Безумие на двоих

– Тебе нравится он?       Кейго кажется, будто он ослышался только что. В недоумении он хмуриться и опускает взгляд вниз. Сколько бы времени не прошло, он все не может привыкнуть к тому, каким взглядом злодей буравит его каждый раз. Бирюзовые глаза смотрят неотрывно, внимательно от чего тело непроизвольно напрягается. – Что? – переспрашивает Таками. – Старатель. Ты так смотришь на него, как никогда не смотрел на меня, - Даби приподнимается, от чего его лицо становится еще ближе, что можно разглядеть порванную плоть под скобами, – надеешься, что герой номер один, как эдакий принц на белом коне, вызволит из ловушки свою маленькую принцессу?       Мысль о том, что Даби как ни кстати подходит на роль огнедышащего дракона, Кейго почти сразу отметает в сторону, как и омерзение от вида ран. Неприятное ощущение сосет под ложечкой, предчувствуя нехорошее и он тут же спешит ответить, прежде чем пирокинет успеет надумать лишнее. – Нет, ты ошибаешься. Светлые глаза щурятся, недоверчиво вглядываясь в лицо экс-героя. – Скажи правду, Кейго, – голос Даби звучит тихо, безэмоционально, но от только сильнее напрягает. Кто знает, что кроится за этим напускным спокойствием. – Я и говорю правду, просто ты слышать ее не хочешь, – Таками старается говорить ровно, но голос предательски дрожит. Выдержать взгляд Даби то еще испытание и он невольно оборачивается в сторону двери. Разум посещает ежесекундное желание убежать в другую комнату, может запереться изнутри как-нибудь, да только чем, если в комнате нет ничего кроме кровати, да цепи на полу. Обмотать ее вокруг ручки? Да что злодею стоит просто вышибить дверь. Или спалить вместе с ним внутри.       Горячие, шершавые пальцы вцепляются в подбородок вынуждая вновь посмотреть на своего похитителя. Его дыхание опаляет кожу. – Ты ведь что-то чувствуешь к нему? Я прав? Скажи. – Уважение, как к герою, не более того, – без раздумий отвечает Таками, боясь, что если запнется, если задумается над вопросом дольше положенного, Даби обязательно сорвет голову. Хватка становится только сильнее, причиняя боль. Злодей раз за разом повторяет свой вопрос, не желая прислушиваться к Кейго. Ему не нужна правда. Только подтверждение своим словам.       Таками приходится оправдываться, хочет он этого или нет. Он даже не врет. Старатель всегда был и есть пример для подражания, как герой, что годами вкалывал как проклятый спасая людей. Он прорывался на верхушку рейтинга и, не смотря на все трудности, оставил свое имя в истории. Герой за которым хочется беспрекословно следовать хоть в огонь, хоть в воду.       В голову не вовремя лезут фрагменты видео со злодеем. О его семье, об отце. Впервые герой всматривается в лицо Даби так же внимательно, как и тот смотрит на него. Глубокие шрамы и гниющие куски плоти на стыке со здоровой кожей все так же вызывают омерзение и... совсем немного неприятного саднящего чувства где-то в груди. Но оно тут же выветривается, стоит злодею наклонится еще ближе. Кейго упирается ладонями в чужие плечи, не давая совершить задуманное. – Прекрати, я не хочу, – экс-герой пытается оттолкнуть пирокинета, сопротивляется всяческим попыткам поцеловать его. – А что на счет Ястреба? Это правда, что его отец злодей? – раздается с экрана телевизора.       Кейго замирает, внимательно вслушиваясь в слова. Так значит о нем не забыли? Это приносит облегчение его подавленному состоянию. – Все верно и я прощу прощение за сокрытие такой важной информации от вас, однако уверяю вас, поступки его отца никак не связанны с ним, – продолжает отвечать Старатель стоя за трибуной под пристальным надзором тысячи камер, – Ястреб зарекомендовал себя как отличный герой, готовый пожертвовать собой ради спасения людей и вы сами можете убедиться в этом посмотрев на его работу. – Почему он сам не выйдет и не извиниться?! Получается сбежал! – крикнул кто-то из толпы. И тут звук пропадает.       