Алые цветы Сеула

Чимин уже смутно помнит то время, когда у них все было хорошо. Но отлично помнит день их встречи. Пака зажали в углу его злые, узколобые одноклассники, желавшие, смотря на его изношенную одежду и общий не опрятный внешний вид, унизить его ещё больше без последствий для себя. Тогда Ынкён казался рыцарем, сошедшим в нему, принцессе в беде. Старшеклассник перекуривал в подворотне в тайне от преподавателей и не дал случиться травле, он приметил нежную внешность юного обиженного омеги и поднял его сумку с земли, с заботой отряхнул от любой пыли и с участием в глазах протянул ему. Все те несколько лет, пока Чимин заканчивал школу, ему казалось, что он живёт в сказке. В свои годы уже на квартире с любящим парнем, которому нравилось отвлекать его от уроков, чтобы поиграться в постели, который под назидательным взором учит его пить и курить, посвящая Чимина во взрослые удовольствия, ни одно из которых после не переросло в привычку. Как они много смеялись вместе и совершенно не думали о своей будущей жизни, пока отец Чимина обеспечивал их, ибо чувствовал долг перед ещё несовершеннолетним сыном. Господин Пак даже отложил довольно крупную сумму на учёбу Чимина. Когда мужчина рассказал об этом и протянул сыну банковскую книжку с накопительным счётом на его совершеннолетие, Чимин был тронут, но тогда, разбалованный отсутствием забот и легкомыслием, почерпанным у подружек и отсутствием надлежащего родительского контроля, воспринял такой подарок как должное и мог думать лишь о том, как ему совмещать время учёбы и уделять его ещё и своему дорогому альфе, какую канцелярию он купит и на какие студенческие вечеринки будет ходить. Но потом Ынкён, услышав о таком подарке, напомнил, что Чимину пора бы уже платить свою долю за проживание. В свое время альфа сам предложил ему жить вместе, ведь так у него был круглосуточный доступ к податливому, открытому, на всё готовом глупеенькому омеге, которого Ыну нравилось учить, как он думал, взрослым вещам. Ему нравилось, что в нём кто-то видел своего якобы учителя, что в чьих-то глазах альфы был невероятно крутым. И так, половину денег Чимину пришлось отдать своему парню в качестве «долга» за проживание за все эти годы. Ну ничего, сказал себе тогда омега, у него всё еще есть приличная сумма, он поднакопит и поступит через год, скрыв правду от отца, потому что Чимин всё ещё был слегка обижен на родителя за то, что тот никогда не жаловался Ынкёна и постоянно открыто говорил об этом сыну. А потом Чимин решил заглянуть на счёт и понял, что денег стало ещё меньше. И затем ещё. Несмотря на то, что он работал, вся зарплата чудесным образом изчезала, а с ней и часть накоплений. — Ты не зарабатываешь столько, сколько тратишь, — поучал его Ынкён, когда Чимин обратился к нему с этой проблемой. К слову о том, на вопрос, когда альфа устроится на работу, поскольку с прошлой его выгнали за пьянство, Кён не хотел отвечать и тогда уже третью неделю притворялся больным ангиной. — Прекрати так много спускать на свои побрякушки и шмот, и деньги появятся. Тогда Чимин считал, что сам во всем виноват. Он урезал все свои расходы, лишь бы поднакопить денег, ведь дата нового семестра приближалась, однако и к назначенному сроку у него не было и половины запрошенного за полгода обучения. Тогда Чимин решил на время отложить поступление и перестал так пристально следить за счетом, и потому вскорее у него совершенно не осталось денег. Только теперь он был умнее и понимал, кто действительно был всему виной, и всё, что в нем осталось от привязанности и любви к Ынкёну, это лишь бесконечные попытки найти оправдание всем чужим подлым поступкам, чтобы не ругаться и ещё больше не накалять обстановку. По сути всё, что его удерживало рядом с альфой, окончательно упавшим в его глазах, хотя должен был быть опорой и оплотом его любви, это наличие квартиры. Сможет ли Чимин сам содержать аренду и коммуналку даже захудалой комнатки? А будет ли ему там лучше, рядом с бомжами и нелегалами, нежели чем рядом с Кёном? Сегодня был не самый лучший день в жизни Чимина. Его уволили с работы сразу, как только узнали, что он омега. Начальник тюрьми наотрез отказался возиться с более усложненными мерами охраны труда, которые ему нужно было предпринять, чтобы условия работы Чимина считались приемлемыми, учитывая антисанитарию, большое количество химии и контакт с заключенными. И, стараясь не унывать от потери единственного относительно прибыльного места, на которое его взяли, смотря сквозь пальцы, Чимин потратил пару тысяч вон на газету, чтобы вечером в уютной обстановке с чашечкой чая наметить дальнейший план на будущее и подыскать себе другую работу. Высока вероятность, что придётся обратить внимание уже не на такие прибыльные предложения, потому что питаться им все ещё нужно было. Вернувшись в квартиру всего в десять часов утра, он ожидал застать Кёна ещё спящим. Альфа последнее время казался беспокойным, не пил и почти всегда оставался дома, но постоянно с кем-то созванивался и что-то писал в тонкой тетради по этим звонкам, Чимин старался не подслушивать, уважая чужое личное пространство. Оставив газету с сумкой на столе, он решил приготовить обед, чтобы потом не отвлекаться и уйти с головой в поиск работы, однако понял, что в холодильнике ничего нет. И вправду, он и забыл, что утром ему даже пришлось остаться без завтрака и он напоминал себе после работы заскочить в магазин. Лелея оставшиеся деньги на карточке, которые так жалко было спускать в прямом смысле в унитаз, Чимин прогулялся до самого дешёвого магазинчика на углу, надеясь, что сегодня ему повезёт уцепить товары по акции. В такое время на улице никого не было, а осеннее утро неожиданно порадовало тёплым ярким солнцем. Чимин даже улыбнулся, когда тёплые лучи коснулись его лица, а приятный ветерок всколыхнул челку. Набрав минимум продуктов: хлеб, творог, свеклы и моркови, самой дешёвой картошки и пару пачек рамена — Чимин подошёл со скромной корзиной к кассе и улыбнулся продавщице, женщине на пенсии, что с хмурым лицом осматривала каждого приходившего к ней в магазин доходягу и бедняка. Однако Чимина она осмотрела с любопытством, гадая, откуда у них на