Сияние Ханагаки Такемичи.

ПБ всегда включен, сообщайте об ошибках, даже если вы в них не уверены.

***

Солнечные лучи нагло пробивались сквозь тонкие шторы, заливая комнату золотистым светом. Они беспощадно били в глаза парню, который всего пару часов назад, наконец, провалился в долгожданный сон. Такемичи застонал, натянув на голову одеяло, но знал, что бороться бесполезно. Сон ушёл, оставляя после себя тяжесть в теле и туман в голове. — Чёрт… — пробормотал он хрипло, откидывая одеяло в сторону. В комнате пахло ночной духотой — за закрытым окном летний воздух за ночь успел стать тёплым и липким. Такемичи зевнул, лениво потянулся, будто пытался разогнать усталость, но она лишь сильнее вцепилась в его мышцы. Сонная небрежность ушла, стоило ему поднять взгляд на зеркало, что висело напротив кровати. На его лице были яркие следы бессонницы: тёмные круги под глазами, уставший, слегка опухший вид и сонный взгляд. Казалось, будто за одну ночь он постарел на несколько лет. Он тихо хмыкнул, пробежав рукой по лицу, словно это могло стереть следы ночного самобичевания, а затем, ворча, поднялся на ноги. Он медленно потопал в ванную, при этом машинально расправляя футболку, сбивая с неё складки. Половицы под ногами приятно поскрипывали, а из кухни доносился слабый аромат кофе — наверное, мама уже успела позавтракать. Не успел он пересечь порог ванной, как его поймала мать. — Такемичи, что-то случилось? — её голос был тёплым, но в глазах читалось беспокойство. Она выглядела уставшей. Последнее время мать часто задерживалась на работе, а теперь ещё и осталась дома одна, пока отец был в командировке. Раньше она всегда казалась ему сильной, уверенной в себе женщиной, но сейчас её тревога стала слишком очевидной. — Да всё нормально, мам, — поспешно отмахнулся он, натягивая улыбку. — В игры заигрался до поздней ночи, вот теперь хожу как зомби. Она вздохнула, нахмурилась, покачала головой, как бы говоря "опять за своё", но, кажется, немного успокоилась. — Ты хоть высыпаешься нормально? — не унималась она. — Конечно, мам, это только сегодня так, не беспокойся. Он ожидал, что она снова начнёт ворчать, но вместо этого лишь тяжело вздохнула и ушла на кухню, оставив его одного. Такемичи почувствовал, как его тело немного расслабилось. Он не хотел, чтобы мать тревожилась ещё больше. Особенно сейчас, когда город наводнили новости о череде жестоких убийств. Закрыв за собой дверь ванной, он включил воду, плеснул себе в лицо ледяной струёй. Холод разогнал остатки сна, но скользкое чувство, что засело глубоко внутри, не исчезло. Оно скреблось где-то на грани сознания, напоминая, что ночь не прошла без тревожных мымлей. "Просто паранойя", — сказал он себе, но даже эти слова не звучали убедительно. Он быстро почистил зубы, смыл с лица остатки сна и, откинув мокрые волосы назад, вышел из ванной. В доме было тихо — мать уже ушла на работу. Только его тарелка с завтраком ждала его на столе, покрытая тонкой пищевой плёнкой. Такемичи сел, машинально потянулся за ложкой, но едва попробовал еду, как понял, что совершенно не чувствует вкуса. В какой-то момент он начал мешать сахар в чашке чая, уставившись в одну точку на какое-то время. Вскоре Такемичи начал есть, но ел медленно. В доме было тихо и эта тишина почему-то не казалась уютной. Он машинально постукивал ложкой по краю тарелки, вглядываясь в поверхность стола, но его мысли были где-то далеко. Глупый сон всё ещё сидел в голове, размытым пятном застряв в памяти. Он помнил ощущение чьих-то рук на своей шее, помнил ту жуткую смену эмоций на чужом лице — то заботу, то мучение, то что-то, от чего внутри поднимался липкий страх. Это был всего лишь сон… верно? Он не хотел зацикливаться, но мысли цеплялись друг за друга, не давая ему вырваться из этого состояния. Вдруг что-то резко нарушило его раздумья. Глухой звук, будто кто-то на улице хлопнул дверью машины или ронял тяжёлый ящик. Такемичи