Душа дракона

      В тёмном переулке Королевской Гавани, среди узких, грязных улиц и чадящих факелов, расположился бордель "Красный цветок". Это было приземистое двухэтажное здание, построенное из грязного бурого камня и древесины. Его покосившаяся вывеска, на которой тусклой краской нанесли рисунок красного цветка, указывала на вход, который был забит пьяницами. Внутри запах немытых тел и затхлого пойла висел в воздухе, как тяжелый туман. Первым этажом была просторная общая комната, заставленная грубыми столами и стульями. Пол был усыпан песком и опилками, которые частично скрывали грязь и плевки. Дым от камина окутывал комнату плотным туманом, создавая удушающую атмосферу. В дальнем углу стояла простая сцена, где иногда выступали бродячие барды или актеры, развлекая покровителей своими скудными навыками. Ко второму этажу вела скрипучая деревянная лестница. Там находились небольшие комнаты, которые служили притонами и логовом для сомнительных личностей. Шумный смех, вопли и скрип кроватей доносились из комнат, свидетельствуя о порочной деятельности, происходившей за их закрытыми дверями.       Клиенты борделя были столь же разнообразны, сколь и отвратительны. Здесь были моряки с грубыми лицами, обсуждавшие свои последние ограбления; головорезы со шрамами, выпивающие и играющие в кости; шлюхи, зазывно улыбающиеся в тени; и воры, планирующие свои следующие преступления. В "Красном цветке" ничто не было святым, и всякая нравственность уходила за дверь. Тем не менее, при всей своей мрачной репутации "Красный цветок" также имел своего рода извращенное очарование. Его темные углы и порочные покровители предлагали гостям возможность увидеть худшую сторону Королевской Гавани. Это был мир, где закон не имел силы, а грехи свободно совершались. И для тех, кто искал острых ощущений, "Красный цветок" был именно тем местом, куда можно было отправиться.       За стойкой стояла крупная, рыжеволосая женщина в простом, но дорогом бархатном платье цвета крови, которое едва сдерживало её пышные формы. Рози. Её волосы, напоминающие ржавое железо, были собраны в небрежный пучок, откуда выбивались пряди, будто языки пламени. Широкая переносица пересекалась старым шрамом, а густые рыжие брови нависали над глазами холодного серо-стального оттенка – словно два лезвия, готовых вонзиться в самую душу. Её руки, украшенные перстнями с рубинами, слишком крупными, чтобы быть настоящими, ловко крутили оловянный кубок, оставляя на нём жирные отпечатки губной краски. Даже стоя за стойкой, она казалась выше большинства мужчин в таверне, а её смех, хриплый и раскатистый, заглушал гул толпы. По слухам, эта женщина не просто содержала бордель – она как паук держала нити половины контрабанды Королевской Гавани, а свои первые золотые заработала, перерезав глотку бывшему партнёру.       Прежде чем подойти к ней, Деймон наклонился ко мне, и его дыхание обожгло ухо:        — Смотри в пол, когда она заговорит. Ей нравится, когда трепещут.        Его пальцы слегка сжали моё запястье, будя мурашки.        — Три года назад она утопила наёмника в бочке с вином за то, что тот посмел пожать её руку без спроса. Если что-то пойдёт не так...        Он не договорил, но лезвие кинжала мягко лизнуло мою ладонь, прежде чем исчезло в складках его плаща. Не в силах что-то ответить, просто киваю. Опустив лицо, с отвращением прохожу мимо забитых людьми столов, останавливаясь у стойки, от которой пахло прокисшим пивом и чем-то животным. Деймон выглядел более расслабленно, наверняка он не раз бывал здесь. Лениво облокотившись о поверхность дерева, которое протирали разве что только грязной тряпкой, смоченной в слюне, он с ухмылкой говорит:        — Рад тебя видеть, Рози. Как с клиентами? Твои девочки всё ещё прячут ножи в подвязках?        Женщина, начищающая стакан, склонила голову. На её шее поблёскивала цепь с медным медальоном – символом гильдии контрабандистов.        — Как видишь, заведение ещё на плаву, – ответила она грубым, почти мужским голосом, и я заметила, как её мизинец на левой руке неестественно изогнут – старый перелом, заживший без помощи лекаря. — А ножики... – она провела языком по нижней губе, оставляя блестящую дорожку поверх трещин. — Это для особо любопытных гостей.        Её глаза бросили на меня внимательный взгляд, скользнув от потёртых сапог до ворота одежды. Мне стало казаться, будто её взгляд оставляет на коже липкие следы, словно паутина. Рука Деймона легла на мою спину, а пальцы впились в ткань, словно когти.       — Я здесь по делу, – его голос, ещё минуту назад игривый, теперь напоминал скрип затачиваемой стали. — Помнишь, мы договаривались.        Рози медленно выдохнула дым от трубки, что тлела в углу стойки, и я увидела, как татуировка в виде змеи извивается у неё на декольте, когда она наклонилась вперёд.        — Ты действительно сделал это, Дракон, – произнесла она. По её тону можно было сказать, что она и вправду удивлена. Её глаза, сузившиеся до щелочек, неторопливо проходились по моему лицу, а руки начали мелко дрожать, обнажая бледные шрамы на костяшках пальцев. — Думала, ты слишком благороден для таких грязных дел. Собственную племянницу тебе ни капли не жалко. Но теперь я согласна с тем, что о тебе говорят.       — Заплатишь информацией, – напомнил дядя, мрачно гипнотизируя её взглядом. Его зрачки, казалось, вобрали в себя весь свет в комнате, оставив лишь два уголька во тьме.        Рози фыркнула, обнажив жёлтые зубы с чернеющими промежутками. На одном из клыков блеснула золотая вставка.       — Разумеется. У тебя будут неприятности, если об этом узнают? – спросила она, играя пряжкой своего кожаного корсета, на котором тускло поблёскивали застёжки в форме черепов.        — Не думаю, что тебя это и вправду волнует, – бросил он. — Ты всегда заботилась только о своём положении.       — Ха! – она швырнула тряпку в бочку с пивом, и брызги упали мне на руку. — Ты прав. Но нужно же быть иногда вежливой, а? – она повернулась ко мне, и я увидела, как под толстым слоем свинцовых белил на её щеках трескается грим, обнажая сеть мелких морщин.       — Перейдём к делу и побыстрее, – произнёс Деймон настойчиво, не разделяя её задора. — У нас не так много времени.       — Вся информация после, – Рози низко наклонилась, и запах дешёвых духов смешался с ароматом прогорклого жира. Её груди, покрытые синеватыми прожилками вен, угрожающе нависли над стойкой, будто два мешка с песком. — Но сначала... – она протянула руку, и я заметила, что ногти на её толстых пальцах были покрыты отслаивающимся лаком цвета запёкшейся крови.        Деймон резко выдохнул через нос, его ноздри затрепетали.        — Ты знаешь правила, – прошипел он, и в его голосе впервые прозвучала настоящая угроза.        Рози замерла, потом медленно отвела руку, ухмыльнувшись так, будто только что сорвала джекпот.        — Как скажешь, дракончик, – она лизнула губы, оставляя блестящий след.         Стиснув зубы, дядя кивнул и отвернулся, не смотря в мою сторону. Не знаю, о чём он думал в этот момент, но вряд-ли это какие-то светлые мысли. Я продолжала на него смотреть всё время, которое словно замедлилось, пока эта отвратительная женщина тянула меня за собой наверх, больно сдавливая плечо. Деймон так и не взглянул в ответ, держа в руке стакан и залпом выпивая его содержимое. Его пальцы сильно побледнели, сжимая стекло.       Когда мы поднялись на второй этаж, Рози втолкнула меня в первую дверь, слева от лестницы. Это была её комната, судя по несовсем бедной обстановке. Дверь захлопнулась за мной, а Рози пристально посмотрела на меня, оценивая с ног до головы. Я чувствовала дискомфорт от её внимания, от её похотливого взгляда, который словно окутал меня одушливым туманом. Ненависть к ней кольнула меня.       Рози грузно села на кровать, отчего её пышная грудь подпрыгнула. Я чувствовала стыд и отвращение, но пришлось подавить это, чтобы не вызвать её гнев. Терпеть её присутствие и взгляды потребуется недолго. Так я старалась себя успокоить. И Деймон ведь сказал, что он вмешается, пойди что не по плану.       — Расскажи мне о себе, принцесса, – Рози ухмыльнулась, играясь пальцами с локонами своих волос. Она откинулась назад, оперевшись локтями о постельное бельё.       — Разве вы не хорошо осведомлены обо мне? Иначе бы вы не выбрали меня, – сказала я, следя за каждой эмоцией на её лице и действием с опаской, внутренне ощущая напряжение. Она лишь с виду казалась такой игривой и даже простой, однако за этим фасадом скрывалась расчётливая женщина.       — А ты не глупа! Да, точно не глупа, – хозяйка "Красного цветка" медленно провела языком по губам, отчего по мне прокатилась дрожь отвращения.— Слухи о тебе ходят разные, но я предпочитаю всё видеть сама и самостоятельно отделять зёрна от плевел. Полезное умение, знаешь ли. Везде пригодится, особенно в моём деле.       — Говорите прямо, что знаете обо мне. Не нужно этих игр.       Рози внезапно сменила свою игривость на более жёсткий тон, и я поняла, что с этой женщиной лучше не шутить. Её взгляд стал острее, словно глаза змеи перед прыжком.       — Говорят, что ты умеешь манипулировать людьми и невинна внешне, но на самом деле опасна, как шипы розы, – прозвучал её голос, глубокий и пронзительный.       Я подавила желание отвергнуть эти обвинения, ощущение несправедливости застыло в моем сердце. Попыталась сохранить хладнокровие. Но я выясню, как только закончу со всем этим, кто распространяет такие лживые слухи обо мне.       — В этом мире каждый вынужден уметь защищать себя, – начала я, медленно и ровно, – если это делает меня опасной, то примите как данность.       Рози вскинула брови, словно находясь в азартной игре, где следующий шаг может оказаться фатальным. Она смотрела на меня изучающим взглядом.       — Интересно, интересно, – проговорила она, и атмосфера в комнате стала напряженнее.        Я чувствовала, как это напряжение нарастает вокруг нас, словно тучи тяжелой бури сгущались в комнате, окутывая нас своими темными тенями. Глубокий страх заставил меня дрожать, но я не позволила этому чувству взять верх. Моя подготовленная маска безразличия скрывала мои истинные чувства, хотя внутри меня бушевал целый вихрь эмоций.       Рози, словно хищная кошка, поднялась с кровати, её движения грациозные и опасные одновременно, несмотря на крупные габариты тела. Её уверенность и сила пронзали одним лишь взглядом, и я поняла, что она готова пойти до конца, чтобы получить желаемое.       — Достаточно разговоров, пора заняться делом, – зловеще произнесла она и начала наступать на меня. Я попятилась назад, понимая, что сейчас придется бороться за себя и своё достоинство.       — В условиях нашей договоренности не было ни слова о том, как мы должны провести время наедине! – воскликнула я.       Рози начала смеяться, запрокинув голову, и вдруг неожиданно с силой толкнула меня к стене, придавливая весом своего тела. Тяжелоё, хриплое дыхание на шее заставляло кожу покрываться мурашками и  вздрагивать. Её шепот пронзил мой слух, предостерегая меня:       — Дерзить было не лучшим решением, безумная принцесса, но твоя дерзость меня даже возбуждает.       Я пыталась сопротивляться и вырываться, но она резко схватила меня за руку и швырнула на постель. Не медля, я быстро перекатилась на пол, и вскочила на ноги, готовая защищаться.       — Достаточно! – с угрозой в голосе приказываю я, выставив ладонь. — Ты ничего не получишь от меня, кроме разговора!       Рози вытащила из кармана юбки нож и стала вилять им перед моими глазами. Блеск металла отражал мои испуганные глаза, заставляя сердце колотиться ещё сильнее. Я сжалась от страха и гнева, ощущая, как трепещут мои дрожащие руки.       — Если ты не будешь подчиняться, наша сделка окончена! – пригрозила Рози, её угрожающий тон звучал как предвестник бури. — Я распространю слухи по всей Королевской Гавани и за её пределами, что вторая дочь короля – шлюха, которая посещает ночные борделы вместе со своим дядей!       Мои щеки запылали от стыда и ярости, от невыносимости обвинений, которые легли на меня словно черная тень. Я чувствовала, что мир обрушился на меня, закрутив в пучине несправедливой клеветы.       — Я не поддамся твоим угрозам! – мой голос был пропитан яростью и решимостью. Стиснула кулаки, готовая отразить любое нападение.       Рози пристально посмотрела на меня, словно взвешивая свои следующие действия. Её глаза были хищны и исполнены жажды. Жажды обладать мной.       — Нам нужно найти компромисс, – примирительно сказала я, предпринимая ещё одну попытку. — Мы можем найти общий язык без насилия и угроз. Давайте просто поговорим и попытаемся прийти к взаимопониманию.       Рози медленно опустила нож, однако её глаза по-прежнему сверкали жестокостью и хитростью.       — Ты думаешь, что можешь выиграть эту игру, принцесса? Думаешь, что можешь вот так обмануть меня?       Её это разозлило. Она набросилась на меня, рыча, как дикий зверь. Я не успела отскочить, чтобы увернуться, и это было очень глупо. Повалившись на пол, я вижу, как она занесла нож. Я была на грани паники, но смогла прийти в себя и схватить её за запястье, пытаясь удержать оружие в опасной близости от своего лица. Потом, внезапно, дверь в комнату распахнулась под напором обрушавшегося на неё удара сапога, и я увидела, как Деймон вошел в комнату. Он в два шага оказался за спиной Рози, одним сильным и быстрым движением вырвав нож из её рук. Затем Деймон схватил рыжеволосую и оттащил её от меня, грубо отбросив в сторону. Он выглядел угрожающе и свирепо, пронзительный взгляд его холодных глаз заставил даже меня дрожать от страха. Деймон придавил ногой живот Рози, пытающуюся подняться, и потребовал, чтобы она рассказала всё, что знает о тайнах Отто Хайтауэра. Но та только смеялась и отказывалась говорить.       