Танец суицидника

       Юнги открыл дверь машины и помог Лисе выйти, протягивая руку, за которую она вальяжно ухватилась, принимая помощь. Она посмотрела на машину Кан Хигеля, ища взглядом его самого, указывая Юнги на здание, возле которого они остановились и прося позже узнать, кто здесь может работать. Она все еще надеялась узнать, кто стоит выше Хигеля и руководит им, чтобы знать своего врага в лицо. Ей нужно было понять, кто стоит во главе преступного мира Азии, и того, кто создал тот самый бордель.        Лиса прекрасно знала, что главой борделя, в который ее продали в десять лет, является человек, который руководит всем, прикрывая преступников, скрывая продажи наркотиков и нелегальный сбыт оружия. Она на протяжении пяти лет искала с ним хотя бы какие-то связи, но находила только его жертв, которые хватались за нее, как за спасательный круг. От его рук пострадало невероятное количество человек, и некоторым из них Лиса смогла помочь. Однако были и те, кого вытащить не удалось. И Лиса была очень благодарна своей черствости, из-за которой ее никак не заботило то, как эти люди поступают с собой и своим телом.        Юнги поправил пальто на плечах Лисы, которое развивалось на ветру и иногда распахивалось. Он продолжал искать Кан Хигеля взглядом, уже сгорая от желания увидеть план Лисы в действии. Ему ужасно хотелось посмотреть на все то, что она с ним сделает, и как собирается сжечь его. Обычно она не была такой жестокой и предпочитала убивать быстро и безболезненно, только иногда позволяя Юнги насладиться тем, как их умоляют о пощаде. Но в этот раз она превзошла всю жестокость этого мира.        Из пучка Лисы торчала золотая шпилька, подаренная когда-то Дженни для самообороны. Она всегда носила ее с собой, иногда в сумочке, иногда в прическе, а иногда прятала под юбку или платье. Лиса не расставалась с этим подарком, предпочитая, для личного спокойствия, держать ее при себе, и быть уверенной в том, что у нее точно есть то, чем можно себя защитить.        Кан Хигель не заставил их очень долго ждать и показался из здания, направляясь к своей машине. Он все еще был взбудоражен встречей с Лисой и никак не мог успокоить свое счастье, чуть ли не танцуя от всех ощущений, что она ему подарила. Он жаждал новой встречи с ней и даже хотел поехать к Намджуну в офис, чтобы поговорить о том, чтобы забрать Лису себе.        Он с нетерпением ждал новой встречи с Лисой, уже начиная искать предлог, чтобы снова показаться на пороге дома Намджуна, и переговорить не именно с ним, а его госпожой, образ которой врезался в его разум, заставляя влюбиться. Кан Хигель будто снова познал значение слова «любовь», когда увиделся с Лисой. И ему было все равно даже на то, что она скрыла от него свое имя. Самое главное, что он прекрасно запомнил ее милый, невинный образ, ее сияющие добрые глаза, в которых прекрасно читалось желание изменить мир, и нежность ее кожи, которой он так яро желал снова коснуться.        Он никак не мог избавиться от ее образа в своем разуме. Перед ней померкли все девушки мира, которых он когда-то встречал. Это милое очарование, которым владела Лиса, заставляло выкинуть других женщин из головы и забыть о них навсегда, будто их никогда и не существовало в этом мире. Теперь и правда становилось понятно, почему Намджун скрывал ее все это время и никому не позволял смотреть на нее. Эта девушка в глазах мужчины монополизировала его мир под своим влиянием, не пуская конкурентов.        — Господин Кан. — Лиса окликнула его, быстрыми шагами идя к нему.        Хигель повернулся на знакомый голос, который запомнил за одну встречу и радостно улыбнулся, подтверждая свои догадки в том, что на встречу к нему Лиса приехала сама. Он даже представить не мог, что настолько впечатлил ее, что она сама приехала к нему, так еще и в таком красивом платье. Он расцвел на глазах, становясь еще более радостным от встречи с Лисой, которую никак не ожидал в таком скором времени.        