районе взялось такое весёлое настроение, оценила его чистую одежду и вполне приличный вид и после этого непродолжительного осмотра решила слабо улыбнуться в ответ, пока пробивала ему продукты. Приложив карточку к считывателю, Чимин раскрыл слипшиеся краешки пакета и принялся наполнять его продуктами, когда на экране высветилось «отказано». — Попробуй ещё раз, он часто глючит, — посоветовала кассирша и мягко указала рукой на считыватель ещё раз. Неловко улыбнувшись, Чимин последовал её совету. «Отказано», ещё раз «отказано», затем ещё раз «отказано из-за недостатка средств». Оба, он и старушка, поражённо ставились на скромнейшую корзину товаров, номиналом не более чем в тридцать тысяч вон, такие деньги обычно дают родители своим детям-младшеклассникам на обед, купить булочку и банановое молоко. Чтобы понять, в чем дело, Чимину понадобилось несколько минут в прострации постоять у кассы, а затем раскраснеться, когда недовольный мужчина в очереди повысил на него голос, требуя наконец прийти в себя и убраться с дороги. Выходя из магазина и попутно виновато несколько раз поклонившись продавщице в извинении, Чимин вышел на улицу и тут же поспешил домой. Только там был интернет. Едва открыв входную дверь в квартиру, он загрузил приложение банка. На его счету было всего тридцать вон. Сколько не хватит даже на проезд на автобусе. Прислонившись спиной к двери, потому что ноги не держались, Чимин почувствовал, как мир на секунду закружился у него перед глазами, и он схватился за тумбочку под зеркалом, она пошатнулась — и все расчёски и баночки с самой дешёвой косметикой и духами упали на пол. Ещё утром, уходя на работу, у него на счету было шестьсот тысяч вон. Он собирался немного просрочить оплату ЖКХ, чтобы накапала небольшая пеня и он оплатил её со следующей зарплаты, потому что ему нужны были эти деньги, чтобы прокормиться и купить таблетки для предстоящей течки, потому что уже который год проводить её с Ынкёном он не хотел, а теперь у него нет даже денег, чтобы купить бутылку воды. Кинувшись в спальню, Чимин распахнул шкаф и пошарил рукой на самой верхней полке, под пастельным, куда Кён никогда не лез и даже не знал, что там лежит его скромная заначка на плохие дни. Пусто. Чимину понадобилось вывернуть все заботливо сложенное им постельное на пол спальни и забраться на табуретку, чтобы убедиться в этом. Чувствуя, как в нем поднимается злость, омега набрал номер Кёна. Гудки казались бесконечным, пока он мерял шагами небольшие квадратные метры квартиры. — Хах, да, что? — смеясь с кем-то, весёлым голосом завопил Ын в трубку, и Чимин сморщился. Снова пьет. — Ты где? — Я? — на секунду замолчав, Кён сказал кому-то по ту сторону замолчать, и ответил: — Я зарабатываю нам денег, солнышко! Вот увидишь, сейчас эта кобылка прискачет первой на финиш, и я поведу тебя в самый дорогой ресторан! — Что? Ты… Ты играешь? — не поверил Чимин, в беспокойстве он случайно прикусил заусенец на большом пальце до крови и шикнул, направляясь в ванную промыть ранку. — Да не волнуйся так, вечером приду с денежкой, — фыркнул Кён и отключился. О нет, Чимин не собирался ждать. Именно в этот момент он решил, что с него хватит. Уж лучше пусть он упадёт в глазах отца, когда расскажет ему всю правду, но зато больше не будет жить с мудаком и терпеть все эти издевальства. Хлопнув дверью квартиры и не позаботившись о том, чтобы её закрыть, Чимин вбил в поиск адрес ближайшего филиала Ди и направился туда. *** Тотализаторы — место, вонящее пивом и конским навозом, а ещё очень концентрированным куревом, и всегда наполненно криками. Тэхёну искренне жалко его работниц, что сидят за кассами, помогая делать ставки и оплачивать выигрыши. Он приезжал сюда лишь по одной причине — собрать дань. Забрать все финансовые отчеты и представить их консильери в конце периода, чтобы этот финансовый чёрт смог провести свои бухгалтерские манипуляции. Одевшись скромнее, чтобы не сильно дразнить бедняков, Тэхен в обычным третчевом плаще в сопровождении охраны зашел через главные двери и уверенно направился в сторону кабинеты директора, поправляя манжет надетой под низ рубашки и не обращая внимание на весь сброд, собравшийся вокруг. И лишь спустя мгновения после его эффектного появления, как звезды с обложки на радость загибавшимся в бедности крестьянам, появился Чимин, ничем не примечательный омега со сбившимся ворохом волос от ветра, что больше не радовал, а превратился в настоящий шквал к тому моменту, как он дошёл сюда на своих двоих. Повсюду на скамейках сидели люди. Мужчины и порой женщины разных возростов и социальных статсов. Они были похожи на одержимый наркоманов — пялились в свои векселя со ставками, затем сверялись с цифрами на табло, снова отпускали глаза в бумажку. С каждой минутой раздавались крики радости и огорчения, кто-то ликовал, кто-то горько пил и сокрушался, кто-то клялся, что если сейчас удача ему улыбнется, то он купит всем выпивки. Однако все здесь так часто слышали эти пустые обещания, что уже реагировали изрядно слабо и без особой надежды. Чимина сразу затошнило от запаха гнили, нечистых тел, от хлынувшего в лицо сизого дыма защипало в глазах. Стараясь рассмотреть зелёную куртку, у Кёна она была одна в гардеробе, Чимин, к счастью, нашёл его довольно быстро у панорамного окна у противоположной от входа стены. Оно выходило на ипподром и показывало скачки в окружении трибун, где находились лишь приватные ложи для хозяев лошадей. Было видно, что с момента, когда они последний раз разговаривали, у Ына дела пошли не так гладко. Его поникшие плечи обнимал смутно знакомый Чимину друг, такой же раздолбай, только немного помладше. Вообще вокруг альфы было много народу — точно настолько громко бахвалился, что собрал толпу зрителей, чтобы те понаблюдали за, как он обещал, виртуозным выигрышем. Как Чимин понял, бросив взгляд на ипподром, скачки закончились. Сухо сглотнув, Чимин вцепился в поручень, а свободная его рука крепко сжалась. Он старался справиться с дыханием, но это ни черта не помогло. Он решил, что с него хватит быть нежным и понимающим. Растолкав зевак, окруживших знакомую Чимин шайку, омега собрал все свои силы и со всем имевшимся