Деймон взял её за волосы и с силой ударил головой о пол. Не смотря на испытываемый ужас, я не могла закрыть глаза и продолжала смотреть на это. Дядя повернул голову ко мне, лицо его было исполнено гнева и жестокости. Когда его глаза встретились с моими, черты лица на мгновение смягчились – он убедился, что со мной всё в порядке.       Он вернул взгляд на женщину под его ногой. Дыхание Деймона стало тяжелым.       — Ты знаешь слишком много, Рози. Ты должна мне всё рассказать, иначе...       Он снова жестоко ударил Рози о пол, оставаясь безучастным к женским воплям и крови, которая начала идти из её опухшего носа.       — ДА ПОШЁЛ ТЫ, БЛЯДСКИЙ УБЛЮДОК! – выплюнула она ему в лицо, извиваясь изо всех сил. — Я УБЬЮ ТЕБЯ, ДРАКОН! КЛЯНУСЬ, ТЫ И ТВОЯ ШЛЮХА ДЕВКА ПОДАВИТЕСЬ СОБСТВЕННОЙ КРОВЬЮ! НИКТО НЕ СМЕЕТ ТАК ПОСТУПАТЬ СО МНОЙ!!!       Деймон нахмурился, его рука медленно скользнула к её шее в почти нежном жесте, но уже через пару секунд стало ясно, что нежным он совсем не был. Его пальцы сдавили женское горло, вырывая из Рози хрипы. Она металась и дрожала, пыталась отцепить от себя чужие руки. Я увидела, насколько она на самом деле ничтожна. Его хватка всё усиливалась, а её лицо багровело от недостатка воздуха, но она упорно молчала.       И я поняла, что он убьёт её. Не остановится.       — Деймон, не... – прошептала я и запнулась. От одного лишь воспоминания о её касаниях к моему телу заставляло желать как можно скорее с отвращением отмыться от них в ванне, тереть так сильно, чтобы кожа покраснела. Разве мне должно быть её жалко? Она меня не жалела, когда набросилась с ножом. Я опустила глаза на свои руки, задрала рукава, оглядывая красные отметины от её пальцев. Безразличие и странное спокойствие наполнили меня.       Дядя услышал мои тихие слова, и вглядываясь в моё лицо, склонил голову. Он молчаливо спрашивал. Не думаю, что он бы смог остановиться, попроси я его. Но я этого... не хотела. Деймон увидел ответ в моих глазах и отвернулся. Стиснув челюсть, лишь бы не всхлипнуть, я услышала, как раздался противный хруст. Голова Рози безвольно стукнулась о пол, руки упали вдоль тела, ноги перестали трястись. Она больше не дышала. Её глаза были всё ещё распахнуты.       Рот Деймона скривился, и он молча выпрямился. Я, продолжая бездумно смотреть на мёртвое тело, не сразу поняла, как он подошёл, опускаясь передо мной на одно колено.       — Я не должен был просить тебя о таком, Вэйнис, – говорит Деймон с сожалением. — Я хотел послать в Пекло эту сделку. Глупо было рассчитывать, что она не станет ничего делать с тобой. Этот огонь ярости... он пожирал меня...       Я вздрагиваю, сфокусировав на нём взгляд. Наши лица были на одном уровне, небольшое расстояние разделяло нас.       — Уведи меня отсюда, – прошу я, не в состоянии находиться здесь больше, и он беспрекословно выполняет мою просьбу.       Мы покидаем "Красный цветок".  Деймон уводит меня всё глубже и дальше в город, и я не сопротивлялась. Через уличную ярмарку, заполненную канатоходцами, жонглерами, огнеглотателями, музыкантами, танцорами и гадалками. Одна из последних, в чёрном капюшоне, с виднеющимися под ним седыми волосами и обвисшей кожей лица, тянет ко мне свои скрюченые пальцы. Я вижу, что она совсем слепа.       — Хочешь, я предскажу тебе твою судьбу, дитя? – зловеще спрашивает старуха.       Подчиняясь внутреннему порыву любопытства, я медленно приближаюсь к гадалке. Её глаза, обращенные в мою сторону, словно пронзают меня до самой души. Пальцы старухи легко скользят по моей ладони, её кожа холодна и морщиниста.       — Ты несешь в себе тайны, дитя, – скрипучим, как песок, голосом прошептала она, словно читая мои мысли. — Темные тайны. Они будут твоим бременем и твоим благом.       Деймон молча стоял рядом, наблюдая за нами.       — В чем ваше предсказание? – спросила я с нерешительностью в голосе.       Глаза гадалки блеснули зловещим светом, её рука сжалась на моей, заставляя меня вздрогнуть.       — Твое сердце разделено между светом и тьмой, между добром и злом, – проговорила она. — Однажды ты столкнешься с выбором, который определит твою судьбу.       Слова старухи пронзили меня подобно стреле. Я чувствовала, что в её словах есть какая-то глубокая истина, касающаяся моего внутреннего конфликта.       Деймон вдруг сделал шаг вперед, его устремленный в сторону гадалки взгляд был холодным и пренебрежительным.       — Довольно. Что ты пытаешься сделать, старая женщина? – спросил он.       Гадалка лишь усмехнулась, словно зная что-то, что мы не знаем.       — Будьте осторожны, принц, иначе ваш путь приведет к его окончанию, – предостерегла она.       Старуха отпустила меня и вернулась в тень, скрываясь от нашего взгляда. Я ощущала, что что-то в её словах было правдиво, что-то зловещее и мрачное. В глубине моего сердца затаился страх перед предсказанием, которое она сделала.       Мы двинулись дальше по улице, оставляя за собой таинственную гадалку и её предсказания. Я посмотрела на Деймона, пытаясь понять, что он думает, но его лицо оставалось непроницаемым. В воздухе стоял смрад. Так пахла Королевская Гавань: дешёвым вином, чёрствым хлебом, рыбой, нечистотами и помоями.       — Купите жареные каштаны! Лучшие каштаны в городе! – кричит какой-то паренек совсем рядом.       Я продолжала идти вперёд, хотя возникало желание попробовать что-нибудь из того, что горячо предлагали уличные торговцы за малую цену. Рука Деймона ложилась мне на спину, аккуратно подталкивая, когда я задерживалась. В какой-то момент мы остановились у небольшой площади, на которой артисты готовились к представлению. Любопытная и жаждущая веселья толпа уже столпилась вокруг. Нам оставалось протиснуться чуть ближе, чтобы тоже видеть это зрелище. Но скорее я горела этим порывом, в отличие от хмурого и мрачного дяди.       — Я не заставляю тебя смотреть на это, – вдруг произнёс он.       — Настолько плохо?       Деймон мне не ответил, устремив взгляд на маленькую сцену, освещённую парой факелов, отчего пламя отбрасывало даже немного жуткие тени на лица играющих.       — Достопочтенная публика! – обратился к зрителям размалеванный мужчина в нелепом костюме пародии на королевский. — Представляем вашему вниманию историю о нелегкой судьбе Семи Королевств! Поговорим о Железном Троне и чей зад его накроет!       Его шутливое выступление и насмешливый тон маскировали истинные намерения, скрытые в словах и загадках представления. Публика вокруг меня смеялась и аплодировала, проникнутая весельем. Теперь то я заметила, что артисты мне были до боли знакомы...       Женщина, переодетая в белую сорочку с выпирающим огромным животом и короной на голове, ахала и изображала схватки, пока вокруг неё столпились другие. Рассказчик залез ей под юбку и достал куклу, похожую на ребёнка. Актриса прижала руку ко лбу и свалилась на постамент, притворяясь мёртвой.       Дальше происходящее на сцене стало всё больше напоминать абсурд. Рядом с "мёртвой" королевой вытирала слёзы белым платком молодая женщина, в которой я узнала черты своей сестры. Она недолго плакала, и вскоре быстро засеменила к самодельному, деревянному трону, плюхнувшись в него с широкой улыбкой.       — Рейнира, королевства отрада. Юна, стройна – как и надо. Любимая всем народом, но кем станет она: королевой великой или жалким уродом? – спрашивал рассказчик, ходя вокруг неё и смотря на зрителей.       Затем на сцену поднялся маленький мальчик в белом парике на голове и деревянным мечом в руке. Толпа радостно выкрикивала его имя:       — Эйгон! Эйгон! Эйгон!       — Принц Эйгон обладает вещами другими, которых нет у Рейниры совсем: Завоевателя имя и член! – говорил рассказчик, а мальчик, взявший на себя роль моего младшего брата, достал из штанин самодельный мужской орган.       Люди громко засвистели, аплодируя игре.       Будучи принцессой и наследницей трона, Рейнира привлекала внимание и волнение народа. Однако, как это бывает в историях и сказаниях, не всегда те, кто выглядят могущественно, подобны своему образу. Могущественное название "принцесса" не всегда означает право на трон или любовь народа. Критики, те, кто находит удовольствие в том, чтобы подшучивать над ней, всегда находят веселое в её недоразумениях и промахах. Им кажется забавным, что женщина может управлять королевством, особенно если она была бы наглой, поверхностной и неспособной к решительным действиям. В то время, как Нира старается изо всех сил, они считают, будто она непомерно уверена в своей способности править.       Её присутствие на троне вызывает у них беспокойство и усмешку, ибо в их жилах текут убеждения и надежды на нашего младшего брата – истинного наследника, которому они отдали бы предпочтение. Они видят в нем луч надежды, светлого героя, способного привести королевство к новым высотам. И в назначении моей сестры наследницей они видят лишь смерть традициям и неоправданный риск.       