он выслушает ее.        Лиса пыталась оттолкнуть его от себя, чтобы наконец сказать ту мысль, с которой изначально пришла к нему, но сколько бы не пыталась, Чонгук все сильнее сжимал руку на ноге, ограничивая в движениях, чтобы она точно пересмотрела весь диалог, что пыталась с ним построить. Гук провел языком по месту укуса, не сводя взгляда с Лисы, и не мог дождаться момента, когда наконец услышит от нее вежливое обращение. Вот только Лиса закусывала губу все сильнее, чтобы не начать стонать и проклинала себя за то, что вообще пришла к нему после выпитой бутылки вина. Алкоголь бушевал в крови, беря верх, смешиваясь с действиями Чонгука, и у нее уже с трудом получалось держаться.        Он усмехнулся, открыто наблюдая за тем, как Лисе сносит крышу и продолжал дразнить ее своими действиями, не переставая ни на секунду водить языком по внутренней стороне бедра. Чонгук не переставал чувствовать себя победителем в этой игре, где игроков явно было больше, вот только главная героиня сделала свой выбор. Ни Мин Юнги, ни Ким Намджун, ни Чон Хосок не получили ее сердце, и оно полностью принадлежало ему одному, человеку, от чьих прикосновений Лиса плавилась, как пломбир и сладко постанывала, не в силах сказать ни слово.        — Дорогая, знаешь… — Чонгук ехидно улыбнулся, из-под лобья смотря на Лису, которую будто передернуло, — вот эта часть тела мне сильно непонятна в тебе. — Он облизнул губы и опустился ниже, прикусывая кожу на внутренней стороне бедра, в опасной близости от влагалища. — Позволишь мне углубленно ее изучить?        — Чонгук, парши…ах! — Она попыталась отпихнуть его второй ногой, но снова потерпела поражение в этой игре. — Ты!        Чонгук укусил повторно в то же место, начиная нежно зализывать образовавшуюся ранку. Лиса тихо стонала, умоляя его остановиться и отстать от бедер, от которых он совершенно не хотел убирать свои язык и зубы. Ему безумно нравилось слушать то, как ее нежный голос выстанывает умоляющие реплики, в надежде, что это остановит его и заставит хотя бы изменить позу. Но он крепко держал обе ее ноги, не позволяя ими даже дернуться, из-за чего Лиса чувствовала себя еще более беспомощной в его руках.        — Мой поводок в твоих руках. — Чонгук оставил поцелуй под коленкой и усмехнулся. — Только прикажите, госпожа и я тут же остановлюсь.        Лиса громко простонала, все еще пытаясь вывернуться из его рук, но все попытки также оказались тщетными, ведь язык Чонгука снова вернулся к внутренней стороне ее бедра, проводя по коже вверх и вниз, будто специально заставляя терять голову от своих действий. Она чертовски хотела врезать ему пяткой и отвадить от себя, но не могла ничего сделать, ведь оказалась в его лапах, как в какой-то клетке, из которой не было выхода. Гук смотрел за ее реакцией на свои действия, не моргая и не сводя с нее взгляда, будто боялся, что если хотя бы на секунду отвлечется, так она тут же выберется и прервет эту сладкую и нежную пытку.        Она игнорировала все его слова про поводок, старалась дергать ногами так, чтобы он точно разомкнул свои пальцы, что так старательно сжимали ее щиколотки, показывая насколько идеально их тела способны сочетаться. Пальцы Чонгука будто специально были созданы именно для таких моментов, а язык для того, чтобы доводить Лису до оргазма, без проникновения внутрь. Она закусила губу, хватаясь руками за его воротник, и потянула на себя, заставляя его наконец отстать от бедер и убедить внимание и другим частям тела.        — Госпожа…ах…приказывает… — Чонгук отпустил ногу и положил руку на ее грудь сильно сжимая, из-за опять услышал громкий стон. — Трах…мх…        Чонгук сильно ударил ее по бедру, выбивая из нее очередной стон и убеждаясь, что все тело накалено из-за его незамысловатых манипуляций, который он так тщательно проделывал своим языком, губами и зубами. Как бы сильно Лиса не хотела получить поцелуй в любой другой участок своего тела, Гук игнорировал этот факт, как и приказ своей госпожи, занятый ее бедрами, к которым так сильно манило. Он выцеловывал каждый сантиметр внутренней стороны бедра, прикусывая участки кожи, что были самыми чувствительными и не переставал усмехаться, ведь в очередной раз Лиса таяла в его руках, умоляла о большем, стонала, лаская его слух и растворялась в его хватке.        — Моя госпожа такая сладенькая сегодня. — Гук прикусил кожу внизу живота и облизнул это место, будто вымаливая прощение за причиненную мимолетную боль. — Когда-то, кое-кто пытался доказать мне, что сладкое не может стать зависимостью, но вы, госпожа, в очередной раз доказали мне, что он был неправ, ведь если я перестану употреблять вас каждый день — однажды сломаюсь. Надеюсь, мои укусы не слишком грубы для вашей нежной кожи.        С его губ не исчезала надменная ухмылка, доказывающая, что Лиса полностью находилась в его руках. Ее тело содрогалось от каждого прикосновения уже горячих пальцев, и все еще продолжала попытки ударить Гука ногой, из-за чего он все больше выходил из себя, терял самообладание и придумывал для нее новое наказание, которое точно позволит ей понять, насколько сильно он хочет получить от нее ласку и нежность. Намджун всегда касался Лисы холодными руками, что сейчас заводило еще больше, ведь Чонгук отличался даже этим, кроме него никто еще не согревал свои руки ради нее, даже несмотря на то, что это совсем не было времени.        Лиса безумно любила, когда Гук трогал ее холодными руками, но когда делал это горячими, ощущала еще больший экстаз и хотела раствориться в его руках, чтобы он впитал в себя всю ее, укрывал в широких объятиях, спрятал внутри и не позволял ледяным пальцам касаться чувствительной кожи. Его горячие губы заставляли ловить звездочки перед глазами, забываться в этих чувствах и ощущениях. Она чувствовала, что каждое слово, что слетало когда-то с губ Чонгука было правдой, каждое обещание, данное ей, медленно и постепенно исполнялось, словно по щелчку волшебной палочки. Он не плел небылицы, а как волшебник творил магию, даря Лисе все то, что обещал и даже больше. Именно в его руках чувствовала себя, что обе их души пойдут рука об руку, что в ад, что в рай.        Она зарылась пальцами в его волосы, переставая пытаться оттолкнуть от себя, а теперь наоборот старательно удерживалась в том же положении, чтобы Гук не переставал творить некую картину на ее теле, которая была известна только ему одному. Чонгук поцелуями и укусами составлял какие-то узоры, из которых потом обязательно составит какое-нибудь изображение, но пока что в его голове творился сущий хаос, который пробудила Лиса своей выходкой, а ведь они не собирались сегодня заниматься сексом, уставшие из-за собственных мыслей.        — Подлец! — Лиса вскрикнула, чувствуя, как Чонгук прикусил клитор, заставляя ее таким образом выгнуться в спине почти до хруста костей.        — Тш. Будь тише, иначе Юнги придет и опять помешает нам. — Чонгук навис над ней, вцепляясь в губы поцелуем, чтобы немного дать ей отдохнуть. — Еще одно оскорбление… — он оттянул ее губу, тихо шепча слова, еле сдерживаясь, чтобы не сплестись слова языками, — и я накажу тебя по всей строгости.        — Ты забыл… — Лиса оттянула его за волосы на затылке от своего лица, чтобы спокойно говорить, и не сводила взгляда с его голодных глаз, прекрасно видя там желание съесть ее, — если я чего-то захочу — возьму сама. А теперь возьми меня, как последнюю блядь.        Чонгук извернулся и взял ее за локоть, целуя в сгиб, а глаза с каждой секундой становились все агрессивнее и агрессивнее, будто какая-то одна мысль выводила его настолько, что еще совсем немного и он окончательно озвереет и не оставит от нее ничего. Его отравляла одна только мысль, что Лиса продолжает употреблять по отношению к себе подобные слова, которых не достойна. Ни один мужчина не имеет права говорить в ее адрес подобное, а она должна считать себя королевой, не меньше, но почему-то продолжает принижать и тем самым выводить Гука из себя еще сильнее.        — Можешь оскорблять меня сколько хочешь. — Чонгук сильно укусил ее за внутреннюю сторону локтя, оставляя там след. — Но ни в коем случае не смей называть себя подобными словами. Не буди во мне настоящего зверя.        — Именно этим я и занимаюсь, дорогой…ах. — Лиса улыбнулась и закусила губу, наблюдая за тем, как Чонгук начал расстегивать ремень. — Мх…давай, напомни мне, что я была самой желанной шлюхой…аа…        — Минимум 20 толчков и шлепков, за такие слова. — Чонгук резким движением вошел с нее, сильно сжимая бедро, будто переживал, что она сбежит из этой комнаты, хотя не могла выбрать даже из его рук. — Он толкнулся в нее, сильно шлепая рукой по бедру, что там осталось красное пятно, а Лиса томно выдохнула, выгибаясь в спине. — Считай.        — О…один…мх… — Покорно выдохнула Лиса, закусывая губу, прекрасно ощущая его превосходство над своим телом и не могла сопротивляться.        