недовольством пихнул парня в плечо. Понурый Ынкён, испугавшись, вдруг это охрана решила его увести, вздрогнул и запричитал: — Да дайте мне сделать ещё одну ставку, и я вам… Но заметив Чимина, его скулящее выражение подбитого щенка сменилось на удивленное, а затем и недовольное. Сложиу руки на груди, он выпрямился и хмыкнул, стремясь быть как можно выше омеги и показать свою власть. — Ты что здесь забыл, а? Я сказал ждать меня дома. — с видом главы семьи спросил он, и Чимин скрипнул зубами от того, как покровительственно звучал чужой тон. Заметив в чужой руке вексель, Чимин шустро вырвал его и отбежал, чтобы посмотреть, сколько денег они потеряли. Конечно, Ын попытался тут же забрать его, но Чимин уже понял, куда девалить все его деньги с карты. Отдав взревевшему альфе его жалкую бумажку, Чимин развернулся и дал ему оглушительную пощёчину. Вся компашка друзей позади Кёна перестала гоготать, а толпа зевак мигом начала расходиться. Чимин смотрел на него, вздернув вверх голову, самыми разочарованными, краасными от дыма и слез глазами, не понимая, как когда-то мог полюбить такое отребье. — Я хочу расстаться, — заявил Пак, гордясь собой в том, что наконец-то нашёл в себе смелость и силы на эти слова. Плевать, если ему будет негде жить, а отец прогонит, он справится. Но уж точно больше не хочет тратить жизнь на Ынкёна. В нависшей тишине вокруг них прозвучал звук смачного шлепка о кожу, и альфа встряхнул руку, убирая с ладони покалывание, пока безразлично посмотрел на явно испугавшегося Чимина, чтобы в неверии прижал к лицу ладонь. На еготскуле быстро расползся румянец и появились крохотный ссадины от чужих не аккуратно обстриженных ногтей. — Заткнись, сука, только всю удачу испортил, — с некой усталостью, от который Чимину просто хотелось задушить его, протянул Ынкён и покрутил между их лицами бумажку. — Я выиграл, вообще-то. Этот кон, конечно, продул, но у меня выигрыша на восемьсот тысяч. А, что теперь скажешь, алчная тварь? Альфе явно не понравился чужой затравленный взгляд, и он схватил Чимина за волосы на макушке, оттягивая назад и вынуждаяя вздернуть вверх лицо, чтобы Ын мог хорошо его видеть. — Всегда только одно от меня надо, деньги-деньги-деньги, — в такт своим словам мотая головой зажмурившегося омеги из стороны в сторону, Кён, всё же пьяный, что Чимин слышал по его кислому дыханию, потешался над ним. Чимин же всеми силами пытался его оттлкнуть, но боль в скальпе не давала мыслить ясно. — С чего бы тебе уходить от меня, а? Кто ты без меня? Чтобы избежать боли, Чимин мог применить только одно — он резво поднял колено и ударил альфу между ног. И, когда тот вскрикнул и отпустил его, чтобы болезненно согнуться и застонать, Чимин, давя в себе чувство вины, поспешил поскорее убраться отсюда. Часто дыша и попеременно вслипывая от испытанного унижения, Чимин не успел заметить мужчину перед собой и споткнулся о чужие ноги, некрасиво впечатываясь лицом в дорогой жилет на чужой груди. От незнакомца приятно пахло, очень сладко, но словно пудрово, и как жаль, что у Чимина сейчас был заложен нос — этот запах его бы успокоил. — Смотри, куда прешь, — Тэхён, в которого так удачно влетели, когда он как раз входил из офиса, закатил глаза и первым делом собирался брезгливо отряхнуться от чужих прикосновений, но заметив, что перед ним омега, да к тому же побитый, не мог не смягчить тон и более деликатно спросил: — Тебе нужна помощь? Лишь отрицательно мотнув головой, Чимин извинился и, вытеревшись рукавом собственной куртки, миновал Кима и выбежал на улицу. Тэхён посмотрел ему вслед, крутая в руках папку с финансовым отчетами. Ему не нравилось видеть омег в беде, он вдоволь насмотрелся на них по молодости, и в отношении этих хрупких созданий у него никогда не было терминов «грязный», «жалкий», «бедный», такими могли быть только люди, которые их окружали — алчные и жестокие альфы и беты. Давя в себе неприятный осадок от встречи и желание догнать мальчишку, чтобы хотя бы предложить подвезти его до дома, Тэхён отвлёкся на звонок и поспешил к машине. *** Чимин первым делом поспешил в квартиру. Ему нужно было успеть забрать свои вещи до того, как Ынкён вернется. Омега не хотел разбираться с этим после, а ещё ему было страшно, до чего ещё опустить альфа, если уже позволил себе поднять на него руку. Как бы не прискорбно было признавать, но все пожитки Чимина влезли в его изрядно располневшую почтальонку и один средний пакет из продуктового магазина. Он не оглядывался, когда закрывал дверь и оставлял на тумбочке свои ключи, не оставлял записок. Отец, когда Чимин пришел, был в городе. Он иногда ездил туда в налоговую или чтобы закупиться продуктами на хорошем рынке в центре, ведь на местном половина была краденым, а вторая гнилым. Зайдя в свою комнату, Чимин разрушено присел на свою постель, в которую уже не умешался во весь рост, и скинул сумки на пол. Зарывшись руками в волосы, он задрожал и позволил себе поплакать. Всё лицо ощущалось одним большим синяком, и Чимин надеялся, что рана на скуле не расцветет фиолетовым до вечера, пока папа не ляжет спать. Оглядевшись на увешанные плакатами стены, на маленькое завешенное жалюзи окошко, на свои детские игрушки, сидящие у подушки, Чимин разочарованно покачал головой. Так вот, до чего он докатился, играя в самостоятельность — побитый, обокраденный, без гроша за душой, без отношений. Вернулся к родителям, плакаться и просить помощи. Даже без образования. И всё это, абсолютно всё — его ошибки, которые он сделал сам. Чимин боялся, как отреагирует папа на всю ту ложь, что Чимин выливал на него, прикрываясь улыбками любящего сына, лгав даже о том, что с ним всё хорошо. После стольких потрясений Чимин просто не мог испытать ещё больше. Поэтому решил перенести открытие абсолютно всей правды на другой раз. Когда папа увидел его ботинки на входе, он нашёл его свернувшимся калачиком под пушистым голубым пледом, и спросил, что случилось, Чимин ответил: — Мы расстались. Явно удивлённый и не верящий, что это наконец-то произошло, родитель присел на край его постели. Чимин, лёжа к нему спиной и уперевшись взглядом в стену, точно знал, что тот ликовал. Стоило слушаться его с самого начала и