Тёмная душа

— Убийства, самоубийства, дуэли... Как скуден репертуар наших театров, Себастьян, и как мало смысла в высшем свете, если все наши мысли о смерти. — Сиэль отложил газету, в которой была опубликована рецензия на какой-то спектакль, и зевнул, повернувшись к окну. — Вымысел существует, чтобы дать нам недостающее. Тот высший свет, который ходит по театрам, в большинстве случаев хочет ощутить то, что не ощущает обычно. А именно переживания, сочувствие, страх и немного напряжения. То, что настоящие аристократы получают на охоте, они получают из театра. Королева, к примеру, если и бывает в театре, то лишь на комедиях. Жесткости ей хватает и в обыденности. — Об этом говорил ещё Шекспир. — припомнил мальчик и нехотя повернулся обратно к столу. — Ладно, что у тебя? — Письма, полученные сегодня. — Опять светская жизнь... Им снова нечем заняться. Балы, ужины, театры, балы, ужины, театры... — граф Фантомхайв, несмотря на свой возраст, выглядел как пресытившийся Онегин. — Флирт. Последнее слово он произнес с видом, будто это самая отвратительная вещь на свете. Я скрыл улыбку и подумал, что когда-нибудь настанет момент, когда и господин оценит это действо. Но это будет значительно позже. Когда гормон заиграет. Тем не менее, я стал передавать ему письма из приличной пачки. Они реально с ума посходили — не меньше двадцати конвертов! Граф быстро пробегал глазами и откладывал, чтобы я потом занёс имена приславших в черный список. Тут он достал какой-то особый конверт. Это было видно по тому, как его рука на секунду замерла, а потом продолжила движение. Я на секунду прикрыл глаза и стиснул зубы. Началось! Началось, черт побрал бы этого Джека! Началось, как у меня истерика. — Письмо королевы... — да ты что? Правда что ли? Офигеть, ну ты и Шерлок, Сиэль! Вдох. Выдох. Господи, одно успокаивает: я потренировался с вампиром убивать выдуманных тварей. Только бы жнец был таким же...

***

— Угораздило же её прислать письмо. — задраженно бубнил Сиэль, направляясь от дилижанса к особняку в черте города. — Терпеть не могу людные места. Маленький социопат. Маленький травмированный ребенок. Признаки одни, суть разная. — Но для разнообразия покидать поместье все же стоит. — сделал я доброе лицо и идиотски улыбнулся, как монах, достигший просветления. — Тут не так плохо, как кажется. К тому же, никого нет, как вы и лю... — Куда они убрали чай?! — недоуменно говорила мадам Рэд, копаясь в документах господина. Рядом с ней, на противоположном конце гостиной, Лау заглядывал в вазу. — Я его тоже не вижу... Это ваза для цветов, конечно ты его не видишь! — Мадам Рэд?! Лау?! — вытаращился господин. «Грелль?!» — добавил я про себя. — Что вы тут делаете? — Раз уж даже мой ненаглядный племянник приехал в Лондон, как я могу остаться в стороне? — сказала Ангелина Дорлесс, она же мадам Рэд. — Здесь происходит много интересного. — прикрыл глаза Тау Лау, он же шанхайский рыцарь и наркоторговец на минималках. — Мы не знали, что вы окажете нам честь, и не смогли подготовиться к вашему визиту. Прошу нас простить, я сейчас же приготовлю чай. Через десять минут я уже подавал чашки Лау и Рэд, презентуя его по-Себастьяновски. — Прекрасный аромат и насыщенный вкус. Эрл Грэй от Джексона. — Обычный чай ты делаешь по-особому. — улыбнулась Рэд. — Учись, Грелль. Я перевел взгляд на жнеца, стоящего за спинкой стула Рэд. Узкое лицо, скромное выражение, каштановые волосы, неаккуратно убранные в хвост. Зелёные глаза с жёлтой обводкой. Платье-пальто и красный, по-своему модный бант, шейная ленточка тоже красного цвета. По-видимому, он не смог не добавить в облик немного красного. Скромный такой, юный дворецкий. Пристрелить бы его. — Д-да... — потупился жнец. — Как тебя не встречу, ты все такой же душка. — мне прилетело узкой ладошкой по попе. От