Он правда пытался придумать оправдание, чтобы заехать к Намджуну сегодня еще раз и увидеться с Лисой, но даже представить не мог, что она сама приедет к нему, снова показывая свое обаяние и позволяя посмотреть в свои добрые глаза. Она будто прочитала его мысли, и явилась с небес, озаряя его темную жизнь своим светом. Такая невинная и добрая, она улыбалась ему самой милой улыбкой, какую только можно было найти. Добрее этой девушки Кан Хигель просто не мог найти в этом мире.        Недалеко от них заплакал ребенок, у которого лопнул шарик и Лиса перевела взгляд в ту сторону, откуда исходил звук. Хигель подошел к ней и взял за руку, поднимая их к груди. Он с надеждой смотрел на нее, желая услышать, что она скучала по нему, поэтому так неожиданно примчалась, чтобы встретиться с ним и показать свою заинтересованность в этом мужчине.        Но взгляд Лисы был прикован к ребенку, который вытирал слезы, расстроенный тем, что любимый шарик лопнул и теперь его ничего не сможет обрадовать. Она с улыбкой посмотрела на Хигеля и аккуратно вытащила свои руки из его захвата, видя, как быстро он теряет надежду на то, чтобы услышать такие нужные в этот момент слова. Лиса нашла взглядом место, где продавали шарики и поправила сумочку на плече.        — Господин Кан, прошу, простите мою грубость, я не надолго оставлю вам. — Она невинно улыбнулась. — Я не могу спокойно стоять, как рядом плачут дети.        Мама ребенка пыталась успокоить его, говоря, что позже они купят новый шарик, а Лиса подошла к продавцу и купила именно тот шарик, который лопнул у ребенка. А Юнги протянула вытянутый шарик, чтобы он сделала из него какое-нибудь животное. Он спокойно свернул шарик, делая из него милую маленькую мышку, а продавец немного удивился, не ожидая, что этот парень способен на такое. Юнги поднял мышку, показывая ее Лисе.        — Похожа на Кан Хигеля? — Они направлялись к все еще плачущему ребенка, который выпрашивал у мамы новый шарик. — А я кот, который поймал его.        — Да-да, идеально. — Лиса негромко рассмеялась, убеждаясь, что их диалог никто не слышал, они подошли к ребенку и оба присели на корточки. — Малыш, держи, и следи, чтобы он не лопнул снова. — Она с улыбкой протянула шарик ребенку, который тут же успокоился, а Юнги показал мышку, отдавая в детские руки. — Мы увидели, что случилось и решили помочь. — Лиса пояснила его маме и поспешно вытерла слезы с лица ребенка. — Больше не плачь. Договорились? Шарик все равно рано или поздно сдуется, а твои глазки будут очень долго болеть от слез. А у малышей ничего не должно болеть.        — Спасибо вам большое. Я уже не знала, что мне делать. — Мама малыша поклонилась Лисе и Юнги, поглаживая ребенка по голове.        Малыш, будто очарованный улыбкой Лисы, не мог свести с нее взгляда. Он сжимал в руках мышку и веревку от нового шарика, расплываясь в улыбке.        — Тетя, вы ангел? — Он обнял ее за шею, таким образом показывая свою благодарность за такой подарок. — Вы исполняете желания?        — Только самые заветные. — Лиса обняла ребенка в ответ, отвечая на его вопрос.        Она не ангел и далеко не святая, но прекрасно умеет поддерживать этот образ. Но самое главное, что только Юнги прекрасно знает: не будь тут Кан Хигеля — она все равно сделала бы тоже самое. Лиса много плакала в детстве, и теперь не могла стоять и просто смотреть, как плачут другие дети. Если она могла что-то сделать, чтобы малыш был счастлив — просто шла и делала. Даже если рядом был Намджун, даже если не было никого. Но ее планы никак не влияли такие маленькие изменения. Но дети были чуточку счастливее.        