Через Тьму: Бельфегор

***

      Люцифер метался по прихожей, словно зверь в тесной клетке. Как хорошо, что Чарли сгребла всех своих друзей для очередных очень странных упражнений. Не увидят этого безумия, и не будут мешаться под ногами. Владыка очень сильно волновался, и повод был довольно весомый. То самое мерзкое чувство, когда нужно сделать что-то такое, что совершенно делать не хочешь, потому что уже знаешь, что будет только противно, стыдно и придётся много объяснить тому, что совершенно точно не разделит имеющуюся точку зрения.              В дверь постучали, и Люцифер вздрогнул всем телом. По спине неприятно пробежали обширные стада мурашек. Но быстро совладав с напряжением, владыка отдёрнул рукава сюртука, поправил шляпу и открыл дверь. Его тут же смяли в объятиях.       – Люцифер, соколик мой ясный! Давно не виделись золотко!              За дверью была Бельфегор. На самом деле владыка сам позвал её, когда состояние Аластора после разрыва цепей контракта долгое время не улучшалось. Поэтому и принял тяжёлое для себя решение показать его хорошему врачу. Разумеется, он не мог доставить его в больницу, ведь все они находились на круге Лени, а грешные человеческие души покидать Гордыню были не способны. Так что он позвал старую подругу в отель. Но он несколько опасался, что Бельфегор может повести себя агрессивно, по отношению к радио демону. Среди высших демонов водилось пренебрежительное отношение к демонам более низких сословий. Да и старую подругу могло занести в исследовательском раже, и понести в сторону больших экспериментов. А владыке это было не нужно. Аластор и так уже настрадался, хватит с него опытов над его бедной душой.              – Бельфи, как жизнь? – Люцифер буквально потерялся в огромных грудях гостьи. – Я уж думал, что ты не согласишься приехать.       – Ой, ну знаешь, у нас там назревает полугодовая отчётность, а мне так лень разгребать все эти горы бумаги, которые так долго тянутся с разных отделов, что я оставила всё на помощников, и решила устроить себе маленький отпуск. Работа «в поле» всегда для меня интересней скучной финансовой документации.              Бельфегор ещё раз крепко прижала к себе Люцифера и, наконец, отпустила. Король Ада выглядел на её фоне совсем уж низко и едва доставал ей до груди. Правительница круга Лени была очень крупной женщиной, но с гармонично сложенными формами. Она сняла шляпу со своей козлиной головы и сложила её в свой саквояж. Притушенное пламя свечки на её голове тут же вспыхнуло более ярко. Этот огонёк никогда не прожигал предметы без воли его обладательницы, а потому Грех Лени могла спокойно носить головные уборы, не боясь их испортить.              – К тому же, у тебя для меня припасена очень интересная задачка. Ну же показывай своего грешничка, мне так не терпится посмотреть, что вы так наворотили в своих «исследованиях».       – Конечно-конечно, заодно верну тебе твою тетрадь. Мне она больше без надобности.       – Ох, чуть не забыла! – Бельфегор резко остановилась, всполоснула руками. Она выудила из своей сумки глубокую миску, завернутую в целлофановый пакет, и всучила её Люциферу в руки. – Держи пирожки, яблочные, как ты любишь. Дочурку угости, слышала, в последнее время вы вместе обитаете.       – Спасибо, Бельфи! – Люцифер растянул наигранно искреннюю улыбку. Ну, как же он мог забыть, что Бельфегор без гостинцев не приходит. Никогда. И это не то, что плохо, вовсе нет. Готовила она отменно. И наверняка эти огромные, размером с локоть, пирожки ещё и очень нежные и вкусные. Просто сейчас его мысли были заняты совсем другим.              