People always forget

Декабрь 2024 года. Две недели спустя после событий «Нет пути домой»

Её квартира просторная. Питер никогда не думал, что она начнёт казаться ему незнакомой. — Как прошёл твой день? — её голос уставший. Вопрос звучит со вздохом, и направлен он не в его сторону, а себе под руки, в кухонную раковину. — Почему ты продолжаешь это делать? — спрашивает он почти что неслышно, пытаясь сдержать рвущиеся наружу вздохи. Ему тяжело смотреть на Хейли, которая не знает, кто такой Питер Паркер. Кем он был. Что с ним случилось. Перед ней стоит её старый знакомый — Человек-Паук. И ведь теперь он даже не знает, насколько они близки. Что именно они пережили вместе. Плакала ли Хейли на его груди или он должен обращаться к ней на «вы»? — Почему я продолжаю делать что, Паучок? — её голос спокойный, сосредоточенный. Однако брови сведены к переносице, плечи напряжены. Хейли не расслабилась. Она уже не на работе, она вместе с другом… Или нет. Столько вопросов к тому, кто он ей, и Питер не знает ответов. — Мыть посуду, убирать, если ты так богата? — он не знает, что ещё спрашивать. Насколько они близки по факту? Он оглядывается. Квартира Хейли кажется пустой, безжизненной. Она и раньше не особо любила ставить фотографии в рамках — видимо, на это повлияла её первая работа. Правда, пять лет ей пришлось жить без него. Может, тогда всё и изменилось? Или всё изменилось в один рассвет, чуть больше чем две недели назад? Тогда, когда всё стало по-другому? — Оу, — она выдерживает паузу, будто задумавшись. Слегка выпрямляется, встряхивает руки и казалось бы горько усмехается себе под нос. — Ты спрашиваешь меня об этом, — взгляд Хейли замирает на стене напротив неё, выложенной мозаикой. Она берёт в руки ещё непомытую тарелку со столешницы и опускает её в раковину. Питер знает Хейли. Эту версию, более старшую. После того, как он исчез из действительности, а она осталась. — Ты богат, Человек-Паук? — это слегка выбивает почву из-под ног Питера, учитывая, что теперь он снимает похабную квартирку на краю Куинса и не то чтобы жалуется на это. — У твоей семьи есть много денег или ты сам можешь похвастаться вип-ячейкой в банке? — она поворачивается к нему, окидывает его оценивающим взглядом снизу-вверх. Паркер переступает с ноги на ногу, глотая ком в горле. Хейли такая же, как раньше. Как когда он видел её две недели назад в тот роковой день, когда, чтобы спасти всех остальных кроме тёти Мей, ему пришлось потерять их. Но взгляд у неё отрешенный, словно их отношения — это простое знакомство со встречами на кофе раз в два месяца. — Я думаю, ты не дашь ответа на мой вопрос, — она слегка качает головой, встряхивая тёмные волнистые волосы чуть ниже ключиц. — Анонимность на первом месте, — девушка усмехается сама себе, опуская голову. — Я думаю, всё потому что это даёт ощущение порядка, будто бы нет ничего удивительного в моей повседневности. Нет убийственной силы в руках. И ничего ненормального со мной. Будто я обычный человек, которому не нужно ничего контролировать, кроме финансов и здоровья. И всё это легко держать в узде. Так называемое ощущение контроля. И для меня лучшее — это ощущение контроля, ответственности за всё и защиты. Моей собственной. Её взгляд на секунду замирает на его маске, а затем вновь возвращается к посуде в раковине. Питер давит сиплый вздох: она помнит? — Тебе даже не интересно лицо главного подозреваемого прошлых новостей? — он так резко переводит тему, что успеет пожалеть об этом в ту же секунду, как слова покинут его рот. Питер нервно смеётся и поворачивается к ней спиной, глядя на дождь за окном. Капли, стекающие по стеклу, отражают то, что он держит в себе. Мальчики не рыдают навзрыд, даже когда жизнь кидает их в ад личного авторства. Питер Паркер постарался спасти их, и потерять Хейли, Неда, Эм-Джей, Хеппи и других было проще, чем убить их почти что своими руками как тётю Мей. Хейли чуть сильнее хмурит брови, но отвечает без запинки: — Ты пожелал остаться в тени. Папа поддержал это решение, и попросил меня помогать тебе во всём. Паркер смотрит на свои ладони, ссадин почти не осталось. Он знает: Хейли всё равно видит в нём только лишь Паука. Хотя... Если она его не помнит, то значит, в памяти остались лишь взаимодействия с Пауком? — Я попросил? — он спрашивает неосознанно, глядя вновь на стекло. В отражении видна её напряженная фигура, руки, что вновь открывают воду и продолжают тереть поверхность керамики. Хейли замирает, сосредоточенно смотрит на тарелку в руках, моргает. Питер устало вздыхает и слышит её тихий ответ: — Кто же ещё, Паучок, — слыша «п» в начале, он в который раз ждёт, как она назовет его по имени, но этого не происходит. Она не помнит. Она не знает. — И когда ты внезапно перестал обращаться ко мне на «Вы»? На «Вы», значит? Питер, да всё ещё круче, чем могло бы быть… — Подумал, раз уж мы давно знакомы, то можно и перейти эту черту формальности, — он уверен, что его голос дрожит. Хейли чуть дёргает головой: — Хм, резонно… Я не обижаюсь, если что. В его горле стоит ком и Паркер понимает: в том, что теперь это его реальность, виноват только он. — Могу предложить мороженое… Он бежит от Хейли подобно последнему трусу, открывая окно и выскакивая наружу под ливень.