Таками не припоминает, когда Даби успел отстраниться от него и подобрать пульт. Злодей сидит рядом на диване уперев пристальный взгляд в мелькающие кадры на экране. Не двигается и будто бы даже не дышит. Кейго уже собирается аккуратно подняться и уйти, как тот оборачивается на него и в его глазах экс-герой видит жгучую ревность. Такую, от которой хочется бежать без оглядки.       Даби резко поднимается и идет к тумбочке, наклоняется, а затем вытаскивает откуда кусок изоленты. Увидев ее Кейго тут же срывается с места и пытается убежать, но пламя вспыхнувшее в проеме преграждает ему дорогу.       Чудовищный жар напоминает ему о сожжённых крыльях, тело прошибает настоящий ужас, лопатки ломит от фантомной боли. Он оборачивается обратно, не в силах видеть синее пламя. – Даби, о чем бы ты сейчас не думал, поверь, это все лишь в твоей голове. Мы со Стара..., – Кейго запинается, мнет губы, прежде чем продолжить, будто только сейчас наконец принимая действительность, – с твоим отцом работали вместе как коллеги, – злодей на секунду замирает, в его взгляде будто что-то меняется, – да мы и виделись всего пару раз на общих заданиях.       Таками надеется достучаться до пирокинета, но лицо Даби снова становится непроницаемым. Он в пару шагов достигает экс-героя, хватает запястье и тащит к кровати. Никакие попытки вырваться не возымеют успеха. Кейго бросают на постель. Он дергается в сторону, но его толкают обратно, пригвоздив коленом в грудь. Пирокинет забирается сверху, предотвратив любые попытки к бегству. – Пожалуйста... не надо.       Голос предательски дрожит и, кажется, это только сильнее заводит Даби. Он стягивает запястья до боли, прижимает руки над головой и тянется за изолентой. Короткой заминки хватает, чтобы вырваться из захвата. Экс-герой бьет кулаком точно в скулу, от чего на костяшках пальцев остается след от скоб, а из порванной щеки проступают капли крови.       Злодей не охает и не издает какой-либо другой звук, будто вовсе не чувствует боли. Он лишь смотрит несколько долгих секунд, а затем снова хватает за руки и Таками в очередной раз предпринимает попытки вырваться, когда кожу опаляет огнем.       Боль такая сильная, что он едва не теряет сознание. Его руки, обожжённые синем пламенем, Даби без труда привязывает к изголовью кровати. Шершавые кончики пальцев аккуратно касаются покраснений и во взгляде проскальзывает что-то похожее на сожаление. Экс-героя накрывает волна злости.       Да как смеет Даби, после всего что творит, строить из себя совестливого человека, будто ему вообще ведомо подобное? Сначала калечит, а потом с мнимой заботой залечивает раны. Бесит. Слова против воли вырываются наружу. – Мне противно от твоих прикосновений, так сильно, что хочется блевать! – выпаливает Кейго первое, что приходит ему в голову, – будь моя воля, я бы лучше лег в постель со Старателем сотню раз, снова и снова, чем с тобой хоть раз! Рука накрывает рот, пальцы впиваются в щеки царапая кожу ногтями. – Замолчи.       Перекошенное от злобы лицо злодея источает ярость. В темных волосах пляшут синие огоньки. Дышать становится все тяжелее. Кажется, еще и секунда и комната загорится вместе с ними.       Даби хватает изоленту, зубами отрывает от нее кусок и залепляет рот героя. Его губы расплываются в едкой ухмылке. Теперь, когда Таками оказался в ловушке, он даже сказать ничего не может. Остается только снова терпеть, пока пирокинету не надоест. Сколько еще раз ему придется пройти через этот ад?       