Тени несбывшихся судеб

      Беннет, которая планировала провести вечер вторника за просмотром любимого сериала и лечь спать пораньше, проклиная всё на свете, стояла в два часа ночи перед офисом Тайриз. Лёгкий прохладный ветер поднимал в воздух несколько прядей волос, что ещё только сильнее действовало ведьме на нервы. Конечно не сильнее, чем радиовещание от Энзо, которое во-первых, разбудило её, во-вторых, заставило встать из кровати, казавшейся на тот момент самым мягким и комфортным местом, и в третьих, уже заранее испортило утро среды. Понимая, что на работу придется как ни крути идти, ведь Кэролайн второй отгул за неделю не подарит, даже по старой дружбе, женщина ещё раз чертыхнулась, но в здание всё же зашла. Как только Бонни открыла дверь, ей в глаза «ударил» яркий свет. После прогулки по ночному городу такое освещение заставило ведьму зажмурить глаза, ну и конечно же, ещё больше разозлиться. Прошипев что-то себе под нос, она поздоровалась с работниками офиса, которых встретила в коридоре. Игнорируя их слова и расспросы Беннет направилась к кабинету Локвуд. Когда женщина уже почти подошла к нужной двери, то она заметила рядом с ней знакомую фигуру. В полумраке коридора стояла Уокер. Еретик в некотором смысле охраняла кабинет мэра. Бон понимала, что Тайриз попросила кого-то из ведьм наложить чары для того, что никто не смог покинуть комнату, но она даже не подозревала, что Локвуд могла обратиться с такой просьбой к Мэри. Ведь ведьме казалось, что мэр не доверяет тем, кому был дан второй шанс, то есть таким, как Луиза или Сибил. «Возможно я ошибалась», — подумала Беннет перед тем как начать разговор с еретиком. — Мне стоит тебя поздравлять с повышением ‽, — не скрывая ни своей радости за подругу, ни своего удивления, спросила Бонни. — В каком плане? — Ну, Тай вызвала тебя наложить заклятье. Думаю это показатель её доверия и твоего продвижения по карьерной лестнице. — Ааа. Ну не знаю, меня попросили о помощи, я решила не отказывать. Вот и всё. — Ладно тебе, не скромничай. И пожалуйста сними чары. Там Кэролайн с дочерью, не кажется, что Тайриз перестаралась с контролем на этот раз? — Я знаю, что Форбс и Элизабет там, но я не могу их отпустить. — Что, прости? — Приказ мэра. Никого не выпускать из кабинета, и не запускать. Несмотря ни на что, — пояснила Мэри. — Да брось, Мэри. Там Энзо, он только с командировки, думаешь ему в кайф там торчать после долгой дороги? Да и Кэролайн не думаю, что в восторге праздновать воссоединение с дочерью в чужом кабинете. Пусть она и Лиззи уйдут домой и по-человечески проведут время. Девочке и так придется долго отвечать на вопросы от Совета. Пусть хоть отдохнёт нормально, мы ведь даже не в курсе где она была все эти годы. — Бон, ничего личного. Просто предосторожность. Вдруг Элизабет опасна? — Магический барьер защищает жителей. Плюс Кэр может сама за себя постоять. — Нельзя всем рисковать только из-за своих чувств. Да, я поступаю не очень правильно, но зато я не ставлю под угрозу других. — Девочка восемь лет не видела мать, а Кэролайн все эти восемь лет из-за неудачных поисков старалась заставить себя смириться с потерей. После всего, через что они прошли ты хочешь заставить их торчать в каком-то офисе, где толком нельзя ни сесть, ни лечь ‽, — прежняя злость давала о себе знать, но Беннет пыталась не говорит на повышенных тоннах. — Мы не можем быть уверены, что это Лиззи. — Повторяться не стану, просто добавлю, что если бы девочка хотела кому-нибудь навредить в городе, то магический купол её бы не пропустил. — Сирены же каким-то образом попали в город. — Я сотню раз перепроверила. Сирены оказались в городе, не пересекая защитный барьер. Они словно просто появились в Мистик Фолзе, — спокойно проговорила Бонни. — Ну, конечно, сирены создали телепортал у нас под носом и пользуются им для нападений. — Если проговорить это без сарказма и не рассматривать их способ проникновения в город как всеми принятую телепортацию, то вполне годное предположение. — Бон, хватит. Я же говорю, что Тайриз