Кто хочет быть с пенсионером?

Наверное, надо объяснить. В первую очередь, хотя бы самому себе. У кого-то я читал (ещё в школе было), что человек рождается и умирает за один день. Всё может произойти за один-единственный день.

***

Изначально дела шли хорошо, точнее нормально, лучше, чем могло бы быть. Флешку я спрятал и постарался успокоить этим свою бедную душеньку. Покурил, погулял, вернулся домой. В свежей газете уже по привычке глянул колонку со страшным названием "Трудоустройство". Ничего интересного, естественно, там не нашёл. Ладно, всё равно у нас работает Мори. А вот потом начали происходить какие-то аномальные вещи. Пришла Кое Озаки. Уже вопрос: что сутенёрше делать под нашей дверью днём? Явно не к Огаю, она в курсе, где он просиживает дырки на штанах, точнее работает. Ни я, ни Чуя её услугами как-то никогда и не пользовались.

***

Тётя Кое любила нас как родных детей. Меня такое обращение смущало, но у Озаки не было детей. Может ей просто хотелось проявить заботу к кому-то, но в арсенале оказались только мы с Накахарой.

***

Разжёвывать цель своего визита Кое не стала, всё было настолько коротко и ясно, что даже Чуя понял, что к чему. -Тапки в руки и уезжайте из Москвы. За вами идут. Не трудно догадаться, о ком я сразу же подумал. Фёдор Достоевский. Каким-то неведомым способом отследил пропажу и уже идёт по наши души. С Мори я мысленно распрощался. В этой ситуации его смерть была настолько естественной, что в голове просто не возникло иных вариантов. Свалил документы в кожаную сумку, вскрыл ящик Огая и достал оттуда все деньги. Квартиру лучше поджечь: флешка сгорит и наших следов не останется. Пока Федюк разберётся, я пешком добегу до Астаны. В отличие от меня, Накахара вообще не торопился. Он просто ничего не делал и наблюдал за мной. По его мнению, Фёдор придёт кормить нас конфетками. -Что ты встал, осёл?! Не слышал, драпать надо! -Зачем? У меня есть план, мы по-другому сделаем, - неожиданно выдал Чуя. -Валяй, - я только рукой махнул. -Созовём братву и пойдём на Достоевского. Они нас не кинут, мы же братство! Чё мы, самые рыжие что ли? Честно, я готов был своими руками его придушить на месте. Эти игрища меня уже совсем достали. Я был готов к тому, что попал не в самую интеллигентную компанию, но до сегодняшнего дня и жизни это никак не угрожало. Своей жизни могу угрожать только я. -Ты, идиота кусок, слушай сейчас очень внимательно и вникай. Нет никакой братвы, нет никаких нас. Зато есть кучка безработных, которые так и живут в своём прекрасном прошлом. Сейчас время не то, надеяться надо только на себя! Я отвернулся, чтобы не смотреть Чуе в лицо. Право, как будто у ребёнка конфетку отнял. Спустя пять минут Накахара молча стал собирать свою сумку.

***

На дорожку сидеть не стали, мало времени. Я щёлкнул зажигалкой. Паркет был достаточно трухлявый, чтобы вспыхнуть даже без спирта. Кто-то из соседей вызовет пожарных, начнётся кипиш. Тогда Фёдор сюда не придёт. Из-под двери уже начинало потихоньку вонять. Мы с Чуей бегом выскочили из дома, лично я бы продолжал бежать до самого вокзала, если бы только мог. Только вот захотелось курить.

***

Когда нервничаю и не могу справиться с собой, либо курю, либо ем. Нервы штука нежная, с полпинка не восстановишь. Можно ещё пройтись лезвием по запястью, но это слишком интимный процесс. Применяю только в минуты тотального горя, сугубо в одиночестве. Тотальное горе было, а вот с уединением сейчас возникли определённые проблемы.

