Душа дракона

Дейрон Таргариен

      Он с самого детства чувствовал себя чужим в собственной семье. Он был не похож на своих братьев – Эйгона, дерзкого и самоуверенного, и Эймонда, жестокого и амбициозного. Дейрон был тихим, спокойным и рассудительным, предпочитая книги и размышления шумным пирам и политическим интригам, которые так любили его родственники. Его мать, Алисента, часто смотрела на него с недоумением, словно не понимая, как её кровь могла породить такого ребёнка. Отец, Визерис, был слишком занят своими делами и болезнью, чтобы уделять младшему сыну внимание. Единственным человеком, с кем Дейрон чувствовал себя по-настоящему близко, была его сестра Хелейна. Она, как и он, была тихой и мечтательной, но в отличие от Дейрона, её странности воспринимались как милая причуда, а не как недостаток.       С самого детства Дейрон понимал, что он – лишний в этой семье. Его братья, Эйгон и Эймонд, всегда были в центре внимания, будь то их дерзкие выходки или амбициозные планы. Эйгон был старшим и его воспитанию уделялось особое внимание. Эймонд, хоть и был младше, быстро завоевал репутацию жестокого и расчётливого, что, казалось, даже нравилось их матери. А Дейрон? Он был просто "третьим сыном". Его тихий нрав и склонность к размышлениям воспринимались как слабость. "Ты – Таргариен и Хайтауэр, – часто говорила ему мать, — в тебе течёт кровь двух великих Домов. Ты должен быть сильным, решительным и смелым, как дракон, но и осторожным, внимательным и терпеливым." Но Дейрон не чувствовал себя драконом. Он чувствовал себя птицей в клетке, которая мечтает о свободе, но не знает, как её достичь.       Когда умер их отец, Дейрон впервые задумался о том, насколько неправильно всё, что происходит в их семье. Он знал, что по воле отца трон должна была занять Рейнира, их старшая сестра, которая была законной наследницей. Но вместо этого корону надел Эйгон. Дейрон был потрясён. Он видел, как его мать, Алисента, и её советники манипулировали ситуацией, чтобы возвести на трон её любимца. Всё было не так однозначно в смерти отца, однако никто и не подумал, почему тот так внезапно изменил своё решение, которого придерживался столько лет. В тот день коронации в Великой Септе Дейрон не смог молчать.       "— Вы прекрасно знаете, что из Эйгона получится никудышный король. Для чего он вам нужен на троне? Как марионетка, которой можно управлять? Мой брат не хочет всего этого. Он понимает, что это неправильно.       — Эйгон... просто ещё не знает, как будет лучше. А я и его союзники прекрасно знаем.       — Узурпация трона – это вы называете правильным? Или убийства ради власти?       — Чтобы я больше не слышала от тебя таких слов. Никогда. Ты меня понял? После церемонии ты немедленно отправишься обратно в Старомест, чтобы подумать над своим поведением."       Алисента, обычно сдержанная и холодная, в тот момент потеряла контроль. Она ударила его по лицу, её глаза горели гневом и разочарованием. "Ты – позор для нашей семьи, – говорили её глаза. — Молчи, если не хочешь навлечь на себя ещё больше проблем".       После этого инцидента Дейрона отослали в Старомест, якобы для того, чтобы он "подумал о своём поведении". Но он знал, что это было изгнание. Его мать хотела, чтобы он был подальше от двора, подальше от её глаз. Ему повезло, что он покинул Старомест на день раньше, до того, как Вэйнис, его старшая сестра, напала на город на своём драконе. Новости о том, что она сожгла башню в отместку за убийство Люцеры, потрясли Дейрона до глубины души. Он не мог поверить, что его семья дошла до такого. Люцера, его племянница, была невинной жертвой. Она не могла напасть первой, не могла спровоцировать Эймонда. Но никто из присутствующих на Совете, где обсуждалось это событие, не видел в этом ничего неправильного. Эймонд, сидящий во главе стола, рассказывал о том, как он "защищал честь семьи", и все кивали, словно это было нормально. Дейрон чувствовал, как его сердце сжимается от гнева и боли. Он хотел закричать, сказать им, что они все ошибаются, что они превратились в монстров. Но он знал, что его слова ничего не изменят.       