вздрогнул, вернувшись в реальность. Он нервно глянул в сторону окна, но увидел только залитый солнцем двор. — Чего я так дёргаюсь?.. — пробормотал он, покачав головой. Он быстро доел завтрак, убрал тарелку и бросил взгляд на часы. Времени было ещё полно, но дома оставаться больше не хотелось. Ему нужно было чем-то занять себя, чтобы отвлечься от странных мыслей. "Может, встретиться с друзьями?" — пронеслось у него в голове, но потом он вспомнил, что никто ещё не писал ему с утра. Такемичи взял телефон и, не задумываясь, открыл переписку с тем, о ком не мог перестать думать. Майки. Он несколько секунд просто смотрел на экран, чувствуя, как в груди нарастает непонятное беспокойство. А потом его палец сам нажал на кнопку "Написать сообщение". Он ещё не знал, зачем делает это. Не знал, что скажет. И оставшись в раздумиях что, как и с чего начать, так и не написал ничего, расхаживая по дому, иногда пялясь в экран.

***

Прошло уже несколько часов с того момента, как Майки проснулся, но сонливость не отпускала. Он бродил по территории семейного особняка, бесцельно переставляя ноги по каменным дорожкам, не в силах вновь уснуть. Сколько бы он ни моргал, ни щурился на яркий солнечный свет, в глазах всё ещё стояла мутная пелена усталости. Прохладный воздух пробирался сквозь тонкую ткань рубашки, но не приносил облегчения. Майки то и дело пытался вспомнить сон, но, как только ему казалось, что он ухватил нужную нить, всё ускользало, оставляя только неприятное ощущение потери. Прошло несколько часов и Майки забыл про все свои планы из-за мучающих мыслей. Он провёл ладонью по лицу, глубоко вдохнул, но от этого только сильнее закружилась голова. Снова тошнотворное ощущение беспокойства, снова этот тяжёлый ком в груди, который он не мог объяснить. Всё, что осталось от сна — это ощущение, что он потерял что-то важное. Никаких деталей, только это гнетущее чувство, от которого невозможно было избавиться. это невозможно раздражало, как можно было забыть то о чем думал несколько часов, это было похоже на издевательство. Он сжал челюсти. Чёртов кошмар.. Он достал телефон, набрал сообщение и разослал всем, кого считал нужным видеть сегодня у себя. "Соберитесь у меня. Нужно поговорить." Ответы не заставили себя ждать. — "Чё опять?" — написал Казутора, явно не ожидая сообщения от друга из-за недавней ссоры. Его тон был немного раздражённым, как всегда, когда что-то происходило в самый неподходящий момент. — "Ну бля, у меня выходной.."— откликнулся Баджи, почти в полном отчаянии, с явным намёком на то, что он просто не хотел быть частью этой истории. Он был уставшим и нуждался в отдыхе. — "Ты в порядке?" — поинтересовался Чифую, его сообщение было спокойным, но в нём чувствовалось беспокойство. — "Ок." — коротко ответил Санзу. Он всегда оставался нейтральным, но и он не мог оставаться равнодушным к тому, что происходило с другом. — "Уже выезжаем", — сообщил Кенчик, не замедляя темпа. Он всегда был собран и готов действовать, если нужно было поддержать Майки, не смотря на недавнюю перепалку. — "Майки, всё хорошо?.." — спросила Эмма, и её беспокойство было очевидно, хотя она и пыталась быть сильной. Она была единственным человеком, который видел, как Майки сражался с собой из-за того, что происходило внутри. Старший Сано взглянул на сообщение от сестры и ненадолго замер. Эти слова... они поднимали в нём странное чувство вины. Он знал, что она не поверит в его ответ, но всё равно попытался. Просто чтобы хотя бы немного убедить себя, что он в порядке, что с ним всё нормально. — "Всё хорошо." — машинально написал он в ответ. Он знал, что она не поверит, но хотя бы попытался в этот раз. Пытался сказать это себе, надеясь, что если он будет повторять это снова и снова, то, может быть, это станет правдой. — Тупо. — Он выдохнул, снова спрятав телефон в карман. Но что-то подсказывало ему, что после сегодняшнего разговора спокойнее ему не станет.

