Принц, который всех спасет (The Prince to Save Them All)

***

      За последние пять лет Эйгон посвятил себя искусству фехтования и полетам на драконе гораздо больше, чем за все предыдущие. Деймон и, по иронии судьбы, сир Харвин Стронг стали для него, Эймонда и Эйриона главными наставниками на тренировочном поле.       Если Деймон требовал, чтобы они выкладывались по полной, уча владеть клинком так же хорошо, как он, Темной Сестрой, то сир Харвин был тверд, но гораздо мягче. Каждое утро и в полдень они проводили несколько часов во дворе, когда не были на занятиях с мейстером Герардисом, единственным мейстером, которому теперь доверяла их семья.       Герардис был хорошим человеком и терпеливым учителем. Он хвалил их за успехи и успокаивал, если они совершали ошибки. Он не был похож на прежних мейстеров, которые били их по костяшкам пальцев, когда они совершали ошибку или неправильно запоминали информацию.       Поэтому Эйгону нравились его уроки. Но кроме фехтования и уроков с мейстером, большую часть времени он проводил в драконьей яме с Солнечным огнем, заботясь о том, чтобы их связь была крепкой, а дракон, как и прежде, был послушен и любим. Он знал, что Мать разрешила ему, Хелейне и Эймонду драконов только потому, что они были ценностью, как ничто другое. Она очень редко позволяла им летать, если в этом не было необходимости, или даже проводить время с ними; но отец, Деймон и Рейнира настаивали на том, чтобы они как можно больше времени проводили со своими драконами.       Хелейна и Пламенная мечта разделяли нежную связь, и дракон часто сидел, свернувшись вокруг сестры, когда она играла с одним из своих любимых жуков. Солнечный огонь был угрозой, которую Эйгон очень любил: десятилетний дракон был озорным и игривым, постоянно норовил укусить Караксеса и Сиракса, а старшие драконы рычали и били его крыльями.       Вермакс Эйриона был таким же, как и раньше, но Деймон помог развить их связь гораздо больше. Бейлон имел маленького Арракса, бледного дракона, такого же ласкового, нуждающегося и милого, как Бейлон. Драконом Джейхейриса был Тиракс, самый маленький и юный, если не считать Тессарион, возлюбленной Голубой королевы Дейрона.       Эймонд и Висенья еще не имели драконов, но отец обещал, что они, скорее всего, будут ждать на их Драконьем Камне. На острове обитало множество диких драконов: Серебрекрылая, сесть на нее могла Алисанна, Овцекрад, Серый Призрак и Каннибал. Висенья была слишком мала, чтобы заполучить взрослого дракона, поэтому отец взял Эймонда на Вермиторе, а он с племянниками и братом провел день в Драконьей яме, работая со своими драконами.       В итоге Эйгон брал племянников, племянницу и брата в короткие полеты, поскольку их драконы были слишком малы, а Деймон и хранители доверяли его способности обеспечить их безопасность. Когда Эйгон направлял Солнечный огонь обратно в яму, а Висенья безумно хихикала у него на глазах, по Королевской Гавани разнесся знакомый рев, за которым последовал менее знакомый.       Эйгон крутанулся в седле Солнечного огня и широко ухмыльнулся: Вермитор летел вокруг Красного замка, а за ним следовал бледный туманно-серый дракон, очень похожий на Морского Дыма Лейнора, но гораздо бледнее и гораздо крупнее.       Серый призрак.       Эйгон повернулся и велел Солнечному огню приземлиться, а сам быстро сошел на землю с Висеньей на руках. Вскоре после этого отец посадил Вермитора и с ухмылкой соскользнул со спины Бронзовой ярости. Серый Призрак приземлился почти бесшумно, сторонясь других драконов, которые с любопытством обнюхивали его. Эймонд соскользнул на землю, на его лице появилась блаженная улыбка.       — Ты сделал это! — радостно воскликнул Бейлон, бросившись вперед, чтобы обнять Эймонда. — Я знал, что ты сделаешь это, дядя!       Эймонд покраснел, но под похвалой отца и его гордой ухмылкой стал еще ярче.       — Серый призрак застенчив, но и я тоже. Думаю, мы идеально подходим друг другу.       Бледный дракон заурчал, пристально глядя на Арракса, пока маленький птенец, радостно щебеча, бежал вперед. Эйгон затаил дыхание и крепче вцепился в Висенью, когда Серый Призрак опустил огромную голову и принюхался к Арраксу, который радостно пискнул и ткнулся носом в нос робкого дракона.       Бейлон безумно захихикал, сжимая руку Эймонда.       — Они нравятся друг другу.       Отец выглядел довольным.       — Я рад. Я беспокоился, что Серый Призрак будет недоброжелательно относиться к другим драконам.       Эйгон напряженно вздохнул и закатил глаза, когда Солнечный огонь стал настойчиво подталкивать Вермитора. Нетерпеливый старший дракон лишь хмыкнул и выдохнул дым из ноздрей.       Вермакс, Тираксес и Тессарион медленно подошли к Серому Призраку, заинтригованные новым, более старым драконом. Застенчивое дикое существо проявило удивительное терпение к любопытству птенцов и позволило им обнюхать себя и погладить по морде и шее. Солнечный огонь, вечно ревнивый, задирал нос и заслужил предупредительное шипение Серого Призрака. Эйгон передал Висенью отцу и подошел к нему.       — Нет, Солнечный Огонь! Не задирай Серого Призрака. Оставь его в покое! - Голова Солнечного огня поникла, и он заскулил. Эйгон закатил глаза, бросив на хныкнувшего Эймонда многострадальный взгляд. — Серый Призрак стесняется, Солнечный Огонь. Будь вежлив!       Солнечный огонь зашипел и прислонился к Эйгону в поисках утешения, глаза цвета расплавленного золота стали большими и жалкими. Он горестно усмехнулся, проведя рукой по морде дракона, между глазами и ноздрями.       Отец хихикнул.       — Ты избаловал его, Эйгон.       Эйгон хмыкнул, обхватив руками голову Солнечного огня.       — Ничего не могу поделать. Я люблю его.       Солнечный огонь поднял голову и мурлыкнул, подняв Эйгона оставив его ноги болтаться в воздухе, и он засмеялся над выходкой своего дракона.       — Опусти меня!