***

Господи, Накахара! Решил распрощаться со всеми детишками во дворе, я не пойму?! Хотя оно понятно - как никак один уровень развития. Пришлось оттаскивать этого рыжего охламона от какого-то мальчишки. Да и мальчишка жутковатый, таких поискать. Бывает так, когда у ребёнка в глазах нечто совсем недетское. Ну явно не Утиные истории обсуждали. Спрашивать ничего не стал, с меня хватит новостей на сегодня, столько жути даже Время по вечерам не транслирует. По дороге до вокзала, на вокзале и даже в электричке мне виделись Фёдоры. В толпе нет-нет да и мелькнёт похожее лицо. Меня просто крыла паранойя. Какой-то необъяснимый животный страх. Выехали только вечером, пришлось переться по темноте. Несколько раз я перетаскивал сонного Чую из одного вагона в другой. То слишком пусто, то слишком полно. Я сломал оба наши мобильника, а Накахара за это сломал мне нос. Жаль, я ведь не планировал ринопластику.

***

Мимо проносились маленькие подмосковные города и деревеньки. Спать не хотелось от слова совсем, что удивительно, голода тоже не было. Я вспомнил о Мори. Не знаю, чувств по поводу его смерти не было. Точной информации, что он умер, не поступило, но иного исхода событий я не ожидал. Мы больше не увидимся ни с ним, ни с Кое, ни с братвой. Да и с рыжим ушлёпком тоже распрощаюсь, мы друг другу только помешаем устроить жизнь. Чуя нервировал. Он смотрел на меня каким-то очень виноватым взглядом. Это само по себе напрягало. Так смотрят маленькие дети, когда разбили бабушкин столетний сервиз. И если Накахара сейчас что-нибудь скажет, я боюсь, впаду в дичайшую истерику.

***

И надо же, действительно, истерика случилась, но чуть позже. Итак, мы доехали до Калуги. Я настаивал отправиться дальше, просто пересесть на другую электричку и валить, пока есть такая возможность. Чуя отрицал, говорил, если бы Фёдор хотел нас найти, мы не добрались бы и сюда. Естественно, логика в его словах присутствовала, но слишком не вовремя. -Слушай, Дазай, мне надо тебе сказать две вещи, только тебе не понравится. -Давай уже. Хуже явно не будет, - я устало приложил руку ко лбу и закрыл воспалённые глаза. -Во-первых, ты уже не девственник. Я попытался осмыслить эту интересную фразу. Неужели уставший мозг может так сбоить? Накахара тем временем продолжал. Знал бы я тогда конец диалога. -Короче, мы переспали. На хате у Достоевского. Ты был пьяный вдрызг, и я решил тебя немного раскрепостить, вот. Я рассмеялся, потом начал откровенно ржать. Три минуты к ряду не мог успокоиться, такие шутки даже на Камеди клаб не шутят. -Ты издеваешься, да? Я с тобой переспал, да? Ну Чуя, ну не может же такого быть, не может, верно? В ответ мне последовала тишина и полный сожаления взгляд. С таким сожалением больному сообщают про рак последней стадии. Это убивало. Если сейчас напрячься, можно вспомнить отрывки той ночи, но, боги, не надо. -Нет, Дазай. Я так не шучу. Извиняться как-то глупо уже, но и обманывать нет смысла. Один раз выпить - не алкоголик, например. Вот и ты так думай. Один раз - не пидорас. И сразу второе. Жалко было оставлять. На ладони у Накахары возникла знакомая флешка. Утащил, гадёныш! Тут уже меня накрыло по полной. Я орал и матерился, выгнал Чую, грозясь разбить ему башку. Бежать, при этом носить в кармане маячок! Все усилия в трубу. Достоевский, наверное, уже приехал или кого-нибудь прислал за нами.

***

Мы остановились в очень дряном отеле, но с санузлом. Я решил, что если пора уходить из этого грешного мира, уйду сам. Набрал приличную ванну горячей воды и достал из кармашка плаща маленькое лезвие. Нельзя жить в страхе, даже два дня меня полностью морально уничтожили. Первый надрез вышел слабеньким и кривым. Ничего, в семье не без урода. Второй и следующие были куда увереннее. Я смотрел на свою кровь, красивую тёмную венозную кровь. Лезвие выпало из руки, но дальше всё должно было произойти само. От запаха крови накатила тошнота. Чтобы не умирать в собственной блевоте, я запрокинул голову и закрыл глаза, стараясь сохранить умиротворённое лицо. Какое к чёрту умиротворение, я же умираю. Хотя, я ведь этого хочу. Действительно хочу.