Они попрощались с малышом и вернулись к Кан Хигелю, который с восторгом наблюдал за всей этой картиной, которая развивалась перед ним. Он никак не ожидал увидеть то, как Лиса проявляет свои доброту и заботу, но даже представить не мог, что все это настолько прекрасно. Он был очарован еще больше. Теперь ему еще сильнее хотелось забрать ее себе, что она дарила это добро только ему одному и никому другого не перепадала такого счастья.        С каждым взглядом на нее он все больше влюблялся в нее. Такая вальяжная, женственная, казалось, будто она вышла из высшего общества средневековья, воспитанная в семье аристократов, и каким-то образом переместилась в современность, показывая себя здесь. Что же он сделал в прошлой жизни, чтобы получить такой подарок судьбы в этой. Юнги поправил пальто Лисы, которое распахнулось, на несколько секунд закрывая ее от взгляда Хигеля, чем сильно огорчил его.        — Моя госпожа, я так рад снова видеть вас. — Он протянул ей руку, желая снова ощутить нежность ее кожи. — У вас здесь какие-то дела? Могу ли я помочь вам?        — Ну, что вы, господин Кан. — Лиса мило хихикнула, игнорируя его жест. — Я здесь, чтобы встретиться с вами. Я ужасно хочу посетить корейские общественные бани, но, к сожалению, Юнги никак не смог мне в этом помочь, поэтому я приехала за помощью к вам. Надеюсь, вы не оставите меня и покажите все прелести здешних бань.        — Я даже представить не мог, что вам нравится такое… — Хигеля застали врасплох такой неожиданной просьбой, но весь об этом просила Лиса. — Но, если вы так хотите, конечно, я покажу вам. Здесь недалеко есть хорошая баня. Как насчет нее?        — Если со мной господин Кан — мне все нравится.        Он растянулся в улыбке, снова начиная ощущать счастье, которое окрыляло, буквально заставляя танцевать. Лиса приехала к нему с просьбой и помощи. Она сама искала встречи с ним и даже не пришлось искать причину, чтобы наведываться к Намджуну. Он даже представить не мог, что такое с ним случится в наяву, а не во сне. Кан Хигель прекрасно понимал, что его могут просто не пустить к госпоже Ким, которую оберегают, как цветок азалии.        Ее прекрасный образ среди цветов в саду, все никак не хотел выходить из головы, такая нежная и хрупкая. А сейчас вальяжная и женственная, одетая в черно-красное платье, которое невероятно подчеркивало ее красоту. Она и правда будто богиня, которая спустилась с небес, желая сделать мир лучше.        Возможно, скажи, Хигель о том, что Лиса похожа на богиню, Юнги согласился бы с ним. Но он будет рассматривать далеко не ее красоту, а ее безумство. Лиса давно сошла с ума от боли, и спокойствие, которое она показывала — маска, которую она надевала на себя, чтобы казаться разумной. Она как бог была ужасно жестока, но показывала свою милую красоту, якобы даруя спасение. Влюбленные боги всегда теряют разум, желая получить то, что так сильно любят.        Лиса любила спокойствие и кровь, она любила месть, и стремилась к этому, будто это было смыслом ее жизни. Она танцевала танец смерти, даруя всем так желаемое ими спасение, но все это было иллюзией, которая могла рассыпаться в любую секунду. Юнги прекрасно знал обо всем этом, и шел за ней, рука об руку, с каждым шагом погружаясь в бездну, откуда уже не было дороги назад.        И Кан Хигель сейчас неосознанно шел за ними следом, ведомый мнимым светом доброты, который ему показала Лиса. Она протянула ему руку, показывая то, чего ему больше всего не хватало в этом мире. И он ухватился, даже не подозревая о том, что шел на казнь за свои грехи. Боги жестоки, потому что наказывают всех грешников казнью, а потом ссылают их в ад, сгорать в адском пламени. Они не даровали милость, которую все так жаждали, и о которой все молили.        