Сердце вуду

      Стоило оказаться в своем небольшом домике, как Гермиона кинула свитки на столик у дивана, а сама упала на колени, уперевшись руками о диван.       Её грудь разрывалась от рыданий, которые не заканчивались с того момента, как она покинула особняк Малфоев.       Слова Драко, которые были произнесены в порыве гнева и разочарования, резали больнее любого ножа. Нет. Любого смертельного заклинания.       Грудная клетка разрывалась. Ребра будто были распилены, а затем из дроблены молотком. И сердце настолько сжалось, что, не то что кровь больше не могла поступать, оно и вовсе перестало биться.       Сейчас её можно было сравнить с живым трупом.       И хоть Грейнджер знала, что он не хотел делать ей больно. Что он может пожалеть о сказанном, когда прийдёт в себя.       Но это не отменяло того, что этим была затронута одна из самых больных тем.       Ту, которую девушка мечтала забыть. Но руки не поднимались стереть себе память. Для этого шага она была слишком слаба.       Но когда ей всё же удавалось затолкать эти воспоминания в глубь своего сознания, чтобы наконец прожить жизнь с чистого листа.       Без сожалений. Без угрызения совести за то, что она не смогла в то время ничего сделать. И без самобичевания.       Как картинки из прошлого вновь преследуют её.       По началу во снах, а затем и в реальности. Когда она отправляется на очередное задание.       Сначала Гермиона видит, как ей приходится стереть родителям память, чтобы они не подверглись ни опасности, ни горю, если вдруг она умрет. Затем то, как через несколько лет после войны, она отправилась на свое первое задание в качестве пожирательницы, чтобы убить всю семью выжившего предателя - жену, двух детей возраста десяти лет, и пожилых родителей супруги.       В тот день, по совершенной случайности дом одних из предателей был расположен по соседству с домом её родителей, в мире маглов. В тот момент она не выдержала, и решила после выполненного задания, тайком навестить родителей, чтобы убедиться, что с ними все хорошо.       И это решение стало ошибкой. Одной из великих оплошностей, которую можно было совершить.       Орден прознал о том, что Грейнджер навещала родных. И тогда они заподозрили то, что те могли узнать все о её и планах Волон-Де-Морта. А в попытках все выяснить, они настолько запытали несчастных мистера и миссис Грейнджер - что те, уже через сутки с начала пыток, скончались.       Об этом Гермиона быстро узнала, и получила такой удар, на пережитие которого ушло больше полугода.       Но даже по прошествии такого количества времени, рана от потери родных затянулась лишь на одну треть, от всей дыры, зияющий в душе.       Тогда же ей и пришлось совершить убийство Нарциссы Малфой, чтобы убрать от себя подозрения Темного Лорда о предательстве.       Из-за того, что в тот момент она совсем вышла из строя, Волон-Де-Морт начал подозревать её в двойной игре.       Но, какое бы могло у него быть удивление, если бы он узнал, что теперь Гермиона вела тройную игру.       Она была твердо решена уничтожить не только его, - человека, ставшего причиной её расставания с родными, гибели друзей, - но и ордена, убившего в ней последнюю частичку надежды на что-то хорошее.       Наконец безудержные рыдания сменились на настигшее её безразличие, которое образовалось плотной маской на лице, после появления подруги.       Подняв на появившуюся из камина Пэнси глаза, Грейнджер проследила за бледной подругой, которая выглядела совсем потерянной.       Она прошла к креслу и, свалившись в него из-за подключившихся ног, уставилась пустым взглядом в одну точку.       Такой Гермиона видела её лишь раз - когда Тео расстался с ней за год до войны, сославшись на то, что они якобы не подходят друг другу, и вообще его семья не одобрила выбор единственного наследника.       