Чонгук толкнулся второй раз, ударяя по другому бедру, вслушиваясь в звонкое «два», что выкрикнула Лиса, и начал набирать темп, не переставая шлепать ее по бедрам. Она не переставала вести счет: «три», «четыре», «пять»…еле сдерживаясь, что не закричать в голос от невероятного сочетания шлепков и толчков, совершенно не жалея о том, что спровоцировала его и заставила выйти из себя, иначе он бы не подарил ей наслаждение, в котором она так сильно нуждалось.        — Шесть… — Лиса умоляюще простонала, а в дверь кто-то постучал, из-за чего Чонгук остановился и перестал шлепать бедра. — Мх…продо…ах…продолжай… — Но теперь он перестал даже толкаться в нее своим членом, вызывая этим очень разочарованное мычание.        — Подожди немного, я пойду проверю, кто это. — Чонгук усмехнулся, целуя ее в губы, но она обняла его за шею, не позволяя встать и осуществить угрозу.        — Не…нет! — Томно и в тоже время разочарованно выдохнула она. — Не смей…оставлять меня! — Ее язык заплетался из-за возбуждения и говорить было очень сложно, но она старалась не терять самообладание.        — Я всего на минутку… — Гук улыбался, пытаясь вывернуться из ее рук, но Лиса сильно укусила за губу, целуя, и давая понять, что отказывается терпеть и ждать его. — Ох… — Он снова сделал толчок, ударяя по бедру, что есть силы.        — Се…семь! — Лиса положила руку на спинку дивана, сжимая ее пальцами и прошептала очередной счет в его губы. — Восемь…ах…девять… Чонг… — Она осеклась, резко откидывая голову назад от того, что Гук задел головкой какую-то очень нежную часть. — Де…сять, ах!        — О да… — Он наклонился, прикусывая мочку уху, продолжая усугублять ситуацию и совсем забыл про гостя, который не так давно стучал в дверь. — Давай интенсивнее.        После того стука они совсем забыли, что старались вести себя тише, по комнате раздавались громкие шлепки, стоны и вздохи, подкрепленный счетом Лисы, что уже доходил до пятнадцати, вот только она начинала сбиваться, не переставая умолять Чонгука делать это еще более жестче. Его безумно заводили ее стоны и сбивающийся счет, что показывали, как насколько ей приятно и как она нуждается в нем, изголодавшая по таким ощущениям, какие не мог подарить никто другой, кроме Гука.        — Чонгук…пожалуйста… — Голос Лисы сильно охрип от протяжных стонов и громких выкриков, а последние пять шлепков были настолько интенсивными, когда Гук вошел во вкус, что она просто перестала считать, наслаждаясь ощущениями. — Прости, но я…хочу быть твоей… — Она сглатывала после почти каждого слова, но даже несмотря на это он все равно понимал, что именно она говорит, — личной шлюх…ах!        — Я, кажется, предупреждал тебя. — Он нахмурился, резко толкаясь в нее и прикусывая кожу на запястье, не сводя с нее взгляда. — Ладно, на этот раз прощу…        — Не смей! — Лиса схватила его за воротник, не позволяя отстраниться и вытащить свой член.        Она страстно целовала его, удерживая на месте, чтобы он не пошел все-таки открывать дверь, ведь за ней точно стоит Юнги и слушает все то, что тут происходит, наверняка, скрипя зубами от ненависти. Лиса не хотела больше смотреть на его злое выражение лица, не меняющееся день ото дня с тех пор, как Чонгук начал жить здесь. Юн всем своим видом показывал, что видит в госте только соперника и не собирается менять свое мнение, несмотря на какие-либо факторы и отношение окружающих к Гуку.        Лиса устала от постоянных неожиданных появлений Юнги в самые неудобные моменты, будто он чувствовал, когда она наслаждалась Чонгуком и специально приходил, чтобы помешать им. А Гук и не был против игнорировать его, ведь и сам уже сильно устал от постоянных упреков и косых взглядов. Чимин и Джису очень радостно воспринимали его в доме и обращались, как со своих, прекрасно понимая, что позволение Лисы давным давно получено, но вот Юнги…он постоянно относился к Чонгуку с презрением, недоверием и ненавистью.        Конечно, Гук понимал, чем продиктовано подобное поведение, но все же надеялся, что со временем хотя бы что-то изменится, однако даже после того, как Лиса попросила в лоб перестать приходить вот так спонтанно, Юнги все равно не послушался ее и продолжал делать так, как считает нужным, из-за чего Чонгук очень бесился. Он не понимал людей, которые клялись Лисе в любви и при этом пренебрегали ее мнением и просьбами, словно это пустые слова и совершенно не имеют никакого вела. Гук видел, как в такие моменты Лису обесценивали и мечтал сделать все, чтобы Юнги не остался безнаказанным.        — Мой маленький соблазн… — Прошептал Чонгук в ее губы, разрывая поцелуй и наконец ощущая, что ее тело немного успокоилось. — Ты хотела что-то сказать мне.        — Я собираюсь…избавиться от Намджуна. — Она обнимала его за шею, больше не умоляя уходить, потому что чувствовала, что Гук не собирается этого делать, вместе с ней игнорируя незваного гостя, хотя оба понимали, что у него может быть какое-то важное дело, однако повторного стука не последовало, а это значит, что человек понял, насколько сейчас лишний в этой комнате. — Ах…как же хорошо…        Лиса закатила глаза от удовольствия, чувствуя, как член Чонгука медленно начал углубляться, хотя до этого он пытался вытащить его и прервать их маленький ритуал наказания. Однако это наказание медленно начало перетекать в сладкую-сладкую, словно мед, награду, которую Лиса заслужила, хотя и не совсем понятно, какими именно способом, но Гук был только рад сделать ее счастливой. Ему очень нравилось смотреть на ее улыбку, которая так редко озаряла ее лицо, казалось, будто ничего не могло подарить ей настоящее счастье.        — Хорошо, когда мне этим заняться? — Чонгук поцеловал за ухом, делая очередной толчок, но такой, чтобы Лиса могла говорить и наконец рассказала все мысли, с которыми пришла к нему с самого начала. — Могу прям завтра убрать его, тихо и без лишнего внимания.        — Ммм…нет, я сама… — Она скрестила ноги за его спиной, сильно ограничивая возможность действий. — Еще нужно решить вопрос…ах…с передачей дел.        — Хочешь забрать все себе? — Гук прикусил мочку, выбивая еще один стон. — Не слишком коварно с твоей стороны? Столько лет были вместе, а теперь ты пытаешься у него все забрать, еще убрать со своего пути.        В дверь послышался еще один стук и Чонгук толкнулся в Лису так, что она громко вскрикнула, напоминая гостю, что он пришел очень невовремя и все еще продолжает им мешать, несмотря на то, что прошло уже достаточно времени с тех пор, как они начали вести себя немного тише. Гук не хотел отпускать ее к Юнги, прекрасно чувствуя, что она совсем не расположена к этой встрече. К тому же, они сильно поссорились из-за того, что она без его ведома поехала к Хосоку в бордель, но оставила в живых и почти ничего с ним не сделала.        — Ах…плевать.        — Возьми меня с собой, когда пойдешь на дело. — Он снял ее руку со своей шее и поцеловать тыльную сторону ладони. — Будешь смотреть с кресла, как я убиваю твоего любовника.        — Чертов псих! Ах…мм…как хорошо!        Лиса не могла злиться на него из-за подобных предпочтений и с самого начала знала, кого подпускает к себе, вот только цели были совсем другие. У нее в планах никогда не было спать с ним по любви, потому что до этого была одна только ненависть, ведь именно Чонгук был тем, кто спустя столько времени начал напоминать обо всех тех ужасах, что происходили в подростковом возрасте. Но он же показал, что беспокоиться совершенно не о чем, что на него можно положиться, опереться на его плечо и не переживать совершенно ни о чем.        Он для нее псих, но тот, к которому руки тянутся сами собой, которого хотелось обнимать и целовать в любое свободное время, нежиться в его теплых объятиях, зная, что он не сделает ничего плохого, учтет весь ее прошлый опыт и ему не нужно будет о нем рассказывать, потому Гук сам прекрасно все поймет без слов. Сейчас между ними царила спокойная и домашняя атмосфера тепла и уюта, будто они та пара, которая давным давно вместе и прошла все невзгоды, что судьба ставила на их пути.        Лиса не хотела, чтобы им сейчас мешали и пытались вклиниться в это время, что они проводили вместе, и Джису с Чимином это понимали, поэтому давали полную свободу действий и старались не беспокоить, однако Юнги им так и не удавалось объяснить свое желание побыть наедине. Чонгук почему-то подумал, что если так пойдет и дальше, то Юн рано или поздно пойдет за помощью к Хосоку, чтобы сделать Лису своей несмотря на ее мнение. Это может поставить Лису в достаточно опасное положение, хотя и не факт, что Хосок согласиться с этим помогать, но и рискнуть все же может.        Гук задумчиво прикусил кожу на ее шее, отмечая для себя, что нужно будет обязательно проверить и проследить, чтобы этого никогда не случилось. Он готов был тихо убрать любого, кто так или иначе мог навредить Лисе или собирался попытаться разлучить их, неважно какими путями, Чонгук не приемлет ничего, что может встать между ними. Даже если придется стать самым безумным человеком за всю историю мира, Гук готов был на это ради нее.