Убежать от прошлого

Ужин прошел в спокойной обстановке. Малыш Мустафа светился словно солнышко, радуясь, что встретился наконец с отцом, его веселое щебетание не стихало до конца трапезы. Удивительно, как за такое короткое время можно рассказать практически всё, что происходило с ним последние месяца три. Сулейман, на удивление, его истории внимательно слушал, с интересом поглядывая в сторону Махидевран, когда малыш делился впечатлениями от игр, что придумывала мама. Позже слуги унесли его спящего в покои Махидевран, а её саму попросили остаться, убивая последнюю надежду избежать того, для чего наложницу натирали маслами, красили и наряжали целых шесть часов до прихода сюда. — Ты хорошо воспитываешь сына, Махидевран. В его юном возрасте запомнить все правила поведения и, в нужный момент, ничего не упустить — большое достижение. — Благодарю, шехзаде. — Почему тогда ты, Махидевран, что вкладывала в его маленькую голову эти правила, сама же о них и забываешь? — мужчина повернулся и двинулся к ней. Несколько секунд она стояла как зачарованная, не в силах шелохнуться. — Мне очень жаль. Если шехзаде будет милосерден и простит меня на этот раз, я клянусь, такого больше не повториться, — запинаясь, произнесла она, устыдившись своего дрогнувшего голоса, а принц подходил все ближе. — Прощение нужно еще заслужить, — в его глазах блеснула насмешливая искорка. Сильными руками он привлек Махидевран к себе, запустил пальцы в длинные волосы, поцелуем заглушив ее слова. Она слегка вздрогнула, почувствовав обволакивающее тепло его тела, и невольно придвинулась ближе. Валю разбудил яркий свет, бьющий в лицо. Она раздраженно отвернулась, прячась от ослепительных лучей, хотелось закрыть глаза руками, но они оказались зажатыми с обеих сторон. Наследник великой Османской империи спокойно спал, по-хозяйски прижимая её к себе. Несмотря на ледяной воздух рассвета, тепло, исходящее от мужчины, согревало. Уходить не хотелось, но правила не позволяли смотреть на спящего господина. По правилам она вообще не имеет право тут спать, ради безопасности наследника престола. Она слишком увлеклась и сама не заметила как уснула. Нарушительница. Уже дважды. Уйти тихо, как в тот раз, неудалось. При попытке выпутаться из этого капкана, её снова притянули обратно. Шехзаде склонился над ней и на его лбу выделялись недовольные сосредоточенные складки. Целую минуту Валя смотрела в его черные глаза, почему-то думая, что они должны были быть яркими, голубыми, как у того актера из сериала. — Куда ты? — Уже утро. — И что? — удивился он. Ощущение горячих, грубых рук, касавшихся её кожи, было неописуемо странным. — Позавтракай со мной. — Конечно, шехзаде. Резким движением, заставившим покачнуться матрас, он отпустил ее и встал. — Имя. — Что? — Когда мы одни, зови меня по имени. — Как можно, шехзаде. Я не посмею. — А ночью ты была посговорчивее, — в его голосе слышалось нотки разочарования и Вале пришлось сдаться. — Сулейман, — наконец ответила она, стараясь на него не смотреть. Валентине помогли одеться какие-то незнакомые служанки, их удивленные лица и переглядывания между собой прекрасно дали понять, что подобного ранее не случалось никогда и, скорее всего, шушукаться об этом будет весь дворец, если не вся Маниса. Спокойные деньки закончились, Лебедева. Грядет война. В ожидании завтрака, Валентина решила осмотреться. Наследник великой империи жил в просто огромных покоях, что были в два раза больше за покои Хавсы Султан. На рабочем столе, рядом с еще непрочитанными письмами, лежало колье, что показалось Валентине очень знакомым. — Тебе нравится? — Кто сделал эту красоту? — Я. Начал учиться этому совсем недавно. — Это хорошая новость, шехзаде. — Почему же? Она осторожно взглянула на него, прежде чем ответить. — На ваших плечах лежит огромная ответственность за своих подданных, всё время вы напряжены и сконцентрированы, чтобы сделать всё правильно, по-закону. Я рада, что появилось занятие, которое дает вам немного отдохнуть душой и расслабиться, — пояснила Махидевран, прикрыв глаза и стараясь говорить непринужденно, несмотря на участившийся пульс. — И теперь вы сможете делать уникальные подарки для своих близких. — Как думаешь, кому я должен подарить первое изделие? — он внимательно посмотрел на нее своими черными глазами. — Это должен быть человек, которым вы больше всего дорожите. Это решать только вам. Сулейман долго хранил молчание, и его взгляд был таким загадочным, что она вдруг ощутила неловкость. — Ты права, — его губы изогнулись в легкой улыбке. — Подумаю об этом когда закончу его. В дверь постучали. Шехзаде повернул голову и раздражённо нахмурился. — Войди, — крикнул Сулейман, моментально выпрямившись, и принял более грозный вид для встречи гостей. В покои тут же влетел перепуганный ага, поклонился так низко, что у Валентины заболела поясница от этого зрелища, и низким голосом выдал: — Шехзаде, Фюлане Хатун и шехзаде Махмуд пришли. И в ужасе замер, будто статуя самому себе, его выдавали только глаза, что бегали по покоям. Паниковал евнух не просто так — лицо всеми любимого шехзаде приняло совершенно необъяснимое выражение, а в глазах появилась пустота, более страшная, чем ярость. Для себя Лебедева подметила, что без приглашения заявляться к нему в покои и лишний раз злить этого мужчину не стоит. — Шехзаде, — он посмотрел на неё и взгляд его смягчился. — Мустафа уже должен был проснуться. Позвольте откланяться. Его губы сжались в жесткую линию. — Можешь идти, — махнул рукой принц. — Ага, скажи пусть войдут. Пока господин не передумал, Валя шмыгнула из покоев, проскочив мимо злобно шипящей Фюлане. Слушать те проклятья, что будут вываливаться из рта той женщины в ее сторону что-то не особо хотелось. Наложницу было даже жаль, вспоминая реакцию наследника на ее приход. Махидевран может только мысленно пожелать ей удачи.