Груз ответственности

*** С самого начала, с того момента, как он увидел их в составе нового экипажа, что-то внутри него сковало ледяной хваткой. Их лица казались ему смутно знакомыми, тени прошлого скользили по их чертам, вызывая в нем неясное беспокойство. Он старался не смотреть на них, игнорировать их присутствие, но они, словно назойливые мухи, постоянно мелькали на периферии его зрения. С каждым днем его тревога росла, а лица этих двух, стали напоминать что-то всё больше и больше. Сначала это было лишь легкое беспокойство, секундное покалывание в затылке при их появлении. Он убеждал себя, что это всего лишь игра воображения, что лица похожи, и он просто придумывает себе проблемы на пустом месте. Он пытался вести себя как обычно, шутил, смеялся, выполнял свою работу, но внутри все его существо было сковано невидимой паутиной страха. Он стал избегать их, старался не пересекаться с ними, но они, казалось, преследовали его, их взгляды, словно острые иглы, впивались в его спину, вызывая дрожь. Со временем его беспокойство переросло в паранойю. Ему стало казаться, что они что-то знают, что в их глазах прячется какая-то тайна, какая-то зловещая ухмылка. Он начал прислушиваться к их разговорам, пытаясь выловить хоть какое-то упоминание, хоть какой-то намек на то, что они узнали его. Каждое их слово, каждое их действие казалось ему зловещим, исполненным двойного смысла. Он начал анализировать каждую мелочь, каждое их движение, стараясь понять, что же они от него скрывают. Он видел, как они смотрят на него, и их взгляды казались ему невинными только на первый взгляд, а потом он начинал видеть в них осуждение, презрение, ненависть. Он стал раздражительным, вспыльчивым, малейшая мелочь выводила его из себя, но он максимально держал всё в себе. Он перестал спать по ночам, мучимый кошмарами, в которых он снова и снова переживал тот ужасный день. В кошмарах он видел их лица, искаженные гневом и презрением, и их пальцы, указывающие на него, обвиняющие его. Он просыпался в холодном поту, с колотящимся сердцем, и понимал, что он больше не может так жить. Он не может постоянно находиться в состоянии этого гнетущего ужаса, он чувствовал, как его разум медленно разрушается, как он сам превращается в тень самого себя. Он стал видеть заговоры во всем, каждый человек казался ему потенциальным предателем, и его единственным спасением, ему казалось, был бег. И вот, с каждым днем его паранойя все усиливалась, превращаясь в панический ужас. Он постоянно оглядывался по сторонам, ожидая нападения, готовясь к аресту. Каждое их присутствие заставляло его вздрагивать, словно от удара током, а их обыденные разговоры начинали звучать в его голове как приговор. Он перестал различать реальность и вымысел, его мысли путались, а в голове все сильнее и сильнее раздавался один и тот же голос: "Они знают! Они знают все! Они сдадут тебя!" В конце концов, его разум сломался. Он понял, что единственный способ избавиться от этого гнетущего страха, от этой невыносимой паранойи, это действовать. Он больше не мог ждать, он не мог больше прятаться. Он пришел к ужасному решению. Он нападет первым. Он избавится от этих свидетелей, прежде чем они избавятся от него. Он должен это сделать, чтобы выжить. И он был готов. Спустя несколько месяцев изнурительной паранойи он, наконец, окончательно осознал, что это они. Навивавшие на него ужас и сводившие с ума, находятся рядом с ним на борту Тулпара. Он узнал их, это были они, те двое, кто сидел тогда в машине на парковке и видел выезжающий с места преступления черный джип... *** "Сучара? Попался?" Первая мысль предполагала, что за дверью каюты Кёрли находится ублюдочный начальник компании. Но не мог же экипаж 200 с лишним дней не замечать на корабле 7-мого человека. "Ладно. Рассуждения потом. Кёрли в опасноти и ему надо помочь." - с этими мыслями Джим