В Староместе Дейрон провёл много времени в размышлениях. Он думал о своей семье, о том, как они все оказались в этой кровавой игре за власть. Он думал о Хелейне, своей сестре, которая, как и он, была невинной жертвой этой войны. Он думал о Рейнире, которая теперь была вынуждена бороться за то, что по праву принадлежало ей. О Вэйнис, что так бесстрашно поступила ради своей семьи. Как чувствовала себя Джекейра после потери Люцеры? Он и представить этого не мог. Она возненавидела и его тоже?       "Та девчонка на ужине, должно быть, вскружила тебе голову. Решил, что действительно сможешь на ней жениться? Этому не бывать! Она дочь нашего врага!"       Дейрон не отрицал, что Джекейра привлекла его внимание. Вежливая, умная и красивая. Полная противоположность своей сестре. Если бы не случившееся, он мог бы... Как ему казалось, и он заинтересовал её на том ужине, когда они вместе закружились в танце. Дейрон ничего так не хотел сильнее, как прижать её к себе, зарыться носом в её волосы и вдыхать их аромат. Её глаза очаровали его, а её улыбка пленила. Но увидит ли он когда-нибудь её снова, не на поле боя? Прикоснётся к ней, признаваясь в том, что испытывает?       И он думал о себе. Кто он? Просто лишний сын, который никогда не найдёт своего места в этом мире? Или он может что-то изменить? Дейрон не знал ответов на эти вопросы, но он знал одно: он больше не может молчать. Он больше не может быть просто наблюдателем, пока его семья разрушает всё вокруг. Он был Таргариеном, и он знал, что даже если он не похож на дракона, он всё равно может летать. И он попытается остановить эту войну, которая уже унесла слишком много жизней.       Дейрон оставался в Королевской Гавани, несмотря на недавние события, потрясшие столицу Семи Королевств. Нападение Вэйнис на Старомест оставило глубокий след в сердцах жителей города, и хотя Дейрону было разрешено остаться, атмосфера в Красном Замке была напряжённой, словно перед грозой. Его присутствие в столице было не просто жестом милости со стороны матери, но и стратегическим решением, ведь Дейрон, несмотря на свою молодость, уже проявлял качества, достойные Таргариена. К тому же, он был драконьим наездником, а им сейчас было необходимо иметь как можно больше драконов.       Через несколько дней после нападения Вэйнис был созван срочный Малый Совет. Зал заседаний, обычно наполненный спокойными обсуждениями и размеренными речами, на этот раз был окутан тяжёлой тишиной, прерываемой лишь шорохом одежд и редкими вздохами. Отто Хайтауэр, десница его брата короля, стоял во главе стола, его лицо было серьёзно, а голос звучал твёрдо, когда он сообщил собравшимся новости, которые уже успели распространиться по всему Вестеросу.       — Вэйнис была коронована на Драконьем Камне, – произнёс он, глядя на присутствующих. — Рейнира передала ей права на престол. Это не просто бунт, это открытый вызов законной власти.       Алисента внешне сохраняла спокойствие. Её руки лежали на столе, пальцы слегка сжаты, но ни один мускул на её лице не дрогнул. Однако те, кто знал её достаточно хорошо, могли заметить, как её глаза слегка сузились, а дыхание стало чуть более частым. Эта новость явно напугала её, хотя она и старалась не показывать этого. Ларис Стронг, мастер над шептунами, сидел напротив королевы, его взгляд был задумчив, словно он пытался найти решение в глубинах своего ума. Эймонд сидел рядом, играя ножом в руке. Его лицо было непроницаемо, но в глазах читалось напряжение. Остальные лорды, собравшиеся за столом, погрузились в свои мысли, каждый взвешивал возможные последствия этого события.       Эйгон не смог сдержать своих эмоций. Он резко встал, ударив ладонями по столу, и его голос прозвучал громко, нарушив тишину зала.       — Как она смеет?! – воскликнул он, его лицо покраснело от гнева. — Я король! Мой отец назвал меня своим наследником! Никто не имеет права оспаривать это!       Алисента подняла руку, пытаясь успокоить сына.       — Эйгон, успокойся, – сказала она мягко, но с ноткой строгости в голосе. — Нам нужно всё обдумать. Гнев сейчас ни к чему не приведёт.       Однако Отто Хайтауэр не был согласен с её подходом. Он покачал головой, его глаза сверкнули решимостью.       — Времени на раздумья у нас не так много. Его и вовсе нет, – возразил он. — Каждый день, который мы тратим на обсуждения, даёт Вэйнис и её сторонникам возможность укрепить свои позиции. Как я уже предлагал ранее, необходимо послать на Драконий Камень наёмников. Мы должны действовать быстро и решительно.       Дейрон стиснул челюсть. Он не одобрял ничего из того, что предлагали члены Малого Совета. Для него это было неправильно и неприемлемо. Он понимал, что Вэйнис бросила вызов их семье, но отправка наёмников, убийства и кровопролитие – это не путь, который он мог поддержать. Дейрон верил в силу дипломатии, в возможность найти компромисс, даже в самых сложных ситуациях. Однако он молчал, понимая, что его голос сейчас вряд ли будет услышан. Он слушал, наблюдал и анализировал, стараясь понять, как можно избежать катастрофы, которая, казалось, уже нависла над их домом.       Алисента, заметив молчание сына, бросила на него быстрый взгляд. Она знала, что Дейрон не одобряет их планы, но сейчас ей было не до его мнения. Её мысли были заняты тем, как защитить свою семью и сохранить трон для Эйгона. Она повернулась к Отто.       — Наёмники – это риск, – сказала она. — Если это станет известно, народ может восстать против нас. Мы уже потеряли поддержку многих лордов после смерти Визериса. Мы не можем позволить себе ещё больше ошибок.       Отто пожал плечами.       — У нас нет другого выбора, ваша милость. Вэйнис уже сделала свой ход. Если мы не ответим, она будет считать нас слабыми и воспользуется этим. Мы должны показать, что не намерены отдавать трон без боя.       Эймонд, до этого момента молчавший, наконец заговорил. Его голос был холоден, как лёд.       — Я согласен с десницей. Мы должны действовать. Если мы не остановим Вэйнис сейчас, она станет ещё большей угрозой. У неё есть опасный дракон, и она не остановится ни перед чем, чтобы добиться своего.       Ларис Стронг кивнул, поддерживая его слова.       — Принц Эймонд прав. Мы не можем позволить ей укрепить свои позиции. Если она получит поддержку других Домов, наша ситуация станет ещё более сложной.       Эйгон, всё ещё стоявший, сжал кулаки. Его гнев постепенно сменялся яростной решимостью.       — Тогда действуем, – сказал он. — Мы покажем ей, что значит бросать вызов королю. Отправьте наёмников туда, где прячется эта шлюха. Пусть убьют её и остальных, кто представляет для нас угрозу.       И остальных? Это значит, предать мечу дядю Деймона, их сына и его племянника Рейкара, Рейниру и Веларионов. Дейрон, наконец, не выдержал. Он поднял глаза и посмотрел на собравшихся.       — И что тогда? – спросил он, его голос был негромким, но твёрдым. — Мы пошлём наёмников, убьём её, а потом что? Вы думаете, это решит все наши проблемы? Или это только разожжёт ещё большую ненависть?       Все взгляды устремились на него. Алисента нахмурилась, но не сказала ничего. Дедушка смотрел на него с лёгким раздражением.       — У тебя есть предложение лучше, Дейрон? Мы все готовы тебя выслушать.       Дейрон покачал головой.       — Я не знаю, какое решение будет правильным. Но я знаю, что убийство – это не выход. Мы должны найти другой путь.       Эймонд презрительно фыркнул.       — Ты всегда был слишком мягким, брат. Это война, а не игра в Цитадели. Если мы не будем действовать, мы потеряем всё.       