никогда не вылазить в такие отношения. Пока Чимин не справлялся с последствиями, и навряд ли справиться сам. Однако, помня о приличии, господин пак нежно положил руку ему на плечо и мягко погладил, по отцовски сжимая. — Я сожалению, малыш, — произнёс мужчина, но не мог не добавить: — Но ты же знаешь, что это правильное решение? Быстро утерев две сбежавшие по щекам слезинки, Чимин кивнул. — Да, я сам бросил его. — Молодец, — подбадривающе похлопав его по спине, отец поднялся. — Отдыхай, хочешь поужинать? — Нет. Услышав, что дверь закрылась, Чимин, сгорая от стыда к себе и тому, какой ужасный разговор ему предстоял, который навсегда разочарует в нем единственного близкого человека, он накрылся пледом с головой, зная, что это комната — самое безопасное место на всей Земле. Он не осознавал, что заснул, а когда проснулся от звука мобильного, за окнами уже была ночь. На экране был уже один пропущенный, и Чимин поспешил ответить на следующий. — Добрый вечер, не разбудил? — приятный голос раздался из динамиков, и Чимин на секунду прикрыл глаза, наслаждаясь. — Нет-нет, я ещё не спал, — завернувшись в плед, Чимин сел и начал прислушиваться, что происходит по ту сторону. Послышался шелест бумаг. — Это хорошо. Я хотел предложить встретиться на днях, — далее шум степлера и едва различимый скрип выдвигаемого ящика. Видимо, Юнги работал. В такой час? — Я… не думаю, что смогу встретиться в ближайшее время, — прикусив губу, явно сожалея о том, что вынужден так говорить, Чимин опустил голову, смотря на свои смешные розовые носки. Они были самыми дешевыми, из детского отдела, зато теплые. — Могу поинтересоваться, почему? — Нужно искать новую работу. И ещё… кое-какие проблемы. — Я был бы не против помочь с чем-нибудь, — неторопливые шаги и мягкий хлопок двери по ту сторону. Чимин в полной темноте и тишине мог услышать всё очень хорошо и старался отвлечься на столь обыденное вещи. — Если я могу чем-то помочь? Вздохнув, Чимин поерзал и оперся спиной о стену, поджимая к груди колени. Ему хотелось просидеть так остаток жизни, чтобы спрятаться ото всех проблем вокруг. Он так напуган будущим. — Я не знаю, — честно признался. Юнги мягко промычал, далее стук керамической чашки и гул заработавшей кофе-машины. Кофе так поздно? — Тогда я могу узнать, что произошло, и мы можем обсудить решение вместе? Чимин замотал головой, пускай и понимал, что Юнги его не видит. Кто они вообще, чтобы мужчина решал чужие проблемы? — Зачем ты хотел встретиться? — Юнги не стал намекать на то, что Чимин уклонился от темы. — В прошлый раз мне не нужен был повод, чтобы тебя увидеть, — подметил Юнги, но столь мягко, что Чимин не почувствовал никакого упрека, какой мог бы звучать. Омега поплотнее закутался в плед. Хозяин здания всегда включал отопление в самый последний момент. Некоторые время Чимин слушал уютные шорохи на чужой кухне, Юнги переключал кнопки на кофемашине, открывал холодильник, доставал пластиковый, судя по характерному скрипу, контейнер, щелкал дверцей микроволновки. Разогревал ужин. — Чимин? — наконец напомнил об идущем звонке Юнги после продолжительного молчания. — Возможно, я потерял работу? — всё ещё не уверенный, интересны ли мужчине его проблемы, всё-таки признался Чимин. А кому ещё ему рассказывать, не боясь осуждения? — Ты сомневаешься? — Нет, так что мне нужно искать новую, и, пока не узнаю график, не смогу сказать, когда смогу встретиться. — Я понимаю, — сказал Юнги. Микроволновка звякнула, ужин готов. — Отвечая на твой вопрос, я хотел поговорить о твоей учебе. — Зачем? — не понял Чимин, нахмурившись, свободной рукой он попеременно растирал мерзнувшие стопы. — Я пообещал. И, могу ли я попросить тебя пока не торопиться с поиском работы, хотя бы до нашей встречи? Всё ещё галадя, зачем Юнги это нужно, Чимин решил, что процесс поиска работы и так может слегка подзатянуться, так что не видел ничего против. — Хорошо, я не против встретиться. Где тебе будет удобно? — Чимин снова завозился. Нужно было наведаться на кухню за чем-нибудь съестным, ведь ему так и не удалось ухватить еды со вчерашнего ужина. Оговорив место встречи, они завершили звонок и лишь через время до Чимина дошло, что послезавтра Юнги точно увидит его искалеченное лицо. — Черт, — он на пробу коснулся покрасневшего места от удара и сокрушенно опустил голову. Как же стыдно. *** Первоначальный план был встретиться в небольшом уютном заведении, где подавали что-то, кроме булочек, хотя и аппетитные тортики, столь любимые омегой, тоже были. Юнги специально выбрал это место, оно недалеко от предполагаемогг жилья Чимина, там нет вычурных официантов и дресс-кода, зато можно было вкусно поесть и провести время в уединении, поскольку каждый стол ограничивался диванами с высокими спинками, так что соседей было не видно. Юнги сверился с часами и покрутил в руках мобильный, заняв один из столиков. Чимин опаздывал. Но Юнги позволял омега такую блажь, как потратить немного его действительно занятого времени впустую, на ожидание. Если бы такое произошло на деловой встрече, Юнги ушел бы спустя пять минут по дженельменскому соглашению. Наконец, колокольчик над входной дверью прозвенел и Чимин сам быстро нашёл его, потому что Юнги был чуть ли не единственным посетителем в одиннадцать часов утра. Наверняка ближе к обеду это место будет под завязку забито работающими. — Извини, пожалуйста, я не рассчитал время, — поскольку у Чимина всё ещё не было денег на проезд, а у отца он принципиально не брал, пришлось добираться пешком, и Чимин выдохся, падая на сидение напротив и всё ещё тяжело дыша от бега. — Ты бы мог позвонить, я бы забрал тебя на машине, — едва не забыв про аккуратный букет из цветов нежно розового и голубого оттенков, Юнги протянул его смутившемуся омеге и деликатно отвернулся, пока Чимин приводил в себя в порядок: поправлял воротничок милой горчичный блузы, аккуратную цепочку из ненастоящего золота между ключиц, приглаживал волосы и чуть подкрашивал блеск на губах, съевшийся по дороге нервами, ветром и моросью противного дождя. — Забудем, — Чимин наконец сложил аккуратные ладошки на столе, и Юнги предложил ему первым делом меню, а потом, наконец, заметил. Чимин очень