***

Май 2018 года — Начало Конца

Ошибка. Желание быть полезными. Подростковая наивность и уверенность в том, что они оба смогут как-то помочь Старку вопреки его указу остаться на Земле. Хейли с широко открытыми глазами наблюдает за тем, как Мантис превращается в пыль — таким же образом, как обычно работают её силы. Но сейчас она ничего не делает. Она только… — Квилл… — светлые глаза Дракса исчезают в воздухе. — Хейли, — Питер хватает её за ладонь, потянув к себе. — Хейли, пожалуйста, скажи что у тебя всё… Но она не видит паники в глазах своего парня, потому что в этот момент Тони обращается к растерянному Звёздному Лорду: — Ты чего, Квилл? Кажется, словно земля уходит из-под её ног. — Хейли! — Паучок зовёт её, но всё, что она видит — это смирение на лице Стрэнджа. Смерть выглядит так? Ощущается так? Не как тогда, когда она бросалась под пулю за Коулсона? — Мистер Старк… Мне что-то… Они оба падают на колени. Питер сжимает её руку и Хейли пытается не терять свои мысли в рое хаоса. Кажется, будто её разум начинает рассыпаться на осколки и… — Хейли, — Паркер пытается заглянуть в её глаза, привлечь внимание. — Пожалуйста, не… С него начинает лететь пыль. — Питер… — она перехватывает его ладонь в ответ, пытаясь сосредоточиться. Ей нужно остановить это. Это не должно происходить так. Всё не может закончиться тем, что они умрут на незнакомой планете. — Хейли… Она не слышит слов отца. Тони смотрит на неё с болью и слезами и Хейли собирает свои силы в кулак, пытаясь обратить необратимое. Она сжимает руку Питера, что норовит рассыпаться в её собственной. Вот только её пальцы исчезают прямо на её глазах и Хейли кажется, что она уже не чувствует своих ног. Ей страшно, но принимать важные решения куда важнее. Она должна выжить. Питер не может погибнуть как звёздная команда придурков. — Всё хоро… Хейли кричит. Папа держит её исчезающие плечи. Сквозь дикую боль, нежелание умирать и попытку спасти его Хейли чувствует, как силы её покидают.

Две недели спустя

Тони Старк никогда не думал, что ему придётся дрейфовать в космосе с синей инопланетянкой и своей дочерью в коме. Черты лица Хейли напряженные и порой ему кажется, что она умерла там, ещё на Титане. Запасы еды подводят их и по логике скоро он должен начать видеть галлюцинации. Питер погиб. Его дочь жива. Он всё ещё должен жить.

Три недели спустя

Бездыханное тело Хейли всё ещё кажется Тони обманом. Пеппер не знает, быть рядом с ним или с ней — в сущности, Старк и сам похож на трупа.