резко ворвался в каюту блондина и, увидев происходящее внутри, замер. Среднего роста фигура мужчины, с топором в руке, старательно затягивала узел на верёвке, который был связан Кёрли. Привязанный к стулу, он судорожно пытался кричать, его тело била мелкая дрожь. Глаз, полный ужаса, беспокойно бегал, а бледное лицо выдавало страх. Он дышал прерывисто, губы скрылись за полоской плотного непрозрачного скотча, а пот выступил на лбу. Бессилие и ужас сковывали его, делая его вид жалким. Парень, стоявший спиной к Джиму, резко обернулся, услышав звук открывающейся двери. В его глазах пылал гнев, а лицо исказило сумасшедшее бешенство. Он застыл, готовый к битве, его поза выражала ярость и неукротимую агрессию. - Х.. Хэнк? - Джимми ничего не понимал. Что стало с этим тихим, закрытым в себе парнем? Почему он делает это с Кёрли? Что ему нужно? - И ты тут... - Хэнк замахнулся кулаком, и, вложив в удар всю свою ярость, обрушил его на грудь Джимми. От силы удара шатен отлетел назад и с глухим стуком рухнул на пол, беспомощно растянувшись на холодной поверхности. Захлебываясь от кашля, словно выплевывая из легких весь ужас, Джимми, собрав остатки сил, с трудом поднялся на ноги. Его грудь горела от удара, а дыхание сбивалось, напоминая о недавнем падении. Он посмотрел на Хэнка, на топор в его руках, и леденящий страх пронзил его, парализуя на мгновение. Но, несмотря на животный ужас, который сковал его, он не мог отступить. Собравшись с духом, он, с трудом стоя на ногах, тихо прошептал, больше для себя, чем для Хэнка: "Остановись. Меня никто не остановил в похожий момент. Поверь, ничем хорошим это не закончилось". Но Хэнк лишь так же яростно смотрел в глаза Джимми. И, с этими тихими, полным злости словами, шатен кинулся вперед, готовый на все, лишь бы защитить того, кто был ему дорог. Страх, как и раньше, не исчез, но сейчас он был лишь фоном для яростного желания остановить Хэнка. Ради Кёрли, Джимми был готов на все, даже на битву с человеком, в руках которого зловеще поблескивал топор. Он знал, что бежит навстречу возможной смерти, но, даже понимая это, он не мог поступить иначе. Когда он со всей скорости нёсся на обидчика капитана, в его голове не было места логике. Он бежал по какому то инстинкту, по внутреннему влечению и тревожной необходимости. Хэнк стоял на месте, топор в его руках казался продолжением его самого, зловещим и неподвижным. В глазах не было ни признака сомнения, ни тени сострадания, лишь холодное, безумное сумасшествие. Джимми бежал, не поддаваясь оковам страха, все его сознание было наполнено лишь желанием защитить Кёрли. И вот, в то мгновение, когда Джим был уже совсем близко, произошло непоправимое. Хэнк, сделал резкое движение топором, то ли пытаясь остановить Джимми, то ли просто из-за своей неконтролируемой злобы. Это движение было быстрым, резким, и совершенно не расчитанным. Топор, описав широкую дугу, словно потерял свой курс, и вонзился не в грудь Джимми, как, возможно, планировал Хэнк, а в его левую руку, ровно по локоть. Лезвие прошло сквозь плоть и кости, как по маслу, и отсеченная рука с глухим стуком упала на пол. Все произошло так быстро, что Джимми не успел даже закричать, его тело лишь дернулось от боли, а затем обмякло, когда он рухнул на пол, теряя сознание и заливая все вокруг кровью. Обезумевший механик даже не сдвинулся с места. Но стоило его взгляду упасть на пол, где багровым пятном растекалась кровь, а рядом валялась отсеченная рука, как лед в его венах сменился животным ужасом. Его лицо исказилось от страха, все сумасшествие и хладнокровие, которое так недавно в нем кипело, мгновенно испарилось. Он увидел кровь, много крови, и этот вид словно прожег его насквозь, до самого дна души. В голове зазвенел оглушительный набат, парализующий разум. Он увидел Джимми, лежащего на полу, увидел, как кровь струится из обрубка