Loading...

— Она у себя в комнате… — папины бормотания раздались за дверью прямо перед тем, как он постучал для вежливости и сразу же потянул за ручку вниз.   Та, к его удивлению, не поддалась.   — Сольби? — он постучал снова. — Сольби, ты там? Сион пришёл…   По ту сторону ещё несколько секунд было очень тихо. До того тихо, что они оба успели подумать, что её там нет, но замок внезапно щёлкнул и краснощёкая девушка в коротких пижамных шортах и топе, завязанном на груди, показалась на пороге.   Это была самая откровенная одежда, в которой Сион Сольби видел, так что его глаза немного расширились от неожиданности. Миленькие маленькие цветочки совсем не спасали ситуацию.   — Чем ты там занималась? — господин Ян привстал на носочках, стараясь заглянуть в комнату, и в этом он был настолько похож на свою жену, что Сольби насупилась от раздражения.   Её родители были из тех людей, которых уже не перевоспитать. Они не умели себя контролировать и вовремя останавливаться, сколько бы она с ними не говорила на равных, как взрослая.   — Ничем, кхм-кхм…   Она сложила руки на груди, опираясь плечом на дверной косяк и заслоняя от отца хаос из книг по латыни, ноутбука, скетчбука и коробки конфет с кокосовой стружкой, за бездумное поедание которых она будет себя ненавидеть очень скоро и очень долго.   Господин Ян чуть прищурил глаза, с подозрением поглядывая на дочь через стёкла очков, и Сион подумал, что обязан вмешаться.   — Вы можете идти, — сказал он так, словно это был его дом.   — Правда? — господин Ян насмешливо хмыкнул. — Спасибо большое, что разрешил…   — Пожалуйста, — просиял Сион, немного кланяясь.   Он и правда это сказал…   — Не сидите с учёбой допоздна, — господин Ян отступил в сторону, вовсе не злясь на это шуточное хамство. — И не наедайтесь на ночь вредного, чтобы завтра животы не болели.   Сольби с Чонгуком иногда так делали — запирались в её комнате, чтобы съесть что-то, за что обычно её мама била её по рукам. И господин Ян не имел ничего против, просто чувствовал, что должен сказать что-то такое, прежде чем оставить их наедине и вернуться к своей книге. В последнее время ему лучше писалось по вечерам, потому он сам не горел желанием тратить драгоценное время, оставшееся до того, как жена загонит в постель.   — Почему ты так поздно? — Сольби набросилась на Сиона шёпотом. — Я думала, ты уже сегодня не придёшь.   — Я же говорил, что мне нужно посуду после ужина перемыть, — напомнил он, снимая рюкзак с плеча, пока входил в комнату.   — Судя по тому, сколько ты её мыл, ужинал ты с половиной Сеула…   — У меня большая семья и от них в раковине гора посуды, которую никто не любит мыть.   — А ты любишь?   — Не то чтобы, но с музыкой и в перчатках мне самую малость даже нравится, — Сион бросил свой рюкзак на пол, а сам присел на край кровати, искоса всё ещё разглядывая домашний прикид Сольби.   Если бы она надела что-то подобное в универ, все парни были бы в ауте.   Этот топ держался не просто на завязках, а буквально на честном слове…   Поймав его задумчивый взгляд ниже, чем следовало, Сольби отвернулась к двери. Она захлопнула её и на автомате провернула ключ в замке — она делала так с тех пор, как её лучший друг от них переехал, а мама с папой так и не поняли, что после стука нужно ждать, пока откроют, а не сразу же врываться.   — Зачем закрыла? — его вопрос ставил её в неудобное положение.   — Что значит «зачем»? — переспросила она. — Разве не ты тут собираешься готовить супер-секретную работу на конкурс издательства моего отца? Хочешь, чтобы он увидел заранее, потому что мы не додумались закрыть двери?   