Лиса улыбалась, слушая, как Хигель рассказывал ей о том, какое впечатление она не него произвела, как очаровала и не выходила из головы все время, что они были в разлуке. Он тронулся больше, чем Лиса когда-то. Он тронулся от ее красоты и доброты, но даже не подозревал до чего это может довести. А Хигель продолжал сочинять про не то, что сам себе придумал, желая видеть в ней. Ей достаточно было показать всего лишь толику своей маски, чтобы воображение Хигеля само нарисовало нужный образ, который именно он так желал в ней увидеть.        Лиса не актриса без оскара, люди делали за нее всю работу, ей нужно было просто заранее подстроиться под то, что от нее хотят увидеть и продумать слова, которые от нее хотят услышать. Она просто поддакивала тому, какую роль для нее написали другие. Но она уже забыла, кем являлась на самом деле, каждый раз надевая новую маску, придуманную другими.        Они дошли до бани, которую Хигель собирался показать Лисе, и наконец он прекратил рассказывать о том, как сильно она покорила его сердце, а Юнги облегченно выдохнул, думая, что у него уши быстрее свернутся, чем это все закончится. Внутри бани людей оказалось не так много, и большинство из них были стариками, или же семейными парами. Большинство корейцев сейчас были на работе, поэтому они могли насладиться тишиной и отсутствием лишних глаз, которые однозначно будут прикованы к Лисе.        Юнги шел так, чтобы другим не было видно ее лица, и внимание к ним не повышалось. Конечно, были люди, которые смотрели на них, и пытались изучить Лису, но они быстро теряли интерес, как только сталкивались со взглядом Юнги. Все расценивали это, как-то, что хозяйка приехала проверить свой бизнес. Поэтому все быстро возвращались к своим делам и просто не обращали на них никакого внимания.        — Здесь у нас общая зона, где люди могут поспать, купить еду и немного остудиться. Вон так буфет с едой, вы не голодны, моя госпожи? — Он аккуратно взял ее за руку, целуя тыльную сторону ладони. — Может мне стоит накормить вас?        — Не переживайте об этом, не хочу, чтобы вы перетруждались. На вас и так лежит огромная ответственность. — Лиса не стала убирать руку или как-то реагировать на его жест, но Юнги четко видел огонь ненависти, который разгорелся в ее глазах. — Как насчет того, чтобы посмотреть, как раскаляют камни? Мне ужасно интересно.        — Госпожа, тогда я сам вам и покажу этот процесс! — Кан Хигель оживился и подозвал человека, которого попросил все подготовить для этого, ему хотелось побыть с Лисой, как можно дольше без посторонних. — Пойдемте в ту сторону.        — А эта баня принадлежит вам? — Юнги неожиданно подал голос, из-за чего Хигеля передернуло, ведь он совсем забыл про его существование. — Вы так легко раздаете здесь приказы.        Лиса опустила голову и приподняла немного уголки губ в еле заметной улыбке. Она знала, что Юнги спросит это, несмотря на то, что им прекрасно было известно, что эта баня действительно принадлежит Кан Хигелю. У него в собственности было достаточно много всего, поэтому ему не нужно было беспокоиться о том, что его деньги могут закончиться. И этой баней он дорожил больше всего, потому что она приносила ему самый большой доход. Днем иногда мог быть застой, но вот вечером и ночью, здесь яблоку негде было упасть, а еще под этим зданием находилось казино. У Лисы руки чесались спалить его к чертовой матери, чтобы они больше не могли в него играть.        Дженни давно ответила на ее сообщение, в котором дала полную информацию о том, что сейчас в казино проводились игры, но оно не было ни под чьим контролем, потому что Хигель занят Лисой, а второй владелец находится в Японии на переговорах. То есть, они с Юнги могли устроить здесь переполох и остаться незамеченными.        — Мне кажется, ты слишком невежлив. — Лиса серьезным тоном сделала Юнги замечание. — Сколько раз я говорила тебе не спрашивать у людей подобное, ведь и так все очевидно. Господин Кан всемогущ. — Она обратила внимание на то, что были помещения сделанные из дерева, которые очень легко воспламеняются. — Господин Кан, у вас есть небольшие нарушения в строительстве, я беспокоюсь, что здесь может кто-то пострадать.        — Моя госпожа, я завтра же закрою баню на ремонт и займусь изменениями, только прошу вас не переживать о таких пустяках. — Он открыл дверь, пропуская их в комнату с камнями. — Здесь камни подготавливают и обрабатывают перед использованием. Прошу подождите немного, я принесу сюда все необходимое.        Хигель отвернулся, а Лиса коснулась пальцами своей золотой шпильки. Она обратила внимание, что комната покрыта деревом, которое совершенно не было обработано. Такое дерево могло вспыхнуть в любую минуту, и человек ничего не сможет сделать, потому что здесь нечем тушить пожар, ведь воды в помещении не наблюдалось. Юнги тоже это заметил, отмечая для себя, что здесь все слишком идеально подходило для того, чтобы Кан Хигель сгорел заживо, как Лиса и предсказала ему.        Она подошла к деревянной стене и приложила к ней руку. Было странно понимать, что за столько лет в этом помещении никогда не было пожаров или каких-то мелких возгораний. Хотя камни подогреваются на открытом огне. Здесь полное нарушение всех техник безопасности, что им было только на руку. Юнги сложил руки и расслабил плечи, понимая, что Лиса готовится к тому, чтобы начинать представление, которое задумала совсем недавно.        Кан Хигель стоял к ним спиной и слышал только цоканье каблуков Лисы, окрыленный тем, как сильно она беспокоится о его бизнесе и о людях, которые приходят сюда, как посетители. В его глазах она действительно была как ангел, богиня, которая спустилась с небес. Но Юнги видел в ней дьявола, который в очередной раз готовился ставить самый прекрасный танец смерти.        Лиса подошла к мангалу, на котором лежала сетка, и посмотрела в него. Раскаленные угли, на которых совсем скоро должны начать разогреваться камни для бань и саун. Она широко улыбнулась приложила руку к раскаленной сетке, тут отдергивая ее и начиная сильно дуть, стараясь унять боль. И в эту же секунду она с силой толкнула ногой мангал, который никак не был закреплен на полу и достаточно легко упал.        Хигель резко обернулся, услышав шум, и посмотрела на Лису, на глазах которой начали скапливаться слезы. Она держалась за поврежденные пальцы и всхлипывала, смотря на рассыпавшиеся по полу угли. Хигель подлетел к ней, в шоке начиная осматривать ее руку, которую она повредила. Его сердце бешено колотилось, готовое в любую секунду выпрыгнуть от шока, который он только что испытал. Девушка, которая ему не безразлична повредила руку.        — Госпожа, как же так. — Он дул на ее пальцы и целовал их. — Почему же вы такая не осторожная. Подождите секунду, я принесу аптечку и быстро все обработаем, чтобы ваша кожа осталась такой же нежной.        — Господин Кан…а как же угли… — Лиса всхлипывала все еще смотря на угли, которые рассыпались по полу. — Если их не собрать, может произойти возгорание.        — Господин Кан, позаботьтесь об углях, а я обработаю раны госпожи Ким. — Юнги взял ее руки из рук Хигеля и начал отводить от него чуть в сторону, смотря за тем, как мужчина послушно принялся убирать угли так быстро, как это только было возможно.        Лиса вырвала свои руки из хватки Юнги и быстрыми шагами подошла к Кан Хигелю, который сидел на корточках и собирал совком угли. Благо этот совок стоял близко и за ним не пришлось идти куда-то очень далеко. Лиса присела рядом с ним и схватила за волосы, резко опуская его голову к полу так, чтобы лицо соприкоснулось с раскаленными углями.        