Тогда Паркинсон выходила из депрессивного состояния около трёх месяцев, в течение которых не могла нормально ни спать, ни есть, ни учится.       Но сейчас казалось, что все куда серьезнее, чем было в школьные годы.       И слова подруги это подтвердили.       – Он был готов убить нас... Убить меня... - на глазах навернулись слёзы. – В его глазах была такая ненависть, какую я даже от родителей не видела, когда перед уход сообщила, что встаю на сторону Темного Лорда... - сначала казалось, что она говорит сама с собой, пока резко не посмотрела на сидящую на полу у дивана Гермиону. – Они ненавидят нас? Точно... Они ненавидят нас... Не дождавшись от нее ответа, она сама ответила на свой вопрос.       Гермиона сразу осознала, что не зря натянула перед ней маску безразличия.       Если бы она тогда показала ей, как тоже испытывает от всего этого невыносимо съедающую изнутри боль - Пэнси могла сломаться окончательно.       Грейнджер могла пережить такое отношение от Малфоя. Для неё это было не в первой.       Но Паркинсон... Она впервые сталкивается с ненавистью того, кого любит больше жизни.       Это было очень болезненным периодом для той, кто всегда получала любовь, заботу, и понимание.       И вот, то самое понимание Гермиона вновь собиралась ей дать, чтобы утешить.       Поднявшись на ноги и подойдя к креслу, девушка присела на подлокотник, заключив подругу в теплые объятия.       Она хотела, чтобы Пэнси почувствовала себя в них защищённой. Чтобы она смогла дать волю эмоциям, а не копила все в себе.       Паркинсон сделала это.       Потребовалось всего пару минут, чтобы её руки обхватили талию волшебницы и слезы полились с невыносимой силой, сопровождаясь громкими всхлипами.

******

      Драко стоял в пустой библиотеке, неотрывно смотря на распахнутое окно, через которое совсем недавно сбежала Гермиона.       Злость, испытываемая после осознание болезненной правды, постепенно спадала, открывая перед ним ошибку, совершенную под порывом того чувства.       Он вспомнил, как после освобождения Блейз навестил его вместе с Джинни. Как он расспрашивал их о Гермионе, не веря в слова Поттера. И как Джинни поведала ему о том, что орден убил её родителей, подумав что они могут что-то знать о Волон-Де-Морте и планах дочери.       Осознав, что сказанные слова о родителях были лишними, Малфой выругался, схватившись за один из книжных стеллажей и, с силой опрокинув его на мраморный пол.       Ощущение того, каким мудаком он был после этого, било забвеной пощечиной, чтобы вновь и вновь угнетать себя за это, забывая о боли от потери собственного родителя.       И если он потерял лишь мать, которая была одним из немногих людей, дарящих ему настоящую заботу и любовь, то отец все ещё был жив, хоть и а бегах.       А у неё... У неё не осталось никого. Ну, разве что Пэнси...       Сейчас он был как никогда благодарен бывшей лучшей подруги за то, что она не бросила её. За то, что не смотря на свою семью и Тео, она последовала за ней.       И даже, если Паркинсон преследовала какие-то свои цели. То они все равно были вместе.       – Чувак, где ты?!       Голос друга, появившегося за спиной в тот момент, когда Малфой на половину разгромил библиотеку, поддавшись пелене злости на самого себя, смог вернуть ему самообладание, напомнив о том, что он оставил друзей во время схватки с пожирателями.       Обернувшись, он обнаружил в дверях Забини, вытирающего платком кровь, случившуюся из губы и правой щеки, на которой красовалась не глубокая царапина.       – Блейз? Ты в норме? И где Тео? - пнув разбросанные книги в сторону, он подошёл к другу.       – Я в норме, и Тео... Можно сказать, что тоже.       – В каком смысле? Он ранен?! - волна паники внезапно нахлынула на него, но также внезапно и отступила, после слов Блейза.       – Да цел он. - устало усмехнулся мулат. – Но вот твоя гостиная, в которой я его запер - не очень.       