Когда она проходила мимо него к своему месту на кровати, он почувствовал приятный сладкий запах, которым обычно был наполнен салон её машины, а также свежий, с медовыми нотками, запах молочка для тела. Теперь он обратил внимание на то, что кончики её волос были немного мокрыми, и догадался, что она только после душа. Значит и правда уже не ждала его.   — А до этого зачем закрывалась? — он вовсе не пытался подловить её или завести разговор в какое-то сомнительное русло, но Сольби готовилась давать отпор только папиному любопытству.   — Я… Э-э… — она перекинула волосы за плечи, бросив уличающий взгляд вниз, на разбросанные вещи. — Занималась тут кое-чем…   Сион вскинул брови, но это было не так уж и важно в сравнении с кривой ухмылкой, внезапно появившейся на его лице.   — Кое-чем? — его интонации намекали, его губы намекали, лукавство в его глазах намекало.   — Это не то, что ты подумал! — её отрицания как будто выдавали её ещё больше.   Сольби с силой толкнула его в плечо, пытаясь как минимум повалить на постель, как максимум — столкнуть с неё на пол. Но Сион был слишком сильным для того, чтобы так легко сдвинуть его с места, и не прекращал поглядывать на неё хитро.   — Всё в порядке, я понимаю и ни в коем случае не осуждаю, — заверил он её, для вида поддаваясь её пинкам и заваливаясь на постель. Его левая рука мигом нащупала бугорок, что неприятно давил в бок, и он с удивлением обнаружил, что это конфета. — Если бы у меня была личная комната, которая, к тому же, закрывалась на ключ, я бы тоже занимался в ней…   Сольби так смешно ринулась к нему, закрывая его рот ладонью сразу после того, как он закинул в него конфету, что со смешком он оплевал её.   — Фу, Сион! — она одёрнула руку, кривясь.   — Что «фу»? Она и так у тебя грязная. Это я должен говорить «фу», поскольку она оказалась на моих губах, — он делал короткие паузы между словами, чтобы жевать.   Сольби из-за его упрямства зарычала, краснея ещё больше.   — Сказала же, что это не то, и ничего моя рука не грязная!   — Грязная, — стоял на своём Сион, указывая пальцем на следы на её ладони и пальцах. — Чёрная гелиевая ручка тут, тут и тут… Ты рисовала?   Глуповатая усмешка вернулась на его лицо, когда он заметил обескураженный вид Сольби.   Так он с самого начала говорил об этом? Издевался над ней, хотя знал, что она просто рисовала?   — Боже, я так сильно хочу тебя… — её сомкнутые губы задрожали, пока она обдумывала продолжение.   — Сильно хочешь меня? — Сион был в восторге от возможности ещё немного поиграть на её нервах. — Я догадывался об этом, но стало ещё очевиднее, когда ты, наконец, призналась…   — Стукнуть, — закончила Сольби, сразу же воплощая мечту в реальность и шлёпая его по плечу. — Ты такой надоедливый! Ты не знаешь, что мои предки любят подслушивать? Хочешь, чтобы моё завтрашнее утро началось с разговоров о том, чтобы снять мне замок с двери, потому что я занимаюсь тут чем-то грязным?   Она выглядела милой, склоняясь в его сторону, чтобы он наверняка расслышал её кричащий шёпот и хорошенько рассмотрел её горящие щёки.   — Тебе двадцать, — сказал он, концентрируясь на её глазах, потому что в лёгком прищуре, без подводки и туши они выглядели довольно красивыми. — Они знают, что ты время от времени занимаешься тут чем-то грязным, ещё и мечтаешь притащить сюда парня.   Она уже. И даже не одного, ведь он лежал на её покрывале как Чонгук когда-то, и он смущал её очень сильно.   — О чём им правда следует знать, так это, что ты, — Сион запрокинул голову, нарочно говоря громче: — ВСЁ ЕЩЁ НЕ УДАЛИЛА ПРИЛОЖЕНИЕ ДЛЯ ЗНАКОМСТВ!   Она скачала его почти сразу после того, как её бросили, в надежде быстро переключиться, но парни там попадались чертовски странные.   — Я уже давно удалила, — возразила она.   — Точно? Дашь мне проверить? — Сион протянул ей фантик, на самом деле ожидая, что она вложит в его ладонь свой телефон.   — Ещё чего, — фыркнула Сольби. — Ты перепутал меня с Сиын? Я не твоя младшая сестра, чтобы ты проверял что-то и указывал мне.   — Вообще-то, ты моя младшая, — напомнил он ей. — Не сестра, но за тобой нужен глаз да глаз…   Сольби начинало раздражать его самодовольное выражение лица и ощущение жара, разливающегося по её щекам. Чтобы ненавязчиво закрыть тему, она наклонилась на пол за блокнотом.   — Ещё одно слово, от которого я почувствую себя неловко, и я передумаю помогать тебе с конкурсом, — пригрозила она.   Её уровень был и близко не таким, как у Сиона. Она рисовала для себя, и он мог бы найти в её рисунках тысячи погрешностей, о которых умолчал бы из вежливости. Так что её помощь была не более чем предлогом, чтобы зависнуть вместе у неё в гостях.   — Только одно? — спросил Сион.   — Только одно, — очень серьёзно подтвердила Сольби.   Она перевернула страницы, на которых рисовала своё, чтобы показать ему некоторые идеи и заготовки к историям отца.   Какой бы сильной ни была её ненависть к некоторым книгам и персонажам, жалким, как она, Сольби приходилось слушать пересказы великого автора о любимых героях, и знать, что лучше нарисовать, чтобы впечатлить хотя бы его, если не комиссию.   Для этого она тоже откинулась назад, подпирая голову рукой и упираясь локтем в матрас. От её движений завязочки спереди натянулись. Три тонких белых бантика — единственная преграда на пути к её груди. Сион не удержался и ухватился за тонкую ткань, стягивая края, чтобы они снова соприкоснулись.   Его лицо оказалось так близко, что он наверняка чувствовал жар, исходящий от её щёк.   — Секси, — сказал он, не беспокоясь о последствиях.   — Что? — опешила Сольби.   — Пижама — секси, — повторил он. — Но это уже не одно слово, а два, так что ты не имеешь права выгонять меня.   Сион очень гордился тем, что снова сделал это — заставил Сольби опускать взгляд и прочищать горло.   Ему нравилось, когда она переживала о его словах вместо своей внешности, вместо Чонгука, вместо всей той ерунды, что не давала ей покоя. И пускай могло показаться, что он делал это для неё, это было не так. Он делал это и для себя тоже, потому что ему правда нравилось.

⚽⚽⚽

Отвечать на поцелуй у Чимина стало безусловным рефлексом, и поначалу он даже не понял, что и зачем они делают. Один коктейль не мог его опьянить — как и Йечжан, — поэтому в их действиях было куда больше осознанности, чем у большинства парочек и групповушек на кроватях по соседству.   Они целовались, потому что атмосфера была прекрасной, настроение было прекрасным, губы Йечжан тоже были прекрасными, двигаясь в такт с его губами сначала в быстрых, а потом размеренных поцелуях, без страха быть отвергнутой. Её руки переместились с его затылка на плечи, и какое-то время она ещё оставалось сжатой и скованной, неосознанно цепляясь за него, и лишь через пару минут расслабилась — когда Чимин придвинулся ближе, и его рука заскользила по её животу, ласково поглаживая его через кофточку.   Возможно, он не был готов так скоро двинуться с ней дальше и делал это, чтобы немного расслабить её, но Йечжан приняла это за зелёный свет и тоже рискнула погладить его. Сперва плечи, потом подтянутую грудь и живот, твёрдый от напряжения. Он сжался ещё сильнее, стоило ей коснуться пальцами пояса джинсов. Вот тогда Чимин и отстранился, оставляя Йечжан лежать с приоткрытым ртом и смятением во взгляде.   — Ты не будешь против, если я тебя поцелую? — чётко произнёс он. — Повтори.   — Что?   — «Ты не будешь против, если я тебя поцелую» — то, что нужно спрашивать в таких ситуациях перед тем, как делать.   Он её поучал сейчас? После того, как она непонятно как решилась на такое безумство?   