неожиданности я выгнулся, чувствуя, как волосы встали дыбом. — Перейдешь ко мне на службу? — Тетя, у вас есть свой дворецкий. — встал на мою защиту господин, позволив отойти за спинку его кресла. А, нет, ему просто не терпится обсудить детали. — Давайте ближе к делу. Я слышал что-то об убийствах проституток. — Ты о том, что уже месяц мусолят сплетники? Слышала. Что думаешь делать? — Это непростое дело. Убийства совершенны с такой жестокостью, что этим заинтересовалась даже "она". Убийцу даже назвали Потрошителем. — Ты не боишься? — спросил Лау, подошёл к Сиэлю и взялся за его щеку. Голос был странно убаюкивающий. Или это опять недосып? — Я был на месте преступления. Безумие нарисовано в каждой капле разбрызганной крови. Это не человек, это зверь. Ну что, струсил? Иногда мне кажется, что этот китаец покуривает что-то сильное. Мой господин ничего не боится! Точнее, он никогда не признается в страхе. — Я приехал из-за беспокойства королевы и не обязан отвечать на ваши бессмысленные вопросы. — Так давайте быстрее разберемся с этим беспокойством! — воодушевился Лау и быстрым шагом пошел к двери. — Мне так редко удается побыть с племянником... Я тоже пойду. — единственная мадам в нашей компании решительно поставила чашку на стол и поднялась. — Веди, Лау. Я тем временем посмотрел прямо на Грелля и едва заметно кивнул на чашку его госпожи, беря чашку Сиэля и подавая пример. Непонимающе моргнув, он схватил чашку, и, чуть не подскользнувшись, смог поставить её рядом с поставленной мной. — Я думал, что ты знаешь дорогу. — повернулся китаец, практически коснувшись дверной ручки. — Что?! Ты не знаешь, куда идти, а ещё командуешь?! — взъярилась дама. Сиэль встал и прошел к двери, отпихнув Лау. — Да, как и ты. Пойдём, я знаю нужного человека. На месте преступления было много народу, а к полиции слишком долго обращаться. Но у меня есть на примете один специалист... — с раздраженным видом мальчик отвернулся, прекратив обращать внимание на гостей. Я поспешил открыть дверь.

***

Честно говоря, за всеми этими думами о Грелле я совсем забыл про будущую встречу с Гробовщиком. Прямо из головы вылетело, и мысли не возникало о том, что мне, черт возьми, придется веселить Гробовщика. И вот мы стоим перед этим самым легендарным зданием, потрёпанным, обшарпанным прямоугольником с прислоненными к стенке похоронными табличками и покосившейся вывеской «Гробовщик». Прочем, примененные эпитеты не могли достоверно передать убогость фасада, но я опущу этот момент, упомянув лишь, что хрущевки подчас лучше выглядят. — Откуда ты знаешь такие места?! — в голосе женщины я услышал интонации матери, которой интересно, не втянули ли её сыночка в плохую компанию, поэтому я поспешил защитить Сиэля, одновременно открывая дверь. — Знакомый его светлости, Гробовщик, иногда работал с Винсентом Фантомхайвом. Внутри было примерно так же, как и снаружи. Очень пыльно, грязно, в паутине, трещинах и полумраке. Что-то навроде заброшенной пятьдесят лет назад присхбольнице. Даже без тревожной музыки из фильмов ужасов, в звенящей тишине ощущалось что-то неприятное. Меня пробила дрожь. Не так, как при знакомстве с вампиром, но тоже ничего приятного. Будто ногтями по меловой доске. — Добро пожа-а-аловать, граффф... — крышка гроба напротив господина медленно отъехала, открывая колоритного Босса этой локации. Этакая мрачная картина — человек в гробу, с любопытством смотрящий на живых. — Не желаете подремать в моем эксклюзивном гробу? Я скосил взгляд на остальных членов нашего детективного агентства. Грелль упал, со страхом смотря на Гробовщика, Рэд и Лау просто вытаращились. Какой сильный эффект. — Я не играть сюда пришел... — Тсс... Ни слова больше! Я с первого взгляда определил, что вам нужно! Коль скоро граф почтил меня визитом, сделаю, что могу. Садитесь, я