Горячие ладони скользят по его шее вниз, к груди, пальцы ощупывает бока. Кейго невольно зажмуривается, от чего прикосновения становятся еще ярче. Сердце бешено стучит прямо в висках. Майка задирается вверх обнажая живот. Даби приподнимается и отползает чуть назад, затем он накланяется и целует выступающую косточку. Кейго не сдерживает вздох. Омерзительная нежность так сильно контрастирует с пульсирующей болью в запястьях. Изолента трется о покрасневшую кожу, вызывая зуд. Завтра там будут волдыри.       Таками пытается абстрагироваться от реальности, думает о небе, о том как летит сквозь облака, замечая зорким глазом неладное на земле. И вот он стремительно летит вниз, чтобы успеть схватить кошку и убрать ее с проезжей части. Пальцы цепляются за край его штанов оттягивая ткань вниз, оголяя ягодицы. Губы трутся о низ живота оставляя дорожку поцелуев, язык скользит в впадинку пупка. Тело моментально покрывается мурашками. Кейго еще сильнее зажмуривает глаза когда с него полностью снимают штаны вместе с бельем. Но Даби неожиданно отстраняется. Экс-герой слышит как тот встает с кровати и куда-то идет. Он с облегчением вздыхает, когда чужой вес перестает давить на живот. А затем приоткрывает глаза, чтобы посмотреть, что злодей собирается делать. Тот снова шарит в тумбе. Не видно что именно берет, но догадка тут же вспыхивает в голове. Разум застилает страх.       Кейго дергается на кровати, когда Даби подходит ближе, но вместо предполагаемой смазки или презервативов, которыми тот ранее и не пользовался, он видит в руках сенсорный телефон.       Все это время у злодея был телефон? Если бы только Таками заглянул внутрь, если бы проявил любопытство, смог бы позвонить героям. Чёрт. Но зачем ему мобильник сейчас?       Даби усаживается обратно на бедра героя, смотрит на него с ухмылкой в глазах несколько долгих секунд. Его взгляд блуждает по обнаженному телу с жадностью впитывая увиденное. Затем он набирает номер и Кейго слышит долгие гудки. Нет, только не говорите... Внутри все холодеет.       Он мычит, не в силах произнести и слова, пытается вырвать руки, но все безуспешно. На той стороне гудки оканчиваются мелодией и роботизированный голос предлагает оставить голосовое сообщение.       Злодей хмурится, смотря в экран. Он снова набирает, но на этот раз отключение происходит через пару гудков и так повторяется по новой. – Что? Снова сбросил, – негодует он.       Однако, спустя несколько попыток в трубке раздается до боли знакомый голос и губы злодея расплываются в улыбке. – Здравствуй, папа! Вообще-то очень грубо так долго не брать трубку знаешь ли, я уже думал, не дозвонюсь до тебя. Старатель!       Кейго начинает сопротивляться с новой силой, пихается ногами, пытаясь задеть Даби, на что тот лишь прижимает указательный палец к губам и улыбается еще шире. Он поворачивает телефон в горизонтальное положение и переводит на видео-звонок. – Тойя? Таками не видит Старателя, только слышит сколь напряжен тот сейчас. – Ага, как делишки? Как мама? – Тодороки не отвечает, чем только злит сына, – Снова язык в жопу засунул? – голос с нотками веселья в миг меняется, становится грубее, – так мы никогда с тобой поговорить не сможем. Впрочем, я не за этим тебе звоню. Ногтями он царапает чувствительную после ожога кожу на груди героя, подмигивая ему. – Я только что слышал твою прекрасную речь на тв. Как всегда очень воодушевляюще. Особенно мне понравилась часть с Ястребом, таким прекрасным героем номер два. Когда-то и ты был на втором месте, помнишь? Опять молчишь, как не интересно. Ладно, не буду томить, поздоровайся.       