пожалел, что у него нет денег на тональный крем, ведь всю свою косметику он забыл в уже чужой квартире, куда возвращаться не собирался. Как и шампуни, как и книги, как и нижнее белье, он лишь в спешке запихал всё из шкафа и ушел, и теперь не знал, как уживаться со скромным набором вещей на протяжении неопределённого времени. Пальцы альфы чуть сжались на верхушке меню, которое он протягивал Чимину, и омега попытался прикрыть им свое лицо, чтобы не было видно припухшей посиневшей ссадины на щеке, не столько видной с расстояния, сколько вблизи. А ещё красные, едва начавшие заживать полосы царапин изрядно портили вид. Однако с Юнги такой фокус не прокатил. Бестактно потянувшись к его лицу и ухватив за подбородок, Юнги наклонил его лицо на свет ламп и нахмурился. — Кто? — спросил он, и Чимин уклонился от его пальцев, прижимая ладошку к ссадине. — Никто, — Чимин мельком глянул на него и уставился в меню. Но выбрать ничего не мог, есть совершенно не хотелось. Он всё испортил, явившись в таком виде, да? Но как он будет выглядеть, если во второй раз захочет уйти из места, которое выбрал альфа? Поэтому он старался перетерпеть неудобства. Всё ещё хищно смотря на ссадины, Юнги позволили этому фокус пройти, на этот раз, и заказал себе лишь кофе. Чимин же взялкакой-то недорогой салат и чашку облепихового чая. Омега тут же покрамнел от стыда, как только официантка обратила внимание на его увечье. Неужели обед окончательно испорчен? Юнги ничего не говорил, а Чимин после своей лжи, которую совершено точно раскусили, не решался что-то произнести. Он накалывал на вилку крупные листья салата, но клевал его, как птичка, и постоянно поворачивался к Юнги лишь здоровой половиной лица. Наконец отмерев, Юнги подался вперёд и решил наконец начать то, ради чего и настоял на встрече. — Так вот, насчёт универ… — Прости, — сказали они одновременно, и Чимин всхлипнул, прикладывая ладошку ко рту, и задрожал. Он был так разочарован собой, что явился в таком виде, ведь мог назначить любую дату, и окончательно отвратил от себя мужчину, который относился к нему с добром лишь из-за его красоты, что сейчас утрачена, и теперь лишь раздражал своим непрезентабельным видом. Альфа даже есть не стал. Юнги замолчал, поражённо смотря на омегу, и мягко коснулся его руки, слабо державшей вилку. Шершавые подушечки постарались с нежностью погладить невероятно мягкую кожу. — Мы можем уйти? — Чимина нервировало, что все проходящие мимо обращали внимание на его лицо и так каждый раз напоминали ему неприятную ситуацию, которую омега отчаянно пытался забыть. Уверенно кивнув, Юнги поднялся первым и предложил ему свою руку. Чимин уставился на протянутую большую, тёплую ладонь, и не мог отказать себе в желании взяться за неё. Юнги всё ещё хотел его. Хотел продолжить общаться. Как только они оказались в салоне машины, скрываясь от противной осенней хандры на улице, Чимин вновь утонул в мягкость сидений, обтянутых каким-то дорогим приятным к телу материалом, и боялся, что может привыкнуть к такой роскоши. К сожалению, он забыл, что, сидя по левую руку от водителя, его старательно скрываемая ссадина будет отлично видна, и чужое пристальное внимание на ней значительно напрягало Чимина. — Я могу показаться бестактным, — Юнги не спешил нажимать на кнопку зажигания, некоторое время с плохо читаемым выражением лица он смотрел через лобовое стекло на суетливую жизнь людей по ту сторону. — Но, если у тебя нет на уме никаких идей, куда можно было бы сходить, то я могу отвезти тебя к себе домой. Чимин явно не думал, что их отношения хоть как-либо касались личной жизни помимо странных свиданий и физического влечения. — К тебе? — Я живу недалеко за городом, но там довольно уютно, нет чужих людей, я мог бы приготовить что-нибудь. Но, если тебе не уютно, мы всегда можем найти другое место. — Нет, я согласен, — Чимин встретился с ним взглядом и поправил букет, уютно лежащий на его предплечье, чтобы цветки не помялись в дороге. Такой подарок был неожиданностью, и омега определённо точно вечером будет внимательно разглядывать его и постарается сохранить в цветущем виде как можно дольше. — Я доверяю тебе. Юнги завёл мотор и одной рукой уверенно вырулил на дорогу. Вторую ладонь ненавязчиво протянул к Чимину внутренней стороной вверх, и Чимин неуверенно взял его ладошкой за длинные пальцы. Их разница в размерах заставляет чувствовать Пака трепетно и крохотно. Под защитой. — Спасибо, я постараюсь не подвести твоё доверие, — омега ахнул, когда альфа совершенно без стеснения поцеловал костяшки его пальчиков и не отпустил, оставил его ладошку на своём бедре. Чимин был слишком сосредоточен на их контакте, чтобы забивать себе голову тревогами, преследовавшими его день за днем, и расслабленно откинулся на сидение, наслаждаясь плавной умиротворяющей поездкой. *** Вероятно, хотя бы в целях безопасности Чимину стоило запомнить дорогу, а не засыпать в салоне, но он ничего не мог с собой поделать. Он проснулся от лёгкой встряски на ухабине, и в тот момент они уже заезжали на территорию частого дома. Здание вполне средних размеров, не вычурно огромное, но с двумя этажами и явно обширный чердаком. Совершенное отсутствие зелёной изггэородки, каких-либо клумб, кустов или деревьев делало здание каким-то голым, не очень уютным, но в задней части участка, где был гараж, помимо вольера с, предположительно, собаками, был бассейн, сложенный зонт и шезлонги. Высокий забор из выложенного камня смотрелся богато, но угрожающе, скрывая абсолютно всё, что могло бы происходить на большом заднем дворе, а ещё Чимин в начале не заметил, но вокруг совершенно не было соседей. Ближайший дом находился в двух сотня метров, но не выглядел обжитым. — Впечатлен? — замечая, что парень любопытно оглядывается, спросил Юнги. У него тоже было лёгкое волнение показывать свое жилище омеге, этот этап отношений всегда был для альфы полным стресса, ведь партнёра никогда не хотелось отпугнуть своей холостяцкой, а потому лишенной намёка на уютные побрякушки в интерьере, берлоги. — Я не ожидал, что ты живёшь в доме. Думал, в большой квартире, как все чеболи, — Чимин ловко спрыгнул с высокой ступеньки машины и пошёл за альфой в