Только на лице Йечжан появился первый признак хмурости, как указательный палец Чимина уткнулся в её лоб, стараясь разгладить морщинки между бровями.   — Не хмурься, это не что-то сверхъестественное, — сказал он этим тоном профессора Чхве, который считал, что первокурсники в первые месяцы учёбы уже должны всё знать, уметь и мыслить как настоящие прокуроры и адвокаты, сдавшие государственный экзамен.   — Ты хочешь, чтобы я обо всём спрашивала тебя? — смущение в её глазах сменилось недоумением. — Мне озвучивать каждую свою мысль, каждое своё желание?   Чимин кивнул.   — Это упростит мне задачу и даст пару лишних секунд, чтобы подготовиться.   — Это сбивает с настроя.   — Сама сказала, что не любишь, когда тебя прижимают, потому что это, почему-то, настроение тебе не поднимает, а я…   — Зависит от ситуации, — перебила она его, опуская взгляд на их ноги, что находились близко, но могли бы быть ещё ближе. — Я не была бы против, если бы ты прижал меня прямо сейчас без глупых вопросов.   Её губы едва шевелились, пока она ворчала из-за его несообразительности. Но откуда Чимину было знать, что у неё в голове? Он не умел читать её мысли, и она никогда не упоминала, что её «кем-то с вечеринки» может быть он.   — Хочешь, чтобы я прижал тебя к постели?   Чимин перекатился на колени. Его левая нога оказалась между ног Йечжан, а его руки — по обе стороны от её головы. Это напоминало исходную позицию для отжиманий с колен.   — Видишь, когда ты просишь, я сразу делаю, — сказал он, стараясь её вдохновить на откровенные разговоры, в ходе которых она ему честно выложит всё, о чём мечтает.   Но комок в горле Йечжан не позволял ей быть прямолинейной и искренней на сто процентов. Её мысли бросались к его губам, к его рукам, к его бёдрам, и она не могла определиться и переступить через стыд, чтобы так сразу просить о чём-то серьёзном.   — Снимешь футболку? — в итоге спросила она.   Чимин сел на колени на пару секунд, чтобы стянуть с бёдер толстовку и рвануть за низ футболки, снимая её через голову одной рукой. Места для разбрасывания одежды было совсем немного, потому он кинул вещи к изголовью кровати, на подушки, которые они с Йечжан игнорировали.   Его тело было горячим. Образно, потому что переход от узких бёдер к плечам, плоский живот и грудь напротив её лица, были полностью в её вкусе. Буквально, потому что его тело источало жар, в то время как её пробивал озноб.   — Я могу снять с тебя тоже? — спросил он, глядя исключительно на лицо Йечжан. Это позволило ему заметить, как её глаза немного расширились от удивления.   Не потому, что он осмелился спросить, а потому, что спрашивал то, что хотел.   — Да, конечно, — она попробовала приподняться на локтях, из-за чего их тела столкнулись.   — Лежи, я сам, — сказал Чимин, перенося вес обратно на колени и понемногу задирая ткань розовой кофточки.   Йечжан только раз пришлось приподняться, застревая в рукавах из-за сжатых в кулаки рук, и вместо аккуратно расчёсанных волос получая растрёпанные. Но так она выглядела даже лучше по скромному мнению Чимина.   Он раньше особо не приглядывался к ней, не пытался вычислить, насколько она симпатичная, потому что они были просто друзьями. А теперь он упустил момент и вне зависимости от того, как её оценили бы другие парни, считал её очень красивой. Не только внешне.   — Что дальше, Джан?   Она снова была напряжена, и он немного улыбнулся ей после своего вопроса, надеясь успокоить. Ведь это был он, а не какой-то незнакомец. Ему она могла доверять.   — Хочу, чтобы ты… — Йечжан запнулась, сглатывая с трудом из-за лежачего положения. — Хотел меня.   Она знала, что это желание глупое и восприятие Чимина не изменится только потому, что она так скажет.   — Я уже, — без долгих раздумий ответил он.   