Дейрон опустил глаза, понимая, что его слова не нашли отклика. Он снова замолчал, но в его сердце росло чувство тревоги. Он видел, как их семья всё глубже погружается в пучину конфликта, и не мог ничего с этим поделать. Малый Совет продолжил обсуждение, но Дейрон уже не слушал. Его мысли были далеко, в прошлом, когда их семья ещё была единой. Он вспоминал отца, Визериса, который всегда старался сохранить мир, и Вэйнис, которая когда-то была его другом. Теперь всё это было разрушено, и он не знал, можно ли что-то исправить.       Когда заседание закончилось, Дейрон вышел из зала, чувствуя тяжесть на сердце. Он знал, что грядут тёмные времена, и боялся, что их семья не переживёт их. Дейрон шёл по длинному, полуосвещённому коридору Красного Замка, его шаги отдавались эхом от каменных стен. В голове роились мысли, каждая из которых тянула его в разные стороны. Он чувствовал себя разрываемым между долгом перед семьёй и собственными принципами. Всё, что он слышал на Малом Совете, казалось ему неправильным, но он не видел способа изменить ход событий. Пока не видел. Его размышления были прерваны звуком быстрых шагов позади. Он обернулся, но прежде чем успел что-либо разглядеть, сильный толчок прижал его к стене.       Эймонд навис над ним, как тёмная, угрожающая тень. Его единственный глаз, холодный и пронзительный, пристально смотрел на Дейрона, в то время как второй, скрытый чёрной повязкой, напоминал о старой ране, полученной в детстве. Дейрон старался не смотреть на повязку, зная, как Эймонд ненавидит, когда кто-то обращает внимание на его увечье. Это была травма, нанесённая Люцерой, племянницей, которая когда-то была частью их жизни, но теперь стала лишь болезненным воспоминанием.       — Ты думаешь, что можешь просто уйти? – прошипел Эймонд, его голос был низким и угрожающим. Он перешёл на валирийский, язык их предков, который они использовали, когда хотели говорить о чём-то, что не должно было быть услышано посторонними. — Ты должен делать то, что тебе велят. Если потребуется, ты должен убить. Ты понимаешь это?       Дейрон сжал зубы, чувствуя, как гнев и разочарование поднимаются в нём. Он не хотел ввязываться в этот конфликт, но Эймонд, казалось, был готов на всё, чтобы добиться своего.       — Эйгон – ничтожество, – продолжил Эймонд, его голос звучал с презрением. — Он не сможет противостоять Вэйнис. Только мы с тобой можем сделать это. Мы лучшие драконьи всадники и воины. У нас есть сила. Ты должен понять это, Дейрон.       Дейрон посмотрел брату в глаз, пытаясь найти в нём хоть каплю сомнения, но увидел лишь холодную решимость.       — Стало ли тебе легче после того, что ты сделал? – спросил он с горечью в голосе. — После того, как Люцера погибла?       Эймонд на мгновение замер, его лицо исказилось от гнева. Он сжал кулаки, но затем, словно вспомнив что-то, расслабился.       — Она сама виновата, – прошипел он. — Она спровоцировала Вхагар. Я не хотел её смерти. Это был несчастный случай. Нашей сестре не стоило посылать её в Штормовой Предел.       Дейрон горько усмехнулся.       — Продолжай убеждать себя в этом, брат. Может быть, однажды ты сам поверишь в это. Но знай, что вина рано или поздно проглотит тебя.       Эймонд резко придвинулся вперёд, приставив нож к горлу Дейрона. Лезвие холодно прижалось к коже, но Дейрон не дрогнул. Он смотрел брату в глаз, видя в нём бурю эмоций: гнев, страх, сомнение. Несколько секунд они стояли так, словно время остановилось. Затем Эймонд опустил нож и отступил.       — Ты не понимаешь, – сказал он, его голос звучал почти с отчаянием. — Ты никогда не понимал.       Он развернулся и стремительно ушёл, его шаги эхом разносились по коридору. Дейрон остался стоять у стены, чувствуя, как сердце бьётся в груди. Он провёл рукой по горлу, где ещё ощущалось холодное прикосновение лезвия, и закрыл глаза.       Он знал, что Эймонд был прав в одном: они действительно были очень хорошими всадниками и обученными воинами, и они могли противостоять Вэйнис. Но цена этой победы была слишком высока. Потери будут огромными с обеих сторон. Дейрон не хотел становиться убийцей, не хотел, чтобы их семья погрузилась в ещё большее кровопролитие. Эйгон был слишком импульсивен и глуп, Эймонд – слишком одержим жаждой крови, а их мать, Алисента, была готова на всё, чтобы защитить свою власть.       