***

Только ангел Гавриил передо мной, к сожалению, не предстал. Когда я открыл глаза, уже лежал на диване, а в бока упирались пружины. Чуя почему-то решил меня обязательно спасти, тоже мне, МЧСник со стажем. Скажите, пожалуйста, сэр, а кто вас просил?! -Ого, реально очнулся! - Накахара был в щенячьем восторге. -Как видишь. Ты, придурок, ни жить мне не даёшь спокойно, ни помереть. -Да жалко как-то стало, - Чуя пожал плечами. -Знаешь, у кого и где жалко? - я показал ему средний палец, несмотря на боль. Я посмотрел на свои запястья. То ли я лоханулся, и порезы были пустяковые, то ли я про Чую чего-то не знаю. Как он зашить это умудрился? Накахара, у которого на каждом носке по три дырки, смог остановить кровь и всё это зашить. А может не он?

***

Но если уж я не могу умереть физически, то всегда могу духовно. Куда уж больше, но тем не менее. В тот злополучный вечер я нарушил сразу несколько своих обещаний, которые себе же и дал. Во-первых, я выпил с Чуей. Ну, выпил слишком культурно сказано, мы прям конкретно накидались коньяком из мини бара. Отель может и для чмошников, но с мини баром в номере. По телевизору показывали клип Димы Билана, когда я нарушил ещё одно замечание: на добровольной основе занялся сексом с Чуей. Да, мы опять были пьяны, но в этот раз я осознавал себя. Конечно, не так я всё это себе представлял. В моих нежных фантазиях я должен был лежать на шёлковых простынях с бокальчиком дорогого Абрау-Дюрсо и наслаждаться с миленькой кокеткой (чем-то похожей на Олю Будилову) под джазовую музыку. От Оли в Накахаре были только рыжие волосы, но его в костюме зайчика я бы видеть не хотел. Он был очень неуклюжим, мне не понравилось. Зато целовался вкусно. Если бы мы три часа целовались, сидя голыми, то это ещё ничего.

***

Всю следующую неделю мы жили, как в раю. Удивительно, но Мори скопил достаточно денег, чтобы на них жить. Я даже нашёл приличную, пусть и не совсем легальную работёнку. Благодаря этим усилиям мы даже сняли квартирку на окраине Калуги. Эх, цены здесь не московские, везде бы так. Немного похвастаюсь своей работой, прежде чем перейти к кульминации. Откуда ж у меня такие бабки, чтобы поработать три дня и снять квартиру, номер в отеле на ночь и сходить в клуб? На самом деле, эту сумму получил сразу же и теперь её благополучно отрабатывал. Менеджер в приличной автомастерской. Приятный молодой человек встретит, всё объяснит, ещё и кофе принесёт на блюдечке. Это я, точнее, первая часть моей работы. Дальше я иду оформлять бумажки, а наши автомеханики времени зря не теряют и тут же находят у тачки множество проблем. Чем дороже тачка и чем больше она "фирма", тем хуже её состояние. Половину оригинальных деталей заменяются на китайскую шушеру, которая дня два может и проработает. Оригинальные запчасти мы продаём за большие деньги. Остаток капает работничкам в карман мимо бухгалтерии. Ладно, бухгалтерия за закрытие глаз тоже получит свою копеечку.

***

После такого удачного поворота дел я просто не мог себя не порадовать. Я снял номер в отеле для романтических утех с Накахарой. Мы уже привыкли к друг другу в постели, иногда он очень сносно двигается. Сегодня, однако, я приготовил очень необычный сюрприз для него. Чтобы немного расслабиться, я потащил его в клуб. Оказалось плохо, какое-то сборище гиков. Я сразу прилепился к бару. Сейчас немного выпью, найду Чую и поедем домой - культурно расслабляться.