чай сделаю. Да, прямо на гробы. Я опустил глаза на крышку гроба рядом с господином, достал из кармана платок и очистил место от пыли. А потом задумчиво разглядывал поданный жнецом чай. На его поверхности отблескивали какие-то пятна. Жесть. Я такое пить не буду. — Джек Потрошитель... — задумчиво начал рассуждать жнец. — Столько шума из-за этого инцидента, хи-хи-хи. Но я уже встречался с чем-то подобным. — «Уже встречался»? В смысле? — решила взять расследование в свои руки мадам Рэд. — Убийство проституток. Они уже случались. — Гробовщик хрустнул печенькой. — И очень схожие по стилю. — Что-то общее? Что именно? — вцепился в сказанное господин. — Да, что же это может быть? — он со щелчком закрыл горшок с печеньем. Его нижняя часть лица расплылась в безудержной улыбке под непонимающими взглядами. — Вам интересно? А вам? — Понятно. — расслабился Лау, первым смекнувший, что к чему. — Отличный торг. Сколько ты хочешь за информацию? — СКОЛЬКО?! Меня тряхнуло. В пару неуловимых движений Гробовщик оказался рядом с Лау, нависнув над ним. Мне кажется, что жнец слегка превысил скорость человека. Что интересно, китаец испуганно отшатнулся, а он, если я не путаю — мастер боевых искусств. Хотя, может, и путаю... — Мне не нужны деньги Королевы! Лучше... Подарите мне смех. В шокированной тишине было слышно, как капает слюна с подбородка мужчины. А Гробовщик прямо-таки потек при мысли о смехе... Отвратительно. Брр, застрелить бы его. В моем положении навязчивые мысли о насилии — защитная реакция, а не признак заболеваний. — Придурок. — господин высказал мои мысли, и я удовлетворенно кивнул. — Позвольте мне. — уверенно вышел китаец выдал что-то непереводимое. Что-то про тигра и Шанхай. Даже не вслушивался, но из вежливости улыбнулся. — Тогда я, мадам Рэд, представитель высшего света, покажу свои умения! Я спрошу, и он все расскажет! Зная, что последует, мягко накрыл уши господина, слегка прижав их к голове. Надеюсь, ткань перчаток и плоть остановят звук, если же нет — я как минимум пытался. Высказанное Ангелиной не походило на шутку высших слоев общества, но кто я такой, чтобы это осуждать? Она врач, а в больнице разные слои населения бывают. Следующие полчаса прошли за попытками травить анекдоты, но Гробовщик оставался беспристрастен. — Остался только граф со слугой. Неужели вы не могли выполнить мою просьбу, когда я так много для вас делал? Я шагнул вперёд, поправляя перчатки и дьявольски улыбаясь. Похоже, в чем-то я болен. Это немного будоражило. — Время дворецкого? — Себастьян. — Прошу всех выйти. — улыбка резко исчезла, превратив лицо в скорбную маску, а я поворачиваю голову на господина. — И не подглядывать. Дверь захлопнулась, я перевел взгляд на жнеца, сделал глубокий вдох и затараторил: — Прежде, чем я приступлю, хочу попросить вас об одолжении: когда будете рассказывать, упомяните, что убийца — явно врач, проститутки были беременны, а мотив — месть за что-то личное. Я знаю, кто убийца, но мне нужны ваши показания для быстрого раскрытия. Гробовщик хрустнул шеей. — А зачем это делать? — Челюсть вампира сгодится? А ещё я могу не говорить господину, что лежит в этом гробу. — я кивнул на сидение жнеца, напрягаясь до предела, и тут же Гробовщик оказывается прямо передо мной. С небольшим запозданием я отшатнулся на шаг, но тут же сделал его обратно, лицом к лицу встав со жнецом. Через пряди пепельных волос я видел его глаз. Такой же, как у Грелля, только более безумный и уверенный. — Страх... Удивительное явление. Созданный для выживания, он губит. Ты боишься. Как думаешь, ты погибнешь? — Не раньше своего желания. А ты? Щёлкнул курок поднесенного к его животу револьвера. Скрипнула дверь. — Не мешайте. — я повернул голову на звук, чтобы не раскрывать оружие в правой руке. Лау как ветром сдуло. Прекрасно. — Хи-хи. Хороший