***

Спустя полчаса гостиная была заполнена его близкими людьми. Майки сидел в кресле, тяжело опираясь на подлокотники. Его расслабленная поза могла бы ввести в заблуждение, если бы не глаза — тёмные, уставшие, злые. Рядом на диване развалился Баджи, закинув ноги на столик перед собой. Он лениво потянулся, зевнул так, будто вообще не переживал за друга. — Ну и какого хрена, Майки? — протянул он, массируя шею. — Ты точно не мог подождать до завтра? Сегодня мой единственный выходной. — Тогда не приходил бы, — ответил Майки, скрестив руки на груди. Баджи что-то проворчал, но больше не стал жаловаться. Чифую сел рядом с ним, мельком глянув на Казутору. Тот не торопился занимать место, замерев у стены с выражением, будто не до конца понимает, зачем вообще приехал. — Дайте ему сказать, — встрял Мацуно, сидя рядом с ним. Казутора, стоявший чуть в стороне, громко хмыкнул, сложив руки на груди. — Ну так пусть говорит, — в его голосе сквозила явное недовольство. — Только не тяни, а то мы тут все такие занятые. Майки резко вскинул голову, впиваясь в него холодным взглядом. — Тебя сюда никто не звал, — отрезал он, мысленно стукнув себя по лбу, вспоминая, что всё таки звал, но не подал виду. — Нет, звал, — усмехнулся Казутора, демонстративно закатив глаза. — Ты разослал сообщение всем, забыл? — Ну так можешь уйти. Я тебя тут видеть не хочу. В комнате повисло напряжение. Чифую тихо выдохнул, сжав кулаки. — Вы двое серьёзно? — пробормотал он, покачав головой. — Да мне вообще плевать, хочет он меня видеть или нет, — бросил Ханемия, зло смотря на Майки. — Я приехал сюда только ради него и потому что это касается нас всех, а он тут бычится. Майки продолжал сверлить его взглядом, сжимая кулаки, всё же понимая, что он перегнул. Рюгуджи сидящий рядом с Эммой, внимательно наблюдал за всем, но было видно, что его беспокоит не только это напряжение между друзьями, но и состояние его жены. Эмма выглядела встревоженной, её руки нервно сжимали ткань платья. — Хватит, — тихо сказала она, переводя взгляд с брата на Казутору. Парни тут же смягчились. Блондин быстро отвёл глаза, сделал глубокий вдох. Он не хотел, чтобы она волновалась. — Ладно, — наконец бросил он. — Давайте к делу. Он потёр виски, затем снова посмотрел на всех. — Мне приснился сон. Странный. Казутора фыркнул, усмехнувшись. — Ты собрал нас ради этого? — Я тебе сейчас врежу. Парень замолк, но ухмылка с его лица не исчезла. — Это был не просто сон, — продолжил Майки, игнорируя его. — Я уже забыл, что в нём было, но мне всю ночь от него было плохо, я вообще проснулся от того, что чуть не задохнулся и всё это время меня не отпускает тревога, я не знаю, что со мной... Он сжал пальцы в кулаки. — Это точно не обычный кошмар. — выдал Чифую. — Думаешь, это что-то значит? — спросил Рю, бросив на него внимательный взгляд. — Не знаю, — тихо ответил Майки. — Может, тебе просто стоит отдохнуть? — Баджи снова потянулся, лениво глядя на него. — Скорее всего это стресс от недосыпа. Парень резко повернул голову в его сторону. — Я не мог уснуть после этого, Кейски. — Ну, тогда мелиссы попей, не знаю… — Кей, заткнись, — Чифую бросил на него сердитый взгляд. — Что ты вообще от нас хочешь? — снова встрял Казутора. — Мне нужно понять, что со мной не так, — Майки сжал пальцы в висках. — ибо я совсем запутался и не соображаю.. — Ты не перегорел случаем? — предположил Санзу, впервые подавая голос. Он сидел в углу, скрестив руки на груди, и до этого молча слушал. — Мы все под стрессом, Манджиро, особенно после того случая с подставой. Я уверен, что из-за того, что на тебя свалилось куча всего это просто твоя голова подкидывает тебе дерьмо, которое