Открытый мир DayZ vs Закрытый мир K-pop

— Количество крылатых в списке увеличивается с каждым днем в этом аномальном месте! — разговаривал сам с собой, прогуливающийся по яблочному саду инкуб, — Это как в анекдоте что ли, где Бог собрал всех грешников в одной лодке. Обалдеть! — продолжал удивляться происходящему монстр. *** В день аварии Тэиля в Новодмитровске тем ранним утром произошло кое-что из ряда вон выходящее. Джин, как обычно, проводил время в одиночестве, сидя в круглосуточном заведении напротив общаг SM, привычно выслеживая траекторию походов по центру города возлюбленного Тэна. Удостоверившись, что тот в обнимку с Джонни скрылся за дверями своего подъезда, Джин терпеливо сел напротив его окон в ожидании, когда конкурент покинет их общего любовника. Около половины шестого из дома Джонни быстрым шагом вышел Сычён, еще прибавив шагу он двинулся в сторону своей общаги, почти побежал через переулок. Через минут пять Джонни вышел от Тэна и высоко подняв ногу сел в свой кабриолет, проехал буквально полквартала и припарковался под своими дверями. Вылезая из машины, он с любовью провел по блестящей поверхности авто рукой и, запихав руки в карманы, вальяжно вошел в свой подъезд. Время от времени на площадь подъезжали еще машины, высаживали пассажиров, отъезжали либо оставались стоять на парковке, но двигались они почти бесшумно. Близко к окнам кафе по тротуару прошли четверо зевающих и смущенно улыбающихся друг другу полицейских, тихо обсуждая прошедшую ночь. Пожилой дворник метлой пытался вымести из-под скамеек помятые жестяные банки от напитков, за некоторыми он сильно наклонялся, доставал, кидал в коробку на своей тележке, затем выпрямившись, придерживая поясницу, запрокидывал голову в сторону восходящего солнечного диска и шурился, выказывая морщинки-лучики в уголках глаз. В кафе, кроме Джина, с полуночи сидела парочка, сжимая руки и уложив головы на плечи друг друга, с закрытыми глазами продолжала перешептываться, и девушка иногда смущенно хихикала, на какие-то слова парня; за столиком в углу спал на своей руке мужчина, и работники кафе даже не думали выпроводить его и даже не убирали его недопитый напиток; у первого окна, куда уже попадало много света с улицы сидел один из СуперДжуниор, Рёук, с квадратным исписанным наполовину блокнотом, продолжая время от времени еще что-то записывать в него и отпивая маленькими глоточками теперь уже кофе, до этого был виски со льдом. Он пришел тоже около полуночи с друзьями, корзиной цветов и тортиком. Ребята шумно поздравляли его с очередной песней. Смешной полноватый парень в смешной же черной панаме, в которой в Чернарусси ходят только "кепки", взяв с собой коробку кофе и приобняв такого же смешного парня в костюме Миньона, последними около пяти утра покинули кафе, оставив поэта в одиночестве. Бармен на десятый раз протирал чистые бокалы в ожидании новых уже утренних клиентов. Джин пил Балантайн через раз: часть долго-долго держа во рту, впитывал всей поверхностью слизистой, часть испарял, превращая в мелко-мелко дисперсионное облачко над краем стакана и вдыхал носом часть этого облачка, делая эдакую приятную ингаляцию из повторного дистиллята любимого шотландского виски. Дурью маялся, короче. И в этой блаженной тишине звук приближающегося мотоцикла вызвал у Джина такие мысли: брачное поведение многих приматов включает в себя шум, дикие вопли, сокрушение веток и тому подобное. Много шумишь, никто тебя не останавливает, значит ты сильный, крутой, значит с тобой можно размножаться. Так что шумные мотоциклы, шумные машины, громкая музыка из колонок и тому подобное будет всегда. И в 21-м, и в 31-м веке. Спать людям не дают! — на четвертом этаже парень с красными волосами запер открытое окно и с раздражением плотно задернул штору. Вот мотоцикл появился в поле зрения, прилежно притормозил на светофоре и сразу рванул вперед. Рванул с места и Рёук, так как сидел у самой двери, он в считанные секунды оказался на улице и, Джина буквально ослепило то, что он увидел: мотоциклист налетел на слишком высокий бордюр перед домом Джонни, и, это транспортное средство, заваливаясь на бок полетело на фонарный столб, Рёук, расчехлив белые как облака крылья, в мгновение ока, будто выпущенная стрела, оказался между столбом и телом парня, которого так и принял в свои объятия. Парень будто въехал в подушку безопасности, которая молочно-белым дымом обволокла место происшествия, и мягко приземлился на брусчатку тротуара. Он так и остался лежать рядом с мотоциклом, неестественно подогнув ноги и не подавая признаков жизни. Крылатый же резко взмыл вверх и исчез, незамеченный никем. Бармен, парень с девушкой и Джин выскочили из заведения. Девушка начала кричать о помощи, парень набирал на телефоне 911. Со всех сторон подбегали и стали скапливаться на площади люди. Джин слышал дыхание Тэиля, видел, как по ногам пошли трещинки, кровотечения не было, сочилось лишь поверхностно по оцарапанным голеням, колену, локтям и щеке. Подняв голову, Джин оглянулся в поисках собрата и нашел его на крыше ратуши. Улыбнувшись, он вернулся в кафе и, забрав со стола, за которым сидел Рёук, блокнот и ручку, спокойным шагом перешел дорогу в сторону ратуши и пошел прочь от толпы. Навстречу ему попался бегущий Сычён с очень бледного цвета щеками и круглыми как никогда глазами, за ним, тявкая, бежала Бэлла на поводке Сяо и, помятый, взъерошенный, не отошедший еще ото сна Хэндери. Джин уступил им дорогу. Скорая с мигалками и сиреной уже остановилась на краю проезжей части у места инцидента. Выйдя на широкую улицу за ратушей, Инкубус присел на скамейку и начал листать чужой блокнот. Естественно, это были нотки, слова, куплеты, припевы, песни, в общем, что еще это могло быть. Открыв его почти на первых страницах, он прочитал: Той январской ночью эти чувства возвращаются, и В августе в комнате становится особенно холодно Быстро ли проходит время или я медлителен Наши сердца похолодели [Припев] Расцветшая радуга в моем окне, Хотя я не могу следовать за синей птицей впереди, В наших воспоминаниях или в твоем сердце, Если бы только наше сердце могло снова летать… — Синяя птица, значит. Ну хорошо. Неожиданно, конечно, но все же спасибо за спасенную жизнь, Рёук, — произнес инкубус, вложил ручку внутрь блокнота на этой песне и, оставив песенник и корзинку с цветами на скамейке, махнув рукой куда-то в сторону купола ратуши, отправился, по переулкам, вниз к проселочной дороге, ведущей прочь из города.