Я чувствую, как Деймон сжимает мою ладонь, и это вырывает меня из потока нахлынувших мыслей и эмоций. Но я не сдвинулась с места, продолжая смотреть.       На сцене под искуственный гром, который создавался ударом молотка по серебряной тарелке, появляется ещё одна фигура. В разорванном в лохмотья платье, всклокоченными белыми волосами и гримасой ужаса на загримированном лице. Она идёт, пошатываяся, воздевая руки к небу.       — А что касается сестры Отрады Королевства, вы должно быть наслышаны о ней, – глумится рассказчик, слушая, как толпа согласно кричит. — Она – Безумная, Затворница, забытая всеми. Уму непостижимо, как сумасшедшая может покидать свою комнату! Она может только быть в тени красавицы принцессы, затмевающей её своим сверкающим обаянием!       Деймон с силой тянет меня прочь, не обращая внимание на недовольство и ругань тех, кого он задел своим плечом.       Выбравшись и отойдя подальше, он произнёс:       — Многие простолюдины верят, что Эйгон должен наследовать.       — Но они всё равно ничего не решают. Пусть думают, что хотят, если так им проще, – бросаю я, скривившись. — Выбор за моим отцом. И он выбрал Рейниру.       — Не стоит недооценивать влияние народа, племянница. Он способен поднимать восстание против неугодных ему.       Я отвела глаза, оглядывая проходящих мимо людей. За Красным Замком была совсем другая жизнь, о которой я даже не знала, и не хотела узнавать. Но теперь, столкнувшись с ней, я поняла, что это было ошибкой. Знай я раньше, что народ говорит, мне было бы намного легче сейчас. Всё резко навалилось на меня: брак с Джейсоном Ланнистером, произошедшее в "Красном цветке", представление актёров...       — Хочу улететь далеко-далеко на Мираксе, чтобы никто меня не нашёл, – сказала я, вздохнув. — На меня словно накидывают железные цепи, перекрывая воздух. Я задыхаюсь, Деймон. Не хочу такой же участи, как у Алисенты.       — Пойдём, – коротко бросил дядя, взяв меня за руку.       Я слепо следовала за ним, пока он не приводит меня в бордель. Испытываю замешательство, когда мы входим внутрь. Зачем он опять делает это? Разве было недостаточно борделей на сегодня? Но, не смотря на чувство отвращения, я не могу отвести взгляд от обнажённых тел, погружённых в полумрак. Мужчины с женщинами, мужчины с мужчинами и женщины с женщинами. Разные позы, одинаковые громкие стоны наслаждения. Кроме обнажённых тел и страстных поцелуев, звучат звуки музыки и смеха. В дальней комнате расположены столы, за которыми сидят люди, разговаривающие и смеющиеся.       — Добро пожаловать в самый популярный бордель в Королевской Гавани, моя дорогая, – говорит Деймон, обводя рукой всю обстановку. — Здесь ты можешь забыть о своих проблемах и насладиться жизнью.       Деймон усаживает меня за один из столов, заказывая две кружки вина. Он наблюдает за мной, пристально оценивая мою реакцию на всё происходящее. И в этот момент я понимаю, что он искушает меня. Что-то внутри меня шевелится, пробуждая скрытые желания...       — Ты здесь не ради меня, Деймон, верно? – спрашиваю я, глядя ему прямо в глаза.       Он улыбается, поправляя прядь моих волос, выбившуюся из-под шапки.       — Я привёл тебя сюда, чтобы ты поняла, что мир не так прост, как ты думала. Здесь люди живут полной жизнью, со всеми её радостями и страданиями. И я хочу, чтобы ты увидела это своими глазами.       Я молчу, погружаясь в сумерки борделя. Деймон прав. Здесь, среди запахов вина и курения, я ощущаю себя по-настоящему живой. Все мои страхи и сомнения растворяются, и я начинаю понимать, что сила и настоящая свобода заключены не в том, чтобы бежать от своей судьбы, а в том, чтобы принимать её.       Деймон наклоняется ко мне, шепча на ухо:       — Ты – Таргариен, моя милая. И ты способна на большее. Давай побудем здесь сегодня ночью, и я покажу тебе, какой может быть мир, если ты будешь открыта для него.       Его слова вибрируют в моем сердце, создавая отголоски соблазна и проповедуя искушение, которому становится всё труднее сопротивляться под действием алкогольного тумана, что окутывает мои мысли и чувства. Не замечаю, как пью один бокал за другим. Сквозь дым благовоний, вижу, что и Деймон, внешне спокойный и безмятежный, сидит, откинувшись на бархатную подушку дивана. Чёрный капюшон опущен и белоснежные волосы взлохмачены. Но никто из присутствующих не обращает на него особого внимания – в этом мире недолгих удовольствий каждый занят своим, каждый поглощен собственными страстями и желаниями, не уделяя внимания королям и принцам, какое им дело до того, что один из Таргариенов здесь.       