ты не можешь переварить. — Может быть, — выдохнул Майки, но он не выглядел убеждённым. — Или… — Чифую внимательно смотрел на него и осторожно начал, запнувшись в начале. — Может, это твоё проклятие, ой ну.. Вот эта твоя страсть к убийствам ради светящейся крови, а твоя менталка сбой дала и вот... Майки задумался, затем посмотрел на Эмму. Она смотрела на него так, будто боялась услышать ответ. Эмма была очень суеверная, а эта деятельность брата и вовсе ее расстраивала, поэтому Майки лишь тяжело вздохнул мельком взглянув на Чифую. — Ты не в порядке, — тихо сказала она. Майки почувствовал, как что-то неприятно сжалось внутри. Он не хотел, чтобы она переживала. — Всё нормально, Эм, — сказал он мягче. Она не поверила, он видел это по её глазам. Казутора осуждающе посмотрел на Мацуно, но тот будто и не замечал его вовсе. — Если ты не помнишь сон, то почему он тебя так волнует? — спросил Ханемия. — Потому что я чувствоваю, будто это важно. — Значит, нужно вспомнить, — подытожил Санзу. Все замолчали на какое-то время. Комната была тускло освещена, и тишина, как туман, окутывала всех собравшихся. Санзу сел у окна, взгляд устремлён в пустоту, где серый свет дня смешивался с приближающимся закатом. Он чувствовал, как излишняя тишина начала угнетать его, но попытался не выдать этого. Он знал, что Майки с каждым часом всё сильнее сдерживает свои переживания. Боль, которая сжала его сердце, была не столько от невыспавшейся ночи, сколько от того, что он не мог найти себе места. Его кошмар не отпускал, а чувство утраты, которое он не мог объяснить, лишь усиливалось. Майки уже давно пытался скрыть свои переживания, но перед глазами всплывали образы — не яркие, не чёткие, но такие настоящие, что ему становилось тяжело дышать. Казалось, каждый вдох становился всё труднее, и вот он сидит среди своих друзей, сжимая руки в кулаки, пытаясь не выдать того, что его терзает. Он почувствовал, как на него прилипли взгляды. Казутора, который, казалось, всё ещё не мог смириться с тем, что они поругались, бросил на него обиженный взгляд. Он пытался выглядеть грубым, как обычно, но его глаза выдали кое-что большее, чем просто злость. Под его внешним раздражением скрывалось беспокойство о друге. Но Майки не мог понять, как правильно на это реагировать. Казутора часто играл роль недовольного и этого было достаточно, чтобы скрыть настоящую заботу о нём. — Ты так и будешь молчать? — Казутора нахмурился, голос его был глухим, немного раздражённым. — Почему ты постоянно делаешь из мухи слона? Тебе же не конец света приснился, Майки. — Не конец света, — повторил Майки с горечью, чувствуя, как его нервы начали сдавать. — Но для меня это… Как будто я.. А что я.. Что именно — я не знаю. Казутора снова не выдержал, в его словах промелькнула злая искорка. Он наклонился вперёд, и в его голосе прозвучал сарказм: — То есть ты заставил нас собраться, потому что тебе приснился кошмар, но ты его не помнишь и поэтому заставляешь нас просто сидеть во всём этом негативе вместе с тобой, так как у тебя там что-то в голове барахлит? Да ты вообще с ума сошел. Чифую недовольно зыркнул на парня, от чего последний немного поджал губы и отвел взгляд в сторону, обиженно ковыряя ковёр носком обуви. Майки почувствовал, как подступает боль в груди, но он не мог дать волю эмоциям. Он тяжело выдохнул и отпустил слова, в которых чувствовалась не только усталость, но и какой-то скрытый укол. — Я не знаю, что со мной, — его голос стал немного тише, и он заметил, как внимание всех присутствующих стало более пристальным. — И я не хочу быть слабым, но… этот кошмар не даёт мне покоя. Эмма, сидящая рядом, заметила, как его плечи