HistoRonpa 2: Per Aspera Ad Astra

Когда Шинку вместе с Масао заходил в Кафе, на лицах остальных ещё читались следы напряжённости, но разговоры уже перешли в весёлое и расслабленное русло. На перебинтованную голову Кавары обращали внимание, но только чтобы отвести взгляд. Потому, если бы не боль в голове, Шинку мог бы поверить, что не произошло ничего, стоящего внимания остальных. Игравшая музыка придавала всему ещё более спокойную атмосферу. Шинку тихо прошёл и сел на своё место. Масао ненадолго отошёл, шепнув пару слов Ханзе, сидевшем в привычной большой компании. Тот кивнул и Комегура вернулся за столик Любимчика. Напротив них сидел Мутаке, мечтательно смотревший в потолок: – Да, в моей книге совершенно точно должна быть любовная линия… Кстати, а ведь персонажи для этого… Дальше последовал очередной рассказ, который Шинку уже привык терпеть, слушая без особых комментариев. Что до Масао, то его терпение закончилось через несколько минут и он, делая вид что поглощён остывшей едой собственного приготовления, шепнул Каваре: – Как ты вообще выдерживаешь это слушать? К счастью для Шахматиста, почти тут же со своего места поднялась Сока, обратившись к одноклассникам: – Так, прошу выслушать! Сегодня мы вновь подверглись атаке, явно с целью перессорить нас перед будущим освобождением. Но наша задача – не попасть в эту ловушку и дождаться спасения – даже Сена Сенши вынуждена была признать очевидное, а значит наша стратегия работает и скоро мы будем спасены. Слова были встречены аплодисментами. Ясукава, слегка поклонилась: – Также несколько объявлений. Комомо Мусумеда занимается тем, чтобы мы приятно провели время, и вечером сделает объявление в связи с этим. Кроме того, после завершения завтрака все должны направиться в Учебную – там нашим коллективным руководством будут озвучены Внутренние Правила. То есть те, которые определим себе сами и которые должны помочь нам в ожидании помощи. Руководитель села на своё место. – А можно вопрос? – поднял руку Иширо. – Можно без можно? – сказал Мицунари. Остатки тревоги растворились в последующем взрыве смеха Идемото, а затем и остальных. Вскоре большинство уже заканчивало завтрак, а остальные лицеисты стали подниматься из-за столов, прогуливаясь по Зимнему Саду и разговаривая между собой. – Спасибо за рассказ, Мутаке, – спешно сказал Шинку, подгоняемый взглядом смертельно скучавшего Масао. Фантазёр, как раз задумавшийся о чём-то своём, не обратил внимания. Шинку и Масао поднялись из-за стола, оказавшись в толпе и наткнувшись на Шукена. Генеалог, видимо, сам искал Любимчика, так как изысканно поклонился. Шинку, насколько мог, поклонился таким же способом, копируя жесты Тачибаны. – Неплохо, возможно ты ошибаешься, и в тебе есть кровь благородных родов, – с некоторой похвалой отозвался Шукен, – Да и стоишь ты в настоящей аристократической позе. Кавара, продолжавший копировать движения Генеалога, не очень удивился этому открытию. – Ого, какие красивые манеры! – с восхищением в голосе подошла к тройке Масуми Акаримаса, – Шукен, Шинку, где вы им научились? Во время танцев? – С рождения, – подняв голову сказал Тачибана. – Позже, – неопределённо ответил Кавара. Дизайнер понимающе кивнула: – У вас хорошо получается. Кстати, Масао, можно тебя на секунду? – Да, но недалеко, – ответил Комегура, взглянув на Шинку. Он отошёл с Масуми на метр, продолжая наблюдать за Любимчиком. Шукен, оказавшись наедине с Шинку, заметил: – Кстати о моих проектах, в которых ты примешь участие… Первая пара лицеистов, которая меня интересует – Коджиши и Эноки. Я где-то видел что-то связанное с ними в архивах, но понадобилось время, чтобы вспомнить. Вопрос не в них, а в их фамилиях – их семьи имели общего прадеда. Шинку удивлённо уставился на собеседника, но важный вид Генеалога и его абсолютный талант будто служили гарантией сказанного. – А они знают об этом? – спросил Любимчик как-то приглушённо. Генеалог безразлично пожал плечами: – Каждый обязан знать всех своих предков. Если нет – это их вина. – Лучше не рассказывать им о этом… совпадении, – заметил Кавара, вспомнивший взаимодействия Канари и Кенто. – А со вторым совпадением связан второй моей проект, – сказал Тачибана, – Почему в небольшой группе оказалось два человека с одной датой рождения – Ясукава и Кошиши? 