дом, слыша, как им в спину раздался собачий лай. Как хорошо, что его от агрессивных животных отделял крытый вольер. — У меня есть квартира в городе, но она в противоположном твоему районе, и добираться до неё гораздо дольше по пробкам. На удивление, в доме было тепло и кое-где горел свет. — Сюда иногда приходят домработники и я прошу оставлять свет включенным. Так создаётся ощущение, что дома не так одиноко, — пожав плечами, Юнги предложил ему что-нибудь выпить. — Я не пью алкоголь, — объяснил Чимин, отдавая Юнги букет, чтобы тот на время нашёл для него вазу. Заметив на просторной кухне кофемашину, Чимин заинтересованно изучил её светящийся экран с вариантами напитков. — О, можно латте? А у тебя есть корица? — Всё есть, — схватив первую попавшуюся вазу, подарок от партнера, которая могла стоить действительно больше, чем этот дом, Юнги неловко впихнул стебли в горлышко, по правде, не умея заботиться о цветах. У него неплохой вкус для выбора букетов, но вот что делать с ними дальше обычно не было его заботой. — Можно? Оказавшись позади, Юнги мягко положил ладони ему на талию, чтобы достать из шкафчика над их головами банку с приправами к кофе, где были корица, гвоздика и душистые перемолотые травки. — О, эм, спасибо, — Чимин прижал к груди банку, замерев, прижатый к кухонному островку, и перевёл дыхание, когда руки альфы ласково поглядили его бока и на секунду опустились к бедрам, но Юнги все-таки отстранился, не давая ему смущаться ещё больше. Заварив кофе для двоих, один ароматный подслащенный латте и один американо, Юнги предложил ему выбор: они могут остаться в гостиной и включить на фон какую-нибудь чушь, или устроится в кабинете, где есть стол, чтобы можно было с удобством разложиться. Чимину же хотелось осмотреть весь дом, но сделать это ненавязчиво, поэтому не долго думая оказался на втором этаже, в домашнем кабинете Юнги с большой, преимущественно деревянной мебелью, тяжёлой даже на вид. Юнги галантно предложил ему свое место во главе — Чимин с радостью плюхнулся в большое и невероятно удобное кресло, усаживаясь с ногами и пробуя на вкус самый вкусный кофе, какой когда-либо пил. Вкус насыщенный, натуральный, явно дорогой. Всё, что было связано с Юнги, было лишено вычурности, помпезности и показушности, но было несомненно дорогим, начиная от вещей, его окружавших, до самого альфы. Весь образ Мина для омеги был большой загадкой. Устроившись на одном из широких подлокотников, Юнги достал из-за пазухи своего джемпера стопку буклетов, которые разложил перед Чимином на столе. Каждый из них оказался брошюрой университетов, которые предлагаются каждому абитуриенту. — Эти университеты с широким кругом специальностей, если ты ещё не определился с направлением, — Юнги указывает своей чашкой на брошюрку в руках омеги. — Но если ты уже определился, можем рассмотреть частные университеты. — Ты правда поможешь мне оплатить обучение? — оценивая несколько названий на буклетах, Чимин понял, что каждый из университетов, которые выбрал Юнги — ведущие в стране, и стоимость там будет в несколько раз выше, чем в учебных заведениях, не сделавших международного имени. Закинув голову, чтобы посмотреть в чужое лицо, Чимин ахнул, когда Юнги коротко чмокнул его в губы, и тут же посмаковал на губах вкус крепкого, но не кислого, а насыщенного горечь с ореховыми нотками, американо. — Правда. — У меня сейчас нет накоплений, — вновь опустив взгляд на рекламки, Чимин в неприятном воспоминании коснулся кончиками пальцев скулы. — Так что я не знаю, за сколько лет я смогу тебе всё отдать. Вздохнув, ведь ему явно не нравилась мысль говорить о деньгах в долг, Юнги нежно коснулся задней стороны его шеи и мягко взъерошил короткие волоски, наслаждая крохотными мурашками на нехной коже. Видимо, Чимин был не из тех, кто привык принимать такие дорогие подарки. — Если захочешь отдать деньги, то лучше вначале отучись, чтобы устроиться на работу с хорошей зарплатой, чтобы иметь возможность жить в достатке и делать накопления. Пока что не имеет смысла перебиваться мелкими заработками. Чимин согласно кивал на его слова, задумчиво вчитываясь в перечни специальностей. Он не понимал, какое направление ему было бы интересно. — А на кого ты учился? — Хм, — не привыкший говорить о таких вещах, Юнги задумался, посмотрев куда-то наверх, и Чимин, пользуясь его отвлеченным вниманием, чуть подался назад, поближе к теплому прикосновению. Осторожные поглаживая по плечам и спине так хорошо расслабляли. — У меня несколько дипломов. Но я никогда не ходил в университет, только дистанционное обучение. Не было лишнего времени. — Дистанционное обучение? — Я бы не советовал тебе рассматривать этот вариант. Университет — отличная возможность обзавестись знакомствами и связями из твоей сферы, мне просто это было не нужно. В итоге, обсудив несколько специальностей, но так и не придя к чему-то одному, решили ненадолго отложить разговор, чтобы дать время Чимину собраться с мыслями и подумать, на кого бы он хотел учиться. К тому моменту латте уже кончилось, а Юнги ненадолго оставил его, чтобы ответить на звонок. Чимин кинул взгляд на экран выключенного монитора и недовольно почесал зудящую ссадину. Чёртов Ынкён даже на расстоянии умудрился портить ему жизнь. Он здесь лишь по чистой удаче и поразительно воспитанности Юнги, а ведь они могли провести приятное свидание, если бы омега не был так смущен и расстроен своим внешним видом. Юнги остановился в дверях и заметил, что он делает. — Могу я спросить, что случилось? — альфа деликатно указал на симметричное ушибу место на своём лице и подошёл к нему, чтобы взять за подбородок и нежно погладить холодной подушечкой большого пальца расчесанную ранку. Видно, Чимин слишком увлекся с самобичеванием, не замечая, что сделал все ещё хуже и сам поранил себя. — Это будет неприятно, — попытался уклониться Чимин, наблюдая краем глаза, поскольку его лица так и не отпустили, как Юнги достает из них него ящика своего рабочего стола небольшую аптечку. — Мой бывший парень — мудак, если кратко, — Юнги остановился от поиска спиртовых салфеток, явно удивлённый информацией. — А если не кратко? — отыскав салфетки, Юнги присел на край