руки, и понял, что совершил непоправимое. В этот момент он уже не чувствовал ничего, кроме дикого ужаса. Без единого слова, он отбросил топор, и, как самый настоящий жалкий трус, спасающийся бегством, бросился к выходу, не оглядываясь. Его ноги несли его прочь от места преступления, и чем дальше он убегал, тем сильнее становился ужас от содеянного. Он бежал, как будто за ним гнались демоны, его дыхание срывалось, а ноги подкашивались от страха. Ему было все равно, куда он бежит, лишь бы подальше от этого места, подальше от крови, подальше от ужасающего зрелища, что он сам сотворил. Он бежал, оставив за собой окровавленного Джимми, не способный нести ответственность за свои деяния. Связанный по рукам и ногам на стуле, Кёрли, наблюдал за развернувшейся перед ним сценой. Скотч, плотно залепивший его рот, не позволял ему издать ни звука, и каждый его крик оставался безмолвным, запертым в его сознании. Его глаза расширились от ужаса, когда он увидел, как Хэнк наносит удар Джимми в грудь, и от бессилия его тело задергалось в оковах. Он видел, как Джимми, превозмогая боль, поднимается и вновь бросается в бой, и в этот момент все внутри Кёрли разрывало от гордости за него, но тут же эта гордость сменялась животным страхом. И когда топор Хэнка со свистом рассек воздух, отрубив руку Джиму, сознание капитана провалилось в пучину кошмара. Все вокруг словно померкло, а перед его глазами возникли картины прошлого, те ужасные дни после аварии, когда он, также обездвиженный, лежал на койке, и в бессилии смотрел на мучения своей команды. Тогда, как и сейчас, он ничего не мог сделать, чтобы помочь, его голос был беззвучен, а тело неподвижно. Он снова чувствовал тот же безысходный ужас, снова видел эти искаженные лица боли, слышал крики, которые застывали в воздухе, и понимал, что он не в силах ни на что повлиять. Он словно вновь оказался в том аду, где он был лишь свидетелем, но не мог быть спасителем. И, словно старая рана, в этот момент снова заболело его сердце. Невозможность помочь умирающему другу, как тогда, словно ледяные пальцы, сжимало его, а сознание, затуманенное ужасом, беспорядочно металось между реальностью и прошлым, и не мог отличить одно от другого. Он снова и снова переживал ту катастрофу, ту боль, ту вину, и понимал, что его нынешнее бессилие так же мучительно, как и тогда. Он был прикован к этому стулу, и все, что он мог делать, это безмолвно смотреть на ужас, разворачивающийся прямо перед его глазами. Понимая, что Джимми медленно умирает от потери крови Кёрли панически быстро дышал, слезы струёй били из его уставшего глаза, а в голове бесконечно повторялось слово "Нет". Кёрли напряжённо думал, что можно предпринять сейчас. Времени было катастрофически мало, но мысли путались от страха и паники. И тут, давая призрачный шанс на спасение, одна мысль прокралась в разум блондина. Он, напрягаясь всем телом, подпрыгнул со стулом ближе к стене и со всей силы начал бить в неё ногами. Капитан знал, что за стеной спит Дэн, который обязательно проснется от таких громких звуков. Кёрли прекрасно понимал, что если юноша зайдет в комнату, то его молодое сердце может не выдержать такого зрелища. Но выбора не было, так что Кёрли продолжал со всей силы бить ногами в стену. Громкий, ритмичный стук, наконец разбудил Дэна. Сначала он не придал этому значения, думая, что это обычные звуки работающего корабля, но стук не прекращался, становился все сильнее и все более настойчивым. Постепенно, осознание того, что это нечто другое, проникало в его сонное сознание, и раздреженность потихоньку будила его к действиям. - Я же вроде только смог немного уснуть... - недовольно буркнул парень. Он вынырнул из сна, встал, накинул на себя свободную пляжную рубашку и сонно двинулся в сторону каюты капитана. Подойдя к двери капитана, Дэн прислушался и окончательно убедился, что звуки