Даби опускается вниз, укладывается щекой на грудь героя и разворачивает телефон так, чтобы они оба попали в камеру. Кейго встречается взглядом со Старателем и тут же отворачивается. Ему стыдно предстать перед кумиром в таком виде, смотреть в глаза нет никаких сил. Только пустота все сильнее разрастается внутри. – Вот, в целости и... почти в сохранности, – тело прошибает словно молнией, когда герой чувствует как губы обхватывают его сосок слегка прикусывая, – посмотри, он такой красивый, правда папа? Тебе нравится мой выбор? Уж прости, не смогу прийти с ним на семейный ужин, сам знаешь это будет сложновато сделать. Так это оригинальное знакомство с семьей? Хочется смеяться от абсурдности происходящего.       Злодей продолжает своеобразную пытку, между словами лаская нежную кожу языком. Его свободная рука скользит по животу вниз, поглаживая между бедер. Героя начинает трясти пуще прежнего от осознания, что злодей вытворяет такое перед собственным отцом. Съедаемый ревностью, он совсем сошел с ума. – Что ты сделал с его крыльями, Тойя? – наконец подает голос Старатель. Даби замер.       В глазах его сквозит раздраженность, будто Старатель только что сказал несусветную чушь и даже не удосужился ответить сыну, будто его слова ничего не значат. – Я их сжег, – проговаривает Даби ледяным голосом, – хотя мне и жаль было от них избавляться, знаешь, они очень мягкие наощупь, особенно тут, у основания, – он кладет телефон, облокачивая аккуратно у изголовья кровати и вторую руку засовывает под спину Таками, туда, где кожа на лопатках все еще ноет от ран, – но и оставить не мог, иначе у меня не получилось бы удержать моего милого птенчика тут.       Кейго шипит от боли и снова предпринимает попытки отпихнуть Даби в сторону. Но тот лишь смеется, навалившись на него всем телом и целуя в запечатанные, молчаливые губы. – Тойя... – Таками почти не узнает голос Старателя, будто из него все жизненные соки только что высосали и все так же не может на него посмотреть, – отпусти Ястреба, он не имеет отношение к нашей семье. Он ни в чем не виноват. Что ты хочешь за его свободу? Я сделаю все возможное в моих силах. – Ничего. Я уже получил то, чего хотел больше всего на свете. Просто хотел немного похвастаться.       Пальцы оглаживают внутреннюю сторону бедра, а затем с силой протискиваются дальше, касаясь чувствительного места между бедер. Грудь Ястреба резко вздымается, с губ срывается задушенный стон. Он зажмуривается пуще прежнего, чувствуя как подушечки пальцев настойчиво кружат возле входа. Если бы он только мог сказать где его искать, хотя бы намекнуть, сделать хоть что-то. – Если готов обменять, – Старатель продолжает свои попытки достучаться до сына, – то я могу прийти, только отпусти его. Лицо Даби кривится, будто ему под нос подложили несвежую еду. – О, нет, нет. Я же не извращенец какой-то, ну ей Богу! Я оставлю этот презент себе. Он мне очень нравится, папа.       Преодолев сопротивление, сразу два пальца проникает внутрь. Таками прогибается в пояснице мыча от боли. Тело совсем не слушается, даже сил на сопротивление не осталось. С уголка его глаза скатывается одинокая слеза. Как же паршиво он чувствует себя сейчас. – Кажется, пора прощаться, – второй рукой Даби тянется к телефону, – уж не обессудь, но трахать его на глазах отца будет стремно даже для меня. – Ястреб, послушай, – в последний момент произносит мужчина на повышенных тонах, – Мы уже в пути, ты только держись.       Кейго хочет обманываться, что Старатель обязательно выполнит обещанное, придет и спасет, может так ему будет легче пережить весь этот ужас. Но сознание не даёт нырнуть в пучину надежды. Он точно знает, что у лиги есть злодей, способный перенаправить сигнал в любую точку мира. Иначе Даби так легко не позволил бы себе совершить столь необдуманный поступок как звонок герою номер один. Даже на краю безумия он действует осторожно. Он хочет поверить в лживые обещания, но не может.       Последние слова старшего Тодороки резко обрываются вместе со звонком оставляя экс-героя один на один с сумасшедшим влюбленным монстром.