смех, и мы в расчете. — махнул рукой Гробовщик, отстраняясь и делаясь из трэшного монстра пугалом в исторической одежде. Я убрал револьвер. Вряд ли он его испугал. Не знаю, что в его голове. Я боялся, что мне придется перебирать анекдоты десятки повторов. Хотя все ещё впереди. — Попали как-то ангел, демон и жнец к людоедам, а они им и говорят, мол, мы вас отпустим, если вы пойдете в лес, найдете десять одинаковых фруктов и при нас запихаете себе в жопу не изменяя выражения лица. Сначала пошёл демон. Нашел десять груш, осилил четыре, а дальше не смог и его закинули в яму для пленников. За ним пошел жнец. Нашел десять ягод клубники, запихнул девять, а на девятой заржал, и тоже закинули в яму. Тогда демон и спрашивает, мол, как же так, ты же почти смог. А жнец ему отвечает: «Все шло нормально, пока я не увидел ангела, с довольным лицом выносящего из леса десять ананасов». — Ужас! — воскликнул Гробовщик и заржал. Хотел бы я сказать, но увы. Он даже не улыбнулся. — Значит, перезапуск... — вздыхаю.

***

Мне повезло с тем, что от пробуждения до встречи с Гробовщиком было всего лишь семь часов. Механически повторять семь часов, особенно халтуря на известных моментах и не реагируя на раздражители, было гораздо легче, чем если бы повтор длился двенадцать или пятнадцать часов. На третьем запуске я даже придумал новую фишку и смог на несколько секунд заснуть в карете (это вышло очень легко: достаточно было просто отпустить себя) и сократить повтор всего до часа. Во время моего стендапа длительностью в несколько дней, я понял великое правило. Всем заведует её величество атмосфера. Даже лучший анекдот без подготовки не высылает даже жалкой улыбки, а одно слово в нужный момент повалит толпу на землю. Нет, это не «ложись», сопровождаемое свистом бомб. Обычно комику приходится создавать атмосферу самому, и тот, кто не может это сделать — так себе комик. Вроде, десятки шуток до меня должны были раскрепостить Гробовщика, но я сам закапывал атмосферу, пытаясь получить помощь Гробовщика. Как только я отказался от разговора со жнецом, первый же анекдот прошел, как по маслу. То был не хохот, то было землетрясение. Борясь с желанием зажать уши, я начал понимать, отчёго стены пошли трещинами. — Заходите. — кивнул, открыв дверь. — Честно говоря, — начал жнец, отсмеявшись, — мне всегда казалось, что в каждой из них чего-то не хватает. Какой-то особой изюминки. — В смысле? — Изюминки, отличающей мужчину от женщины. Матки. У каждой из них они вырезаны. Сначала, — он потянул руки к господину, но я подтолкнул в его объятия Грелля, — он распилил шею, и пошел ниже, распарывая все встречные ткани. Грелль вытянул шею, пытаясь уйти от ногтя жнеца, и застыл, когда рука мужчины пошла ниже. — Распилил? — непонимающе моргнул Сиэль. — Шея человека состоит из множества хрящей и чтобы её перерезать, потребуется некоторое время. — пояснил я, обогнав Гробовщика. — Очевидно, художник был не слишком силен, но за счёт острого оружия он смог совершить задуманное. — добавил жнец. — Все, что дальше — это выражение ярости, добавка к мотиву. Убило всех первое действие. — Ты сказал, что он вырезал матки. — задумчиво начал мальчик. — Это ведь не самое простое дело? Для этого требуются какие-нибудь навыки? — Вы к тому, что убийца, возможно, медик? Я тоже об этом задумывался. Совершая преступление, на такую точность обычный человек не способен. Убийца определенно очень опытный. И он продолжит убивать, пока его не остановят. — Гробовщик, — обратился я к нему, — не можешь припомнить важную деталь? — М? — Были ли матки рядом или исчезли совсем? — Ни одной детали рядом. — покачал он головой. Я кивнул. — Поделись своими соображениями, Себастьян. — обратился ко мне господин, когда мы ехали обратно. — Ты же не просто так последний вопрос