Самый лучший Доктор в мире (Гиацинты)

На этот раз вышло по другому. Дракон пришёл слишком рано. Это плохо, очень плохо.Свят перестал контролировать зверя. Нужны хорошие препараты, надо подавить его! Не допустить! Блокировать на время агрессию, притупляя её — можно. Свят, как врач знал какое именно лекарство ему нужно. Если выпускать Дракона по его желанию, можно сгнить в тюрьме или психушке, как мать. А ещё потерять его Тёмку! Нет, нет, нет! Только не его Тёмку! Каждый делает, что умеет! Свят умел убивать. Парнишка даже близко не походил на Тёмку, но желание уже приперло дальше некуда, и не только в трусах, это был иной голод. Голодный Дракон рычал, пытаясь овладеть телом человека, и ему уже почти удалось. Пацанёнок — занюханный торчок. Можно сказать, что Святу неимоверно повезло, что он встретил его, разомлевшего у одного из баров города. Тёмка ночевал у себя дома, и к Святу сегодня не собирался. Свят даже не помнил цвет волос и черты лица худосочного наркомана. Но пообещав дозу и деньги, был приглашён в квартиру своей будущей жертвы. Странно, но квартира в достаточно неплохом доме была ещё не совсем убитой. Большая, видно было, что когда-то здесь был шикарный ремонт. Кто этот наркоман? Сын каких-нибудь зажиточных родителей? Такое тоже бывает не редко, но задумываться об этом Святу не хотелось, ему нужно было одно. — Ну? Трахай уже, и деньги давай! — грубо прошепелявил юноша, неприязненно зыркая выпуклыми, как у рыбы глазами. «Я ещё не настолько опустился!» — с брезгливостью подумал Свят, молча наблюдая за дёргаными движениями парня. — Конечно, красавчик…встань ко мне спиной и закрой глаза. Свят медленно достал из кармана своих «рабочих» брюк перчатки, разумно не притрагиваясь ни к чему из этой квартиры. Мятый цветок гиацинта лежал там же, в кармане. Человека больше не было. Дракон ощерился в зубастой улыбке, сверкнув глазами. *** С утра шеф направил меня с напарницей на квартиру, где было совершено убийство. Трупа уже не было, а нам было не привыкать к такому. Напарница сообщила, что там просто нужно хорошо прибраться, не больше. — Крови нет. Парень был наркоманом, засрал квартиру, а жилплощадь шикарная! На продажу наверное выставят. Парень кстати задушен был и цветок рядом. Раньше подобные трупы на улице находили, а теперь в квартирах! — Думаешь, маньяк? Я рассеянно осматривал свой чемоданчик с химией. Нас потряхивало пока мы ехали в служебной газели, и это меня сегодня очень раздражало. Наверное, настроение опять к нулю подходит. Очередная депрессия? Хотя вроде всё ровно было. Но у таких людей как я — с неуравновешенной психикой перепады настроения случаются часто. Я вроде уже и привык к этому. От себя не убежишь, как не старайся. — Похоже…но опять, в квартире?.. На этом наш разговор сам собой затух, ещё и дождь собирался…точно, день полная херь сегодня. *** Квартира находилась на третьем этаже, невысоко, но ступеньки в коридоре были несуразными, неудобными какими-то. Я, если честно, устал пока шёл наверх. Дверь была открыта, воровать было нечего, если там и правда наркоша жил. Зайдя в квартиру я сразу уловил запах смерти. Когда ты ёбнутый на голову, а ещё и работа соответствует, то учуять такой запах не составляет труда. В принципе, квартира не так уж засрана. Ну да, грязно, но тут больше нужно было вымыть её от трупа, хотя следов не было. Жаль, если заказчики не просто рандомные родственники, а родители, потерявшие своего ребёнка. Каким бы он ни был, их сыном он быть не перестал. Приехали мы уже в спецовке, и прежде чем приступить к работе, я огляделся. Поставив чемоданчик на пол, достал оттуда