Йечжан ему не поверила.   — Докажи.   Ей хватило бы ещё одного чмока в губы, но Чимин знал толк в демонстрациях и удовольствии.   Он опустился ниже, касаясь её груди своей, а лицом утыкаясь в её шею. Она покрылась мурашками от звука, что издали его губы, приоткрываясь, и пульсация жилки ускорилась, когда его зубы легонько прикусили мягкую кожу. Чимин покусывал ласково, ни в коем случае не желая сделать ей больно, пока спускался вниз, к её ключицам. Он расцеловал левую, потом правую, и постепенно спустился ещё ниже — к груди. Он целовал её через лифчик, губами находя набухшие соски, обтянутые тонким кружевом, и посасывая их до влажных следов на ткани.   Что бы он ни делал, куда бы ни направлялся, его взгляд старался следить за её лицом. Он больше ни о чём не спрашивал, но хотел быть уверен, что её грудь вздымается чаще от приятных ощущений, а не наоборот.   Чимин оттянул зубами плотную ткань пояса джинсов, дразня её тёплым дыханием, а его руки спустились ниже по постели. Йечжан всё ждала, что он расстегнет пуговку и ширинку, а ей придётся немного подвигать бёдрами, чтобы избавиться от одежды. Но Чимин не так её хотел. Ему не нужно было видеть её целиком и поступать с ней так же, как со всеми.   Он обхватил её бёдра руками, чувствуя, что двигаться вниз больше некуда, иначе он свалится с кровати. Его голова двигалась между её ног, и Йечжан опускала подбородок, чтобы смотреть за тем, как он прижимается губами к ней, целуя по шву так, что внутри всё содрогалось. Это было приятно до головокружения.   — Чимин… Чим-Чим…   Он остановился, поднимая голову и вопросительно глядя на неё, потому что думал, что она собирается что-то сказать или о чём-то его попросить, хотя это было не так. Его имя вырвалось у неё нечаянно, и она повторила его для того, чтобы лучше распробовать новые интонации, каждый слог, каждую букву, потому что не делала этого прежде так. Даже с Гаоном.   — Джан, — Чимин выгнул спину, руками поднимаясь обратно к её плечам и вновь нависая над ней. В нерешительности он прикусил нижнюю губу, обдумывая, как бы её спросить. — Хочешь попробовать…   — Да.   Она не дослушала, но очень хотела попробовать.   — Правда?   — Да.   — Прямо сейчас? — уголки его губ приподнялись в озорной улыбке. — Со мной?   Йечжан кивнула, беря короткий вдох из-за того, что он двинулся ещё выше, и столкнулась с разочарованием, потому что он не пытался её поцеловать. Его целью были не её губы и даже не её тело, а чёрная коробка у неё над головой.   — Тебе понравится, — взбудораженно сказал он, надрывая защитную плёнку зубами. — Попробуем всё?   Крышка была на магните и, чтобы открыть её, достаточно было потянуть за чёрную ленточку.   — Д-да, — растерянно ответила Йечжан, всё ещё пытаясь осмыслить, что он хотел с ней попробовать секс-игрушку, а не просто секс. — Наверное…   Чимин опустился на локти, всё меньше сходя с ума из-за столь близкого нахождения рядом с телом Йечжан.   — Кнопка вибрации и кнопка электростимуляции, — стал показывать он ей, зажимая их по очереди и протягивая саму игрушку в её сторону, чтобы она взялась за ту половину сердечка, что крепилась с внутренней стороны нижнего белья, и ощутила всё сначала так. — Плюс и минус для переключения между режимами… Посмотрим, сколько их тут…   Он начал с вибрации, переключаясь с постоянной лёгкой на более сильную и ещё сильнее. Затем пульсация была волнообразной, из слабой переходящей в сильную. Следующий режим пускал волны чаще. А тот, что после него, делал это резко и быстро. Были и режимы, в которых продолжительность и интенсивность чередовались — быстрые вибрации сменялись протяжным гудением, от которого щекотало ладонь.   