Убежать от прошлого

Аня меряла шагами больничную палату, в ожидании врача. Черт бы побрал этих мартышек в белых халатах! Всегда пропадают не пойми куда, когда они так нужны. Её подруга Валя только что открыла глаза. Человек, который провалялся в коме почти месяц, сейчас смотрит на заплаканную Аню с заметным удивлением. — Ты в своем репертуаре подруга. Вскочила ни свет ни заря, — от нахлынувшей волны радости Аня даже заплакала. — В коридорах пусто. Дежурного доктора нигде нет. Я только санитарку нашла, та побежала за старшей медсестрой на первый этаж. Подожди немного. Сейчас придут и осмотрят тебя. Прибор подключенный к Валентине громко запищал, оповещая о какой-то проблеме, на дисплее высветились какие-то цифры, смысл которых Аня не понимала. — Почему так долго? Как они могут оставлять пациентов без помощи? — девушка выглянула в коридор осматриваясь не идет ли кто. — Валька, не переживай. Всё будет хорошо. Писк неизвестного апарта усилился. От мерзкого звука заболели уши. Встревоженное лицо Ани начало расплываться. Звук приглушается. Валя будто нырнула в огромный глубокий и темный бассейн, даже не в состоянии как-то вынырнуть. — Где ходит этот лекарь? — Я не слышу сердца. Госпожа не дышит. — Сделай что-нибудь! Голоса были где-то далеко. Уходить к ним она не хотела. — Мама! — Уведите отсюда ребенка! Точно ребенок. Её малыш. Она не может бросить его. Нужно идти.

***

Гюльшах уверена — после сегодняшних событий на её бедной голове можно будет найти седые волосы. А, если подобная беда приключится еще раз, то она и вовсе останется без волос, ибо вырвет себе их с корнем от переживаний за свою госпожу. День начался вполне обыденно: султана и юный шехзаде позавтракали, проведали Валиде Султан и после погуляли в саду пока Мустафа, вдоволь набегавшись, не попросился назад в покои поспать. Беда случилась, когда они подошли к покоям. Мимо них прошла та новая служанка, нанятая Фюлане Султан. Гюльшах хмуро зыркнула ей в след, подозревая что-то неладное. В этот момент её госпожа неожиданно падает на пол прямо у дверей своих покоев. Испуганные крики шехзаде Мустафы были слышны во всех коридорах дворца, няня никак не могла его успокоить, удалось только отвести в сторону, пока евнухи не занесли султаншу внутрь. Вскоре узнать происходящее сбежался чуть ли не весь дворец. Гюльшах стояла у дверей, перебирая в голове воспоминания, в поисках разгадки, но не могла вспомнить ничего необычного. — Я нашла кое-что у дверей, — неуверенно заговорила Ханде, одна из трёх новых служанок, нанятых госпожой после того случая с выкидышем. — Выглядит пугающе. — Что это такое? — воскликнула Гюльшах, заметив в руках девушки тканевую куклу. — Её проткнули иголкой, — голос девушки дрожал от ужаса. — Кто-то желает, чтобы госпожа умерла.

***

— Я жива. Всё хорошо, — она переместила его руку с талии на точку пульса на горле, где он мог почувствовать успокаивающее и отчетливое биение ее сердца. — Вижу, — отвечает он, его голос неровный и хриплый. — Ничего не болит? — Сколько еще раз вы спросите меня об этом? — недовольно пробурчала она в ответ. — Это вы сейчас напоминаете мертвеца! Вам нужно отдохнуть хоть немного. Не нужно меня сторожить — ничего не случиться за пару часов. Она ахнула от неожиданности, когда ее талию обхватили сильные руки и одним слитным движением притянули к нему. — Я уже оставлял тебя одну. Ты чуть не умерла, а потом не приходила в себя почти сутки. Махидевран фыркнула и наморщила нос. — Кто-то очень меня любит, подарки под дверь подкидывает. — Тебя это не пугает? — Хорошо, что не на облысение заговорили. Я не представляю себя без волос, — отмахнулась Валя, качнув головой сначала на правый бок, потом на левый, и припечатала. — Я не боюсь. Мне нельзя умирать. — Нельзя? Почему это? — она принялась гладить его по голове, успокаивая, как всегда делает с их сыном. Сулейман прижался к ней еще ближе, вдыхая знакомый аромат духов. Впервые он так испугался за другого человека, не связанного с ним по крови. Впервые он испугался, что потеряет женщину, хотя сам совсем недавно смеялся с неразумных пашей, что слишком сильно привязывались к обычным наложницам. — Я пообещала Мустафе научить его играть в ту игру. Я рассказывала вам о ней, — она почувствовала как он кивнул. — А еще вы обещали, что сделаете для меня сережки в форме звезды. Или вы забыли? Сулейман поднимает голову, отстраняясь, и внимательно на нее посмотрел. — Не забыл. Не могу же я начать работу даже не зная какие камни использовать. Ты же так и не выбрала. — Я была немного занята, вы же знаете, — взмахнула она руками, намекая про сегодняшние события. Шехзаде от воспоминаний нахмурился. Как услышал весть от перепуганного слуги. Как прибежал сюда, бросив все дела, чтобы найти её на кровати с бледной и холодной кожей, как у мертвеца. Как в панике нащупывал пульс, которого не было слышно. — Изумруд. Он очень красивый, — её слова вырвали его из болезненных воспоминаний. — Сделаете? Сулейман замечает ее выражение лица, и уголки его губ тоже подрагивают в улыбке. — Конечно, — шехзаде нежно провел по её щеке, убирая волосы назад. — Для тебя что угодно, дорогая. — А вечером мы устроим пикник, — смущенно пролепетала она, заливаясь краской от неожиданно проскользнувшей мысли о том, что в кровати она почти что голая, тонкая ночная сорочка не в счет. — Пик… что? — скорее просто бездумно повторяя за ней незнакомое слово, чем осознанно, осведомился Сулейман, не отрывая взгляда от нее. Отчего-то, вид ее пылающего лица доставлял странное удовлетворение, и ему потребовалось усилие, чтобы вникнуть в то, что она говорит. — Пик-ник. Трапеза на природе. Мы положим ужин в корзину и пойдем в то мое любимое место в саду. Только вдвоем. И я обещаю, что не буду умирать. На этой неделе так точно. Ну, как? Любуясь ее искрящимися глазами, он не мог не согласится.