химикаты. Моя напарница пошла приводить в порядок кухню и санузел, а я остался чистить зал. Работа без особых усилий, имеется в виду, что не надо оттирать кровь и дерьмо с пола. Надо бы подмести для начала. На этот случай у нас с собой была швабра. В зале одиноко стоял небольшой шаткий стол, допотопный стул и прожжёный сигаретами диван. С окна свисала грязная серая тряпка, по-видимому в прошлом штора. Я одел перчатки и маску на лицо, дышать такой пылью желания не было. Начав заметать сор, я подумал о Святе. Улыбка сама по себе расплылась по моей физиономии. Напарница гремела чем-то на кухне, а мусора заметённого в кучку постепенно добалялось. Я задумался, но что-то «резало» глаза. Что-то беспокойно мазнуло в подсознании. Я остановился, задумчиво глядя на теперь внушительную мусорную кучу. Цветок. Вялый, розовый гиацинт. Я замер в ступоре. Парень был задушен, маньяк оставлял цветы с недавнего времени рядом с жертвой, хотя раньше, как говорили, такого не было. Я не знаю, не мог же я это проверить. Гиацинт.хм. Я любил гиацинты. Свят приноровился дарить мне эти цветы, даже ведь зимой тогда доставал! Гиацинты… В ушах зашумело, и я выронил швабру из рук. Тело свинцово потяжелело, думать стало больно. Больно… Свят… А ведь этих сраных убийств не было! Даже в соседних городах не было. А когда Свят прилетел в Россию, домой, то… Моя сумасшедшая бабка, болезнь передающаяся по наследству, Свят. Да нет! Нет! Нет! Не может этого быть! Это моя шиза, моя! Фантазии. Свят ведь меня едва не задушил, и ещё я вспомнил: он упоминал какого-то дракона… Но он ведь врач! Нет… А командировки, и потом, вести об убийствах? А гиацинты? Боже мой, блядь… — Ты чего? От голоса напарницы я подпрыгнул, как ошалелый. — Я…я заболел! Прости.не смогу взять заказ…— бормотал я, покрываясь испариной. — Вот же блядь! — проворчала женщина, доставая из робы телефон. — Ладно! Сейчас шефу позвоню, даст кого-нибудь, но ты давай дуй в контору. Там всё начальнику расскажешь, что с тобой вдруг стало, в газель иди побыстрей, мне ещё напарницу тем же макаром ждать! Я словно оторванный от земли, доковылял до машины. Шефу особо ничего объяснять не пришлось, видя моё болезненное состояние, — а я думаю в гроб краше кладут, он отпустил меня домой. Больничный был не нужен, я ведь не числился там официально, просто подрабатывал. У меня внутри была атомная война. Я приехал сразу к Святу, дома не было никого, звонить не стал, знал, что он на работе. У меня не было доказательств, что это Свят, но моя интуиция орала, что всё так и есть! Свят…маньяк? Псих, убивающий парней.и мама, она ведь что-то знала о дяде в молодости, но не стала мне говорить. А я? А что я? Естественно, я был как в кошмаром сне. А хуже всего то, что мне было.я не собирался одним словом подставлять Свята. Я люблю его. Люблю. Жаль ли мне тех людей что он убивал? Дайте-ка подумаю… Нет. Я сам больной, почти такой же как и он. Я не стану убивать, меня и не тянет на это. Но Свят.если это он, а это он, то я теперь не знал, что нас ждёт дальше. Ничего хорошего.ничего. Но я буду с ним, буду. Меня можно осудить, с возмущением вопить: как же так! Разве тебе не жаль?.. Да не жаль, блядь! Не жаль! Людям не понять, как это, когда ты на грани и встречаешь того, кто держит тебя за руку не давая упасть, кто любит тебя как может, кого любишь ты! Нормальным людям этого не понять никогда! Но я-то ненормальный! Убьёт меня? Ну, значит так тому и быть. Я всё равно со смертью иду вровень, какая разница? Как ни удивительно, но я уснул в спальне, а проснулся от того, что меня целуют в шею. *** Мне было дико не смотря