25 января не самый популярный день для деторождения. Один возраст, одна дата – близнецы? – Но внешне они не похожи, так что это, наверное, связано с нумерологией… И парадоксом дней рождения, – Любимчик старался вспомнить разговор с Коханой. Шукен рассмеялся: – Нумерология? М-м-мда-а-а-а… В неё могут верить разве что недалёкие дамочки вроде Акаримасы. Кавара ничего не ответил ошибившемуся сразу в двух вещах Генеалогу и помрачнел. Между тем, Масао, закончивший разговор с Масуми, как раз подходил к ним. Досмеявшись, Шукен сказал: – Что же, своего рода виртуозность. Нам стоит заняться этими двумя… Генеалог не договорил, а точнее не было услышан, так как его отделила от Шинку с Масао толпа, проходившая мимо: Мицунари, Ханза, Йоко, Кохана, Миса, Канари. – Пойдём к ним, будет веселее, – предложил Масао. – Конечно будет! – радушно сказал Чоурики, останавливаясь вмести с остальными. – Кто-кто будет? Конечно? – переспросил Мицунари, разворачиваясь с таким замахом, что чехлом от гитары на спине чуть не сбил очки с лица Шинку. – Поаккуратнее! – возмущённо крикнул Кавара, едва уклонившись от гитары. Мицунари с самым невинным видом трагично сказал: – Почему ты кричишь и обижаешь меня? Из-за того, что я слабый? Ну смейся, насмехайся, я привык быть жертвой! Компания заволновалась: – Не расстраивайся, Мицунари! – сказала Йоко. – Да, никто ни в чём не виноват, – добавила Кохана. – Просто совпадение, Шинку не хотел тебя обидеть! – заверяла Канари. Кавара сжал руки в кулаки, увидев след самодовольства на грустящем лице Гитариста. – Хочешь меня ударить? Давай, я готов! – сказал Ноухара, попытавшись направиться к нему, театрально подставляя голову. Четыре девушки схватили и остановили его. – Тебе не стоит нападать, – глядя на Шинку сказала Миса. – С чего Кавара вообще стал таким агрессивным? – удивилась Йоко, – Бросается на хороших людей. – Нет, он не виноват, это всё моя вина! – продолжил нагнетать Мицунари. Кавара невольно сделал шаг вперёд, но его остановил вытянувший руку Ханза: – Не нужно нападать на друзей. Ты ведь тоже наш друг, да? – Отпустите меня, дайте ему напасть! – продолжал Мицунари. На крики и вздохи собралась большая толпа из других одноклассников. Шинку, растерявшись, видел вокруг себя встревоженные взгляды, многие из которых были осуждающими. Опустив голову, он сделал несколько шагов назад – и в этот момент Масао схватил его за руку, шепнув: – Что вы уже не поделили? В споре виноватых нет. – Он всё подстроил! – на эмоциях прошептал Кавара в ответ. – Ай, не драматизируй, – отмахнулся Шахматист, – Какой бы нормальный человек стал такое подстраивать? Успокойся и не сердись, а лучше и просто с ним помирись. Любимчик выдохнул, но не спешил следовать второму совету Масао, который, впрочем, не настаивал. В это время в центр образовавшегося круга вышли Сока, Комомо и Шутама. Ясукава спешно объявила: – Прошу всех успокоиться и пройти в Учебную. Мы постараемся сделать всё, чтобы повторение… такого было невозможным. Толпа под продолжавшую играть в Коридоре музыку направилась из Кафе в Учебную. Среди остальных шёл и Шинку в сопровождении Масао. Задетый Любимчик молчал, прикусив губы, а Шахматист с сочувствием смотрел на него, периодически пытаясь подбодрить.