дала приказ. За непослушание будут последствия. И мы обе знаем, что они будут не очень хорошими. — Поверь, за то, что мы выпустим этих троих из кабинета, мы не будем убиты, потому что в нынешнем положение это меньшая из проблем Локвуд. Она ещё спасибо скажет за то, что Кэролайн приведет свою дочь в порядок и та нам поможет хоть немного понять ситуацию, — произнесла ведьма и при этом пару раз зевнула, организм как назло властно требовал сна. — Ты пользуешься моим особым отношением к тебе. — Так, это да? — Нет, — устало ответила Луиза и повернулась спиной к Беннет, давая понять, что разговоры-переговоры об «освобождении» закончены.       Бонни лишь фыркнула на поступок Уокер. Потому что ведьма не привыкла так легко сдаваться. Да и к тому же, она не простит себя, если Кэролайн просидит там со своей дочерью всю ночь, ведь они как ни крути были очень близкими подругами с Форбс, пусть и в прошлом, но Беннет всё равно благодарна вампиру за хорошие воспоминания, поддержку, которую ей тогда дарили и за всё остальное. Именно поэтому она демонстративно уселась на ближайший диван и стала активно постукивать ногой об пол. Женщина прекрасно знала, что это действие может невероятно бесить, так как сильно давит на слух. Пару минут спустя она стала тарабанить пальцами по своему телефону. Что первое, что второе действие было безуспешно, но Беннет не сдаваясь приняла решение написать парадоксально длинное сообщение Лекси, которое несмотря на свой объем было абсолютно бессмысленным, потому что оно состояло полностью из набора букв и каких-то отдельных слов, напечатанных ведьмой чисто случайно. Кроме того перед написанием смс Бон поставила громкость на максимум. Из-за этого в пустом коридоре звук клавиш эхом отдавался от стен. Лишь только сообщение, отправленное подруге, смогло заставить еретика хотя бы посмотреть в сторону ведьмы, на лице которой красовалась довольная улыбка, будто Уокер уже сняла чары с кабинета. — Вот чего ты хочешь этим добиться? — Чтобы ты отпустила их. — Откуда ты вообще в курсе, что Зальцман вернулась? , — Мэри решила спросить, ведь она об этом не писала и была на все сто уверена, что Брэнсон о возвращении девочки ни сном, ни духом не подозревает.       Беннет словно почитав мысли еретика о том, что Алексия не могла ей рассказать об Элизабет, ответила: — Да, ты права, мне Лекси не писала и не звонила. Да и неважно кто мне сообщил, но если на чистоту, то я уснула даже не прочитав смс, меня разбудить было в силах лишь чертово радио. — Это был Энзо?       Бонни могла поклясться, что в тоне Уокер были отчётливо слышны нотки некой ревности, ну или возможно злости из-за того, что они с Тайриз до конца не просчитали план закрытия этих троих. Немного растерявшись ведьма несколько секунд сверлила Луизу взглядом, но в конце концов всё же ответила: — Даже если это он мне сказал, что с того? — Бон, черт возьми! Я про радио вообще-то говорила. — Ааа, — коротко протянула женщина, но в мыслях она перебрала добрый словарный запас сапожника, почувствовав себя идиоткой, которая везде старается найти скрытый смысл. — Так радио записал Сент-Джон или нет? — Да, это был он. Ты разве не услышала? — Нет, конечно. Видимо у него руки из задницы растут, раз не смог разобраться в аппаратуре. А так на комнате чары. Не хотела слушать их крики, и подслушивать разговор Кэролайн и Лиззи. — Значит ты ещё не в курсе… , — негромко проговорила Бонни, которой не очень хотелось разочаровывать подругу. — О чем? — Энзо предполагает, что Сибил предатель.       