ни на что, я лежал на спине не шелохнувшись, пока Свят целовал мою шею и лицо. От Свята пахло обычно: туалеткой и немного потом. — Это ты?.. Мой голос дрогнул, я напрягся, всё равно страх присутствовал. Он чуть меня не задушил тогда. Чуть. Свят отстранился от меня, сев на кровати прямо, на меня мой мужчина не смотрел. — Сдашь меня? — вместо ответа глухо спросил Свят. — А ты? Убьёшь меня? Я боялся шевельнуться. Свят — дикий зверь, и какая реакция будет на мои движения, наверное не знал даже он. — В юности я любил парня. — голос дяди звучал безэмоционально — Он не ответил мне взаимностью, и я убил. Это было моё первое убийство. Я был болен с самого рождения, но проявилось это именно тогда. — А сейчас? Ты…любишь? Я точно псих, потому что я ревновал. К тому первому.меня аж горячей болезненной волной захлестнуло! Я услышал что-то навроде смешка. Свят повернулся ко мне, насмешливо глядя в глаза. — Ты мой, Тём. Ты почти такой же, как и я. Моя больная половина. Разве я могу любить кого-то больше, чем тебя? Могу ли я вообще любить? — Что же нам делать? А мне? Я ведь знаю, кто ты. — Сдашь? — повторил свой недавний вопрос Свят, не отрывая от меня взгляда. — Ты сам знаешь ответ. И почему гиацинты? — Не боишься, что убью ненароком? — хищно улыбнулся дядя, кладя свою ладонь мне на горло. — Боюсь.— мой голос задрожал — Боюсь.но буду надеяться, что всё-таки не тронешь! Я ведь понял правильно, ты — любишь? Почему цветок? Ты так и не ответил! — Потому что гиацинт ассоциируется с тобой. Я не хочу убивать тебя, но меня тянет на это! Прости. Я представляю на их месте тебя и поэтому ты жив. Я болен, я контролирую себя как могу, Тём. Я расскажу тебе о Драконе. — словно не слыша меня начал говорить Свят — Я сделаю всё, чтобы сдержать его. Я подохну без тебя. Ты — мой изначально. Мой. Сломанный, ненормальный. Мы созданы друг для друга. Я буду принимать лекарства, но не обещаю тебе прекратить всё. Дракону нужна еда. — Но ведь они…– Я покусал губы — Возбуждают тебя больше, чем я! Свят снова засмеялся. Тихо, по-убийственному. — Кайф!.. С тобой такой кайф, Тёмушка! Вместо того, чтобы бежать от меня с диким криком в ближайшее отделение полиции, ты ревнуешь меня к моим жертвам! Я не нашёлся, что сказать. Что я мог? Да, ревновал к жертвам, он так никогда меня не хотел… — Ты моя кожа, моя кровь, моя жизнь. Запомни, хочу не я, хочет Дракон. Я никогда не выберу их. Я хотел, очень хотел убить тебя.то есть не я.И если бы ты ничего не значил для меня, тебя бы уже не было. Но я их буду убивать вместо. Я люблю тебя, мой Гиацинт. Ты веришь мне? Свят пристально рассматривал моё лицо. — Я тебе верю. А что дальше? — Помнишь, про всякий пожарный, что я говорил? Я кивнул. — Мы вернёмся ко мне в штат. Потом возможно в большой город. Я без труда найду работу, ведь я лучший доктор в мире! Ты скорее всего никогда не вернёшься в Россию. Ты согласен на это? Согласен жить с чудовищем? Бояться, не смотря на мои слова о любви, согласен быть со мной, зная, что я такое? Я даже не раздумывал. Меня не интересовали рандомные люди и их смерть. Мы уже переступили черту переспав друг с другом. Я и мой родной дядя. Мне плевать на чьё-то мнение, я буду с ним до конца. С моим монстром, с моим любимым, с моим Драконом. Я полюблю его зверя, потому что зверь — это неотъемлемая часть Свята. Я полюблю… Прости мам, но болезнь бабушки передалась и мне. Мы улетим в США начав новую жизнь, и может быть, Свят не сдержит слово и убьёт меня. Может, я убью его…кто знает, но я знаю одно — я буду с ним даже после смерти, потому что мы неправильные, тухлые половинки одного сердца.