задал. — Действительно, к чему это было? — заинтересовалась Рэд. — Я подумал о мотивации жестокости. Ладно другие органы, но матка... — я цокнул языком. — Уникальный орган. Возможно, что убийца просто ненавидит проституток, и вырезал матки для того, чтобы их унизить. Но почему тогда не делал ничего с влагалищем? К тому же, если бы это был я, я бы клал матки рядом как кое-нибудь послание — тащить куда-то улику, истекающую кровью, сложно и опасно. Но убийца это делал. Возможно, он хотел что-то скрыть. Грелль послал восхищенный взгляд. — Что? —спросила Рэд. — Беременность. — сказал господин, но тут же покачал головой. — Это слишком странно. Какой мотив, чтобы убивать женщин с растущей внутри жизнью? Разговор сам собой затих. Когда мы доехали до особняка, мальчик взмахом руки подозвал к себе. — Себастьян, подготовь список подозреваемых в городе не позже, чем через три дня. — в отличие от оригинала, Сиэль меньше верил в меня и невыполнимых заданий не давал. Конечно, я бы мог подготовиться и за несколько перерождений запомнить несколько десятков или сотен имён с их алиби, слава моей памяти. Но нахер так мучиться? — Да, ваша светлость. — поклонился я и отправился на кухню, приготовив чай гостям. По пути я махнул Греллю. — Д-да? — он неуверенно подошёл ко мне. — Помоги с приготовлением ужина. Господ многовато для меня одного. Заодно подучу тебя некоторым премудростям работы дворецким. — Я вас не подведу, Себастьян! — Угу. Если ты облажаешься, то подведешь мадам Рэд, а не меня. — проворчал я, врываясь на кухню. Черт побери, снова готовить. Я надеялся, что этого больше не потребуется, но Барда рядом нет. — Сначала необходимо определиться, какие продукты у нас в наличии. Ты смотришь ту половину, я эту. Справимся побыстрее! — Х-хорошо... — А ты хорошо управляешься с ножом. — я сделал незамысловатый комплимент, чтобы завязать лёгкий разговор. Мне очень захотелось проверить его легенду на прочность. — Спасибо. — он смущённо отвёл глаза и чуть не отрезал себе палец. — Осторожно! — прикрикнул я от неожиданности. Терпеть не могу видеть, как люди травмы по косорукости получают. Подошёл и осмотрел. — Все в порядке? — Да. — по счастью, нажатие оказалось недостаточным, и нож безвредно отскочил. — Хорошо. — я вернулся к готовке. — Давно ты дворецкий семьи Барнетт? — Нет. Госпожа наняла меня совсем недавно. — Ты где учился? Грелль замер над недорезанной морковью. — В смысле? — Ну, где ты постигал необходимые навыки для бытия дворецкого? — В А-академии. — он нервно улыбнулся и поправил очки. — Академии... — я протянул окончание, показывая, что должно быть какое-нибудь наименование. — Да. — Там многому учат? — не стал я давить. — Да, очень. Когда я поступал, думал, что всему на свете. — жнец оживился и продолжил резать морковь. — Нам при поступлении сказали, что после обучения мы сможем получить любую профессию в мире людей. А ты как стал дворецким? — О, можно сказать, случайно. Я проходил мимо, когда моему господину потребовалась помощь, и тех пор пытаюсь помогать ему во всем и быть достойным дворецким семьи Фантомхайв. — Какая впечатляющая верность! — восхитился Сатклифф, но после сник, опустив голову в пол, который ковырял носком. — Я тоже хочу быть максимально полезным мадам Рэд, но постоянно мешаюсь из-за своей неловкости. А к кухне меня вообще лучше не подпускать... — Не печалься, собрат-дворецкий. — хлопнул его по плечу, ощущая себя как минимум Бардроем. Тот тоже обожал вдохновляющие речи перед новичками. — Объединим усилия и вдвоём справимся со всем, как два крыла помогают птицам преодолевать земное притяжение! Под впечатлением от моей речи, Сатклифф упал на колени, сцепив руки в замок и вытаращившись на меня зелёными глазами. Противно смотреть, где его гордость? — Себастьян, вы правда думаете, что я смогу стать достойным