Юнги плотно закрыл дверь и повернулся лицом к Лисе, смотря в ее холодное выражение лица. Он усмехнулся. Всего секунду назад она была готова заплакать, а уже сейчас с силой прижимала голову этого подонка к полу, вжимая его в раскаленный уголь. Комната почти сразу же наполнилась запахом поджаренного мяса и криками Хигеля, который совсем не ожидал такого поворота событий.        Он держался, пытался что-то говорить, но его слова никак нельзя было разобрать, и в итоге все это превращалось в простые крики. Всего несколько секунд и Лиса подняла его голову вверх, освобождая от горячего плена. Она показала ему свое безразличное выражение лица, на котором невозможно было прочитать ни одну эмоцию. Добрая, нежная и ласковая госпожа Ким резко испарилась, и на ее смену пришла совершенно незнакомая Хигелю девушка, в глаза которой он боялся посмотреть.        — Вы…        — Ты сам в этом виноват.        Лиса не позволила ему продолжить говорить и опустила его голову обратно на пол, свободной рукой доставая из волос шпильку. Она подняла взгляд на Юнги, который подошел к ней и присел на корточки рядом. Его рука легла поверх ее и схватила волосы Хигеля. Юн показал, что готов самостоятельно сделать это, оставляя Лисе самую минимальную работу. Она быстро убрала свою руку с его волос и он поднял его голову, показывая окровавленное лицо, немного подгоревшее.        Лиса осторожно покрутила шпильку в своих руках, рассматривая узор цветущей вишни на ней, а потом перевела холодный взгляд на Хигеля, взгляд которого бегал по комнате. К сожалению, он не умолял их о том, чтобы они прекратили, и оказалось, его губы немного обгорели, из-за ему было очень тяжело ими шевелить. Они дрожали, так, будто он пытался что-то сказать, но ни один звук так и не сорвался с его языка.        Острый конец шпильки коснулся выступившей на шее вены, которая пульсировала от напряжения и привлекала взгляд Лисы, буквально требуя, чтобы о ней достаточно хорошо позаботились. Лиса приложила большой палец к кадыку, а рукой обхватила шею. Ее цвет кожи сильно контрастировал с цветом кожи Хигеля, и Юнги заметил, что так Лиса кажется самой настоящей фарфоровой куклой.        — Господин Кан, скажите… — Она нажала на кадык, чувствуя, как его тело напряглось еще сильнее. — Как вы убивали своих любовниц? Одну из них вы задушили? — Она сжала руку вокруг шеи, показывая то, о чем говорила. — Или же вы перерезали им горло? — Она надавила острым концом шпильки на пульсирующую вену. — Или может вы заставили их вспороть себе вены? — Она резко переместила шпильку на его запястье, указывая на точку, где можно перерезать вены. — А может… — Она улыбнулась, смотря прямо в его испуганные глаза. — Вы закопали из заживо и заставили задохнуться землей?        Хигель судорожно качал головой, так как это позволяли хватки Юнги и Лисы, отрицая свою вину во всем том, в чем его пытались обвинять. Его лицо выглядело так, будто он пытался заплакать, показывая свое раскаяние во всем том, что сделал в этой жизни. А его губы начали трястись еще сильнее. Он был готов начать молить их о пощаде, чтобы они отпустили его живым, обещая, что начнет жизнь с чистого листа. Но ему никак не удавалось озвучить свои мысли, и оставалось только беспомощно мычать, надеясь на то, что его поймут.        — Говорите, что вы ни в чем не виноваты? — Юнги дернул его на себя, из-за чего шпилька Лисы оставила красный след на его запястье. — Ты сука, изменял своей жене, сказал, что у тебя ее вовсе нет, хотел, чтобы наша госпожа переспала с тобой. Ты думаешь, я не знаю все твои планы? Ты убивал каждую свою любовницу, которую затаскивал в постель, чтобы она ничего не могла сказать твоей жене. Неужели ты думаешь, что мы оставить это просто так?        Юнги резким движением откинул его голову в сторону, из-за чего Хигель снова упал лицом в угли. Он оперся руками о пол, чтобы встать, но Лиса наступила каблуком на его руку, протыкая ее и приковывая его к полу. Она с усмешкой наблюдала за тем, как он пытается как-то встать, поднимая лицо и крича от боли, которую ощущает. Не более, чем таракан, который пытается перебирать поврежденными лапками, чтобы увернуться от второго удара.        