Он вышел в Богорощу, где воздух был наполнен ароматом цветов и свежестью ночи. Луна освещала дорожки, и Дейрон почувствовал, как напряжение немного спадает. Он сел на каменную скамью, закрыл глаза и глубоко вздохнул.       — Что я должен делать? – прошептал он, обращаясь к пустоте.       Ответа не было. Только тихий шелест листьев на ветру. Дейрон знал, что ему придётся сделать выбор, и этот выбор определит не только его судьбу, но и судьбу всей их семьи.       Он сидел там долго, пока холод ночи не начал проникать в его кожу. Затем он поднялся и медленно пошёл обратно в замок. Его шаги были тяжёлыми, но решительными. Он знал, что не может оставаться в стороне, но и что не станет таким, как братья и матушка с дедушкой. Он найдёт свой путь, даже если это будет означать идти против всех.       Когда он вернулся в свои покои, то сел за стол и взял перо. Он начал писать письмо, адресованное Вэйнис. Он не знал, дойдёт ли оно до неё, но чувствовал, что должен попытаться. Возможно, ещё не всё потеряно. Возможно, ещё есть шанс избежать катастрофы. Он писал долго, пока свеча не догорела до конца. Когда он закончил, то запечатал письмо и положил его на стол. Завтра он отправит его с верным голубем, который сможет добраться до Драконьего Камня. Он не позволит ненависти и гневу поглотить его. С этим решением он наконец закрыл глаза и погрузился в беспокойный сон.       На следующее утро Дейрон снова отправился в Боговорощу. Ему нужно было побыть подальше от давящих стен Красного Замка, от бесконечных споров, угроз и планов, которые, казалось, только приближали их семью к пропасти. Здесь, среди белых деревьев с красной листвой и цветов, он мог хотя бы на мгновение забыть о том, что происходит вокруг. Воздух был наполнен ароматом свежей травы и цветущих растений, а тишина, нарушаемая лишь пением птиц, давала ему возможность собраться с мыслями.       Он шёл по узкой тропинке, когда заметил Хелейну. Такая хрупкая, с тонкой фигурой, в бледно-голубом платье, словно призрак. Она сидела на скамейке, наблюдая за своими детьми, Джейхейрисом и Джейхейрой, которые резвились на лужайке. Мейлор, должно быть, остался в её покоях под присмотром слуг. Лицо сестры было спокойным, но в глазах почему-то читалась глубокая печаль. Чем она была вызвана? Дейрон подошёл к ней и тепло улыбнулся.       — Хел, – произнёс он ласково, садясь рядом с ней на скамейку.       — Дей, – ответила она, улыбнувшись в ответ. Её голос был мягким, но в нём чувствовалась усталость.       Они сидели молча, наблюдая за детьми. Джейхейрис и Джейхейра смеялись, бегая друг за другом, их голоса звенели, как колокольчики. Дейрон чувствовал, как напряжение постепенно покидает его. Но тишина между ними была недолгой.       — Ничего не изменить, – вдруг произнесла Хелейна, её голос звучал тихо, но с горечью. — Я пыталась убедить его. Но он слишком сильно хочет этой войны. Он не понимает, что наша семья не переживёт этого. Мне так жаль...       Дейрон повернулся к ней, нахмурившись.       — О чём ты говоришь, Хел? – спросил он спокойно. Он всегда знал, что его сестра была... немного не в себе. Её видения, её странные слова – всё это было частью её, и он никогда не осуждал её за это. Но сейчас её слова звучали особенно тревожно.       Хелейна запрокинула голову вверх, её глаза следили за проплывающими облаками. Она казалась погружённой в свои мысли, словно находилась где-то далеко.       — Он будет захлёбываться в воде, – произнесла она, её голос был почти шёпотом. — И в конце концов воды его поглотят навсегда. Теперь это его конец. Тот путь, который он выбрал.       Дейрон застыл, чувствуя, как холод пробегает по его спине. Он не понимал, о ком она говорит, но её слова звучали как предупреждение, как пророчество, которое она видела в своих видениях. Он знал, что Хелейна часто говорила о вещах, которые другим казались бессмысленными, но он также знал, что её слова иногда оказывались правдой. Может, она могла видеть подобно их предку, Дейнис Сновидице?       — Хел, – осторожно произнёс он, положив руку ей на плечо.       Она опустила голову и посмотрела на него. В её глазах горела невиданная до сего дня решимость.       — Если бы у тебя был выбор, Дей, спасти или погибнуть, что бы ты выбрал? – спросила она.       Дейрон нахмурился, чувствуя, как тревога нарастает в нём.       — Почему ты спрашиваешь?       — Я хочу спасти своих детей, – ответила она, её голос звучал твёрдо. — И если не поторопиться, не решившись на это, они будут обречены.       Дейрон почувствовал, как его сердце замерло. Он смотрел на неё, пытаясь понять, что она задумала.       — Я не понимаю тебя, – признался он, чувствуя, как растёт беспокойство.       — Этого и не нужно, – ответила она, её глаза снова обратились к детям. — Просто ответь, готов ли ты мне помочь?       Дейрон замер. Он смотрел на неё, пытаясь осознать, что она предлагает. И вдруг всё стало ясно. Неужели она хочет сбежать из Королевской Гавани с детьми? Это было безумием. Это было опасно. Но в её глазах он видел не страх, а решимость. Впервые за долгие годы.       — Куда ты хочешь бежать, Хел? – спросил он, стараясь сохранить спокойствие.       Она повернулась к нему, её глаза были полны надежды.       — К единственному человеку, который не причинит нам вреда, – ответила она так, будто это было очевидно. — К нашей сестре.       Дейрон почувствовал, как его сердце сжалось. Он понимал, о ком она говорит. Вэйнис. Их сестра, которая теперь была их врагом. Но для Хелейны она всё ещё оставалась семьёй.       — Ты понимаешь, на что ты идёшь? – спросил он, его голос звучал серьёзно. — Это очень рискованно. Если тебя поймают...       — Я знаю, – прервала она его. — Но я не могу оставаться здесь. Я вижу, что грядёт, Дей. И я не хочу, чтобы мои дети стали жертвами этой войны.       Дейрон смотрел на неё, чувствуя, как его разум борется с эмоциями. Он понимал её страх, её желание защитить детей. Но он также понимал, насколько опасным был её план. Вот так взять и сбежать от семьи, став в их глазах предательницей.       — Ты уверена, что это правильный выбор? – спросил он, стараясь быть как можно мягче.       Она кивнула.       — Я уверена. Но мне нужна твоя помощь, Дей. Ты единственный, кому я могу доверять.       Дейрон закрыл глаза, чувствуя, как тяжесть решения давит на него. Он знал, что если поможет ей, то предаст свою семью. Но если он откажется, то, возможно, обречёт её и детей на гибель.       — Хорошо, – наконец произнёс он, открыв глаза. — Я помогу тебе.       Хелейна улыбнулась, её глаза наполнились благодарностью.       — Спасибо, Дей, – прошептала она. — Я знала, что могу на тебя положиться.       Они снова замолчали, наблюдая за детьми. Джейхейрис и Джейхейра продолжали играть, а Мейлор спать в своей колыбели, не подозревая о том, что их ждёт впереди. Дейрон дал Хелейне слово и не мог его не выполнить. Он поможет ей сбежать. Пусть его накажут или даже убьют.       Ночь опустилась на Королевскую Гавань, окутав город густой тьмой, которая скрывала всё, что происходило в тени высоких стен Красного Замка. Дейрон двигался бесшумно, как тень, помогая Хелейне и её детям пройти через потайные коридоры, известные лишь немногим. Он заранее подкупил слуг, чтобы те отвлекали охрану утром, чтобы их исчезновение заметили как можно позже. Каждый шаг был продуман, каждое движение – осторожным. Дети, сонные и напуганные, шли за матерью, крепко держась за её руки. Маленький Мейлор, завёрнутый в тёплое одеяло, мирно спал, привязанный к груди Хелейны.       