дворецким?! Нет, я так не думаю, потому что ты грёбаный Джек Потрошитель. Мягко улыбаюсь: — Я считаю, что разумный может справиться со всем, будь у него желание и время, Грелль. Нам удалось сделать что-то навроде карбонары, сгоняв на рынок за яйцами и молочными продуктами. Почему что-то вроде? Потому карбонара будет изобретена через несколько десятков лет. Вместе с ним шел минестроне из овощей, что мы смогли найти на кухне. — Грелль, объяви господам об ужине и подготовь, пожалуйста, на стол. Ну, тарелки там, приборы, скатерть... Ты и сам знаешь. — Х-хорошо... — из более-менее уверенного и увлеченного готовкой повара Грелль снова превратился в робкого пацана, которого заставляют делать работу, о которой он вообще услышал на прошлой неделе. Руки сцепились в замок, глаза опустились, а рот приоткрылся. Этакий умирающий лебедь. Так делала Мэйлин в самом начале своей работы. После ужина, во время которого я не подпускал Сатклиффа к столу, все разошлись. Дворецкие — искать алиби к определенному виду людей, остальные — играть в карты в гостинице. — Сатклифф, — я махнул рукой на рабочий стол, — достань бумагу и чернила. Слава Королеве, нам не нужно всех опрашивать лично — половина из богачей Лондона присылали нам письма, а на остальных у Скотланд-Ярда есть наброски, которые они отдадут цепному псу Короны по первому требованию. Они тоже не глупцы, кто бы что ни думал. А ещё в Англии чертовски мало врачей. Словно искусная гадалка, я разложил перед собой много бумаг и стал быстро читать их, отмечая имена и события. — Итак.... Уильям Сомерсет, врач графа Чембера, был на званом ужине у графа Говарда, — приглашение отправилось на растопку каминов, — как и его собственный врач... Ты записываешь? Капля чернил плюхнулась на лист, растекшись кляксой. Зеленые глаза жнеца мигнули, на миг прикрытые веками и наконец оторвались от меня. — Да, да, я пишу. Не дай Господи, будет ко мне клеиться. Убью, чего бы мне это не стоило. Очень хочется совместить два приятных события. Чтобы и не было того фансервиса, который Яна вводила через Грелля, и не драться со жнецом. Как вариант, можно попробовать арестовать Рэд отдельно, чтобы он не успел вступиться за неё. Все имеющиеся документы закончились за час. Периодически приходилось отлучаться к господам, но часто они не звали. После этого мы переместились к компании, которая открыла вино и вовсю веселилась, чем разогнали их по постелям. По словам Лау, мы слишком скучные. — Ты что-нибудь нашел? — спросил Сиэль, отходя ко сну. Я стоял у изголовья с подсвечником. — Нет, господин. — Ускорься. Джек совершает убийства не реже раза в неделю. Сегодня четверг. — Отрицательный результат — тоже результат. — возразил я. — Для нас, — мальчик отвернулся, — нет. — Да, господин. Меня ждёт бессонная ночь. Надо пробраться в Королевский Госпиталь и достать список проституток, ждущих аборта. К сожалению, я не помню следующую жертву. — Себастьян, куда вы? — на выходе из дома меня заметил Грелль. — Прогуляюсь перед сном. — отмахиваюсь, опуская в карман револьвер. — Неужели хочешь со мной? — Да! — Грелль подбежал ко мне и схватил свое пальто. Почему? Он хочет проследить? Не доверяет и боится? — Брось, ты нужнее в поместье. Вдруг воры, а все вокруг спят? Порой, дворецкий — единственный защитник господина. В твоём случае — госпожи. Так что положи это, — останавливаю его руки и вешаю пальто обратно, — и иди в свою комнату. Иначе я тебя пристрелю, не дожидаясь, пока у меня появится возможность привезти сюда более убойное оружие, чем пара пистолетов. Будь у меня пулемет, арест бы уже происходил. — Хорошо, Себастьян. — поник жнец. — Вы же вернётесь? Я, по твоему, отец и за хлебом пошел?! Что за сопливая ересь? — Конечно, я вернусь. Я же не могу оставить господина без хорошего чая. Пафосно киваю и выхожу в ночь.