В мире Деймона Таргариена порочность и разврат сливаются с блеском и роскошью, и я оказываюсь пленницей его харизмы и обаяния. Он, известный как Порочный Принц, свободно посещает бордели, когда захочет, будучи постоянным гостем в этих прегрешных уголках, где гаснут светила и загораются пламена страсти.       Мой взгляд прикован к нему, смешанные чувства волнуют мою душу, словно жаркий ветер, раздувающий пламя внутри меня. Сила его присутствия, влияние его слов, воткнули в мое существо зерно искушения и страсти, оживив во мне желание познать этот запретный мир, где разрушаются все моральные барьеры и стены запретов.       В однно мгновение я оказываюсь на коленях Деймона. Сгустилась дымка в моей голове, словно опьяняющая вуаль, но тело не стремится уклониться. Это был он, мой дядя, а не та отвратительная Рози. Под влиянием вина, пьянящего кровь, я осмелилась перейти черту, которую сама же пыталась воздвигнуть между нами. Деймон тоже был окрылен дорнийским вином, что делало его смелее и решительнее в своих действиях по отношению ко мне.       — Ты можешь трахать кого угодно, когда угодно, где угодно.  Ты Таргариен, Ниса, – его слова отозвались во мне горячим жаром, возбуждая и волнуя мою душу. Его прикосновения, пока ещё легкие и невинные, вызывали дрожь в моем теле. Его пальцы, ласково обнимая мои плечи, медленно спускались вниз.       — Ниса? – шепотом переспрашиваю я, боясь, что нас может слушать кто-то ещё. — Ты еще никогда не называл меня так...       — Тебе не нравится? – уголки его губ слегка приподнимаются, взгляд становится более пристальным. Мужские пальцы продолжают своё ласковое странствие, опускаясь дальше, доходя до бедер и сжимая их, нарушая спокойствие моего сердца. В каждом его прикосновении заключены страсть и сила, обещания неизведанного блаженства и запретного влечения.       — Нет, – отрицательно покачала головой, нерешительно кладя руки на спинку дивана по обе стороны от его головы, — можешь звать меня так, – моё сердце подскакивает к горлу, когда он тихо смеётся. Ради этого смеха и его улыбки можно пойти на что угодно...       — Какая ты послушная, племянница, – усмехнулся Деймон с удовлетворением в голосе.       — Ты забываешь, что ещё я девушка и принцесса, – вздыхаю я, отведя глаза. — Мы уже говорили об этом, – в мыслях снова возникает ненавистный образ Джейсона Ланнистера, который хотелось стереть из памяти и никогда больше не впускать обратно.       — У тебя драконья кровь, – Деймон обхватывает мой подбородок пальцами, поворачивая лицом к себе. — Для нас не писаны те же правила, что для других, – последние слова он шепчет, почти касаясь моих губ своими.       Я чувствую, как его дыхание на моих губах вызывает смешанные чувства страха и возбуждения. Его слова звучат как обещание неизведанных ощущений и запретной страсти, которую я раньше не знала. И хотя моя разумность и гордость борются за контроль, моё тело откликается на его прикосновения, жаждущее большего.       — Драконья кровь... – шепчу я, глядя ему в глаза, потрясенная тем, что происходит между нами. — Что ты хочешь от меня? – не знаю, зачем спрашивала, когда ответ и так был понятен. Но мне важно услышать это от него.       Его взгляд полон вожделения.       — Я хочу, чтобы ты освободила свои желания и искала удовлетворения, которого ты заслуживаешь. А я хочу быть рядом, чтобы помочь тебе в этом.       Я чувствую, как что-то внутри меня пробуждается, словно спящий дракон, ненасытно жаждущий новых ощущений. Это новое чувство настолько сильно, что я не могу устоять перед искушением. Я прижимаюсь к нему ближе, наконец давая себе погрузиться в этот запретный мир страсти и возбуждения, который он предлагает мне. Теперь были не только слова.       Позволяю своим чувствам взять верх, не задумываясь о последствиях. Воздух между нами сгустился, как смола, обжигающая губы ещё до прикосновения. Его дыхание смешалось с моим – дрожащим, прерывистым, словно я бежала от собственной тени. Я знала, что делаю. Знала и всё равно позволила губам скользнуть в миллиметре от его рта, ощущая, как электричество запретного желания прожигает кожу. Но Деймон не стал ждать. Он впился в меня с силой зверя, зубы больно сомкнулись на моей нижней губе, вырывая стон, который я тщетно пыталась подавить. Его пальцы впились в мои бёдра, прижимая к себе так, что рёбра, казалось, дрогнули от боли, но даже это стало сладким наказанием за грех, который мы оба жаждали. Поцелуй становится всё более страстным и неудержимым. Его