Юнги наступил на вторую руку, и достал и кармана пачку сигарет. Он прекрасно знал, что в бане нельзя курить, потому что был огромный шанс возгорания. Но ведь, сейчас они именно этого и добивались. Лиса нашла с своем пальто бумагу и зажигалку. Она присела перед Хигелем на корточки, изучая его лицо, которое корчилось от боли и беспомощности, ведь он даже не мог просто умолять их о том, чтобы пощадить. Конечно, так игра была бы интереснее, но Лиса немного промахнулся и случайно повредила ему губы.        — Господин Кан. Я чисто случайно узнала о том, зачем вы приезжали к моему мужу. — Она помахала листочком перед его лицом. — Вам ведь нужны были бумаги о передачи собственности? Как много вы хотели забрать себе? Прошу простить мою грубость, но все то, что принадлежит моему мужу — останется у него. Никто не имеет права посягать на то, что принадлежит ему. Как и на меня тоже. — Она схватила его за подбородок и заставила высунуть язык, убирая бумажку обратно в карман. — Мы уже нашли того, к кому вы приезжали на самом деле, и уже сегодня вечером он получит наказание за то, что сделал поддельное свидетельство о передаче собственности. — Она зажгла огонь на зажигалке и подняла его, смотря восхищенным взглядом. — Спасибо вам, за то, сколько криков нам вы сегодня подарили, и жаль, что мы не услышали ваши мольбы. Надеюсь, вам понравится мой подарок, который я приготовила специально для вас. — Лиса опустила зажженную зажигалку и поднесла огонек к кончику языка Хигеля, замечая, что Юнги зажег вторую спичку и кинул ее в сторону самой дальней стены. — Мне жаль, что мы почти не можем поиграть с вами. А я так сильно люблю игры.        Хигель вырывался из ее хватки, пытаясь спрятать свой язык, но Лиса никак не позволяла ему этого сделать, продолжая издеваться и громко смеяться. Ее восхищало все то, что она получала. И крики, и слезы, и кровь, все это принадлежало ей и Юнги, только они могли наблюдать за всем этим и наслаждаться, как самым прекрасным зрелищем в этом мире.        Как только она заметила третью спичку в руках Юнги, быстро убрала зажигался от языка Хигеля и встала, доставая свой каблук из его руки. Она удивлялась, как этот человек все еще не умер от боли, которую испытал, но возможно, это и к лучшему. Ведь это шоу еще не подошло к концу. Она снова достала бумажку из своего кармана и направилась к коробке с углями для розжига, поджигая несчастный клочок поддельного свидетельства, который отобрала у человека Хигеля перед выездом. Лиса легким движением руки кинула его в угли и развернулась сразу же направляясь к двери. Ей больше не было необходимости здесь находиться, а Юнги последовал за ней, наблюдая за тем, как угли постепенно загораются, и пламя переходит на стены.        Они закрыли за собой дверь, запирая ее на ключ и посмотрели в стекло на двери, из которого прекрасно было видно, как Хигель пытается встать, но у него ничего не получается, а по стене за его спиной расходится огонь, который совсем скоро охватит всю комнату, а затем и все здание. Было очень опрометчиво делать все из дерева, пренебрегая техникой безопасности.        Лиса легко завернула свои волосы, быстро втыкая в них шпильку, а Юнги поднял ее ноги, вытирая кровь с каблука. Ему не нужны были ее приказы, чтобы сделать то, что само собой разумеется, поэтому он просто выполнял это и усмехался, слушая крики Хигеля из комнаты.        — Он сам обрушил на себя эту кару. — Юнги поставил ногу Лисы на пол и поднял взгляд, встречаясь с ее холодными карими глазами. — А я думал ты сожалеешь.        — Одним подонком в мире меньше — я счастлива. — Из комнаты донесся тошнотворный крик Хигеля, до которого добрался огонь, начиная обжигать его конечности. — У нас не так много времени, скоро здание загорится полностью. Убедись в том, что тот помощник разделит участь босса. И еще. Хочу, чтобы люди в казино все сгорели.        — Слушаюсь и повинуюсь, моя госпожа, несущая смерть.        Юнги улыбнулся дьявольской улыбкой и они с Лисой пошли прочь от этой комнаты. Она направилась на улицу к машине, а он выполнять поручения. Будь она рядом с ним, ему пришлось бы думать о ее безопасности, поэтому было правильнее отправить его одного, как Лиса и сделала. Она написала Дженни сообщение о том, что они закончили и спокойно пошла к машине, ожидая возвращения Юнги, чтобы уехать домой.

***

       Намджун вылетел из машины, на ходу поправляя пальто, и быстрыми шагами направляясь к полицейским машинам, которые стояли вокруг сгоревшей бани Кан Хигеля. Он приехал так быстро, как только смог, после того, как получил звонок от Хосока, рассказавшего ему о том, что Хигель мертв. Джун все никак не мог понять, почему не может связаться с ним вот уже несколько недель, а тут внезапно выяснилось, что он умер.        — Что здесь произошло? — Джун подлетел к Хосоку, начиная переводить дыхание.        — Возгорание среди бела дня. Скорее всего нормы безопасности не соблюдались, вот и спровоцировали поджог. Благо посетителей было мало и никто из них не пострадал, всех успели вывести на улицу. Однако Кан Хигель сгорел заживо, и его помощник тоже. — Он потер переносицу, стараясь избавиться от головной боли. — С этой работой никакой личной жизни. Не успел даже поспать, как тут новый труп.        Дженни подошла к Намджуну и дернула его за рукав, привлекая к себе внимание. Он повернулся к ней и наклонился, стараясь, что Хосок не услышал их диалог, который совершенно его не касался. Она отвела взгляд и поднялась на носочки, чтобы ее губы оказались максимально близко к его уху.        — Господин Кан сегодня днем посещал твой дом.        — По какому поводу? — Намджун нахмурился, совершенно не понимая, зачем он пытался увидеться с ним дома, когда прекрасно знал, что Джуна можно найти в офисе. — Он видел ее?        — Видел. — Дженни кивнула головой, прикрывая глаза, борясь с головной болью. — Юнги доложил, что они спустили его с лестницы, как только он попытался проникнуть в дом и встретиться с тобой, но чуть позже он залез в сад, где она отдыхала и сильно напугал ее. Также Хигель высказал желание сделать ее своей.        — Чонгук, Тэхен, вы нашли что-нибудь внутри? — Хосок указал на двух парней, когда Джун перевел на них взгляд. — Это частные детективы, пришлось привлекать их, чтобы немного разгрузить полицию.        — Кан Хигеля не узнать. Выглядит так, будто залез в горящую печь. — Чонгук отряхнул перчатки, которые были все в зале. — Вот только как так получилось? Выглядит, как постанова.        Тэхен застыл на месте, смотря на Дженни, которая массировала виски. Ему прекрасно было известно, кто она такая, и он совсем не нуждался в объяснениях настолько она опасна, и насколько опасен тот, кто стоит рядом с ней, и является ее начальником. Но несмотря на все это, Тэ все равно подошел ближе к ней и посмотрел сверху вниз, закрывая ее лицо от всех, кто стоял у него за спиной. Он снял перчатки и засунул их в карман, чистыми руками проникая за мочки ее ушей, осторожно нажимая на точки, которые там находились.        — Так должно стать немного легче. Стоит пройти обследование, если головные боли частые, это может быть серьезное недомогание.        — А…спасибо… — Дженни растерянно смотрела на него, совершенно не понимая данного жеста, и подняла взгляд на Намджуна, который разговаривал с Хосоком, и рассказывал все, что касалось его последних встреч с Хигелем, стараясь не упоминать то, что он был у него дома и встречался с Лисой.