Йечжан никогда подобным не пользовалась и для неё эти ощущения были в новинку, а вот Чимин явно имел возможность побаловаться с другими раньше, потому что на его лице всё время держалась довольная улыбка.   — Теперь попробуем импульсный ток? — спросил он, выключая вибрацию. — Ты почувствуешь лёгкое покалывание.   Так и было — при переключении на другую программу пальцы Йечжан стало покалывать.   — Следующая, — предупредил Чимин, нажимая на кнопку «+».   Покалывание стало волнообразным: то нежнее, то интенсивнее. После третьего нажатия была постоянная пульсация, немного сильнее покалывания. А на последнем шло чередование покалывания и пульсации.   — Уже не терпится попробовать? — с тихим смешком спросил Чимин, замечая, как Йечжан нервно кусает губы и бегает взглядом по балдахину. — Расслабься. Я обещаю прикасаться к тебе только там, где ты захочешь, и так, как ты захочешь. В основном ты будешь делать это сама.   Это и расстраивало.   Она не хотела заниматься этим сама. Она не хотела мастурбировать под его надзором. Но что она могла? Испортить всё своим упрямством? Оттолкнуть его просьбой сделать это нормально, как взрослые люди, а не подростки, дорвавшиеся до секс-шопа?   — Так мне просто, — она заставила себя разом выдохнуть волнение и разочарование, выхватывая из рук Чимина игрушку. — Закрепить её внизу?   — Да, — он с опозданием сделал то, о чём она мечтала — расстегнул пуговку на её джинсах одной рукой. — Закрепи сердечко внизу так, чтобы было удобно. Одна половина под, вторая снаружи, а держатся они на магните.   Он избегал взглядов вниз, боясь смутить её, пока она полностью расстёгивала джинсы и забиралась рукой в свои трусы. Он не понимал, что смущал её ещё больше тем, что изучал её лицо в такой неловкий момент.   — Всё, — сообщила Йечжан, левой рукой вновь хватаясь за покрывало, а правой пытаясь нащупать кнопки. — Что нажимать?   — Самую маленькую и самую верхнюю кнопку. Задержи её на пару секунд пальцем.   Йечжан отвела взгляд в сторону, поглядывая на тени, что парили за балдахином.   — Зажала её? — спросил Чимин.   — Не могу понять. Не уверена, что нажимаю, что нужно…   Кому не терпелось из них двоих, так это ему, потому что его пальцы накрыли её, немного сдвигая их в сторону и вместо неё находя кнопку. Он удерживал её только две секунды — до едва ощутимой вибрации, что почти не ощущалась в ладони, но на клитор произвела куда больший эффект.   Йечжан глубоко вздохнула через рот, задерживая воздух где-то в глотке, потому что это оказалось намного приятнее, чем она рассчитывала, и дыхание отвлекало от ощущений.   — Дальше, — попросила она сдавленным голосом.   Чимин не пытался сдержать улыбки, направляя её указательный палец на нужную кнопку и легонько надавливая на него.   — Вот так переключать, — показал он, но руку свою не убрал. — Второй режим, третий… Этот уже слишком, да?   Судя по тому, что её костяшки побелели от усилий, он не ошибся.   Чимин вернулся на один назад, передвигая её палец влево.   Он всё ещё был на ней, почти что лежал на её левом бедре и животе, и придавил ещё немного. Нащупывая её кулак внизу, он мягко заставил его расслабиться и, плотно прижав свою ладонь, переплёл их пальцы.   Йечжан продолжала дышать через рот, постепенно меняясь в лице. Она хмурилась, морщилась, приподнимала брови и тихонько ахала из-за всего, через что проходило её тело. Она не могла припомнить, чтобы когда-нибудь чувствовала подобное, потому что её не столько интересовал оргазм и возможность отдохнуть после, как сам процесс и тело Чимина, прилипшее к ней, его рука в её руке, его ладонь внизу её живота и его мелкие шалости с переключением режимов. Он лучше неё знал, когда и что включать, и когда дошло до крошечных разрядов током, он принялся мучить её — дожидался, пока её вдохи превратятся в тихие стоны и пока её пальцы сожмутся крепко в его руке, а тогда переключался на вибрацию и совершенно другие ощущения, к которым приходилось заново привыкать.   