Люцифер проводил Бельфегор в свои покои в яблочной башне, где тихо спал Аластор. С того момента, как его договор с Тьмой был разрушен, Аластор оставался очень слабым. Он много спал, не разговаривал, да и вообще не двигался. Когда Аластор не спал, то только открывал глаза и смотрел прямо перед собой. Казалось, что он вообще не понимает, что происходит вокруг. Но это только казалось. Когда Люцифер пытался с ним разговаривать, Аластор смотрел на него, иногда улыбался краешками губ. И вначале владыка думал, что это пройдёт, что радио демон оправиться. Но это состояние затянулось и начало тревожить. Вот почему Люцифер решился вызвать Бельфегор.       – И вот с того самого момента он такой. – Закончил владыка свой рассказ.       Бельфегор записала анамнез больного в возвращённую ей тетрадь. Она пролистала свои записи, восстанавливая в памяти то исследование, и кивнула своим мыслям.       – И, ты хочешь привести его в норму? Зачем тебе этот человечек?              Люцифер только вздохнул. Он и сам не до конца понимал, что и почему он делает. А ещё больше ему не хотелось объяснять кому-то свои эмоции. Бельфегор ухмыльнулась. И не понятно, как именно она трактовала этот вздох.              – А… понимаю, без жены совсем одиноко, решил попробовать что-то новое?       – Да ну тебя! Нет, конечно. Просто у меня были большие планы на этого парня, а после того, как я вытащил его… ну ты знаешь… – Люцифер уже и не знал, как так сказать так, что бы возникло, как можно меньше вопросов.       Однако прежде чем владыка сумел придумать подходящее оправдание, козлиная мордашка греха Лени расплылась в довольной лыбе.              – Что, привязался к пареньку? Ой, да ладно тебе, соколик, не смущайся ты так, не что я зверь какой-то. Думал я не пойму? Да брось, золотце! Сейчас посмотрим, что так с твоим грешничком, и всё будет распрекрасненько.              Бельфегор открыла свой саквояж и принялась надевать медицинский халат и перчатки. Она подставила стул поближе к кровати и обратилась уже к пациенту:       – Приветик, дорогуша. – Бельфегор заглянула в глаза Аластора и поводила прямо перед ними ручкой. – Вижу ты в сознании. Ну, не бойся, не бойся. Я не обижу. Только посмотрю, хорошо?              Аластор ничего не ответил, но его уши напряженно дёрнулись. Очевидно, он не доверял внезапно появившемуся существу. Да и Люцифер напрягся, когда Бельфегор взялась за осмотр. В медицине владыка смыслил ничего и даже меньше, поэтому неизвестные манипуляции заставляли нервничать. Нет, разумеется, она не стала бы делать что-то ему назло специально, но за столько тысячелетий демоны настолько сильно перестали ценить человеческие жизни, что забыли, насколько они могут быть хрупки. Люцифер и сам не лучше. До недавнего времени он даже не задумывался. По себе и судит. Вот почему он так печётся о том, что бы грех Лени ничего лишнего не сделала.              Однако Бельфегор была профессионалом своего дела и работала быстро и чётко. Она тщательно осмотрела тело радио демона, надолго задержавшись на груди, где была рана, полученная в битве с Адамом. Но поняв, что сделать там уже ничего нельзя, только ждать когда само зарастёт, приключилась дальше. Её чуткие пальцы прошлись по рукам и ногам демона. Она внимательно следила за реакцией Аластора, когда вяла его ногу и как-то хитро всунула палец между половинками копыта. Ей совершенно не понравилось, что на это, очевидно, неприятное действие, демон даже не вздрогнул. Лишь кончики ушей слегка дёрнулись. Бельфегор прислушалась к своим ощущениям, используя магию и врождённое чутьё, что бы понять, что не так с телом больного и под конец тяжело выдохнула.       – Ну, что ж, Люцифер. – Говорила она в полголоса, чтобы Аластор не услышал. – Результаты не очень хорошие. То есть, физически он здоров. Почти, с учётом раны. Однако тело парализовано, но, что удивительно, чувствительность есть. Он чувствует прикосновения к себе, пусть и ослаблено. Скорее всего, он прекрасно понимает, все, что с ним сейчас происходит, но ответить не в состоянии.       – С этим можно что-то сделать?       – Я ещё не посмотрела, что творится у него с душой. Причина там, это было понятно, но мне нужно было исключит другие причины. Но для этого мне нужна будет твоя помощь. Подержи его, пока я закрепляю электроды.              Бельфегор была искусной целительницей. И лучше, чем кто-либо умела лечить с помощью магии. Но она всегда была дотошной. Для неё всегда было недостаточно простого щелчка пальцами или наложения рук. Нет, ей непременно нужно было знать точно, что и как происходит. Именно поэтому в вопросах обследования она отдавала предпочтение не своим трудам и опыту, а точной технике. Машина в любом случае будет точнее, да и телодвижений требовалось гораздо меньше. Что грех Лени особенно ценила. Так что она просто не могла не взять с собой свой любимый ноутбук, на котором были установлены все нужные программы. А провода она взяла потом, что знала, что работать придётся с душой.              Люцифер не совсем понимал, как должны были закрепляться провода на чужом теле, а потому, когда Бельфегор попросила подержать, то он сильно напрягся. В его голове сразу нарисовались образы жутких змеящихся проводов с иглами. Он присел на кровать так, что бы в любой момент заслонить Аластора. Но всё оказалось не так страшно. Крепления больше напоминали присоски, которые для надёжности Бельфегор собиралась закрепить пластырями. Просто ей было нужно, что бы Люцифер подержал демона в полусидящем положении, пока она будет крепить электроды: парочку на спине, на груди около сердца, животе и несколько в виде обруча на голове. После чего она разрешила уложить его обратно на кровать. Бельфегор установила ноутбук на тумбочку и почти силой выпроводила Люцифера из комнаты пить чай. В прочем она и сама вышла из комнаты, оставляя технику саму собирать данные.              – В общем, всё как я и думала. – Уже после пары часов тщательного анализа результатов обследования заявила Бельфегор. Она отхлебнула чай из своей чашки и встряхнула бумагами. – Душа твоего оленёнка разбита на осколки. Через эти разломы энергия постоянно покидает её. И если этот процесс не остановить, то душа угаснет. Хотя паренёк старается, борется, как может.              – Как можно это остановить?       – Милок, для начала хуже не делай. Эта ваша затея изначально была ужасно глупой, рискованной и очень опасной. Ты же понимаешь, что сложись всё менее удачно, то вы оба могли погибнуть в лапах Тьмы? И ладно если только оба. Ты ещё мог и утащить с собой весь Ад вдобавок.              – Эхе-хе…– Люцифер смущённо почесал затылок, но тут же взял себя в руки. – Да, я знаю, что это была глупость. И мне не нужно читать нотации. Я просто хочу исправить то, что уже есть. Ты можешь прописать какое-нибудь лекарство, или что-то ещё?       – Разумеется, я пропишу лекарство, миленький. – Бельфегор устало улыбнулась. – Самое лучшее во всей вселенной, это любовь, внимание и забота.              Грех Лени рассмеялась, увидев обескураженное лицо владыки Ада. Давненько она так не веселилась. Всё же надо иногда выбраться из рабоче-сериального заключения своей комнаты и выходить на улицу.              – Нет иного способа залатать эти трещины на душе парнишки, кроме как перекрыть их новыми эмоциями и воспоминаниями. Конечно, если ты всё же хочешь заново поставить его на ноги. Разговаривай с ним, читай истории на ночь, включай музыку. Трогай тело, это поможет его душе вспомнить, что оно есть. Я научу тебя делать хороший массаж, мы в больнице используем такие, для восстановления чувствительности после тяжёлых переломов. Работает просто прекрасно!              Люцифер хмыкнул: «Внимание и забота, значит? Похоже, это будет ещё очень долгий путь».