После слов о сирене наступила неловкая тишина. Молчание Уокер давило на ведьму с невероятной силой. Не зная куда деть свой взгляд Беннет опустила глаза в пол. Пока еретик пыталась осознать новость, Бон стала рассматривать свою обувь, надеясь, что это не будет сильно раздражать Луизу. Мэри же в свою очередь первые десять секунд думала, что вот ещё чуть-чуть и ей скажут, что все это просто какая-то нелепая шутка, которую Беннет решила обронить между делом, но этого не произошло ни через десять секунд, ни через тридцать, ни через минуту. Еретику потребовалось больше времени для того, чтобы прийти в себя, чем она предполагала. Однако даже поняв то, что о предательстве Сибил говорилось всерьез, Мэри не торопилась что-либо говорить. Потому что Сибил, которую она знает, видит почти каждый день на работе, над которой постоянно подшучивает, а после с которой вместе идёт в кафе или по магазинам, нельзя было даже представить в роли отступника. А выкинуть из памяти то, как подруга, так же как и она сама, пыталась доказать, что она больше не является врагом, что она на стороне города, что она правда изменилась, женщина скорее всего никогда не сможет. Наверное поэтому Мэри было тяжело хотя бы допустить мысль о том, что сирена всё это время лгала. А вот поверить в слова Беннет на тот момент казалось просто невозможным. Это отчасти можно считать одной из причин назревающей ссоры между ней и ведьмой. — И ты так легко ему поверишь? — Я уверена, что у него есть причины так думать. — Если бы он назвал меня предателем, ты бы тоже поверила? — Мне кажется, мы уже ушли в другое русло. — Не совсем. Но всё же, ты поверила бы? , — подключив свою упертость, продолжила Уокер. — Не знаю, — честно ответила ведьма. — Тогда не стоит рассчитывать, что я поверю. — Я понимаю как это выглядит со стороны — Нихрена ты не понимаешь!!! Ты не знаешь каково это чувствовать себя куском дерьма, пнуть которое каждый считает своим долгом. Ты не знаешь как тяжело пытаться доказать людям, что ты больше не собираешься приносить проблем и уже сам устал их создавать. Ты уж точно не поймёшь как трудно добиться расположения и капельку уважения со стороны других, но при этом осознавать, что при любом удобном случае они найдут в тебе козла отпущения!!!       Завершив свой монолог еретик вновь отвернулась. Потому что не хотела видеть лицо Беннет и её слишком проницательный взгляд, который как по закону подлости во всю кричал «Да, я не понимаю как тяжело тебе это далось, но я готова тебя выслушать «Однако задеть чувства Бонни было единственной возможностью получить хоть пару минут необходимой тишины. Обычно это время ведьма тратит на то, чтобы просто смотреть на человека перед собой и проанализировать свои слова, понять в каком месте она возможно была не права или не так выразилась, потому что попросту кричать Беннет не хотела, она не видела в этом ни смысла, ни толку. Луиза была права, этот случай не стал исключением, Бон на несколько мгновений затихла, пытаясь подобрать слова. Еретик в это время старалась успокоиться и заставить себя мыслить здраво, а также следить за своим ртом и за тем, что из него льется. — Кошмар, — кратко прокомментировала ситуацию ведьма, даже не смотря на то, что она старалась найти подходящие слова и сказать что-то более вразумительное.        Между женщинами вновь возникла тишина. Ни одна из них не знала, что можно говорить в такой ситуации. Не смогла вывести диалог в другое русло ни Беннет, ни Уокер. Поэтому в течение минут пяти каждая из них просто пялилась в пол. Казалось что обе они думают об одном и том же, но в то же время совсем о разном. Бонни знала, что не будь у Сент-Джона серьезных причин, он не стал бы придавать такой огласки ситуацию с Сибил. В глубине души еретик тоже это понимала, но старалась игнорировать данный факт. Ведь будучи честной и открытой по отношению к сирене, Мэри ждала от неё того же. И информация о том, что Сибил всё это время лишь делала вид, что она якобы на одной стороне с Уокер, стала настоящим ударом ниже пояса. Луиза конечно не самая стойкая личность, но всё же большинство преград она преодолевала с достоинством. Скорее всего она растерялась из-за того, что это первая реальная проблема после потери почти всех членов семьи. Из её близкого круга осталась только Тулл, с которой они почти никогда не ладили, может из-за разных взглядов на жизнь, а может просто из-за упертости, присущей им обеим. Но когда еретики прощались, каждая из них старалась сдержать слезы, ведь прекрасно понимали, что из прошлого у Мэри осталась только