исходят именно из этой комнаты. Он, зевая, открыл дверь, и его глаза, еще затуманенные сном, широко распахнулись от ужаса. Внутри, на стуле, был связан Кёрли, его лицо было искажено болью и бессилием, а на полу, в луже собственной крови, лежал Джимми... Без правой руки. Дэн пошатнулся, словно от мощного удара, его ноги подкосились, и он, не в силах сдержать дрожь, стал шептать, словно молитву, бессвязные слова, полные ужаса и непонимания: "Что тут случилось?... Какой ужас... Твою мать..." Его разум отказывался принимать реальность. Парень держался за косяк двери, когда его глаза оторвались от окровавленного тела на полу и посмотрели на капитана. Кёрли, с неимоверным усилием, кивал головой куда-то вправо, а его взгляд кричал о помощи. Дэн, снова пошатнувшись, но уже не от ужаса, а от резкого осознания, с трудом смог сфокусировать взгляд. Он понял, что Кёрли просит о помощи, что он должен действовать, и тогда паника в его сознании сменилась решимостью. Он резко развернулся, и, с криками, срывающимися в хриплый вопль, бросился к каюте Лили: - ЛИЛИ! ЛИЛИ!!! СРОЧНО! ЛИ, НА ПОМОЩЬ!!! Парень забежал в каюту к девушке, которая уже нервно подскочила с кровати от громких возгласов. - Дэн? Ты почему не спишь? Что случилось? - Ли, скорее... - тяжело дыша после бега, говорил Дэни, - Там капитан Джимми... Весь в крови. И рука.. Нет руки.. Срочно беги к ним. Они в каюте капитана... Лили, выслушав сбивчивый, полный ужаса крик Дэна, бросилась в каюту капитана, попросив юношу срочно принести ящик с инструментами из медотсека. Она влетела в комнату, и увиденное заставило ее на мгновение замереть, но профессиональная выучка тут же взяла верх над эмоциями. Она с холодным спокойствием медицинского работника оценила ситуацию. Кёрли был связан, но его состояние, на первый взгляд, было стабильным, а вот Джимми… - Кёрли, вас обязательно развяжем, но Джимми сейчас срочно нужно помочь. Кёрли с пониманием кивнул и, не смея отводить взгляда о процесса, наблюдал за тем, как медсестра начала оказание первой помощи. Лили склонилась над шатеном, ее взгляд был точным, и каждый жест отточен до автоматизма. Первым делом, Лили убедилась, что Джимми дышит, и проверила его пульс. Затем, не теряя ни секунды, она принялась за обработку раны. Кровь, фонтанирующая из остатка правой руки, была первоочередной угрозой. Девушка, одев перчатки, схватила стерильную салфетку, и, надавливая на рану, попыталась остановить кровотечение. Одновременно с этим, она достала из медицинского ящика резиновый жгут. Этим жгутом медсестра сильно перетянула руку у самого плеча, с целью максимально остановить кровотечение. Затем, используя специальный бандаж девушка, оказывая сильное давление на отрубленную зону, туго перемотала край оставшейся руки и зафиксировала бандаж. Лили знала, что каждая минута сейчас на счету, и поэтому она работала быстро и четко, стараясь сделать все возможное, чтобы спасти жизнь Джимми и минимизировать последствия от этой ужасной травмы. . Отсечённую конечность Лили положила в специальный холодный медицинский пакет. Затем, убедившись, что бандаж справляется со своей работой остановки крови, она сняла жгут с плеча шатена и сложила все использованные инструменты в отдельный мусорный пакет. Когда с Джимми было закончено, Лили попросила Сэма, который уже давно проснулся от общей суматохи, отнести Джимми в медпункт и аккуратно положить на койку. Механик послушал медсестру и сделал, все как она попросила. - Наконец, Кёрли, теперь вы. - с этими словами девушка достала ножницы из своего ящика и освободила руки и ноги капитана. Он резким рывком содрал со своего рта скотч наконец получив возможность говорить. - Спасибо, Ли. Но я пока не могу ничего объяснять... Нужно разобраться с одним придурком. Оставив изумлённую медсестру в каюте, Кёрли быстрым шагом направился искать Хэнка. Всё тело и разум