Три месяца спустя

Просыпаться от комы, которая производила впечатление бесконечно тянущегося мимо тебя времени неприятно. Узнавать о том, что Питер Паркер умер на руках твоего отца, пока ты пыталась спасти его и себя — больно. Понимать, что они проиграли — это по-настоящему ломает Хейли.

Пять месяцев спустя

У неё нету сил. У неё есть дрожащие руки и невозможность пройтись до ванны без помощи Тони или Пеппер, потому что Хейли слаба. На её руках — глубокие трещины, доходящие до глубоких слоёв кожи, словно она высохла от обезвоживания. Тони говорит, что это случилось из-за щелчка. Хейли падает в обморок, пытаясь самостоятельно встать за водой.

Семь месяцев спустя

В такие дни Хейли вспоминает былие деньки в Щ.И.Т.е. Сколько бы лет ни прошло, она всё ещё там — с той командой, с той семьёй, что вырастила её и затем позабыла. Она снова чувствует себя ребёнком в Щ.И.Т.е, хотя и не сидит взаперти. У неё есть своя комната, одинокий стриж за окном — такой же потерянный, как и она — и Пеппер, тихо убаюкивающая Морган за стенкой. Хейли не нравится её новая жизнь. Хейли была счастлива быть подростком вместе с Питером несмотря на то, что случилось с Гарри. Они пережили это. Только Танос забрал его вместе с остальными, почти убив Хейли в придачу. Иногда она жалеет о том, что осталась. Что поборола смерть. Потому что Тони пусть и бесконечно рад ей, но в его глазах всегда сквозит груз вины. И Хейли знает, что в её собственных он видит то же самое. Она пытается оживить лежащую вечным грузом на земле под старинным дубом на их заднем дворе пыль, направляя на неё свои ладони и пытаясь ухватить, нащупать когда… — Чёрт! — она вскрикивает, будто обжигаясь. Из всё ещё незаживших трещин на руках сочится кровь и капает прямо на пепел, оставшийся после смерти какого-то животного от Щелчка. Хейли рыдает, пытаясь не выть от боли. Сложно понять, физической или эмоциональной.

Один год спустя

Процесс поступления в университет, когда половина людей исчезла, оказывается в сравнении довольно простым. Конечно, в мире до сих пор творится бардак, но что ей с того? Хейли благодарна своим «родителям» (по-другому чету Старков теперь называть она не в состоянии) за арендованную в Бостоне квартиру прямо через дорогу от университета. Склонив голову над учебником, специально купленным для подготовки к поступлению в Массачусетский технологический институт, она на автомате ловит летящий в неё кинжал за пару сантиметров от своего лица. Он тут же рассыпается на атомы, а затем собирается в изначальную форму, выпадая из её руки на стол. — Ты решила протестировать папину восстанавливающую ткани машину на моём лице? — интересуется девушка не поднимая головы. Романофф усмехается: — Ну, ты же его словила. Их с Наташей отношения приняли форму сестринских. Теперь Чёрная Вдова изредка заглядывала к ней домой без приглашения, пробираясь внутрь квартиры и тренируя остатки агентских замашек Хейли. Иногда ей хотелось попроситься обратно в Щ.И.Т. через Романофф, но вспоминая о своём недавнем споре с Тони на этот счёт, девушка быстро покидала эту затею. Наташа останавливается за её спиной, чуть наклоняясь с заведенными за спину руками и вглядываясь в исписанный разворот рабочей тетради Хейли. — Значит, дома планируешь строить? — хрипло и со смешком интересуется русская. Девушка дёргает плечом, опуская синюю ручку и растирая висок. — Тошнит от биологии. Они обе знают, что это неправда. Из Хейли вышел бы прекрасный научный сотрудник, и пусть ряды ИСХОДа поредели, но они так и не прекратили своё существование. Лишний раз маячить в сфере генетических разработок было абсурдно, хоть проекты Хейли теперь хранились лишь в её голове. Да и к чему приплетать мутантское исследование в новой реальности? У них всё ещё выясняют отношения, какие страны останутся существовать, а какие нет. Конфликтов на улицах предостаточно. — Почему Массачусетский тогда? Нью-Йорк не по вкусу, или… — Мы с Питером хотели поступать туда вместе.