сгорбились. Её глаза наполнились слезами, она не могла не беспокоиться о брате, а этот его вид заставлял сердце сжиматься. — Майки, — она мягко положила руку ему на плечо подойдя ближе, её голос был спокойным, но всё же немного дрожал. — Ты не должен держать всё в себе. Ты же знаешь, что я всегда буду рядом. Мы все рядом. Не стоит скрывать это от нас. Майки почувствовал её руку на своём плече, и внутри его что-то ёкнуло. Он понял, что не мог больше прятать свои страхи, но и не знал, как начать говорить об этом. Он был старшим братом, он должен был быть сильным, но что-то внутри заставляло его чувствовать себя таким уязвимым. В это время Чифую, сидящий в другом конце комнаты, бросил быстрый взгляд на Майки, чувствуя, как его настроение меняется. Он понял, что разговоры о кошмаре его друга — это не пустые слова, и то, что Майки не мог забыть этот ужас, было действительно важно. Чифую осторожно подошёл к нему, его лицо было серьёзным, и в его глазах была искренняя забота. — Майки, если тебе нужно, мы все тебя поддержим, — сказал парень, его голос звучал уверенно. — Ты не один, не стесняйся обращаться к нам. Майки встретился с его взглядом, и в груди как-то резко ёкнуло. Чувство слабости накрыло его с головой. Но он не мог позволить себе это признать. Он быстро отвёл взгляд, пряча настоящие эмоции. Из-за этого чувства он ненадолго отвлёкся и заметил, как Казутора скрипнул зубами, будто не согласный с чем-то. Тот снова уселся в кресле и его руки нервно теребили край рукава. — Чифую, может, ты его ещё и обнимешь? — сказал Казутора с неким упрёком, но в голосе проскользнула нотка чего-то резкого, почти обиженного. Он опустил глаза и скрестил руки, понимая, что сейчас, наверное, звучит как-то глупо. Чифую, не ожидая такой подколки, мгновенно повернулся, и его взгляд стал жестким. Все друзья как-то резко переключили своё внимание с Майки. Баджи удивлённо вскинул брови, подавив смешок, когда Санзу устало накрыл лицо рукой добавив: «детский сад..» Мацуно, обычно не склонный к ссорам, явно почувствовал, как его терпение на пределе. — Казутора, — ответил парень, сдерживая раздражение в голосе. Он отошёл назад и покачал головой. — ты случайно себе мозги не сжег, пока волосы красил? А? Казутора фыркнул, откинувшись на спинку кресла, пытаясь не показывать, как его внутреннее негодование растёт. Он снова бросил взгляд на Чифую, заметив, как тот, не замечая его раздражение, продолжил разговаривать с Майки. Сдерживая эмоции, Казутора опять почувствовал знакомое, до боли неприятное чувство — то ли ревность, то ли раздражение от того, что обсолютно всё внимание этого парня направлено на Майки. Но он не мог сказать этого вслух, ведь сейчас Манджиро нуждался во внимании. Парень заткнулся, согласившись с самим собой, что сейчас не место для таких чувств. Что не время для споров. Он пробовал успокоиться, но вся сосредоточенность Чифую на Майки вызывало противоречивое чувство. Казутора знал, что его собственное поведение не совсем нормальное, но не мог с этим ничего поделать, поэтому лишь опустил голову, виновато поджав губы, подумав: «Майки ведь в этом не виноват, что я тут устроил..» Мацуно этого не замечал, конечно же, ведь для него всё это было обычным спором. Но Казутора знал, что каждое его слово сейчас пронзает его сердце намного глубже. И пусть он не показывал этого, но чувства, скрытые под сарказмом, вызывали в нём ненависть к самому себе. Майки, сидя на том же месте пока молчал. Он чувствовал некую благодарность к своим друзьям. Но в то же время, даже если он этого не говорил вслух, внутренне ему было немного стыдно за то, что вообще довёл до такого состояния своих близких. Он