капитана было наполнено яростным непониманием и желанием поскорее разобраться в этом чудовищном недоразумении. Поиски длились недолго. Кёрли первым делом направился к каюте механика, где и обнаружил его, сидящим на кровати. На вошедшего капитана он даже не поднял глаз, просто сидел и смотрел в одну точку где-то на полу. - Я жду объяснений. - подходя чуть ближе к кровати сказал Кёрли. - Не дождешься. - Хэнк рывком встал с кровати, нож блеснул в его руках. Кулак со смертоносным лезвием стремительно летел прямо в сердце капитана, подразумевая его мгновенную смерть. Но такая же резкая, как и Хэнк, рука капитана в самый последний момент схватила кулак с ножом, и оружие замерло в опасной близости от тела капитана. За тем Кёрли круговым движением вывернул руку Хэнка, тот закричал, а нож со звонким стуком упал на пол. - Ты меня вывел, парень. - с этими словами блондин, не ослабляя крепкой хватки, потащил механика на выход из каюты. Тот, извиваясь, пытался вырывать руку из ладони капитана, но сделать этого так и не удалось. Кёрли целеустремлённо тащил Хэнка по коридорам корабля, абсолютно игнорируя все его попытки выбраться, оправдаться или наоборот, обвинить другого. Капитан затащил брюнета в хозотсек и, не отпуская его руки открыл крышку криокапсулы. Затем расположил тело Хэнка между собой и капсулой и с хорошо рассчитанной силой пихнул его кулаком в грудь. Механик полетел назад, и приземлился ровно на сидушку капсулы. Как только его тело коснулось металла сидушки, капсула с грохотом закрылась перед его лицом. - Знаешь, - сказал Кёрли, стоявший по ту сторону стекла, - есть много вариантов почему ты это сделал. Но мне всё-таки очень хочется узнать конкретный. - Ты меня заморозить хочешь, придурок?! - Хэнк пытался как-то открыть капсулу изнутри, но тщетно. - Хэнк! - капитан ударил кулаком по окошку на крышке, - А что мне ещё с тобой сделать? Скажи спасибо, что я говорю с тобой сейчас, хотя должен стоять у койки Джима и судорожно наблюдать за его состоянием. Говори, что тебе нужно было от меня. - Размечтался. Пусть уж эта информация уйдет со мной в гроб, раз вы тут такие важные все. Бесполезные попытки оправданий, самоутверждение себя за счёт других, ничего это больше не работало. Капитан, с каменным лицом, произнеся лишь краткое "Ладно." включил аппарат капсулы и вышел из хозотсека, терзаемы чувством, что он что-то сделал не так. Но здравый смысл говорил совсем обратное, изолировать опасность от общества - вот что нужно делать в таких ситуациях. Кёрли так и поступил. Тем более он не убивал виновника, а значит всё сделал правильно. Его раздумья прервала, чуть не сбившая его с ног медсестра, летящая по коридору. Её взгляд не мог сосредоточится на чем-то одном, а дыхание сбилось от бега. - Кёрли! - выпалила она, едва отдышавшись. - Джимми... Он в коме. Ему срочно нужна ещё кровь, если вы понимаете о чем я, иначе... Иначе он умрет, капитан. - Что... - Джимми… в коме? Он не мог в это поверить. Без слов, он развернулся и рванул за медсестрой в медкабинет, едва поспевая за ее стремительным шагом. В медотсеке было непривычно тихо, лишь размеренное пиканье кардиографа нарушало эту тишину. Кёрли вошел следом за медсестрой и застыл на месте. На кушетке, на белой простыне лежал Джимми. Его лицо было до ужаса бледным. Каждая впадина и косточка на нем казались еще более резкими, чем обычно. Он дышал поверхностно, едва заметно, и этот слабый вдох вызывал в Кёрли укол острой, невыносимой жалости. Он никогда не видел Джимми таким… беспомощным, слабым. В хорошем смысле... Вид друга вызывал в блондине не только страх, но и щемящее сочувствие, заставляющее сжиматься все внутри. - Что делать, Ли? - бессильно спросил капитан. - Нужен донор. У Джимми вторая положительная группа крови. Чисто по документам такая есть ещё у.. - девушка начала листать журнал с медданными экипажа - у