Полтора года спустя

Когда Хейли приезжает к Тони и Пеппер, ей нравится нянчиться с Морган. Правда, бессонница от количества учёбы становится слишком заметной, и Пеппер советует ей сбавить обороты. Хейли не заложник обстоятельств — она поступила на параллельный курс по маркетингу и жонглирует предметами, потому что изматывать себя до последнего гораздо проще, чем каждую ночь проживать своё самое большое поражение по новой. Глаза Питера полны боли, печали, паники и страха и она чувствует себя беспомощной.

Два с половиной года спустя

Она не заканчивает в больнице. Вместо этого после пропитого курса антидепрессантов Хейли по крайней мере в состоянии спать по ночам, а не просыпаться от собственных криков и истерики. Только теперь её иногда мучают кошмары с кричащим на неё Питером Паркером, обвиняющим её в своей смерти, но что с того?

Три года спустя

Чувствовать себя беспомощной тошно и порядком надоедает, учитывая, что её отец — один из величайших Мстителей. Это не мешает ему одновременно и гордиться Хейли, и неумолимо скучать по своему почившему протеже. Переспав с первым встречным симпатичным испанцем на отдыхе, она «забывает» о Питере на одну ночь. Тони смеётся, увидев её порядком взлохмаченной и возвращающейся в свой номер в районе семи утра. — Бурная ночка? Хейли кривит губы в усмешке, качнув головой. — Дежавю? — спрашивает она в ответ, останавливаясь рядом с комнатной пальмой. Тони выглядит так, будто он не спал всю ночь. Когда Хейли приезжает, они часто сталкиваются у холодильника около двух часов ночи. Старк редко говорит что-то на этот счёт, но он видит, что ей всё ещё тяжело. — Почему? — он смеётся, оглядывая её наспех накинутую на плечи поверх криво натянутой майки рубашку. — С мамой было так же? Тони сглатывает, опешив. Они говорили однажды о её матери, но очень вскользь и без подробностей. Собственно, кроме одной или двух ночей говорить было не о чем и, сказать по правде, Хейли не было обидно. Такова была жизнь: миллиардерские будни золотой молодёжи собирались из бесконечных моментов пьянок, тусовок и какой-то залётной учёбы. После того, как она узнала правду о его отцовстве, Тони прилагал усилия. Он платил за её счета, был готов отправить её куда-нибудь на Мальдивы или на Багамы, втихаря пристраивал к ней охрану и пытался просто быть рядом, даже если после потери Питера эмоционально так и не оправился сам. Его самая убедительная улыбка была зарезервирована для Морган, и даже если маленькие дети не так сильно воспринимали эмоции, как это делали взрослые, Хейли не испытывала ни капельки ревности. Они оба справлялись как могли. Ей претила мысль переспать с кем-то несмотря на горькое понимание, что Паркер не вернётся. Она поборола этот барьер, убедив себя в том, что Питер скорее всего не вернётся. Только вот всю прошедшую ночь, решившись на курортный роман с Сантьяго или по-простому Санти, Хейли всё время видела перед собой Питера Паркера. Даже если движения испанца были более резкими, жесткими и совсем не напоминали её бывшего. Бывшего. — Сомневаюсь, что даже в твоём взрослом возрасте тебе понравится обсуждение ночки, которую я сам не помню. Хейли улыбается, складывая руки на груди. Она смотрит за панорамное окно, наблюдая за медленно поднимающимся над горизонтом солнцем. — Я рад, что ты смогла двигаться дальше. Хейли прищёлкивает языком, затем прикусывает губу. — Нет, пап. Старк кивает самому себе, грустно опуская голову и рассматривая свои ладони.

Три года и семь месяцев спустя

Хейли использует свои силы в третий раз только после того, как на неё почти сваливается стремянка в библиотеке их факультета. Железо рассыпается на атомы и собирается обратно, оказавшись теперь лежащим у её ног. — Прости, я… Блондинка, с которой у них однажды была общая лабораторная работа, извиняется раз за разом. У неё ярко-красные губы и стрелки у глаз, длинные волосы убраны в высокий хвост. — Погоди, а как тебя вообще не убило? — удивлённо переспрашивает сокурсница у Хейли.