язык обжёг меня, как вино, выпитое на морозе. Я утонула в этом поцелуе, в солёном привкусе его кожи, в шраме над губой, который неровно скользил по моей щеке. Руки сами потянулись к его волосам – белым, как пепел после пожара или только что выпавший снег, – и я вцепилась в них, чувствуя, как он глухо рычит в ответ. Его ладонь скользнула под мою одежду, пальцы оставили грубые следы на рёбрах, будти выжигая клеймо. Где-то в глубине сознания шевелилась мысль: "Кровь, родная кровь", – но её тут же раздавила очередная волна удовольствия. Я закрываю глаза, потерянная в этом моменте, в котором ощущаю лишь его тепло, губы, руки и запах. Мир вокруг перестаёт существовать, оставляя лишь нас двоих, погружённых в этот вихрь чувств и эмоций. Это был поцелуй, который разжигал во мне пламя дикого желания, заставляя сердце биться быстрее. Здесь и сейчас я забыла о своей гордости и моральных устоях, полностью отдаваясь этому моменту, этому чувству, которое захватило меня.       Когда мы, наконец, отрываемся друг от друга с тяжёлым, прерывистым дыханием, я открываю глаза, смотрю на его лицо, которое отражает ту же самую страсть и влечение, что и моё. Мы словно зациклены друг на друге, погруженные в мир, который создали. Мы дышали в унисон – неровно, хрипло, как сообщники после преступления. Его губы сошли с моих, прочертив влажный путь по подбородку, шее, остановившись у ключицы, где пульс бился, как крылья пойманной птицы.       — Теперь ты понимаешь, Ниса? – его голос звучит ближе, чем когда-либо прежде. — В этом мире нет места страху и унынию, здесь только свобода и возможность быть собой, даже если это может показаться безумием. Мы можем иметь всё, что пожелаем, если только решим пойти дальше, за пределы привычного и запретного. Ты… – он прикусил кожу, заставив меня выгнуться, — даже не представляешь, как я мечтал… – голос рассыпался на низких нотах, превратившись в стон, когда мои ногти впились ему в спину.       Тихо постанывая в его объятиях, я испытываю недоумение, когда Деймон вдруг резко всё прекращает. Я открываю глаза, посмотрев на него и не понимая причину такой резкой перемены. Его взгляд обжигал не хуже настоящего пламени. Дядя хрипло дышал, пытаясь восстановить дыхание.       — Если мы продолжим… – его голос сорвался, выдавив из горла хрип, — я не смогу остановиться.       Он уткнулся носом в сгиб моей шеи, опаляя кожу горячим жаром, и обхватив меня руками. Начинаю понимать, что он старался сдержать себя, чтобы не толкнуть нас двоих в пропасть. Я поднимаю руку и кладу на его голову, неспешно поглаживая. Быстрое биение его сердца отдавалось во мне.       Я чувствую его напряжение и страдание, и моё сердце сжимается. Моя рука ласково гладит его волосы, принося немного утешения. Между нами царит напряженное молчание, и Деймон медленно успокаивается под моим прикосновением. Он поднимает взгляд на меня, его глаза полны печали и чего-то ещё, что я не могу сразу определить. Мы оба знаем, что мы перешли грань, и теперь перед нами стоит выбор – идти дальше и рискнуть всем, что у нас есть, или остановиться и забыть о произошедшем. Так, мгновенно, наше влечение и страсть остаются висеть в воздухе, напоминая о том, что между нами что-то большее, чем просто кровные узы. Деймон прикасается к моим губам ещё раз, словно прощаясь с этим моментом, который навсегда изменил нашу связь. Когда его рука коснулась моей щеки, я поняла: мы уже упали. Осталось лишь решить, будем ли мы цепляться за обломки или наслаждаться падением.       В этом молчаливом обмене взглядами и прикосновениями, я понимаю, что Деймон и я не отпустим друг друга, что наша связь стала крепче, чем когда-либо. Наши души переплелись в этом мире страсти и влечения, и мы оба знаем, что больше никогда не сможем вернуться к прежнему. Вязкий туман, что казалось окутывал нас, расстворялся.       — Деймон... – выдыхаю я и он мгновенно поднимает глаза, глядя на меня, — если нас кто-то видел...       — Не переживай, – дядя проводит ладонью по моей щеке и я льну к нему, как кошка, изголодавшаяся по ласке. — Меня здесь знают, про тебя же даже не подумают. В противном случае... будем отрицать. Что такого, если твой добродушный дядя пожелал показать тебе город?       Вернулись мы в Красный Замок тем же тайным путем, держась за руки. О сорванной сделке мы не сожалели, разве что самую малость. Придётся придумать другой способ избавиться от Отто Хайтауэра. Мы были счастливы этой ночью, но и подумать не могли, что это счастье скоро будет разрушено чужими руками и лживым языком.