Валери, у Валери — Мэри. Тулл обещала, что они обязательно увидятся и то расставание будет не последним. Общение было дано почти шестнадцать лет назад. « Черт, возьми, прошло уже шестнадцать лет», — тут же пронеслось в мыслях женщины. Возможно удивление отразилось на её лице, потому что в ту же секунду раздался встревоженный голос Беннет: — Ты в порядке? — В полнейшем, — огрызнулась Уокер. — Я же правда беспокоюсь о тебе. — Сколько ты дружишь с Брэнсон? — Примерно пять лет. — Мне сказали, что она ест младенцев на завтрак, а ужинает сердцами девственниц. Что будешь делать? — Вариант «послать тебя» есть? — Да, конечно, всегда пожалуйста, знакомьтесь! Я — Мэри, личная груша для битья и та, кого можно послать в любой момент, не Брэнсон, которая без предупреждения врывается в офис мэра города на важное заседание и ей все сходит с рук, не Кэролайн, помочь которой каждый считает своим долгом, ну и конечно, не ты. — А причем тут я? , — спросила Беннет не поняв к чему клонит подруга. — Бонни, открой глаза. Думаешь Тайриз не в курсе каким образом ты заказываешь фастфуд? — Конечно, она знает, что я и другая ведьма работающая в нашем KFS уже несколько недель работаем над проектом для обмена различными вещами с помощью магического вмешательства.       Договорив, ведьма наконец смогла сложить два и два, и поняла, что имела ввиду Уокер. В следующую секунду Беннет посмотрела на Мэри, которая со стыда опустила глаза в пол и не знала, что сказать. Еретик почти что прямым текстом обвинила Бон в безнаказанном воровстве еды. Её тут же стали разрывать вопросы о том, как она могла вообще такое подумать и сказать в лицо Бонни, которая в тот момент ещё раз растерялась. Загнав себя в ещё более неловкую ситуацию, женщины вновь стихли и лишь поглядывали украдкой друг на друга. Первой на удивление обеих заговорила Луиза. — Прости, — тихо проговорила она.       Бонни не желая больше давить на неё подошла и молча обняла подругу. Уокер ответила на объятие и была очень благодарна, что после её слов не последовало никакой ссоры или лекции. Потому что еретик и так уже была уставшей и расстроенной. Ещё один серьезный разговор женщина бы скорее всего не выдержала. Мэри захотела сбежать ото всех, как она сделала со своей семьёй, когда они скрывались от Рейны. Воспоминания о близких, рассказ про Сибил и неудачная встреча с Беннет принесли с собой помимо усталости, ещё и некое разочарование. Поэтому плюнув на все, еретик быстро вытерла предательски навернувшиеся слезы и аккуратно выбралась из рук ведьмы, секундой позже она щёлкнула пальцами и сняла заклятье с комнаты. Уокер посмотрела на подругу и еле-еле подняла уголки губ. Улыбкой это нельзя было назвать, тем не менее поднявшаяся у Бонни паника стала медленно, но верно спадать. Потому она и улыбнулась в ответ. Мэри прекрасно понимала, что Беннет никогда не будет рядом с ней в роли девушки или возлюбленной. Наверное именно поэтому когда она оглянулась назад и увидела как Энзо обнимает Бонни, целует в макушку и прижимает её к себе, еретик была лишь рада тому, что рядом с её ведьмочкой надежный, любящий человек. Также несмотря на лёгкую тоску, которую всё же навеяла увиденная картина, Уокер уже по-настоящему улыбнулась, когда поймала взгляд Бон на себе. Перед тем как уйти, Луиза прошептала губами короткое, но искреннее «спасибо». Мэри была действительно благодарна за то, что Бонни приняла её и поверила в то, что она по-настоящему изменилась, забыв все их стычки в период, когда она только приехала в город, Мэри была благодарна за поддержку, которую она получала от ведьмы, за добрые слова, за те объятия у кабинета Локвуд и за каждый сказанный комплимент, Мэри была благодарна за то, что Беннет стала той, кто действительно вернул ей ощущения реальности и заставил жить настоящим, да прошлое давало о себе знать и достаточно часто, но это не мешало Уокер верить в, пусть и не идеальное, но какое-никакое будущее, особенно когда ведьма находилась рядом, Мэри была благодарна просто за то, что Бонни появилась в её жизни.