Сэма. - Слава богу... - Кёрли был рад, что нашелся шанс спасти товарища. - Нужно его добровольное согласие, капитан. Вы поговорите с ним? - Да, прямо сейчас. - блондин вышел из медотсека и направился к жилым каютам. Его мысли были застелены белым шумом, его разум отказывается воспринимать события, которые происходят прямо сейчас. Но он знал, что времени мало. Собравшись с духом, Кёрли постучал в дверь. Из-за двери донеслось ворчливое: "Кто там?". - Это Кёрли. - ответил он, стараясь придать голосу спокойствие. Дверь тут же открылась, и на пороге появился Сэм, с вечно недовольным выражением на лице. - Что от меня требуется, капитан? - спросил он, не скрывая своего вечного раздражения. Кёрли сделал глубокий вдох и выпалил: - Сэм, Джимми в коме. Ему срочно нужна чья-то кровь, ещё... ну ты понял. И единственная подходящая группа, кажется, у тебя. - он замолчал на секунду, чтобы дать Сэму время осознать сказанное, - Нам нужен донор, и это должен быть ты. Добровольно, конечно. - Когда ж вы умудрились-то. - удивления от информации о коме на лице механика было почти незаметно. За 50 с лишним лет он видал многое и его сложно было чем-то удивить. Саймон несколько секунд молча смотрел на капитана, его брови слегка нахмурились. Затем он понимающе кивнул и ответил: - Хорошо. Я не против. - Сэм, спасибо тебе огромное! - Кёрли выдохнул с облегчением, - Я не знаю, что бы мы без тебя делали. - блондин почувствовал, как благодарность наполнила его до самых кончиков пальцев. Он не ожидал, что Сэм так быстро согласится, зная его угрюмый характер, - Правда, больше спасибо. Ты спасёшь жизнь, Саймон. - Хватит благодарностей, капитан, - пробурчал Сэм, выходя из каюты, - Пошли, пока у меня желание не пропало. Кёрли кивнул и поспешил за Сэмом, чувствуя, что с каждым шагом надежда на спасение Джимми становилась всё более реальной. Медсестра, увидев их, облегчённо улыбнулась и подошла к Сэму. Она задала несколько дежурных вопросов, убеждаясь, что тот действительно согласен на процедуру и что его решение добровольное. Получив утвердительный ответ, Лили быстро подготовила инструменты и приступила к процедуре. Пока Сэм терпеливо сидел, позволяя брать свою кровь, девушка закончила все документальные манипуляции. Как только процедура закончилась, Сэм, молча кивнув Кёрли, вышел из медпункта. Лили, тем временем, подошла к Джимми, снова проверила его состояние и начала готовить его к следующим манипуляциям. Закончив подготовку, она обернулась к Кёрли. - Знаете, чисто документально кровь, конечно, подходит. - сказала она, с небольшим сомнением в голосе - Но по-хорошему, я должна была бы ещё проверить это на прямом опыте, смешивая кровь Сэма, Джимми и препараты. Но времени в обрез, и я надеюсь, всё будет в порядке. - она слегка смутилась, добавив, - В любом случае, за Джимми нужен будет глаз да глаз, особенно в первые 20 минут переливания. Любые изменения могут влечь за собой неизбежное. Медсестра подключила все необходимые трубки и пакет с кровью, и процесс переливания начался. Блондин быстро пододвинул стул к койке и сел рядом с другом, неотрывно наблюдая за каждым вдохом и выдохом. Лили, закончив подключения, подошла к Кёрли и тихо призналась: - Я бы не смогла взять столько крови, сколько действительно нужно Джимми. Тогда Сэму могло бы стать также плохо. Но я думаю, что и то, что есть, должно помочь. Первые пятнадцать минут они провели в напряженном молчании, внимательно наблюдая за Джимми. Лили периодически проверяла его пульс и частоту дыхания, отмечая все изменения. Кёрли же, не отрываясь, смотрел на друга, пытаясь уловить хоть малейшее улучшение или ухудшение его состояния. Затем, убедившись, что Кёрли справится с наблюдением за Джимми в одиночку, Лили с тихим "Я скоро вернусь" вышла из медпункта, оставив капитана наедине со своим другом. Парень остался сидеть рядом с шатеном, его