Йечжан несколько раз подходила к краю, так и не кончив, пока он игрался, но чувства, что она при этом испытывала, были намного лучше оргазма. Что-то на грани, но уже достаточно приятное для того, чтобы потерять голову. Что-то, что лишало её дара речи, вынуждая двигать губами в неразборчивых просьбах поцеловать её, обнять её, прижаться ещё ближе. Но Чимин каким-то чудом разгадал, чего она хотела, и впервые за долгие минуты пыток доверил ей сердечко. Освободившуюся руку он убрал ей под голову, отрывая её от постели для новой порции дурманящих поцелуев.   Постоянный режим с лёгкой пульсацией очень уверенно приближал Йечжан к пику, охватывая приятными покалываниями лишь малую часть её тела поначалу, а потом внезапно распространяясь на её руки и ноги и парализуя все посторонние мысли. Оставался только Чимин и короткое чувство эйфории.   Она замычала ему в губы, левой рукой до боли сжимая его пальцы, а правой стараясь отключить игрушку, сдвинуть её куда-то, отодрать сомкнувшиеся магниты, потому что терпеть это было невыносимо. Лишь секунду назад она горела и дрожала от блаженства, а теперь всё усилилось многократно, и чувство боли, маскирующееся под что-то приятное, выдало себя.   Йечжан попыталась зажать все кнопки разом, и одна из них, видимо, сработала — игрушка выключилась, а по измученному телу разлилась истома.   Чимин разорвал поцелуй, почувствовав, что Йечжан отвечает неохотно. Её лицо после оргазма было именно таким, как он себе представлял: прикрытые от удовольствия и усталости глаза, намёк на румянец, опухшие после поцелуев губы, на которых блестела влага, и полное умиротворение.   — Ты как? — спросил он, выждав несколько секунд.   — Хорошо.   Её тело всё ещё подрагивало под ним.   — Просто хорошо? Не «вау, как охрененно, спасибо, Чимин, что уговорил меня купить это»? — спросил он, давно получая возможность сесть или встать, но почему-то не делая этого.   — Слишком долго, — на выдохе пролепетала Йечжан. — Сил нет…   Ей нужно было расслабиться и передохнуть немного.   — Тогда я буду ждать развёрнутый отзыв к этому и к зажимам позже, — сказал он, ласково нажимая на кончик её носа пальцем и двигая их скреплёнными руками, чтобы освободиться от её хватки. — А пока просто полежи.   В клубе не было холодно, а после такого Йечжан вообще была мокрой — боль всегда заставляла её покрываться испариной, — но Чимин накинул на её грудь и живот свою толстовку. Она пахла порошком и одеколоном, которые раньше казались ей просто нейтральными, но теперь внезапно вызвали странный трепет в груди, который усиливался с каждым её вдохом. Это было ненормально.   — А что ты собираешься делать? — спросила она, наблюдая за тем, как Чимин натягивает футболку обратно.   Это была лишь мысль — страшное предположение… А вдруг он собирался уйти? Он дал ей то, что она хотела, а в ответ не получил ничего. Логично было бы бросить её и пойти искать кого-то получше, не такого эгоистичного и неумелого.   — Ждать, — ответил он, вместо того, чтобы встать с кровати, падая на неё рядом с Йечжан и убирая руки под голову.   — Чего ждать?   — Пока ты придёшь в себя и скажешь, что уже готова уйти отсюда, чтобы поесть острых крылышек.   — А как же массаж?..   И воск, и попрактиковаться в связывании на нём, и выпить ещё по коктейлю за её счет, и потанцевать в толпе озабоченных и заведённых?   — Это ведь не последний наш раз, — сказал Чимин, не беспокоясь о том, как это звучит, потому что сам вкладывал в это единственный разумный смысл: это не последняя их секс-вечеринка. — Успеем ещё.