стола и, встретившись глазами и получив кивок, принялся сам обрабатывать синячок с вновь кровоточащими ссадинками под лёгкое шипение мальчишки. — Он поигрался в Ди, и когда я узнал о том, что он украл мои последние диньги на ставку, то пришёл сказать, что мы расстаемся, а он... — Чимин нервно подергал себя за манжеты и старательно избегала чужого взгляда, ставшего как никогда пристальным, немного неуютным. — Ему это не понравилось. — Он тебя ударил? — Юнги сдержался от того, чтобы крепче нужного сжать острый подбородок и причинить боль, однако собственные ногти от злости до неприятного сильно впились в ладонь. Чимин вздрогнул от его злого взгляда и тут же опустил голову, прикрываясь челкой. Не стоило ему ни о чем говорить. — Забудем, — Юнги, крепко сжав губы в раздражении, вперился взглядом ему в пушистую макушку. Он не привык, когда разговор обрывают. Особенно разговор, который ему очень важен. Он попытался уговорить: — Чимин-и, ты можешь сказать мне. — Давай забудем, пожалуйста, Юнги, — Чимин отрицательно мотнул головой, показывая, что никакие уговоры не подействуют. — Возможно, вернёмся к этой теме позже? — альфа выжидающе смотрит на него, но старается не давить своим феромоном, чтобы Чимин чувствовал себя комфортно. — Мне не все равно на тебя, Чимин. Чимину не нравится идея говорить о своём бывшем ещё когда-нибудь, особенно с Юнги, которого совершенно не хочется впутывать во всё это, но все же соглашается на компромисс. Они перемещаются к дивану, и Чимин прижимается к боку мужчины. Тот закидывает руку на спинку позади омеги, а затем смещается её ему на плечи и располагает ладонь на животе, чувствуя горячую кожу под тоненький рубашкой. Чимин вызывается найти что-то интересное, пока Юнги поищет для них рецепты быстрых но сытных блюд, ведь оба голодные, учитывая, что в ресторане перехватить ничего съестного не удалось. Когда остановились на жареной свинине с раменом, Юнги позволяет себе ещё немного понежиться в объятиях. Чимин сполз ещё ниже, чтобы комфортно разместиться у него на груди, и Юнги зарылся рукой ему в волосы, улавливая конфентрированно сладкий запах недорогого шампуня, который пускай и перекрывал собственный природный аромат омеги, но несомненно подходил сладкоежке-Чимину. Как давно у каждого из них не было такого уютного времяпровождения? Как долго они чувствовали себя одиноко, без возможности кого-то обнять, без нужды что-либо объяснять? — А что это? — Юнги оказался идти один на кухню и утянул с собой омегу, в прямому смысле, и посадил его на столешницу, поставил разделочную доску у бедра и принялся нарезать овощи для жарки вместе с мясом. Чимин ткнул ему в шею пальчиком, выглядывающую из-за горла водолазки, и альфа поежился от приятной щекотки, Резво повернув голову, но не сдержался и игриво прикусил крохотный пальчик, Чимин вскрикнул и шлепнул его по плечу под тихий смех. — Татуировка, — Юнги подцепил воротник и потянул вниз, тонкое изящное крыло, нарисованное алыми чернилами, располагалось по всей длине его белоснежной кожи плеча, больше походят на привлекательный шрам, тут же приковывающий взгляд, а за алым силуэтом виднелись прорисованные белыми чернилами перья. — Красиво, — Чимин провел ладонью по открытой коже и пролез пальчиками ниже, чтобы сжать привлекательно бугристую мышцу. Юнги послушно напряг для него руку, чтобы омега мог поиграться. Тот не промах, опустился ниже по бицепсу, пощупал сильное предплечье, но Юнги был вынужден его забрать, чтобы обогнуть Чимина и скинуть все с доски в сковородку, а потом оставил все в раковине и прижался к омеге, встав между его слабо, кокетливо расставленых коленок. — Тоже хочешь татуировку? — Юнги упёрся ладонями по обе стороны от него, напрягаю мышцы торса, и Чимин как завороженный провел ладонями по его ключицам, груди и рельеф живота, как нечестно скрытым черной водолазкой от его глаз. — Я думал об этом, но решил отложить, пока не появятся лишние деньги. Не хочу занести заразу в дёшево салоне, — подняв взгляд, Чимин как бы случайно скользнула ладошкой по паху, сжимая ширинку твёрдой ткани брюк, и едва не ударился макушкой о висящую полку, когда Юнги подался ближе и глубоко поцеловал его, не давая играть безнаказанно. — Осторожнее, если мы сейчас пойдём в постель, то я не выпущу тебя до завтра, — рыкнул Юнги ему в губы, а потом снова прихватил их с влажным чмоком. Чимин точно не был против, он уже соскучился по этому альфе, их первый и единственный раз несколько раз снился ему, учитывая, что после него Пак больше не позволял Ынкёну касаться себя, и был совершенно чистым и готовым для Юнги. В качестве ответа Чимин поднырнул под чужой подбородок и своевольно прихватил зубами адамово яблоко, делая вид, что ставит метку. Юнги вовремя вспомнил о начавшейся готовке и вырубил плиту, а потом подхватил мальчишку на руки, шлепнув по пухлым бедрам в отместку, и осторожно понёс его в спальню, пока Чимин совершенно не упрощал ему задачу — никак не мог оторваться от его губ. Едва безопасно поднявшись по лестнице, Юнги толкнул плечом дверь, забавляясь от того, что Чимин чувствовал себя королевой у него на руках — помахивал ножками, лениво закинул ручки ему на плечи, и Юнги не мог лишить его удовольствия, поэтому уже находясь у постели ещё немного покачал его на руках, и даже слегка подбросил — Чимин взвизгнул от страха и тут же захихикал. Альфа осторожно присел со своей ношей, и Чимин поезрзал у него на коленях, устраиваясь пухлой попкой аккурат над вздыбившейся ширинкой. — Мне нужно в душ. — Пойдем вместе? — Чимин кивнул ему в плечо, чувствуя себя пушинкой, ведь альфа так легко таскал его по комнатам, в то время как Ынкён постоянно жаловался на его вес. Чимин даже не думал, что мужчины могут быть такими, как Юнги. Приятными, сильными и вежливыми, большинство тех, что окружали Чимина всю жизнь, не обладали и одним таким качеством. Скинув одежду, Чимин первым прижался к нему, пока Мин настраивал воду, и обнял его, всё ещё одетого, поднялся на носочки и чмокнул в шею. Заведя руку за спину, Юнги впился жилистыми пальцами в воздушную кожу и прижал мальчишку ещё теснее к себе, не отрываясь от своего занятия. Младший первым скользнул под горячие, но не