не хотел быть обузой. Но был в такой ловушке собственных переживаний, что не знал, как выбраться. Тот самый жестокий и ни о ком не волнующийся Манджиро Сано, как же смешно сейчас он выглядит в своих же глазах. Майки не выдержал и тихо проговорил: — Спасибо, что вы тут... Мне правда... Тяжело. Со мной такого никогда не было, впервые меня пугает такая чушь.. Нет, впервые меня вообще что-то пугает. И хоть его голос был тихим, внутри он ощутил облегчение, когда понял, что сказал хотя бы это. Но в этот момент он заметил, как Казутора снова скривил лицо в странной смеси негодования и, что это? Беспокойство? Тем временем Санзу, наблюдавший за этой ситуацией, вмешался, чтобы разбавить обстановку. — Не переживай, — сказал он с лёгким вздохом, всё ещё находясь у окна. — ты ведь знаешь, что никто не будет тебя осуждать за твои эмоции. Мы все переживаем за тебя, но ты не должен это нести один. Это не мелочь, ты не прав. И нам нужно разобраться в этом. Он повернулся к остальным, и все наконец успокоились, хоть напряжение всё равно оставалось в воздухе. Эмма слегка прижалась к мужу, который с тревогой наблюдал за происходящим. Он взял её руку, пытаясь утешить, и это маленькое прикосновение сделало её более уверенной. Но её глаза оставались на брате. Майки чувствовал, как его грудь сжимает от переживаний, от того, что он снова не может быть тем, кем должен был быть. — Я не хочу быть слабым, — выдохнул он, покачав головой. — Но я не знаю, что делать с этим.. С этим страхом. И, несмотря на все споры и напряжение в комнате, все понимали, что Майки больше не может скрывать этого от своих близких. Все оставшееся время они провели вместе, Майки пытался выговориться, рассказать, что его отталкивает всё, что он делал до этого, но он и сейчас не может усидеть без желания кого-то убить, хоть это и заставляет его тошнить, лишь от одной мысли об убийстве. Во время разговора в памяти проскальзывали какие-то фрагменты из сна, но Майки так ничего толком и не вспомнил. Вскоре его стало преследовать чувство, что он забыл еще что-то очень важное, но он остался с этим чувством один, проводив своих друзей домой...

***

Такемичи сидел за столом, чувствуя, как тяжело его веки опускаются от усталости. Он давно позавтракал, совсем забыв про обед, так как его мысли не давали ему покоя. Всё казалось важным, и одновременно пустым, и он понимал, что ему нужно чем-то заняться, чтобы отвлечься. Но вместо этого его пальцы бессознательно снова игрались с телефоном, и он снова взглянул на чат с Майки. Он вряд ли захочет поговорить, подумал Такемичи, ведь тот весь день ничего не писал ему, но не смог удержаться и снова набрал текст: — "Привет. У тебя есть минутка?" Он отправил сообщение и сжал телефон в руках, ощущая, как его живот сжался от тревоги. Время тянулось долго, но через несколько секунд пришёл ответ. — "Что стало?" — ответ был коротким и не слишком дружелюбным, но в нём вроде не было агрессии. Казалось будто лёгкое раздражение, которое только усилило его тревогу. Такемичи не мог не заметить, как сухо прозвучал ответ. Может, Майки действительно не хочет общаться? Похоже, что вчера он не произвёл на него хорошего впечатления. Или может, он просто устал? Но, несмотря на всё это, его сообщение явно не было пустым, все же он поинтересовался. И тем более Майки ответил, а не проигнорировал, и это заставило его не откладывать разговор. "Неважно," — мысленно сказал себе Такемичи и решительно набрал следующий текст. — "Слушай, мне нужно тебе кое-что рассказать. Это странно, но... мне приснился сон и ты точно в нём был, но я совсем не помню, что именно произошло, только некоторые фрагменты. И теперь