взгляд был прикован к бледной фигуре на кушетке, и в его сердце теплилась надежда, что все будет хорошо. Нетерпение и отчаянное желание как-то повлиять на ситуацию терзали Кёрли изнутри. Он понимал, что его роль сейчас – это лишь наблюдать и ждать, но это было невыносимо. Он жаждал действовать, помочь, ускорить выздоровление Джимми, но всё, что он мог делать, это сидеть и смотреть. Свою неуёмную энергию и желание помочь он выплеснул в прикосновениях. Сначала он просто осторожно коснулся руки Джимми, погладив ее тыльной стороной ладони. Потом начал перебирать пряди его волос. Его пальцы тонули в каштановых прядях, чувствуя их мягкость В какой-то момент Кёрли не сдержался. Он наклонился ближе к лицу шатена и невесомо коснулся губ Джимми своими. Он сидел так несколько секунд и потом, отстранившись, с выражением лица, полным надежды, продолжал неотрывно смотреть на друга. Он словно ждал, что этот поцелуй станет той самой искрой, как в сказках, которая вернет Джимми к жизни. Он сидел, не отрывая взгляда, и молился про себя, чтобы парень поскорее открыл глаза и улыбнулся ему своей обычной, тихой улыбкой. Он продолжал наблюдать за его состоянием, ожидая малейшего признака того, что переливание крови идет успешно и его друг скоро вернётся к нему. Говоря о собственном состоянии, Кёрли все так же болела голова, никакие таблетки не помогли. Через два часа им нужно будет вставать, но никто из команды не спал. Только Хэнк, если его состояние можно назвать сном. Весь экипаж всё также чувствовал назойливое ощущение непонятной тревоги и тот самый странный дискомфорт в ушах и голове. Капитан поставил локти на койку и положил голову на ладони. Кёрли устал, но спать не мог, а находиться рядом с Джимми сейчас было жизненной необходимостью. Он словно старался силой мысли заставить друга очнуться, когда дверь медпункта с механическим звуком отворилась, и на пороге появился Дэн. - Здравствуйте, капитан, - поздоровался он, - Как дела у Джимми? Кёрли вздохнул, отрывая взгляд от друга. - Он в коме, - ответил он, стараясь говорить спокойно. - И мы не знаем, когда он очнётся. - в его голосе звучала тихая печаль и безысходность. - В коме... - Дэни подошёл ближе к Джимми, рассматривая слабое тело, его взгляд, полный сочувствия вдруг наткнулся на пакет, подвешенный на штативе. - А это что? - спросил он, указывая на него взглядом. - Это кровь, - пояснил Кёрли, - Сэма. - Саймона? - удивился Дэн, его брови удивленно взлетели вверх, но он быстро приглушил это удивление, - Понятно. Спустя несколько секунд тишины, юноша заметил, что сам Кёрли ужасно выглядел. Жутко уставший, изнуренный вид заставлял направлять всё сочувствие на него, а не на пострадавшего на койке. - Вы как сами, капитан? - тихонько спросил Дэн, его глаза с тревогой смотрели на Кёрли. - Сойдёт. - ответил блондин, стараясь улыбнуться, но улыбка получилась натянутой, - Сейчас меня волнует только состояние Джима. Дэн, ещё раз с сочувствием посмотрев на капитана, взял ещё один стул из угла помещения и бесшумно придвинул его к койке Джимми. - Можно с вами посидеть? - спросил он робко и неуверенно. - Конечно. - ответил Кёрли, его взгляд вновь вернулся к Джимми, - Спасибо, что пришел. Они сидели недолго в тишине, каждый погружённый в собственные тревожные мысли. Тишина была напряжённой и гнетущей, пока Кёрли, вспомнив главное, не нарушил её. - Ты молодец, что пришёл на стук тогда и сообразил позвать медсестру, - сказал он, глядя на Дэна. Его голос звучал искренне и благодарно. Дэн лишь застенчиво улыбнулся, опустив взгляд: - Угу. Детское любопытство даже в такой напряжённой ситуации разрослось внутри Дэна до предела. - Что же всё-таки произошло? - спросил юноша, нарушив тишину, его голос звучал тихо, словно он боялся услышать ответ. - Пока не хочу тебя пугать, - ответил Кёрли, слегка улыбнувшись, хотя в его глазах по-прежнему