Слегка толкнув друга плечом, он выбежал из библиотеки, направляясь на первый этаж в гостиную, из которой доносился шум.       Стоило пробежать ход, в котором до этого была борьба, он обратил мимолётное внимание на то, что тот оказался пустым.       Видимо пожиратели ушли, стоило узнать им, что Грейнджер забрала то, зачем они приходили.       Вновь мысль о Гермионе больно кольнула в сердце, напоминая о его глупых словах в её сторону.       Но чтобы об этом сейчас не думать, он полностью перестроил мысли на крушившего гостиную друга.       Стоило оказаться у массивных дверей и отперев их, как сначала в пространство влетел Драко, а затем через пару минут и Блез - оба застывшие у входа, с выпученными на друга глазами.       Тео, сидевший на диване, бросал в камин бутылки с огневиски, колдуя постоянно новую, чтобы сначала из неё отпить, а затем отправить вслед за собратьями.       Было не понятно, поступал он так от злобы на Блейза за то, что тот запер его по среди схватки. Или может, дело было в чем-то более личном и глубоком. Драко бы даже мог предположить Паркинсон, которая не смотря на их разные стороны - до конца защищала возлюбленного, пока тот пытался убить её подругу.       – Чувак... Ты в норме? - первым заговорил Блейз, проходя в перед.       – В полном.       Холодно произнес Нотт, наколдовав новую бутылку, которую открыл и стал опустошать большими глотками.       Блейз прошел к креслу и сев в него, внимательно всматривался в без эмоциональное лицо друга.       – Сомневаюсь. - ответил он. – Даже Драко выглядит лучше, хоть и явно узнал из первых уст не самую приятную правду. - получив подзатыльник от подошедшего к ним Малфоя, он сощурился. – Соррян, чувак. Но это ведь правда...       – Правда или нет. Не твое дело. Блондин сел на диван и выхватив у Нотта бутылку, выпил остальную половину огневиски, слегка поморщившись от крепости алкоголя.       Тео продолжал сверлить взглядом камин. Драко наколдовал новую бутылку, которую собирался в одиночку опустошить, чтобы заглушить боль и совесть. А Блейз же наблюдал за ними, пытаясь подобрать нужные слова.       Но как бы печально это не было, он не был мастером на нужные слова, поэтому говорил все прямо.       – Я конечно не пойму вашу боль от того, что ваши девушки перешли на сторону Волон-Де-Морта, и кто-то ещё даже убил чью-то мать. - парни перевели на него грозный взгляд, от чего он прокашлялся. – Кхм... Ну, это сейчас не так важно.       – И что же важно? - откинувшись на спинку дивана, спросил Тео.       – То, что вам нужно отпустить эти ситуации. - Блейз оживился. – Как насчёт начать жизнь с чистого листа? Я вам даже помогу найти новых девушек!       Драко и Тео переглянулись.       – Может ему вырвать язык? - предложил другу Драко.       – Лучше тогда уж член. - подытожил Тео. – Избавим Уизли младшую от этого долбоящера.       – Хоть и не люблю ту семейку, но готов помочь им хотя бы один раз. Все равно ничего не теряю от этого. – согласился Малфой.       – Эй! Я вообще-то тут!       Блейз запротестовал их идеям, скрестив руки на груди и нахмурив брови.       Парни вновь посмотрели на него, прикидывая стоит ли все же играть свои руки, или лучше пощадить несчастного.       – Ладно, дадим шанс твоему потомству. Вдруг они окажутся умнее, и род Забини не будет обречён.       Драко наконец открыл бутылку и отсалютовав ею возмущённому Блейзу, начал её постепенно опустошать.       И пока Тео что-то добавлял к его словам, все больше вызывая у мулата негодование, блондин посмотрел в окно.       Мысли продолжали возвращаться к девушке, которую ни на кого не собирался менять.       Учесть Малфоя была ясна как ночь - она навечно будет владеть его сердцем.       Но готова ли будет она отдать ему свое сердце вновь, после сказанных им слов?       И смогут ли они вообще когда-нибудь простить друг друга за всю ту боль, которую по ошибке причинили себе?