ожигающие струи воды. На полочке было не так много шампуней, что вполне очевидно для холостяка, но Чимин не успел рассмотреть название, ибо Юнги отвлек его, с поразительной быстротой оказавшись обнажённым тоже, чтобы поскорее присоединиться к нему в душе. Чимин перехватил его руки, голодно поглаживающие по животу, и не дал им скользнуть ниже, развернулся и позволил альфе вдоволь наиграться со своей попой, пока сам потянулся поднять его и зарыться ладошками в маняще отросшие чёрные волос. В душе явно было мало толку, потому что никто из них не мог сосредоточиться достаточно, чтобы как следует натереться мочалкой или вымыть волосы, но горячая вода отлично сделала свое дело, сделав их расслабленными, по ощущениям вполне чистыми и распаленными. На удивление, Чимин попросил полотенце, как только Юнги первым вышел из душа. Альфа смущённо замер посреди ванной, не ожидая просьбы, но решил, что не все люди фанаты влажных простыней и он сам слишком нетерпелив, готовый тут же потащить мальчишку к себе в спальню. Протянув большое мохровое полотенце и на всякий случай отвернувшись, Юнги действительно случайно понял, что смотрит в зеркало на отражение их обоих, поэтому подошёл к зеркалу и открыл навесной шкафчик, чтобы что, сделать какой-то вид занятости во время неловкой паузы? Слава богу, это длилось недолго. Чимин, трогательно завернутый с плеч до коленок, коснулся его руки, и Юнги с готовностью развернулся и обнял его. Чимину пришлось вздернуть вверх подбородок, чтобы как следует посмотреть в чужие глаза, и неуверенно потянул его за собой на выход. Юнги закусил губу, с голодом осматривая молочные лодыжки, когда мальчишка вдруг отпустил его и присел на край кровати, тревожно заворачиваясь в полотенце ещё туже. Словно они ни разу не видели друг друга обнаженными. Не понимая, что успел сделать не так, Юнги приседает перед ним на корточки и мягко обхватывает его бедра, елозит пальцами по полотенцу, трепетно поглаживая. Чимин неуверенно смотрит на него, весь красный от смущения. — Всё в порядке? — Чимин кивает, с любопытством смотрит за тем, куда пойдут руки Юнги, но мужчина продолжает держать их на постели, соблюдая целомудрие. — Я сделал что-то не так? — О, нет, с тобой все хорошо, — смущенный от того, что ведёт себя, вероятно, несколько глупо, Чимин выпутался из полотенца, отчего оно упало с плеч и скомкалось на талии, чтобы притянуть альфу ближе и обнять его за шею. — Это нормально, если я немного волнуюсь? — Беспокоишься? — не понял мужчина, однако тут же послушно подался в объятия. Чимин, явно нервничая, немного резко прижал его за шею к своей груди, но Юнги не возражал. Любая сила в этих ладошках ощущалась прикосновением перышка в сравнении с тем, к чему привык Мин. — Это нормально. — Это, вероятно, глупо, — фыркнул на свое детское поведение сам Чимин, постарался задавить в себе это странное чувство и наконец подпустить Юнги ближе, ведь знает, что обоим в итоге будет хорошо. — Ни капли, — Юнги потреся носом о его ключицу и не стал возражать, когда омега откинулся на спину и потянул его за собой, надавливая на затылок. Полотенце зависло на его коленках, всё ещё прикрывая нежную розовую промежность, и, заметив, что оно начало соскальзывать, альфа поспешил поправить это для него, как следует прикрывая те части, которые Чимин, видимо, не был в настроении показывать ему сегодня. — Мы уже занимались этим, — Чимин попытался объяснить. Ему ни в коем случае не хотелось отталкивать Юнги, но хотел ли сам Пак заниматься сексом после такого тяжёлого и эмоционально напряжённого дня, все ещё переживая не самое приятное расставание? Тяжело вздохнув, желая, чтобы альфа просто мог прочитать его мысли не пришлось бы что-либо объяснять, Чимин прижался к нему, и завозился, когда Юнги упал рядом на кровать, чтобы омега мог устроиться на его груди, в благодарность целуя белую кожу прямо рядом с едва заметным шрамом на ней. Потянувшись, Юнги накрыл себя краем одеяла, чтобы не смущать никого своим полутвердым членом, и прижал мальчишку к себе. — Не хотеть секса — это нормально, — подбодрил его мужчина и мягко чмокнул в пушистую влажную макушку. — Ты уверен? Тебе не будет, эм… Некомфортно? — омега выразительно посмотрел на топорщащийся меж чужих ног край одеяла, и альфа поспешил поправить его, поворачиваясь чуть на бок. — Знаешь, если бы альфы занимались сексом каждый раз, когда у нас встает, то это была бы катастрофа, — облюбовав глазами доверчиво повернутое для него личико, Юнги, не удержавшись, поцеловал его в эти податливые губы, но тут же отстранился, чтобы не дразнить себя. — Мы бы не занимались ничем другим. Чимин хихикнула на его слова, но явно они уняли лишь часть беспокойства. Выводят крохотным нежным пальчиком ленивые узоры на чужой груди, Чимин вздохнул и прижался к нему ещё ближе. — Прости, что все испортил. — Глупости, — потянувшись к пульту, всегда лежащему на тумбочке на его половине кровати, Юнги приглушил слишком яркий свет в спальне и повернулся на бок, одной ладонью приобнял чужую талию, второй зарылся в волосы. — Мне нравится проводить с тобой время и без интима. Чимин судорожно выдохнул ему в шею и, отчего то чувствуя себя таким беззащитным, прижал к собственной груди руки и попытался как можно ближе прижаться к альфе, чтобы тот ещё крепче оплел его руками. — Ты хочешь спать? — Юнги, конечно, уловил наполнившийся дрожью голос. Однако Чимин не звучал так, как будто был сильно против этой идеи и хотел поскорее уйти. Издав мычащий звук подтверждения, который должен был принести спокойствие, Юнги просто оставил свою ладонью на середине макушки, замершей у своей шеи, и нежно оплел его талию. — Мы можем, если ты хочешь, — Чимин, получив смутное подтверждение, завозился у него под подбородком, чтобы сделать свой сон комфортнее, и Юнги послушно не мешал ему, пока мальчишка снова не оказался у него в объятиях, теперь без уже влажного полотенца, полностью под одеялом, накрытый по шею. — Ты будешь рядом? — спросил Чимин, однако отголосок слез ему так и не удалось скрыть. Юнги своими руками хотелось придушить того ублюдочного альфу, воспоминание о котором заставило Чимина чувствовать себя таким несчастным. — Всегда.