Когда они наконец добрались до Драконьего Логова, воздух наполнился низким рёвом драконов, почувствовавших присутствие своих всадников. Дейрон помог Хелейне подойти к её драконице, Пламенной Мечте. Голубая драконица серебряными отметинами, серебряным гребнем и голубыми крыльями, с чешуёй, переливающейся в свете луны, встретила свою хозяйку тихим, преданным рычанием. Хелейна протянула руку, коснувшись морды дракона, и прошептала что-то успокаивающее валирийском. Дейрон видел, как её глаза наполнились слезами. Она не летала на Пламенной Мечте долгое время, лишь навещала её, но сейчас это был их единственный шанс.       — Держись крепко, – сказал Дейрон, помогая Хелейне сесть в седло. Он убедился, что дети, Джейхейрис и Джейхейра, надёжно закрепились позади неё, их маленькие руки обхватили мать. Мейлора Хелейна привязала к себе спереди, чтобы он был в безопасности. — Ты уверена, что справишься?       Хелейна кивнула, но в её глазах читалась неуверенность. Она не летала так давно, и теперь ей предстояло нести на себе троих детей. Дейрон понимал её страх, но времени на сомнения не было.       — Дей, – вдруг произнесла она, её голос дрожал. — Лети с нами. Если ты останешься здесь, то погибнешь. Я видела это. Прошу, не заставляй меня винить себя и в твоей смерти. Пожалуйста...       Она умоляла его тоже бежать. Дейрон замер, её слова будто ударили его. Он смотрел на неё несколько секунд, затем взглянул на детей. Джейхейрис и Джейхейра смотрели на него с надеждой, а маленький Мейлор мирно спал, не подозревая о том, что происходит вокруг. Дейрон понимал, что Хелейна не справится одна, как бы она не твердила иное. Ей нужна была помощь, и он не мог бросить её. Они все нуждались в нём.       — Хорошо, – наконец сказал он, чувствуя, как тяжесть решения сковывает его. — Я полечу с тобой.       Хелейна улыбнулась, её глаза наполнились облегчением. Дейрон быстро направился к своей драконице, Тессарион, – Синей Королеве. Она уже ждала его, её огромные кобальтовые крылья блестели в лунном свете, а когти, гребень и брюхо сияли, как чеканная медь. Её пламя, тёмно-синее, как ночное небо, было её отличительной чертой. Дейрон подошёл к ней, протянув руку.       — Здравствуй, Тессарион, – произнёс он на валирийском, его голос был мягким и ласковым. — Мы улетаем.       Тессарион издала низкий рык, понимая его слова. Она наклонила голову, позволяя ему сесть в седло. Дейрон быстро закрепился, убедившись, что всё в порядке. Он оглянулся на Хелейну, которая уже была готова к полёту.       — Спасибо. Я знаю, как это трудно для тебя.       — Держись рядом со мной, – велел он ей.       Хелейна кивнула, её руки крепко сжали поводья. Пламенная Мечта расправила крылья, и мощный взмах поднял её в воздух. Дейрон последовал за ней, Тессарион взмыла в небо с грацией, которая всегда завораживала его. Ночь была тихой, лишь ветер шумел в ушах, а звёзды светили ярко, словно указывая им путь.       Они летели в молчании, лишь изредка обмениваясь взглядами. Дейрон чувствовал, как тревога и облегчение смешиваются в нём. Он оставляет всё позади: свою семью, свой дом, свою прежнюю жизнь. Теперь он предатель, который перешёл на сторону врага. Он не мог найти слов, чтобы выразить то, что чувствовал. И мысли его были также запутанны. Вместо этого он полностью сосредоточился на полёте, следя за тем, чтобы Хелейна и дети были в безопасности. Сейчас это главное, а с остальным он разберётся потом.       Через несколько часов полёта на горизонте показался Драконий Камень. Огни замка светились вдалеке, словно маяк, указывающий им путь. Дейрон почувствовал, как сердце забилось быстрее. Они почти на месте.       — Приготовься! – крикнул он Хелейне. — Мы приземляемся.       Пламенная Мечта и Тессарион медленно снизились, их тени скользили по земле, пока они не коснулись земли. Они решили приземлиться недалеко от замка, чтобы их визит не приняли за нападение. Дейрон быстро спрыгнул с седла, помогая Хелейне и детям спуститься. Джейхейрис и Джейхейра выглядели уставшими и испуганными, прижимаясь друг к другу. Мейлор проснулся и начал плакать, но Хелейна успокоила его, укачивая и целуя в лоб.       — Мы здесь, – прошептала она, обнимая детей. — Мы в безопасности.       Они сделали это.