***

Спустя полчаса я познакомился с каким-то симпатичным парнем. Его лицо мне показалось знакомым, но с моим минусом и мельтешащими огнями светодиодов и не такое может привидеться. Он был немного пьян и не называл своего имени. Но был в этом парне некий королевский шарм, аристократичность. Я балдел от него. Вот моя родственная душа. -Знаешь, сегодня от меня ушёл один друг, и я рад, что нашёл такую компанию. В виде тебя, - неожиданно сказал он. -Выпьем за то, чтобы не было таких друзей. Главное, сейчас нам не скучно друг с другом. Потом мы обсудили фильмы Балабанова. Не из-за того, что они так сильно мне нравились, нет, но это было модно. Можно было показать свою частичную интеллектуальность. Постепенно мы оба опьянели, и я осознал, сегодня Накахара мне не вкатит. Пусть попьёт дорогое винишко в коридоре, пока мы развлекаемся. Всё же, между нами совсем никаких обязательств.

***

Уже в отеле я получил знатную долю кайфа: я навязал этому парнишке столько узлов, что его бледные худые руки даже толком не сгибались. Он гнулся только так, как мне надо. Подчинять - тоже определённое удовольствие. Чуя так не умел. Он практически не отвечал моим желаниям. Да, я любил его губы и тело, но он никогда не мог сделать так, чтобы я пришёл в состояние эйфории. Может поэтому наш секс всегда подкреплялся лошадиной долей алкашки. Когда Накахара меня позвал, я только глаза закатил. Можно оплатить потом на стойке, он может взять мой кошелёк и оплатить. Почему, блять, нет?! Мой новый друг как-то неестественно дёрнулся в этот момент. Верёвки были достаточно тугими, чтобы приблизить его возможности передвижения к минимуму, но я заметил. Ловким движением я откинулся на подушки. Одной рукой закрыл глаза, другой гладил его шею. Оттянул кожу. Если прикушу, останется заметный и яркий синяк. Ещё один знак принадлежности. -Что ты так напрягся, а? Он сюда не войдёт, не парься. Если ты устал, можешь пососать мой член. -Дазай, мать его.. Как же я не догадался сразу. Я резко открыл глаза. Прищурился сначала, пытаясь отбросить пьяную пелену, потом даже взял очки. Мой бог! -Николай?! Я отлетел аж к противоположной стене номера. Верёвки и невозможность Гоголя двигаться отошли на задний план. Есть Коленька, где-то есть Достоевский. -Да ты слепой, чувак. Как же ты смотрел "Груз 200", если не видишь нихера? Я тебя не признал, не думал, что здесь встретимся. Я пытался успокоить бешенно бьющееся сердце. Слова Коли были странными, в смысле, не думал? Фёдор ему ничего не сказал? -Ну, я без папаши, расслабься. Тогда нервический шок дошёл до своего пика. Я понял уровень своей свободы. Передо мной лежит злейший враг, связанный. Я могу сделать с ним всё, что пожелаю. Прямо сейчас.

***

Я запер номер на два поворота ключа и выключил свет в номере. Я хочу, чтобы этот ублюдок обосрался от ужаса. Всю ночь мы развлекались, как могли. Я оставил засосы везде, куда только добрался. Я душил Николая верёвками, потом подушкой. Я завязал ему глаза, пока он мне отсасывал. Под утро была последняя шутка. Ножом я перерезал каждую верёвку. Специально грубыми и резкими движениями. Бойся за своё здоровье. Мешком повалился на кровать, совершенно опустошённый. Всю злость, весь страх я выразил на Гоголе. Мучил его, чтобы самому не мучаться. Николай толком и не был мне нужен. Просто Фёдор далеко, и, кажется, не собирается нас убивать. Я не смог бы спокойно пережить эту неделю в таком напряжении и без выхлопа. Коленька воспользовался моментом и за волосы притянул мою голову к своей груди. -Я знал, что ты та ещё мразь. Но это было невообразимо. Теперь я хочу спать, а ещё я бездомный и никуда не пойду. Объясняй своему рыжему как хочешь. Я шлёпнул его по губам, призывая к молчанию. Я и сам уже почти отключился и реплику Гоголя просто не воспринял. Чуя, наверное, спит на диванчике в коридоре. Мне надо на работу к обеду.