мне тревожно…" После того как он отправил сообщение, сразу почувствовал неловкость. Как будто сам не знал, что пытается сказать. Он не мог вспомнить, что произошло в кошмаре, но ощущения были яркими и живыми. Он почти чувствовал, как сжимается грудь, как ему что-то не даёт дышать. Это было похоже на очевидную попытку удушья, но кто это был? Что это было? Он не мог понять. Прошло несколько секунд тишины, но вскоре пришёл ответ. — "Ты о чём?" Всего несколько слов, но они заставили его тревогу разгореться сильнее. Такемичи снова не знал, как объяснить свои чувства. — "Я… не совсем понимаю, но было такое странное чувство, будто меня пытались задушить... И ещё ощущение, что этот кто-то рядом.." — он добавил поспешно. — "Это звучит как бред, забей.." Не зная, зачем именно он поделился этим с Майки, Такемичи почувствовал, как уходит энергия. Он не мог разобраться в своих чувствах, но искренне хотел, чтобы кто-то понял и разделил его беспокойство. Ещё несколько секунд тишины. Наконец, пришёл ответ. — "Тебе стоит отдохнуть. Я не знаю, что ты там видел, но это всё твоё подсознание. Поговорим потом, я сейчас занят." Такемичи взглянул на сообщение. Чувство лёгкого разочарования прокралось внутрь, но он зацепился за последние слова: "Поговорим потом." Он не знал, что это означало, но Майки всё-таки не оттолкнул его. Ответ был сдержанный, но в нём было что-то более тёплое, чем он ожидал. "Может быть, он не такой плохой, как я думал?" — задумался Такемичи, убирая телефон в карман. Тревога не исчезла. Она осталась, сидела где-то внутри, но теперь было легче. Он знал, что у него есть хотя бы один человек, которому можно написать об этом. Даже если этот человек всё ещё был немного пугающим.

***

Однако, в другом конце города, Майки застыл, уставившись в экран телефона. Его пальцы сжались, а сердце пропустило удар. Он перечитал сообщение Такемичи ещё раз, затем ещё и ещё, но смысл от этого не менялся. "Будто меня пытались задушить... Этот кто-то рядом..." У него перехватило дыхание. Резким движением он бросил телефон на стол, но тут же схватил обратно, словно проверяя, действительно ли он это прочитал. Внутри начало подниматься странное, липкое чувство. Грудь сдавило, пальцы дрожали, а мысли скакали хаотично. Какого хрена? Он сам видел этот сон. Точно такой же. Или почти такой же. Он не мог вспомнить деталей, но ощущение… Чёрт, это было слишком знакомо. Майки провёл рукой по лицу, чувствуя, как холодный пот выступает на висках. Он пытался убедить себя, что это совпадение. Чушь, бред, бессмысленный набор слов, но внутреннее беспокойство разрасталось, превращаясь в панический ком. Такемичи не мог знать. Не мог увидеть то же самое. Но он увидел. И от этой мысли внутри поднялся страх, который он не мог объяснить. Майки вышел из комнаты, чувствуя, как с каждым шагом нарастает напряжение. Коридоры казались длиннее, тишина – оглушающей. Он машинально сжал телефон в руке, снова перечитывая сообщение Такемичи, но ничего нового в словах он не находил. "Мне приснился сон, и ты был в нём." Чувство удушья. Чувство, что кто-то рядом делает что-то с ним. Майки невольно замедлил шаг. Почему этот сон приснился не только ему? Он был уверен, что кошмар принадлежит только ему. Что это просто последствия его прошлого, его страха, его демонов. Но теперь... Теперь Такемичи видел тоже самое? Его ладонь сжалась в кулак. Сердце гулко стучало в груди, отбивая сбивчивый ритм тревоги. "Это невозможно." Он заставил себя идти дальше, но чем ближе был выход, тем ярче ощущалось непонятное чувство.. Но в голове был только один вопрос: Что, чёрт возьми, связывает его и Такемичи? И в правду, что же их связывает?