читалась тревога. Его слова были полны заботы, он не хотел, чтобы Дэн переживал больше необходимого. Тишина в медотсеке вновь стала давящей, прерываемая лишь тихим писком приборов, следивших за состоянием Джимми. Дэн сидел рядом с Кёрли, и его взгляд был прикован к неподвижному телу на койке. Он казался спокойным, но внутри него, видимо, бушевал ураган эмоций. Внезапно, без каких-либо предупреждений, по щекам Дэна потекли слёзы. Сначала это были тихие, одиночные капли, а затем слёзы потекли ручьём, выдавая всю глубину его переживаний. Он не всхлипывал и не кричал, а просто молча плакал, глядя на Джимми. Кёрли, заметив это, тут же переключился с Джима на Дэна. Его лицо выражало искреннее беспокойство. - Дэни, что такое? - спросил он, поворачиваясь к юноше и касаясь его плеча. Дэн не сразу ответил, лишь сильнее зажмурил глаза, пытаясь остановить поток слёз. Наконец, дрожащим голосом, он произнёс: - Я… я просто жутко испугался, - он всхлипнул, - Мне так жаль… Вас обоих… - его голос сорвался, и он снова заплакал, не в силах сдерживать эмоции. Кёрли, понимал, что такое зрелище и правда наносит сильный урон по эмоциям и психике. И блондин, испытывая волну сочувствия к юному парню, придвинулся ближе и нежно погладил его по волосам. - Всё будет хорошо, Дэн, - сказал Кёрли, стараясь придать своему голосу уверенности, - Ещё есть шанс на хороший исход. Мы сделаем всё возможное, чтобы Джимми поправился. Дэн, ощутив поддержку капитана, постепенно начал успокаиваться. Его слёзы утихли, хотя глаза по-прежнему оставались красными и опухшими. Сделав глубокий вдох, он спросил: - Капитан, всё также плохо у экипажа со сном? Кёрли вздохнул, запуская пальцы уже в свои волосы. - Плохо. - ответил он, - Но я всё ещё не знаю, почему. Вроде бы всё в порядке, но никто не может нормально выспаться, - его голос звучал устало и обеспокоенно. - Я стараюсь разобраться, но пока безуспешно. - признался он, ощущая бессилие перед этой странной проблемой, терзавшей его команду. Парни сидели вдвоем, наблюдая за Джимми до тех пор, пока в медотсек не вернулась Лили. - Ой, привет Дэни, как он? Юноша посмотрел на девушку своими опухшим глазами. - Всё так же. Лили, увидев, что Ден недавно плакал не стала ничего расспрашивать. Она тоже встала рядом с парнями и просто смотрела на бедного шатена на койке. Спустя какое-то время на корабле раздался резкий звук будильников, оповещая о начале нового дня на судне. Дэн, уже даже немного задремав, поднялся со стула. - Ладно, капитан. - сказал он, стараясь улыбнуться, - Я пойду поем. Вы тоже сильно не переживайте. Кёрли кивнул, чувствуя благодарность за поддержку Дэна. - Береги себя. - ответил он, - И спасибо, что был рядом. Дэни, попрощавшись с Кёрли и ещё раз взглянув на Джимми, направился к выходу, где его уже ждала Лили. Вместе они пошли на завтрак, обсуждая вполголоса всё ещё тревожащую их ситуацию. Блондин же, отказавшись от завтрака, сказал, что пока не чувствует голода и остался в медотсеке, продолжая наблюдать за другом. День пошёл своим чередом. Экипаж, хоть и был внапряге от последней ситуации, старался заниматься обычными делами, чтобы сохранить хоть какое-то подобие привычного распорядка. Сэм и Дэн, зайдя в хозотсек, заметили в углу замороженную капсулу. Их взгляды встретились, и они сразу поняли, что там, внутри это ледяной глыбы, и находится на время пропавший Хэнк. Они не стали задавать капитану лишних вопросов, понимая, что, наверное, на это есть причины. Лили, взяв всю известную медицинскую информацию о Джимми, устроилась на диване в комнате отдыха. Там было гораздо уютнее и удобнее, чем в стерильном медотсеке, и она с головой погрузилась в изучение истории болезни, стараясь найти хоть какую-то зацепку, которая могла бы помочь. Она делала пометки в блокноте, хмурилась и перелистывала страницы, с надеждой отыскать ключ к выздоровлению.